Не дождавшись на берегу нападения Гундингов, Сигурд повел свою дружину дальше на юг. Король Линги поджидал его на обширной безлесной равнине в двух днях пути от моря. Здесь он рассчитывал легко окружить и уничтожить небольшое войско молодого вождя.
      - Это будет не битва, а охота, - смеясь, говорил он своим братьям. Зверь сам идет в наши руки, и я позабочусь о том, чтобы ему не удалось улизнуть от моих воинов.
      И действительно, не успел отряд Сигурда выйти на открытое место, как на него со всех сторон обрушились пешие и конные дружины Гундингов.
      Казалось, что он будет мгновенно сметен их ударом, но датчане, стоя плечом к плечу и дружно защищаясь, выдержали первый натиск врагов, а потом и сами стремительно двинулись вперед. Перед их рядами на своем сером жеребце бурей носился Сигурд. При каждом взмахе его волшебного меча падало трое, а то и четверо неприятельских бойцов. Грани как мог помогал своему хозяину. Он хватал зубами воинов Линги, сшибал их грудью и топтал своими тяжелыми копытами.
      - Это сам Тир! Бог войны Тир! - кричали дружинники Гундингов, в страхе разбегаясь во все стороны перед юным богатырем.
      Стоя поодаль на небольшом холме, Линги гневно теребил свою рыжую бороду.
      - Нам надо остановить его, братья, - воскликнул он, - или он один перебьет всех наших людей. Вперед! За мной!
      Он пришпорил коня и помчался прямо на юношу. Его три брата, такие же рыжебородые и коренастые, как и он сам, поскакали за ним следом.
      Увидев короля и узнав его по золоченому рогатому шлему, и богатому вооружению, Сигурд радостно засмеялся.
      - Здравствуй, Линги! - крикнул он. - Час настал, и пора тебе уплатить старый долг!
      Вместо ответа Линги яростно ударил его мечем, однако юноша легко отбил его удар и в свою очередь поднял меч. Гундинг закрылся щитом, но Грам рассек его, словно он был из воска, рассек рогатый шлем, рассек самого Линги и рассек его коня.
      "Мой добрый меч отомстил за своего хозяина", - подумал Сигурд, глядя на мертвого врага, но не успел он вымолвить этого вслух - на него со всех сторон напали три королевских брата.
      - Смерть тебе! - закричали они.
      - Смерть вам! - отвечал юноша и изо всех сил взмахнул Грамом.
      Три разрубленных пополам трупа одновременно упали на землю, а из груди неприятельских воинов вырвался громкий крик ужаса. Не пытаясь больше сопротивляться и бросив оружие, они кинулись бежать, думая лишь о том, как бы спасти свою жизнь.
      Сигурд не стал их преследовать. Он приказал своим дружинникам с честью похоронить тела убитых, а сам повернул Грани и медленно поехал обратно на север. Тут его окликнул Регин. Во время битвы хитрый гном прятался за спины датских воинов, с тревогой наблюдая оттуда за ее исходом, и теперь был вне себя от радости.
      - Ты куда едешь, Сигурд? - спросил он.
      - Я хочу посмотреть на старый замок Вольсунгов, где родился мой отец, - ответил юноша. - А потом готов ехать с тобой за золотом.
      - Разве ты не желал бы остаться в этой стране и править ею, так же как твои предки? - удивился Регин.
      Сигурд покачал головой.
      - Я еще слишком молод, чтобы быть хорошим королем, - ответил он. Пусть страной франков отныне управляет мой дед, Хиальпрек, он добр и справедлив и будет любим народом, а я пока постранствую по свету в поисках славы и подвигов.
      Регин с трудом сдержал торжествующую улыбку.
      - Подожди, я поеду вместе с тобой, - сказал он. - Только сначала найду себе лошадь.
      Сигурд рассмеялся. Потом нагнулся, поднял одной рукой гнома и посадил его сзади себя.
      - Ни одна лошадь не угонится за моим Грани, - сказал он, - но зато он легко понесет двоих. Только держись за меня покрепче.
