- Сигнал исходит из знакомого участка? - спросил майор и подался вперед, впившись глазами в карту.
      Оператор щелкнул переключателем, и появилось следующее изображение - очень четкая фотография, сделанная со спутника, с наложенной на нее картой.
      - Вероятнее всего, это место находится в отдаленных руинах майя. Когда мы сверили наши данные с теми, что имеются в госдепартаменте, то обнаружили, что там приблизительно в то же самое время, когда был перехвачен сигнал и всего несколькими днями раньше взрыва, исчезла группа американских археологов.
      Мы подозреваем, что противник использует руины как свою военную базу. Поскольку до сих пор не поступало требования о выкупе или угроз по отношению к заложникам, положение наших сограждан остается неизвестным... и не является приоритетной целью вашей миссии.
      - Вас понял, - сказал майор.
      Он всматривался в указанный район и не видел ничего, что хоть отдаленно напоминало бы дороги.
      Оператор покрутил колесико настройки и сделал слайд предельно четким.
      - Кситаклан, - вслух прочитал название майор.
      Во всяком случае, это казалось лучше, чем холодные горы Афганистана.
      
      14
      Руины Кситаклана
      Воскресенье, 16:23
      Шедшие впереди индейцы начали быстро и возбужденно переговариваться на своем языке. Скалли не поняла, обрадовались они или встревожились. Последние два дня все ее усилия сосредоточивались только на том, чтобы шаг за шагом пробираться в дебри джунглей, все более удаляясь от цивилизации, комфорта и безопасности.
      Фернандо Агилар ускорил шаг.
      - Идите скорее, amigos, - позвал он и, раздвинув стебли гигантского папоротника, вытянул руку вперед, в сторону высокого дерева - сейбы. Смотрите, Кситаклан!
      Измученный Малдер остановился рядом со Скалли, в его глазах сверкнул интерес. Владимир Рубикон энергично рванулся вперед.
      Затаив дыхание, Скалли смотрела на древний разрушенный город, который, возможно, стоил
      жизни Кассандре и ее друзьям. Серые тучи, нависавшие над ним, скрывали солнце, и все вокруг было погружено в угрюмый сумрак;
      только неуклюжие силуэты развалин высились подобно утесам в штормовую погоду.
      Над городом доминировала увенчанная башней ступенчатая пирамида Ее очертания казались нечеткими из-за буйной растительности, опутывающей стены. Широкая открытая площадь перед пирамидой была вымощена плитами, из трещин между ними прорастали тонкие длинные деревца. Вокруг виднелись усыпальницы и богато украшенные резьбой стелы, некоторые из них были повалены разрушительной силой времени и природы
      - Поразительно, - сказал Рубикон, подталкивая Фернанда Агилара в спину.
      Археолог вступил на площадь, радостный и взволнованный, его эспаньолка задорно топорщилась. Он обернулся к Скалли и Малдеру, заражая их своим возбуждением:
      - Обратите внимание на размеры площади. Вообразите, сколько народу приходило сюда. Дело в том, что майя возделывали землю при помощи подсечно-огневой системы, выжигая вырубки, а это, конечно, не давало им возможности прокормить крупные, густонаселенные города, подобные этому. Самые большие города, такие как Тикаль или Чичен-Ица, наполнялись народом только во время больших религиозных церемоний, игр в мяч и сезонных жертвоприношений. В остальное время года люди жили в джунглях
      - Что-то вроде современной олимпийской деревни, - заметил Малдер.
      Они со Скалли подошли к старому археологу, а индейцы остались стоять на опушке леса, оживленно жестикулируя и толкуя о чем-то.
      - Вы сказали, игры в мяч, доктор Рубикон? - переспросила Скалли. - Значит, у них были развиты зрелищные виды спорта?
      - Полагаю, здесь находился стадион. - Доктор Рубикон обвел рукой широкое, расчищенное пространство, окруженное сложенными из отесанных плит стенами, уже частично поглощенное джунглями. - Да, это была игра... гм, что-то между футболом и баскетболом. Они толкали тяжелый каучуковый мяч поясницей, бедрами и плечами, а руками его трогать запрещалось. Нужно было забросить мяч в каменное кольцо, укрепленное на стене.
      - Значит, у них были победители, награды и все такое, - сказал Малдер.
      - Проигравшие в турнире обычно приносились в жертву богам, - продолжал Рубикон, - им отрубали головы, вырезали сердца, а кровью окропляли землю.
