Фридрих Евсеевич Незнанский
      Серия "МАРШ ТУРЕЦКОГО"
      Ищите женщину
      (1999)
      ДИПЛОМАТИЧЕСКИЕ ТОНКОСТИ
      У начальника МУРа Вячеслава Ивановича Грязнова шло важное совещание. Как отголосок того, которое происходило накануне в Главном управлении внутренних дел. Смысл и того и другого сводился к тому, что в стране, особенно в последнее время, активизировалась организованная преступность, ввиду чего были сделаны официальные заявления руководства страны, а также даны определенные обещания со стороны руководителей силовых и правоохранительных структур. Затем, как это было обычно до сих пор, последовали новые резкие заявления и такие же новые обещания. Одновременно указывалось на снижение уровня оперативно-розыскных мероприятий, качества следственной деятельности, наконец, на отсутствие необходимой судебно-юридической базы, отсутствие важнейших законов, регулирующих... и так далее. Словом, в соответствующих министерствах и службах спят, думцы лоббируют принимаемые в интересах преступных группировок решения, а угрозыск и вовсе отказался от своего славного краснознаменного прошлого.
      Получив от руководства соответствующий втык, Грязнов не собирался оставаться в долгу перед подчиненными и теперь раздавал каждому по заслуженной порции. За этим сугубо воспитательным и благородным делом его и застал сигнал телефонного аппарата с золотистым гербом на корпусе. Подобные мероприятия - не самое приятное дело даже для очень закаленных духовно и телесно мужчин. Поэтому Грязнов был хмур. Но то, что он услышал по правительственной связи, вообще ввергло его в полное уныние. Все, что он мог вымолвить по поводу новости, вложилось в короткое и выразительное русское "твою мать!..".
      Народ замер. Вячеслав Иванович - всем это было хорошо известно - умел крепко выражать свои бурные чувства. Здесь же прозвучала интонация беспомощности.
      - И кто сейчас там? - спросил он у невидимого собеседника. - Наумов? Это, что ли, который из президентской охраны? Ну, пиши пропало... Слушаюсь. Принимаю к исполнению.
      Грязнов положил трубку, безнадежно посмотрел на нее и уныло заявил:
      - Закончим в следующий раз. Ничего нового все равно не скажу. Все свободны. Яковлеву и убойному отделу остаться. - А когда основная масса начальников покинула кабинет, сказал оставшимся своему первому заместителю и начальникам отдела и отделений по расследованию убийств: - Хана, мужики. Восемнадцатый год помните? Когда эсеры Мирбаха замочили? Ну вот, повторяется. Только что в "Мегаполисе" кокнули американского консула Джеймса Петри. Все службы уже на ушах. Давай, Володя, - повернулся к Яковлеву, - готовь лучшие силы на выезд.
      - Надо бы сказать, чтоб они там до нашего прибытия ничего не трогали, - высказал наивную надежду полковник Яковлев.
      Грязнов взглянул на него с сожалением:
      - Ты же слышал, там уже обосновались деятели из охраны президента. Значит, живого места не осталось. Это ж слоны, мать их!..
      Короткое время спустя мигающий "форд" начальника МУРа и два микроавтобуса-"мерседеса" с оперативниками и экспертами неслись по Петровке, распугивая сиренами наглых российских нуворишей с их крутыми иномарками.
      Вячеслав Иванович оказался, как, впрочем, и всегда, недалек от истины. Набившиеся во все помещения взбудораженного "Мегаполиса" представители почти всех спецслужб ничего путного обнаружить не смогли, зато не оставили и тех следов, которые еще, возможно, могли бы пригодиться.
