И мальчишка начал действовать. Он расклеивал листовки, затем перерезал подземный кабель связи и так замаскировал то место, что гитлеровцам довелось копаться несколько дней, чтобы соединить его.
      Кто-то донес на мальчишку. За ним установили слежку. Оставаться в городе было опасно. Тогда Лёню вызвал руководитель подпольной группы Василий Игнатьевич Батура:
      - Лёня, тебе нужно оставить город...
      Мальчишка с оружием ушел к партизанам.
      ... Отряд, в котором находился Лёня, возвращался с задания. До лагеря было далеко. Решили переночевать. Отряд остановился в деревне Рудня. Выставили посты. Вышел в дозор и Лёня.
      Тихо прошла короткая летняя ночь. На востоке алела полоска зари.
      Вдруг утреннюю тишь нарушил гул моторов. Цепью подходили гитлеровцы. Они окружали деревню.
      Ждать больше нельзя, нужно было заставить их залечь. Партизаны открыли огонь.
      Но силы были неравными. Цепь смыкалась.
      Два партизанских автомата уже умолкли. Лёня остался со своим неразлучным другом Костей.
      - Что, отступаете? - кричал Костя фашистам.
      Вдруг он умолк на полуслове. Лёня подполз к другу. Пуля попала Косте в голову.
      Немцы были уже в нескольких шагах от Лёни. За деревней слышались частые выстрелы. "Видимо, наши не успели выйти из окружения..." - мелькнула мысль. Лёня обвел глазами цепь врагов. Их было много.
      Лёня выдернул из противотанковой гранаты чеку и бросился в гущу врагов. Вместе с собой он взорвал более десяти фашистов...
      * * *
      Над могилой Лёни возвышается памятник. А в голубом небе шумят березы, допевая недопетые песни героя.
      А.Королев
      ПОДВИГ РАЗВЕДЧИКА
      Едва началась война, из деревни Пудино, что на Новогрудчине, начали уходить люди: одни на фронт, другие в лес. Гитлеровская армия надвигалась сюда.
      Павел Яковлевич Чилек, отец Миши, был бригадиром в колхозе "Красная звезда" Новогрудского района, а мать, Нина Алексеевна, заведовала животноводческой фермой. В августе фашисты ворвались в Мишину деревню. Павлу Яковлевичу и Нине Алексеевне пришлось скрываться в лесу, Миша и его две сестрички остались с бабушкой. Всякого навидались они.
      Однажды на рассвете фашисты схватили председателя сельсовета Ивана Куприяновича Радецкого.
      - Коммунист? - спросил немецкий офицер, похлестывая стеком по голенищу сапога.
      - Комсомолец.
      - Ты знаешь, что коммунистов и комсомольцев мы уничтожаем? Я прикажу тебя расстрелять.
      - Всех не перестреляешь, патронов не хватит, - с ненавистью ответил Радецкий. - И еще помни, что, пока ты на советской земле, всюду ждет тебя пуля и никуда ты от нее не спрячешься.
      Офицер оглядел согнанных на площадь жителей деревни. Они все слышали. И видели, как Радецкий, со связанными руками, гордо подняв голову, стоял перед немецкими автоматчиками.
      - Товарищи! - крикнул он. - Боритесь с фашистской гади...
      Затрещали автоматы, не дав комсомольцу закончить последнего слова. Да только все поняли, что хотел он сказать. Понял и Миша, который очень любил этого жизнерадостного человека, друга деревенской детворы - Ивана Радецкого. Стоял в толпе и крепко сжимал кулаки.
      В тот день он поклялся отомстить врагам за смерть Ивана.
      Вместе с друзьями Валиком Чесновским и Митей Киеней начал собирать в лесу оружие. Была пора золотой осени. Листва на деревьях отливала багрянцем. В лесу - тишина и прохлада. Под ногами пружинит мягкий мох. Кажется, что войны и нету вовсе...
      А она не прекращалась. Совсем недавно в этих лесах пробивались из окружения советские части. Вспыхивали бои. И всюду валялись винтовки и пулеметы, снаряды и патроны. Встречались артиллерийские орудия и даже танки. Все было искорежено, обуглено.