      - Вероятно, чтобы избежать такой ужасной кары, несчастные напрягали все силы ради победы, - задумчиво проговорил Малдер.
      Рубикон пошел вперед, озабоченно оглядываясь по сторонам и нервно теребя бородку.
      - Я не вижу признаков пребывания здесь Кассандры и ее партии, не вижу следов начальных раскопок. - Он оглянулся, но их окружали безмолвный заброшенный город и угнетающие своей безбрежностью джунгли. - Думаю, придется отказаться от надежды, что у них просто сломался радиопередатчик.
      Скалли обнаружила участок, где деревья и кустарник были вырублены. Полусожженные ветки и лианы громоздились кучей, будто кто-то пытался разжечь костер, чтобы уничтожить лишний мусор или подать отчаянный сигнал бедствия.
      - Они находились здесь не так давно, - заметила она. - Думаю, за месяц все следы их работы были бы уничтожены и скрыты джунглями.
      - Может, они заблудились в джунглях или их съел ягуар, а? - с усмешкой произнес Аги-лар..
      - Они были не так уж беспомощны, - отрезала Скалли.
      - Партия Кассандры должна была действовать более аккуратно, - сказал Рубикон, словно пытаясь убедить самого себя. - Не так, как в старые времена, когда любители-землекопы приходили ради забавы. Профессиональные археологи должны действовать с осторожностью, осматривая каждый камень, отыскивая важные детали. - Он пристально смотрел на полуразрушенные каменные сооружения. - Самый худший тип любителей - это те, кто считает, что трудятся на пользу истории В начале века они приходили в старые храмы, безжалостно сбивали плиты со стен и собирали все - и ненужный хлам, и камни с иероглифами - в огромные кучи, которые мы теперь называем ЗТБ - знает только Бог, потому что только он знал, что там находится.
      Они ступали осторожно и переговаривались негромко, как будто боялись вызвать раздражение древних призраков Кситаклана Мощенная известняковыми плитами площадь когда-то была ровной и гладкой, но теперь плиты потрескались, и сквозь трещины пробивалась буйная тропическая растительность.
      - Я понимаю, почему Кассандра испытывала здесь такой восторг, - сказал Рубикон охрипшим голосом. - Это же воплощенная мечта любого археолога - все этапы истории майя. То, что мы видим, представляет собой новые открытия Каждый камень, каждый иероглиф, который находится здесь, никогда еще не описывался. Каждая новая реликвия может оказаться долгожданным Розеттским камнем* для письменности майя Тогда-то и откроется тайна того, почему люди, достигшие такого высокого уровня культуры, покинули свои города и исчезли много веков назад.. гм, если, конечно, другие люди не растащат все это на сувениры раньше, чем научные экспедиции окончат свою работу
      Скалли представила себе руины без пышной, окутывавшей их растительности. Какие-то любители все же побывали в этих местах или знали о их существовании. Кситаклан, должно быть, притягательное место.
      Неподалеку, подобно стражам у ворот, стояли две стелы. Каменная резьба на них изображала пиктограммы майя и календарные символы; каждый обелиск обвивала кольцами каменная змея с топорщившимися вокруг головы перьями Скалли вспомнила нефритовую скульптуру Пернатого Змея, которую показывал ей Малдер.
      - Это, вероятно, Кукулькан? - спросила она, указывая на стелу - Пернатый Змей?
      Рубикон обошел стелы кругом, внимательно изучая резьбу сквозь очки
      - Да, и изображен очень четко Вот этот кажется более крупным и гуще оперенным Он необычайно реалистичен, подобно тем нефритовым статуэткам ягуара, выставленным в моем музее Гм, эти змеи совершенно непохожи на стилизованные иероглифы и символические изображения, которые мы обычно встречаем на стелах майя Гораздо интереснее.
      - Не исключено, что скульптура сделана с натуры, - предположил Малдер.
      Скалли быстро глянула на него, и он слегка улыбнулся в ответ.
      - Сумерки делают изображения причудливее, - сказал Агилар. - Может, быстренько осмотрим местность, а потом разобьем лагерь, а? Завтра вы можете начать настоящие поиски.
      - Да, это хорошая мысль, - неохотно признал Рубикон.
      Разочарованный отсутствием дочери, он тем не менее не мог остаться равнодушным к увиденному.