      С минуты на минуту ожидали представителя американского посольства в Москве, так называемого офицера безопасности, чтобы в его присутствии допросить охранника, поскольку тот на вопросы отвечать отказывался, ссылаясь на незнание русского языка. Среди присутствующих оказались представители не только ФСБ и различных президентских служб, как-то: охраны, правительственной связи и так далее, но и люди из МИДа, Минюста. Эти-то когда успели? Ничего нельзя понять. Ждали также и "важняка" из Генеральной прокуратуры, которому придется возглавить оперативно-следственную комплексную группу, в которую войдут... А черт его знает, кто будет настаивать еще на своем присутствии. Воистину не стая воронов слеталась... Надо же, как информация-то поставлена! А мы все канючим: того нет, этого!
      Высказавшись примерно в этом духе, Грязнов дал указание посторонним очистить помещение. Генерал-полковник Наумов, неуловимо копирующий интонациями и жестами своего "величайшего" предшественника, ставшего в конце концов народным трибуном в Государственной думе, попробовал не слишком тактично заявить о своем праве, так сказать... Но Грязнов, и сам недавно надевший генеральские погоны, был непреклонен. Во-первых, он получил указание на этот счет лично от министра внутренних дел, а во-вторых, расследование дела находится целиком и полностью в его компетенции. А компетенция предполагает и соответствующую ответственность. И еще неизвестно, как оно дальше повернется. Весомый аргумент вроде бы убедил напористого охранника.
      Общими усилиями смогли наконец начать работу. Судмедэксперт и врачи "скорой помощи" занялись трупами, криминалисты - оружием, обнаруженным на верхней полке шкафа для белья, куда его, по всей видимости, и сунул, уходя, убийца. Опыляли предметы в поисках отпечатков. Словом, занимались нудным, рутинным делом.
      Охранник-американец сидел в одной из комнат апартаментов.
      Присматриваясь к нему, Грязнов скорее чисто интуитивно понимал, что тот что-то знает, но... не торопится выдать следствию. Он же незнаком с российскими законами и не знает, что у нас можно на следствии говорить одно, а на суде полностью противоположное. Это не Америка, где, открыв рот, ты уже не сможешь закрыть его. Ну ничего, тут, в конце концов, можно и подождать немного.
      Другое волновало Грязнова: кого пришлет Генпрокуратура. Хотелось бы, конечно, чтоб Сашку Турецкого, но о нем что-то в последнее время не слышно. Командировки, то да се. А то ведь дело может случиться громким, вот и пришлют кого-нибудь вроде начальника следственного управления Казанского, карьериста и вообще того еще хмыря, а с ним никакой каши не сваришь, одна нервотрепка. Грязнов собрался уже позвонить заместителю генерального прокурора по следствию Константину Дмитриевичу Меркулову, но появились американские представители из посольства: офицер безопасности и советник посла, назвавшийся Саймоном Лайонсом, с которыми тут же уединился для решения каких-то дипломатических проблем чиновник российского МИДа.
      А следствие, как таковое, тем временем топталось на месте. Нет, в общем-то каждый профессионально делал свое дело, однако не хватало, как говорится, основного стержня. Главного нерва, к которому от многочисленных нервных окончаний должны нестись сигналы, выявляя конечную идею. Оформить и обосновать такую идею, чтобы максимально четко определить основные версии дальнейшего расследования, должен, естественно, специалист. За долгие годы работы в уголовном розыске Грязнов привык в наиболее трудных ситуациях видеть рядом с собой своего старого друга Александра Борисовича. Старший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре Российской Федерации - так он именовался полностью - Турецкий был таким вот неутомимым мотором, фонтанирующим идеями...
      Отворилась дверь, и в комнату, представляющую собой некое подобие зала для приемов в этих обширных апартаментах, стремительно вошел Александр Борисович собственной персоной. Вид у него был слегка взъерошенный, как у недавно проснувшегося, но еще не полностью осознавшего это человека. Он вежливым, но властным жестом отстранил кинувшегося к нему охранника - из местных, гостиничных чекистов.
      - Ну что у вас тут? - спросил так, будто имел весьма негативные представления о розыскных способностях присутствующих. И, как заговорщик, подмигнул Грязнову.
