Далее он сказал мне, что в его работу входило выставлять столы в баре, когда проходили собрания, и что кроме кофе в ассортименте были как безалкогольные, так и алкогольные напитки.

Я попросила его описать кафе, что он и сделал. Его описание совпадало со всем, что я видела. Только тогда я ему рассказала о случившемся. Ему это показалось довольно необычным".

Доктор А. Р. Дж. Оуэн из колледжа в Тринити, Кембридж, эксперт по подобным явлениям, прокомментировал: "Миссис В. представляется мне вполне нормальным человеком и явно без причуд, ее история не содержит каких-либо очевидных изъянов. Ретроспективное ясновидение (термин, используемый для того типа паранормальных явлений, когда человек попадает в прошлое и видит места и события, происшедшие за многие годы до этого) встречается намного реже, чем обыкновенное ясновидение, и ему нельзя дать надлежащего объяснения.

Случай в Тенбридж-Уэллсе представляет ценность для исследователей паранормальных явлений по нескольким причинам. Прежде всего, субъект знала в точности место и время случившегося события. Также у нее хорошая память на мелочи, и поэтому она смогла дать превосходное описание тому, что видела. К тому же увиденное миссис В. поддается расследованию в контексте того, что было на том месте в прошлом. Таким образом, ее случай представляется неоспоримым проявлением ретроспективного ясновидения".

К сожалению, не все подобные случаи так точны и убедительны, как рассмотренный выше, и поэтому весьма уязвимы для нападок со стороны критиков. Известны многие примеры ретроспективного ясновидения, которые, однако, неубедительны. Такие случаи нельзя упускать из виду, но также нельзя доказать их правдивость. Например, Эдит Оливье в книге «Не зная мистера Уолкли» (1938) рассказывает о поездке, предпринятой ей из Дивайзеса в Свиндон в Англии дождливым октябрьским вечером 1916 года. Как она полагала, она наткнулась на Эвберийский монумент каменного века, состоящий из громадных мегалитов, о которых она читала в одной книге. Она остановилась, вышла из автомобиля и увидела что-то напоминающее старомодные коттеджи, стоящие среди мегалитов. Она слышала гул работавшей где-то неподалеку английской ярмарки, несмотря на то что шел проливной дождь.

Позднее мисс Оливье смогла выяснить, что традиционную эвберийскую ярмарку упразднили в 1850 году, а местность расчистили от камней еще до 1800 года, чтобы использовать землю под посевы. Хотя случай, происшедший с ней, показывает, что, возможно, мисс Оливье стала свидетелем сцены из далекого прошлого, однако нельзя было точно установить, в каком именно месте все с нею случилось. То есть инцидент нельзя признать убедительным.

Следующая история повествует о том, что испытала Мириам Голдинг, выйдя из лифта. Данное происшествие уникально, поскольку она, очевидно, повстречала другого человека, тоже заблудившегося в неизвестном измерении. Ниже приводится ее подробный рассказ.

— Воспоминания о случае, произошедшем со мной осенью 1934 года, все еще приводят меня в трепет. Мысленно я всегда называю его «станция». Интересно, что было бы со мной, если бы каким-то образом я не вернулась?

Я была молодой девушкой. Мой муж тогда еще был моим женихом, и мы жили в Чикаго. Оба мы были студентами музыкального училища и возвращались с дневного концерта. Обнаружив, что у нас в запасе еще много свободного времени перед обедом в доме его семьи, мы решили побродить в музыкальном магазине неподалеку. Мы сели в лифт и, как только оказались в магазине, уселись на табуретки почитать последние новости в музыкальной литературе. Я листала журнал, когда Стэн, мой жених, толкнул меня, показывая на часы.

Я уверена, что мы оба вернулись к лифту, но в сутолоке по пути вниз потеряли друг друга. Когда я спустилась, как мне казалось, на первый этаж, я постаралась протолкнуться к выходу, но какой-то силой была отброшена назад. Дверь снова закрылась, и лифт поехал еще вниз. Мне показалось, что я слышу, как мой жених выкрикивает мое имя в тот момент, когда лифт опускался уже ниже уровня улицы. Наконец последовал хорошо знакомый приглушенный стук, возвещавший в старых лифтах о конце шахты, и дверь открылась. Я собиралась остаться, чтобы подняться обратно наверх, но лифтер злым голосом прокричал: «Выходим все!»

