Через час партизаны оставили деревню.
      По узкой гати, что вела в пущу, шли и ехали они, а вместе с ними и крестьяне деревни Малые Собольки.
      На подводе сидели Гордей и Юрка. Мальчик был ошеломлен впечатлениями этой необыкновенной ночи.
      Всходило солнце. Капли росы дрожали на листьях ольшаника. В воздухе теплело.
      Н.Неклюдов
      ДВА ЭПИЗОДА
      В одном из тихих переулков Кишинева живет Герой Советского Союза В.Л.Неклюдов. В годы Великой Отечественной войны Валентин Леонидович был командиром партизанского отряда "Боевой", который действовал в Белоруссии, Калининской области и Прибалтике. Бывший воин с большой теплотой рассказывает о своих юных друзьях, которые вместе со взрослыми отстаивали независимость Родины.
      Связной Дима
      Шел 1942 год. Наш отряд действовал в Белоруссии, в районе Полоцка. Неподалеку от этого города гитлеровцы устроили лагерь для советских военнопленных. Сотни измученных голодом и болезнями людей терпели здесь дикие надругательства. Мы решили проникнуть в лагерь, чтобы организовать побег пленных.
      - Это мог бы сделать мой сын, - предложила одна из жительниц города, которая была нашей связной. - Ему четырнадцать лет, но зато он не по годам смелый...
      Так пионер Дима Потапенко стал партизаном.
      Он появлялся в отряде в любую погоду, днем и ночью. Мы нередко удивлялись его храбрости. Уходя, Дима брал газеты и листовки, которые мы получали с Большой земли, и распространял их среди военнопленных и населения.
      Однажды Дима получил серьезное задание - показать дорогу советским офицерам, недавно убежавшим из фашистского лагеря. Юный партизан провел их лесными тропами, мимо населенных пунктов, вражеских постов. А сам, отдохнув после большого перехода, возвратился домой. И здесь был схвачен гестаповцами.
      Фашисты долго истязали его, заставляли выдать партизанские явки. Но им не удалось сломить мужество пионера. Герой умер, не сказав ни слова.
      "Чапай"
      Если бы у наших партизан спросили о Саше Бодуне, большинство удивленно пожало бы плечами: такого не знаем. Но стоило произнести слово "Чапай", и все стало бы ясным. Про "Чапая" в отряде шла громкая слава.
      Впервые я увидел Сашу на подпольном комсомольском собрании, в лесу, под городом Дрисса. Ребята собрались тогда на встречу с нами, чтобы получить боевые задания. А Саше сказали - рано партизанить, лучше помогай матери. Тогда мальчишка положил на траву револьвер, ручные гранаты и расплакался.
      Мы включили Сашу в группу по охране лагеря. Как-то раз он отправился на денек домой, к больной матери. Дали ему коня, сани, за пазуху он положил гранату, под сиденье - трофейный карабин. Неподалеку от дома Саша встретил односельчан - они убегали от фашистов. Не задумываясь, мальчишка отдал лошадь и сани женщинам и детям, а сам спрятался в густом ельнике. Оттуда хорошо была видна дорога.
      Вот наконец подводы с немцами. Саша открыл огонь. Юный партизан часто менял позицию, а гитлеровцы решили, что они окружены.
      Среди них началась паника. Беспорядочно стреляя по лесу, они удирали, бросали награбленное добро.
      Саша как ни в чем не бывало вышел из своего укрытия и отправился к матери. Ночью он возвратился в отряд, но ни слова не сказал о том, что случилось. О приключениях Саши мы узнали из донесения нашей разведки.
      После этого за Сашей утвердилась кличка "Чапай".
      Н.Марушкевич
      БОРОТЬСЯ!
      Побег
      - Антон... Антон, - шептали запекшиеся губы лейтенанта. - Смотри, не попадай им в лапы. Звери это, людоеды... Возьми вот часы на память, обессилевшая рука командира нащупала нагрудный карман. - Документы мои, Антон, закопай... Останешься жив, сообщи домой, на Кубань...