      Когда солнце село за вершины деревьев, друзья направились домой. Оружие, которое могло еще стрелять, они запрятали в надежное место.
      - Что же мы со всем этим будет делать? - спросил Митя.
      - Воевать с фашистами станем, - ответил Миша. - Придет время, понадобится...
      В лесах начали организовываться отряды народных мстителей. Им нужно было оружие. Мальчишки и передали собранное ими оружие партизанам.
      Через связного Юрия Киеню из отряда было передано Мише ответственное задание. Его родственник Митрогевич служил на станции Неман диспетчером. Ему было известно, какие, в какое время и в каком направлении проходят поезда. Вот за этими важными сведениями и послали партизаны Мишу.
      До станции Неман восемь километров. Миша шагал по дороге, беззаботно размахивая срезанной хворостинкой. Патрулям и в голову не приходило задержать мальчишку. И возвращался Миша со станции таким же беззаботным, хотя и "нёс" важные сведения. Никаких записок дядя ему не давал, все нужно было запомнить. Миша напевал песенку, а сам мысленно повторял про себя часы и минуты прохождения поездов, их направление.
      Еще одно важное задание было выполнено.
      - Дядя Юра! - обратился как-то Миша к разведчику. - Разреши мне проводить подрывников. Знаю такое место, где немцы слабо охраняют железнодорожное полотно.
      - Иди. Но с условием: доведешь людей и сам немедленно обратно!
      Достигнув насыпи, подрывники велели Мише идти назад.
      - Не прогоняйте, пожалуйста. Дайте хоть раз посмотреть, как взлетит на воздух паровоз! Ведь это же я вас привел, и вдруг сам ничего не увижу...
      Так и остался. Затаив дыхание, следил Миша, как на его глазах после взрыва мины паровоз, вздыбившись, рухнул под откос, а задние вагоны, треща и ломаясь, полезли на передние...
      В поселке Березовка был размещен сильный фашистский гарнизон. Оттуда и пришли в 1942 году жандармы в Пудино, чтобы арестовать Мишину школьную учительницу - Байзарову. Ее предупредили, и она укрылась в лесу у партизан.
      Взбешенные жандармы подожгли школу. Остались обгорелые печи да груды головешек.
      Так появился у Миши предлог ходить в Березовскую десятилетку, за пять километров, и там в поселке следить за фашистами.
      Связав веревочкой случайно найденные учебники и тетради, мальчик вышагивал десять километров до Березовки и обратно. В любую погоду. Узнав, где расположен немецкий склад, казарма, Миша, будто нечаянно, попадал туда. Его задерживали, вели к коменданту, обыскивали и допрашивали. Во время допроса Миша, едва не плача, с обидой причитал:
      - Пан комендант, вот свидетельство, я учусь ин ди шуле, - и совал то одному, то другому жандарму выданную бургомистром справку, которая свидетельствовала, что Михаил Чилек действительно учащийся.
      Ему возвращали книжки и тетради, и комендант приказывал отпустить Мишу с тем, чтобы мальчишка больше не смел соваться куда не следует.
      Миша подробно рассказывал разведчику Киене обо всем, что происходит в гарнизоне. Сведения, собранные им, всегда оказывались очень важными.
      На появление в гарнизоне мальчишки с книжками в руках немцы уже не обращали внимания. Знали, что его сам комендант не раз отпускал. А юный разведчик все чаще встречался с дядей Юрой и передавал ему каждый раз что-либо новое и важное.
      Настал такой день, когда Киеня представил Мишу командиру отряда "Искра" бригады имени Кирова.
      - Разрешите мне остаться в вашем отряде, - набравшись смелости, попросил Миша командира.
      Командир внимательно посмотрел на мальчишку и обратился к Киене:
      - Что ты скажешь, Киеня, на этот счет? Ты его больше знаешь.
      - Он давно, уже помогает нашему отряду, - ответил Киеня. - Собрал и передал нам оружие. Добывал разведданные на станции. Водил подрывников на "железку".
