ГЛАВА ТРЕТЬЯ

— Что-нибудь еще? — спросил Лекс из вежливости. Он и представить себе не мог, чтобы такая педантичная особа, как Труди Уивер, могла что-нибудь забыть.

Труди улыбнулась.

— Нет, думаю, все в порядке.

Она выключила ноутбук и убрала в сумку.

— Мы с нетерпением ждем предстоящих выходных. Насколько я знаю, никто из писателей не устраивал такой вечеринки. Мы хотим, чтобы все прошло безупречно. В дальнейшем это может принести большую прибыль.

Замечательно, сказал про себя Лекс, — если, конечно, они и в дальнейшем будут пользоваться его услугами. Прошлый год был просто ужасен.

Пришлось делать дорогостоящий ремонт. Отопительная система — кстати, не такая уж и старая вышла из строя. Компьютер полетел, а весной на гостиницу напали полчища неизвестно откуда взявшихся тараканов. Огромных, отвратительных, которые никогда не водились в здешних местах. Чтобы избавиться от них, пришлось потратить целое состояние.

Но теперь все налаживается, решил Лекс. Перед ним даже маячат радужные перспективы.

— Не сомневаюсь, что все пройдет великолепно. Будьте уверены, я и все мои служащие сделаем все возможное для этого.

— Я рассчитываю на вас. — Труди встала.

Лекс мигом вскочил на ноги и решил воспользоваться моментом, чтобы еще раз извиниться за Бино. Запустив руки в волосы, он пробормотал:

— Я еще раз хотел извиниться за собаку… Я привязал ее. С миссис Боннер все в порядке? спросил он, бессознательно сделав ударение на «миссис». И тут же рассердился на себя.

Кто, черт побери, тянул его за язык? Что, у него мало проблем? Какое ему дело до того, замужем эта красотка писательница или нет? Что, ему думать больше не о чем, кроме как о ее чувственных губках, рыжих кудрях и янтарных глазах?

При этой мысли желание вспыхнуло в нем с новой силой. Даже дыхание перехватило.

Труди, ничего не отвечая, посмотрела на него долгим загадочным взглядом.

От этого взгляда у Лекса покраснели кончики ушей. Губы ассистентки растянулись в улыбке.

— Мисс Боннер. Да, с ней все в порядке.

Чувствуя себя полным дураком, Лекс поспешно кивнул.

— Хорошо.

Труди оценивающе всмотрелась в него, отметив про себя правильные черты лица и смущенную улыбку, и протянула:

— Нет, я не вижу никакого сходства.

— Простите? — моргнул Лекс.

— Ничего, — ответила она. — Вы читали книги о Зое Уайлдер, мистер Элленберг?

— Вообще-то нет, — смущенно признался Лекс.

Он собирался, но по разным причинам так и не взял книгу в руки. У него было слишком много дел, а в такое время чтение — непозволительная роскошь.

— Непременно прочтите! — шокированно воскликнула Труди. — Фейт очень талантлива. Она феномен. А ее герои — Зоя Уайлдер и Нэш Остин — совсем как живые. — Она вздохнула. — Никто так не пишет, как Фейт. Она лучшая. А ее последняя книга просто шедевр.

Лекс скрестил руки на груди.

— Правда?

— Истинная правда. — Она подалась к нему, словно собираясь поделиться секретом. — Неожиданный конец третьей книги, «Смертельный дизайн», обменяется в прологе четвертой, а дальше все будет еще интереснее. Это моя самая любимая книга. Труди качнулась на каблуках. — Хотя каждая ее новая книга нравится мне больше прежней, — закончила она.

Лекс расхохотался. Она просто влюблена в творчество своей Фейт.

— Не сомневаюсь. Я прочту сразу, как только найду время.

— О, найдите, — настаивала Труди. — Вы не пожалеете.

Лекс почесал макушку.

— Вы тоже играете роль в постановке или только командуете всем? — спросил он, не в силах скрыть свое любопытство. Вся эта игра в актеров забавляла его.

