Из Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания: "Статья 1 1. Для целей настоящей Конвенции определение "пытка" означает любое действие, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание, физическое или нравственное, чтобы получить от него или от третьего лица сведения или признания, наказать его за действие, которое совершило оно или третье лицо или в совершении которого оно подозревается, а также запугать или принудить его или третье лицо, или по любой причине, основанной на дискриминации любого характера, когда такая боль или страдание причиняется государственным должностным лицом или иным лицом, выступающим в официальном качестве, или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия. В это определение не включаются боль или страдания, которые возникают лишь в результате законных санкций, неотделимы от этих санкций или вызываются ими случайно. <...> Статья 2 1. Каждое Государство-участник предпринимает эффективные законодательные, административные, судебные и другие меры для предупреждения актов пыток на любой территории под его юрисдикцией. 2. Никакие исключительные обстоятельства, какими бы они ни были, будь то состояние войны, внутренняя политическая нестабильность или любое другое чрезвычайное положение, не могут служить оправданием пыток. 3. Приказ вышестоящего начальника или государственной власти не может служить оправданием пыток. <...> Статья 4 1. Каждое Государство-участник обеспечивает, чтобы все акты пыток рассматривались в соответствии с его уголовным законодательством. То же относится к попытке подвергнуть пытке и к действиям любого лица, представляющим собой соучастие или участие в пытке. 2. Каждое Государство-участник устанавливает соответствующие наказания за такие преступления с учетом их тяжкого характера".
      * * *
      На основании имеющихся материалов3 можно утверждать, что в зоне конфликта широкое распространение получила практика произвольных и незаконных задержаний гражданских лиц военнослужащими группировки федеральных войск и сотрудниками МВД РФ. Задержанных принудительно содержали в специальных учреждениях особого типа без каких-либо правовых оснований. Тем самым грубейшим образом были нарушены статья 9 Международного пакта о гражданских и политических правах, статья 22 Конституции РФ, действующее уголовно-процессуальное законодательство РФ.
      Задержанные содержались в местах двух типов: в официальных фильтрационных пунктах и в неофициальных местах содержания задержанных.
      РОССИЯ-ЧЕЧНЯ: цепь ошибок и преступлений
      3.6.1. Фильтрационные пункты1
      Так называемые временные фильтрационные пункты были созданы на основании указания МВД РФ ? 247 от 12 декабря 1994 г. в конце 1994 - начале 1995 г. в Моздоке (Республика Северная Осетия-Алания), Ставрополе и Пятигорске (Ставропольский край), а позднее в Грозном с целью установления личности задержанных в зоне боевых действий и проверки их причастности к совершенным преступлениям или степени участия в боевых действиях против федеральных сил.
      Деятельность ФП регламентировалась Временным положением, утвержденным приказом МВД РФ ? 205 дсп от 31 мая 1995 г. Постановка грифа "дсп" (для служебного пользования) на подобный документ является нарушением Конституции, так как, согласно ст.15 ч.3 Конституции РФ, "любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения"2.
      Ни Закон РФ "Об органах, исполняющих наказание в виде лишения свободы", ни иные действующие нормативные акты, регулирующие деятельность учреждений, осуществляющих содержание задержанных, содержание под стражей или иные формы принудительного ограничения свободы граждан, не включают понятия "фильтрационный пункт". Внутриведомственные документы и приказы не могут рассматриваться в качестве законной нормативной основы для создания фильтрационных пунктов. Правовой статус ФП явился, таким образом, абсолютно неопределенным. Их создание было незаконно, и следовательно, фильтрационные пункты должны рассматриваться как не предусмотренные законами РФ пункты принудительного ограничения свободы граждан РФ.
      Члены группы Уполномоченного по правам человека РФ (в том числе представители неправительственных правозащитных организаций в качестве экспертов) и ряд депутатов Государственной Думы РФ посещали фильтрационные пункты и ознакомились с их документацией.
