На поле рос картофель. Он цвел. Охранником при нем состоял пес Лай.
      В один прекрасный полдень, когда пес дремал, пригревшись на солнцепеке, поблизости опустился космический корабль. Лай открыл глаза и посмотрел. Корабль был внеземного происхождения.
      В корабле открылся люк, выдвинулся трап, и по нему резво спустился космонавт. Он был похож на таракана.
      Псу стало неприятно и он решил гавкнуть. Гавкнув, он замер. Космонавт обеспокоено повел усиками. Пес еще раз гавкнул. Космонавт определил местонахождение источника звука и направился к нему. Шерсть пса встала дыбом, он принял угрожающую позу, оскалил зубы и зарычал. Космонавт остановился на почтительном расстоянии и поднял переднюю лапу. Пес расценил этот жест, как изъявление дружелюбия и тоже поднял лапу. Космонавт удовлетворенно повел усиками. Они поняли друг друга. Пес расслабился и приветливо помахал хвостом.
      — Меня зовут Шкрук, — представился космонавт, приблизившись. — Я прилетел из космоса.
      — Меня зовут Лай, — сказал пес. — Я охраняю картофельное поле.
      — Очень хорошее картофельное поле, — сказал Шкрук.
      — Да, — согласился Лай.
      — На нем растут очень красивые цветы.
      — Картофель, — возразил Лай.
      — Очень красивый картофель. Мне бы хотелось иметь его в своей оранжерее.
      — Для чего он тебе?
      — Я буду им любоваться. Такие красивые цветы.
      — Это не цветы.
      — Как это не цветы? — удивился Шкрук. — Зачем ты меня обманываешь? Я же вижу, что это цветы.
      — Это не цветы. Это картофель.
      — Я понимаю, что это картофель. Но я понимаю также, что картофель — это цветы.
      — Нет. Картофель употребляют в пищу.
      — Цветы тоже можно употреблять в пищу. Я видел много таких цветов, которые можно употреблять в пищу.
      — Но картофель нельзя.
      — Ты сейчас сам себе противоречишь. Только что ты сказал, что картофель употребляют в пищу.
      — Да, употребляют, но не цветы, а клубни. Клубни растут в земле, но пока они еще не выросли. Картофель не созрел. Когда он созреет, прибудут роботы и выкопают картофель.
      — Роботы едят картофель?
      — Нет, роботам картофель не нужен. Картофель едят люди.
      — Непонятно. Картофель выкопают роботы?
      — Да.
      — Но он им не нужен?
      — Да.
      — Он нужен людям?
      — Да.
      — Непонятно. Зачем роботы выкапывают картофель?
      — Чтобы отдать его людям.
      — Роботы обменивают картофель на энергию?
      — Нет. Роботы сами добывают энергию.
      — Почему тогда они выкапывают картофель для людей?
      — Люди едят картофель.
      Лай гавкнул. Шкрук испуганно повел усиками.
      — Что случилось?
      — Ничего, — сказал пес и зарычал.
      Космонавт отдалился на почтительное расстояние и опять поднял лапу. Но на этот раз пес не стал поднимать лапу в ответ и приветливо махать хвостом.
      — Цель? — прорычал Лай.
      — Не понял?
      — Цель? Я спрашиваю: какая твоя цель?
      — Нет цели. Я просто прилетел.
      Лай удивился, но спросил спокойно:
      — Как нет цели?
      — Я просто путешествую, — объяснил Шкрук.
      — Ничего просто не бывает, — заметил Лай. — Я же не просто тут гуляю. Я охраняю картофельное поле. Роботы просто не прибывают. Они прибывают, чтобы работать. Люди не просто едят картофель. Они едят картофель, чтобы жить. Понятно?
      — Нет. Ты не до конца довел свою мысль.
      — Как это?
      — Люди едят картофель, чтобы жить?
      — Да.
      — Зачем они живут?
      Лай молча думал над ответом.