Как только я вышла, то с удивлением обнаружила себя в огромном помещении, несомненно, подвале, но не здания офиса в центре города. Повсюду были навалены коробки и ящики. Мрачные, вспотевшие люди толкали коляски или управляли маленькими карами, нагруженными чемоданами и разным другим багажом. Осмотревшись, я обнаружила большую железную лестницу в углу, похожую на пожарный выход. Подойдя к ней, увидела свет наверху и поспешила туда подняться. Достигнув верха, который действительно находился над землей и был залит дневным светом, я оторопела. От магазина, из которого я вышла, не осталось и следа. Вообще ничего, что должно было там быть, не было видно. В окружающем меня не было ничего необыкновенного, но это место мне было совсем не знакомо. Я была на большом железнодорожном вокзале!

Повсюду толпами спешили пассажиры. Висели обычные таблички «К поездам», «Зал ожиданий», «Буфет», «Билеты». Я была так поглощена тем, что меня окружало, что чуть не сбила одну бедную женщину. Я извинилась, но она даже не заметила меня. Я нигде не видела табличек, информирующих о прибытии или отправлении поездов, никаких расписаний, и мне захотелось узнать, куда же я попала. Тут голос объявляющего отделился от шума и стал зачитывать длинный список названий. Обычно я редко понимала железнодорожные объявления, а здесь совсем не поняла ни слова. В смятении слоняясь, я наконец приметила информационную будку. Перед ней была очередь, и я встала в нее. Стоя в очереди, я подумала, что было бы, конечно, глупо задать вопрос, где я, собственно, нахожусь, но когда я дошла до окошка будки и спросила, сидевшая там девушка как будто меня и не заметила. Мое терпение лопнуло, и я поспешила прочь.

Я шла вдоль стены, пока не увидела указатель: «На улицу» и вскоре очутилась на свежем воздухе. Я все еще не знала, где нахожусь. День был замечательный, теплый, небо голубое, безоблачное, можно было подумать, что стоит середина лета, если бы не желтые, багровые и оранжевые листья деревьев вдоль авеню. Напротив вокзала возвышалось новое здание из красного кирпича, похожее на церковь. На улице тоже было много людей, все выглядели здоровыми и довольными. Я улыбнулась нескольким прохожим, но в ответ получила только ничего не выражающие взгляды. Я слышала дружелюбные голоса, но не могла разобрать ни слова. Место казалось таким обыкновенным, что я едва ли была напугана, но кто в моей ситуации не был бы озадачен или сбит с толку?

Бесцельно бродя по улицам, я заметила впереди белокурого юношу, который стоял в центре аллеи, глядя по сторонам. Приблизившись к нему, я сделала шаг в сторону, чтобы пройти мимо, и тут он улыбнулся, тронул мою руку, как будто желал убедиться, что я настоящая. Я остановилась и улыбнулась в ответ.

Он сказал, помявшись: «Мне кажется, вы… тоже вышли на не той остановке?»

Я вдруг поняла, что, как бы немыслимо это ни казалось, с ним случилось то же самое. Наше общие неприятности создали связь между нами, и, намереваясь придумать что-нибудь, мы пошли дальше вместе по широкой авеню.

— Очень странно, — отметил он. — Я играл в теннис дома и пошел в раздевалку переодеть ботинки. Когда я вышел, то оказался… на той станции.

— А где твой дом? — спросила я.

— Ну конечно в Линкольне, штат Небраска, — ответил он, удивившись.

— Но я начала это… путешествие… в Чикаго! сказала я.

Мы шли дальше, обсуждая все, что когда-либо слышали или читали о путешествиях во времени, телепортации, других пространственных измерениях, но никто из нас не знал достаточно о таких вещах, и мы так ничего не решили.