Труди вздохнула.

— Я только буду руководить. Фейт хотела, чтобы я играла роль Зои, — доверительно сказала она. — Но фанаты настояли, чтобы Фейт была главной героиней, и ей пришлось уступить их просьбам. Это она написала сценарий праздника, так что логично, если она будет играть эту роль.

Это обещает быть интересным, заинтригованно подумал Лекс. Он вопросительно приподнял брови.

— А почему она не хочет играть?

— Боится. Вам надо прочитать книги, чтобы понять ее. Фейт боится, что не справится с ролью Зои. Зоя — непростая девушка. Настоящая героиня. Смелая, сексуальная, острая на язык. Всегда одевается очень броско и красит губы алой помадой. Совсем не похожа на Фейт. Фейт застенчивая скромница. Ей нравится, чтобы во всем был порядок, она ненавидит броскую одежду и яркие цвета. — Труди вздохнула. — Зоя ее полная противоположность. Хотя… — улыбка тронула ее губы, — мне кажется, Фейт больше похожа на Зою, чем думает. Надеюсь, попробовав себя в роли Зои, она сама поймет это.

Заинтригованный, Лекс смотрел на нее во все глаза. Проклятье! Он просто заболел этой писательницей. И чем дольше он стоит тут развесив уши, тем больше влюбляется в нее. Пора заканчивать разговор.

— А этот Нэш Остин… — ляпнул Лекс, не успев даже подумать. — Он тоже герой?

Труди восторженно закатила глаза.

— Конечно. Редактор Фейт, Джон Уэллис, будет играть его. Фейт сказала, что это должен быть кто-нибудь из знакомых, иначе она не сможет вести себя с ним, как Зоя с Нэшем. — Глаза Труди вспыхнули. — У этих героев очень страстный роман. — Она снова качнулась на каблуках — очевидно, это было у нее в привычке. — Их страсть прямо полыхает со страниц…

У Лекса отвисла челюсть. Он попытался изобразить улыбку, но на самом деле ему хотелось выругаться.

— Ну что ж, если все в порядке, — процедил он, мне нужно заняться делами.

Например, наколоть дров для камина. К сожалению, под рукой не было феи из сказки, которая освободила бы его от дел, не было и бензопилы эту роскошь могли позволить себе только конкуренты.

Всю тяжелую работу по дому ему приходилось брать на себя. Конечно, в гостинице был персонал, но очень немногочисленный, всем служащим он пообещал премии за работу, выполняемую сверх их должностных обязанностей. На деньги, полученные от Фейт и ее фанатов, он собирался решить несколько насущных проблем — точнее говоря, целый ряд насущных проблем, до которых не доходили руки из-за всех несчастий, что навалились на него за этот год.

— О, разумеется, — ответила Труди. — Думаю, мы все обсудили.

— Хорошо. Увидимся вечером за ужином.

— До встречи, — с этими словами Труди вышла.

Как только она исчезла, у Лекса вырвался вздох облегчения. Он предпочел бы обсуждать меню для предстоящего вечера, мебель, уборку все что угодно, но только не Фейт Боннер и ее редактора. От одной мысли, как они будут играть сцены, которые «полыхают со страниц», его начинало тошнить. Хотелось биться головой о стену.

Или нет, найти ее, схватить, отнести в спальню и показать ей такой секс, какого не встречалось ни в одной из ее книжек.

Но это безумие.

Пора занять себя чем-нибудь, сказал себе Лекс.

Он сообщил Джорджу, где его можно будет найти, и пошел к поленнице. Стоило ему завернуть за угол, как Бино бросился к его ногам и начал тереться о них, повизгивая и глядя на него взглядом, в котором читалась мольба: «Отвяжи меня». Он уже вырос из этого ошейника, подумал Лекс, проникаясь жалостью к другу, и погладил Бино.

— Прости, приятель, попозже.

Внезапно он затылком почувствовал, что она здесь. Подняв голову, Лекс выдавил:

— Привет, нравится вид?