      Воспитанник полка Антон Губарев, на коленях которого лежала голова лейтенанта, по-детски ласково гладил волосы своего командира. Как ему хотелось хоть чем-нибудь помочь этому человеку. Но как поможешь? Часть отступала. До ближайшей деревни километров пять, но идти туда опасно, вокруг немцы. За два часа, прошедшие с той поры, как они выбрались из траншеи, Антон протащил раненого на плащ-палатке не более полкилометра. Еще столько, и можно было бы спрятаться в небольшом лесочке. Но...
      - Антон, все...
      Последний вздох с хрипом вырвался из груди лейтенанта.
      - Товарищ лейтенант, товарищ командир взвода, - позвал Антон.
      Ответа не было. Сжалось сердце мальчишки, часто-часто заморгали глаза, по пылающим щекам покатились слезы. В отчаянии он припал к груди лейтенанта и зарыдал.
      Прошел час, другой. Антон плакал уже тише, понемногу приходя в себя. Вдруг за спиной послышались тяжелые шаги, незнакомая речь.
      "Немцы!" - пронеслось в голове Антона.
      Тяжело застучало в висках. Нужно что-то делать. Спасти, спасти документы лейтенанта! Не поднимаясь, Антон расстегнул левый карман его гимнастерки, достал оттуда бумаги и быстро сунул себе за пазуху.
      - Хальт! Хендэ хох! - закричали сразу несколько фашистов.
      Антон не подымался. Но грубые руки схватили за ворот Антона, поставили на землю.
      - Ты что здесь делаешь? - на ломаном русском языке обратился к Антону один из немцев.
      Мальчишка молчал.
      - Почему молчать? Какой ты зольдат? Еще молёкосос.
      - Убийцы! - вырвалось вдруг у Антона.
      Фашист наотмашь ударил его по лицу.
      Избитого, без пилотки и ремня, Антона привели в деревню, бросили в сарай, где находилось человек десять наших солдат и несколько человек штатских.
      Стоны, бред раненых... Крики в деревне... Тяжелые шаги охранника за стеной... Перед глазами - лицо умирающего лейтенанта. Непреодолимое желание убежать да еще, если бы удалось, вывести отсюда всех этих людей. В таком состоянии провел Антон в плену первую ночь. Первую и последнюю.
      Утром, только солнце высушило росу на траве, пленных, способных двигаться, построили у сарая и приказали идти. Шли, едва переставляя ноги, по пыльной дороге на запад. Их гнали куда-то в лагерь. Куда - никто не знал. Рядом с Антоном, опираясь на его плечо, шел пожилой солдат.
      - Ты удирай, парень. Руки-ноги у тебя целы. Мы не сможем, а ты беги, учил он Антона. - Вот как только подойдем к лесу.
      Вдруг послышался рокот самолета.
      - Наш, советский! - крикнул кто-то из толпы.
      Конвоиры-фашисты бросились к обочине. Антона будто что-то подтолкнуло. Успел только сказать своему соседу: "Прощайте!" - и ящерицей юркнул в густое высокое жито...
      Дома
      На третий день после побега Антон был уже дома. Шел, выбирая безопасный путь. В одной из деревень ему помогли переодеться в штатскую одежду. Не доходя до дому, в потайном местечке спрятал Антон документы своего командира.
      То, что увидел Антон дома, заставило его как-то по-взрослому осмыслить происходящее. Разрушенные дома, гитлеровские вояки шарят по квартирам, грабят, издеваются над людьми. Снова и снова возвращался Антон к мысли, которая с самого начала войны преследовала его:
      "Бороться! Бороться!" Но как?
      Заметил Антон, что муж его старшей сестры Владимир Кочергов вечером куда-то уходит, а возвращается поздно ночью. И узнал пионер, что Владимир вместе с друзьями, которым так же, как и ему, довелось остаться на оккупированной территории, собирает оружие, боеприпасы и прячет все это. Антон начал помогать Владимиру.
      Шел однажды Антон по шоссе на Жлобин домой. Сойдя на тропку, заметил вдруг несколько протянутых по земле разноцветных проводов.
