Но бессмертны клетки крови, кишечного эпителия, клетки опухолей. Существуют и бессмертные животные, те же гидры. Или медузы. Сейчас тысячи лабораторий, пытаясь друг друга обогнать, движутся по пути продления человеческой жизни. В идеале – отменить старость и смерть вообще, но пока хотя бы только продлить жизнь. Ну там на сто-двести лет. Хотя уже сейчас некоторые говорят и про тысячу. Да зачем тысячу: достаточно и сотни лет, чтобы за это время достигли бессмертия и можно было выбирать: умирать ли, чтобы попасть в рай, или же топтать грешную землю дальше?

Ну-ну, размечтались… Ага, вот хорошая фраза: «…ученые заявили, что если вы достаточно молоды, не старше тридцати, то сможете дожить до того времени, когда смерть вообще будет отменена. Разумеется, при условии, что станете скрупулезно и точно пользоваться всеми средствами для сохранения и продления жизни».

Череп мой разогрелся, мозги кипят, в лихорадочных испарениях мелькают самые причудливые образы, постоянно всплывает лицо Каролины, вижу ее глаза. Я малость схожу с ума, но именно в таком вот помраченном состоянии и приходят гениальные идеи, люди открывают фундаментальные законы вселенной, придумывают бессмертные стихи, вообще отыскивают новые пути…

Я не потрясатель основ, но идея, которая пришла мне в голову, кажется чудовищной. Я должен, должен попытаться дожить до этого времени. Мне двадцать четыре, так что шанс есть. Конечно, при условии соблюдения и всех условий, и чтоб наука не подкачала, отыскала пути к бессмертию или неограниченному продлению жизни за те сроки, когда жизнь в моем теле еще будет теплиться.

Вообще-то я, как все люди на свете, с неизбежностью смерти смирился, о ней вообще не думаю. Ведь все умирают: умерли Платон, Сократ, Гомер, Наполеон, папа римский, Ньютон, Сталин, Ломоносов, словом – все люди прошлых времен. Так же точно умрут все великие люди сегодняшнего дня. Так что и мне дергаться вроде бы не с руки. Но если есть шанс, хоть крохотный, и если меня все еще терзает эта рана… почему-то уверен, что так и будет терзать, это незаживающее: я мужчина, который обязан хранить и беречь свою женщину, а я вот не смог, не сберег, не сохранил…

А так вот, в безумно-бредово-пророческих видениях расплавленной каши в мозгах вижу еще более невероятный, но возможный шанс, что я все-таки встречусь с нею. Ради этого стоит жить, стоит начинать высчитывать калории, худеть или, если нужно, то и вовсе отказаться от мяса. Еще не знаю, но уверен – все вынесу, все стерплю, все перемогу, но обязательно увижу ее и скажу те слова, которые она уже не сможет отвергнуть.

Час за часом, день за днем я все больше влезал с головой в тот мир, необычный и причудливый, что стоит на пороге, но мы в упор не видим, по дурости своей и убогости всерьез полагаем, что если сейчас машины большие, то в будущем будут еще крупнее, если сейчас летаем между городами и даже континентами, то в будущем будем летать на таких же самолетах – ну чуть видоизмененных! – между планетами, а то и между звездами. Да что там звезды, между галактиками будем летать на этих огромных самолетах, названных разве что звездолетами и приводимых в движением ультраплазмахренью.

Фигня, не будет звездолетов. Вообще. Да и людей, похоже, не останется.

2006-й, 20 октября, 09.00

Я уже поднаторел в программировании, так что для меня не составляло труда натянуть на сгенерированных персов личины Аркадия и Жанны, Коли, Михаила с Настеной, Леонида, Юлиана, Анатолия и Альбину, которые Каневские, еще друзей из круга Каролины, их фотографии у меня есть на харде, а вместе с баймой поставляется и небольшая тулза для точной юстировки лиц, фигур, характеров.