Она стояла на скальном камне, любуясь пейзажем.

— Да, нравится. Он великолепен. Такие краски, восторженно ответила девушка. — Настоящая красота.

Глядя на нее, он чувствовал, как кровь превращается в жидкое пламя, проникающее во все члены. Колени ослабели, на подгибающихся ногах Лекс пошел к поленнице. Там он облокотился на дрова и поднял глаза на девушку.

— Каждую осень мне кажется, что эта — самая прекрасная осень в моей жизни, но потом приходит новая осень, листья меняют цвет, и я убеждаюсь, что эта новая осень еще прекраснее, — вздохнул он, обводя взглядом горный пейзаж. — По эту сторону гор все кажется другим. Нет ничего прекраснее этих склонов и долин.

Она задумчиво кивнула, но тут взгляд ее упал на Лабрадора, и она вздрогнула. Это инстинктивное движение ее хрупкого тела сказало Лексу, что она все еще напугана. Только тот факт, что Бино на привязи, позволяет ей любоваться пейзажем.

" Простите, — вдруг сказала девушка. — Мне так жаль вашу собаку. Ей не нравится на привязи.

— Ничего, потерпит, — махнул рукой Лекс, любуясь тем, как ветер играет ее шелковистыми кудрями. Он перевел взгляд на ее губы и почувствовал, как все его тело сладко замирает. — Я разрешу ему спать в моей комнате ночью, так что он нас быстро простит.

А что ему остается? Ведь иначе Бино могут запросто съесть дикие звери. Он тут как приманка в силке.

— Мне жаль, что он напугал вас. Труди сказала, что вы уже однажды пострадали от нападения собаки.

— В детстве, — кивнула девушка. — Но это не извиняет мой обморок, — смущенно потупилась она. — Спасибо, что вы позаботились обо мне, отнесли домой и все такое.

— Не за что. Я чувствую себя виноватым. Бино большой, но совершенно безобидный. Просто он сам не сознает, что может напугать.

Она посмотрела на Бино, словно желая поверить в это. Но в ее глазах был страх, между бровями залегла морщинка, а все тело было напряжено так, словно девушка никак не могла расслабиться.

Лекс скривился.

— Какая собака напала на вас?

Наверно, чау. Они часто нападают на детей.

Взрослых они боятся, потому что они большие, но дети перед ними беспомощны.

Девушка отвела взгляд.

— Мне стыдно признаться, — поморщилась она.

Значит, не чау. Не крупная собака, раз ей стыдно признаться. Лекс усмехнулся.

— Пудель?

Глаза цвета янтаря посмотрели на него.

— Хуже.

Хуже? Что может быть хуже пуделя? Что может быть унизительнее нападения пуделя?

— Хуже?

Она подавила вздох.

— Это был чихуахуа.

Забыв о правилах приличия, Лекс расхохотался. Смутившись, он попытался подавить смех, но безуспешно. Дрожащими от смеха губами он пробормотал:

— Чихуахуа?

Она наградила его взглядом, полным негодования.

— Да, ненормальный чихуахуа. Наверно, у него было раздвоение личности.

Лекс скрестил руки на груди, поленница с дровами уже успела вылететь у него из головы. Как и другие дела.

— Раздвоение личности, говорите? Это как?

— Он решил, что он ротвейлер.

Это уже было чересчур. На этот раз ничто не могло удержать Лекса от приступа смеха. Он хохотал, пока слезы не выступили на глазах.

— Это вовсе не смешно, — возмутилась Фейт, сама хихикая.

Она закатала рукава и показала ему тонкие шрамы на руках.

— Для ребенка это было травмой. Он был не таким уж маленьким по сравнению с шестилетней девочкой, а зубы у него чертовски острые. Эта собака до смерти напугала меня.

Лекс смущенно замолчал. Веселье как рукой сняло. Она права, такое могло насмерть перепугать ребенка. Хотя мысль о том, что чихуахуа может напасть на кого-то, и казалась забавной.

