Он подошел к столу, собрал бумаги и сложил их в папку, потом повернулся к сейфу, засунул папку в ящик и громко захлопнул дверцу.

Лора чуть не задохнулась от возмущения.

Это хуже, чем она думала. Кажется, он считает ее способной на любую подлость.

— Конечно, — произнесла она, тщательно выговаривая слова, — ты боишься риска, потому что деньги для тебя — смысл жизни. Ты помешан на делах и больше ничего не хочешь знать. — Она глотнула. — Люди для тебя — пешки. Они только стоят у тебя на пути, как, например, мой отец, которого ты уничтожил, чтобы получить желаемое.

— Ты не соображаешь, что говоришь, — ответил он ей хриплым голосом. — Кроме того, для человека естественно добиваться того, чего он хочет. Ты, кстати, такая же. Просто у тебя больше упорства и меньше совести, чем у других.

Она поняла, о чем он говорил. Он имел в виду Джеймса, конечно. Он был совершенно уверен, что правильно о ней судит, и слушать не хочет никаких ее оправданий. Но она все же попытается объясниться.

— Ты не понимаешь меня и никогда не понимал, — сказала она грустно.

Дэниел пристально на нее посмотрел.

— Не думаю, — ответил он ей. — Ты приехала в Окли с определенной целью, это ясно. И не собираешься уезжать отсюда с пустыми руками. Возможно, тебе не удалось полностью завладеть Джеймсом, как ты рассчитывала, поэтому ты и решила остаться. Ты во что бы то ни стало хочешь добиться своего.

Она глубоко вздохнула и сказала:

— Ты прав. Я действительно хочу добиться своего. Но это зависит не от Джеймса, а от тебя.

Он молчал, иронически усмехаясь. Она продолжала:

— Я хочу получить свою картину. Хочу выкупить ее у тебя.

Он сощурил глаза и с любопытством посмотрел на нее:

— А почему ты рассчитываешь, что я продам тебе эту картину?

— А почему бы тебе не продать ее? — У тебя так много картин. Одной меньше, одной больше, какая разница? А для меня это память о матери. И вообще, я нигде не видела картину. Значит, она не так уж дорога тебе.

— Слушай! Разве не ты говорила, что главное для меня — приобретательство? Зачем же я должен расставаться со своей вещью только потому, что тебе вдруг захотелось получить ее обратно?

Тон его был ледяным, и Лора поняла, что картину он ей не продаст. Она могла предполагать, что он сразу не сдастся, но все же надеялась, что на этот раз он сможет понять это ее желание, тем более, что она согласилась у него поработать.

Она облизала пересохшие губы:

— Я давно хотела выкупить у тебя эту картину. Я заплачу любую цену, которую ты назначишь.

Он посмотрел на плоские золотые часы на руке:

— Извини, но у меня сейчас нет времени обсуждать этот вопрос. Я должен позвонить в Лондон.

Он подошел к столу и уже собирался поднять телефонную трубку, но в этот момент Лора попросила:

— Дэниел, я должна хотя бы увидеть эту картину. Пожалуйста.

— К сожалению, должен тебя разочаровать, — ответил он, все же снимая трубку, — картины в доме нет. А сейчас, извини, пожалуйста. Это очень важный разговор, и я хотел бы остаться один.

Лора смотрела на него широко раскрытыми глазами. Что он говорит? Он купил эту картину, чтобы сделать ей больно, только поэтому. Других причин у него не было! Так он даже не оставил ее у себя, хотя и говорил тогда, что она ему нравится. У Лоры даже в глазах потемнело, и она схватилась рукой за притолоку, чтобы не упасть. Он продал ее картину! Эта мысль пронзила ее мозг, как пуля.

— Прикрой за собой дверь, пожалуйста, — сказал Дэниел. Она остановилась и несколько минут стояла, чтобы собраться с силами и достойно выйти из комнаты.

В коридоре ее встретил Джеймс.