      Слуги Линги, узнав о поражении дружины Гундингов и о смерти своего господина, в страхе бежали прочь, и Сигурд нашел старый замок Вольсунгов пустым. Он медленно прошел по его залам и наконец остановился перед дубом валькирий. Могучее дерево уже давно залечило рану, нанесенную ему мечем Одина, и лишь едва заметный шрам на его коре указывал на то место, откуда Сигмунд вытащил когда-то клинок, висящий теперь на поясе его сына.
      - Как ни стар этот дуб, он переживет последнего из Вольсунгов, сказал Сигурд, оборачиваясь к Регину, который молча стоял за его спиной.
      - Зато замку осталось жить совсем не долго, ответил карлик, показывая юноше на прогнившие бревна стен и осевшую крышу.
      - Чем скорее он рухнет, тем лучше, - угрюмо произнес Сигурд. - Мое сердце говорит мне, что Вольсунги никогда больше не переступят его порога, а мне не хочется, чтобы он достался другим. Скажи лучше, долог ли путь до жилища твоего брата?
      - На твоем Грани все пути коротки, - ответил Регин. - Через пять или шесть дней мы будем уже вблизи Гнитахейде. Это огромная степь неподалеку от страны готов. Там-то и живет Фафнир, и там он хранит свои сокровища.
      Сигурд на минуту задумался.
      - Я не знаю, Регин, зачем я должен проливать кровь того, кто не причинил мне зла, и добывать для тебя золото, о котором ты мечтаешь, сказал он, - сказал он, - но я дал тебе слово и сдержу его. На рассвете мы едем.
      СИГУРД СРАЖАЕТСЯ С ДРАКОНОМ
      Вот уже много лет дракон Фафнир не покидал Гнитахейд, боясь оставить свои сокровища, но ужас перед ним был настолько велик, что кругом на несколько дней пути не было ни одного человеческого жилья, ни одной протоптанной тропинки, и Сигурду с Регином пришлось пробираться сквозь непроходимые леса и густые заросли кустарника, которые плотной стеной окружали жилище чудовища. Гном был молчалив и задумчив, но в его глазах все чаще вспыхивал недобрый огонек.
      - Послушай, Сигурд, - сказал он как-то вечером, когда они сидели около костра, - ты никогда не видел не видел Фафнира - уверен ли ты, что тебе удастся его победить?
      - Я уверен, что не испугаюсь его, как бы велик он не был, - отвечал юноша.
      - Не говори так! - усмехнулся гном. - Я рассказывал тебе, что Фафнир похитил волшебный шлем моего отца и с его помощью превратился в дракона, но ты не знаешь, что этот шлем внушает страх всякому, кто его видит.
      Сигурд улыбнулся.
      - Страх можно внушить лишь тому, кто его знает, - сказал он. - Я же еще ни разу никого и ничего не боялся.
      - Панцирь моего брата не может пробить ни один меч, а из его рта брызжет яд, каждая капля которого смертельна, - продолжал Регин.
      - Грам разрежет любой панцирь, а яд для Вольсунгов не опасен, возразил юноша. - Я слышал, что мой отец Сигмунд однажды выпил отравленное вино и оно не причинило ему вреда. Не бойся, Регин, сокровища Андвари скоро будут в наших реках.
      Гном ничего не ответил, но глаза его жадно блеснули, словно он уже жалел, что обещал Сигурду половину золота.
      Наутро следующего дня лес кончился, и путники выехали на открытое место. Перед ними лежала большая, изрезанная узкими оврагами степь, в самой середине которой за невысокими крутыми холмами находилось логово дракона Фафнира.
      Регин схватил Сигурда за руку.
      - Это Гнитахейде, - шепнул он. - Осторожней! Если брат нас увидит, все пропало!
      Но Грани уже и сам остановился. Он рыл землю копытом, храпел и пугливо косил глазом, будто ожидая появления дракона.
      - Нам придется оставить его здесь и идти дальше пешком, - сказал Сигурд, спрыгивая на землю.
      - Не торопись, Сигурд, - возразил Регин, в свою очередь слезая с седла. - К северу отсюда течет река, к которой Фафнир ежедневно утром и вечером ходит на водопой. Пойдем туда и будем поджидать его там.