      Было установлено, что в январе 1995 г. по крайней мере часть людей задерживали вообще без какого бы то ни было оформления документов о задержании. С февраля 1995 г. стали оформляться постановления о задержании, но это не значит, что в большинстве случаев имелись сколько-нибудь серьезные основания для задержания и содержания в фильтрационных пунктах доставленных туда людей. Во-первых, постановления, как правило, оформлялись с нарушениями установленных норм и правил. Во-вторых, в большинстве случаев постановления содержали ссылку на Указ президента РФ от 2 декабря 1993 г. "О мерах по предупреждению бродяжничества и попрошайничества". Не вдаваясь в оценку самого указа, отметим, что большинство из доставленных на фильтрационные пункты имели при себе удостоверяющие их личность документы, а некоторые вообще были задержаны в своих домах, где они прописаны, и, соответственно, действие указа не могло быть распространено на них.
      В фильтрационные пункты попадали как задержанные в результате неизбирательных задержаний во время "зачисток" населенных пунктов и т.п., так и целенаправленно задержанные, например по имевшимся на блок-постах спискам.
      Установлены случаи задержания граждан без предъявления им обвинений на длительные сроки (в том числе более месяца), на что не имелось никакого законного основания. Это происходило и в 1995 г., и в 1996 г. Например, жители Самашек, задержанные 15 марта 1996 г. и доставленные в Пятигорск, были освобождены лишь 19 апреля.
      Людям не предоставляли возможности сообщать родственникам о своем задержании, как это предусматривается ст.5 "Положения о краткосрочном задержании лиц, подозреваемых в совершении преступления". В результате задержанные становились для родных и знакомых пропавшими без вести.
      Подчас задержанные подвергались особенно жестокому обращению в первые часы и дни, вплоть до прибытия на фильтрационные пункты. Отчасти это можно объяснить тем, что охрана и конвой сознавали свою безнаказанность в связи с неопределенностью правового статуса задержанных - формально срок их содержания отсчитывался с момента поступления на фильтрационный пункт. Кроме того, первоначальное этапирование осуществлялось на неприспособленных для этого транспортных средствах, и при этом охрана и конвой размещали людей так, чтобы побег был физически невозможен, а нечеловеческие условия в пути сделали невозможной саму мысль о побеге.
      Мы располагаем свидетельствами3 о том, что при этапировании на грузовых автомобилях людей укладывали штабелями в несколько слоев. Приведем ряд примеров.
      ---------------------------------------------------------------------------
      3 января 1995 г. при этапировании в Моздок свыше 60 человек, задержанных на террритории консервного завода в Грозном, были размещены сначала в кузовах двух грузовых машин, а когда одна сломалась, - в кузове оставшейся. Люди лежали штабелями в шесть и более слоев. Находившиеся в нижних слоях задыхались. При попытке пошевелиться конвой открывал огонь4. Всего погибло не менее восьми человек.
      Именно об этом случае сообщал пресс-секретарь Временного совета Чеченской Республики Руслан Мартагов:
      ---------------------------------------------------------------------------"В районе консервного завода было бомбоубежище. Туда ворвались [федеральные военнослужащие], женщин и детей не тронули, а всех подростков и мужчин, связав руки, штабелями свалили в кузов КамАЗа, в семь рядов, а сама охрана села сверху. Как на дрова... На глазах у отца расстреляли его 15-летнего сына. В дороге еще нескольких застрелили. Кто-то задохнулся в дороге..."5 ---------------------------------------------------------------------------
      10 января 1995 г. в Моздок были этапированы 18 человек, уложенные в кузове грузового автомобиля штабелями. 19 января 1995 г. таким же образом в Моздок были доставлены 14 человек. 27 января при перевозке более 30 задержанных по вине пьяного шофера машина перевернулась, несколько задержанных получили травмы. 8 апреля 1995 г. при этапировании в Моздок 68 задержанных жителей с.Самашки их укладывали в кузова грузовиков штабелями в четыре слоя6.
      При этапировании на вертолетах людей с завязанными глазами усаживали в неудобных позах вплотную в несколько рядов, жестоко избивали. Имеется ряд независимых друг от друга показаний о том, что во время полета конвоиры убили (или имитировали убийства - глаза у задержанных были завязаны) нескольких этапируемых людей7. Можно предположить, что это делалось с целью подавить всякую мысль о неподчинении.
      При пешем этапировании из Самашек 8 апреля 1995 г. задержанных постоянно избивали. Трех этапируемых при этом застрелили8.
