Однако избранная преступником линия поведения вполне может привести к тому, что в течение довольно длительного времени у него не появится возможности совершить новое убийство. В этом случае преступник, возможно, попытается вернуться на место одного из предшествующих преступлений (с большей вероятностью - последнего) для того, чтобы вновь пережить эмоциональный ник, испытанный им в момент убийства. Поэтому наилучшей тактикой для следствия представляется организация засад на местах предшествующих убийств... Балтимор
      Региональное отделение ФБР
      Четвертый день
      Черутти отложил ксерокопию доклада и принялся стучать пальцами по столу. Дела обстояли хуже, чем можно было ожидать. Из всех надежд, возлагавшихся на ребят из Вашингтона, не оправдалась ни одна.
      - Так-то вот, - пробормотал Черутти и поднял взгляд на Коултона, разложившего бумаги на противоположном краю стола. - А вы что скажете?
      - Мне кажется, это пустышка, - сказал Коултон. - Ничего нового я в их докладе не нашел. Вообще ничего.
      - Вообще ничего... - Черутти переложил страницы доклада так, чтобы они шли в правильном порядке. - И единственное, что утешает, - агент Скалли почти слово в слово повторила наши собственные выводы.
      "Наши выводы", как же, подумал Коултон. Для Черутти было совершенно в порядке вещей присвоить чужие наработки. Если бы не Черутти, Коултон давно бы уже пошел вверх... Но старый макаронник, которому давным-давно пора на пенсию, все еще тянулся к золотым апельсинам...
      А Черутти просто правилось дразнить мальчишку, который у него на глазах становился одним из самых перспективных агентов балтиморского отделения ФБР. Коултон заводился с пол-оборота, но в деле никогда не горячился, и потому обида только придавала ему рвения. Некоторые успешно завершенные Коултоном расследования Черутти действительно считал в основном своей заслугой - но не потому, что он давал Коултону какие-то указания, а единственно потому, что он не да вал честолюбивому мальчику расслабиться и поверить, что карьера дастся ему легко. "Погоди, приятель, - думал Черутти, глядя на краснеющего от бешенства Коултона, - погоди, вот сгниет старый пень окончательно, займешь ты его место - и начнут тебя трепать все, кому не лень, - мэр, сенатор, начальство... Вот тогда ты и поймешь, что Черутти был далеко не самой главной сложностью на твоем пути..."
      Однако, при всех талантах Коултона, был у него и один глобальный недостаток - почти полное отсутствие фантазии. Там, где проблему можно было решить применением каких-то наработанных методик, он справлялся блестяще. Однако там, где логика и алгоритмы пасовали, он оказывался совершенно беспомощным. И когда Черутти понял, что в деле с серией убийств Коултон окончательно увяз, что вся виртуозная легкость, с которой парень отрабатывал одну за другой никуда не ведущие версии, - это лишь видимость, что на самом деле Коултон растерян и подавлен - тогда он вспомнил об одном спецагенте из Вашингтона, который славился именно излишней склонностью к фантазиям...
      - В конце концов, - нервно сказал Коултон, - если выводы доклада агента Скалли совпадают с... теми, к которым пришли мы здесь... это лишь подтверждает, что мы действовали совершенно правильно.
      - Правильность или неправильность ваших действий, агент Коултон, будет ясна, только когда дело закроют. Удастся найти убийцу - значит, действия были правильными. Не удастся - значит, все было неправильно... Вообще все. И потом, вы же прекрасно понимаете, что мы ждали от Малдера и Скалли вовсе не подтверждения наших заключений. Помнится, вы сами говорили, что их участие в расследовании поможет взглянуть на дело под каким-нибудь новым углом...
      - Но не исходить же нам из того, что это дело рук пришельцев!..
      Черутти перевернул несколько страниц доклада. Интересно, что бы написал в докладе Малдер...
      - Как вы думаете, - он развернул кресло, чтобы была возможность положить ногу на ногу, - а если этот убийца действительно не человек?
      "Совсем старик сбрендил", - подумал Коултон.