      - Хорошо, пусть остается в отряде, - сказал командир. - Поступаешь, юный разведчик, в распоряжение Киени.
      Миша был счастлив. Он добился своего, стал разведчиком...
      Командир отряда Конев получил приказ от комбрига: уничтожить лютого фашистского палача, коменданта березовского гарнизона обер-лейтенанта Штэмпака.
      Привести в исполнение приговор партизан над Штэмпаком было не просто. Комендант отличался большой осторожностью.
      Миша сразу помчался к Киене:
      - Дядя Юра, попросите командира, пусть разрешит мне уничтожить коменданта. В гарнизоне меня знают. Мне легче, чем другим...
      Киеня улыбнулся.
      - Как же ты уничтожишь-то его, из рогатки, что ли?
      - Вы не смейтесь, дядя Юра. Зачем из рогатки, если есть пистолеты!
      - Пистолет ты и в руках не держал, а с ним нужно уметь обращаться. И еще запомни - за жизнь твою мы в ответе.
      - Вы мне покажите, я быстро научусь стрелять. Ладно?..
      И вскоре вызвал Мишу командир отряда.
      - Разведчик Миша Чилек прибыл по вашему приказанию! - отрапортовал он, вытянувшись в струнку.
      Ему не трудно было догадаться, что дядя Юра все рассказал командиру, и вот теперь об этом будет важный у них разговор.
      Командир, будто впервые, внимательно смотрел на невысокого, но сильного, коренастого подростка. Может, вспомнил своего сына, такого же мальчишку, о судьбе которого давно уже ничего не знал.
      - Ты слыхал, что за операцию мы готовим?
      - Знаю. Меня фрицы не задержат, вот увидите! Я все продумал, - ответил командиру юный разведчик.
      Они долго беседовали, партизанский вожак коммунист Конев и пионер Миша Чилек.
      Командир еще раз подробно расспросил о размещении гарнизона. Вместе они обсудили план выполнения опасного задания.
      - Понятно, товарищ командир! - козырнул наконец Миша.
      И принялся Миша изучать пистолет. Стрелять он научился метко, притом как с места, так и на бегу.
      В назначенное время он все с теми же книжками, перевязанными веревочкой, зашел в поселковую управу. Увидел через окно, как комендант, без провожатого, пересек двор. Вот он вошел в дом и направился по коридору.
      Миша сделал шаг навстречу. Два выстрела в упор, и комендант Штэмпак, выпучив глаза, начал тяжело оседать, потом упал навзничь и вытянул ноги. Конец!
      Не теряя ни минуты, Миша выбежал из помещения управы и, подбрасывая и ловя на ходу книжки, как будто ничего не произошло, зашагал туда, где его поджидали разведчики. И не оглянулся ни разу.
      Миша сейчас уже взрослый. Зовут его Михаилом Павловичем. Он работает инженером на стеклозаводе "Неман".
      А.Позняк
      ПАРТИЗАНСКАЯ НАУКА
      За веселый нрав, за добрую улыбку и отзывчивое сердце дали партизаны Наде Богдановой необычное и ласковое имя - Лазурчик. Так и звали...
      А лазурь - чистая голубизна.
      * * *
      В отряде их встретил начальник разведки Евсеев. Суровый и простодушный, он сразу понравился ребятам. Долго разговаривал с ними, расспрашивал обо всем, а потом посоветовал:
      - Приглядывайся, юный народ, к партизанской жизни. Привыкай. Там посмотрим, может, и в разведку...
      Ребята с радостью взялись постигать партизанскую науку. Хотелось освоить ее как можно скорее, чтобы получить право на задание. Настоящее. Боевое.
      Вскоре такое им и дали. Настоящее боевое задание - разведать вражеские укрепления в деревнях Довганы и Рудня Езерищенского района. Вернуться и доложить...
      Переодевшись в разную рвань, юные разведчики прихватили с собой нищенские торбы и пошли по деревням поближе к немецким гарнизонам.