В конце концов, я создал не только карту и персов, но целый мод. Затем какой-то гад сумел пролезть в поисках номеров кредиток в мой комп, наткнулся на модификацию, скачал, и она пошла гулять по Интернету. Видимо, оказалась в чем-то интересной или революционной, во всяком случае, создатели баймы, к которым она попала довольно быстро, заинтересовались, захотели использовать некоторые мои придумки, обратились к руководству, а эти, толстые денежные мешки, велели найти неизвестного умельца.

В конце концов меня вычислили, предложили сотрудничать. Я отказался наотрез, наорал, спустил с лестницы и бегом вернулся к своему виртуальному миру, где все живы, где все по моей воле, а у нас с Каролиной подрастает ребенок…

Если бы не Линдочка, я бы вообще не выходил из виртуального мира, потому что есть и пить как-то глупо, когда достаточно кликнуть на иконку, и степень насыщенности поднимется от «голод» до «полного насыщения». Правда, попить иногда мне удавалось из-под крана, но без еды я, похоже, мог бы прожить всю жизнь. Ну, тот отрезок, который мне оставался.

И только Линдочка ничего не понимала и не хотела понимать в волшебных виртуальных мирах: выла, хватала за ногу и тащила к двери. Когда я дважды проигнорировал, она навалила кучу у самой двери, так что я, зажимая нос, долго убирал совком, потом отмывал и совок, и коврик. Вывел на улицу, она и там насрала столько, будто выгуливаю слона, а не моську.

Раз уж вывел, зашел в магазин напротив, купил ей целый мешок корму. Себе, кажется, тоже что-то купил, уже по инерции. Линдочка вроде бы удовольствовалась кормом, а я раньше не баловал разносолами, сам жру, что попало, и тебе неча рыло воротить, но наотрез отказывалась ходить в туалет, как делают некоторые кошки, а орала, выла и скреблась у двери, чего раньше никогда не делала. Правда, я выводил ее раньше дважды в день, а сейчас вроде бы не совсем и каждый…

Собачники меня попеняли, что у собачки может лопнуть мочевой пузырь, она ж будет терпеть, ей стыдно пустить лужу, это у нее может случиться почти в безсознательном состоянии, это молодые могут уписаться, а у старых рефлекс терпеть до выхода на улицу… и я начал выводить эту сволочь, с болью вырываясь из прекрасного мира в этот злой и несправедливый.

Однажды, когда я только вернулся с улицы, раздался звонок, я взглянул на номер, незнакомый, решил было не брать, но звонки длились, я наконец разозлился, схватил трубку.

– Алло!

Тоненький девичий голосок прощебетал испуганно:

– Ой… Это Владимир Спивак?

– Да, – прорычал я, – чё надо?

Она пропищала с еще большим испугом:

– Не кладите трубку, соединяю вас с шефом…

Послышался щелчок переключателя, на том конце провода раздался сильный уверенный голос:

– Владимир? Это Уховертов Владимир Владимирович, директор фирмы «Корнелиус». Вы у нас однажды ремонтировали сервер. Сейчас к нам прибыла еще кое-какая техника… я хочу предложить вам работу.

– Что за работа? – буркнул я настороженно.

– Начальника компьютерной службы, – ответил он с удовольствием. – Вам самому, думаю, не справиться, так что у вас будут два помощника. Это не бог весть какой высокий пост, но приличное жалованье, оплачиваемый отпуск, пропуск в наш фитнес-центр…

Я слушал внимательно, а когда он назвал сумму жалованья, я спросил изумленно, неужели на такие деньги они не могут переманить что-нить совсем крутое из банка или ФАПСИ. Уховертов засмеялся и объяснил, что моя фамилия у них с того дня так и осталась в числе кандидатов в расширяющийся компьютерный цех, но окончательное решение приняли, когда узнали от конкурентов, что пытались соблазнить на сотрудничество очень толкового программиста, а им оказался именно я…

– Бред, – буркнул я. – Я не программист. То, что я сделал, может сделать любой школьник. Если захочет.

Голос в трубке прозвучал очень благожелательно:

– Вы и в прошлый раз сказали, что поломка ерундовая. Может быть, так и было, но сколько бы на вашем месте надувало щеки и говорило о великих трудностях, которые только они сумели одолеть!.. Владимир, я прошу принять наше предложение. Я уже знаю, у вас было несчастье, даже беда… но мне почему-то кажется, что в нашем коллективе вам понравится.