      - У вас есть основания для таких предположений? - спросил он, с тоской ожидая всплеска старческого слабоумия.
      - Судите сами, - Черутти черкнул ногтем по строке доклада. - Он как будто проходит сквозь стены. Его след не берут собаки. Он голыми руками вырывает печень из живого тела... Что у нас еще? Вот - он нечеловечески силен. И, конечно, эти странные отпечатки пальцев.
      - Получается, что в Балтиморе орудует маньяк-инопланетянин, белый, двадцати пяти-тридцати пяти лет, с уровнем интеллекта выше среднего, попытался иронизировать Коултон, однако в голосе его гораздо яснее иронии слышалась растерянность.
      - Не менее вероятный вариант - оборотень, - совершенно серьезно сказал Черутти. - Или гуль, они тоже вечно пытаются урвать себе кусок человеческого мяса.
      Коултон чувствовал себя невероятно плохо. Он не представлял, в каком тоне следует сказать боссу, что тот окончательно чокнулся. Черутти начал опасаться, не переиграл ли он ненароком.
      - Но придумывать все это пристало скорее нашему другу из Вашингтона, закончил Черутти. - А он, как вы говорите, ограничился шуткой насчет зеленых человечков - да н то после того, как вы начали его высмеивать.
      - Я не уверен, что это была шутка, - сказал по-весеннему зеленый Коултон. - Агент Малдер мог говорить и вполне серьезно.
      - Если бы он был психом, его бы никто не держал в ФБР, - махнул рукой Черутти. - Вы начали его вышучивать, он ответил вам тем же, вот и все. Не в этом дело. У него возникли какие-нибудь предположения относительно дела?
      - Судя по всему, нет, - Коултон на секунду задумался. - Похоже, он решил, что убийца мог уйти из офиса Ашера через вентиляционную шахту. Но это предположение ничем не лучше ваших... фантазий, - с трудом закончил он.
      - А агент Скалли? - спросил Черутти. - У нее возникли какие-то... нетрадиционные предположения? Судя по докладу - нет, но, возможно, она вам говорила что-нибудь?
      - При осмотре места преступления и в морге - нет. А потом они уехали, и сегодня пришел доклад...
      - Пригласите ее... и агента Малдера... участвовать в этой засаде, - сказал Черутти, выделяя маркером последний параграф доклада Скалли. - Поселите их в каком-нибудь пансионате. Возможно, за это время они сумели найти что-нибудь полезное. И не надо относиться к Фоксу Малдеру снисходительно,
      Коултон. Это опытный агент. Кстати, он специализировался как раз по маньякам, до того как... э-э... занялся другими делами.
      Черутти встал с кресла. Коултон, задумавшись, автоматически последовал его примеру, и, только уже пожав руку шефа, понял, что с ним прощаются.
      Голос Черутти остановил подчиненного у самой двери.
      - Да, Коултон, вот еще что... - старик взглянул на Коултона, потом на доклад Скалли, потом снова на Коултона. - Если вы все-таки вздумаете заказать пару обойм серебряных пуль, я этот заказ подпишу.
      Секретарша Черутти едва не пролила горячий кофе, с трудом увернувшись от спасающегося бегством Тома Коултона. Никогда еще агенты не покидали кабинет экселенца с такой быстротой. Балтимор
      Пятый день
      Прокладывая путь по канализационной трубе, я шел на пьянящий запах живого тумса.
      Это будет мой четвертый - потом останется только одни, а после я снова смогу уснуть... Боже всемогущий, как я ненавижу просыпаться! Господи, как я измучен безжалостным голодом, иссушающим мой мозг! Как исступленно я хочу вернуться в мое уютное ничто. Умереть, уснуть, забыться, не быть... И видеть сны. Вот и все... Так немного...
      Но сначала нужно утолить голод. Один тумс - и потом еще один тумс. Второго еще нужно найти, но я его, вне всяких сомнений, найду... Потом. А сейчас вперед, вперед, вперед...