      Вячеслав Иванович мысленно перекрестился.
      Через несколько минут Турецкий был уже в курсе всего, то есть практически ничего, за исключением того малого, что лежало в настоящий момент на поверхности.
      - Григорий Севастьянович, - обратился он к генералу Наумову, несколько обособленно устроившемуся у окна, не принимавшему участия в разговоре, но определенно озабоченному своими амбициями, - хочу попросить вас, как человека, представляющего высшие государственные сферы, - Турецкий поднял указательный палец к потолку, подразумевая Самого Господа Бога, либо, в крайнем уж случае, президента, - сообщить дипломатическим представителям двух дружественных государств, уединившихся для приватной беседы, что прибыл руководитель комплексной оперативно-следственной группы и намерен немедленно допросить свидетеля по делу об убийстве американца. Если нужен переводчик, мы его немедленно доставим. И еще, господа... - повернулся он к остальным представителям ведомств, удобно расположившимся в креслах. - Те из вас, чьи конкретные интересы в настоящий момент не связаны с данным делом, могут быть свободны. Зачем вам терять ваше драгоценное время на следственную рутину? Полагаю, что все заинтересованные ведомства и службы будут иметь полную информацию, которую сумеет получить следствие. Поэтому, если нет возражений, - он "гостеприимно" указал рукой на входную дверь, милости прошу...
      После короткой неловкой паузы несколько человек поднялись и, не теряя достоинства, удалились.
      - А ты молоток, Турецкий! - неожиданно хмыкнул генерал Наумов. - Пойду выясню, чего они там, действительно, дурью маются.
      Так он по-своему оценил секретную беседу дипломатических представителей.
      - Ну а теперь, Слава, расскажи, что вы на самом деле успели тут выяснить, - сказал Турецкий, когда генерал вышел.
      - Чего у тебя вид такой? - усмехнулся Грязнов.
      - Это какой?
      - Будто тебя из койки вытащили.
      - А-а... - засмеялся Турецкий. - Ты угадал. Я дрых, как младенец, и, кажется, видел очень приятный сон. Но его прервал Костя, который, как, впрочем, и обычно, заявил, что я, мол, дрыхну, а мой лучший друг Вячеслав ломает башку над очередной неразрешимой задачкой. Словом, даже не умывшись толком, я уселся в Костину "Волгу" и оказался здесь. Не знаю, к чему был сон, но на моей памяти покушались на президентов и премьеров, всяких там вице-премьеров мочили направо и налево, а вот с американскими консулами, по-моему, впервые. Или я ошибаюсь?
      Грязнов пожал плечами и машинально взглянул на свои часы:
      - Спать в пятом часу?..
      - А я, к твоему сведению, именно это время дня наиболее охотно отвожу для сна, - как отрезал Турецкий.
      - Значит, память мне изменяет. - Грязнов пожал плечами, решив, что шутки друга становятся пресными и не заслуживают даже улыбки. - В конце концов, каждый может спать, когда хочет.
      - Или когда начальство дозволяет, - подхватил Турецкий. - Я ночью из Владивостока прилетел. Есть вопросы?
      - А почему я не знал? Тоже, друг называется!
      - Э-э... друг... - вздохнул Турецкий. - Как у Шекспира? Есть многое на свете, друг Гораций, о чем не снилось нашим мудрецам... Расскажу потом... Да, еще банкиры были, бандиты - тоже; а вот консулов все равно не припомню. Ну где там наш генерал? Он уже успел тебе попортить нервы?
      - Да как сказать... - замялся Грязнов, не любивший вообще связываться с высокопоставленными чиновниками, какие бы функции те ни исполняли.
      - Все ясно, - улыбнулся Турецкий. - Но у него одна слабость: он любит удаляться с высоко поднятой головой. Поможем не разочароваться. А что вы тут углядели?