— Вот ты где, — сказал нетерпеливо он. — А я тебя повсюду ищу. И как я не догадался, что ты у Дэниела?

Взволнованная разговором с Дэниелем, Лора раздраженно спросила:

— Что-нибудь случилось? Я искала рамку для картины в кабинете Дэниела, — добавила она чуть мягче. Она не обязана объяснять Джеймсу, чем она занимается. Но не хватало еще и с ним поругаться.

— Тебе нужно отдохнуть, — сказал Джеймс, нахмурившись и внимательно ее разглядывая. — Ты слишком много работаешь. Это нехорошо. Ты выглядишь бледной и усталой.

Лора улыбнулась ему:

— Спасибо, — сказала она. — Зато работа позволяет мне относиться к себе с уважением.

— За один свободный вечер твое самоуважение не пострадает, — улыбнулся он в ответ. — Почему бы нам не поехать куда-нибудь пообедать? Я знаю одно местечко, где вкусно готовят. И мы сможем потанцевать. Ну что, едем?

Лора подумала, что ей нужно закончить работу. Возможно, она действительно слишком строга к себе, но ей просто не хотелось давать Дэниелу ни малейшего повода к тому, чтобы осуждать ее, не хотелось, чтобы он считал, что она слишком долго возится с работой, используя ее как предлог для того, чтобы подольше оставаться в его доме. Да, оба они ввязались в ссору, которая не может привести ни к чему хорошему. Но жертвой она не будет, решила Лора. А вслух она сказала:

— Хорошо, Джеймс, едем. Можно немного и отдохнуть. Я только пойду приму душ и переоденусь.

Рассматривая свой гардероб, она выбрала простое белое платье, единственным украшением которого был золотой пояс. Она не знала, куда собирается везти ее Джеймс, но в таком платье можно пойти куда угодно. Она решила распустить волосы и как следует расчесала их щеткой. Затем немного подкрасила губы и подушилась.

Когда она спускалась с лестницы, Дэниел пересекал холл. Увидев ее, он вдруг остановился, оглядел ее своими холодными серыми глазами. Он как бы оценивал ее, и она в душе пожалела, что на ней это совсем простое платье. Уж лучше бы она надела что-то другое.

Она тоже на секунду остановилась, но потом взяла себя в руки. Почему она так его боится? Она стала спускаться по лестнице, высоко подняв голову и вызывающе глядя на него.

— Куда-нибудь собралась? — спросил он.

— Да, — ответила она, — собралась. Мы едем с Джеймсом обедать. — Она приподняла одну бровь. — Какие-нибудь возражения с твоей стороны?

Он презрительно ухмыльнулся:

— Я понимаю, Джеймс не может устоять перед твоими чарами. С тех пор, как ты решила заполучить это бриллиантовое кольцо, он, бедняга, пропал. — Помолчав немного, он добавил:

— Однако ты не подумала обо мне, и в этом твоя ошибка. Большая ошибка, потому что меня-то тебе не обмануть, а именно со мной тебе в конце концов придется иметь дело.

— Да? И что же ты думаешь делать? Он покачал головой. Голос его был угрожающе нежен, голос зверя, собирающегося проглотить свою жертву. — Что я собираюсь делать? Лучше тебе не знать этого, Лора, поверь мне. — На щеке его задергалась мышца. Лора взглянула на нее, потом подняла глаза и ужаснулась — такая ненависть светилась в его темно-серых глазах.

— Да, мне нравится Джеймс, — проговорила она неуверенно. — Что бы ты обо мне ни думал. — Она повернулась и пошла дальше, успев заметить, как насмешливо скривились его губы.

Джеймс привез ее в только что открывшийся ночной клуб в нескольких милях от города. Повсюду сверкал хром, было много матового стекла, лампы то вспыхивали, то гасли, и в интервалах, когда трио музыкантов уходили на отдых, играла обычная для дискотеки музыка.

Пока Джеймс делал заказ — мартини с лимоном для нее и то же самое, но в двойном размере, для себя, — она посмотрела меню.