Мы заметили, что улица стала менее людной, впереди дорога шла под гору. Вскоре город остался позади. Мы были за городом, впереди виднелась темно-голубая гладь озера или океана. Это было удивительное зрелище, и мы побежали вниз по холму к песчаному пляжу, где присели на большую скалу, чтобы перевести дух. Там было действительно красиво, тепло и свежо. На горизонте солнце уже клонилось к воде, и мы предположили, что запад находится где-то в той стороне. Наблюдая, как заходит солнце, заметили неподалеку большую песчаную отмель. Мне показалось, что я слышу голоса, доносящиеся оттуда. Внезапно я услышала, как кто-то зовет меня по имени, и, немного привыкнув к яркому солнечному свету, увидела, к своему большому удивлению, что одна из девушек на отмели была сестра моего жениха. С ней были другие, и все они махали нам руками и кричали.

Мой новоиспеченный друг вскочил в возбуждении. «Это же замечательно! — сказал он. — Может, они — это своего рода… связь или… связующее звено». Он подбирал правильные слова, и, пока говорил, срывал с себя одежду, оставшись, наконец, в теннисных шортах. «Я иду туда! — прокричал он. — Они видят нас! Они знают тебя! Это недалеко, я доплыву за несколько минут!»

Он нырнул в волны и поплыл. Время от времени он кричал стоящим на отмели и плыл снова. Силуэты все еще были видны на отмели и их голоса все еще доносились до меня. Но в то время как он плыл, произошло нечто странное: как он ни старался, он не мог подобраться ближе к отмели. Затем, постепенно, она стала отдаляться. Наконец, он повернулся и поплыл назад к берегу, где свалился на песок в полном изнеможении. Сказать было нечего. Когда мы снова посмотрели туда, отмель исчезла. Не было ни тумана, ни дымки. На небе солнце стояло довольно низко, но было еще светло. Однако песчаная отмель исчезла.

Нс могу себе представить, что бы мы делали дальше. Внезапно темнота окутала меня. Мне почудилось, словно я подвешена в пространстве, а затем я уже снова сидела на табуретке в музыкальном магазине! Журнал передо мной все еще был раскрыт. Били часы, и служащие убирали прилавки, готовясь к закрытию. Я оглянулась, ожидая увидеть моего жениха, в полной уверенности, что он все еще тут, но его нигде не было. Я решила, что лучше всего пойти прямо к нему домой. На этот раз я воспользовалась лестницей!

Когда я добралась туда, мой жених открыл мне дверь. Он выглядел так, как будто у него гора с плеч свалилась. Он сказал, что потерял меня около лифта, а когда вышел на первом этаже, не смог меня найти. Подумав, что я сошла на другом эта же, он подождал немного, а затем, наконец, решил ехать домой.

Все остальные члены семьи были уже в столовой, и мы последовали за ними без дальнейших рассуждений. Войдя в комнату, я была более чем удивлена, увидев сестру Стэна с теми же друзьями, что и на песочной отмели.

Она сказала, улыбаясь: «Мы видели вас в городе, но вы были так заняты друг другом, что даже не услышали нас!»

Следующая история была написана Джозефом И. Сэйнсбери незадолго до его смерти в 1933 году. Нью-йоркский клуб искателей приключений отмечает следующие важные моменты его карьеры: солдат морской пехоты США с 1897 по 1902 год, советник США по урегулированию военных конфликтов мирным путем, сотрудник консульской службы США в Китае, полковник инженерных войск при правительстве Сунь Ятсена во время китайского народного восстания, высокопоставленный чиновник министерства юстиции США, начальник разведывательного отдела армии США в первую мировую воину.

После остановки в порту Картахена в Колумбии ему уже пора было возвратиться на свой корабль. Хотя Сэйнсбери и был наделен поистине сверхъестественным чувством ориентации в пространстве, он так и не смог найти пути назад. Потерял ли он это чувство… или изменилась сама местность, окружавшая его?

Вот что он сам рассказал.

— Во время моего путешествия по Центральной Америке незадолго до первой мировой войны корабль, на котором я плыл, причалил в порту Картахены, Колумбия. Мы должны были простоять там несколько часов Это дало мне возможность посетить город, который сыграл такую важную роль в истории испанской Америки.