      - Имеется ряд косвенных улик. Но пока молчит американец-охранник, мы ничего не можем свести воедино. Во-первых, неизвестен убитый собеседник консула. Никаких при нем документов - кто, что, откуда? Никто, кстати, не обратил внимания, как он пришел сюда. На вид, как я уже говорил, лет тридцать. Может, с небольшим. Парень симпатичный. Был. Смерть последовала от выстрела в голову. Почти в упор. Аналогичная рана у американца. То есть я могу с уверенностью сказать, что киллер был высоким профессионалом. Ему не потребовался контрольный выстрел, бил точно, куда хотел. Вывод: либо близко знал обоих и поэтому мог подойти, чтобы произвести выстрелы практически в упор, либо... черт его знает. Пистолет - известный тебе, наш, родненький ПСС, то бишь бесшумный и беспламенный. Последняя модель. В магазине для шести патронов четыре не использованы. Номера, естественно, сбиты, но эксперты пообещали попробовать восстановить, может, узнаем, откуда уши торчат. Что еще? Ах да, как всегда, главное - в конце. На столе фрукты в вазе, кофейник с причиндалами и две бутылки минеральной - боржоми. Вода натуральная. Таковая имеется и в ресторане, и в буфете. Тоже и фрукты. Посуда местного происхождения. Но и тут может быть хвостик: ни в одной службе отеля этот заказ не зафиксирован. Вроде как чья-то самодеятельность. Соответственно возникает вопрос: каким образом и когда заказ появился в номере?
      - На всех предметах, включая пистолет, наверняка никаких пальчиков? поинтересовался небрежным тоном Турецкий.
      - Верно угадал. И это означает, что покойнички даже не прикоснулись ни к фруктам, ни к воде, ни к кофе.
      - Что в свою очередь может указывать на то, что они не успели этого сделать, ибо...
      - Вот именно, - подхватил Грязнов, - убийцей мог оказаться официант или кто-то другой, доставивший заказ в номер. Но в таком случае его должен был видеть американский охранник. А он пока молчит.
      - Или он сам? - наивно предположил Турецкий.
      - Ну это было бы уж слишком, - поморщился Грязнов.
      - И тем не менее... Значит, обслугу вы допросили? Обыск учинили?
      - В общих чертах... Когда не знаешь, что искать... Во всяком случае, обслуга утверждает, что никого из посторонних замечено не было.
      - Значит, еще одно подтверждение того, что здесь действовал высокий профессионал... Ну где там наш генерал? Кстати, ты не в курсе, чего это вдруг все службы всполошились?
      - Событие! Неужели неясно?
      - И только? А с местными чекистами поговорить тебе не удалось? Ведь если мы с тобой прямо сейчас возьмем "акулу" и пробежимся по апартаментам, наверняка зафиксируем не один "жучок". Я уж не говорю о более изощренной технике. Как же так получилось, что встреча, причем явно не афишируемая, такого лица, как американский консул, с каким-то никому не известным деятелем да не фиксировалась службами? Бред. И не для этой ли цели и прибыли сюда эти парни от Наумова и ФАПСИ? Причем раньше ФСБ и твоих сыщиков? Лично у меня на этот счет одно мнение: они тут для того, чтобы максимально скрыть все следы и по возможности затормозить расследование обстоятельств убийства. Вернее, двух убийств. Одно из них, к слову, может быть вынужденным: просто необходимо было убрать свидетеля. А вот кто выступал в какой роли, это нам и придется выяснять. Что известно о прибытии сюда американского консула?
      - С ним оказалось проще. Фигура все-таки заметная. Он приехал, как ты знаешь, с одним охранником, поднялся сюда, в апартаменты. Охранник оставался за дверью в коридоре. Находясь там, он и вызвал дежурного администратора от горничной на этаже, чтобы открыли дверь номера собственным ключом. Она была, по словам администратора, закрыта - здесь замок типа английского, защелкивается. Итак, прибыл сюда господин Петри в районе двенадцати пополудни, точнее нельзя сказать. Он поднялся в апартаменты, объяснив, что здесь у него назначена встреча с неким важным лицом. Вообще-то этот номер снимает американский бизнесмен, как его... Джозеф ди Карпентер, который здесь бывает весьма редко. В настоящее время находится в Норильске. Причем уже вторую неделю, это проверено. Скорее всего, это помещение использовалось для такого вот рода встреч. Во всяком случае, администратор никакого удивления не высказал. А консул, заметил он, здесь довольно частый гость - они приятели с этим Карпентером.
