В.А.Авксентьев, И.О.Бабкин, Н.П.Медведев, А.Ю.Хоц, В.В.Шнюков
      Ставрополье: этноконфликтологический портрет
      Монография подготовлена на основе исследований, проведенных в рамках проекта "Создание системы мониторинга и прогнозирования этнополитических и этносоциальных процессов в Ставропольском крае", осуществленного на основе договора между Правительством Ставропольского края и Ставропольским государственным университетом. При подготовке монографии использованы материалы других исследований, выполненных лабораторией этноконфликтологии Центра конфликтологии Института социологии РАН на базе СГУ, Комитета по печати и информации Ставропольского края, инициативно преподавателями и сотрудниками СГУ.
      Предназначена для научных и практических работников, профессиональная деятельность которых связана с управлением этнонациональными процессами, руководителей общественных организаций, журналистов, аспирантов, студентов и всех интересующихся проблемами этнических отношений на Ставрополье.
      Авторы монографии выступают в качестве экспертов и не выражают ничьей точки зрения, кроме собственной.
      Материалы монографии могут быть воспроизведены только в виде коротких цитирований.
      Оглавление
      Предисловие научного редактора
      Глава I. Этноконфликтная напряженность
      как источник этнического конфликта
      Глава II. Ставрополье в зеркале этноконфликтологичеекой экспертизы
      Глава III. В поисках решений
      Приложение 1
      Приложение 2
      Приложение 3
      Настоящая работа представляет собой результат комплексного этносоциологического исследования, проведенного учеными Ставропольского государственного университета совместно с Правительством Ставропольского края и на основе договора, заключенного между Правительством и университетом об осуществлении в 2001 - начале 2002 г цикла исследовательских проектов по проблеме межэтнических отношений. Проект, в рамках которого подготовлена настоящая публикация, называется "Создание системы мониторинга и прогнозирования этнополитических и этносоциальных процессов в Ставропольском крае" и уже одним своим названием предполагает долговременную стратегию сотрудничества ученых и практиков в изучении и конструктивном воздействии на столь сложную и тонкую сферу общественной жизни, каковой являются межэтнические отношения.
      Сам факт заключения этого договора свидетельствует о том, что в крае полномасштабно заработала комплексная Программа гармонизации межэтнических отношений в Ставропольском крае на 2000 - 2005 годы, подписанная Губернатором Ставропольского края А.Л. Черногоровым. Как сама Программа является во многом новаторским делом в масштабах не только нашего региона, но и всей страны, так и договор о выполнении трех исследовательских проектов, является новаторским для России. Реализация этих проектов свидетельствует о глубокой заинтересованности Правительства края, Совета по экономической и общественной безопасности Ставропольского края в глубинном, сущностном, анализе тех процессов, которые происходят в этнонациональной сфере Ставрополья и Юга России.
      Договором между Правительством Ставропольского края и Ставропольским государственным университетом предусматривалась работа по трем основным проектам (руководители проф. Белозеров B.C., Авксентьев В.А., доц. Иванова С.Ю.), охватывающим наиболее проблемные сферы, в которых взаимодействуют этнические группы: это миграционная, культурно-образовательная, социально-политическая. Предлагаемая публикация посвящена проблемам, корень которых находится в социально-политической сфере жизни общества.
      Исследования в этом направлении ведутся в нашем университете в течений нескольких десятилетий, но в последнее, постсоветское десятилетие, они приобрели особую актуальность. Заключение договора с Правительством края позволило поднять уровень работы на качественно новый уровень, обеспечить более высокую научную надежность результатов, их прогностическую ценность.