      "Телеграфные, - мелькнуло в голове. - Связь".
      Он достал перочинный ножик и, не задумываясь, перерезал провода. Гитлеровцы долго потом искали виновного. Но найти его не удалось. Пригрозив в следующий раз расстрелять в поселке каждого пятого, фашистские вояки уехали.
      Вскоре после этого Антон стал членом подпольной диверсионной группы, которая действовала в рабочем поселке. Много можно рассказать о деятельности юных подпольщиков. Оружие, собранное раньше, подпольщики передали партизанской бригаде имени Железняка. Оттуда они получили взрывчатку, мины. Научились и сами добывать тол, выплавляя его из найденных снарядов. Появлялись в разных местах советские листовки; взлетали в воздух немецкие автомашины, идущие по шоссе; исчезали фашисты, которые осмеливались в одиночку гулять за городком; спиливались ночью телеграфные и телефонные столбы - все это делали подпольщики - Антон и его товарищи.
      Все, кто знал Антона в те дни, рассказывают о нем, как о самом смелом и, пожалуй, самом дерзком подпольщике. Вскоре Антону пришлось стать чернорабочим паровозного депо. Так нужно было, так требовали интересы дела. В депо уже действовала подпольная диверсионная группа. А теперь к ней подключился и Антон. Сразу же после ремонта взорвался паровоз. А вот сгорели электромоторы, остановился станок... Фашистам прямо-таки не давали опомниться. Только наступала ночь, везде в городе, даже возле самой комендатуры, гремели взрывы. Взрывалось все, что так необходимо было захватчикам. И одним из отважных народных мстителей был Антон Губарев.
      Взрыв
      Шел 1943 год.
      Гитлеровцам удалось все-таки напасть на след некоторых жлобинских подпольщиков. Угрожала опасность ареста и Антону. Их сосед, полицай Авген Кулеш, все время следил за Антоном, вынюхивал. Кое-что удалось ему выследить. Но некстати похвастал предатель, что покажет, мол, Антону, где раки зимуют. Инсценировав дома скандал с родственниками, Антон с группой товарищей ушел в партизанский отряд к железняковцам.
      Мужественно переносил Антон невзгоды партизанских будней, бесстрашно боролся он с ненавистным врагом. Не одна дерзкая операция была на счету диверсионной группы, в которой находился Антон. Как ни старались гитлеровцы охранять железную дорогу, партизаны появлялись в самых неожиданных местах, и летели под откос немецкие эшелоны с танками, пушками и живой силой.
      ...Антон Губарев и Григорий Карлов получили задание разрушить железнодорожное полотно на "треугольнике" - там, где паровозы делали поворот после экипировок. Разложив по вещевым мешкам взрывчатку, Антон и Григорий ночью незаметно пробрались к назначенному месту. Друзья уже готовились заложить мину, как вдруг справа послышался перестук колес. От депо на "треугольник" шел паровоз.
      - Рванем, Гриша? - шепнул Антон, тронув за плечо друга.
      - Давай!
      В самодельную мину мгновенно был вставлен взрыватель. Паровоз уже близко. Нужно только незаметно вскочить на полотно, поставить мину и отбежать. Готово!..
      Но не отбежали друзья и тридцати метров, как прогремел оглушительный взрыв. В отблеске взрыва можно было увидеть, как поднялся паровоз, будто готовясь к прыжку, и свалился. Взрывной волной друзей отбросило далеко в сторону.
      Через несколько минут, когда они постепенно начали приходить в сознание, Антон попробовал подняться. Но нестерпимо болело в груди. Он снова упал. К Антону подполз Григорий. Он тоже был ранен в ногу и руку.
      Григорий попробовал вынести на себе Антона. Но не смог. Пересиливая боль, Антон приподнялся на локтях.
      - Пробирайся, Гриша, в поселок, скажи там кому-нибудь, пусть помогут. Только скорее...
      Другого выхода не было, и Григорий пополз, оставляя за собой кровавый след. Часа через два его, обессилевшего, подобрали жители рабочего поселка.
      - Там, на "треугольнике", Антон.