      — Они просто живут, — ответил за Лая космонавт. — Так же, как я просто путешествую.
      — Неправильно, — не согласился пес, потому что нашел разумный ответ. — Люди живут, чтобы есть картофель.
      Космонавт завибрировал.
      Лай решил, что это такой смех, и недовольно гавкнул.
      — Нет, — успокоившись, сказал Шкрук. — Ты удивителен. Я не думал, что на этой планете будет так весело.
      — Это отчего тебе весело?
      — От хода твоих мыслей.
      — Ты решил, что я клоун?
      — Нет, что ты! Это скорее я — клоун, а ты — просто сторож.
      Космонавт снова завибрировал.
      — Лучше тебе путешествовать в открытом пространстве, — посоветовал Лай.
      — Великолепно! — продолжая вибрировать, воскликнул Шкрук. — Великолепная идея! Ты неподражаем! Предлагаю тебе: полетим вместе.
      — Извини. Я вынужден отклонить предложение. Я состою охранником при картофельном поле.
      Шкрук не слушал.
      — Великолепно! — снова повторил он и сделал едва заметное движение лапой.
      Но Лай был готов к нападению. Он уже давно понял, что космонавт блефует.
      Лай уклонился от нити парализующего луча.
      В следующее мгновение пес взвился в воздух и капкан его челюстей сомкнулся на горле космонавта.
      — Извини. Я пошутил, — сказал Шкрук.
      Лай отпал, как сытая пиявка. В пасти был изрядный кусок Шкруковской шеи.
      — Обман, — заметил Лай, когда выплюнул этот кусок.
      — Чистый обман, — подтвердил Шкрук. — Я внутри корабля, а перед тобой муляж, кукла.
      — Застраховался ты хорошо, но только зачем?
      — На чужих планетах опасно.
      — Я слышал об этом.
      — Замечательно. Теперь можем говорить начистоту и открыть намерения.
      — Давай.
      — Мне нужно иметь картофель.
      — Понимаю. Ты уже об этом упоминал.
      — Я думаю, не совсем понимаешь. Мне нужен весь картофель.
      — Как это?
      — Все, что есть на этом поле.
      — Как ты собираешься увезти все это на таком маленьком корабле?
      — Это не имеет значения.
      — Но картофель еще не созрел.
      — Это тоже не имеет значения. Не пытайся отговорить меня. Лучше прямо отвечай на мой вопрос.
      — Не отдам.
      — Причина?
      — Я — охранник!
      Шкрук издал шуршание.
      — Напрасно. Ты упрям, Лай, но я тоже упрям. Все в космосе знают, как я упрям.
      — Я не знаю и меня это не волнует.
      — Правда? — искренно поразился Шкрук.
      — Правда, — невозмутимо ответил Лай.
      — Напрасно. Я заставлю отдать мне весь картофель.
      — Не верю. Я думаю, не хватит сил.
      — Хватит.
      Муляж Шкрука попятился назад, теряя свои части. Это доставило Лаю удовольствие. Он решил, что укус был хорошо исполнен.
      Муляж спрятался в корабле. Трап вдвинулся. Люк закрылся.
      Лай настороженно замер. Он совершенно не представлял, как будут развиваться события. Но не вызывало сомнений, что угрозы Шкрука имели под собой почву. Пес скосил один глаз на поле: картофель был великолепен, цветы поражали красотой.
      Громкий скрежет заставил Лая вздрогнуть всем телом, от носа до кончика хвоста. Звук исходил от корабля. Прошло несколько секунд и скрежет дополнился лязгом, а позже к этому прибавилось ритмичное постукивание металла о металл. Музыка вышла устрашающая.
      Раздался хлопок. Из корабля начал расти шар. Под ритм, он толчками увеличивался, пока не стал величиной с полкорабля. Трудно было смотреть на этот странный симбиоз: казалось удивительным, что корабль сохраняет равновесие — по всем признакам шар должен был перевесить.
