– А чего не понимают-то? – встрял теперь Антоша. Ему все нужно было знать, во всем разобраться.

– Вы подумайте! Что досталось индейцам, когда на их территории возникло государство, под чьим флагом эти наши умники сейчас играют? – Арина обвела взглядом своих друзей: – Их отправили жить в резервации. Тех, кого не перебили… Значит, сейчас, под этим флагом, им надо и играть в резервацию! А они себя называют свободными индейцами. Какие же они тогда свободные?

– Да, – согласился Витя Рындин, – никакие.

– Если они, ну, то есть эти наши русские индейцы, вывешивают себе такой флаг, значит, они мирятся с тем, что настоящих индейцев согнали с земель предков, что заставили подстраиваться под жизнь захвативших их территорию бывших каторжников и сектантов. Тогда пусть и играют в другое – в игру «Как хорошо быть вторым сортом»! – Арина вскочила и теперь гневно обращалась к Вите, Антоше и Феде, которые и так с ней были согласны. – Но они играют в других индейцев. В свободных. Которые живут вольными племенами… А эти наши местные индейцы вдруг повесили себе флаг собственных завоевателей! Нет, не понимаю я некоторых людей…

Арина плюхнулась на землю и сжала голову руками.

– Знаете что… – через несколько минут размышлений сказала она. – А давайте тоже играть в индейцев.

Антоша Мыльченко только хотел радостно вскочить и завопить «ура!» – играть он во что угодно любил, но Витя Рындин предупредил эту попытку: положил Антоше руки на плечи. И тот не сдвинулся с места.

– Мы тоже будем играть. В таких индейцев, в каких хотим, – продолжала Арина. – То есть знаете, как будем играть? Объявим этим вот индейскую партизанскую войну. Пусть они почувствуют, что не все-то у них хорошо, что их подстерегают незримые враги и неведомые опасности.

– Неведомые опасности – это красиво! – мечтательно проговорил Антоша. – Я согласен!

– Ведь если они играют в индейцев, к которым еще не приплыли бледнолицые и не начали их вытеснять, то пусть они считают, что на них соседнее индейское племя напало. В смысле мы. А если они под своим флагом играют во времена индейских войн, то, значит, они…

– Бледнолицые! – догадался Антоша.

– В смысле… как же они бледнолицые, если они индейцами одеты? – не понял Витя.

– А бледнолицые – это будем мы? – переспросил Федя Горобец. Он вообще запутался в Арининых идеях.

– Нет. То есть да, – машинально ответила Арина, одновременно размышляя о чем-то.

Трое ребят посмотрели на нее в недоумении. Тогда Арина тряхнула головой и начала все сначала.

– Они сами все запутали, – медленно начала она. – Получается, раз у них этот флаг, то они сами бледнолицые и есть, понимаете? У индейцев флагов не было, тем более таких. А мы, получается, индейцы, раз против них. Как еще это объяснить? Но они тоже играют в индейцев, индейцами одеты и все такое. Мы поступим проще. Мы будем неизвестные им враги. Они индейцы, мы индейцы… Вот им и тропа войны. Пусть покажут их воины, на что они способны!

– А, понятно… – закивал Федя Горобец.

– Так ведь вон их как много, – заметил Витя. – А нас всего четверо.

– Ну и что! – не сдавалась Арина. – А вы знаете, что один настоящий индейский воин в военно-полевых условиях стоит больше, чем сотня бледнолицых солдат?

– Но мы же… – начал Витя.

Но Арина его перебила:

– Мы будем воинами-невидимками. Индейскими ниндзя.

– Придумаешь тоже… – покачал головой Витя, до которого не сразу доходил смысл Арининых идей.

– И за нами правое дело: мы отстаиваем индейскую честь, чтобы они не портили благородное лицо индейской истории своим невежеством. Короче, кто со мной? – Арина подошла к сваленным велосипедам, собираясь, очевидно, куда-то ехать.