      Странно - тумс вышел из машины возле того самого большого здания, где я взял печень третьего. В этом было что-то от фатума. Возможно, знамение. Всевышний послал мне невероятную удачу - этот дом я уже знал, пути в нем были исчислены, и оставалось только дождаться момента, когда тумс окажется один. Сейчас рядом с тумсом были двое мужчин - опасные, у каждого в кобуре под левой рукой небольшой пистолет. У тумса, кстати, тоже пистолет... Но это неважно...
      Я скользнул в ответвление канализационного стока, уходящее к нужному мне зданию.
      Охота начиналась снова. Балтимор
      Пятый день
      Устраивать засаду вместе со Скалли Малдер не поехал, сославшись на необходимость поработать с документами, - на самом же деле его обуяла лень, и он просто решил посипеть и отдохнуть. Может быть спокойно подумать.
      Но думать тоже было лень.
      Малдер спустился в обеленный зал, не спеша поужинал сосисками с горошком и домашним картофельным пюре и сел читать "Балтимор сан". Газета была буднична волна материалов об убийстве Ашера прошла два дня назад, а бесконечные истерические призывы к отцам города "поставить полицию на уши и покончить с маньяками раз и навсегда" публике, похоже, надоели. Впрочем, новых сенсаций не нашлось, и "Сан" опубликовала вдогонку событиям небольшое интервью с шефом местного отделения ФБР на тему борьбы с убийствами. Черутти рассуждал о тревожащем росте молодежной преступности и связывал его с повышенной агрессивностью современной информационной среды.
      "Мы живем в благополучной стране, и это неплохо. Но благополучие расслабляет. Нам начинает казаться, что жизнь упорядочена и размеренна. И когда мы утверждаемся в этой мысли и привыкаем к ней, мы становимся уязвимы для преступников. Вам не кажется парадоксальным, что наша массовая культура не устает рассказывать нам о преступлениях и насилии, которых в жизни рядового гражданина не так уж и много? Возможно, это неосознанная попытка сохранить у людей хотя бы остатки социальной сопротивляемости. Да, я знаю статистику, я знаю, какая часть американцев становится жертвами преступлений, - но не кажется ли вам, что многие становятся жертвами преступлений именно из-за дезадаптации, утраты рефлексов? Я знаю много случаев, когда преступник получал отпор - выстрела из ружья в воздух обычно бывает достаточно, для того чтобы отпугнуть грабителя, по даже па это у большинства людей сейчас не хватит смелости - при том, что оружие можно приобрести без особенных затруднении... Да, я поддерживаю либерализацию системы наказаний за правонарушения. Мне нравится, что во многих штатах отменена смертная казнь. Но когда конгрессмены штата начинают серьезно обсуждать возможность легализировать продажу марихуаны, мне начинает казаться, что мы живем слишком хорошо - п именно из-за этого "слишком" все это "хорошо" может однажды кончиться..."
      С некоторых пор Малдеру было наплевать на проблему социальной дезадантации. Уже Довольно давно он пришел к представлению о социуме как о саморегулирующейся системе, которая любую возникшую в ней проблему решит сама и своими средствами. Да, сам он тоже был частью этой системы. Но его собственная задача была гораздо интереснее, чем борьба с проявлениями безумия и асоциального мышления. Он шел в глубины Скар-тариса. Он пытался проникнуть туда, где не ступала нога белого человека. Он нащупывал тайные тропы, скрытые выходы к сути - и, найдя, втискивался в них и полз, прорывался вперед - туда, где вдалеке тускло мерцал блуждающий огонек истины... В этом было его счастье, в этом он находил упоение.
      Малдер вдруг перестал понимать, что он читает. Пришедшее в голову сравнение внезапно показалось ему очень уместным. Преодоление препятствии на пути к пели само по себе может вызывать эмоциональный пик. Не достижение цели, а сам путь к ней. Но если допустить, что для маньяка это тоже верно. то рекомендация Скалли насчет организации засады лишается оснований. Убийца не пойдет снова на место преступления, чтобы пережить эмоциональный всплеск этот всплеск достижим, только если в конце пути есть реальная цель. В офисе Ашера этой цели больше нет.