      Но было поздно. Антона схватили гитлеровцы, принесли в паровозное депо.
      - А-а, партизан, - прошипел немец, рассматривая окровавленного Антона.
      Антон на минуту раскрыл глаза, приподнялся и плюнул кровью в лицо ненавистному фашисту.
      - Вот тебе, получай!
      С остервенением гитлеровец начал бить ногами беспомощное тело. Антон потерял сознание.
      Два дня гестаповцы измывались над партизаном, истекавшим кровью. Ему обещали и жизнь, и вознаграждение, если он расскажет, где партизаны и сколько их. Антон молчал. Он надолго терял сознание, бредил. А когда приходил в себя, первой мыслью было: "Не сказал ли чего-нибудь?"
      Нет, не выдал своих товарищей Антон. На третий день его увезли на кладбище и там расстреляли...
      Так погиб Антон Губарев, пионер 20-й жлобинской железнодорожной школы, отважный подпольщик, партизан.
      И.Мандрик
      ЕСТЬ ТАКАЯ ДЕРЕВНЯ САРЬЯ
      Есть на Витебщине деревня Сарья. Это километрах в восемнадцати от города Дриссы.
      Когда на белорусскую землю напали полчища гитлеровских захватчиков, в Сарье сразу организовалась подпольная партизанская группа. Подпольщикам в их опасной работе активную помощь оказывали пионеры. О них и будет этот очерк.
      Начштаба "красных"
      ...Немцы установили свой "новый порядок". На здании, где был сельский Совет, появилась вывеска: "Сарьянская волость". На улице слышались выкрики полицаев, в воздухе свистели нагайки, тут и там покачивались петли виселиц.
      Настало тяжелое время. На каждом шагу людей подкарауливала смерть.
      Росла, накапливалась в сердцах людей ненависть к врагу. Мальчишки с каждым днем все шире разворачивали свои "боевые" действия между "красными" и "белыми". Гоняли "белых" по ярам, зарослям, окопам. Как только и терпели те, на чью долю выпадала роль играть гитлеровцев!
      Неизменным начальником штаба "красных" был Витя Шалимов. В "начальство" он попал не случайно. До войны Витя был отличником, одним из лучших пионеров. С ним мало кто мог сравниться в количестве прочитанных книг, заученных наизусть коротких рассказов, стихов. Кому же тогда быть начальником, как не ему?
      И чего только Витя не выдумывал: и тайные сигналы, и скрытые явочные места, и многое другое. Удивительно, откуда только у него все это бралось.
      Как-то нам, членам подпольной партизанской группы, стало известно, что на вооружении "красных" есть пулемет. Самый настоящий ручной пулемет системы Дегтярева. Хранили его мальчишки в большой тайне. Но, как говорят, земля слухами полнится.
      - Нужно поговорить с "начштабом", - предложил однажды Бронислав Антонович, командир нашей группы. - Может, и другое оружие удастся достать через них.
      ...В один из вечеров Бронислав Антонович встретился с Витей.
      - Всё воюем? - как бы между прочим спросил он у него.
      - Тренируемся, - хитровато ответил тот.
      - А чем же вы воюете? Говорят, пулемет нашли? Смотрите, не постреляйте друг друга. Это, брат, оружие, оно раз в год само стреляет.
      Глаза Вити заискрились.
      - Дядя, а вы умеете стрелять из пулемета? - спросил он. - Эх, научиться бы стрелять, я бы этих фашистов...
      Бронислав Антонович похлопал Витю по плечу, обнял.
      - Знаешь, Витя, про пулемет никому ни слова. Когда кто-нибудь спрашивать будет, говори - бросили в реку. Понял?
      - Понял.
      Витя сообщил, что есть еще оружие, оно зарыто в окопах. После этого он частенько вот так "бросал" в реку подобранные в местах былых боев гранаты, винтовки.
      Спустя некоторое время "начштаба" довелось побывать и в настоящем бою. Проходили партизаны через деревню на задание. Витя следом за ними тайком добрался до самого последнего пункта. Лишь тогда показался он, когда завязалась перестрелка. На протяжении всего боя можно было видеть, как среди партизан то тут, то там появлялась фигура юного народного мстителя.