– Я! – первым бросился к ней Антоша Мыльченко.

Витя Рындин покачал головой и улыбнулся: естественно, он тоже с Ариной. Ведь он никогда не бросал ее – даже в самых безумных операциях, которые она организовывала.

– Да и я, конечно, с вами. – Федя Горобец вскочил с места. Ему было досадно, что суетливый Антоша и Витя, которого Федя видел сегодня первый раз в жизни, оказались шустрее его. Федя тоже был готов с Ариной идти куда угодно.

– Спасибо, – улыбнулась ребятам Арина. – В общем, мы тоже теперь индейцы. Без всяких там обрядов. Мы друг друга Пожарными Тыквами и Белыми Карасями уж точно называть не будем.

– Конечно, не будем, – усмехнулся Федя, вспомнив бедных ребят, которых ни за что ни про что так по-дурацки окрестили. Чтобы не возгордились, наверно, пока не стали настоящими индейцами…

– А как мы будем друг друга называть? – сразу поставил вопрос ребром Антоша. – Только попрошу без Гуманоида!

Да, у Антоши всю его сознательную жизнь было боевое имя, и хоть оно ему не особо нравилось, но кое-как Антоша с ним за долгие годы смирился. Но имя это было такое, каким, конечно же, индейцев не называют. Не очень-то, наверное, приятно быть индейцем по имени Блестящий Котел, но и Гуманоид… Что это за индеец такой – Гуманоид? А то ведь так и назовут сейчас… Так что Антоша держал ухо востро.

– А у нас уже все есть, – загадочно улыбнулась Арина: – Вы же помните «Зорьку»?

– А-а! – догадался Антоша.

Конечно, как он мог забыть? Ведь чуть больше месяца назад там, в оздоровительном лагере «Зорька», и образовалась их замечательная… Но Антон вовремя зажал себе ладошкой рот, чтобы не проговориться. Потому что в их стане был сейчас чужой. Тот, который не знал о существовании тайного братства…

Очевидно, Федя Горобец подумал то же самое. Он посмотрел на Арину и молча кивнул в сторону Вити. И Арина приняла решение.

– Витя, – сказала она, – нас с Федей, Антошей и еще с двумя людьми, которые сейчас далеко, связывает одна очень важная тайна. Дело в том, что у нас есть своя собственная мафия. Мы называемся «Братство Белой Руки». Наши братья по мафии пообещали друг другу, что никто о нашем клане никогда не узнает. Так вот, сейчас я хочу, чтобы мы как мафия, то есть как верные друг другу братья, и начали военные действия против этих индейцев. Видишь, нас, братьев Белой Руки, сейчас трое, то есть Антоша, Федя и я. И ты теперь о нашей мафии знаешь. Я уверена в тебе, Витя, я даже горжусь, что знакома с тобой. Поэтому и предлагаю тебе вступить в наше Братство.

– Обратной дороги нет! – с пафосом крикнул Антоша.

– А что будет, если я откажусь? Убьете? – глядя на него, усмехнулся Витя. – По законам мафии – ноги в тазик с цементом и на дно моря?

– Да ну его! – воскликнул Федя. Ему не особо хотелось, чтобы этот друг Арины, его одногодок, но выше его почти на целую голову и явно мощнее, примкнул к их мафии. Он, этот Витя, и так постоянно возле Арины крутится… Феде это было неприятно, ему самому хотелось быть на месте Вити – Арининого добровольного телохранителя.

– Ты правда предлагаешь мне в вашу мафию вступить? – тем временем переспросил Витя уже серьезно. – Конечно, Арина, я согласен! Я хочу вступить! Расскажите еще про свою мафию! Что я должен сделать?