Мои познания в испанском были весьма ограничены, но я пребывал в уверенности, что смогу обойтись без переводчика.

Покинув корабль, я нанял коляску и направился в другой конец города, где заплатил моему кочьеро, отпустил его и принялся гулять по городу. Спустя время я пошел назад к кораблю. Я думал, что найду дорогу в порт безо всяких трудностей, ибо я наделен прекрасным чувством ориентации на местности, которое никогда меня не подводило во время путешествий по миру. Чувство это было настолько безошибочным, что люди, путешествовавшие со мной, называли его сверхъестественным.

Я неторопливо шагал назад в порт, когда вдруг небо стало пасмурным. Я вдруг обнаружил, что не могу приметить ни единого знакомого объекта, мимо которых ехал по пути сюда. Становилось все больше очевидным, что мое хваленое чувство ориентации на этот раз подвело меня. Я заблудился! Я быстро шел в течение часа, стараясь отыскать хотя бы какое-нибудь знакомое место.

Беспокоясь, что могу опоздать на корабль, и зная, что шкипер не станет ждать, так как мы уже выбились из графика, я решил найти проводника. Но ни одного транспортного средства не было видно на улице. Время от времени встречались местные, и вот, собрав воедино весь свои испанский, я подошел к одной из группок людей и спросил: «Donde vapor?»

Ответом были каменные взгляды и фраза: «No comprendo, Senor».

Я стал как-то странно себя чувствовать, мое чувство ориентации вроде бы совсем исчезло, а может быть, я терял свою индивидуальность? В этот момент в голову хлынули мысли о моей мальчишеской мечте сделать медицинскую карьеру. Почему — не знаю. Я попытался выбросить эти мысли, которые были совершенно чужды моему теперешнему положению, и заставить рассудок придумать что-нибудь, чтобы поскорее добраться до порта.

Когда я уже готов был отчаяться, я внезапно заметил прекрасно одетого джентльмена из местных. Он подошел, приподнял шляпу, и, пока говорил, у меня возникло впечатление, что он принимает меня за доктора. Я попытался протестовать, но он не мог или не хотел понимать меня.

И тут со мной произошла еще одна странная вещь. Я обнаружил, что говорю по-испански так же хорошо, как и он. После того как я объяснил ему свое положение, он сказал мне, что ему нужно на минутку посетить один дом и, если я пойду с ним, он с удовольствием проводит меня на борт корабля, ведь времени еще достаточно. Я, не колеблясь, согласился, и мы пошли дальше вместе.

Мы пришли к богатому дому — широкому, низкому зданию, и мой компаньон пригласил меня в большую, хорошо обставленную прихожую с диванами, креслами и зеркалами. На другом конце две высокие балконные двери вели во дворик, где были видны цветы и аккуратные дорожки.

Здесь мой проводник попросил извинить его и удалился в соседнюю комнату. Я услышал голоса, затем он появился в дверях и пригласил меня войти.

Там находились примерно 25 человек, которые окружили большую кровать, стоявшую в центре просторной комнаты. На ней лежала молодая женщина. Она была полностью укрыта простыней за исключением лица, которое выглядело истощенным. Ее щеки ввалились, глаза впали. Мой проводник представил меня как выдающегося medico americano (американского врача. — Ред.), и, что странно, я не поправил его.

Повернувшись к одной из сеньор, он сказал, что уже попрощался со своей дочерью, но Buenos Dios послал меня в ответ на его молитвы. Сеньора откинула простыню, обнажив самое истощенное тело, какое я когда-либо видел, даже не исключая несчастных страдалиц Индии и Китая. Кожа вокруг ребер, таза и коленей девушки втянулась до такой степени, что сильно выпирали кости. Это был живой скелет.

Когда снова прикрыли ее тело, я приказал всем покинуть комнату за исключением матери девушки, которая принесла мне стул. Затем, достав из кармана блокнот, я вырвал четыре листка и быстро написал два рецепта, при этом не забыв сделать копии каждого. Копии я оставил себе, а рецепты приказал немедленно исполнить.