      Но в партизанский отряд Витя Шалимов так и не попал. Слишком юн он был.
      По приказу командира
      Более счастливым оказался Володя Малей. Этот был в отряде почти с начала его организации и до конца войны. Помогла смекалка. В те дни, когда подпольщики собирали оружие, Володя передал им несколько винтовок, а главную свою находку, миномет, спрятал на Боровине. Сколько ни просили, чтобы показал, где находится его ценный клад, ничего не вышло.
      - С минометом я в партизаны приду, - твердо стоял на своем хозяин оружия.
      Нужда в миномете была большая. Отряд готовился напасть на гарнизон полицейских в Росице. Стали советоваться, и наконец командир сказал:
      - Ведите "минометчика" и зачислите его в отряд.
      Пошли за Володей. Договорились, чтобы он спал на сеновале. Мало ли когда он может понадобиться, поднимай тогда на ноги весь дом. А лишние свидетели в таких случаях нежелательны.
      Не успели мы притронуться к лестнице, приставленной к стенке, как вверху показалась взлохмаченная голова Володи. Он помог взобраться наверх, но тотчас же продемонстрировал свою негостеприимность.
      - Вы лучше не ходите, - заявил он. - Сказал, миномет не отдам, значит, не отдам.
      Сообщили ему решение командира. Не верит, и все тут. На переговоры ушло добрых полтора часа.
      Укрываясь, так же, как и тогда, когда пробирались сюда, прошли огородами, а затем над рекой и спрятались на опушке леса.
      Володя только снял с ели припасенный лично для себя карабин, как тут же очутился в объятиях отца:
      - Сыночек, зачем же ты нас оставляешь одних...
      Старик не удержался от слез. Понятно, жаль было расставаться с единственным сыном.
      А тот в ответ:
      - Папа, нужно... Кто же Родину будет защищать?
      Еще раз обнялись отец с сыном и разошлись.
      Партизаны полюбили парнишку за веселый характер, смелость, научили обращаться с оружием, познакомили с подрывным делом. Не одно ответственное задание выпало на долю юного партизана. Если понадобится в гарнизон связного послать - Володя тут как тут. Переоденется хлопчиком-пастушком и пошел. Был он и при своем миномете, ходил на "рельсовую войну", на подрыв эшелонов.
      Мужественно боролся юный пионер за свободу и независимость любимой Родины.
      Ф.Соболь
      РВАЛИСЬ МИНЫ...
      - Мама, открой. Это я, - послышался приглушенный детский голос за окном.
      Заскрипел засов, и невысокого роста худощавый мальчишка зашел в хату.
      Был поздний вечер, темно, но хозяева дома света не зажигали. Мальчишка тихо поздоровался. Вел он себя настороженно. Даже присесть не осмеливался, хотя сильно ныли ноги. Ему нестерпимо хотелось лечь в постель, отдохнуть. Только этой роскоши он не мог себе позволить. После короткого разговора мальчишка вышел.
      - Ну, бывайте, не волнуйтесь...
      Спустя несколько минут, отыскав лестницу в гумне, он взобрался на сено и лег спать. Рядом с собой положил гранаты и наган.
      Звали этого парнишку Алеша Антонюк.
      Первый в семье
      Когда началась Великая Отечественная война, Алеша Антонюк окончил пять классов Чернинской семилетней школы. В том же году ему повязали красный галстук. Он мечтал закончить десятилетку, а затем институт. Только война не дала осуществиться его мечтам. В его родную деревню Черни пришли непрошеные чужестранцы - фашисты. Алеша видел, как они, будто голодные волки, врывались в хаты, грабили, мучили ни в чем неповинных людей, насильно гнали их в Германию. Детей, таких, как он, Алеша, оккупанты лишили возможности учиться.
      Глубоко в Алешино сердце запала ненависть к врагу. Она с каждым днем росла, закипала. Мальчик твердо решил рядом со взрослыми бороться с фашистами, чтобы быстрее выгнать их с нашей земли, снова возвратить радостное детство.