      Малдер взбежал по лестнице в свою комнату, надел спортивный костюм и кроссовки. Вечерняя пробежка была кстати. Ему было все равно, куда бежать, так почему бы не пробежаться до офиса Ашера... Балтимор
      Офис Ашера
      Пятый день
      19:40
      Скалли сидела в приемной офиса, примыкающего к офису Ашера, и от нечего делать в сотый раз читала найденную на столике для посетителей "Уловку-22", когда в кармане ее пиджака щелкнула рация.
      - Десятый, я второй. Как у вас? Скалли взяла рацию.
      - Я десятый, у меня все тихо.
      - Сейчас к вам подойдет пятый. Дождитесь его и спускайтесь на автостоянку в цокольном этаже, там смените восьмого.
      - Поняла, второй. Жду пятого и сменяю восьмого.
      - Конец связи.
      Что-то случилось.
      Дэйна отложила книгу, встала с кресла и прошлась по комнате, делая упражнения для плеч и спины. Через пару минут в коридоре послышались шаги. Скалли отошла в сторону и встала возле стены, держа вход под контролем.
      Шаги затихли возле двери.
      - Эй, - позвал мужской голос. - Есть кто дома?
      Дэйна молчала.
      Дверь открылась, и в приемную заглянул приятный молодой парень в очках, при галстуке и с рацией в руке.
      - Привет, десятый, - сказал он, заметив Скалли. - Я пятый. Агент Харт, леди.
      - Что там случилось? - спросила Дэйна.
      - Да ерунда, - Харт поморщился. - Кажется, Торнер... э-э... отравился фисташками. Или обожрался. В общем, не смертельно. Он сидит внизу, на стоянке. Коултон уезжал домой и спросил его, чего это он такой бледный. Ну, Торнер ему и говорит - вот, фисташками, похоже, отравился. Коултон отправил меня сюда, а Торнеру разрешил уехать, когда вы спуститесь.
      - А чего же это он вас не оставил в гараже вместо Торнера? Харт замялся.
      - Похоже, он хочет держать вас подальше от места убийства, - сказал он. Ну, мне так показалось. Больше этого никак не объяснить...
      - Ладно, - Скалли покосилась на "Уловку-22", но забирать из приемной книгу, конечно, не следовало. Она вздохнула и взяла рацию.
      - Второй, - сказала она. - Это десятый. Пятый пришел, иду вниз.
      - Слышу вас, десятый. Спускайтесь.
      - Ну, пока, - сказал Харт и широко улыбнулся. - А это можно почитать? - он показал на "Уловку".
      - Пока хозяев нет, наверное, можно, - ответила Скалли, кивнула Харту и вышла в коридор.
      - Пум-нурум-пум-нум, - задумчиво пропыхтел Харт, оглядел приемную, поднял и опустил брови, уселся в кресло для посетителей и взял роман.
      За вентиляционной решеткой, привинченной к стене прямо над его головой, тлели разочарованием безумные желтые глаза.
      "Форд" Торнера свернул с пандуса, плеснув бликами от уличных фонарей, и Дэйна опять осталась одна. Ее собственный "форд" стоял примерно на середине подземной стоянки. Она перегнала его в дальний конец - отсюда не был виден въезд, зато дверь на лестницу была как на ладони. К тому же здесь не горели два плафона, машина стояла в тени и не бросалась в глаза на пустой стоянке, да и сама Скалли, сидящая за рулем, оказалась почти совершенно незаметна.
      Делать в машине было совершенно нечего. Включать плеер нельзя, книг нет. Как всегда, от безделья Скалли начала ощущать голод. Почему-то на этот раз ей до безумия захотелось съесть банан. Или два банана...
      В общем-то она не слишком любила фрукты. Тем более осторожно она относилась к бананам - они плохо влияют на фигуру. Но сейчас желание съесть банан было таким сильным, что ей даже приходилось напоминать себе - она на работе, и отлучаться с поста ей нельзя. Даже в туалет...
      Конечно, ей немедленно понадобилось и туалет.