Я так и не понял, как все это произошло, так как никогда не выступал в роли доктора. Что-то управляло мной помимо моей воли.

Я дал инструкции, относящиеся к делу, на беглом испанском и посоветовал матери следовать им. Затем, подойдя к постели, где лежала девушка, завороженно глядя на меня, я сказал ей, что она должна истово верить в Господа Бога, ибо он желает ее выздоровления. Я сказал adios и ушел с молодым человеком, как и планировалось.

После того как мы покинули комнату больной, я заметил, что мой беглый испанский оставил меня. Теперь я с большим трудом улавливал смысл замечаний моего молодого друга. В то же время ко мне вернулось чувство ориентации, и я узнавал монастыри и другие достопримечательности, которые видел ранее. Теперь я смог бы без помощи найти дорогу назад, но молодой человек прошел со мной весь остаток пути и наконец пожелал мне adios со слезами на глазах.

После двух дней в море я стал беспокоиться по поводу правильности тех рецептов. Скрывая свою тревогу, я показал их корабельному доктору, поинтересовавшись его мнением относительно их эффективности при лечении болезни, диагностированной мною. Врач был поражен прекрасной латынью, на которой они были написаны, и сказал, что в рецептах прописано самое лучшее из известных медикам средств для лечения упомянутой мной болезни.

Несколько месяцев спустя я вернулся в Картахену на том же корабле. Мой молодой колумбийский друг встречал меня на пристани. В прошлый раз я забыл ему представиться, но он описал меня капитану, который послал за мной.

Вместе с моим другом мы пошли к дому моей бывшей пациентки. Я с трудом узнал ту самую девушку. Правда, она была все еще худа, но быстро шла на поправку и больше не выглядела истощенной — передо мной стояла красивая женщина, которая вскоре должна была стать женой моего проводника.

Другая странная история была напечатана в апрельском выпуске журнала «Фейт» за 1959 год. В ней описывался случай с мистером и миссис Питерсонами из Кеокука, штат Айова, и их четырьмя детьми. В 1935 году они направлялись домой после уик-энда, проведенного в Миссури. Чтобы срезать путь, свернули с главной дороги на проселочную, которая привела их на край незнакомой долины, в которой они увидели старомодное сельское поселение другого времени. Строения, стиль одежды, примитивные инструменты и приборы — все говорило о прошлом веке.

Позднее, уже прибыв домой, они спрашивали людей, знакомых с этой местностью, но никто никогда не слыхал о подобном поселении. И Питерсоны так и не смогли найти его снова.

Может быть, Питерсоны каким-то образом попали в прошлое? Если так, то им повезло, ведь они сумели вернуться обратно в настоящее.

В каждом из вышеизложенных примеров примечателен один весьма важный момент, который обычно упускается из виду: оставались ли люди, испытавшие подобное, физически в нашем измерении? Другими словами, если бы кто-нибудь наблюдал за миссис В. в тот момент, когда она посетила то кафе, что бы он увидел? Исчезла бы миссис В. прямо у него на глазах или бы осталась в поле зрения? Подобным же образом, увидел бы посторонний наблюдатель Мириам Голдинг и Джозефа И. Сэйнсбери? Проникли ли Питерсоны в другое время и могли их видеть другие автомобилисты, когда они рассматривали старомодное сельское поселение?

Хотя пока нельзя однозначно ответить на эти вопросы, еще один случай, опубликованный в том же журнале «Фейт», предоставляет нам некоторую зацепку. Согласно истории, рассказанной Дж. П. Дж. Чэпменом из Пула, Дорсет (Англия), он со своей женой пошел собрать цветы для близящегося праздника благотворительности. Они решили обследовать пустыри близ многоквартирных домов, где, как им было известно, росло много цветов.

Мистер Чэпмен прошел короткое расстояние до первоцветов. Когда он оглянулся, дома сзади исчезли. Как он потом вспоминал, его окружало огромное открытое пространство, где совершенно ничего не было — ни строений, ни растительности. Мистер Чэпмен, видимо, уже знал о других измерениях и был достаточно умен, чтобы знаком пометить землю, где он вошел в эту странную местность.