      Сигурд согласился. Они оставили Грани на опушке леса и вскоре нашли маленькую речушку, почти полностью скрытую от глаз своими высокими, поросшими ракитой берегами. Осторожно, стараясь не шуметь, оба пошли вверх по ее течению, продвигаясь все ближе и ближе к жилищу дракона. Неожиданно кусты ракиты окончились, и Сигурд, который шел впереди, увидев широкую, словно выжженную полосу голой земли, посредине которой тянулась большая, похожая на русло высохшей реки канава.
      - Это дорога Фафнира, - тихо проговорил Регин за спиной юноши. Трава вокруг сожжена его ядовитым дыханием, а канава, которую ты видишь, след от его брюха.
      - След от его брюха? - недоверчиво спросил Сигурд.
      Он подошел поближе. По обе стороны канавы были заметны глубоко врезавшиеся в землю отпечатки гигантских когтистых лап.
      - Как велик твой брат, Регин! - сказал юноша, меряя глазами следы чудовища.
      - Да, Сигурд, - отвечал гном, боязливо выходя из-за кустов. - Он так велик, что даже Грам не достанет его спереди до сердца. Лучше вырой яму на дне канавы и спрячься в ней. Когда Фафнир проползет над тобой, ты поразишь его мечем снизу.
      Совет Регина показался юноше разумным.
      - Хорошо, - сказал он. - Так я и сделаю, а ты пока ступая к Грани и постереги его, чтобы на него не напали волки.
      Гном наклонил голову, чтобы скрыть торжествующую улыбку, и поспешно зашагал к лесу. По дороге он еще раз обернулся и, увидев, что Сигурд роет мечем яму, весело потер руки.
      - Золото достанется мне одному, - прошептал он. - Золото Андвари достанется мне одному!
      Юноша уже кончал свою работу, когда услышал позади чей-то голос:
      - Здравствуй, Сигурд. Что ты здесь делаешь?
      Сигурд обернулся и увидел уже хорошо знакомого ему одноглазого старика в широкополой шляпе и синем плаще.
      - Привет тебе, Гникар! - воскликнул он. - Я рою яму, чтобы подкараулить в ней дракона Фафнира.
      Гникар покачал головой.
      - Тот, кто дал тебе такой совет, - твой злейший враг, - сказал он. Ты убьешь Фафнира, но и сам погибнешь вместе с ним, захлебнувшись в крови, которая хлынет из его раны. А после вашей смерти Регин один захватит все сокровища.
      - Что же мне делать? - спросил юноша, догадываясь о коварном замысле гнома.
      - Вырой несколько таких ям и соедини их между собой, - ответил старик, - тогда кровь Фафнира растечется по ним, и ты останешься в живых.
      - Спасибо тебе, Гникар, - сказал Сигурд. - Это уже третья услуга, которую ты мне оказываешь, а я не расплатился за две первых.
      - Придет время - расплатишься, - промолвил старик. - Ты помнишь, что я сказал в прошлый раз? Теперь больше я к тебе не приду, а ты сам придешь ко мне. И придешь навсегда, - добавил он тихо.
      Юноша вздрогнул. Только теперь он понял, кто стоял перед ним.
      "Ты - Один!" - хотел было воскликнуть он, но старик уже исчез так же внезапно, как появился.
      "Да, это Один: он помогает мне, как помогал и моему отцу до тех пор, пока не пробил его час", - подумал Сигурд, снова принимаясь за работу.
      Следуя совету Гникара, он выкопал несколько ям, соединил их между собой и прикрыл сверху ветками ракиты. Тем временем солнце скрылось за лесом. Приближалась минута, когда Фафнир должен был спуститься к реке. Сигурд вытащил меч, спрыгнул в одну из ям и присел на ее дне, ожидая появления дракона. Не прошло и получаса, как земля вокруг него задрожала, послышалось громкое свистящее дыхание чудовища, напоминающее сопение целого стада быков, и тяжелая, шлепающая поступь его лап. Сигурд затаил дыхание. Внезапно на лицо ему упали крупные горячие капли ядовитой слюны, и в следующее мгновение грузное тело дракона плотно закрыло небо над его головой. Юноша быстро приподнялся и по рукоятку вонзил в него меч, а потом так же проворно выдернул его снова. Из раны обильным потоком хлынула кровь, растекаясь ручьями по всем вырытым ямам. Фафнир глухо застонал и тяжело упал на бок.
      "Кажется, я победил", - подумал Сигурд, поспешно выскакивая из своего убежища.