      Почти два года Алеша был связным партизанского отряда имени Чернока. Он добывал медикаменты и оружие, сообщал, где находятся немцы, полицаи. Все сведения передавал через своего дядю-партизана.
      Весной 1943 года Алеша вынужден был оставить родителей, родной дом. Случилось это так. Однажды в дом к Антонюкам зашел фашистский прислужник Антон Карпук. Он начал уговаривать Алешу и его старшего брата Сергея поехать в Германию на работу.
      - Там вы будете жить хорошо. Заработаете много денег, пришлете родителям.
      Вся семья Антонюков: отец Василий Григорьевич, мать Мария Калениковна и четыре сына - молчали. Лица у них стали угрюмые, злые.
      "Говори что хочешь, но на фашистов у нас никто работать не будет", думали Антонюки. Только никто не осмеливался громко сказать это.
      И вдруг неожиданно для всех Алеша зло выпалил:
      - Жизнь в Германии ты рисуешь светлой, красочной, так пошли туда своих племянников. А мы рабами не станем!
      "Агитатор" молча вышел из хаты. А на другой день про Алешины слова узнали полицаи. Они неоднократно совершали внезапные налеты на дом Антонюка, но ни разу не застали того, кто так смело сказал фашистскому холую правду в глаза.
      Однажды Алеша решил переночевать в своем гумне. Только он взобрался на сено, лег, как вдруг услышал чьи-то голоса. Замигали лучи электрических фонариков. Это были полицаи.
      "Если полезут по лестнице, - думал Алеша, - толкну их сильно ногой, а затем брошу гранаты - одну, вторую, соскользну под крышей и - в поле".
      На счастье, все окончилось мирно. Полицаи походили по току, заглянули в отсеки, посветили фонариками, выругались и ушли. А через несколько дней Алеша был уже в партизанском отряде.
      Испытание выдержал
      ... В мае 1943 года немцы разведали стоянку партизанского отряда. Они бросили против нескольких сотен партизан большие силы войск и полиции. Почти весь день кипел неравный бой. Когда одна атака фашистов захлебывалась, они бросались в другую. Но сломить оборону партизан не удавалось. В этом адском бою принимал участие и самый молодой партизан отряда - Алеша Антонюк. Его автомат метко бил по гитлеровцам.
      Четыре раза враг поднимался в атаку. Четыре раза откатывался, оставляя на поле боя убитых и раненых.
      Бой в Старосельском лесу был первым боевым крещением Алеши. Мальчик показал себя достойным боевым соратником взрослых.
      Вскоре его зачислили в диверсионную группу.
      Темной ночью
      Далекие походы, засады, "рельсовая война", неожиданные нападения на немецкие части и на полицаев, разведка в тылу врага - все это оказалось под силу с виду щуплому, низкорослому Алеше.
      Однажды диверсионная группа, в которой был Алеша, решила захватить в плен фашистского офицера. В деревне Косичи, которая находится между Брестом и Жлобинкой, стоял немецкий гарнизон. Он день и ночь охранял Московскую железную дорогу. Связные донесли партизанам, что начальник гарнизона ночует в хате крестьянина, метрах в тридцати от размещения гарнизона. Вместе с офицером - переводчица.
      Задача, понятно, была нелегкой. Нужно было действовать очень умело, осторожно и, главное, бесшумно. Маленький промах - и весь гарнизон поднимется по боевой тревоге.
      Выполнить эту сложную операцию взялись четыре смельчака: Александр Беляев, Николай Смаль, Алеша и его старший брат Сергей. План был таков: взять с собой старосту деревни. Он должен подать голос хозяину. Хозяин откроет дверь, партизаны ворвутся в хату и захватят сонного офицера и переводчицу.
      Но план операции сразу же нарушился. Как только партизаны зашли к старосте, он наотрез отказался идти с ними. Пришлось заставить его.