      Возле одного села заметили постового. Одетый в кожух и большие валенки, он вышагивал взад-вперед.
      - Начинай, - незаметно подтолкнул Юра девчонку.
      Вытирая рукавом слезы, Надя тоненько затянула:
      - Дяденька, подайте кусочек хлеба. Есть нечего.
      - Голодные ходим, - дрожащим голосом подхватил Юра.
      Полицай уставился на ребят. Обшарил взглядом. "Нищие" не вызвали у него подозрения. Поеживаясь от холода, зло крикнул:
      - Проходи быстрей, не задерживаться!
      Ребятам только того и надо было. Отошли от полицая подальше, вступили в деревню, приостановились. Вон замаскированные доты и дзоты. Посчитали автомашины.
      Переходя из дома в дом, Юра говорил:
      - Запомни - 12 автомашин с севера деревни. Пулеметы и минометы - на околицах.
      - Хорошо, запомню!
      И снова дети стучались в дом, жалостливо приговаривая:
      - Подайте хлебушка...
      Вечером усталые юные разведчики докладывали командиру о добытых сведениях. Так был сдан первый экзамен по партизанской науке.
      Прошло несколько дней. И однажды...
      - Лазурчик! Где ты? Надя Богданова и Юра Семенов! К командиру!
      На этот раз объектом разведки была деревня Карасево. Ребята разведали размещение немецких огневых точек и уже стали пробираться к своим. За деревней на дороге вдруг вырос полицейский:
      - Кто такие? Куда идете? Что у вас в торбе? - и принялся вытряхивать сумки; на снег посыпались куски хлеба, картошка.
      - Попрошайками прикинулись! - заорал вдруг полицейский и, нагнувшись, схватил небольшой желтый брусок. - Откуда вы взяли это? - замахал перед носом у ребят кусочком тола. - Партизаны подослали?
      - Да что вы?! Это же мыло! - ответил Юра.
      - Знаю, какое это мыло! Тол носите, партизанам помогаете! Марш в комендатуру! Там разберемся...
      Допрашивал их фашистский офицер.
      - Что вы делали в деревне?
      - Хлеба просили. Мы проголодались...
      - Где партизаны? Отвечайте!
      - Не знаем мы про партизан ничего.
      - Кто командир?
      - Не знаем.
      - Где взяли тол? Зачем он вам?
      Фашист приказал избить детей шомполами. И снова: "Не знаем..."
      Их били прикладами, били коваными сапогами. Ребята уже не могли говорить, лишь отрицательно качали головами: мол, ничего не знаем...
      Острая боль сжала сердце Нади. Обессиленный, пластом упал на пол Юра.
      - Где брали тол? Где партизаны?
      Вопросы чередовались с ударами.
      - Кто командир отряда? Где партизаны?
      И снова удары. И снова молчание.
      - Вы комсомольцы?
      Надя собрала последние силы и в полузабытьи прошептала непослушными губами:
      - Я - пионерка...
      Надя пришла в себя только под утро. Рядом она увидела Юру, лицо его было черным от побоев. Оказывается, их заперли в бане.
      Пахло сырой сажей, и было холодно.
      - Выдержишь? - спросила Надя шепотом.
      - Надо выдержать, Лазурчик, - тоже шепотом ответил Юра. - Мы с тобой партизаны...
      Семь дней продолжались допросы. Дети не сдавались.
      Вызвали одного Юру. Он едва переставлял ноги. Над ним долго издевались, старались выпытать хоть что-нибудь незначительное, но так ничего и не добились. Немецкий гауптман ревел от бешенства:
      - Убивать таких надо! Испепелить!..
      Ослепительная вспышка выстрела... Упал, широко раскинув руки, Юра Семенов.
      Измученная пытками, на грязном полу бани лежала в полузабытьи Надя. Ночью она заметила, что заключенные, которых днем втолкнули сюда, прорыли яму в земляном полу и выползают на улицу. Наде тоже удалось выбраться. Идти ей было тяжело, и тогда она вынуждена была ползти по снегу - с трудом, медленно. Казалось, вот-вот догонят полицаи, которые, конечно, уже обо всем узнали.