— Что ты будешь есть? — спросил Джеймс.

— Думаю, мясо и салат.

Джеймс отдал меню официантке, которая подошла к столу:

— Пожалуйста, мясо, две порции. И бутылку красного вина.

Лора откинулась на стуле и постаралась расслабиться. Громкая музыка отдавалась в висках, и она автоматически стучала пальцами по ручке стула в такт душераздирающим звукам. Она вынуждена была даже напрячься, чтобы услышать, что говорит ей Джеймс.

— Я уже начал думать, что нам никогда не удастся остаться вдвоем. В эти последние недели мы почти не виделись. Когда работа над нашим проектом уже подходила к концу и я подумал, что теперь-то уж у меня будет время, чтобы побыть с тобой, Дэниел придумал для тебя эту реставрацию. — Он глотнул коктейль. — Я начинаю думать, что все это он подстроил заранее.

Лора услышала жалующиеся нотки в его голосе и сказала довольно беспечным тоном:

— Ты же знаешь, главное для него — работа.

Он хотел закончить ее как можно скорее.

— Он мог бы заняться этим и в Лондоне, — недовольно заметил Джеймс.

Лора лучше Джеймса понимала, что Дэниел действует по своему хитрому плану, но она не собиралась говорить ему это. Она не хотела раздувать пламя вражды между братьями. — Он, конечно, рассчитывал, — сказала она, — что ты ему можешь помочь в работе. Это показывает, что он верит в твои способности, ведь так?

Но Джеймс не сдавался.

— Ну, теперь с этим покончено, — сказал он решительно. — Дэниел представил свою работу компании. Теперь нужно ждать результатов. Почему же он тогда не уезжает из Окли? — Он замолчал, потому что подошла официантка и стала ставить блюда.

— Может быть, он тоже хочет отдохнуть немного, — заметила Лора, накладывая себе салат. У Джеймса было плохое настроение, ее замечание было явно некстати. А у нее заболела голова, и музыка раздражала, а не развлекала.

— Он мог бы отдыхать где-нибудь в другом месте, — недовольно пробурчал Джейс. — Нет, есть только одна причина, почему он находился в Окли. Он хочет быть рядом с тобой. — Джеймс посмотрел в свой бокал и выпил его содержимое одним махом.

Лора смотрела на него растерянно, потом засмеялась.

— Это смешно.

— Ты так думаешь? — Он поджал губы. — Тогда почему же он хочет отправить меня отсюда?

Лора удивленно заметила:

— Я не знала об этом. Вероятно, он объяснил тебе как-то причину?

Джеймс подозвал официанта и заказал еще вина.

— Тебе тоже? — спросил он, но Лора отрицательно покачала головой.

— Мне, пожалуйста, сок, — попросила она, потирая виски. — Что же он сказал тебе насчет твоего отъезда?

— Что-то о работе, которую нужно выполнить за границей. Он сказал, что мне следует расширить свои знания. А на самом деле он просто хочет от меня отделаться, чтобы иметь свободу действий.

Он надул губы. — Ты дурачок, Джеймс, — сказала Лора. Ей было одновременно и смешно, и досадно. Иногда он напоминал ей маленького ребенка. — Как ты мог такое придумать? Это же глупость.

Джеймс нахмурился и наколол вилкой жареную картошку. — В общем-то, я и сам не очень уверен в том, что говорю. Лора провела пальцем по краю бокала, наблюдая за ним из-под опущенных ресниц.

— Не дадим Дэниелу возможность испортить нам вечер, — сказала она шутливым тоном.

— Он сделал все возможное и невозможное, чтобы встать между нами, — продолжал настаивать Джеймс. — Я видел, как он на тебя смотрит. Он выжидает своего часа.

Она отодвинула бокал.

— Однако это не то, что ты думаешь, — произнесла она со вздохом. — Я ему очень не нравлюсь, Джеймс.

— Ты ошибаешься. Между вами что-то было раньше. Прошло время, конечно. Но он явно хочет опять возобновить все.