Я оглянулся на дисплей, где фигурки продолжают свою жизнь, сказал еще недовольнее:

– Все-таки вам нужен программист. А я, скорее, технарь. Специалист по железу.

– Нам нужен, – сказал он серьезно, – толковый, кто ориентируется в новых головоломных штуках и умеет быстро соображать, что с ними делать. Владимир, мы в самом деле ждем вас!

Я положил трубку, от компа донеслись испуганные голоса, я ринулся мирить, улаживать отношения, с головой влез в жизнь своего мирка, тут же забыв о разговоре. Правда, вечером зашли Аркадий и Жанна, пришлось оторваться от Sims’а, угощать кофе, за столом невзначай проговорился о предложении, Аркадий спросил про оклад, а когда я назвал цифру, он схватился за сердце.

– И ты отказался?

– Да, – ответил я недовольно.

– Почему?

– Не знаю, – ответил я. – Обрыдло все. Ничего не хочу.

Они переглянулись, Жанна ушла в ванную, я услышал шум льющейся воды. Через минуту она выглянула.

– Аркадий, помоги ему сбрить эту ужасную бороду, а я посмотрю пока, во что можно будет переодеться.

Аркадий довольно улыбался за моей спиной, а я долго всматривался в зеркало, стараясь отыскать того беспечного Владимира, какой смотрел на меня из зеркала раньше. Сейчас хмуро поблескивает сухими, как слюда, глазами исхудавший мужчина с седой прядью, лицо аскетичное, глаза запавшие. Похоже, этот человек никогда не улыбается.

– А теперь я тебя подцирюльню, – заявила Жанна безапелляционно. – Лучше бы, конечно, в перукарню, но везде по записи, а где без нее, то… уж лучше я сама.

Аркадий привел меня и почти силой усадил посреди комнаты на стул. Жанна набросила мне на плечи простыню, взялась за расческу, Аркадий пробормотал:

– Вылитый Саддам Хусейн в тюрьме.

– Превратим в Бреда Питта, – уверенно заявила Жанна.

Директор фирмы показался знакомым. Это он жаловался, что программисты отравились кулебякой с рыбой, а я тогда сумел блеснуть, сумел… Не знаю, был он уже тогда директором или стал вот сейчас, но помещение мне показалось почти вдвое больше, словно сломали стену и присоединили соседнее, а место для сервера уже подготовили в хорошо оборудованной комнате.

– Мы навели о вас справки, – сообщил директор, – все вас характеризуют как человека, хорошо знающего компьютеры и ясно представляющего, в каком направлении они развиваются. Так что подобрать подходящую машину поручаем вам. С тем расчетом, чтобы через год не выбрасывать на помойку, а совершенствовать, улучшать, заменять старые платы более мощными…

– Хорошо, – сказал я. – Благодарю за доверие. Хоть и неприятно, когда наводят справки, но… ладно. Когда?

– Прикиньте, – ответил он, – что нужно. Понадобятся еще и комплектующие, составьте список, а потом ко мне за утверждением. Мы пока что маленькая фирма и не очень богатая, но на мощную машину уж как-нибудь раскошелимся. Понимаем, как много от них зависит.

– Мощные машины в магазинах не стоят, – предупредил я.

– Закажите напрямую в фирмах, – сказал он нетерпеливо.

– И у них нет, – сказал я честно. Уточнил: – Готовых. Такие собирают на заказ.

Он нетерпеливо отмахнулся.

– Лучше меня знаете, какой должна быть мощная машина. Действуйте! Но не затягивайте.

– Сроки?

– Постарайтесь в неделю.

– Ого, – вырвалось у меня. – Ладно, попробую. Через десять минут у вас будет полный список.

Он усмехнулся.

– Знаете назубок?

– Это не бабочки, – ответил я. – Тех даже от комаров и жуков отличаю с трудом. А компьютеры… все разные.