      Подойдя к хате, трое партизан окружили ее. Алеша решил идти со старостой в хату. Но у самой двери староста сказал, что он не станет будить хозяина. Он стоял как вкопанный, тяжело сопел и молчал. В этот критический момент Алеша прикладывает холодное дуло пистолета к вспотевшему затылку старосты, а сам другой рукой слегка стучит в дверь. Через несколько минут в сенях послышался голос хозяина:
      - Кто там?
      Староста молчал. Тогда Алеша сипловато, подражая голосу старосты, проговорил:
      - Свои, староста, открой...
      Ночь была темная-темная, хоть глаз выколи. Хозяин подошел к окну, посмотрел, но, ничего не увидев, направился в сени. Заскрипел засов, стукнула дверь. Алеша подтолкнул пистолетом старосту вперед и пошел за ним. Они очутились в кухне. Староста молчал.
      Хозяин в эту минуту не мог даже и подумать, что порог его дома переступил партизан. Рядом с этой хатой - немецкий гарнизон, а на его лучшей кровати спал фашистский офицер. Хозяин был уверен, что староста зашел к начальнику гарнизона по какому-то неотложному делу. Хозяин спокойно чиркнул спичкой. Этого было достаточно, чтобы Алеша заметил, где находится офицер. Рядом с ним на лавке лежал автомат и пистолет. Вдруг фашист проснулся и сквозь сон начал ругать старосту и хозяина, что не дают ему спать. Неожиданно блеснул электрический фонарик. Алеша в одно мгновение подскочил к кровати офицера. Раздался приглушенный голос:
      - Хендэ хох!
      Немец протянул руку к оружию. Но было уже поздно. Алеша оттолкнул ее в сторону. Вбежали еще два партизана. Алеша приказал переводчице объяснить офицеру, что если он попробует сопротивляться, сразу смерть.
      Пленные по приказу партизан быстро оделись. Их вывели во двор. Старосту и хозяина заперли в хате и приказали им не выходить. Они так и просидели, дрожа, до рассвета.
      В ту же ночь пленные были доставлены в партизанский штаб.
      Мина не пропала даром
      Проходили недели и месяцы боевой партизанской жизни. Алеша уже считался в отряде одним из лучших минеров. Почти ни один выход на задание диверсионной группы не обходился без него. Иногда Алеша попадал в тяжелые ситуации, но смекалка и смелость всегда помогали ему, он выходил победителем.
      Однажды на три дня Алеша вместе с другими подрывниками отправился в боевой поход. Партизаны пробирались через дремучие леса, трясины, не спали и не ели, совсем обессилели. На третий день очутились у железной дороги. Алеша и командир подрывной группы Андрей Онуфриевич, преодолевая усталость, подползли к железнодорожному полотну, ощупали рельсы.
      Только успели растянуть шнур, выкопать ямку и заложить мину, как вдруг рядом с ними послышались голоса немцев. Было довольно темно, и немцы сочли партизан за охранников, спросили пароль. Алеша и Андрей Онуфриевич кубарем покатились под откос. Немцы открыли по ним бешеный огонь.
      Притаившись неподалеку от железной дороги, Алеша тихо-тихо лежал в кустарнике, будто врос в землю. Вдруг он заметил, что немцы собрались как раз в том месте, где он заложил мину. Они светили фонариками. Алеша догадался: "Хотят разминировать. Нет, не разрешу", - подумал он.
      И тут у Алеши возникла мысль - уничтожить врагов. Он ползет с автоматом в руках к немцам. Сердце сильно-сильно бьется. А из головы не выходит мысль: "Только бы не опоздать". Мальчишка уже видит сгорбленные фигуры гитлеровцев... Последние метры, еще минута, и он нащупывает конец шнура на откосе. Сильный рывок - и огненный столб поднялся вверх. Полетели шпалы, рельсы и вместе с ними трупы врагов. Алеша мгновенно поднялся во весь рост и застрочил по немцам из автомата. Но никто ему на выстрелы не ответил.
      Назавтра разведка сообщила, что Алешиной миной убито шесть фашистов. Юный подрывник был очень доволен, что заряд не пропал даром...