Лора покраснела.

Джеймс хрипло сказал:

— Я ведь все знаю, Лора. Я всегда знал, но думал, что все кончено. Когда я пригласил тебя в Окли, я знал, что ты не влюблена в меня, но я надеялся, что мы сойдемся здесь с тобою поближе. — Он замолчал, а потом добавил тихо:

— Я не думал, что появится Дэниел. Он появился, как муха в бокале вина. И даже когда я сказал ему, что собираюсь обручиться с тобой, он не остановился.

Лора с беспокойством смотрела, как Джеймс пригубил новый бокал, который принес официант. Стараясь не показать, что волнуется, она сказала:

— Было время, и это было очень давно, когда я немного нравилась ему, но главным, даже в то время, была собственность моего отца… Я была на втором месте или даже просто средством для того, чтобы получить то, что ему было нужно. Она копалась вилкой в салате, передвигая его с места на место на тарелке. — Дэниел стал моим врагом. Но это не должно портить ваших отношений. Он просто хочет защитить тебя от меня. — Она подавила вздох. — Ты должен сказать ему, что между нами ничего нет, Джеймс, потому что это действительно так. Мы же не любим друг друга. Ты нравишься мне, ты мой лучший друг, но я никогда не давала тебе оснований для того, чтобы ты мог надеяться на большее. Прости меня. Джеймс расстроился:

— Я что-то не так сделал? Что я должен сделать, чтобы ты полюбила меня?

Лора смотрела на него, тоже расстроенная.

— Ничего, — ответила она ему. Она положила руки на колени и сжала их. — Прости меня, Джеймс. Я просто хотела, чтобы мы были друзьями. — Горло ее пересохло. Она глотнула. — Я не хочу, чтобы вы ссорились с Дэниелом. Я никогда не согласилась бы сюда приехать, если бы знала, что все так получится…

— Это не твоя вина, — сказал ей Джеймс. — Говорил он медленно, чувствовалось, что он немного запьянел. — Но ты должна знать, Лора, что надо быть осторожной. Я знаю своего сводного брата лучше, чем ты. И если он чего-то хочет, то всегда добивается своего.

Он внезапно поднялся на ноги, немного покачиваясь. — Пойдем еще куда-нибудь. Давай танцевать всю ночь. Здесь мне уже надоело.

Он стал искать ключи от машины, и Лора сказала взволнованно:

— Послушай, я не думаю…

Но Джеймс уже направился к выходу, спотыкаясь о столики. Лора встала и пошла за ним, думая, как ей остановить его. Он все время пил, пока они сидели здесь. Он не может вести машину.

Лора расплатилась и догнала его в фойе.

— Джеймс, — сказала она ему. — Я…

— Если ты не хочешь ехать со мной, я поеду один, — сказал он ей и пошел вперед, размахивая ключами.

Неожиданно кто-то схватил ее за руку. Она удивленно обернулась. Это был знакомый парень из университета. Его звали Кевин. Фамилии она не помнила.

— Тебе помочь? — спросил он. И она печально кивнула.

— Он здорово выпил. Ему не следует вести машину.

— Это верно, — сказал парень. — Джеймс не умеет пить. — Немного помолчав, он добавил':

— Я сидел за столиком рядом с вами. Не хочу вмешиваться в ваши дела, но, видимо, что-то у вас не так, как нужно. Думаю, ему следует немного побыть в мужской компании.

— Наверное, ты прав.

— Знаешь что? Поручи его мне. Мы с ним посидим где-нибудь, и он придет в себя. Не беспокойся. Я прослежу, чтобы он вернулся домой. Все будет в полном порядке.

Лора почувствовала облегчение:

— Спасибо. Я благодарна тебе.

— А для чего же тогда существуют друзья? — сказал Кевин. — Ты не против, если мы покинем тебя? Или мне вызвать такси?

Лора увидела Джеймса на улице. Он шел вдоль тротуара, покачиваясь.