      - Это настоящий пир - увидеть подобные места, прежде чем их разорят туристы. Большинство знаменитых руин были испорчены тысячами туристов, которые не интересовались историей и приезжали туда только потому, что о них рассказывали красочные проспекты. - Он в волнении стиснул руки. - Стоит обнаружить прежде неизвестную местность со следами древних культур, как туда обязательно кто-нибудь явится и моментально все разорит.
      Они вчетвером пересекли площадь и обошли центральную пирамиду. Здесь с двух сторон кустарник был вырублен, и Скалли заметила в основании пирамиды приоткрытую дверь и узкий вход, ведущий внутрь древнего сооружения.
      - Кажется, сюда кто-то входил, - сказала Скалли.
      Малдер опередил своих спутников, обогнул пирамиду и неожиданно окликнул их. Они по
      дошли и увидели, что он стоит у края круглого колодца футов тридцати в диаметре.
      - Это сенот, - объяснил Рубикон. - Священный источник. Очень глубокая естественная известняковая скважина.
      Скалли осторожно ступила на осыпающийся парапет, возведенный вокруг устья колодца. Они стояли у самого края, и Скалли наклонилась, чтобы увидеть далеко внизу зеркально-гладкую поверхность мрачной зеленой воды. Сенот казался бездонным. Его пятнистые известняковые стены были покрыты бороздками, напоминающими винтовую нарезку. Малдер бросил в воду голыш, наблюдая за возникшей рябью.
      - Майя считали эти природные источники священными - водой от богов, поднимающейся из земли, - объяснял Рубикон. - Можете быть уверены, на дне его покоятся драгоценные реликвии и скелеты.
      - Скелеты упавших туда людей? - спросила Скалли.
      
      * Розеттский камень - базальтовая плита с параллельным текстом 196 г дон э на греческом и древнеегипетском языках Найдена близ г Розетта (ныне г Рашид, АРЕ) в 1799 г Дешифровка Ф Шампольоном иероглифического текста Розеттского камня положила начало чтению древнеегипетских иероглифов
      - Да нет, сброшенных, - возразил Рубикон. - Сеноты были священными колодцами, местом жертвоприношений. Возможно, майя оглушали жертвы или душили их, а потом привязывали к телам груз, чтобы они затонули, и сбрасывали туда. Иногда, для особо важных религиозных церемоний, жертвы выбирались заранее, чуть ли не за год. В этот период им предоставлялась возможность вести жизнь, полную удовольствий: обильная пища, много женщин, хорошая одежда, вплоть до того дня, когда их поили наркотическим зельем, вели к краю сенота и бросали в священную воду.
      - Я не думала, что майя были таким кровожадным народом, - сказала Скалли.
      - Это результат фальсификации, сработанной одним археологом, который так восхищался майя, что ему порой изменял здравый смысл. Поэтому он тенденциозно освещал свои находки, скрывая те из них, которые свидетельствовали о проведении кровавых обрядов и других случаях кровопролития.
      - Мастерски плел археологические сказки, - вставил Малдер.
      - Культура майя была неистовой, проливающей много крови, особенно в последние периоды, под влиянием тольтеков. Они с восторгом наносили себе раны, отсекали пальцы рук и ног во время обрядов самоистязания и находили это прекрасным. По сути дела, самым кровожадным был культ бога Тлалока. Его жрецы перед проведением больших храмовых праздников убеждали матерей продать им своих малолетних детей. На пышной церемонии младенцев варили в кипятке, а затем съедали с большой торжественностью. Жрецы испытывали особенный восторг, когда дети плакали от боли, гм, потому что верили, что их слезы обещают хорошие дожди.
      Глядя на темную воду, Скалли содрогнулась при мысли о том, какие ужасные тайны хранятся в этой мрачной глубине.
      - Я уверен, что подобные церемонии не свойственны больше ни одной религии, - сказал Рубикон, словно это могло ее успокоить. Он отошел от парапета и отряхнул руки. - Вам не о чем беспокоиться. Убежден, эти древние обряды не имеют никакого отношения к пропавшим здесь людям... и к Кассандре.
      Скалли уклончиво кивнула. Да, здесь они полностью изолированы: до ближайшей дороги два дня пути, их окружают молчаливые руины майя, народа, который когда-то приносил бесчисленные кровавые жертвоприношения. Здесь исчезла бесследно целая партия археологов.
      В самом деле, стоит ли беспокоиться...