      - Давай, Слава, и на него обратим внимание. Чем черт не шутит. Но где же генерал? Что у них там за игры?.. Ну вот, слава богу.
      - Охранник согласен дать показания, - без предисловия сообщил Наумов. - Переводчик не нужен, поскольку господин Лайонс, Львов по-нашему, прекрасно владеет русским, а Алексей Григорьевич Захаров, из МИДа, английским. Если понадобится, они и будут переводить, по общему согласованию. А я вам, вероятно, уже и не нужен, - с улыбкой заметил он, так что не будем терять время, тут вы, как всегда, абсолютно правы, Турецкий. Желаю здравствовать.
      Этот бравый генерал, понял Александр Борисович, вероятно, уже выяснил для себя самое необходимое, а остальное ему, похоже, и не нужно. Но вот что того конкретно интересовало - это Турецкий хотел бы знать.
      - А в самом деле, Славка, - спросил Турецкий, когда генерал вышел за дверь, - чего они тут все крутились? Или уже почуяла кошка, чье мясо съела?
      - Честно, не знаю. Я и сам удивился, когда обнаружил здесь целую ораву из всех спецслужб. Консул, конечно, немалая величина, но и не такая, чтоб панику сеять. Я-то поначалу решил было, что самого посла приделали.
      СТОЛИК С СЕКРЕТОМ
      Бывший морской пехотинец Роберт Маклевски был профессиональным охранником, и его умение ценили в посольстве. Это могли с полным основанием отметить и офицер безопасности мистер Клейн, и господин Лайонс. Поэтому им и в голову не могло прийти, что охранник продал своего патрона. Это исключалось. Причину же происшедшей трагедии они скорее связали бы с происками спецслужб, вероятно в чем-то ущемленных в связи с успешно и перспективно развивающимися разнообразными политическими и экономическими связями двух, надо смотреть правде в глаза, по-прежнему великих держав. Хотя имеются и кое-какие нюансы в этом смысле.
      Саймон Лайонс поинтересовался, говорит ли русский следователь по-английски, и улыбнулся, когда тот ответил, что исключительно в пределах школьной программы. Лайонс представлял себе, что это такое.
      А вот Грязнов отвернулся, чтобы скрыть свою усмешку от американца: ну Сашка, ну артист!
      Господина Лайонса устраивали эти сведения. Таким образом, он мог, не вызывая особых подозрений, все-таки при необходимости слегка откорректировать показания охранника. Ему ведь совсем не светили неожиданные факты, которые могли бы скомпрометировать деятельность американского посольства в Москве, если бы эта тупоголовая горилла - в отличие от своего бывшего теперь уже коллеги, Лайонс никогда не относился с почтением к морским пехотинцам вообще, - вдруг заявила, что консул прибыл сюда на конспиративную встречу с русским агентом. Только этого и не хватало оппозиционной прессе, когда, пусть и с немалым трудом, однако же налаживаются межгосударственные отношения. Лайонс был прагматиком и смотрел на вещи достаточно реально, во всяком случае, факты оценивал ровно во столько, сколько они на самом деле стоили. Мистер Клейн свою точку зрения не высказывал.