      Увидев юношу, дракон с трудом повернул к нему огромную безобразную голову.
      - Кто ты, осмелившийся пронзить мечом сердце Фафнира? - спросил он слабеющим голосом. - Как звали твоего отца и откуда ты родом?
      Юноша вспомнил, как его еще в детстве учил Регин, что проклятие умирающего может причинить вред, если он знает имя своего врага, и ответил:
      - У меня нет ни роду, ни племени, ни отца, ни матери. Один брожу я по свету, а зовут меня "Гордый олень"
      - Значит, тебя породило само чудо, - сказал Фафнир. - Долгие годы носил я волшебный шлем и внушал ужас всем отважным героям. Ты первый без страха стоишь передо мной.
      - Сердце истинного храбреца не испугает никакой шлем! - возразил Сигурд.
      - Если ты такой храбрец, так почему же ты побоялся сказать мне свое имя? - усмехнулся Фафнир.
      Юноша покраснел и гордо поднял голову.
      - Ты прав, Фафнир, я тебе солгал! - смело воскликнул он. - Меня зовут Сигурд, я сын Сигмунда и внук Вольсунга, хотя, быть может, ты и не слыхал о нашем роде.
      - Нет, Сигурд, я знаю все, - ответил дракон. - Я слышал о твоем отце: он был герой, поэтому и его сын так дерзок. А все-таки ты пленник датского короля и его слуга.
      - Никто не брал меня в плен на поле битвы, - с достоинством произнес юноша. - А слуга я или свободный человек, в этом ты убедился сам.
      - Ладно, Сигурд, не сердись, - тихо промолвил Фафнир. - Я умираю и хочу перед смертью дать тебе добрый совет. Не бери мое золото, не бери Андваранаут, кольцо Андвари, - это принесет тебе гибель.
      - Смерть - удел каждого, рано или поздно она придет и ко мне, сказал Сигурд. - Почему же я должен ее бояться?
      - Да, смерть удел всякого, - ответил Фафнир. - Но хорошо умирать в преклонные годы, оставляя после себя наследников, - ты же еще молод, и с тобой окончится род Вольсунгов. Не трогай сокровищ Андвари, Сигурд. Над ними тяготеет проклятье, а больше всего бойся моего брата. Я знаю, что он ради золота научил тебя убить меня, ради золота он убьет и тебя.
      - Спасибо за совет, Фафнир, - сказал Сигурд. - Но я уже говорил тебе, что не знаю, что такое страх.
      - Тогда ты скоро умрешь, - глухо прошептал дракон.
      Его голова упала на землю, огромное тело вытянулось - он был мертв.
      В наступившей тишине Сигурд услышал чьи-то легкие, осторожные шаги. Он оглянулся и при свете взошедшей луны увидел маленькую, чуть сгорбленную фигуру Регина. Гном, словно не веря своим глазам, посмотрел на юношу, потом кинул быстрый взгляд на убитого дракона, и его лицо недовольно сморщилось.
      - Ты убил моего брата, Сигурд! - сказал он плаксивым голосом. - Какой выкуп я получу от тебя за его смерть?
      - Ты хочешь получить выкуп за смерть брата?! - воскликнул возмущенный юноша. - Но разве не ты подстрекал меня его убить? Разве не ты мечтал захватить его золото?
      - Ты прав, Сигурд, - согласился гном. - Однако, по нашим обычаям, я все равно должен получить выкуп. Многого я не прошу. Пусть этим выкупом будет сердце Фафнира. Вынь его, зажарь и отдай мне. Тогда ты со мной расплатишься.
      - Хорошо, - сказал удивленный Сигурд. Он ожидал, что Регин попросит у него часть золота. - Это я могу сделать.
      Он пошел в лес, принес оттуда большую охапку хвороста, разложил костер и, вырезав своим мечем сердце дракона, принялся его поджаривать. Гном молча наблюдал за ним, а потом лег у костра и, попросив разбудить его, когда сердце поджарится, заснул.
      Постепенно ночной мрак рассеялся, взошло солнце, и в небе над Гнитахейде появились первые птицы.