      Жестокое обращение не прекращалось с поступлением задержанных на фильтрационный пункт. Очевидные следы избиений и пыток у вышедших из ФП многократно отмечали представители правозащитных организаций, депутаты Государственной Думы РФ, журналисты. Жалобы на факты жестокого обращения наличествуют в большинстве свидетельских показаний людей, побывавших в ФП. Сообщенные пострадавшими сведения о сроках их содержания в ФП полностью подтвердились при посещении этих пунктов депутатами Государственной Думы РФ и членами группы Уполномоченного по правам человека РФ. Имеющиеся же акты судебно-медицинского освидетельствования пострадавших, составленные вскоре после документально подтвержденной даты их освобождения из ФП, делают достоверность показаний о применении пыток практически бесспорной.
      Избивая и пытая задержанных, их пытались заставить признаться в участии в боях, от них добивались сведений о том, кто из известных им людей является боевиком, где хранится оружие и т.п.
      При организации ФП должностными лицами вообще не было предусмотрено их материально-техническое снабжение, достаточное для обеспечения задержанным сколько-нибудь приемлемых условий существования. Это обстоятельство имело тяжкие последствия.
      Условия содержания задержанных в фильтрационных пунктах отличались в разные периоды и в различных ФП, но в целом могут быть охарактеризованы как тяжелые.
      В Моздоке ФП был размещен в нескольких железнодорожных вагонах для перевозки заключенных. Практически все содержавшиеся в моздокском ФП в январе 1995 г. в своих показаниях жаловались на крайне скудное питание, недостаток воды и страшную скученность. В конце января положение там изменилось к лучшему, и подобные жалобы задержанными уже не высказывались. Очевидно, что некоторое улучшение условий содержания было связано с разгрузкой этого ФП, снижением числа вновь задержанных и, главное, привлечением внимания российской и мировой общественности к происходящему в фильтрационных пунктах. По имеющимся у ПЦ "Мемориал" сведениям, в конце января 1995 г. моздокский ФП посетила комиссия МВД РФ; по результатам проверки персонал ФП был полностью сменен, а кто-то из низшего начальства был наказан в дисциплинарном порядке. Пытки во время допросов прекратились. Раненым и травмированным начали выдавать перевязочные материалы и йод; людям, находящимся в тяжелом состоянии, медицинскую помощь оказывал фельдшер. Улучшилось питание задержанных. Однако издевательства и избиения со стороны персонала ФП продолжались.
      Впрочем, поступление в моздокский фильтрационный пункт относительно крупной партии задержанных после проведения 7-8 апреля 1995 г. МВД РФ операции в Самашках немедленно вновь привело к страшной скученности в камерах, недостатку питания и воды. Следует отметить, что недостаток воды не может быть объяснен плохим снабжением и является прямым проявлением жестокого обращения с задержанными.
      ---------------------------------------------------------------------------"10 апреля нас погрузили в вертолет и отвезли в Моздок. Там избили и привезли в фильтрационный пункт. На допросах снова избивали, угрожали расстрелом. Следователь сам не бил, били люди в масках, когда он выходил из отсека. То же самое творилось в соседних отсеках <...> Предлагали подписать, не читая, какую-то бумагу или рассказ о том, что первыми из села открыли стрельбу боевики. Иногда приходил военный врач, который давал йод и одну таблетку от всех болезней. Человеку, у которого грудь сильно болела, видимо, ребра были поломаны, он лишь дал бинт, чтобы тот сам себя перевязал"9. ---------------------------------------------------------------------------
      В Грозном ФП был размещен в помещении 1-го производственного автотранспортного предприятия (ПАП-1). При его посещении Уполномоченным по правам человека РФ С.А.Ковалевым и представителями его группы А.Ю.Блинушовым, Н.Г.Охотиным, С.В.Сироткиным 25 февраля 1995 г. было установлено, что камера для задержанных находится в подвальном помещении, перегороженном металлическими решетками. Отопления не было (впрочем, как и во всем городе), освещение также отсутствовало - задержанные содержались в полной темноте.
      Вскоре после посещения ФП этой группой здание было оборудовано движком, в результате чего все помещения ФП были освещены, на первом этаже были оборудованы восемь камер (одна - м, одна - м, шесть - м) с металлическими решетками вдоль всех стен изнутри.