      Однако перешли к конкретному делу. Грязновский оперативник с усердием принялся заполнять протокол допроса анкетными данными свидетеля. Турецкий задавал вопросы и со скучным выражением на лице "не слушал", как мидовец и американец уточняли те или иные нюансы и после этого обращались к охраннику, сидевшему в кресле с каменным выражением лица. Тот, в свою очередь, оценивал вопрос и коротко, почти бурча, отвечал. Следовал обратный дипломатический обмен и наконец перевод на русский. Длинно, утомительно, но - ничего не поделаешь. Во всякой рутине свой протокол.
      В окончательном же виде допрос выглядел так:
      Турецки й. В котором часу вы прибыли в гостиницу и с какой целью?
      Маклевск и. К двенадцати. Господин Петри хотел побеседовать с каким-то журналистом.
      Турецки й. Вы покидали свой пост?
      Маклевск и. Нет.
      Турецки й. Когда был обнаружен труп консула? Кем конкретно?
      Маклевск и. Около двух дня. В номере находилось два трупа. Первым их обнаружил администратор гостиницы. Не знаю его фамилии.
      Турецки й. Каким образом он их обнаружил? По собственной инициативе зашел в номер и увидел?
      Маклевск и. Нет, администратора вызвал я.
      Турецки й. Когда и почему?
      Маклевск и. Примерно через полтора часа после ухода официанта.
      Турецки й. Какого официанта? Опишите, как он выглядел.
      Когда охранник равнодушным голосом робота описал внешность официанта, Грязнов, выразительно переглянувшись с Турецким, стремительно вышел из комнаты, где шел допрос. Заместитель начальника МУРа Владимир Михайлович Яковлев с оперативниками в это время шерстил все без исключения гостиничные номера и служебные помещения, вызывая естественные возражения обитателей и персонала. Спасали настойчивые объяснения, что американских консулов не каждый день убивают в "Мегаполисе" и, следовательно, придется немного потерпеть некоторые неудобства, связанные с обысками.
      Новые данные сразу дали направление для более узкого и целенаправленного поиска. Да, кто-то из обслуги видел похожего человека. На нем была форма официанта. Но заказ, о котором шла речь, ни из ресторана, ни из буфетов не поступал. Посуда действительно принадлежит ресторану, но как она попала наверх, никому неизвестно. В общем, действовал как бы святой дух, облаченный, однако, в служебную форму отеля.
      Наконец обнаружилась и главная улика. В подвале под рестораном, куда опускается служебный лифт, был найден сервировочный столик и сверток форменная куртка, брюки и галстук-бабочка. Охранник опознал все эти предметы. И в первую очередь, столик, который он, по его утверждению, тщательно осмотрел, прежде чем разрешить официанту доступ в апартаменты.
      По его убеждению, преступник не мог на себе пронести в номер оружие, которое было позже найдено в бельевом шкафу. Охранник предъявил личный металлоискатель, его тут же проверили - он действовал исправно.
      Турецкий перевернул столик вверх тормашками, внимательно осмотрел нижние поверхности обеих полок, снова поставил столик на колеса и спросил:
      - А вот здесь, внизу, между колесами, охранник проверял? - он показал пальцем под нижнюю полку.
      Когда тому перевели, американец в буквальном смысле обалдел. Схватил столик, перевернул его и уставился на блестящие полоски прилепленного снизу скотча.
      - Вот именно, - подтвердил Турецкий, забирая столик. - Только руками не надо трогать, кто знает, может, что-нибудь осталось. Слава, сделай одолжение, поинтересуйся у экспертов, не нашлось ли подобных следов и на том пистолете?
      Грязнов, захватив столик, вышел в соседнее помещение.