— Простите, — смутился он, пытаясь согнать идиотскую улыбку с губ. — Я не должен был смеяться.

— Черт, — вздохнула девушка, опуская рукава. Все в порядке. Это правда смешно. Я знаю. Но никак не могу избавиться от страха перед собаками. Я пытаюсь, честно, но этот страх живет со мной. Это слабость, а я ненавижу быть слабой.

Лекс склонил голову.

— У вас есть причины. Неважно, большая собака или маленькая, она на вас напала. Тут нечего стыдиться.

— Но мне стыдно. — Она взглянула на Бино. Ваша бедная собака, бедный… — запнулась она. Как его зовут?

— Бино.

— Бедный Би… — она снова запнулась, вопросительно приподняв брови. — Бино?

Он сжал губы:

— Да, Бино.

— Но.., почему вы назвали собаку так же, как называется средство от газов в животе?

Лекс усмехнулся.

— Побудьте рядом с ним еще немного, и вы все поймете.

Ее невероятно чувственные губы растянулись в улыбке, золотисто-карие глаза вспыхнули весельем.

— Что-то мне не хочется.

Лекс кивнул.

— Понимаю.

Он проследил за ее взглядом. Девушка смотрела на пса, который с самым жалким видом растянулся на земле и выражал крайнюю степень собачьего отчаяния.

— Вы уверены, что он не кусается? — озабоченно спросила девушка, закусив губу.

— Уверен, — ответил Лекс. — Он ни разу никого не укусил. Он может напрыгнуть, испачкать, облизать, но он не кусается.

Фейт кивнула.

— Тогда отвяжите его.

— Вы уверены? — усомнился Лекс.

— Уверена.

— А вы не упадете в обморок?

— Надеюсь, что нет, — ответила девушка, подумав. — Только подождите, когда я вернусь в дом.

Мне надо забрать пару вещей из машины.

— Конечно. Хотите, я принесу? — предложил Лекс. Ему безумно хотелось побыть с ней подольше. Наедине.

Девушка отрицательно покачала головой.

— Это только пара вещей, ноутбук и книжка, но спасибо за предложение.

— Не за что.

К его огорчению, она спрыгнула с камня.

— Я, пожалуй, пойду. — Закусив губу, она снова посмотрела на собаку. — Дайте мне пять минут и отвяжите его.

Лекс кивнул.

— Хорошо.

Внезапно удачная идея пришла ему в голову.

Слова сами собой сорвались с языка:

— Послушайте, давайте я помогу вам избавиться от страха перед собаками? Мы можем потренироваться на Бино.

Она остановилась и с сомнением посмотрела на него.

— Каким образом?

— Надо попробовать, — ответил Лекс.

— Это было бы замечательно. Зоя не боится собак. А мне придется играть ее роль, — задумалась девушка. — Вы с Труди уже обсудили все детали вечеринки?

— Да. Обещает быть интересной, — солгал он.

Обещает неприятности и кучу работы, добавил он про себя. Свое свободное время он предпочитал проводить за рыбалкой или спуском на плотах. А не за игрой в детективов.

— Я играю роль Зои. Она ничего не боится. Я буду выглядеть идиоткой, если упаду в обморок, испугавшись собаки, — призналась Фейт. — Если бы вы могли мне помочь, я была бы вам благодарна.

— С удовольствием, — ответил Лекс, обрадованный ее согласием. — Почему бы нам не начать после ужина?

Так у него будет время закончить дела, принять душ и побриться.

Она кивнула.

— Хорошо.

— Великолепно. Увидимся позже. — Провожая Фейт до лестницы, Лекс никак не мог стереть глупую улыбку с лица и оторвать от нее глаза. Она тоже смотрела на него, словно изучая. И ему было приятно. Он давно уже не испытывал такой радости от общения с девушкой.

— Что-то не так? — спросил он наконец, чувствуя, что молчание затягивается.