      Вот как описали свое впечатление от пребывания в фильтрационном пункте Грозного в июле 1995 г. монахи буддийского ордена "Ниппондзан-Меходзи"10: "Через час нас вывезли в фильтрационный лагерь, где, избивая, заставили лежать на асфальте лицом вниз в течение часа. Когда стемнело, после короткого допроса у следователя нас препроводили в камеру. <...> Следует сказать, что с этого момента отношение к нам резко изменилось. Конвой фильтрационного лагеря относился к нам по-человечески: на нас не кричали, не били, а наоборот, старались облегчить нашу участь, давая возможность больше быть на прогулке, чаще проветривать камеру, давали кипяток и т.п. <...> 14 июля утром нас по одному вызывали к начальнику, и мы подписали распоряжение о нашем освобождении из-под стражи, нам вернули личные вещи и документы, после чего нас опять закрыли в камеру, где продержали до середины следующего дня, мотивируя это особым распоряжением начальства сверху. Поскольку условия содержания в фильтрационном пункте ужасны (спать на голом полу, есть из одного ведра на всех без ложки, абсолютно не дают хлеба, вонь и антисанитария), мы требовали выпустить нас немедленно, но все наши требования игнорировались. <...> Тот ад, в котором мы провели 5 дней, может показаться раем по сравнению с тем, что выпадает на долю чеченцев. С ними не церемонятся, а доводят до такой степени, что человек шарахается от любого звука. Становится понятно, почему чеченцы предпочитают смерть вместо плена"11. ---------------------------------------------------------------------------
      По имеющимся у ПЦ "Мемориал" сведениям, в мае 1995 г. после убийства в этом ФП трех сотрудников промосковского МВД ЧР (см. раздел 3.5) последовала проверка его работы комиссией МВД РФ. Так же как и в Моздоке, кто-то из начальства был наказан в дисциплинарном порядке, однако к уголовной ответственности никто привлечен не был. Так же как и в Моздоке, условия содержания и обращение с задержанными несколько улучшились.
      [Filtr2.JPG] [Filtr4.JPG] Внутренние помещения грозненского фильтрационного пункта. Фотографии Александра Соколова, сделанные осенью 1996 г. после закрытия ФП
      В Ставрополе и Пятигорске ФП были размещены в помещениях городских следственных изоляторов.
      В фильтрационных пунктах не оказывалась необходимая медицинская помощь, хотя там часто содержались люди, получившие серьезные травмы. Депутатами Государственной Думы РФ В.В.Борщевым и Ю.А.Рыбаковым при посещении ими фильтрационного пункта в Пятигорске был документально установлен по крайней мере один случай смерти задержанного вследствие неоказания медицинской помощи - Умара Баутдиновича Касаева, 6 января 1995 г.
      При освобождении из ФП людям предлагалось подписать заявление об отсутствии претензий.
      Абсолютное большинство доставленных в ФП были освобождены как ни в чем не виновные.
      Согласно справке, направленной заместителем начальника ГУИН МВД РФ В.В.Злыденко министру внутренних дел РФ, с 11 декабря 1994 г. по 22 июля 1995 г. через ФП Моздока и Грозного прошли 1325 человек. При этом лишь 100 из них были переданы следственным органам и 141 - "в соответствующие инстанции для обмена на военнослужащих" (известно, что в большинстве случаев к обмену на пленных военнослужащих федеральных войск чеченской стороне предлагались люди, не принимавшие участия в военных действиях). Примерно такое же соотношение сохранялось и в дальнейшем. Так, согласно официальным данным, из 1257 человек, прошедших через ФП в Грозном с 28 января 1995 г. по июль 1996 г., 1024 были освобождены, 51 задержанному были предъявлены обвинения в совершении преступлений, 109 человек были обменены на пленных военнослужащих федеральных войск12.
      Фильтрационный пункт в Моздоке был закрыт 6 июня 1995 г., остальные - в июне 1996 г. в соответствии с соглашениями, достигнутыми представителями воюющих сторон в Назрани 10 июня 1996 г.