      - Пистолет, как я полагаю, - продолжил Турецкий, - был прилеплен скотчем. А так как расстояние между нижней поверхностью и полом очень маленькое, никому бы и в голову не пришло, что там может что-то находиться. Чтоб заглянуть туда, надо было лечь мордой... пардон, щекой на ковер в коридоре, а по нему ногами ходят, верно? Или снимать со столика всю мутату: вазы, кофейники, бутылки и прочее. Вот вам, господа, и логика убийцы. Вот и весь секрет. Осталось, по сути, немногое: найти его и узнать, за что он порешил господина консула. А заодно и неизвестного нам господина журналиста, если верить охраннику. Такие дела. Если господину Маклевски больше нечего добавить, то я могу его ненадолго отпустить. До завтра, когда он нам опять понадобится. А на прощание я прошу перевести ему по возможности дословно: он не сумел выполнить свои профессиональные обязанности, что лично я не могу оставить без внимания. Полагаю, что вы, господин Лайонс, тоже сделаете соответствующие выводы. И вы, мистер Клейн.
      Вернувшийся Грязнов лишь молча кивнул, а Турецкий развел руками.
      - Не кажется ли вам это странным, особенно после той весьма лестной характеристики, которую дали охраннику Маклевски господа Лайонс и Клейн?
      - Что вы имеете в виду, господин следователь? - вскинулся советник посла. Охранник молчал, тупо глядя в пол. Какие мысли в данный момент обуревали его, не знал никто, но догадаться можно было.
      - Я имею в виду то обстоятельство, что ваш охранник не проверяет, был ли сделан заказ кем-то из ведущих переговоры, осуществляет весьма поверхностный осмотр и, наконец, впускает в закрытое помещение человека с оружием, опять-таки не проверяя, чем это вторжение закончилось. Это, на мой взгляд, не просто халатность. Это пахнет вполне преступной беспечностью. Если не соучастием в преступлении.
      Турецкий сейчас сознательно нагнетал страсти, а то как-то уж чересчур спокойно вел себя этот американский представитель. Хотя, с другой стороны, как высокопоставленному дипломату ему тоже не пристало изображать аффектацию и публично рвать на себе волосы.
      - Другими словами, вы хотите сказать... - едва не взвился наконец американец.
      - Только одно, - невежливо перебил его Турецкий, - мы можем теперь с определенной долей достоверности представить себе технологию убийства. А также то, что непрофессионализм господина Маклевски стал одним из поводов его совершения. О причинах говорить еще рано. Если же у вас или у ваших коллег, господин Лайонс, найдутся какие-либо факты, способные помочь следствию, да и себе самим, раскрыть причины преступления, прошу вас, абсолютно не стесняясь во времени, сообщить их мне по одному из указанных здесь телефонов. Я к вашим услугам круглосуточно.
      И Турецкий элегантным жестом протянул Саймону Лайонсу красиво отпечатанную, лакированную визитную карточку.
      - Я бы хотел, в свою очередь, - вмешался Грязнов, - просить вас, уважаемые господа, дать нам возможность составить фоторобот преступника. Для этого потребуется помощь господина Маклевски. Это, кстати, можно было бы сделать и сегодня, но... как на это посмотрит сам господин Маклевски? Судя по его состоянию, ему было бы неплохо прийти в себя и сосредоточиться.
      Полагая, что Турецкий действительно плохо понимает английский, американский дипломат, сохраняя любезное выражение на лице, в довольно резкой форме сказал охраннику, что его разгильдяйство - во всяком случае, именно так перевел для себя, конечно, куда более грубое выражение Турецкий, но, естественно, не подал вида - будет предметом отдельного разговора в... он понимает где, но сейчас необходимо помочь русским как можно скорее завершить расследование этой громкой истории. Поэтому охраннику предлагается немедленно убрать с физиономии маску идиота и сделать то, что от него требуется.
      Словно бы вспомнив о присутствии русского дипломата, американец, продолжая изображать вежливую улыбку, объяснил всем по-русски, что ему, конечно, неприятно говорить об этом, но, в конце концов, что возьмешь с тупой гориллы? Эмоции - не по их части. Этим он как бы оправдывал несообразительность своего сотрудника. Соучастие в преступлении - при всех сомнительных аспектах подобного обвинения - все равно звучит очень скверно. Этак еще кому-нибудь придет в голову, а затем и, не дай бог, просочится в прессу мысль о том, что заговор против консула вызрел в недрах самого посольства! Странно, что до сих пор нет никаких сведений об этих проклятых папарацци, о вездесущих журналистах, повсюду сующих свои провокаторские носы. Правду говорят, что русские долго думают и... запрягают. В Штатах этот чертов "Мегаполис" уже обложили бы толпы газетчиков и фотокорреспондентов, сбежавшихся со всей Америки...