      Лай смотрел на шар, как на аномальную бородавку, и ему было до ужаса неприятно, тем более, что бородавка меняла цвет. Начала она с серого, такого же, как корабль, но постепенно светлея, стала белой. Пес считал, что этот белый цвет отвратителен.
      На этом метаморфоз шара прекратился. В нем отразился Каврак, местное солнце, и затем еще предметы, в одном из которых пес узнал себя. Гротескно искаженные отражения почти ввели пса в панику. Спасло его только чувство собственного достоинства. Он решил, что именно паники хотел от него Шкрук, когда выращивал зеркальный шар.
      Не удостаивая более шар вниманием, Лай сел. Корабль погрузился в тишину. После всего, тишина звенела. Почти слышно было, как шуршат побеги-столоны, прокапываясь в почве.
      Покой был нарушен гораздо более явным шуршанием. Звук снова исходил от корабля. Луч Каврака отразился от зеркального шара и застрял в нем, как в ловушке, словно обретя вес. По лучу пробежала судорога. Воздух вокруг посерел. Очертания предметов исказились, как недавно в зеркальном шаре. И вдруг Каврак исчез.
      Лай страшно и безысходно завыл.
      — Отдавай картофель! — послышался вибрирующий голос Шкрука, усиленный аппаратурой. — Отдавай картофель!
      Это могло смутить разум большинства из обитателей космоса, но Лай, поддерживаемый сознанием долга, нашел в себе силу крикнуть в ответ:
      — Включи свет!
      — Отдавай картофель!
      В голосе довольного своей выдумкой Шкрука слышалась издевка.
      — Включи свет! — еще раз, но уже тише и менее уверенно попросил Лай.
      — Включу, когда отдашь картофель, — спокойно сказал Шкрук. — Все поле, до последнего кустика.
      Лай не мог и не хотел отдавать картофель. Шерсть пса встала дыбом. Он сорвался с места и, рыча в бешенстве, роняя слюну, бросился на корабль.
      — Отдавай картофель! — снова завибрировал Шкрук.
      Лай носился вокруг корабля и кусал броню. Это было бесполезно и вызывало только новые взрывы хохота.
      — Отдавай картофель! — призывал космонавт. — Отдавай картофель!
      — Не отдам! — лаял пес. Он понимал бессмысленность своих действий, но не в силах был обуздать ярость, которая управляла его телом, бурлила в нем, кипела, заставляя сверкать глаза, брызгать слюной, бегать и кусать корабль.
      Искусанный корабль голосом Шкрука долго повторял:
      — Отдавай картофель!
      Но все же перестал — устал, или надоело упорное кружение пса, и сказал:
      — Послушай, Лай, договоримся по-хорошему. Тебе нужен свет. Мне нужен картофель. Ты мне — картофель, я тебе — свет. Все просто, все довольны.
      — Нет, — не согласился пес, продолжая движение.
      — Лай! Лай, опомнись! Остановись!
      Лай не останавливался.
      Воздух вокруг посветлел. Каврак вернулся на небо.
      По инерции Лай сделал еще один круг и остановился.
      — Как тебе представление? — спросил Шкрук.
      — Лучше не бывает, — ответил пес, переведя дыхание.
      — Я могу повторить, если тебе понравилось.
      — Не надо.
      — Что так?
      — Голова кругом идет.
      — Понимаю. Я только смотрел на тебя, но тоже голова закружилась. Надеюсь, что в следующий раз ты будешь разумнее. Мои намерения не изменились.
      Лай посмотрел на картофельное поле, потом перевел взгляд на корабль. Он хотел, чтобы космонавт видел его глаза.
      — Очень плохо, сказал он, — что ты выключил свет.
      — Я понимаю. Тебе было страшно.
      — Не в этом дело. Мне было страшно — верно, но не за себя.
      — Как это?
      — Свет очень нужен картофелю. Не будет света — картофель не будет расти.
      — Правда?
      — Да. Картофелю было плохо, когда не светил Каврак.
      — Я не знал.