      Можно только гадать, как далеко бы зашли ее мучения, если бы в этот момент со стороны въезда на стоянку не послышались шаги. Кто-то бежал по галерее. Скалли вы шла из машины, достала пистолет, мягко подкралась к широкой бетонной опоре и, спрятавшись за ней, стала ждать.
      Шаги приближались. Человек двигался размеренной спортивной трусцой, ровно и глубоко дыша.
      Дэйна попробовала представить себе спортсмена, тренирующегося на подземной автостоянке. У нее не получилось.
      Человек был уже совсем близко, и с вызовом подкрепления она определенно опоздала. Скалли решила не рисковать. Когда шаги зазвучали совсем рядом с бетонной опорой, за которой она пряталась, Скалли с криком "Стоять, ФБР!" выскочила из укрытия и ткнула пистолетом прямо в живот бегуна.
      - Ффффффффу-у... - сказал Малдер, мгновенно остановившись и рефлекторно поднимая руки. - Тебя что... не учили... что в безоружных... стрелять... нельзя?..
      - Малдер, - сказала Скалли. - Боже, я ведь могла тебя убить!..
      - Могла... И сейчас еще не поздно. Может, уберешь пистолет?
      - Какого черта ты здесь делаешь? - спросила Скалли, пряча оружие.
      - Вот, прибежал к тебе в гости.
      - Ты же знаешь, я на работе.
      - Да не появится он здесь, - Малдер наклонился, опершись руками о колени, и принялся успокаивать дыхание.
      - Ты что-то нашел?
      - Ну, как сказать... В общем, похоже, ты слегка ошиблась в психологическом портрете. Вкратце - этот парень испытывает эмоциональный пик не столько в момент убийства, сколько проходя там, где пройти невозможно. Поэтому возвращаться сюда он не будет... Цели здесь у него больше нет.
      - Это только версия, - возразила Скалли. Малдер пожал плечами.
      - И вообще - мне кажется, или ты роешь подкоп под мою засаду?
      - Мое дело сказать, выводы делай сама... Кстати, - Малдер расстегнул клапан большого кармана, нашитого на груди его спортивной куртки, - хочешь банан?
      - Ты что, телепат? - изумилась Скалли
      - А что такое?
      - Я только что подумала - хорошо бы съесть банан.
      - Ну так бери...
      - Спасибо. Но как ты догадался? Малдер усмехнулся.
      - Может, это любовь?..
      - Добегался, - констатировала Скалли
      - Может, еще банан принести? Я сбегаю...
      - Если уж ты настроился побегать, принеси мне лучше молока.
      - Принято.
      Малдер развернулся и, перейдя на спортивный бег, потрусил к выезду со стоянки.
      Когда стенка вентиляционной шахты внезапно гулко подалась у меня под рукой, я впервые по-настоящему испугался. Сам не заметив того, я выбрался из панели и теперь полз в жестяной трубе, снаружи которой был только воздух. Звук вполне могли услышать. Из-за этого проклятого дохлого кота я почти совершенно не чувствовал других запахов и с трудом представлял себе, есть ли поблизости люди. Зверь рвался на свободу, но опасность была слишком велика, и я всеми силами удерживал себя в сознании.
      Труба делала несколько изгибов, которые я преодолел без каких бы то ни было усилий. Запах дохлятины казался теперь не таким оглушающим - основной воздушный поток уходил в одно из ответвлений магистрали, - и вдруг в мозг мне ударил аромат тумса.
      Тумс пах совсем рядом.
      Зверь внутри меня закричал и попытался овладеть моим телом. Я остановился, борясь с ним. От напряжения у меня задрожали руки, жесть, на которую я опирался, загудела.
      И тут я услышал, как совсем рядом раздался крик.
      Скалли даже не успела дойти до машины.
      - Дэйна, скорее сюда!
      В голосе Малдера звенели интонации фэ-бээровца, только что взявшего за штаны нового Аль Капоне или брата-близнеца Ганнибала Лектера.
      Скалли отшвырнула недоеденный банан, схватилась было за пистолет, но тут же передумала и включила рацию.