2007 год

На новой работе, где сотрудники новые и сверхмощная машина новая, которую нужно не только привезти и установить, но и наладить, чтобы все бесперебойно и с горячей заменой дисков, я влез в работу с головой, намереваясь побыстрее все сделать, а потом вернуться в свой мир, где все живут хорошо и счастливо, Каролина ждет меня с работы, уже приготовив ужин, ребенок ползает под столом и таскает паровозик…

Но работы сваливалось все больше, я перелопачивал уже с трудом, но, к счастью, это не бабочек ловить или цветочки нюхать, в моем распоряжении все ресурсы огромного сервера, о таком даже не мечтал, работать с ним – счастье. Для решения новых задач я ухитрился находить новые тропки, благодаря чему наша фирма сумела выиграть два тендера и получить пару жирных заказов, не считая десятка мелких.

Как-то незаметно прибавилось жалованье, под моей рукой оказалось еще двое шустрых молодых ребят. У меня свой кабинет, я заменил диван и все чаще оставался там ночевать, против чего руководство ничуть не возражало.

Одновременно начал подбираться к осуществлению той дикой идеи, что не вызрела, а как-то вспыхнула в полубезумном бреду, обросла плотью, обрела скелет, я встал под ее святое знамя и поклялся сделать все, чтобы построить это светлое царство на земле.

Слава Интернету, в нем обыскал все, на что потребовалось бы несколько лет долгих изысканий. На медицинских форумах кое-что уточнил, на сайтах спортивных товаров сравнил цены препаратов, записал пару адресов магазинов медтехники и не поленился съездить, хотя все можно заказать и по сети с доставкой на дом.

Но такое заказывать лучше, когда знаешь, что заказываешь, а я как баран бродил вдоль стендов, где выставлены непонятные блестящие штучки, одни с пугающими шлангами, будто щупальца спрутов, другие с циферблатами и пультами, третьи и вовсе с крохотными телекамерами на конце гибких трубочек: неужто можно самому глотать и смотреть, что у тебя в желудке?

С биодобавками, что обещают здоровье и долгую жизнь, долго не мог разобраться: инструкции к пользованию настолько часто противоречат одна другой и сделаны так крикливо и заманивающе, что даже мне, вовсе не академику, видно подхалтуривающих ребят: вчера продавали ворованную рыбу, потом клепали пиратские диски, а сегодня перешли на биодобавки.

Кто-то просто поставляет их с Запада, эти только прибрехивают о чудесных возможностях своей продукции, другие вообще подделывают в погоне за сверхприбылью. Все только начинается, Интернет заполнен противоречивыми объявлениями, призывами, обещаниями. Больше всего достала эта реклама насчет увеличения пениса. В первые дни, когда случилось это эпохальное открытие и началась всемирная кампания, читал с интересом, потом обилие начало раздражать, затем удалял уже по названию. Судя по обилию фабрик, что спешно строятся по всем континентам, уже конкурируя по вводу в строй с заводами по производству компьютеров, увеличение пениса – самая важная проблема человечества.

Да, увеличить пенис, а потом, когда конкуренты сумеют увеличить еще больше, то спешно наращивать мощности, чтобы увеличить еще, еще и еще. Та же ситуация, как в производстве компьютеров. Как только Intel повысит частоту хоть на пару мегов, тут же AMD делает рывок и выдает превышение на три-четыре, а то и все пять. После чего Intel, поднатужившись, через пару недель сообщает о достигнутой тактовой частоте еще на десять мегов выше, что через месяц уже будет доступна пользователям вместе с новыми процами.

Помню, мой первый комп, 286-й, имел тактовую частоту в четыре мегагерца. Сейчас у меня стоит или, вернее, лежит на столе ноутбук с тремя гигагерцами. Через пару лет обещают, по закону Мура, уже восемь-десять гигагерц. Если такими же темпами пойдет наращивание размеров пениса, то очень скоро каждый увеличенец будет возить его перед собой на тележке. А потом понадобятся и платформы с моторами и множеством колес, похожие на низко посаженные бронетранспортеры.