      "Наверное, жаркое уже готово и мне пора будить Регина", - подумал Сигурд. Он потрогал сердце дракона руками и при этом сильно обжег себе палец. Еле удержавшись от крика, юноша сунул себе палец в рот и в тот же миг услышал, как одна из пролетавших над его головой ласточек прощебетала:
      - Вот сидит Сигурд и жарит для Регина сердце дракона. Он бы сделал умнее, если бы съел его сам.
      - А вон лежит Регин и, притворясь спящим, думает лишь о том, как бы ему убить Сигурда, - ответила ей другая ласточка.
      - Надо было бы Сигурду сделать его на голову короче! - воскликнула третья.
      - Да, мудр был бы Сигурд, если бы он все понял и сделал так, как вы советуете, - сказала четвертая.
      - Ах, что вы! Этот Сигурд просто глуп! - возразила пятая. - Он убил одного брата и оставил в живых другого. Не понимаю, как он не может догадаться, что Регин все равно убьет его ради золота.
      - Да, ты права: глупо щадить врага, который в мыслях уже трижды тебя предал, - согласилась с ней шестая.
      - Ах, Сигурд, Сигурд! О чем ты только думаешь? - промолвила седьмая. - Отруби ему голову: избавься навсегда от врага и распоряжайся всем золотом Фафнира!
      Сигурд опустил голову. Он вспомнил коварный совет Регина подкарауливать Фафнира в яме, вспомнил злобные взгляды гнома, и его лицо вспыхнуло от гнева. Недолго думая юноша вскочил на ноги и, выхватив меч, одним ударом отрубил Регину голову. Затем он снял с огня сердце дракона и съел его кусок за куском.
      - Он нас послушался, он нас послушался! - радостно защебетали ласточки. - Теперь он будет понимать язык всех зверей и птиц.
      А одна ласточка добавила:
      - Следуй за нами, сын Сигмунда, мы покажем тебе, где спрятаны сокровища Андвари.
      Сигурд пошел за ласточками. Рядом с широкой и глубокой норой, служившей жилищем дракону Фафниру, находился небольшой песчаный холм. Ласточки подлетели к нему и хором воскликнули:
      - Копай здесь, Сигурд, копай здесь!
      Юноша послушно раскинул мечем песок и невольно замер на месте. Перед ним, ослепляя глаза своим блеском, возвышалась целая груда золотых слитков, среди которых лежало маленькое, но искусно сделанное кольцо. Юноше казалось, что он еще никогда и нигде не видел ничего более прекрасного.
      - Не трогай кольцо! Бери золото, но не трогай кольцо! Это Андваранаут, на нем лежит проклятье! - перебивая друг друга, взволнованно щебетали ласточки.
      Но Сигурд, не слушая их, уже надел кольцо на палец.
      - Ах, он взял Андваранаут, он погибнет! - горестно воскликнули птички.
      - Все мы когда богатырь и, оглядевшись вокруг, пронзительно свистнул.
      Издали послышалось громкое ржание, и через минуту к юноше крупным галопом подскакал Грани, все еще пугливо поводя ушами и раздувая ноздри: Он чуял запах дракона. Сигурд отвязал от его седла уже заранее приготовленные Регином большие кожаные мешки - гном вез эти мешки из самой Дании, - наполнив их золотом и взвалил на спину своего жеребца. Они были намного тяжелее трех закованных в броню воинов, и юноша, боясь, что Грани не выдержит такого груза, решил идти пешком. Он взял коня под уздцы, но тот не двигался с места.
      - Ну, пойдем же, Грани, пойдем, - уговаривал его Сигурд, не понимая, в чем дело.
      Умное животное резким движением вырвало из рук узду и повернулось к нему боком, словно приглашая сесть в седло. Удивленный юноше исполнил его желание, после чего могучий конь, радостно заржав, крупной рысью побежал вперед.
      - Молодец, Грани, ты достойный сын Слейпнира! - ласково сказал Сигурд, поглаживая шею своего скакуна.
      В это время одна из ласточек опустилась на его правое плечо и шепнула ему в самое ужо:
      - К югу отсюда, между страной франков и страной готов, стоит шатер, и в нем спит прекраснейшая девушка на свете. У нее большие темно-синие глаза и густые каштановые волосы. Она ждет тебя, о Сигурд!