— Спасибо. Я доберусь сама. Позаботься о Джеймсе.

Она стояла и смотрела, как Кевин взял у Джеймса ключи от машины, сел на место водителя, а Джеймса посадил рядом. Через минуту они тихонько отъехали от обочины и вскоре исчезли из виду.

Она не хотела обижать Джеймса, но что ей было делать? Он хочет того, чего она не может ему дать, ни ему, ни любому другому мужчине. Может, она просто по природе такая холодная? Надо смириться с этим, потому что никто ее никогда не волновал, кроме… Она постаралась не думать об этом. Дэниел — это не тот человек, который должен вызвать у нее какие-то нежные чувства. Ее сердце закрыто и заперто на замок.

Когда она подошла к телефону-автомату, чтобы вызвать такси, оказалось, что он не работает. Опять неудача. Этого и следовало ожидать. День сегодня какой-то неудачный! Она вышла на улицу, моля Бога, чтобы автомат на противоположном углу работал. Было очень тихо, и каблучки ее громко стучали по мостовой. Она оглянулась, чтобы убедиться, что за ней никто не идет. Обычно в это время на улице всегда люди. Кто-то идет в клуб, кто-то уходит домой.

Но сейчас ни души.

Вдруг из темноты появилась мужская фигура и направилась к ней. Она пошла быстрее.

— Осталась одна, дорогуша? — крикнул он ей. — Твой парень бросил тебя? Я могу составить тебе компанию.

Лора резко ответила:

— входите, — и бросилась к телефону. Она слышала по его шагам, что он идет за ней, обернулась и подвернула ногу. — Если вы будете меня преследовать, я закричу, — сказала она ему строго, сверкая своими зелеными глазами.

Он поднял руки, показывая, что сдается, и медленно стал отступать. Лора продолжала на него смотреть, пока набирала номер, чтобы вызвать такси. Нога болела. Быстро дозвонившись, она направилась в клуб, чтобы подождать такси там.

Молодая пара вышла из дверей клуба. Лора с облегчением вздохнула. — Теперь она не одна на улице. Теперь ей нужно только пожелать, чтобы такси не сломалось по дороге в Окли.

В большой гостиной горел свет, и это ее удивило, потому что было уже поздно и она надеялась, что Дэниела или не будет дома, или он будет спать. Но надежды не оправдались.

Он появился в холле, когда она тихонько входила в дом, пытаясь пробраться наверх незамеченной. Она не была готова к встрече с Дэниелом. Нога, которую она подвернула, болела, голова тоже. Не хватало только с ним еще объясняться!

— Что случилось с машиной? Я не ожидал, что ты приедешь на такси. — В руках у него была рюмка коньяка, которую он держал за ножку, покручивая темную жидкость. Лора следила за его движениями, как завороженная. Она готова была смотреть куда угодно, но только не на Дэниела.

— Ничего не случилось, — ответила она. — Просто планы изменились, вот и все. Он прищурился, смотря ей в лицо:

— Где Джеймс?

— Он… Он куда-то уехал, — ответила она, направляясь к лестнице.

— Не взяв тебя с собой? — Он окинул взглядом ее фигурку, и она, почувствовав себя неуютно под его взглядом, разозлилась. — Почему же он так поступил?

— Спроси у него, — ответила она резко, видя, что он прямо-таки раздевает ее взглядом, переводя его с ее блестящих волос на грудь, потом на бедра и остановившись наконец на стройных ногах. Глаза его были полузакрыты, взгляд обманчиво сонный. Лора знала, что он особенно опасен, когда смотрит именно так.

— Обязательно спрошу, — пообещал он. — Бедная Лора. Ты, кажется, не получила того удовольствия, какое ожидала? Что так? Плохо кормили? Или музыка была слишком громкой? — снова покрутил рюмку с коньяком и вдохнул его запах, изобразив на лице довольную мину. — Не думаю, что из-за этого… — Он поставил рюмку на низенький столик у лестницы, становясь все более надменным и все более самоуверенным. Это всегда бесило ее.