      РОССИЯ-ЧЕЧНЯ: цепь ошибок и преступлений
      3.6.2. Неофициальные места содержания задержанных
      С декабря 1994 г. перед отправкой в ФП задержанные часто содержались до нескольких суток в накопительных пунктах, расположенных у блок-постов или в местах дислокации воинских частей. Никакого официального статуса у таких мест содержания задержанных не было.
      Первый известный нам накопительный пункт располагался на территории консервного завода в Грозном. Такие пункты были и на территориях, занятых воинскими частями у станиц Ассиновская и Червленная, у блок-поста ? 13 между селами Серноводск и Самашки и др. Людей там содержали в машинах для перевозки заключенных или в вырытых в земле ямах.
      Судя по многочисленным показаниям задержанных, здесь проводилось первичное дознание, многих из задержанных при этом жестоко избивали.
      Следует отметить, что в ямы, вырытые в земле, помещались отнюдь не только задержанные жители Чечни. Дело в том, что в федеральных воинских частях на территории Чечни такие ямы, обычно называемые солдатами по восточному "зиндан" (возможно, такая практика идет со времен войны в Афганистане), часто использовались в качестве гауптвахт1. Корреспонденты, посещавшие расположение воинских частей в Чечне, неоднократно сообщали о такой практике. Например, то как задержанного поместили на такую гауптвахту, наблюдал зимой 1995 г. в Грозном корреспондент "Известий"2. Военная прокуратура называла подобные "зинданы" "необорудованной" или "незаконной гауптвахтой" и в ряде случаев (в районе Ассиновской, под Шатоем) вынуждала командиров воинских частей отпустить находящихся в них военнослужащих, а вместо ям оборудовать нормальное помещение3.
      Бесчеловечные условия содержания, голод, избиения и издевательства - все это подчас доставалось и провинившимся федеральным военнослужащим. Рассказ контрактника4, самовольно покинувшего свой блок-пост и попавшего за это на "необорудованную гауптвахту", был напечатан в "Новой газете":
      ---------------------------------------------------------------------------"Было два вида зиндана - просто яма глубиной до восьми метров, вырытая самими заключенными, и железная бочка три на два метра. Виктор попал во второй. Небольшое отверстие на замке. Для вентиляции бочку прострелили из пулемета. Но кроме воздуха в дырки лилась и вода. Внутри на дне какое-то тряпье. Лежать можно только восьмерым, остальные спали стоя. <...> Банка тушенки и полбатона хлеба на всех - уже хорошо. <...> Ночью приходили бить. Били четверо. <...> Отвечать не было смысла - могли убить и списать на боевые потери. <...> В полку придумали свою йамнистиюк. Если кого-то сажают в яму, то его товарищи хватают на следующий день любого чеченца и суют в карман гранату. Пойман с оружием. В одной яме солдат и боевиков содержать нельзя. Солдат выпускают - йамнистияк <...>"5. ---------------------------------------------------------------------------
      Анализ многочисленных показаний позволяет сделать вывод, что в то время, как в официальных ФП уровень жестокости по отношению к задержанным несколько снизился, в неофициальных и недоступных для контроля местах содержания задержанных все большее распространение приобретала практика применения пыток, в том числе электрическим током. Именно здесь перед отправкой в ФП на допросах у задержанных пытались добиться признания вины или получить нужные сведения.
      Постепенно значительную часть задержанных вообще перестали отправлять на фильтрационные пункты, и они, таким образом, не попадали в официальную статистику задержаний. Например, в официальных документах датой задержания жителей Самашек, которые 8 апреля 1995 г. были доставлены в пункт у Ассиновской, а через несколько дней переправлены в официальный ФП под Моздоком, числится тот день, когда их привезли в Моздок. Тем самым налицо сокрытие факта задержания людей в течение нескольких дней. Остальные задержанные жители Самашек, которых освободили прямо из этого пункта, вообще ни в каких официальных документах в качестве задержанных не числятся.
      Людям, отпущенным непосредственно из таких неофициальных мест содержания, в отличие от официальных фильтрационных пунктов, не выдавались никакие документы, удостоверяющие их пребывание там.
      Подобные места содержания задержанных превратились в неофициальные тюрьмы. Число их росло - известно о существовании таких пунктов в расположении частей МО (в районе Шали в 503-м, 506-м мотострелковых полках) и ВВ МВД (в районе Серноводска и Ассиновской).