Она смущенно покраснела.

— Нет, все в порядке. Простите, что я так на вас уставилась. Просто вы мне кое-кого напоминаете. Она улыбнулась своим мыслям. — Простите, — повторила она.

Наверно, кого-то очень близкого, решил Лекс, увидев, как вспыхнули ее щеки. Он сделал глубокий вдох, чтобы унять внезапный приступ ревности.

Девушка нерешительно помялась.

— Можно задать вам личный вопрос, мистер Элленберг?

— Конечно. Только зовите меня Лекс.

— Хорошо… Лекс. Откуда у вас шрам на виске?

Так вот на что она уставилась! Но ведь это едва заметный шрам. Правда, женщины говорили, что он придает ему мужественности, но сам Лекс не обращал на него внимания.

— Конечно, я предпочел бы ответить, что получил его во время войны в Персидском заливе или вроде того…

— Но на самом деле…

Он смущенно улыбнулся.

— На самом деле это был несчастный случай.

Велосипедная цепь сломалась в неподходящий момент. Я въехал в куст ежевики и напоролся на острую ветку.

С искорками смеха в глазах она кивнула.

— Понимаю.

— Тогда я воображал себя супергероем, — продолжал Лекс. — Но если бы вы видели, как я летел с этого велосипеда! Прямо через руль.

— Ox, — выдохнула девушка.

— Именно так: ох! — покачал головой Лекс. Мама выбирала колючки из меня несколько дней.

— Еще бы. — Фейт снова посмотрела на собаку, которая пыталась стащить ошейник лапами. — Не забудьте: пять минут! — напомнила она Лексу, поднимаясь на ступеньку.

— Не забуду. — Все еще улыбаясь, он наблюдал, как она уходит. Девушка двигалась грациозно, бедра плавно и ритмично покачивались, зачаровывая его. Она не только была одной из самых сексапильных женщин на свете, ее прелестную попку просто нельзя было описать словами. Так же, как и талию, такую тонкую, что ее можно было обхватить руками. Само совершенство. Желание вспыхнуло в крови, огонь побежал по венам. Лекс стоял, не в силах пошевелиться, пока не вспомнил о поленнице.

Он велел Бино вести себя прилично, пообещал отвязать его через пять минут и направился к дровам. Нечего смотреть на нее, сказал он себе. Нечего даже думать о ней. Ну и что, что она такая дьявольски сексуальная? У него нет времени на любовную интрижку, черт побери. Ему нужно думать о гостинице. Хватит мечтать.

Да, она его заинтриговала.

Да, она соблазнительная штучка.

Определенно.

Но она не для него.

Лекс с яростным усердием принялся колоть дрова, тратя куда больше энергии, чем требовалось.

Черт, они только что встретились. Как он может все время думать о ней?

Но в этой Фейт Боннер было что-то, что заставляло его думать о ней, прислушиваться к звукам ее голоса, искать ее общества, воображать, как он целует эти соблазнительные губы, упивается их божественным вкусом. Никогда еще он не чувствовал такого сильного влечения к женщине.

Она буквально сводила его с ума.

Лекс вздохнул.

Какое значение имеет то, что он чувствует?

Она его гостья, постоялица. От нее зависит, как пройдет весь сезон. Он просто не может позволить своим плотским желаниям оскорбить ее. Он должен держать себя в руках. Слишком много поставлено на кон.

Внезапно Бино присел и жалобно заскулил, пытаясь снять лапами ошейник, а спустя секунду воздух пронзил истошный женский крик.

Фейт.

Бино оглушительно залаял. Сердце Лекса ушло в пятки. Бино здесь, значит, что-то другое напугало ее…

О, черт!

С топором в руке Лекс бросился к крыльцу. Он сразу заметил Фейт, которая, как он уже подозревал, снова потеряла сознание, а потом медведя, удиравшего по тропинке в горы.

Лекс выругался, уронил топор и подбежал к девушке. Он чуть не обезумел от страха, когда заметил струйку крови у нее на виске. Девушка была белой как пергамент.