      — Всем растениям нужен свет. Странно, что ты этого не знал.
      — Я слишком долго путешествовал по космосу. Все забыл. Но это не меняет дело.
      — Картофель очень страдал.
      — Все равно. Я готов пойти на крайние меры. Меня ничто не остановит. Свои возможности я тебе продемонстрировал. Надо будет — я буду выключать свет десятки раз, до тех пор, пока ты не дашь согласие на то, чтобы я забрал весь картофель.
      — Зачем тебе мое согласие?
      — Неужели не понятно?
      — Нет.
      — Мне нужен картофель.
      — Но ты так силен, что можешь отобрать его без моего согласия. Разве я не прав?
      — Не совсем. Я хочу, чтобы картофель был отдан добровольно.
      — Зачем?
      — Это не имеет значения.
      — Ладно. Я подумаю.
      Лай отвернулся от корабля и пошел на картофельное поле. Он не видел выхода. Шкрук не врал, когда утверждал, что в космосе все знают, как он упрям. Лай тогда не поверил, но Шкрук делами убедил в своей правдивости. Ничто не могло заставить его отказаться от своих намерений. Картофель надо было отдавать.
      Лай остановился у первого ряда растений и лег. Он не прощался с картофелем, как думал космонавт, рассматривая его из корабля, а посылал в почву сигнал, на который должен был прийти ответ. И ответ пришел.
      Перед носом пса почва зашевелилась и оттуда выкопался побег-столон, на конце которого было небольшое утолщение — молодой клубень. Кожица его лопнула и в щели появился круглый, без зрачка, глаз. Пес знал, что на него смотрит и чувствует его мысли все картофельное поле. Он собрался, чтобы яснее передать свой план картофелю. Его поняли. В знак согласия побег-столон покачал клубнем и закопался обратно.
      Лай встал и пошел к кораблю.
      Люк в корабле был открыт. В проеме стоял муляж Шкрука и высовывал наружу длинные усики. Лай заметил, что муляж был отремонтирован.
      — Все в порядке? — спросил Шкрук.
      — Да.
      — Я буду иметь картофель?
      — Да. Можно забирать.
      — Великолепно! Я знал, что ты достаточно разумен, чтобы дать согласие.
      — Ты не оставил мне выбора.
      Голос Шкрука довольно вибрировал:
      — Я же говорил, что заставлю тебя отдать мне весь картофель.
      — Ты очень упрям.
      — Все в космосе знают, как я упрям. Я готов на все, чтобы получить желаемое. Мне это всегда удавалось.
      — Поздравляю.
      Лай говорил явно не искренно в отличие от Шкрука, который сказал:
      — Благодарю.
      Из корабля выдвинулся трап и муляж сошел вниз. За ним тянулся шланг.
      Лай посторонился.
      Шланг был прикреплен к брюху муляжа. На взгляд пса слишком тонкий: непонятно, как космонавт будет забирать картофель.
      На краю картофельного поля муляж остановился и присел, словно хищный зверь перед прыжком. Голова запрокинулась вверх. Под ней открылось жерло воронки.
      — Прижмись, — посоветовал из корабля Шкрук. — Не то тоже попадешь в поглотитель.
      Лай послушно лег и вжался в почву. Он был убежден, что космонавт не шутит — Шкрук все время говорил правду.
      Начало работы возвестило о себе свистом. Звук постепенно тяжелел, уходил в низкие частоты. Свист перешел в вой, в ужасные завывания, от которых шерсть пса вставала дыбом.
      Пыль заполнила воздух.
      Лай прикрыл глаза, опустил и прижал к голове уши.
      Все картофельное поле поднялось в воздух. Растения летели. Почва темной тучей закрыла Каврак.
      Картофель втягивался в жерло воронки. Почву останавливал невидимый Лаю фильтр.
      Впечатление было такое, что работает ускоритель времени: слишком быстро продвигалась работа. Шкрук забирал картофель жадно, нетерпеливо. Так никогда не действовали роботы. Пес дрожал в отвращении.