      - Не слушай ее, - прошептала другая ласточка, садясь на его левое плечо. - Ты слушай то, что скажу тебе я. Далеко к югу от Гнитахейде есть страна, которой правит король Гьюки. У него есть дочь - прекрасная Гудрун. У нее белокурые волосы и глаза цвета северного неба. Ты будешь ее мужем, о Сигурд!
      - Хорошо, хорошо, ласточки. Я увижу и ту и другую, - смеясь отвечал Сигурд.
      И он повернул Грани на юг.
      СИГУРД БУДИТ БРУНХИЛЬД
      Снова дремучими лесами, потом полями и долинами рек и, наконец, невысокими, каменистыми горами ехал Сигурд на юг, держа путь между землей франков и землей готов. На восьмой день он заметил вдалеке гору выше и круче других, на самой вершине которой, казалось, горел большой костер. Юноша погнал Грани вскачь и, подъехав ближе, увидел шатер, сложенный из больших блестящих щитов, ярко сверкавших в лучах солнца.
      "Уж не в нем ли спит та девушка, о которой мне говорили ласточки?" подумал Сигурд.
      Он спрыгнул с коня и, оставив его внизу, стал быстро подниматься в гору. Ее склоны были обрывисты, а порою почти отвесны, но юноша, хватаясь руками за уступы скал, продолжал смело лезть вверх и вскоре добрался до самого шатра. Однако, к своему удивлению, он нашел в нем не девушку, а воина в высоком золоченом шлеме, броне и кольчуге. Он лежал на простой деревянной скамье и, закинув руки за голову, крепко спал.
      "Видно, ласточки меня обманули, - сказал сам себе Сигурд. - Или обещанная ими девушка ждет меня где-нибудь в другом месте?"
      - Проснись, друг! - крикнул он, хлопнув воина по плечу. - Проснись, пора вставать!
      Но тот даже не шевельнулся.
      - Крепко же ты спишь, - сказал Сигурд и резким движением стащил с него шлем.
      В то же мгновение к его ногам упали золотистые волны густых каштановых волос. Воин оказался девушкой. Затаив дыхание и все еще держа в руках шлем, Сигурд наклонился над спящей и взглянул ей в лицо.
      - Нет, я ошибся, ласточки мне не солгали, - прошептал он. - Сама богиня любви Фрейя, наверное, не так красива, как ты. Но как же мне тебя разбудить?
      После некоторого раздумья он попытался снять с девушки панцирь, но его застежки проржавели и не поддавались усилиям юноши. Тогда Сигурд вытащил из ножен Грам и быстро, но осторожно, чтобы не поранить лежавшую перед ним красавицу, разрезал им ее латы, кольчугу, наколенники и нарукавники. Тяжелые доспехи с глухим звоном упали на камни. Одновременно бледные веки спящей дрогнули. Огромные темно-синие глаза с удивлением взглянули на юношу.
      - Кто ты? - спросила девушка, поднимая голову.
      - Я Сигурд, сын Сигмунда, покойного короля франков, - ответил юноша.
      - Покойного короля франков? - переспросила девушка. - Долго же я спала! Когда я заснула, он был безбородым юношей. А ты, Сигурд, ты, наверное, великий герой?
      - Я еще слишком мало живу на свете, - возразил юноша. - Пока что я успел только отомстить за смерть отца и убить дракона Фафнира.
      Девушка засмеялась и оправила на себе слежавшееся под броней платье.
      - Я и так знала, что ты смел, - сказала она. - Разбудить меня должен был самый храбрый человек на свете.
      - Кто же ты и как ты попала на эту гору? - спросил Сигурд.
      - Я валькирия Брунхильд, - с улыбкой отвечала красавица, - и в те годы, когда твой дед, Вольсунг, был еще во цвете лет и сил, не раз сражалась с ним на поле брани, хотя он меня и не видел. Да, Сигурд, во многих битвах принимала я участие и, покорная воле Одина, поражала на смерть тех, кого он решил забрать к себе в валгаллу. Но вот однажды воевали друг с другом два короля. Один из них, его звали Гйальгуннар, был уже пожилой и опытный воин, другой, Агнар, был молод, хорош собой и совершал свой первый в жизни поход. Я не знаю почему, но Один за что-то любил старого короля и обещал ему помощь.