      Весь эшелон
      Весной 1943 года разгорелась "рельсовая война". То тут, то там летели в воздух вражеские эшелоны, взрывались машины, участились атаки на немецкие гарнизоны. Тогда гитлеровцы решили уничтожить партизанский отряд имени Чернока, который действовал неподалеку от Бреста и мешал регулярному движению по Московской железной дороге. Немцы превосходящими силами начали наступление на партизанскую зону. Окружили Старосельский лес, где в то время находился отряд. Но связные и партизанская разведка своевременно разгадали план врага, и весь отряд заранее был переведен в Борисовский лес.
      Преодолев сопротивление отдельных маленьких партизанских групп, которые были специально оставлены для задержки врага, немцы думали, что они достигли поставленной цели - уничтожили весь отряд. После этой "операции" они раструбили в газетах и по радио, что с партизанами отряда имени Чернока навсегда покончено.
      Московская железная дорога начала работать на полную мощность. Эшелоны шли на фронт один за другим и на большой скорости. На протяжении некоторого времени не слышно было ни одного взрыва, ни одного выстрела. Враги торжествовали. Но радость их была преждевременной.
      Одна из диверсионных групп, в которой был Алеша, совершив глубокий рейд лесами, неожиданно появилась на железной дороге. У партизан были с собой мины. И, как всегда, Алеша первым выразил желание пойти на железную дорогу. Он выбрал самое удобное место между деревнями Косичи и Задворцы: тут был спуск с холма, а затем крутой поворот. Как раз на повороте, с расчетом на то, что когда взорвется паровоз, то он потянет под откос и вагоны, Алеша стал закладывать мину.
      И вот мина уже под рельсами. А через несколько минут со стороны Бреста послышался шум идущего эшелона. Он пыхтел, шипел, рассыпал искры, лязгали колеса вагонов. Изучив уже даже "дыхание" паровозов, Алеша определил, что тот тянет большой груз. Закончив установку мины, Алеша быстренько пополз с насыпи туда, где находился конец шнура.
      Последние минуты и секунды показались Алеше часами. Он думал: "Хоть бы не вылез какой-нибудь фашист да не испортил дело". Вокруг стояла тишина, только с приближением эшелона сильнее начинала дрожать земля, отчетливее слышался лязг колес, сопение паровоза и стук собственного сердца. Друзья Алеши отползли назад и заняли оборону, чтобы прикрыть отступление юного подрывника.
      Последние секунды... Рука Алеши крепко сжимает шнур. Рывок... Огромный столб огня, будто молния среди темной ночи, осветил поезд. Затем раскатистый гром.
      Дрожат и звенят оконные стекла в окрестных деревнях. С кроватей подхватываются перепуганные люди. А Алеша спокойно встает и отходит. И только тогда, когда он с товарищами был уже далеко, послышались одиночные выстрелы.
      Вскоре связные сообщили, что весь эшелон с танками и живой силой, который тянули спаренные паровозы, свален под откос. Много солдат погибло, а танки зарылись стволами в землю. Два дня не работала железная дорога. На два дня Алеша задержал подкрепление фашистским войскам.
      Прорыв
      Вот заложена мина на дороге между деревнями Пугачево и Каменицей Журавецкой. На ней подорвался с машиной какой-то важный немецкий офицер. Он приехал сюда из Германии проверять боевую готовность войск. Это событие привело немцев в бешенство. Они бросили на поиски партизан войска трех гарнизонов: Бреста, Кобрина и Малориты. Фашисты стянули около семи тысяч человек, вооруженных артиллерией, танками, броневиками.
      Они окружили Шебринский лес, в котором скрывались партизаны, и начали его прочесывать. И только благодаря тому, что каждая, самая узкая, лесная тропка была хорошо знакома партизанам, им удавалось перехитрить немцев.
      По знакомым тропкам Шебринского леса водил группу Алеша. Два дня уже длилась облава. Без сна и пищи партизаны где переходили, а где и переползали с места на место. Выбившись из сил, они залегли в кустарнике на небольшой поляне. Выставили охрану. Но усталость взяла верх. Все уснули крепким сном и проснулись только утром.