Она сказала:

— У меня заболела голова. Я решила вернуться и выпить аспирина. Тебя устраивает такое объяснение?

— Нет, что-то произошло, — продолжал он настаивать, раздражая ее все больше и больше. — Что же случилось? Вы поругались? Джеймс не поддался на твои уловки? — Его ирония возмущала Лору, она даже побледнела.

— Я хочу лечь в постель, — сказала она. — Разреши мне пройти? — Но Дэниел загородил ей дорогу, цинично улыбаясь.

— Что случилось, Лора?

— Тебя это не касается, — взорвалась она. — А теперь пропусти меня…

— Не думаю, что не касается. — Он не сдвинулся с места, стоя перед ней у входа на лестницу, как скала.

Она молча смотрела на него, возмущенно выставив вперед подбородок.

— Где он, Лора? — спросил Дэниел вызывающе. Почему твой любовник не вернулся с тобой, не гладит тебя по больной головке?

Эти его насмешки после всех неприятностей вечера доводили ее до отчаяния. Ей хотелось ударить его по лицу и раз и навсегда со всем этим покончить.

— Меня тошнит от твоих издевок, — сказала она со злостью. — С меня достаточно, ты слышишь меня? Он мне не любовник. У меня нет лю… — Она пожалела, что сказала это, и плотно сжала губы. Какого черта он выводит ее из себя. Какого черта! Она толкнула его в грудь плечом, пытаясь пройти на лестницу, но он притянул ее к себе, заставляя смотреть в его стальные глаза.

— Что ты говоришь? — Неужели это правда? Как интересно.

Она прикусила губу. Почему она позволяет ему так вести себя?

Он печально улыбнулся:

— Ты все еще маринуешь его? Мучаешь? Заводишь его? У тебя хорошо это получается, Лора, я знаю.

— Ты подонок. Я ненавижу тебя, — бросила она ему в лицо. — И вообще, я не обязана перед тобой отчитываться. Отпусти меня! Дай мне пройти!

— Ты уклоняешься от ответа, — сказал он с холодной издевкой в голосе. — Ты не можешь заставить себя сказать мне, что произошло сегодня вечером между вами?

Ее охватил гнев:

— Ты хочешь знать, что произошло? Я скажу тебе. Я сказала ему, что мне нужны его деньги и часть Окли. Ты отнял у моего отца его дело, а теперь я хочу что-то получить взамен. — Голос ее оборвался. Она пыталась вырваться от него и снова подвернула больную ногу. Она вскрикнула от боли, и слезы выступили у нее на глазах.

— Отпусти меня, черт бы тебя подрал! Дэниел тихонько выругался себе под нос, поднял ее на руки и понес в гостиную. Не обращая внимания на ее визг, он положил ее на диван.

— Ты не имеешь права меня трогать, — возмущенно кричала она, пытаясь вырваться. — Ты считаешь, что если ты сильнее меня, то тебе все дозволено… Не надейся…

— Замолчи, Лора. — Его тело вплотную придвинулось к ней, волнуя ее своей мужественностью. Она пыталась бороться, но ей не хватало воздуха. Он немного отстранился. — Сиди спокойно. — Он приподнял ее ногу, трогая вспухшую лодыжку пальцами. — Что с ногой?

— Не твое дело. Мне не нужна сиделка, тем более такая, как ты. И не лезь в мою личную жизнь. Это мое дело, а не твое.

— Нет, мое, — сказал он с холодным высокомерием. — Когда ты уходила отсюда, у тебя был кавалер. А домой вернулась ты одна. И очень поздно. Ты гость в моем доме, и я отвечаю за тебя, хочешь ты этого или нет. А теперь я спрашиваю тебя в последний раз, почему Джеймс не привез тебя домой?

— Я сказала тебе. Он куда-то поехал с другом, а я не захотела. У меня болела голова, а сейчас из-за тебя она болит еще больше. — Она сжала губы, глаза ее сверкали.