      "Послушай, Брунхильд, - сказал он мне, - ты отправишься на землю и будешь сражаться на стороне Гйальгуннара. Когда же его враг падет, ты принесешь его ко мне в Валгаллу".
      "Хорошо, все будет сделано так, как ты сказал", - отвечала я и послушно полетела выполнять его поручение.
      Однако, Сигурд, когда я увидела Агнара, мужественно бившегося со своим искусным противником, мне стало жаль этого славного юношу, которому боги отказали в своей защите.
      "Почему в Валгаллу должен уйти тот, кто еще не изведал жизни на земле, а остаться тот, кому эта жизнь уже наскучила?" - подумала я. И тут, Сигурд, моя рука как-то сама собой поднялась и, вместо того чтобы поразить молодого короля, поразила старого. Агнар одержал победу, дружина его врага разбежалась, а я, захватив с собою тело Гйальгуннара поднялась с ним в Валгаллу. Ах, Сигурд, если бы ты видел, в каком гневе был Один, когда увидел меня с моей ношей!
      "Ты посмела ослушаться воли богов, дерзкая! - прогремел он. - С этого часа ты больше не валькирия! Ты сегодня же отправишься к людям и выйдешь за муж за того, кого мы тебе выберем".
      "Я отправлюсь к людям, о великий, - ответила я, - и выйду там за муж, но, клянусь всеми богами, клянусь ясенем Игдразилем и священными источниками Урд, что моим мужем будет лишь тот, кто не разу не изведал чувство страха".
      Услышав мои слова, Один рассердился еще больше и изо всех сил вонзил в землю свое копье.
      "Ты надеешься перехитрить богов, Брунхильд! - воскликнул он. - Ты думаешь, что никогда не выйдешь за муж, потому что такого человека нет на свете, но ты ошибаешься. Придет день, и он родится! А чтобы ты не состарилась до этого времени, ты будешь спать, спать, пока он сам не разбудит тебя.
      Я и испугалась и обрадовалась, а старейший из Асов, помолчав немного, добавил с усмешкой:
      "Я сказал, что он тебя разбудит, но не сказал, что он будет твоим мужем, Брунхильд. Боги не помогают тем, кто непокорен их воле".
      После этого Один привел меня сюда, в этот шатер, и уколол шипом волшебного терновника, который усыпляет на долгие годы. Вот почему я знаю, что ты храбрей всех на свете.
      - И вот почему ты должна стать моей женой! - радостно воскликнул юноша.
      - Не торопись, Сигурд, - улыбаясь, возразила Брунхильд. - Один не сказал, что ты будешь моим мужем.
      - Но он не сказал также, что я им не буду, - ответил Сигурд, с восхищением глядя на девушку. - Значит, мы должны решить это сами. Или я тебе не нравлюсь?
      Брунхильд бросила быстрый взгляд на молодого богатыря.
      - Я жила у богов, но и среди них не видела никого красивее тебя, Сигурд, - задумчиво сказала она. - Быть твоей женой большое счастье, но мое сердце чует беду. Владыка мира не забыл моего своеволия и не пошлет нам удачи.
      - Нет, Брунхильд, нет! - прерывисто воскликнул Сигурд. - Пусть боги делают что хотят, а я клянусь, что всегда буду любить только тебя одну.
      - Ах, Сигурд, - ответила Брунхильд, опуская голову, - будь осторожней! Разве ты не знаешь, что каждый, нарушивший свою клятву должен погибнуть?
      - Да, это так, но я не нарушу ее, Брунхильд, - промолвил богатырь. Вот Андваранаут, кольцо Андвари, возьми его в залог моей верности.
      Брунхильд вздрогнула.
      - Андваранаут? - повторила она. - Кольцо, приносящее смерть? И ты его взял, Сигурд? Да, видно, ты действительно смел! Ну что ж, я беру его! Может быть, нам не суждено быть вместе при жизни, но тогда мы, по крайней мере, вместе умрем.
      Девушка надела Андваранаут на палец и, выйдя из шатра, с сияющим от счастья лицом оглядела раскинувшиеся вокруг леса, поля и горы.