— Фейт! — позвал он, поднимая ее на руки. Фейт! Ты слышишь меня?

С ее губ сорвался стон, ресницы дрогнули. Она нахмурилась и открыла глаза.

Дежа-вю, подумал Лекс.

— Черт, Нэш, — застонала она сердито. — Голова раскалывается. Что произошло?

Почувствовав облегчение, Лекс улыбнулся.

Опять Нэш.

— Я отнесу тебя в дом.

Она заерзала у него на руках, пытаясь заглянуть через плечо.

— Этот ублюдок Бойл опять напал на меня сзади, да? — спросила она с негодованием. — Скажи мне!

Бойл? Кто такой, черт побери, Бойл?

— Никто на тебя не нападал. Ты снова упала в обморок. — От волнения он сам не заметил, как перешел на «ты».

Ее глаза широко распахнулись, и девушка попыталась вырваться из его объятий.

— Я никогда не падала в обморок, Нэш, — воскликнула она. — Что за чушь ты несешь?

Лекс остановился, с тревогой всматриваясь в ее лицо. Что-то не так. Он не мог сказать что, но это была не прежняя Фейт… Она вела себя совершенно по-другому.

— Я не несу чушь. Я думаю, ты увидела Пуха и испугалась, — сердито произнес он.

— Кого? — рассердилась девушка. — Это что, прозвище такое? Никогда не слышала… — Она пробормотала ругательство. — Если Ларсон послал гонца с шифровкой, будет заварушка. Правда, Нэш, я по горло сыта его выходками.

Ларсон? Выходки? Шифровка?

Ничего не понимая, Лекс выругался про себя.

— Дорогой, знаешь, мне нравится, когда ты носишь меня на руках, — прошептала она ему на ухо.

В голосе появились откровенно чувственные нотки. — Но если ты несешь меня не в постель, лучше опусти…

Тревога, которую Лекс ощущал минуту назад, переросла в панику. Страшное предчувствие охватило его. Он поставил девушку на ноги. Она обхватила его руками за шею, и губы ее прижались к его губам в страстном поцелуе. Те самые губы, о которых он грезил несколько минут назад. Его тело отреагировало мгновенно.

Но он отпрянул:

— Фейт, нет…

Она скривилась.

— Фейт? Дорогой, я предпочитаю, чтобы ты называл меня моим настоящим именем, когда мы одни.

— Настоящим? — недоумевающе спросил Лекс.

Что-то подсказывало ему, что…

— Да! — нетерпеливо воскликнула девушка. Моим собственным именем. Зоя!

У Лекса отвисла челюсть.

— Я использую кодовые имена только во время заданий. Фейт, Кэнди, Лиза, Моника, и все другие тоже, — продолжала она, глядя ему в глаза. — Но с тобой я Зоя. Ты единственный, с кем я могу быть самой собой. Пожалуйста, не забывай об этом.

Это очень много значит для меня. — Девушка улыбнулась и переплела свои пальцы с его пальцами. — А теперь за работу, Нэш. Нам же нужно поймать вора, не забыл?

О, Боже милостивый, взмолился Лекс про себя. Что с ней произошло? Что делать?

Но тут Фейт исчезла в доме, оставив Лекса ошеломленно стоять посреди двора.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

— Это временная потеря памяти, вызванная ударом при падении, — констатировал доктор Гивенс, устало потирая лоб. — Я слышал, что такое бывает, но в моей медицинской практике это первый подобный случай.

Лекс пытался осмыслить слова доктора, пока они с Труди стояли в приемной и ждали, когда Фейт оденется после осмотра. Она руками и ногами отбивалась от визита к доктору, крича, что шишка на макушке — всего лишь царапина, но они с Труди уломали ее. Надо отдать Труди должное, она быстро пришла в себя после того, как узнала, что ее начальница потеряла память и вообразила себя героиней собственных книг.