      - Я десятый, срочно подкрепление! - завопила она в микрофон и, не дожидаясь ответа, помчалась туда, откуда донесся голос Призрака.
      Малдер стоял возле огороженного металлической сеткой вентиляционного терминала и зачарованно смотрел на переплетение труб. Скалли сначала не поняла, на что именно он смотрит, но потом, проследив за его взглядом, заметила, что жестяная стенка вентиляционной трубы прогнулась.
      - Там? - спросила она, указав на это место пистолетом. Малдер кивнул.
      - Мы агенты ФБР! - крикнула Скалли. - Вы под прицелом! Вылезайте из трубы - медленно!
      Стенка трубы зашевелилась. Тот, кто си дел внутри, заворочался и двинулся по трубе Видно было, где он шел, - жесть под его весом прогибалась и гудела.
      Наконец он дополз до заглушки вентиляционной шахты, расположенной сбоку от терминала. Заглушка дрогнула раз, другой и, наконец, отвалилась. Из отверстия показались сначала обутые в сильно разношенные ботинки ноги, затем обтянутая не менее старыми джинсами задница - и, наконец, он вылез весь.
      - Лицом к трубе! - крикнула Скалли. Стойте спокойно - и все будет в порядке.
      В тот же момент раздался дробный топот, и на место происшествия вторглось вызванное подкрепление. Решетка, ограждавшая вентиляционный терминал, была отперта универсальным ключом, задержанного поставили в максимально неудобную стойку, быстро, но тщательно обыскали и довели до его сведения, что он арестован, что все, что он скажет с этого момента, может быть обращено против него, что он может не отвечать на вопросы в отсутствие своего адвоката, а если такового нет, адвокат будет ему назначен...
      После этого его взяли за плечи и подняли на ноги.
      Это был парень лет двадцати двух - двадцати пяти. Грязная желтая рубашка прилипала к его мокрой от пота спине. Лицо арестованного сильно затекло, под почти черными глазам!! круглилась синева. Он испуганно глядел вокруг, по явно не понимал, что с ним делают, - глаза его все время были как бы направлены внутрь себя, как это бывает у кататоников. Когда его о чем-то спрашивали, он отвечал без слов - утвердительно кивал или же, напротив, отрицающе качал головой. И при этом он постоянно шумно сглатывал слюну и оглядывался.
      Сначала Малдеру показалось, что у парня что-то с шеей - оглядываясь по сторонам, он постоянно наклонял голову налево, так что Малдер и Скаллп видели большей частью его макушку. Малдер отошел чуть правее, и парень почти сразу взглянул ему в лицо. Потом в глазах его мелькнул испуг, и он судорожно склонил голову к левому плечу, стрельнув перед этим взглядом чуть левей. Ноздри его затрепетали, и Малдер заметил, что задержанный непроизвольно облизнул губы.
      Малдер нахмурился. Парень вел себя точь-в-точь как испуганный щенок. Казалось, он весь состоял из нервов, и любое прикосновение могло причинить ему боль. Но страх его был каким-то избирательным...
      Парень почему-то смертельно боялся взглянуть на Скалли. Балтимор
      Региональное отделение ФБР
      Пятый день
      21:20
      Скалли, Коултон, Черутти и Малдер, успевший сбегать в пансионат и сменить спортивный костюм на строгую тройку, сидели в небольшой комнатке, отделенной от полиграф-лаборатории большим стеклом - естественно, со стороны лаборатории стекло было непрозрачным, - и наблюдали за тем, как арестованный проходил проверку на детекторе лжи. Эксперт Джил Уэббер задавала вопросы, сверяясь со списком, и отмечала на выползающей из полиграфа ленте номера вопросов.
      - Вас зовут Юджин Виктор Тумс?
      - Да...
      - Вы живете в штате Мэрилэнд?
      - Да...
      - Вы сотрудник муниципальной городской комиссии Балтимора по контролю над домашними животными?
      - Да...
      - Вы намерены лгать, отвечая на каждый мой вопрос?
      - Нет...