Антоша Мыльченко вырвался на первый план и взахлеб принялся тараторить. Рассказывал, как создавалась их благородная мафия, как она тайно выслеживала вора в детском летнем лагере «Зорька», как собиралась на темном чердаке, как проводила секретные операции…

– Пусть многие не любят настоящую мафию, – добавила Арина, когда Антоша выдохся. – Она на самом деле проворачивает свои делишки не всегда красивыми способами. Но не нам судить. К тому же наше Братство Белой Руки действует другими методами и защищает справедливость. Помогает обиженным, спасает того, кто в этом нуждается. И всегда тайно – для того она и мафия, у нее много разных способов сохранить секретность.

– А сейчас это будет индейская мафия, – усмехнулся Федя, все еще недовольный тем, что Арина и Антоша так подробно Вите все рассказывают. Лучше бы уж скорее бежали индейцев бить…

– Да, Федя. Будет у нас индейская мафия, – серьезно ответила Арина. – И ничего, что так не может быть. Так, как у наших русских индейцев, тоже не может быть. А у них есть. Поэтому кто нам может запретить?

– Витя, ты, наверное, понял, – забормотал Антоша, подбегая к Вите то с одной стороны, то с другой и заглядывая ему в лицо, – что Арина Балованцева у нас предводитель мафии, так сказать, наш дон.

– Да уж понятно…

Витя улыбнулся и посмотрел на Арину. Кто ж еще тут может быть доном, как не она? Наверняка она всю эту мафию и придумала. Только Балованцевой в голову такие экстремальные мысли приходят. То мафия, то индейская война с участием ниндзя. Нет бы мирно сосиски жарить… Но вся проблема была в том, что Вите тоже теперь было мало жареных сосисок. А вот мафия, индейцы, борьба за независимость и еще за что-то, что для Балованцевой принципиально важно, – как раз в самый раз!

Арина перехватила Витин взгляд и смутилась.

– Ладно, тогда не будем терять времени, – торопливо заговорила она. – Витя, раз ты готов стать братом Белой Руки, у нас тоже имеется свой обряд для новичков. Не боишься?

– Нет.

– Тогда морально готовься.

Антоша Мыльченко тут же засуетился. Он очень любил всякие обряды, а тем более тот, что они сами для своей мафии придумали.

Антон знал, что делать. Пока Витя и Арина отправились караулить подступы к поляне – мало ли, вдруг местные индейцы и сюда забредут, он бросился разжигать костер.

– Правда, тогда у нас свечка была… да, Федь? – заглядывая недовольному Феде в лицо, спросил Антон. Он был добрым человеком, ему не нравилось, когда кто-то был обижен. Антона часто обижали самого, поэтому он отлично знал, как это неприятно.

– Угу, – хмуро ответил Федя.

– Ну, мы вместо свечки костер ему устроим, – продолжал Антоша бодрым голосом.

Федя ничего на это не ответил – он сосредоточенно дул в костер, чтобы пламя разгорелось. Но Антоша не отставал.

– Федь, ты не думай, Рындин хороший, – снова заглядывая Феде в лицо и чуть не падая из-за этого в костер, продолжал он. – Он знаешь, какой сильный, знаешь?! Но Рындин не дерется без повода, он справедливый! Вы подружитесь. Вот я же с ним подружился. Витя за меня заступается. То есть чего за меня заступаться? Я и сам все могу…

– Да ладно, хватит тебе… – Федя был тронут Антошиным вниманием. – Ничего я не обижаюсь.

Костер разгорелся – запрыгал-заплясал по сухим веткам веселый недымный огонь. Можно было начинать акцию.

Антоша позвал Арину с Витей. Он бегал, суетился, разводил всех в разные стороны, заставляя занимать те или иные позиции. Да, Антошу было не узнать. Ему предоставили полную свободу действий – и он старался как мог. Выстроив всех троих возле костра: Витю напротив себя, Арину и Федю по бокам, он уселся около самого огня и, глядя, как светлый дым устремляется в голубое небо, забормотал что-то.