      Работа непосредственно по проекту началась в конце октября 2001г, а уже в январе 2002г. был проведен научно-практический семинар с участниками мониторинга - работниками органов государственной и муниципальной власти, учеными, представителями негосударственных
      организации, работниками СМИ, на котором были проанализированы первые, тогда еще предварительные итоги исследования. В рамках проекта за короткий срок сотрудниками лаборатории этноконфликтологии и кафедры социальной философии и этнологии университета выполнена серия полевых социологических исследований, охвативших практически весь край, и это, в совокупности с ранее проведенными работами, позволяет составить "этноконфликтологический портрет" Ставрополья, выявить динамику этноконфликтной напряженности, приступить к прогнозированию этого процесса и выработке упреждающих мер. Сформирована обширная и уникальная база данных о состоянии межэтнических отношений в крае. Потребуется еще некоторое время для того, чтобы полностью включить эту богатейшую информацию в научный оборот и управленческую деятельность.
      Разумеется, решить весь комплекс задач, связанных с изучением, прогнозированием, выработкой управленческий решений в сфере межэтнических отношений, в рамках одного проекта, тем более осуществлявшегося в столь короткий срок, невозможно. Само понятие "мониторинг" предполагает длительное, систематическое, проводящееся периодически исследование по одним и тем же параметрам, или, как говорят социологи, лонгитюдное исследование. Поэтому проделанную, хотя и очень интенсивную, но все же однократную
      исследовательскую работу, по-видимому, нужно рассматривать, опять же обращаясь к профессиональному языку социологической науки, в качестве пилотного проекта, призванного определить наиболее эффективные пути решения научных и практических задач, рассчитанных на длительную перспективу. Дальнейшие исследования позволят постоянно расширять базу научного и практического поиска, привлекать к систематической аналитической, работе всех участников управленческой деятельности, будь это практические политики, аналитики, общественные деятели, работнику культуры, образования, органов правопорядка - все те, кто в силу своих профессиональных обязанностей так или иначе касается межэтнических отношений. Мы готовы к долговременному сотрудничеству со всеми заинтересованными организациями, тем более что как российские, так и зарубежные аналитики практически единодушны в том, что этнические проблемы сохранят свою исключительную актуальность как минимум в течение всей первой половины XXI века. Не случайно эту эпоху многие ученые окрестили эпохой национализма.
      Говоря о перспективах и возможностях университета в изучении и прогнозировании этнонациональных процессов в крае, необходимо к уже определенным в договорах между Правительством и университетом трем приоритетным направлениям работы добавить следующие:
      - этнические проблемы и информационная сфера. Эта проблема становится одной из наиболее острых, ибо то, как распространяется информация об этнических процессах и тем более конфликтах, какие образы этих процессов формируются в массовом сознании россиян, во многом зависит динамика этноконфликтного процесса. Даже одно-единственное слово в такой тонкой сфере, как этнические отношения, способно выступить в качестве пускового механизма конфликта, а в других ситуациях сказанное к месту может, наоборот, способствовать деэскалации конфликтного процесса. Сегодня специалисты-конфликтологи определили целый перечень слов и терминов, которые имеют конфликтогенный характер, но необходимо также формирование позитивных образов межэтнических отношений, образов совместного конструктивного взаимодействия, толерантности, взаимопомощи. Необходимы освещение и анализ в наших СМИ позитивных ситуаций в межэтнических отношениях, опыта урегулирования конфликтных ситуаций. Без этого невозможно создание благоприятного климата межэтнических отношений. Мы должны отойти от стереотипа, сформированного первым постсоветским десятилетием, что этническое отношения - это всегда этнические проблемы и конфликты;
      - работа с общественными организациями. Это направление деятельности, кстати, активно разрабатываемое во многих университетах, пока что упускается из поля научного зрения нашими обществоведами, которые ориентированы на аналитическую этносоциологию - изучение, прогнозирование этнических процессов, выработку предложений по их гармонизации. Но есть и другой подход - акционисткая, или деятельностная, социология, когда ученые не просто изучают социальные, в данном случае этнические процессы, а сами формируют их, "запускают", модулируют до тех пор, пока они не приобретут самодостаточный характер. Наиболее перспективный механизм в этим смысле работа со становящимися (пока, к сожалению, крайне медленно и не всегда конструктивно и эффективно) элементами гражданского общества;
      - социально-психологическая и социокультурная сферы: проблемы формирования новых идентичностей. Кто мы - люди постсоветской России, что нас объединяет, какие у нас могут и должны быть общие представления и идеалы, ценности и символы независимо от этнического происхождения, вероисповедания, политических убеждений. Эта работа представляет собой элемент социального конструирования, формирования того, чего еще нет и никогда не было.