      Тишину морозной ночи прорезали автоматные очереди и взрывы гранат.
      Это были партизаны...
      Это было спасение...
      * * *
      Вчетвером они - Евсеев, Слесаренко, Шамков и Надя Богданова - двигались цепочкой по лесу, стараясь не шуметь. Молчали.
      Тихо в вечернем лесу. Только время от времени Евсеев спрашивал:
      - Лазурчик, ты не устала?
      - Нет, все в порядке, товарищ командир! - бодро отвечала девочка, поправляя тяжеловатый для нее автомат.
      - Деревня близко. Слышите, собаки лают, - шепчет Шамков.
      - Подготовиться! - дает команду Евсеев и тотчас добавляет: - Нужно "языка" взять. Дождемся ночи.
      Под прикрытием ночной темноты Надя пробралась к околице деревни. В окне небольшой хатки маячил огонек. Надя осторожно постучалась.
      - Кто там?
      - Свои. Не бойтесь!
      Послышались торопливые шаги. Со скрипом открылась дверь.
      - Добрый вечер вам в хату.
      - Вечер добрый, дитятко, - удивленно рассматривая вооруженную девочку, ответила хозяйка.
      - Бабушка, говорят, у вас в деревне полицейских много. Подскажите, где они размещаются?
      - Такая маленькая, девчонка совсем, а уже партизанка! Вот времечко! никак не могла успокоиться хозяйка. - Полицаев ищете? Да вот и нынче один на побывку домой приехал. Неподалеку от нас, через один двор. Да тебе, детка, с ним не справиться! Он же здоров как бык. И оружие при нем.
      Надя пробирается к указанной хате. Настойчиво стучит в окно. Никто не отвечает. Юная разведчица, стараясь придать своему голосу грозный тон, командует:
      - Открывай!
      - Сейчас, сейчас, - трусливо пролепетали за дверью.
      Надя быстро вошла в сени.
      - Где хозяин?
      - Да он редко бывает дома. И сегодня в город его понесло. Может, позже приедет, - отвечает хозяйка.
      По глазам хозяйки Надя догадывается, что за печкой кто-то есть. Достает гранату и командует решительно:
      - Кто там прячется за печкой? Вылезай! Считаю до трех! Раз! Два!..
      Высунулся толстый полицай. Мышиного цвета френч - внакидку. Дрожат коленки, глаза навыкате.
      - Не оглядываться! Марш к лесу!
      * * *
      Много смелых операций провела в партизанах девочка Лазурчик. Теперь Надежда Александровна Богданова (Кравцова) живет в городе Витебске.
      ЧЕЛОВЕК ИЗ ДЕРЕВНИ ПАЛЕНКА
      Часто к бывшему командиру 2-го отряда 35-й партизанской бригады А. 3. Васильеву, который живет теперь в деревне Паленка Могилевской области, приходят пионеры и школьники.
      - Дядя Афанасий, расскажите нам о своих партизанских делах... - И вот завязывается интересный разговор. Когда речь заходит о юных партизанах, лицо бывшего командира добреет и голос становится каким-то задушевным. Дороги они ему, ребята, с которыми делил он тяготы военных дней и ночей...
      Вот один из рассказов Афанасия Захаровича.
      Жил в деревне Паленка мальчик Коля Васильев. Ничем, казалось, не отличался он от своих сверстников. Зимой в школу ходил, летом помогал родителям по хозяйству, играл в разные игры.
      Беззаботной была его ребячья жизнь.
      Началась война. Немцы захватили нашу местность. И сразу посерьезнел мальчишка, почувствовал себя взрослым. Когда узнал, что мы уходим в партизаны, попросил взять с собой. "Буду воевать!" Однако взять Колю мы не могли. Не только потому, что он еще мальчишка. Решили оставить его в деревне партизанским связным. Как мы и надеялись, он оправдал наше доверие.
      В феврале 1943 года комсомольская партизанская группа из десяти человек под командованием Фоки Демьянова находилась в Тушевском лесу. Это была молодежь из деревни Паленка.