      - Привет тебе, солнце! - воскликнула она, поднимая к небу свои обнаженные по самые плечи руки. - Привет тебе, синее небо! Привет вам, цветы, трава и деревья, радующие глаза и сердце человека! Слава и вам, великие Асы, создавшие все это. Простите мне мою вину и дайте вашей бывшей валькирии хотя бы несколько лет счастья!
      Затем, повернувшись к Сигурду, который вышел вслед за ней, Брунхильд сказала:
      - Нам нужно расстаться, сын Сигмунда и внук Вольсунга. Но ты не бойся, эта разлука будет недолгой. Я должна разыскать моего брата, короля Атли, и попросить его подготовить все к нашей свадьбе. Когда я заснула, Атли был еще мальчиком, но теперь он, наверное, уже стар.
      - Я слышал об Атли, - сказал Сигурд. - Он стал могущественнейшим королем и завоевал много земель. Его царство лежит на юго-восток от этой горы. Я готов сопровождать тебя туда.
      - Нет, нет, Сигурд! - воскликнула Брунхильд. - Я поеду одна, а ровно через шесть месяцев ты приедешь за мной. Только не забудь своей клятвы.
      - Я ее не забуду, как и тебя, - отвечал юноша. - Но на чем же ты поедешь? Ведь у тебя нет лошади.
      - Зато у меня есть золото, и я куплю ее в первом же селении, отвечала Брунхильд. - Не бойся за меня, Сигурд, и уходи. Ты слышишь? Тебе пора ехать, прощай!
      - Прощай, - сказал юноша, невольно подчиняясь воле бывшей валькирии, и, в последний раз окинув взором прекрасное лицо и высокую, стройную фигуру девушки, начал спускаться вниз.
      Грани терпеливо поджидал его у подножия годы. Вскочив на него, Сигурд поднял голову. Там, вверху, на самом краю обрыва, протянув к нему руки, стояла Брунхильд.
      - Прощай, Сигурд! - донеслось до него. - Прощай! Будь верен и честен и помни свою клятву!
      СИГУРД В ГОСТЯХ У ГЬЮКИНГОВ
      Расставшись с Брунхильд, Сигурд продолжал не спеша ехать на юг. Через два дня по свежему ветру, дувшему ему прямо в лицо, и по кружившим в отдалении чайкам он понял, что находится вблизи большой реки, а вскоре, въехав на небольшую гору, увидел широкий поток, быстро кативший свои волны меж высоких скалистых берегов.
      "Это, должно быть, Рейн, - подумал он. - А там, на другой стороне, начинается королевство Гьюкингов. Ласточки говорили мне, что здесь меня ждет белокурая дева с глазами цвета северного неба, мужем которой я должен стать. Но ведь я уже дал клятву Брунхильд и прекрасней моей невесты нет никого на свете. Стоит ли мне туда ехать?"
      Сигурд потрепал рукой гриву своего жеребца и вдруг рассмеялся.
      - Поедем, Грани! - воскликнул он. - Может быть, там я встречу новые приключения, а женить меня насильно никто не может.
      И, пустив коня шагом, он поехал вдоль берега Рейна, разыскивая место, где бы можно было переправиться.
      Небольшое королевство Гьюкингов лежало между страной франков, страной гуннов и страной готов. Уже более полустолетия им правил престарелый король Гьюки. Совершив когда-то немало смелых подвигов, он был теперь слаб и немощен и не смог бы отстоять свои земли от сил Гуннар и Хогни, рослые и храбрые воины и умелые предводители дружин. Кроме них, у Гьюки была еще дочь, Гудрун, и пасынок, сын его жены от первого брака, по имени Гутторн, не любимый братьями и сестрой за хитрость и жадность и очень похожий на свою мать, Кримхильд, про которую многие говорили, что она злая колдунья.
      Был вечер, и семья Гьюкингов сидела за ужином в одном из залов своего замка, когда глядевшая в окно Гудрун неожиданно громко вскрикнула.
      - Отец, братья, смотрите! - позвала она. - К нам скачет какой-то всадник! Но как же он высок и красив! Нет, это, конечно, не человек, - это кто-нибудь из богов спустился на землю!
      Гьюки и его сыновья поспешили к окну и увидели Сигурда, который в эту минуту подъезжал к воротам замка.
      - Может быть, он и не Ас, - покачал головой старый король, - но такого богатыря я вижу первый раз в жизни.