      Университет обладает необходимым кадровым и академическим потенциалом для развертывания исследований и концентрации усилий научного сообщества региона в области изучения, анализа и прогнозирования социальных и этнических конфликтов, социокультурных ситуаций, демографических и миграционных процессов и т.п., обусловленных современным гео- и этнополитическим положением региона. Нашими учеными накоплен большой опыт организации и проведения на своей базе научных мероприятий с привлечением широкой как по массовости, так и географии охвата научной общественности. Университет имеет тесные (в том числе и договорные) научные связи с различными учебными и исследовательскими организациями Москвы, среди которых Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова, Российский университет Дружбы народов, Российский государственный гуманитарный университет, Московский педагогический государственный университет, Московский педагогический университет, Московский гуманитарно-экономический институт, Институт социально-политических исследований РАН, Институт географии РАН, Институт народно-хозяйственного прогнозирования РАН и др. Базовой структурой нашего сотрудничества с российским академическим миром в области изучения этнических проблем и конфликтов является Институт социологии РАН, возглавляемый ныне известным этносоциологом
      специалистов-этноконфликтологов нашей страны Е.И.Степанов. Именно на основе сотрудничества с этом ведущим обществоведческим центром России создана лаборатория этнокрнфликтологии на базе Ставропольского госуниверситета, возглавляемая известным специалистом в этой области В.А. Авксентьевым. Эта лаборатория осуществляет основной блок исследовательской и экспертной работы в области этноконфликтологии и этносоциологии в крае. Очень важным является и тот интерес, который к этой проблематике проявляет молодое поколение исследователей: в рамках ряда исследовательских проектов, осуществленных на базе лаборатории этноконфликтологии, подготовили диссертационные, исследования двое из участников настоящего проекта И.О.Бабкин, который уже сегодня является одним, из ведущих экспертов-аналитиков края, и А.Ю. Хоц, сыгравший немаловажную роль в организационном обеспечении проекта. Полевые исследования выполнены в основном аспирантами и студентами - штатными и внештатными сотрудниками Лаборатории, этноконфликтологии, и это представляется также очень важным. Через несколько лет, закончив свое обучение в университете и аспирантуре, эти молодые люди вольются в нашу научную школу и будут активно участвовать во всей аналитической деятельности, и сегодня, работая совместно с опытными коллегами, они на совершенно конкретном материале изучают этносоциальные и этноконфликтные процессы, сами являются добытчиками первичного социологического материала.
      Мы выражаем благодарность Правительству Ставропольского края за выбор Ставропольского государственного университета для выполнения исследовательских проектов по проблемам межнациональных отношений, начальнику отдела по вопросам национальностей и взаимодействию с общественными и религиозными организациями Совету по экономической и общественной безопасности Ставропольского края В.В. Щнюкову за постоянную организационную поддержку в выполнении проекта.
      Диктор социологических наук, профессор,
      ректор Ставропольского государственного
      университета В.А.Шаповалов
      Глава 1. ЭТНОКОНФЛИКТНАЯ НАПРЯЖЁННОСТЬ КАК ИСТОЧНИК ЭТНИЧЕСКОГО КОНФЛИКТА
      Важным компонентом научного обеспечения практической политики выступает отслеживание и измерение характера и уровня социальной напряженности в отношениях между различными социальными общностями. Это, в свою очередь, предполагает прояснение смысла и содержания таких феноменов, как социальная напряженность, этническая конфликтность, этноконфликтная напряженность, региональная безопасность.