      Юджин отвечал автоматически, глаза у него по-прежнему были как у кататоника. Его ответы передавались в комнату наблюдателей по трансляции, и, судя но отсутствию интонаций, он действительно был немногим эмоциональнее кататоника.
      - Вы учились в колледже?
      - Да.
      - Вы учились в медицинском училище?
      - Нет.
      - Вы когда-нибудь удаляли печень у человека?
      - Нет...
      - Вы когда-нибудь убивали живое существо?
      - Да...
      - Вы когда-нибудь убивали человека? Едва заметная пауза.
      - Нет...
      - Вы когда-нибудь были в кабинете Родэрика Ашера?
      - Нет...
      - Это вы убили Родэрика Ашера?
      - Нет...
      - Ваш возраст больше ста лет?
      - Нет...
      - А это что за вопрос? - Черутти поднял бровь.
      - На включении этого вопроса в список настоял я, - спокойно сказал Малдер. - Этого и нескольких других.
      Черутти взглянул на Коултона. Тот пожал плечами.
      - Вы были когда-нибудь в Полхеттен Милл? - Джил сделала очередную отметку на ленте.
      - Да...
      - Вы были там в тысяча девятьсот тридцать третьем году?
      - Бред, - не выдержал Коултон.
      - Нет... - ответ Юджина был по-прежнему совершенно неэмоциональным.
      - Вы опасаетесь, что не пройдете тест?
      - Нет... - Юджин вдруг качнул головой. - Да...
      - Почему?
      - Я боюсь...
      Джил разложила на столе широкую ленту полиграфа.
      - Отчет будет через час, - сказала она. Но по ключевым вопросам я смогу сделать выводы уже сейчас. Он не лгал, когда говорил, что не убивал Ашера. Он не лгал, когда говорил, что нс был у него в кабинете. Я полагаю, здесь все ясно. Вот, можете убедиться.
      - Да я вам верю, - сказал Коултон.
      - Дайте-ка мне... - сказал Малдер, взял ленту, уволок ее на отдельный стол, вытащил карандаш и принялся сверять номера на графике со списком вопросов.
      В дверь лаборатории заглянул Харт.
      - Шеф, - сказал он, - я созвонился с охранниками здания - они говорят, что действительно вызывали человека посмотреть, что это смердит в вентиляции. Правда, он так и не появился.
      - Конечно, не появился, - сказал Коултон. - Потому что его арестовали паши коллеги из Вашингтона.
      - Ну-с, я думаю, все понятно, - сказал Черутти. - Парня придется отпустить...
      - Почему? - возмутилась Скалли. - Он влез в вентиляцию, не предупредив охрану, и именно тогда, когда мы ждали чего-то подобного! Да что он делал там так поздно, рабочий день часа три как закончился!
      - Дэйна, он прошел детектор, - сказал Коултон. - Он чист.
      - Не прошел, - бросил реплику из-за своего стола Малдер. - Смотрите, у него была выраженная реакция на вопросы двенадцать и четырнадцать энцефалограмма и пульсограмма дают мощные всплески...
      - А, - сказал насмешливо Коултон. - Это вопросы по поводу возраста? Не удивляюсь, что Тумс среагировал на них. Если бы мне задали такие вопросы на полиграф-тесте, я бы тоже вряд ли остался равнодушен... Оставьте, Призрак, вы же прекрасно понимаете, что парень здесь ни при чем.
      - Я думаю иначе, - возразил Малдер. - Он соврал, когда отвечал на вопрос о тридцать третьем годе. В тридцать третьем в Полхеттен Милл произошли два убийства, которые не были раскрыты...
      - Малдер, - терпеливо сказал Черутти. - Я знаю, что вы отличный специалист, но сейчас вас занесло. Этот парень никак не мог иметь отношение к тем убийствам, его тогда и в проекте не было... - он повернулся к Коултопу. Отпустите его.
      - Да, сэр.
      - А вас, агент Скалли, я хочу поблагодарить за участие в операции. Не ваша вина, что она не принесла результатов. Всего хорошего, - Черутти слегка поклонился и вышел из лаборатории.
      - Да, - сказал Коултон, - на этот раз не вышло... Ну что, Дэйна, ты идешь?