Из наших, похоже, Коля явно пользуется этими увеличителями, причем – ударными дозами, не зря же морда в прыщах. И вид предельно изнуренный, это значит, часто сознание теряет. Понятно почему.

Я занимался с гантелями, когда в прихожей раздался звонок. На лестничной площадке Светлана и Коля, уже приготовившие самые радостные улыбки. Я распахнул дверь, Светлана всмотрелась, брови поползли вверх, а Коля протянул руку:

– Привет, старик!.. Шли мимо, Светлана и говорит, давай заглянем, как там наш отшельник… Не возражаешь?

– А что изменит? – спросил я. – Заходите, раз уж прете без звонка.

– Собаки нет? – спросил он опасливо. – А то я собак боюсь. Меня почему-то всегда кусают.

– Да у меня и не было, – напомнил я. – Разве Линдочка – это собака?

– Да кто тебя знает, – ответил он. – Когда одиноко, лучше уж собаку завести. Все лучше, чем женщину.

Светлана легонько ткнула его в бок, он скорчился и сделал вид, что сломала все ребра. Они якобы вытерли ноги, прошли в комнату, Линдочка в кресле подняла голову и пару раз вяло шевельнула хвостиком.

Коля раскрыл рот и растопырил в великом удивлении руки. На месте обеденного стола, за которым вся компания сидела не раз, распивая пивко, – спортивная скамья, а на дешевом синтетическом коврике – набор гантелей. В углу беговая дорожка с максимальной длиной в два метра и регулируемым углом наклона, с набором манжет для кардиодиагностики.

– Ничего себе, – задумчиво сказала Светлана. Она оценивающе взяла с пола самую тяжелую гантель, я такие в жиме лежа на спине поднимаю четыре раза, легко и просто покачала бицепс.

– Легковата… но для начинающего – неплохо. А плечи или грудь чем качаешь?

– Это и есть для груди, – огрызнулся я.

Она снисходительно улыбнулась.

– Ничего, для начинающего сойдет. Вообще-то для плеч бери на пару половинных блинов меньше, чем при жиме от груди лежа. А для рук вообще ставь половинки. Здесь у тебя два по пять и блинчики по два с половиной, еще гриф в два кэгэ… имеем по семнадцать на руку. Значит, на плечи – пятнадцать, да и то будет тяжеловато. А для руки большие блины скинь. Для начала хватит и четырех с половиной…

Коля вышел на кухню, слышно, как загремел посудой. Послышался шум льющейся воды. Светлана потрогала мой живот.

– А для этого что-то делаешь?.. Учти, женщины в мужчинах прежде всего ценят плоское рельефное пузо в шесть квадратиков. Еще лучше, если в восемь. Вот посмотри, как у меня… Нет, ты пощупай, пощупай!

Я нехотя подумал, живот у нее в самом деле, как вырезан из светлого дуба, но тугие мышцы скрыты тонким нежным слоем женского жирка, такого зовущего, что кончики пальцев ощутили зуд. Светлана сделала вид, что не заметила, как стыдливо отдернулась моя рука, на лице ничего не изменилось, но я ощутил ее тайное удовлетворение.

В другое время она потрогала бы меня и ниже, но между нами все еще Каролина, как вообще между мной и всеми женщинами мира. Остается уповать, как я видел по ее глазам, только на время, что все лечит, если не брешут.

– Знаешь, – сказала она с явными сожалением, – чувствую себя как тампакс: в хорошем месте, но в плохое время. Я бы с удовольствием позанималась с тобой…

С кухни донесся вопль:

– Володя, а как у тебя эта мудреная кофемолка запускается?

– Кофе нашел? – крикнул я.

– Я все нашел!

– Там на кофемолке сбоку зеленая кнопка… Слева.

– Ага, – послышалось довольное, – отыскал!

Донесся шум размалываемых зерен, Светлана повернулась ко мне. Глаза полны сочувствия и дружеского участия.

– Коля говорит, что иной раз за высокими моральными устоями жизни не видно…

– Это намек? – спросил я. – Знаешь, Света, скажу честно, у меня впервые в жизни появилась цель.

– А до этого?