— Он, видимо, напился, — коротко заметил Дэниел.

— Я не говорила этого.

— Нет, но ты говорила многое другое. Давай выясним все по порядку. — Он строго взглянул на нее. — Когда это я лишил твоего отца его дела? Насколько я помню, все было вполне законно. Между нами был подписан контракт.

— На бумаге, возможно, все выглядело и законно. Но ты доводил его, не оставлял в покое, даже после того как он умер. И зачем? Заполучив все, ты ни до чего даже не дотронулся.

— Ты все не правильно понимаешь. Это свойственно тебе, — заметил он нравоучительным тоном. — Твой отец явно не хотел делиться с тобой своими делами. Видимо, у него были на это свои причины.

Ресницы ее задрожали:

— О чем это ты?

— Я хотел устроить галерею. Маленькую галерею, где молодые художники могли бы выставлять свои картины. Твоему отцу эта идея не понравилась, когда я поставил его в известность о своих планах. Он сразу же отклонил мое предложение, хотя вы оба могли бы хорошо на этом зарабатывать. Он продолжал тратить свое время и деньги на то, чтобы сохранить свой магазин. Я хотел помочь ему, но он был слеп, чтобы видеть это.

Лора была поражена. Она посмотрела на его строгий профиль. Она инстинктивно чувствовала, что он говорит правду. Горечь его тона была искренней.

— Я не знала этого, — прошептала она. — Не имела понятия.

— А что бы изменилось? Ты была так уверена, что я подлый злодей, который довел твоего отца до могилы, что мои слова не имели бы никакого эффекта. — Он говорил отрывисто, с горечью и обидой. И она внимательно посмотрела на него. Может быть, он прав? Может быть, поддавшись настроению своего отца, она не захотела его тогда понять? Дэниел купил ее картину, зная, как она дорога ей. И она не может забыть об этом. Но, возможно, он поступил так из-за обиды, которую чувствовал от того, что она не хочет понять его.

— Не знаю, что и сказать, — произнесла она, заикаясь. — Возможно, я ошибалась, не правильно тебя понимала. Я считала… — Она тряхнула головой, и ее густые волосы закрыли ее лицо, удивленное и неуверенное:

— Мой отец был очень скрытным человеком. Он ни с кем ни о чем не делился. Может быть, он стал таким после того, как мама его оставила. Я не знаю. Но он всегда во всем сомневался, всех подозревал. А я ему верила. Не знаю, почему.

Она смотрела на него в замешательстве. Дэниел придвинулся к ней и крепко взял ее своими крепкими пальцами за подбородок.

— Возможно, есть из этого выход, — сказал он. Она сидела очень спокойно. Пальцы его гладили нежную кожу ее щек, потом приблизились к губам. Губы ее задрожали от его прикосновения. И тогда он поцеловал ее. Он целовал ее медленно, осторожно, пробуждая в ней желание. Она прижала ладони к его груди. Потом руки ее по привычке сжались в кулаки. Но он подвинулся ближе, прилег рядом. Она чувствовала на своих волосах его теплое дыхание. Он крепко ее обнял.

Лора как, бы обрела пристанище, укрытие во время шторма. Ей казалось, что так и должно быть. Он снова приблизил свои губы к ее рту и стал быстро и нежно дотрагиваться до ее губ своими губами и языком, дразня ее. Затем он подвинул поближе подушку.

— Ты пахнешь медом, — прошептал он, — и губы твои, как мед, сладкие и нежные. Восхитительные. — Она тихонько застонала, и он стал целовать ее шею, останавливаясь, чтобы ощутить запах ее кожи. Он нежно обнял ее за талию, потом постепенно пальцы его поползли вверх и остановились, чуть касаясь грудей. Это было слабое, очень нежное прикосновение, но кровь ее закипела в венах.