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      15
      Руины Кситаклана
      Воскресенье, 18:38
      Стоя на краю полуразрушенного парапета, Малдер пристально вглядывался в манящую глубину священного источника. Тяжелый запах плесени и гниения поднимался от воды, невольно заставляя его думать о покоящихся на дне скелетах многочисленных жертв религиозных представлений майя. Погруженный в мрачные размышления, он почувствовал, как по спине пробежала необъяснимая дрожь. Легкие янтарные тени начали удлиняться под лучами уходящего солнца.
      Малдеру почудилось, что тяжелая маслянистая поверхность воды покрылась рябью и стала вращаться, втягиваясь внутрь воронкой. Затем он действительно ощутил слабое сотрясение почвы под ногами... подобное вибрации, которую мог бы производить работающий под землей генератор.
      Он вспомнил о рассказе Герберта Уэллса "Машина времени", о зловещем, создающем в подземном туннеле свои машины Морлоке, жаждущем плоти и крови земных жителей. Вода вращалась все стремительнее. Неожиданно на ее поверхности появились огромные, размером с бочонок, пузыри, которые, лопаясь, извергали зловонные газы глубин.
      - Что происходит? - поразился Малдер. Он поспешно удалился от края источника, так как колебания почвы стали сильнее. Его нагнала волна отвратительного запаха плесени и сернистых газов. Вонь была такой сильной, словно где-то готовили омлет из тысячи протухших яиц. Задыхаясь, Малдер зажал нос. Скалли тоже дышала с трудом, хотя тяжелые запахи были ей более привычны, так как она часто присутствовала при вскрытиях.
      - Что за вонь! - воскликнул Агилар.
      - Может, это труп легендарного Тецкатли-пока? - предположил Владимир Рубикон, взволнованный происходящим. - Этого запаха достаточно, чтобы убить массу народа.
      Скалли осторожно втянула воздух носом и покачала головой:
      - Нет, я думаю, это сера, диоксид серы. Вулканический газ.
      - Давайте поговорим об этом подальше от источника, - предложил Малдер.
      Они поспешно двинулись вокруг пирамиды, возвращаясь на площадь.
      - У меня от этой ходьбы уже колени дрожат, - пожаловалась Скалли. - Хотя, подождите, это не колени, это... земля. Она вздрагивает!
      Малдер увидел, что деревья закачались, подрагивая и клонясь к земле. Он скорее почувствовал, чем расслышал пока неуловимый слухом гул и ощутил нарастающую силу толчков.
      Индейцы-рабочие стояли кучкой у полунатянутой палатки, крикливо и взволнованно переговариваясь. Один тощий индеец побежал в лес, что-то крича на бегу остальным.
      - А у них-то какие проблемы? - спросил Малдер. - Они что, никогда не видели, как гневаются боги?
      - Это сейсмическая активность, - бесстрастным тоном аналитика произнес Рубикон. - Гм, но как же здесь может произойти землетрясение? Полуостров Юкатан - высокое, устойчивое известняковое плато. С точки зрения геологии на нем невозможна вулканическая деятельность.
      Словно для того, чтобы опровергнуть его доводы, земля содрогнулась, как будто по ней ударили гигантской кувалдой. Мощенная плитами площадь вздыбилась. Тонкоствольные мака-гоновые деревья, группой растущие около старого храма, вдруг опрокинулись, вздымая в воздух вывернутые из рассыпавшейся в порошок почвы корни, подобно дрожащим в ужасе щупальцам.
      Один из древних полуразрушенных фасадов неподалеку рухнул, развалившись окончательно, и каменные обломки с грохотом покатились в стороны. Из стен ступенчатой пирамиды вываливались кирпичи и, словно вырвавшись на свободу, стуча и подпрыгивая, катились вниз все быстрее и быстрее.
      У опушки леса содрогающаяся земля внезапно покрылась сетью широких трещин, из которых вырывались на свободу подземные газы, распространяя вокруг отвратительный запах. Малдер схватил Скалли за руку, чтобы она не упала.
      - Лучше уйти подальше от крупных сооружений, - сказала напуганная Скалли, они могут рухнуть и погребут нас под собой.
      Они подхватили старого археолога под руки и выбежали на середину открытой площади, тогда как земля продолжала колыхаться под ними.
      Малдер увидел, как начал раскачиваться из стороны в сторону зиккурат, подобно чикагским небоскребам при ураганном ветре, и сжал ладонь Скалли.