– Да разве то цели? – перепросил я. – Накопить и купить мотоцикл. Заработать больше – поставить дисплей с диагональю на целый дюйм ширше. Накопить – купить тачку круче…

Она поощряюще усмехнулась.

– Все мужчины так живут. Во всяком случае, все те, кого знаю.

– Я тоже знаю только таких, – ответил я невесело. – Но есть же люди?.. Есть же цели?..

– А какая цель у тебя?

Я оглянулся в сторону кухни, там звякает посуда и доносится веселый голос Коли. Он врубил плеер, телевизор и музыкальный центр, которого я не касался с того дня, как Каролина сказала о своей болезни, подпевает и, похоже, даже подтанцовывает со своей медвежье-слоновой грацией.

– Есть, – ответил я, – есть. Кому-то покажется смешной, кому-то – дикой… но теперь у меня цель есть.

Она сказала медленно:

– И как у всех мужчин, конечно же, грандиозная и далекая. Вот почему я так и не стала лесбиянкой. Люблю мужчин за эту наивную дурость.

На кухне Коля тряс рукой и дул на пальцы. Увидев нас, пожаловался:

– Вроде и неплохо физику знал, а вот забыл основной закон!

– Какой? – полюбопытствовала Светлана. Она захватила с собой семнадцатикилограммовую гантель и как теннисный мячик перебрасывала ее из руки в руку.

– Горячая джезва с виду такая же, как и холодная!

– Это все, – спросила она, – что ты запомнил на уроках физики?

Он не отрывал взгляд от темно-коричневой пористой поверхности в узком горлышке, еще не поднимается, но уже набухает, поинтересовался:

– Почему турок – мужчина, а турка – эта штука для кофе?

– Потому же, – ответила Светлана, – почему американец – человек, а американка – бильярд.

– А индеец человек, – обрадованно подхватил он, даже засиял, – а индейка – птица.

Она снисходительно улыбнулась в мою сторону, Коля в своей стихии, здесь с ним не тягаться. Он сразу же завалит сведениями, что поляк человек, а полька – танец, канадец – человек, а канадка – стрижка, знает и единственное исключение, так что если поддерживать разговор в этом направлении, мы получим такой ворох приколов, что не выкарабкаемся до утра.

Мы оба с удовольствием рассматривали ее точеную фигуру, когда она прошлась вдоль полки, где выстроились пластиковые коробочки с глютамином, L-карнитином и даже ацетил-L-карнитином, всевозможные добавки и даже трехлитровая бадья с протеином в фирменной упаковке Твинлаба.

– Интересная подборка, – проговорила она задумчиво, – вроде бы не случайный подбор, но все равно не просекаю фишку. Работаешь на массу? Так надо больше креатина с антианаболиками. Если на силу, то у тебя совсем не вижу рибозы, а как без нее? Не забудь что-нибудь для суставов, им придется потрудиться в любом случае.

Я пробормотал:

– У меня несколько… иная методика.

– Развелось этих методик, – заметила она с неодобрением. – Все обещают без усилий и похудеть, и мышцы нарастить, и молодость обрести… Только, мол, купите наши препараты! На самом деле, пока не прольешь реки пота, ничего не получится. Смотри, не ловись на эти дешевые приемчики.

– Не словлюсь, – пообещал я.

– Многие ловятся, – сообщила она. – Всем хочется без труда да рыбку из пруда.

Я смотрел, как она снова с легкостью, не напрягаясь и не меняясь в лице, несколько раз качнула этой предельной пока что для меня гантелью бицепс. От плиты усиливается дразнящий аромат, я принюхался, Коля угадал с количеством ложек, а Светлана сообщила деловито:

– Кофеин тоже сжигает лишний жирок, но в мышцы не переводит. Если хочешь, чтоб нарастали сухие мускулы, употребляй рибозу. Я дам адресок, где недорого и с качеством в порядке. А то подделок развелось и в спортивном питании…

Коля переставил джезву на подставку, запах обалденный, деловито порылся в холодильнике. Оглянулся, лицо обиженное.

– Издеваешься, – сказал он плаксивым голосом, – где твой второй холодильник?