      Уяснение смысла и содержания названных понятий является необходимой предпосылкой для рассмотрения всех вопросов относящихся к этноконфликтологической экспертизе в любом регионе. В связи с этим первый раздел монографии должен иметь методологический характер и кроме рассмотрения основных понятий исследования включать вопросы о соотношении социальной напряженности и национальной безопасности, этнической напряженности и этнической конфликтности, этноконфликтной напряженности и геополитики.
      Рассмотрение нашей проблемы требует также разработки модели исследования, адекватной сущности изучаемого феномена, а именно этноконфликтной напряженности.
      Наиболее важной социологической категорией, которая лежит в основе этого анализа, является категория социальной напряженности. С нее, очевидно, и следует начать рассмотрение основных понятий нашего исследования.
      Социальные проблемы, являясь неотъемлемым спутником жизни любого общества, даже самого благополучного, порождают социальную неудовлетворенность - низким уровнем жизни, безопасностью, социальной сферой и другими сторонами действительности.
      Неудовлетворенность направлена на что-либо, а не на кого-либо. Если неудовлетворенность накапливается вследствие того, что не решаются проблемы, порождающие ее, рано или поздно человек начинает искать того, кто, по его мнению, может быть виновен в том, что проблемы не решаются. В полиэтничном обществе вероятными кандидатами на такую роль являются люди другой национальности, на которых нередко и чаще всего несправедливо общественное сознание возлагает ответственность за имеющиеся социальные проблемы (эффект "козла отпущения"). Так и возникает социальная напряженность, когда неудовлетворенность чем-либо вымещается на кого-либо, на конкретного человека или группу людей. Появление и нарастание социальной напряженности свидетельствует, что время для эффективного решения социальных проблем быстро уходит, но это еще не означает, что оно окончательно упущено и ситуация обязательно перерастет в конфликт.
      Социальная напряженность достаточно надежно фиксируется социологическими методами, особенно эффективными являются мониторинговые исследования, позволяющие отслеживать динамику социальной напряженности. На эту динамику влияют самые разнообразные факторы, соотношение которых в каждом конкретном случае должно определяться в ходе конкретного исследования. Иногда, даже если проблемы, породившие напряженность, не получают своего разрешения, социальная напряженность все же может снижаться в результате изменения общей социальной ситуации в стране, регионе и даже в мире. Поэтому данные о социальной напряженности и ее динамике должны быть соотнесены со всеми поддающимися учету факторами, воздействующими на межгрупповые отношения, и правильно интерпретированы.
      Различные аспекты напряженности могут быть выражены различным образом и в разной мере в зависимости от уровня конфликтности в стране, в регионе, в населенном пункте. На передний план могут выходить то одни, то другие конфликты, и тогда социальная напряженность приобретает своеобразную окраску: преимущественно социально-экономическую, социально-политическую, конфессиональную, этнополитическую, межэтническую, этноконфессиональную и т.п. Это, конечно, не означает, что причина напряженности коренится лишь в одной сфере. Таких причин может быть столько, сколько существует форм общественных отношений и даже больше. Однако выливается вся эта напряженность в конкретные конфликты, приобретающие некоторую качественную определенность в зависимости от того, в какой сфере жизни развивается основная линия конфликтного взаимодействия, как сами участники определяют, кто "они", а кто - "мы", и тогда накопившийся потенциал конфронтации получает универсальную оценку именно как этнический, конфессиональный, экономический, геополитический или какой-либо иной.
      Таким образом, можно сказать, что социальная напряженность и конфликты связаны между собой как причина и следствие, возможность и действительность. Это означает, что для того, чтобы разобраться с конкретным конфликтом, необходимо прежде всего выяснить источник той социальной напряженности, которая вызывает конфликт.