Он пошел в том направлении, где до этого стояли дома, но не обнаружил ничего, кроме необъятного пустого пространства. На небе светило солнце, под его ногами была земля, но он не видел людей, машин или каких-либо построек.

Вспомнив, что его жена уже, наверное, беспокоится из-за его отсутствия, он повернулся и пошел обратно к отметке, которую сделал на земле. Когда он миновал эту отметку, то обнаружил, что все снова встало на свои места.

Жена уже начала беспокоиться. Она утверждала, что искала везде, но нигде его не нашла.

Кажется, что мистер Чэпмен физически покинул наше измерение и так же физически вошел в другое. Однако он сделал то, что на его месте догадались бы сделать очень немногие, — пометил место, где он вошел. Вероятно, только благодаря этому он смог вернуться в свой мир.

Записаны случаи, когда люди, по всей видимости, проскальзывали в искривление между измерениями и появлялись в совершенно другой местности.

Чарлз Форт, видный исследователь паранормальных явлений, подозревал, что подобное действительно случается. Он описал случай странногo появления вечером 6 января 1914 года на Хайстрит в Чэтхеме (Англия) одного человека. Странным было то, что человек, как ему показалось, возник из воздуха, совершенно голый, в очень холодный вечер. Он «бегал взад-вперед по улице, пока его не задержал полицейский». Было невозможно понять, что он говорит, поэтому врачи посчитали его «умалишенным».

В своей заметке об этом случае в журнале «Лук» Форт продолжает.

«Этот голый человек в Чэтхеме появился внезапно. Никто не видел, как он шел к месту появления. Его одежду искали, но не нашли. Никто в окрестностях Чэтхема не находился в розыске»

Форт предположил, что эти необъяснимые появления происходят, когда кто-то входит в другое измерение в одной части мира и потом появляется в другой. Тем не менее, он утверждал, что никогда по-настоящему не натыкался на случай, когда кто-нибудь утверждал бы, что шел, скажем, по улице в Нью-Йорке, а затем неожиданно был подхвачен какой-то неведомой силой и «перенесен куда-то, ну, например, в Сибирь или Ромфорд»

Он заключает:

«Если человеческие существа когда-либо проходили через телепортацию и если некоторые таинственные появления человеческих существ считались полностью необъяснимыми, то эффектом такого феномена была амнезия (полная потеря памяти)»

Форт умер в 1432 году и не дожил до происшествия, о котором писала газета штата Пенсильвания «Лок-Хейвен экспресс» от 7 июня 1956 года. Это случилось с мистером Томасом Кесселом, который при совершенно необъяснимых обстоятельствах обнаружил себя на улице Нью-Йорка и абсолютно не помнил, как он туда попал. Он владел пивоваренным заводом в Южной Африке, и последнее, что сохранила его память, это то, что он вышел из таверны в Йоханнесбурге.

Вероятно, у Кессела была амнезия на период от своего исчезновения в апреле и до его обнаружения в июне 1956 года, однако он полностью сознавал, где он находился в последний раз и куда попал.

Еще 12 лет спустя, 3 июня 1968 года, мистер и миссис Джеральдо Вайдл возвращались с семейной встречи из-под Буэнос-Айреса в Аргентине. По дороге домой их внезапно окутало, как они впоследствии описывали, облако густого тумана. Потом они обнаружили себя на незнакомом шоссе в незнакомой местности. Поинтересовавшись у нескольких прохожих, где они находятся, они узнали, что таинственно перенесены на дорогу неподалеку от Мехико.

Доктор Вайдл позвонил из Мехико в Аргентину своим родственникам, которые уже начали сильно беспокоиться. Звонок этот был сделан через два дня после таинственного исчезновения. Мистер и миссис Вайдл совершенно не помнили, что случилось после того, как их машина попала в туман. Они вернулись домой на самолете.

Было выявлено несколько схожих случаев, когда что-то неожиданно переносило людей в Мехико из какой-нибудь местности в Южной Америке. Как будто эти части Американского континента связаны туннелем, проходящим между измерениями! Иногда он открывается, и тогда происходят эти странные перемещения.