– И этот великоват, – ответил я.

– А где мясо? Мясо где, спрашиваю?

– Мясо? – переспросил я. – Какой-то ты хыщный…

– Человек – хыщник, – ответил Коля гордо. – А у тебя даже колбасы нет!.. Ты не буддист, случаем? У тебя ж гастроном прямо под носом, там все есть. Я как-то заглядывал, одной буженины пять сортов!.. А какая баранина, какая баранина… Такой даже в Стокмане не отыщешь.

– В Стокмане есть все, – заступилась Светлана, – только подороже. Увы, там для состоятельных господ, а мы простенькие такие… господа.

Коля хохотнул:

– Мы там заметили в холле записку на доске объявлений: «Господа, не ссыте в лифте!» Есть у вас люди с юмором.

Он резко оборвал себя, лицо стало серьезное, мы все трое наблюдали за горячей коричневой струей, что заполняет по очереди три чашки. Закончив, Коля с глубоким облегчением вздохнул, лицо из умного снова стало нормальным. Он переставил с плиты на стол три тарелки с огромными бутербродами, увы – с рыбой.

– Черт-те что, – сказал он с неодобрением, – рыба, рыба… мы что, в пустыне?

– Там была манна, – напомнила Светлана.

– А рыба где? – удивился Коля. – Я ж помню, где-то рыба!..

– Рыба должна быть везде, – сказала Светлана и с удовольствием взяла бутерброд с толстым ломтем рыбы. – Хороша, хороша… Коля, ты не понимаешь… Спортсмен должен быть в первую очередь здоров… изнутри. Если печень барахлит, мускулатуру не накачать. Никак! Даже та, что есть, растает, как снег на горячей сковородке. А в рыбе ненасыщенные жирные кислоты, понял? Вероятность смерти от остановки сердца снижается втрое, а от инсульта – в девять раз!.. Володя все верно делает.

– Кто не курит и не пьет, – ответил Коля, – тот здоровеньким помрет! Я не враг своему здоровью, я ему соперник.

– Современные люди принимают добавки, – заметила Светлана. – Теперь этого уже не очень-то и стыдятся. Кое-где почти модно. В определенных кругах, конечно.

– Я ими не пользуюсь, – заявил Коля без особой жалости в голосе. – На дорогие не хватает денег, а на дешевые – здоровья. Да и вообще… Здоровый образ жизни улучшает здоровье, но ухудшает качество самой жизни, верно?

Она кивнула.

– Да, конечно. От некоторых радостей приходится отказаться. Но взамен получаешь другие…

Она выгнулась, закинув руки за голову, у нас обоих невольно перехватило дыхание. Могучая и полная грудь приподняла маечку так, что уже не только живот видно, но и выше, выше… а вон красиво вылепленный живот переходит в четко очерченные холмы, вершины которых скрыты майкой, талия настолько узка, что руки сами тянутся ухватить и проверить: в самом ли деле пальцы рук сомкнутся, а безукоризненные руки, юные и в то же время женственные, должны бы обнять за шею…

– Ты не шейпингистка, – заявил Коля. – Ты эта… как ее… фотомодель!

Она засмеялась, очень довольная.

– Эх, заглянул бы ты к нам, когда тренировки! Эти фотомодели качают такие штанги, не всякий пауэрлифтовик поднимет. От них пот ручьями, ибо стройные бесцеллюлитные ножки и попки так просто не даются! А на фото такие милые, женственные, мягкие, беззащитные…

– Здоровье, – сказал Коля, – это просто незнание своих болезней! Вон у меня был двоюродный дядя, так тщательно берег здоровье, что умер, ни разу им не воспользовавшись. Не понимаю, зачем так жить?

Он громко сёрбал кофе и с таким аппетитом пожирал бутерброд, что Светлана понимающе засмеялась и, спросив у меня взглядом разрешения, поднялась к холодильнику. Мы с Колей снова уставились на ее тугой зад в сверх­коротких шортах, больше похожих на плавки, выставляющих на обозрение ягодицы, похожие на поверхность огромных бильярдных шаров, такие же твердые, гладкие, без намека на целлюлит или возраст.