      Монахов буддийского ордена "Ниппондзан-Меходзи", задержанных 10 июля 1995 г. на КПП по дороге из Грозного в Урус-Мартан, доставили в какую-то воинскую часть:
      ---------------------------------------------------------------------------"Не спрашивая документов, без всяких объяснений, нас пинками затолкали в машину, завязали глаза и привезли в расположение российских войск. Как только мы вышли из машины, нас, избивая, заставили распластаться на земле, закрутили руки за спину и надели наручники, хотя мы абсолютно не сопротивлялись и старались покорно выполнять все команды. <...> Четки, которые сняли с нашего Учителя, не разорвали, так как они были сделаны из нефрита, а просто присвоили себе. У одного монаха сняли часы и пытались снять обручальное кольцо, которое ему на память подарила мать. С завязанными глазами, в наручниках, абсолютно не сопротивляющихся насилию, нас за шиворот затолкали в яму и бросили в грязь. Через несколько минут пришли вышибалы с дубинками, но, побеседовав с нами и узнав, что у нас не было оружия, что мы буддийские монахи, в сердцах их пробудилось сострадание и они сказали: "Мы этих бить не будем". Хотя наши глаза были завязаны, но мы слышали, как одни солдаты хотели снять кроссовки с монаха, но те, кто отказался нас бить, уговаривали их не делать этого. <...> Через час нас вывезли в фильтрационный лагерь"6. ---------------------------------------------------------------------------
      Командование федеральных сил в Чечне, военная прокуратура и МВД РФ неоднократно официально отрицали наличие таких мест содержания задержанных. В июле 1996 г. в ответ на запрос депутата Государственной Думы РФ Ю.А.Рыбакова военный прокурор СКВО генерал-майор юстиции В.Ф.Соловьев сообщал:
      ---------------------------------------------------------------------------"Военными прокурорами СКВО и войсковой части 44662 (гор.Грозный)7 по аналогичным обращениям неоднократно проводились проверки в частях группировки федеральных войск в Чеченской Республике, которыми фактов создания неофициальных фильтрационных пунктов и содержания в них задержанных граждан не выявлено. Обращений граждан по данному вопросу в органы военной прокуратуры не поступало". ---------------------------------------------------------------------------
      Заместитель министра внутренних дел РФ П.Г.Мищенков тогда же ответил Ю.А.Рыбакову:
      ---------------------------------------------------------------------------"О существовании фильтрационного пункта в районе станицы Ассиновская, а также о других временных пунктах в местах дислокации частей на территории Чеченской Республики информацией не располагаем"8. ---------------------------------------------------------------------------
      Посещение неофициальных пунктов содержания задержанных представителями российских и международных правозащитных организаций и контроль за содержанием там людей были практически невозможны. Поэтому о положении на таких пунктах можно судить в основном по многочисленным взаимоподтверждающим показаниям пострадавших.
      * * *
      Наиболее мрачную известность получил пункт содержания задержанных, расположенный у станицы Ассиновская на территории полевого командного пункта Южной группировки федеральных войск в Чечне (местные жители и военные называли это место "Куликовым полем" по фамилии командующего федеральными войсками в Чечне А.С.Куликова). По показаниям задержанных, выпущенных из этого места, их там содержали в ямах, вырытых в земле, или в машинах для перевозки заключенных. Задержанных истязали и пытали.
      В беседе, состоявшейся 19 апреля 1995 г. на контрольно-пропускном пункте у станицы Ассиновская, начальник оперативного отдела штаба Южной группировки войск полковник Лебедев9 подтвердил представителям НМПО10 факт нахождения задержанных лиц на территории командного пункта. По его словам, задержанных сначала поместили в здание находящейся неподалеку фермы, однако затем перевели на командный пункт, где они находятся в машинах для перевозки заключенных. Наличие ям, в которые помещаются люди, он отрицал. По его словам, задержанных тут допрашивают с целью получения сведений о расположении дудаевских сил, складов оружия и т.п. В просьбе предоставить возможность посетить места содержания задержанных полковник Лебедев отказал, ссылаясь на то, что в этот день всех задержанных увезли для обмена.