      На этом этапе анализа появляется потребность в дифференциации социальной напряженности в зависимости от сферы ее проявления. Действительно, этнический конфликт, например, имеет своим источником возросшую напряженность в сфере межэтнических отношений, религиозный конфликт - в сфере межконфессиональных отношений и т.д., однако это совсем не обязательно означает, что сама проблема лежит в этой же сфере. В любом случае мы имеем дело с возрастанием социальной напряженности до того уровня, который означает переход противостояния в стадию открытой конфронтации, начинается открытый (манифестный) конфликт.
      Среди факторов, препятствующих сохранению гармоничных отношений в этнической сфере, важное значение приобретают негативные настроения относительно бытующей несправедливости, ущемленности, неравноправия. Нередко для стимулирования этих чувств "вытаскиваются на свет божий" и вступают в действие исторические факты и события, когда-то ставшие причинами обид, неурядиц и конфликтов, оживляются концепции и теории национального превосходства, выплескивается весь накопленный потенциал противостояния и вражды. Как справедливо подчеркивает Р.Г. Абдулатипов, "нельзя не видеть, что из прошлого извлекается и абсолютизируется негативный опыт, что крайне вредно для национального самосознания любого народа"1. Северокавказские историки В.А. Кузнецов и И.М. Чеченов проделали блестящий анализ современной историографии Северного Кавказа и показали, как этнополитическая ситуация в регионе вызвала к жизни целый поток исторического мифотворчества и "параистории" (т.е. не настоящей истории, а исследователи делают следующее заключение.
      1 Абдулатипов Р.Г. Национальная идея и национализм // Этнополитический вестник. 1995. N3. С.9.
      "Современная параистория, реализующая идеи этнонационализма, несет в себе опасность раскачивания межнациональных отношений на полиэтничной почве Северного Кавказа и нарушения устойчивости сложившихся этносоциальных систем, в национальных республиках прежде всего. Порождаются крайне неблагоприятные синдромы - либо национальной уязвленности, либо былого величия и мнимого превосходства, своего рода трайбализм - приоритет этнических ценностей и интересов над общечеловеческими. На этом фоне
      откровенно пропагандируется этноцентризм - национализм несовместимый с принципами гражданского общества, к которому мы должны двигаться.
      ...на Кавказе ранняя история стала играть слишком политизированную роль в социальной практике - как в идеологии, так и в решении конкретных вопросов. Особенно опасно ее использование для обоснования территориальных споров и претензий. Большую моральную, нравственную ответственность за это несут ученые историки, создающие и пропагандирующие наукообразные мифы, деформирующие общественное сознание, ведущие его в тупик"1.
      Объектами взаимных притязаний и упреков становятся административные границы, конфессиональные различия, приоритеты в хозяйственно-экономических и культурно-духовной сферах. Трудно найти такою сторону социальной жизни, которая не могла бы выступить в качестве предмета этнического конфликта. Это специфическая особенность такого рода конфликтов, они могут возникнуть и развиваться на любой почве - экономической, политической, культурной, бытовой.
      К сожалению, современное обществоведение не располагает эффективным инструментарием для прогнозирования более или менее точного времени и способа перехода этого процесса в открытое конфликтное взаимодействие. Это связано с тем, что для того, чтобы
      1 Кузнецов В.А., Чеченов И.М. История и национальное самосознание (проблемы современной историографии Северного Кавказа). - Владикавказ, 2000. С.102-103.