От его прикосновений Лора вся дрожала и даже не поняла, что он расстегивает молнию, пока не почувствовала, что плечи ее оголились. Она начала слабо протестовать, но он не отпускал ее, ища губами ложбинку между грудей. Она еще слабо сопротивлялась, пыталась освободиться от него, не видеть его горящих глаз, но он не отпускал ее, прижав обе ее руки к дивану.

— Не уходи от меня, Лора. Ты такая прекрасная. Я так долго ждал тебя, — нашептывал он ей.

Глаза его пылали огнем, обжигали ее, а он снимал с нее кружевной бюстгальтер, обнажая ее круглые груди. Он чуть-чуть улыбнулся, предвкушая наслаждение, нежно прикасаясь губами к ее телу, заставляя ее дрожать от желания.

Он стал целовать ее грудь, пока соски ее не набухли и она не почувствовала сладкую боль. Она застонала, когда он стал касаться языком ее сосков, возбуждая ее, пока она сама не потянулась к нему, уже без стеснения прижавшись к его телу, потянувшись губами к его губам. Она бормотала что-то, охваченная нахлынувшим на нее горячим желанием, такой бурей чувственности, что перестала соображать, погружаясь в сладкий сон.

— Чего ты хочешь, любимая, — спросил он хрипло. — Скажи мне. Ты хочешь меня?

Она всегда хотела его. Сердцем, умом, каждой частичкой своего тела. Теперь она убедилась в этом. Что это, любовь, какое-то другое удивительное чувство, болезнь? Не имеет значения, что было раньше. Она теперь понимает, что без него жизнь ее пуста, никчемна.

Он целовал то один ее сосок, то другой, поглаживая руками ее живот, бедра. Губы его спускались все ниже и ниже.

— Да, — шептала она, — о, да, Дэниел… Пожалуйста. Я…

Он слегка отстранился от нее, посмотрел ей в глаза и спросил с нежной иронией:

— А как же Джеймс? Разве ты не любишь его? Ведь ты не собираешься за него замуж?

Она была в замешательстве. Тело его напряглось. Он себя полностью контролировал:

— Ты что, забыла о моем брате?

— Нет. Я…

— Ты не любила его, — продолжал настаивать он. — Я всегда знал, что ты только используешь его в своих целях…

— Нет, ничего такого не было. Мы просто были друзьями.

— Ты лжешь, Лора, — прервал он ее резко. — Джеймс по уши влюблен в тебя. Но он знает, что любовь его не взаимна. Тебе ведь нужны только его деньги.

Лора была поражена. Как он вдруг изменился!

— Это не правда! — пыталась возмутиться она. Он улыбнулся своей насмешливой улыбкой и оглядел ее обнаженное тело. Она попыталась уйти от этого обжигающего ее взгляда, от этих циничных безжалостных темно-серых глаз, так беспеременно разглядывающих ее. Но он крепко держал ее за руки и не давал возможность даже пошевелиться.

— Но дело не в этом, — сказал он грубо. — У нас нет причин, чтобы не договориться. Это еще не конец. — Одной рукой он погладил ее нежную кожу. Сердце ее билось, как сумасшедшее, вырываясь из груди. Наконец она поняла, так продолжаться не может. Она потеряет сознание.

— Я хочу тебя, Лора, — сказал он хрипло. — Я всегда хотел тебя. Это чувство сжигает меня. Ты прекрасна, ты чувственна. Я просто умираю от желания иметь тебя.

Лоре стало страшно. Ей вдруг показалось, что он сейчас задушит ее в своих объятьях, что она пропадет навеки.

— Нет, — крикнула она, когда он опять стал целовать ее грудь. Она зарыдала. — Нет, — сказала она сквозь слезы. Он поднял голову и посмотрел ей в глаза:

— Считай это сделкой между нами, контрактом, если тебе так нравится. Таким образом, мы оба получим то, чего хотим.

Она потеряла над собой контроль. Задыхаясь от возмущения, она крикнула ему в лицо:

— Нет, нет и нет. Я не лягу с тобой в постель, даже если бы ты был единственным мужчиной на этой земле.