Лексу пришлось объяснить Труди, что случилось, поминутно заверяя рассерженную «Зою», что никакой Бойл на нее не нападал. Труди была в отчаянии, но быстро успокоилась и даже начала отзываться на имя «Мелани» — ассистентки Зои, которую в ней видела Фейт.

— Но я как-то искала информацию о временной амнезии для одной из книг Фейт и знаю, что она должна быть вызвана более серьезной травмой, ударом, который повредил бы мозг, — высказала ассистентка свои сомнения. — В том, что вы говорите, нет никакого смысла.

— Вы правы, конечно, — согласился доктор, — но не забывайте, что мозг — таинственный орган.

Многие исследователи пытались разобраться в том, как он работает, но по-прежнему в этом вопросе больше загадок, чем разгадок. Эта героиня — женщина, которую пациентка знает как саму себя, женщина, созданная ее воображением, такая, какой ей самой хотелось бы быть. Это ведь ее последняя книга?

Труди кивнула.

— Да. Она собиралась сесть за вторую, когда закончится рекламный тур.

— Значит, ее голова все еще занята этой книгой.

Плюс эта постановка. Она выбрала гардероб Зои, она все время думала о том, что будет делать в роли своей героини. Удар при падении и послужил тем самым толчком, который помог ей очутиться в мире собственных фантазий.

В шоке от всего услышанного Лекс выдохнул:

— Так она думает, что ловит вора в моей гостинице?

Из всего, что навалилось на него за нынешний год, это самое безумное происшествие. Лекс не знал, что и думать.

— Но что нам делать? Подыгрывать ей? Или пытаться объяснить, кто она?

— Ни в коем случае! — воскликнул доктор. — Боюсь, вам придется подыгрывать. В противном случае она еще глубже погрузится в мир фантазий, спрячется там от реального мира. Фейт сама вспомнит все, когда будет готова.

Лекс сглотнул. Черт, как же ему хотелось выругаться!

— И когда это, по-вашему, случится?

Доктор грустно улыбнулся.

— Вопрос на миллион долларов, Лекс. Это может случиться через минуту, через неделю, через месяц. Кто знает, когда? Если этого не произойдет за неделю, советую обратиться к невропатологу, хотя я не уверен, что он сможет помочь. Боюсь, это состояние — ее подсознательный выбор. Доктор посмотрел на Труди. — Вы сказали, пациентка нервничала перед этой вечеринкой?

— Да, — кивнула девушка.

Гивенс задумался.

— Давайте подождем неделю. У нее есть семья, муж, которым надо сообщить?

— Нет, — ответила Труди. — Родители умерли, а она была единственным ребенком. О других родственниках я ничего не слышала.

— Понятно.

Труди потерла лоб и начала мерить шагами крошечную приемную.

— О, черт, — пробормотала она.

В ее голосе Лекс услышал отчаяние и беспомощность. Девушка резко повернулась и посмотрела на мужчин.

— Что нам делать? — воскликнула она. — Завтра приедут все эти люди. Они ждут, что мы будем ловить вора, — застонала она. — Катастрофа! Что мне делать? — всхлипнула девушка.

Сердце Лекса ушло в пятки. Он представил себе деньги, которые не получит, ремонт, который не сделает, сезон, который не удастся. Ему придется закрыть гостиницу. Он потеряет все, чего добился. И у него нет выхода из этого отчаянного положения.

— Придется отменить вечеринку, — пробормотал он в отчаянии.

Глаза Труди широко распахнулись. Она посмотрела на Лекса так, словно он спятил.

— Ни в коем случае! Об этом не может быть и речи! — воскликнула она.

Глядя на нее, можно было подумать, что ее мозг усиленно заработал в поисках выхода.

Лекс моргнул. Но что, черт побери, тут удастся сделать? Продолжать? Когда главная героиня думает, что она.., и есть главная героиня? Но ведь это может сработать, с бьющимся сердцем подумал Лекс, боясь надеяться на благополучный исход, боясь предложить этот вариант.