      - Держись крепче! - в ужасе крикнул он. Казалось, землетрясение вот-вот достигнет своего пика, но тут колебания стали заметно ослабевать и через несколько минут затихли до слабой вибрации, что было очень своевременно, иначе нервы Малдера сдали бы от страха.
      Рубикон трясущимися руками теребил бородку.
      - Гм, значит, я сильно ошибался относительно сейсмической стабильности этого района, - нервно улыбаясь, сказал он.
      Агилар указал на разбросанное снаряжение и валяющиеся палатки: индейцы покинули лагерь.
      - Похоже, мы лишились наших помощников, - сказал он и полез в карман за папиросной бумагой и кисетом. Его лицо было мертвенно-бледным. - Ну ничего, они вернутся завтра, amigos. Они хорошие рабочие. Но сегодня нам придется самим готовить себе ужин и крышу над головой, а?
      Рубикон, грустно опустив голову, неловко примостился на торчащей из земли каменной плите.
      - Одной из причин, привлекавших Кассандру в эти места, была, гм, очень локализованная и необычная геологическая нестабильность, в чем я категорически с ней не соглашался. Знаете, ведь ее первой страстью была геология. Моя девочка коллекционировала камни, изучала их происхождение, структуру, ее изменения. Она собрала обширную коллекцию минералов, очень их любила, часами возилась с ними, оформляла и наклеивала ярлычки.
      Потом у Кассандры возрос интерес к раскопкам, она хотела не просто изучать камни, но узнавать, что под ними таится, находить следы истории между наслаивающимися веками породами.
      Она где-то вычитала о сейсмической активности в этом районе, и это ее настолько поразило, что она решила параллельно с изучением руин майя обследовать здешнюю породу. - Старый археолог недоуменно покачал головой. Но все же мне кажется невероятной столь бурная вулканическая деятельность в этом районе.
      Он указал на высокую пирамиду, по ступеням которой продолжали скатываться известняковые блоки, рассыпаясь на мелкие обломки.
      - Вы сами можете видеть, что эта зона довольно стабильна: если бы сейсмические волнения происходили здесь часто, эти сооружения давно сравнялись бы с землей. Именно существование Кситаклана неоспоримо доказывает феноменальную стабильность территории.
      - Но минуту назад, сеньор, она вовсе не казалась стабильной, - возразил Агилар, широко расставив ноги, будто в любой момент ожидал новых толчков.
      Ему наконец удалось справиться с дрожащими пальцами и скрутить папиросу.
      Малдер мысленно перебирал информацию, которую накопил за многие годы благодаря упорному чтению книг, различных энциклопедий и рабочих отчетов. Он всегда запоминал любые события, если в них был малейший оттенок загадочности и неопределенности.
      - Большинство главных вулканов Центральной Америки расположены в высокогорьях Мексики, так сказать, под ее спинным хребтом Но вулканы часто ведут себя непредсказуемо Один из них, именуемый Парикутин, например, неожиданно проснулся в тысяча девятьсот сорок третьем году прямо в центре кукурузной плантации, которая была плоской, как доска. Фермер пахал свое поле, но вдруг земля стала вздрагивать и дымиться. Вулкан продолжал действовать еще девять лет, выбрасывая миллиарды тонн лавы и пепла. Он полностью уничтожил два города.
      - Малдер, ты хочешь сказать, что вулкан может возникнуть где угодно? спросила Скалли.
      Малдер кивнул:
      - За ростом Парикутина наблюдали геологи всего мира. За первые двадцать четыре часа вулкан образовал конус из вулканических извержений высотой двадцать пять футов. Через восемь месяцев он достиг высоты полутора тысяч футов... очень энергичный подросток. Всего Парикутин покрыл лавой и пеплом около семи квадратных миль окружающей местности. Сейчас он достиг максимальной высоты в девять тысяч футов, и это произошло всего пятьдесят лет назад. Кто знает, что еще может извергнуться из земли. - Он посмотрел на Скалли, Рубикона и Фернандо Агилара. - Сегодня ночью я буду настороже и разбужу вас, если вулкан снова начнет действовать.
      - Великолепное предложение, сеньор, - сказал Агилар, раскуривая новую папиросу.
      Скалли с беспокойством посмотрела на Малдера. Он знал, о чем она думает, поскольку задавал себе те же вопросы. Что спровоцировало вспышку вулканической активности в Кситак-лане? Энергия какого происхождения нашла себе здесь выход? И почему именно теперь?