      Работа завершилась неожиданно.
      Вой перешел в свист и прекратился.
      На картофельное поле было жалко смотреть. Оно все было перекопано. В разных местах по одиночке лежали части растений, словно трупы на поле боя после сражения.
      Лай страшно и безысходно завыл.
      Муляж попятился и скрылся в корабле. Трап вдвинулся. Люк закрылся.
      — Благодарю, — снова сказал Шкрук.
      Корабль готовился к взлету. Зеркальный шар начал врастать в корабль. Врастание, как и рост, сопровождалось громким скрежетом, лязгом и ритмичным постукиванием металла о металл. Раздался хлопок и музыка оборвалась. Корабль принял свой обычный полетный вид.
      — Я улетаю в космос, — сообщил Шкрук.
      И корабль улетел.
      Лай остался в полном одиночестве.
      Но скулить было не время. Надо было закрыть глаза и внимательно слушать: вступал в действие план Лая.
      Вначале тишина ничем не прерывалась и мысли текли спокойно, не подвергаясь воздействию извне. Пес размышлял о своей работе сторожа. Работа была тяжелой, но интересной. И все было бы хорошо, если бы не упрямое нежелание руководства поменять планету. Пес много раз говорил, что почва истощена и что урожай был бы выше, если перенести посадки на другую планету. Но все оставалось по-прежнему. Посадки переносили только по поверхности планеты.
      Мысли Лая перебил негромкий сигнал. Пес был готов к этому и мгновенно переключился на восприятие сообщения.
      Картофель передавал, что находится в свернутом пространстве и чувствует себя неплохо. Только голод мешал, усиливаемый повышенной концентрацией на корабле питательной массы, что возбуждало, но не удовлетворяло аппетит.
      По невысказанной просьбе Лая, картофель расширил зону видения и показал космос за пределами корабля.
      Это было прекрасно. Пес давно не был в открытом космосе. Он забыл, как выглядит со стороны планета. Теперь он имел возможность вспомнить. Планета, окруженная сиянием атмосферы, таяла в космосе, каждое мгновение теряя величину, чтобы в результате стать рядовой звездочкой, искрой, каких вокруг были мириады.
      Некоторые звезды передвигались в пространстве. Это были космические корабли, очень разные: иногда совсем маленькие, вроде пса, где летели еще меньшие существа, а иногда большие как планеты, где летели большие существа либо очень много маленьких существ.
      Космос был плотно заселен. Прошли времена, когда на десятки парсеков можно было встретить только одну обитаемую планету и один-два космических корабля. Лаю было немного жалко прошлое, но он хорошо понимал, что законы развития неумолимы и глупо по этому поводу переживать, как глупо переживать, что не осталось блох и не надо их выкусывать.
      Один корабль приблизился и подал сигнал: сверкнул три раза всем корпусом через равные промежутки времени.
      В корабле Шкрука громко щелкнуло и послышался голос:
      — Привет, Шкрук. Как дела?
      — Привет, Мрил. Все еще жив, старик?
      — Жив, как видишь. Меня не так легко поймать за уши.
      — Я думал, что ты давно висишь.
      — Напрасно думал. Так как, упрямец, дела?
      — Нормально, как всегда.
      — Завидую я тебе, упрямец. Как тебя не спросишь, ты всегда отвечаешь, что нормально. Про себя я так не могу сказать. Дела мои — хуже некуда. Ничего нет. Давно даже не питался нормально.
      — Сочувствую.
      — Ладно. Все равно не верю. Лучше скажи, что добыл.
      — Картофель.
      — Повезло. Отличный товар.
      — Благодарю за комплимент.
      — Ладно. Не буду тебя задерживать. Лети.
      — Лечу.
      Мрил отключился. Шкрук завибрировал.
      Лай подумал, что и тут космонавт не соврал. Он действительно был известен в космосе.