      этноконфликтная напряженность (т.е. социально-психологическое состояние) перешла в конфликт непосредственные действия людей, предполагающие ту или иную форму насилия (не обязательно физического), должен сработать своеобразный пусковой механизм, который позволит преодолеть потенциальным участникам определенный психологический барьер, другими словами, необходим инцидент, который подтолкнет людей к действию. При этом инцидент совсем необязательно должен иметь прямое отношение к той проблеме, которая привела к росту этнической напряженности, наоборот, это может быть весьма малозначащее событие, совершенно не связанное с предшествующей эскалацией напряженности. Поэтому очень часто создается впечатление, что у конфликта нет никакой этнической подоплеки, что в действительности имела место бытовая потасовка, которой затем воспользовались в своих целях (или, наоборот, которую искусственно создали) те, кто хочет раздуть конфликт. Такие случаи, разумеется, бывают, но чаще всего возникновение открытого конфликта, в котором люди начинают идентифицировать себя в этнических понятиях (а именно в таком случае у нас имеются основания обозначить такой конфликт как этнический), - это результат длительной эскалации этнической напряженности, непринятия мер по ее снижению и урегулированию проблем ее вызвавших. В отдельных случаях этническая напряженность становится столь острой, что ее можно охарактеризовать как этноконфликтную готовность, и в этом случае достаточно малейшей искры, чтобы начался конфликт.
      Таким образом, социологический инструментарий не дает нам надежной информации о времени и месте начала открытых конфликтных действий, но позволяет выявить очаги, где такие конфликты наиболее вероятны. Это уже буквально последний шанс предпринять меры упреждающего характера, хотя их эффективность будет уже не столь высока. В такой обстановке, возможно, удастся предотвратить наиболее острое начало конфликта, но для действительного решения проблем социально-психологический фон уже слишком неблагоприятен.
      Как видим, механизм превращения социальной напряженности в этноконфликтную напряженность, возрастания этой напряженности и превращения ее в острую форму конфликта достаточно сложен. На каждом этапе протекания этого процесса возможны срывы в межгрупповых отношениях, выход ситуации из-под контроля. Выявление таких слабых мест нуждается в постоянном отслеживании, эта задача требует разработки процессуальной модели анализа и оценки уровня этноконфликтной напряженности.
      Первое, что следует иметь в виду при построении модели анализа и оценки этноконфликтной напряженности, это необходимость разобраться в признаках, свидетельствах, "симптомах" тех явлений и событий, которые имеют отношение к этноконфликтной напряженности. То есть, прежде всего, модель должна обеспечить отделение действий, происходящих по этническим мотивам и имеющих негативные для достижения этнической гармонии последствия, от действий и акций, имеющих другое происхождение и иные цели.
      Далее, об этноконфликтной напряженности можно говорить только тогда, когда настроения конфликтности охватывают большие массы людей, принадлежащих к конкретным этническим общностям. Именно в этом случае всякий эпизод, отдельный случай, то или иное событие начинают оцениваться субъектами этнических отношений как посягательство на права, как угроза суверенитету и независимости, как проявление стратегической линии, направленной против той или иной нации, народности. Поэтому при рассмотрении всех аспектов проблемы следует брать во внимание именно массовые настроения, действия и реакции.
      В соответствии с этим следует строить и системную модель анализа и оценки этноконфликтной напряженности. Выстраивание этой модели позволяет эффективно, применять на практике разнообразные классификации, типологии этноконфликтных отношений, находить в них общее и специфическое, выявлять связь между причиной и
      следствием в каждом конкретном случае.
      Исследовательская модель для разных проблем может принимать специфическую конфигурацию, включать в себя самые разные элементы, имеющие отношение именно к данному конкретному случаю.
      Применительно к нашему случаю эта модель должна включать такие элементы, как субъекты этноконфликтных отношений, объект и предмет конфликта, позиция субъектов по поводу предмета конфликта, форма и вид конфликта, факторы внутреннего и внешнего характера, воздействующие на конфликт на всех стадиях его протекания и разрешения, методы, применяемые конфликтующими сторонами (субъектами) для достижения своих целей, этапы эволюции конфликта.
      Наиболее важным аспектом в анализе роста этноконфликтной напряженности, возникновения конфликтных ситуаций и их перерастания в открытые конфликты является уяснение причин возникновения этнических конфликтов. Изучению причин конкретных этнических конфликтов в зарубежных и отечественных публикациях уделяется немало внимания, редкая публикация обходит стороной этот аспект проблемы. При этом имеются определенные различия в трактовке причин этнических конфликтов в зарубежной научной литературе и в отечественной науке.