– Колдун молодой… – усмехнулся Витя.

– Пусть, – улыбнулась Арина, – раз нравится человеку. Видишь, как у него хорошо получается. Наверняка разговаривает с духами. Еще один Антошин талант обнаружился.

Антоша тем временем поднялся на ноги и с серьезным лицом замогильным голосом поинтересовался у членов мафии:

– Скажите, братья Белой Руки, согласны ли вы принять в свои ряды еще одного брата?

Арина вмешалась:

– Тут сейчас двоих не хватает. То есть Редькиной и Костика Шибая. Они тоже, Витя, наши братья по мафии. Но их двое, а здесь же нас трое, так что если сейчас все будут за то, чтобы принять в наши ряды тебя, то мы даже никакого регламента и не нарушим.

– Ага, – нетерпеливо согласился Антоша, недовольный, что его перебили. – Значит, кто согласен Рындина в мафию принять, на счет раз-два-три прошу поднять руки. Ну, начинаем: раз, два… три!

Арина и сам Антоша резко подняли руки в воздух. Вслед за ними после некоторых колебаний вскинул вверх руку и Федя.

Антоша радостно запыхтел. Его обряд шел как по маслу.

– А вот теперь, Витя, протяни руку над огнем и говори вслед за мной слова, – произнес он. – Это наша клятва. Мы так все делали. Понял?

– Понял.

И Вите пришлось протянуть руку над костром и повторять вслед за вошедшим в раж Антошей, что он ни словом, ни делом не запятнает чести Арининой мафии и всех ее братьев. Только после произнесения всего текста Антоша позволил ему убрать от пламени руку.

И, оказалось, что перестарался – Витя серьезно обжегся.

– Кто просил?! Нет, кто просил?! – разглядывая Витину ладонь, негодовала Арина, примеряясь отвесить Антоше подзатыльник.

Антоша отбежал подальше и кричал оттуда:

– Но я же не знал, что так получится! Он же сам руку держал… Мог бы и не так близко к огню…

Арина набросилась на Витю:

– А ты, балбес здоровый, не чувствовал, что больно? Ожог теперь будет. Обширный!

– Балованцева, не ори, все пройдет, – пряча руку за спину, ответил Витя. – Откуда я знал, что надо вытаскивать. Сказали – держи. Я и держал…

– Срочно домой! – скомандовала Арина. – Лечиться!

– Да ну… – отмахнулся было Витя.

Но Арина подошла к нему вплотную и спросила:

– Ты теперь в мафии?

– В мафии.

– Тогда слушайся! – Арина подняла голову и строго посмотрела Вите в лицо. – Я вождь, ты воин. Мы в походе, то есть на тропе войны. Так что будь любезен выполнять приказы. Мне не нужны раненые и пострадавшие.

Не прошло и трех минут, как ребята, потушив костер, уселись на велосипеды, выехали на дорогу и помчались в город. Антошу вез теперь Федя на своем новеньком велосипеде с восемью переключающимися скоростями.

История с ожогом успокоила Федю. Ему было спокойно от того, что все оказались равны. Что Витю не выделяют в ранг особенно близкого друга. А значит, можно спокойно играть и не забивать себе голову.

У поворота к дому Арины, которая жила ближе всех к лесу, остановились.

– Раз война, может такое случиться, что придется жить в лесу, – сказала Арина. – Витя, в твоей пещере спать можно?

– Наверно, можно, – ответил Витя.

– Надо набрать одеял. Ночью наверняка холодно.

– У меня спальный мешок есть! – вспомнил Федя.

– Бери. Еды еще нужно, теплой одежды и оружия.

– Какого еще оружия? – встрепенулся Витя.

– Не пугайся, – улыбнулась Арина, – убивать мы никого не собираемся. Но вот ножи, веревочки, лески точно пригодятся. Так что экипируется наша уважаемая индейская мафия кто как может.