Труди вдруг остановилась.

— У нас нет времени. Она сейчас выйдет. Вот что мы будем делать, — решительно заявила она. Вы будете играть роль Нэша. Она…

— Но… — пробормотал Лекс.

— Никаких «но», — перебила Труди. — Она все равно уже думает, что вы — это он. Проклятье, она еще до падения думала, что вы похожи на него как две капли воды.

Так вот кого он ей напомнил! — растерянно подумал Лекс. Нэша, героя ее книг.

— Я буду играть Мелани, раз уж она думает, что я — это она, — продолжила Труди. — Джон будет руководить и изображать по телефону Ларсона, нахмурилась ассистентка. — Единственная проблема — это ее имя. Нам придется называть ее «Зоя», фанаты зовут ее «Зоя», но сама Зоя уверена, что никто не знает ее настоящего имени, пробормотала она, уставившись на Лекса. Должно же найтись решение проблемы. Надо подумать, но сначала… — Она помолчала. — Сначала вам нужно выучить роль. Все знают свои роли, но вы, главный герой, — нет. Вам нужно отрепетировать все заранее.

Репетировать? — с негодованием подумал Лекс.

У него нет на это времени! У него даже на сон нет времени.

Лекс больше всех был заинтересован в том, чтобы вечеринка состоялась, но есть маленькая проблема — читает он медленно, а играет наверняка отвратительно. Он не справится, сказал себе Лекс, как ни грустно было это признать. Он не Нэш Остин и не сможет сыграть его роль.

Лекс покачал головой, потер затылок и открыл было рот, чтобы объяснить все Труди, но она опередила его.

— Я заплачу вам, — выпалила ассистентка, угадав его сомнения.

Лекс подавил горький смешок.

— Если бы дело было в деньгах, я бы сказал «да», но дело не в этом У меня нет ни времени, ни актерских способностей.

Не говоря уж о том, что играть роль любовника этой девушки было просто безумной идеей в сложившейся ситуации. Что подумает Фейт, когда память вернется к ней? Он мысленно выругался.

Фейт решит, что он воспользовался ее болезнью, что он бессовестный негодяй. Потому что, изображая ее любовника, он не сможет держать себя в руках. Он слишком сильно ее хочет. Но это было бы подлостью — воспользоваться ее болезнью.

Труди открыла рот и назвала цифру, которая тут же материализовалась в его мозгу в починку крыши и еще кое-что.

— Вы, должно быть, шутите, — опешил Лекс от такой щедрости.

— Нет, — твердо заявила ассистентка, вспомнив свой командирский талант. — Отмена вечеринки будет стоить нам репутации и огромных денежных потерь. Это было бы катастрофой. — Она помолчала несколько секунд. — Вы согласны?

Лекс застыл в нерешительности, не зная, что ответить. Перед глазами у него возникла отремонтированная крыша, под которой тепло и сухо в самый дождливый день.

Он представил, как выплачивает обещанные рождественские премии, представил, что ему не нужно больше думать о том, откуда взять денег, чтобы решить самые насущные проблемы.

Это деловое соглашение, сказал он себе, осмысливая ситуацию. Он будет играть, а актер это тоже работа. Оплачиваемая работа, разве нет?

Подавив страх и нежелание, Лекс кивнул.

— Хорошо, я согласен.

Обрадованная Труди улыбнулась:

— Замечательно.

Фейт вышла из кабинета и тут же набросилась на свою помощницу:

— Мелани, что, черт побери, на мне надето?

Я… — она потянула бежевый свитер за край и с отвращением оглядела себя, — вся какая-то бесцветная…

— Ты так маскировалась, пока мы добирались до гостиницы, — на ходу сымпровизировала Труди. — А потом ты ударилась головой. Так что на переодевание не было времени.

С очаровательным, по мнению Лекса, румянцем смущения на щеках Фейт кивнула.

— Тогда все понятно. А где мой пистолет?

Боже, застонал про себя Лекс. Пистолет?