      В подтверждение, словно уловив мысли пса, Шкрука приветствовали еще несколько кораблей:
      — Привет, Шкрук. Как дела?
      — Привет, Лемзик. Отлично.
      — Привет, Шкрук.
      — Привет, Свик.
      — Привет, Шкрук. Как добыча?
      — Привет, Пахом. Великолепно.
      — Привет.
      — Привет.
      Разговоры были короткими: Шкрука знали, но не очень интересовались им, и приветствовали только ради того, чтобы в будущем, если интерес появится, иметь его в числе знакомых.
      В поле зрения картофеля появился большой корабль, который пересекал курс корабля Шкрука.
      — Прошу остановиться. Таможенная проверка, — после громкого щелчка, раздался голос.
      — В чем дело? — делая вид, что ничего не понимает, спросил Шкрук.
      — Обычная таможенная проверка. Прошу остановиться.
      Экипаж большого корабля был настроен серьезно.
      На пути Шкрука развернулся экран. На экране была эмблема космического патруля.
      Выбора не оставалось. Шкрук остановил корабль.
      Патрульные выбросили в космос длинный рукав соединительного тоннеля. Как змея, он стремительно развернулся и прилип к кораблю в месте входного люка.
      По желанию Лая картофель переместил внимание внутрь корабля.
      Двое патрульных — уроженцев планеты Фрам — вошли в центральное помещение и смотрели на аморфное образование, фиолетовым пятном ползущее по стене. Картофель испытал острый приступ аппетита.
      — Шкрук, — представилось пятно вошедшим, образовав псевдоподию с отверстием рта.
      — Эпти, — назвал имя один из фрамян.
      — Кикти, — назвал имя второй.
      — Что вы делаете в этом секторе космоса? — спросил Эпти.
      — Просто пролетаю, — ответил Шкрук.
      — Ничего просто не бывает, — заметил Кикти.
      Шкрук вздрогнул только раз, не допустив вибрации.
      — Отвечайте на наши вопросы подробнее, — сказал Эпти. — Любой полет предполагает наличие места отбытия и места прибытия.
      — Какой ваш груз? — спросил Кикти.
      — Я лечу домой, — ответил Шкрук.
      — Откуда вы летите?
      — Какой ваш груз?
      — Не думайте, что запутаете меня. Я привык к такого рода допросам.
      — Вы имели конфликты с космическим патрулем?
      — Нет. Я имел только контакты. И все они оканчивались тем, что выяснялась причина недоразумения, которая привела к контакту. Космический патруль всегда после извинялся.
      — На этот раз вам не повезло.
      Кикти был очень доволен собой.
      — Вам не распутать нашу сеть, — добавил он. — Вы в ловушке, Шкрук.
      — Наш новый биолокатор позволил нам заранее выяснить природу содержимого вашего корабля, — объяснил Эпти. — Теперь мы знаем, что ваш груз — картофель.
      — Ваше нежелание, — продолжал Кикти, — подробнее отвечать на наши вопросы свидетельствует не в вашу пользу.
      — Что это меняет? Мне прекрасно известно, что картофель не входит в перечень запретных товаров.
      Шкрук переместился на потолок и фрамянам приходилось смотреть на него снизу вверх. Это был его любимый прием в общении с патрульными.
      — Обычно картофель вывозят роботы, — сказал Эпти. — Откуда он у вас?
      — Роботы вывозят зрелый картофель, — резонно возразил Шкрук. — Я же только переношу посадки картофеля на другую планету.
      Лай гавкнул от возбуждения. Это был слишком правильный ответ.
      — Вы не полностью ответили на заданный вопрос, — напомнил Кикти.
      — Картофель мне дал охранник пес Лай. Я собрал его на поле Лая на второй планете системы звезды Каврак.
      — Это мы сейчас выясним.
      Эпти кивнул Кикти.
      Кикти вынул из бокового кармана небольшой серый шар — прибор космической связи.
      — Картофель получен с устного согласия, — уточнил Шкрук.
      — Проверим.