      В зарубежных исследованиях причины этнических конфликтов чаще всего усматриваются в действиях заинтересованных людей или групп людей, стремящихся что-либо выиграть в результате конфликтного процесса. Таких людей обычно называют этническими антрепренерами. Отличительной чертой анализа этнических конфликтов в российской конфликтологической литературе является комплексный, системный подход к изучению причин этнических конфликтов. Л.И. Никовская и Е.И.Степанов отмечают: "...важный ориентир, обеспечивающий адекватное и эффективное этноконфликтологическое исследование, - учет, того обстоятельства, что конфликтные ситуации в современных межнациональных отношениях формируются комплексом взаимодействующих между собой кризисных факторов - экономических, политико-правовых, идеологических, социокультурных".1
      В целях научного и практического анализа представляется необходимым выделять три уровня причин этнических конфликтов.
      Во-первых, это макропричины, под которыми в данном случае будем понимать среду конфликта в широком смысле слова и присутствующие в ней конфликтогенные факторы, неподконтрольные как самим участникам конфликта, так и тем государственным или межгосударственным структурам, которые предпринимают меры по управлению этим конфликтом. На уровне макропричин также можно
      1 Конфликты в современной России (проблемы анализа и регулирования) / Под ред. Е.И.Степанова - М., 1999 С. 221
      выделить несколько "слоев" различной глубины. Во-первых, это "конфликты цивилизаций", о которых в последние полтора десятилетия говорится немало, хотя не выработана общепризнанная точка зрения на характер этих конфликтов и их субъектов. В научных исследованиях предложено три основных варианта анализа этого конфликта: между христианской и мусульманской цивилизациями, между цивилизациями Севера и Юга, между побеждающей в западном мире атлантической цивилизацией и иными цивилизациями, в одних
      случаях имеется в виду средиземноморская, (вынужденная "сдаться на милость" атлантизму, в других - сухопутные цивилизации (отечественные авторы чаще всего подразумевают евразийскую, или российскую цивилизацию). К макропричинам можно также отнести глобализацию и модернизацию в современном мире, формирование так называемой информационной цивилизации, являющейся одним из факторов всплеска этнического возрождения в конце XX века. К макропричинам более низкого уровня можно отнести геополитическое соперничество в регионе конфликта, борьбу конкретных держав за утверждение своего влияния, формирование военных и политических блоков и союзов.
      Отдельной строкой среди макропричин этнических конфликтов необходимо выделить современный кризис национальной государственности, ухудшение вследствие экономических кризисов материального положения людей, распад и недееспособность структур, ранее обеспечивавших общественную безопасность. Макропричины этнических конфликтов имеют структурный характер и не подконтрольны деятельности субъектов конфликта.
      Далее необходимо выделить так называемые мезопричины, т.е. причины "среднего уровня", под которыми будем понимать конкретные исторические и социальные условия деятельности субъектов - носителей конфликта. Явления, которые выступают в качестве, мезопричин, могут иметь как этническую, так и неэтническую природу. Эта группа не имеет глобального характера и действует в течение определенного исторического периода. Результаты действия этих причин в виде этнических конфликтов могут быть весьма отдаленными, как, например, постепенное изменение этнической структуры населения на той или иной территории вследствие миграции и других демографических процессов может иметь в течений многих
      десятилетий вполне мирный характер и лишь на определенном этапе выступить в качестве причины конфликта. При этом инициатором конфликта выступает, как правило, та сторона, демографическое положение которой вследствие этого процесса ухудшается. Противоположная же сторона, которая обрела численное преимущество, выступает, несмотря на улучшение своего положения в этнодемографической стратификации, в качестве объекта, потенциальных или, актуальных агрессивных действий со стороны той этнической группы, положение которой объективно ухудшилось. Поэтому действия посредников в такой ситуации будут чаще всего направлены против стороны, ухудшившей положение в предшествующий конфликту