      Что-то здесь произошло, но Малдер не знал, связано ли это каким-нибудь образом с исчезновением партии Кассандры, или просто такое совпадение.
      Ему не раз приходилось сталкиваться с самыми, казалось бы, невероятными ситуациями и явлениями, но в атмосфере таинственности, царившей в заброшенном и пустом древнем городе, как-то не верилось в возможность простого совпадения.
      
      
      
      
      
      
      
      
      16
      Замок Питера Гроуба
      Штат Кинтана-Роо
      Воскресенье, 16.30
      Карлос Баррехо, сняв полицейскую фуражку, дожидался у ворот похожего на крепость замка Питера Гроуба, пока могучий охранник переговорит с хозяином по телефону. Пухлой ладонью Баррехо пригладил волосы, прикрывающие лысину, и расправил пышные черные усы. Шеф полиции чувствовал себя просителем у ворот могущественного наркобарона, но ничего, он спрячет свою гордость, раз это необходимо для освобождения родины.
      В его потертой кожаной сумке лежали бережно завернутые красивые нефритовые вещицы и старинные реликвии, извлеченные из руин в окрестностях Кситаклана. До сих пор Баррехо никогда сам не продавал статуэтки и не знал, какую цену можно за них назначить, но ему срочно нужны были деньги, так как "Либерасьон Кинтана-Роо" нуждалась в оружии и боеприпасах.
      Помощник Агилара Пепе Канделариа оказался ненадежным и не вернулся из джунглей, куда его послали на задание неделю назад. Он не доставил новых сокровищ из Кситаклана и, наверное, просто-напросто сбежал, бросив мать и сестер. Баррехо больше не мог ждать, поэтому собрал безделушки, которые оказались под рукой, и решил попытаться продать их.
      Конечно, Фернандо Викторио Агилар умел выбрать покупателя для особо дорогих изделий, но он не так часто этим занимался, а проблемы Баррехо требовали немедленного решения. Кроме того, сейчас, после смерти, нет! - после полного уничтожения Ксавье Салида ему было просто необходимо найти нового покупателя, даже если этим приходилось заниматься самому.
      Охранник положил трубку и открыл обитые стальными листами деревянные ворота, ведущие в жилище Питера Гроуба, обнесенное толстыми стенами из известняковых плит и напоминающее крепость больше, чем самые крупные руины.
      - Мастер Гроуб уделит вам пятнадцать минут, - сказал охранник. - Я провожу вас. Баррехо нервно кашлянул и кивнул:
      - Благодарю.
      Он одернул белый форменный китель, но фуражку надевать не стал. Какая ирония судьбы, размышлял полицейский, он, мнимый страж законов находящегося под коррумпированной властью мексиканского правительства штата Кинтана-Роо, ожидает милости со стороны нар-кобарона. Но Баррехо понимал правила игры, в которую вынужден был играть, чтобы достичь своей главной цели. У потомков майя долгая память, они веками ждали освобождения, стремясь вернуть потерянный золотой век.
      Свобода и независимость! Народ Кинтана-Роо будет благодарен ему, когда беспорядки, кровопролитие и политический переворот станут воспоминанием. В конце концов, разве во время великой мексиканской революции 1910 года не был убит каждый восьмой гражданин? Люди боролись за свободу и заплатили за нее очень высокую цену.
      Охранник пропустил Баррехо вперед и с грохотом закрыл за ним ворота. Баррехо увидел крепость Гроуба, стилизованную под старинный немецкий замок. Мощные стены с высокими и узкими стрельчатыми окнами производили внушительное впечатление.
      Баррехо чувствовал, что охранник с автоматом наизготовку неотступно следует за ним. Ничего удивительного - у бельгийского эмигранта были причины держаться настороже. Конкурирующие наркодельцы убивали друг друга так часто, что небольшой штат полицейских под началом Баррехо не успевал расследовать каждый случай.
      Странно, но охранник позволил ему оставить при себе револьвер. Поразмыслив, Баррехо решил, что страж абсолютно уверен в быстроте своей реакции и автоматная очередь уложит его наповал раньше, чем он успеет выхватить пистолет из кобуры. Но Баррехо и не собирался проверять правильность этого предположения.
      Шеф полиции следовал вперед, держа в одной руке сумку с поделками из нефрита, а в другой фуражку, и гадал, не кончится ли срок его аудиенции как раз в тот момент, когда они доберутся до личных покоев Гроуба, или все-таки беседа состоится, раз они наконец встретятся лицом к лицу.