      Высказанная в несколько шутливой форме, приемлемой, во всяком случае, для данной ситуации, фраза американца вызвала скептическую усмешку Грязнова.
      - Я сейчас выходил к своим сотрудникам, и мне доложили, что гостиница в буквальном смысле окружена представителями прессы. Так что на этот счет можно не беспокоиться и заранее продумать ответы, которые в любом случае придется дать журналистам. Но при этом желательно не раскрывать сути того, о чем здесь шла речь. А что касается охранника, то, если он не возражает, с ним могли бы поработать специалисты-криминалисты и с его помощью составить фоторобот предполагаемого преступника. Но для этого ему придется, в вашем сопровождении или без, проехать на Петровку, 38, это неподалеку, можно сказать, совсем рядом.
      Саймон Лайонс подумал и сказал, что представитель посольства вряд ли понадобится, а что касается переводчика... Ему очень не хотелось участвовать во всем дальнейшем. Грязнов это сразу усек и заявил, что с переводчиком проблем не будет. А после работы господина Маклевски доставят в посольство.
      Американский дипломат стал сама любезность. Уже не спрашивая согласия охранника, а лишь приказав ему следовать на "легендарную Петровку, 38", он заявил, прощаясь, что русским правоохранительным органам в целях торжества правосудия будет оказана со стороны американского посольства и, разумеется, правительства Соединенных Штатов любая необходимая помощь.
      Все понимали, что это было сказано, конечно, сильно, но так того, вероятно, требовал момент. С тем и расстались. Русский дипломат и американцы покинули апартаменты, Грязнов отправился их проводить и распорядиться относительно охранника. Турецкий остался один, мысленно переваривая все, что удалось накопать. Немного, но кое-что уже имелось. О чем он и доложил Константину Дмитриевичу Меркулову, позвонив ему по мобильному телефону на работу.
      ИНФОРМАЦИЯ ДЛЯ ПРЕССЫ
      - Ну, есть какие-нибудь неординарные соображения? - спросил он Грязнова, когда тот вернулся в номер и грузно, даже с некоторой одышкой, рухнул в кресло напротив.
      - Не нравятся мне все эти суки, - с грубой прямотой отозвался Вячеслав. - Ты ж заметил, что они темнят? Ведь знают что-то, а молчат. Ну ничего, я их сейчас там в такой зверинец кинул, что в чем-нибудь уж наверняка проколются. Завтра в газетах посмотрим. А этот мистер Клейн явно был недоволен, что мы охранника одного в МУР отправили. И чего-то шепотом, я заметил, выговаривал советнику.
      - Это как раз неплохо, что мы его одного отправили. Не знаю, на сколько он туп и насколько вообще бездарны американские охранники, но проверить этот дурацкий поддон и мне наверняка не пришло бы в голову. Это мы тут перед ними умников изображали. А по правде говоря, если охранник с убийцей были в сговоре, тому не было бы никакой нужды так прятать оружие... А у наших там что?
      - Трупы увезли на вскрытие. Пули извлекут, идентифицируют. А пистолетик-то - заметил? - между прочим, наш, спецназовский. Я еще приказал, Саня, сфотографировать этого неизвестного, ну так, чтобы можно было все-таки не выставлять его в виде трупа, и размножить в средствах массовой информации: мол, разыскиваются те, кто с ним знаком, требуется информация, обращаться по телефону и так далее. Если он в самом деле журналист, коллеги обязательно отзовутся. Странно только, что при нем абсолютно никаких документов. Так люди просто не ходят! Словно его специально обчистили...