      Однако уже на следующий день полковник Харченко, отказавшийся допустить на территорию командного пункта председателя Комиссии по правам человека при президенте РФ С.А.Ковалева и представителя ПЦ "Мемориал" Я.З.Рачинского, утверждал, что ни на территории командного пункта, ни вблизи от него задержанные никогда не содержались.
      С осени 1995 г. "Куликово поле" неоднократно посещали различные комиссии. Вот как программа "Вести" в мае 1996 г. сообщала о визите представителей МККК:
      ---------------------------------------------------------------------------"Со всех сторон Ассиновская окружена заставами и блок-постами. Наверное, поэтому село считается мирным. Но все же доступ на территорию расположенных вблизи станицы частей федеральных сил для посторонних запрещен. Возможно, это и стало причиной возникновения слухов о наличии здесь секретного фильтрационного пункта. Сегодня представители Комитета Международного Красного Креста впервые получили возможность осмотреть все помещения в расположении внутренних войск, охраняющих Ассиновскую. Инспекция была тщательной, но закончилась, как и ожидалось, ничем. В Ассиновской нет даже гауптвахты. Всех задержанных или пленных отправляют в Грозный"11. ---------------------------------------------------------------------------
      Представляется очевидным, сколь несложно при подготовке к посещению комиссией скрыть следы пребывания задержанных на большой территории командного пункта - их временно перевозят в другое место в тех машинах, о которых говорил полковник Лебедев, а ямы маскируют сверху. При этом следует отметить, что, по словам военного прокурора временных объединенных сил в ЧР И.В.Шевченко, в январе 1996 г. сотрудники прокуратуры обнаружили в расположении воинской части у Ассиновской "незаконную гауптвахту" с двумя содержащимися на ней военнослужащими, которых незамедлительно освободили12.
      По-видимому, этот пункт был создан в феврале 1995 г. До этого людей, задержанных поблизости, почти сразу доставляли в ФП в Моздок.
      Первый известный нам задержанный, содержавшийся в районе Ассиновской, Х.Г.Джамулаев, сотрудник Сунженского районного отдела внутренних дел Республики Ингушетия, проживавший на территории Чечни. 9 февраля 1995 г. он направлялся в Ингушетию на работу, но был задержан федеральными военнослужащими в районе села Самашки и доставлен на базу федеральных сил у станицы Ассиновская. Там Джамулаев был подвергнут жестокому избиению, сопровождавшемуся требованием указать место дислокации "ингушских боевиков". Затем Джамулаев содержался где-то в районе Ассиновской до 13 февраля 1995 г., после чего был отпущен - без отобранных у него документов, денег и верхней одежды13.
      Имеются показания о том, что в феврале и марте 1995 г. задержанных содержали по нескольку суток перед отправкой в моздокский ФП где-то в районе Ассиновской.
      Например, Исани Ханоев14, 1970 г.р., житель станицы Ассиновская, был задержан 25 марта вместе со своим отцом Мовли Ханоевым, 1930 г.р., у себя дома. Вместе с ними в селе были задержаны еще два жителя Ассиновской. Им завязали глаза, избили и привезли в расположение какой-то воинской части, расположенной неподалеку. Там содержали в машинах для перевозки заключенных. Задержанных избивали по ночам. Самого И.Ханоева били и пытали током. Охранники издевательски спрашивали: "Кто из вас богатый? Кто больше заплатит за то, чтобы выйти отсюда?" 29 марта И.Ханоева отправили на вертолете в Моздок15.
      7 и 8 апреля 1995 г. в неофициальный ФП у станицы Ассиновская поступила из села Самашки первая известная нам крупная партия задержанных16. По-видимому, именно с этого времени задержанных стали там размещать и в ямах.
      Людям, помещенным в ямы, завязали глаза, запрещали поднимать головы, угрозой побоев, сбрасыванием камней принуждали подолгу оставаться без движения. Военнослужащие спускались в ямы и избивали находящихся там людей17.
      Некоторых же, как и раньше, держали в машинах для перевозки заключенных. В машинах задержанным разрешалось снимать повязку с глаз, однако, как только открывались двери, они должны были снова надевать повязку на глаза18.