      - Пока нет.
      - А что так? Поздно уже... Как твой начальник, хотя и временный, я рекомендую тебе пойти отдохнуть.
      Скалли взглянула на Малдера. Вид у Призрака был совершенно отсутствующий.
      - Коултон, - сказала Скалли, - спасибо за то, что принял нас в своем отделе. Но я пока работаю в проекте Малдера.
      - Это можно исправить, - храбро сказал Коултон.
      Малдер оставался совершенно безучастным. Скалли некоторое время прикидывала, стоит ли прямым текстом объяснять Коултону, где и в чем он ошибается, однако так и не нашла подходящих выражений. Пауза затягивалась.
      - Ну что ж, - сказал наконец Коултон. - Нет так нет. Как знаешь. Пока!
      Когда дверь за ним захлопнулась, Скалли поджала губы и повернулась к Фоксу.
      - Малдер, - сказала она, - ты, как всегда, в своем репертуаре. Ну зачем ты грузил их этими убийствами в Полхеттен Милл?
      - Потому что это очень похоже на правду.
      - Но ты же знаешь, что никто в это не поверит...
      - Поверят, не поверят... Какое отношение это имеет к истине?
      - Ты маньяк, Малдер, - безнадежно сказала Скалли.
      Призрак усмехнулся.
      - Вовсе нет. Просто мне не мешают стереотипы.
      - То, что ты называешь стереотипами, все остальные называют здравым смыслом.
      - Здравость смысла оценивается тоже всеми остальными? А тебе не кажется, что бессмысленно мерить длину линейки ею же самой? Дэйна, мы с тобой пережили события которых с точки зрения здравого смысла вообще не бывает. Я знаю, что ты скептически относишься к моим взглядам, однако ты уважаешь то, чем мы с тобой занимаемся. А здравый смысл остальных меня как-то не очень интересует. Пусть они с мое покопаются в секретных материалах - посмотрим, что они после этого будут считать здравым смыслом. Кстати - если твой здравый смысл подсказывает, что тебе следует перевестись в отдел насильственных преступлении, я возражать не буду.
      Малдер не сомневался, что Скалли не воспользуется его разрешением. Но он еще долго не мог решить - почему именно. Была ли ей дорога работа, которую они вели, - при ее-то скептическом отношении к проявлениям паранормального? Или уход из проекта Малдера противоречил инструкциям полученным ею от Скиннера? Или здесь было что-то личное? В конце концов можно сказать, что они с Дэйной стали друзьями...
      Потом он решил, что для его работы это не имеет никакого значения.
      А наутро Призрак пошел в отдел дактилоскопии и взял там слайды с отпечатками пальцев Tумса. Балтимор
      Шестой день
      11:40
      - Смотри, - сказал Малдер, усаживая Скалли перед монитором. - Я сейчас тебе все покажу, а потом ты скажешь, что ты об этом думаешь.
      Он развернул на экране электронное досье на Юджина Виктора Тумса. На фотографии Тумс получился мрачновато - глаза, прятавшиеся в глубоких впадинах под надбровными дугами, были почти не видны, и создавалось жутковатое впечатление, что на снимке изображен слепой. Малдер, не теряя времени, вызвал дактилоскопические данные, выбрал курсором отпечаток среднего пальца правой руки и отмасштабировал изображение.
      - Так, - сказал он. - Это его пальчик, снятый после ареста... И вот это, он проделал несколько манипуляций, и на экране появился странный отпечаток с вентиляционной решетки в офисе Ашсра. - Что скажешь?
      - Не похожи, - критически сказала Скалли.
      - Да, - согласился Малдер. - Палец, отпечаток которого убийца оставил в офисе Ашера, был не короче пяти дюймов. Кстати, ни у одного пианиста таких пальчиков нет, а уж они-то славятся по этой части... А у Тумса пальчики обычной длины, - он расположил картинки на экране рядом, чтобы контраст между отпечатками стал очевиден. - А теперь запускаем сравнительный дактилоскопический анализ... Вот так. Что видим?