Она повернулась уже с куском рыбы в руках, в глазах смех, все понимает, все мужчины смотрят на нее одинаковыми глазами, сказала весело:

– Но зато с такой фигурой я могу быть полной дурой!

– Ты не дура, – поспешно сказал Коля. – Ты такая умная, что неуютно даже…

– Даже с такими вот формами? – удивилась она.

– Нет, – признался он честно, – когда смотришь на формы, то… Тогда не раскрывай рот! Или чирикай что-нить, будто блондинка какая…

– Так я и есть блондинка.

– Натуральная? – спросил он с недоверием.

– Самая что ни есть, – заверила она. – Вот вы все не можете понять, почему у блондинок корни волос черные… Посмотри, какие у меня! И корни белые.

– Чудовище, – заявил он убежденно. – Я не понимаю, как блондинка может быть и красивой, и умницей!

– Я прикидываюсь, – сообщила она.

– Блондинкой?

– Нет, умной. Это Альбине надо быть умной, а мне зачем? Сравни ее интеллект и мой бюст! Мой – круче.

Коля поспешно размолол зерен еще на три чашки, а Светлана, соорудив бутерброды, подошла к полке и снова уставилась на биодобавки оценивающим взглядом профессионала. Скорее всего, оценивает с позиций фитнесистки, хотя для меня прием добавок – возможность стареть в соответствии с заложенной генетической программой организма. То есть не опережая ее. А так как большинство ученых полагает, что генетический порог человека где-то на уровне ста двадцати лет – ста тридцати лет, то человек, принимающий эти штуки, должен прожить этот срок. Во всяком случае, такова теория. Даже не теория, а так… надежды.

По этим шатким гипотезам не доживаем только потому, что сами же укорачиваем дурными привычками и неправильным питанием. Ну, а если кто-то жаждет прожить дольше физиологически отпущенного срока, тот должен решиться на более серьезные меры. То есть на гормон роста, на ДГЕА, на ИГФ-3 и прочие рискованные, пока что и не проверенные временем методы.

Правда, может показаться, что гормон горста и прочее все равно не воздействуют на генетическую карту, но на самом деле ощущение такое, что все-таки происходит мощное омоложение организма. Возможно, генетические часы старения перезапускаются снова. Подтверждений нет, но до полной проверки и подтверждений дожить не так уж и просто.

– Неплохо, – заметила она со сдержанным одобрением. – Только слишком сильный крен в сторону здоровья. Вон три препарата для регенерации печени!.. Здоровая печень необходима, чтобы переваривать массу протеина и креатина, без них мускулатуру не накачать, но я что-то креатина не вижу вообще.

– Протеин есть, – сообщил Коля и указал на трехлитровую пластиковую емкость. – Вон. Какой-то суперочищенный! Из сыворотки. А может, Володя у нас не столько качается, сколько здоровье поправляет?

– Здоровье лучше всего поправлять физическими упражнениями, – возразила она. – Гантели, бег хотя бы по такой дорожке, если лень выйти и побегать в парке…

– Да и вообще, – сказал Коля. – Вон в нашей деревне один дед пил водку, как воду, курил самосад… все называли горлодером, ни один не мог выкурить такую самокрутку, а дед смалил по десять в день!.. И те, кто не пил и не курил, уже давно перемерли, как мухи на морозе. А тот дед, как написала мне мамаша, недавно на молодой девке женился в свои девяносто пять лет!..

Я смолчал, только кивал и улыбался, я же хозяин, с гостями спорить неприлично. Но достало, что когда упоминают какого-то долгожителя, то обязательно смакуют, что ел все, никаких диет, курил и пил не только вино, а еще коньяк и водочку. Про Черчилля непременно, как же без него, уже и не помнят, что был премьером или лауреатом Нобелевской премии по литературе, зато знают, что прожил девяносто лет, отличаясь необыкновенной тучностью, постоянно курил толстенные кубинские сигары, выпивал в день бутылку бренди, схлопотал девять инфарктов, но все равно пил, курил…