– Боевая раскраска! – вставил Антоша.

– Это уж индивидуально, по желанию, – усмехнулась Арина. – Но, Антоша, без фанатизма.

– Само собой…

Ребята договорились о времени встречи. И остановились на том, что все скажут родителям, что отправляются на дачу к одной из многочисленных Арининых бабушек с ночевкой. Может быть, на несколько дней. При сопротивлении каждый обязан успокаивать родителей собственными методами.

Когда все собрались разъезжаться по домам, Антоша подобрался к Вите и пробормотал:

– Прости, я же не знал, что так получится, что ты так обожжешься… Больно?

– Да не переживай ты! Совсем небольно! – Для убедительности Витя даже хлопнул обожженной рукой Антона по плечу.

– Вы точно на меня не сердитесь? – Антоша окинул всех беспокойным взглядом. – Что я так, с этим обрядом…

– Нет, – за всех ответила Арина. – Ты будешь колдуном нашего маленького племени.

– Шаманом! – уточнил Антоша.

– Ну да. То есть ответственным за обряды. И за переговоры с духами.

– Да!

И радостный Антоша взгромоздился на багажник Фединого велосипеда.

Пан Теодор крутил педали и внимательно смотрел на дорогу, а Антоша, повернув голову и держась за Федину спину, провожал взглядом Арину. Как же здорово это будет, думал он. Ночевать в лесу, есть еду, приготовленную на костре! Чудо, чудо! Вот так каникулы выдались в это лето! Эх, как же хорошо, что в этом учебном году в их классе появилась Арина Балованцева! Такой колбасой завертелась-закрутилась жизнь…

Антоша уже забыл, как дулся на Балованцеву за то, что часто она перехватывала у него инициативу в выдумках, как ругался, когда она не давала ему проявить себя… Но он был добрым и незлобивым человеком, а потому вспоминал только хорошее. Вот и сейчас он жмурился от восторга, предвкушая веселые приключения в индейском лагере. И поминал Арину Балованцеву добрым словом.

Глава IV

Вождь Великие Подштанники

Федя Горобец оказался на месте встречи первым. При сборах он поступил как человек разумный: собираясь жить в лесу, сделал упор на питание и теплые вещи. А потому к багажнику его велосипеда были прикручены сумка с картошкой, свернутый в трубочку спальный мешок, рюкзак с набитыми в него свитерами, носками и консервами в жестяных банках.

Арина и Витя появились с разных сторон почти одновременно. Вещей с собой Балованцева взяла совсем мало, сказала, что нету у нее ничего. Зато вырядилась на славу.

– Слушай, такое впечатление, что это у тебя настоящая индейская одежда! – трогая кожаную Аринину рубаху и такие же штаны, покачал головой Федя. – Из Америки тебе, что ли, привезли?

– Нет, – Арина помотала головой, отчего косы – самые настоящие две косы! – качнулись туда-сюда.

– Погоди, а косички откуда? – настала пора удивиться Вите: ведь только что, каких-то пару часов назад, у Арины была ее обычная прическа – до середины прикрывающее уши каре.

Антошка Мыльченко все равно еще не подошел, делать было нечего, поэтому Арина рассказала, что «настоящую индейскую одежду» этой зимой она сшила себе сама из светло-коричневого маминого кожаного костюма. Пиджак перекроила в рубаху, по всем правилам, руководствуясь книжкой о быте индейцев Северной Америки, и вышила ее. А из маминых брюк, которые она, как смогла, уменьшила, замострячила штаны – и тоже очень хорошо получилось, удобные такие порточки вышли. Они по-индейски называются легины.^[1]

– Но это же куча труда и времени! – ужаснулся Федя.

– А делать все равно мне нечего было, – сказала Арина, – я тогда болела и сидела дома. А вот мокасины^[2] сшить не смогла, хоть там, в книжке, и выкройка была. Времени не хватило – выздоровела…