      Могучий охранник провел его через главное здание в защищенную навесом галерею и оттуда, в просторный внутренний двор - патио, где находился овальный бассейн-джакузи. Из патио двери вели в другие помещения - может быть, в сауну или в душ.
      Питер Гроуб сидел в патио в парусиновом кресле, наслаждаясь тишиной, слушая отдаленный шелест джунглей. Он не любил музыки и шумных развлечений.
      Баррехо остановился у входа в патио, ожидая, когда его заметят. На стеклянном столике рядом с креслом Гроуба стоял черный телефонный аппарат и прозрачный запотевший кувшин, наполненный бледно-зеленым лимонадом, в котором плавали кружочки лимона.
      На цепях покачивались качели. Окна, столы и качели были окутаны тончайшей паутиной нейлоновой сетки, защищающей от москитов Гроуб, невероятно худой, с отталкивающими чертами лица, сидел, завернувшись в сетку, как в кокон, и сжимал длинными пальцами черный мундштук с тлеющей едким дымом сигаретой.
      Он выпростал руку, налил себе тягучего напитка, а затем снова втянул руку со стаканом под сетку.
      Не дождавшись знака внимания со стороны Гроуба, Баррехо деликатно кашлянул, вызвав этим острый взгляд охранника.
      Питер Гроуб оторвался от своих размышлений и повернул в их сторону длинное лицо, изборожденное глубокими морщинами Темно-каштановые волосы были модно подстрижены, на висках серебрилась седина На лице выступили капельки пота, казалось, ему душно и неудобно, несмотря на свободный костюм из светлого хлопка.
      - Слушаю вас, сеньор Баррехо, - сказал он скрипучим голосом. - Ваши пятнадцать минут начались. Что вы хотели обсудить со мной.
      Голос бельгийского мафиози был спокойным и твердым. Баррехо знал, что Гроуб безупречно, без малейшего акцента, говорит по-английски и по-испански искусство, которым удается овладеть не каждому дипломату.
      - Я принес несколько вещиц, которые могут заинтересовать вас, эччеленца, сказал Баррехо.
      Он шагнул вперед и поставил сумку на стоящий возле кресла хозяина низкий деревянный столик с инкрустацией. Охранник напрягся, готовый защитить хозяина от предательского нападения
      - Не переигрывай, Хуан, - бросил Гроуб, даже не взглянув на него. - Давай спокойно разберемся с тем, что принес наш Друг, шеф полиции.
      - Скульптурки из нефрита, эччеленца, - сказал Баррехо, - бесценные изделия ручной работы индейцев майя. Если вы купите их, они никогда не попадут в пыльные витрины музеев, где могут только потерять свою истинную художественную цену - Баррехо открыл сумку и извлек скульптурки. - Вместо этого они станут вашей собственностью, и вы сможете любоваться ими, когда пожелаете.
      Каждая скульптурка представляла различные варианты образа легендарного существа, почитаемого майя в давно прошедшие времена, - искусно вырезанного Пернатого Змея с длинными когтистыми лапами и умными круглыми глазами.
      Гроуб подался вперед и высунулся из своего кокона, чтобы снова разжечь потухшую сигарету. Тяжелый сладковато-едкий дым окутал Баррехо и, на его взгляд, мало чем отличался от запаха марихуаны.
      - И что же заставило вас подумать, что у меня есть хоть малейший интерес к контрабандному антиквариату, сеньор шеф полиции Баррехо? - произнес Гроуб ледяным тоном. - Это что, ловушка? Вы решили спровоцировать меня на незаконные действия, чтобы арестовать с поличным?
      Баррехо отступил в крайнем испуге.
      - Это было бы величайшей глупостью, эчче-ленца Гроуб, - вымолвил он.
      - Да, - подтвердил тот. - Совершенно верно.
      - В штате Кинтана-Роо действуют свои особые законы, - продолжал Баррехо - Я знаю свое место в этом обществе, эччеленца, и также знаю ваше. Я никогда не рискнул бы сделать ничего подобного! - Он перевел дыхание. - Смею добавить, мы видели результаты вашего недовольства, эччеленца. Я лично побывал на разрушенной вилле Ксавье Салида. Для меня непостижимо, что именно вы предприняли, чтобы отомстить ему, но абсолютно ясно: вы обладаете непревзойденным могуществом, и у меня нет намерения вставать вам поперек дорого.