      Кикти три раза сжал серый шар, чтобы привести его в действие. Шар потерял цвет и в нем открылась звездная глубина. Звезды пришли в движение. Остановились. Лай увидел в шаре Каврак и свою планету, и поспешно отключился от сигналов картофеля, чтобы непосредственно видеть окружающее.
      Перед ним в воздухе сгущался шар. Он был больше, чем его оригинал в руке Кикти.
      В нем появилось изображение лица Кикти.
      — Пес Лай? — спросил патрульный.
      — Да.
      — Вы состоите охранником при картофельном поле?
      — Да.
      — Вы знаете Шкрука?
      — Да.
      Лай отвечал правдиво. Он не мог и не умел лгать патрульным.
      Допрос продолжил Эпти.
      — Вы видели Шкрука в течение вашего последнего дня?
      — Да.
      — Вы дали Шкруку устное согласие на получение картофеля?
      — Да.
      — Шкрук занимается сейчас переносом посадок картофеля на другую планету?
      — Да.
      — Благодарим.
      Шар растворился в воздухе.
      Лай поспешно переключился на восприятие сигналов картофеля.
      В корабле Шкрука космический патруль извинялся, не скрывая разочарования.
      — Извините, — сказал Эпти.
      — Извините, — сказал Кикти и добавил, сменив тон: — На этот раз тебе снова повезло.
      — Я умею работать, — подвел итог Шкрук, сползая с потолка по стене на пол, что было верно расценено патрульными, как просьба быстрее уходить, и они ушли.
      Длинный рукав соединительного тоннеля свернулся. Экран, на котором была эмблема космического патруля, тоже свернулся. Патрульный корабль начал удаляться и вскоре вышел из поля восприятия картофеля.
      Шкрук радостно завибрировал, празднуя победу. Фиолетовая масса его даже немного потемнела. Все завершилось благополучно. Работа была выполнена.
      Лай снова отключился от сигналов картофеля.
      На поле опустился космический корабль. Это был корабль, хорошо знакомый Лаю. Он давно его ждал.
      В корабле открылся люк, выдвинулся трап и по нему сошел ревизор Пиникар, маленькое одноглазое существо, обладающее большими ушами.
      — Привет, Лай. Как дела? — спросил Пиникар, но при виде опустошенного поля, не услышал ответ:
      — Дела идут.
      — Что произошло? — закричал ревизор, когда опомнился. — Где картофель?
      — Я много раз говорил, — сказал пес, — что почва истощена и что урожай был бы выше, если перенести посадки на другую планету. Вы же упорно не желали меня выслушать и переносили посадки только по поверхности планеты.
      — Где картофель? — более спокойно переспросил ревизор.
      — На другой планете, — ответил Лай.
      — Где именно? На какой планете?
      — Летим вместе, я покажу дорогу.
      — Да, — согласился Пиникар. — Летим.
      Ревизор вошел в корабль, за ним — Лай. Трап вдвинулся. Люк закрылся.
      Корабль улетел. Вторая планета системы звезды Каврак была покинута навсегда.
      В космосе Лай указывал Пиникару направление по сигналам картофеля. Шкрук вел корабль по прямой линии и определять его положение в пространстве было легко. Это стало еще легче, когда картофель выбрал планету и передвижение Шкрука завершилось.
      — Прилетели, — сказал Лай, заметив планету впереди. — Вот она.
      Пиникар опустил корабль на краю картофельного поля.
      Люк открылся, выдвинулся трап. Ревизор и пес вышли.
      — Все хорошо, — сказал Пиникар. — Я удовлетворен выбором. Только отчего здешняя почва имеет фиолетовый цвет?
      — Это картофель, — объяснил Лай. — Он удовлетворил свой аппетит.
      Ревизор не понял, но выяснять подробности не счел нужным. Он был уверен, что пес сделал намек на нерасторопность в решениях руководства.
      Как нелепый памятник, на другом краю поля возвышался остов разрушенного космического корабля.