      Когда они ушли в партизаны, фашисты по-зверски расправились с их семьями. Комсомольцы-партизаны жестоко мстили врагу.
      Однажды они решили написать письмо предателю Родины бургомистру Косматову. Вручить его взялся пионер Коля Васильев, которого партизаны называли Колей Малым.
      Взяв письмо, он отправился на станцию Зубры, где ему все было хорошо знакомо. Подошел к дому бургомистра, выбрал момент, когда Косматов остался один в кабинете, и, войдя в комнату, отдал письмо ему в руки.
      - Это вам от партизан. Прочтите и дайте ответ через меня, - сказал Коля. Заметив, что бургомистр испуганно посмотрел в окно, добавил: - Не вздумайте выдать меня. Моя жизнь - это и ваша жизнь. В случае чего, партизаны отомстят за меня.
      В письме же было написано вот что: "Господин Косматов! Пока не поздно, искупи свою вину перед Родиной и поверни оружие против оккупантов, если, конечно, дорога жизнь".
      Пока бургомистр читал письмо, Коля внимательно осматривал его кабинет. В окно были видны немцы и полицаи. Подошел поезд с военной техникой.
      Бургомистр, бледный, читал, не глядя на Колю. В конце письма стояла подпись: "Страус-Чапай". Немцы и полицаи хорошо знали это имя.
      - Ну что, согласны? - спросил Коля.
      Дверь раскрылась, и в комнату вошел гестаповский агент Борейша.
      - Попался, бандюга! - закричал он. - Сам пришел к нам в руки! - Он позвал еще несколько полицаев.
      - Что это? - спросил один из полицаев.
      - Письмо от партизан, - ответил осмелевший бургомистр.
      Коля стоял совершенно спокойно и, когда полицаи приказали ему поднять руки вверх, строго и веско сказал:
      - Подумайте и вы, пока не поздно. Если я буду на виселице, то и вам ее не избежать.
      Полицаи смущенно опустили оружие, но в это время в кабинет вошли немцы.
      - Партизан? Обыскать!
      Николая схватили, обыскали и, ничего не найдя, повели в комендатуру.
      - Где партизаны? Сколько их? - кричал комендант.
      - Сходите в лес да посчитайте сами, - дерзко ответил Коля.
      - Если не скажешь, будешь повешен, - злился фашист.
      - Вешайте! Только вам придется отвечать за меня. Партизаны не простят.
      - Мы из тебя жилы вытянем. Ты скажешь нам, где партизаны!
      - Никогда я не стану предателем. А вам страшно. Вы боитесь даже детей, - ответил Коля.
      Немец едва не задохнулся от бешенства. Колю вывели и посадили в подвал.
      Он начал агитировать полицаев, которые его стерегли:
      - Если вам дорога ваша шкура, опомнитесь, пока не поздно. Кому служите? Скоро немцев прогонят, и вам Родина не простит предательства.
      Полицаи ругались, но некоторые задумывались: "Мальчишка, а что говорит, как смело держится. Видимо, и в самом деле у них большая сила".
      Когда стемнело, Коля сказал постовому полицаю, что ему нужно выйти на улицу. Тот откинул засов. Коля под наблюдением охранника, державшего оружие на изготовку, лениво побрел к забору. Шаг, второй, десятый, и вдруг в один миг, не давая полицаю опомниться, перемахнул через забор и опрометью вперед! Пока полицай выбежал в ворота, Коля был уже далеко. В снежной круговерти глохла стрельба преследователя. Парень и не заметил, как пробежал пять километров. Вот уже и родная Паленка.
      Мать, увидев сына, вначале испугалась, но быстро пришла в себя и начала растирать Коле окоченевшие ступни - где-то в сугробе он потерял валенки. Он сжал зубы. Ни стона, ни жалобы. Переоделся в теплое и стал собираться в путь. Мать знала, что Коле нужно быстрее уходить, пока не налетели фашисты.
      Вдруг около дома скрипнули сани. В них - люди с оружием в руках.
      - Фрицы! - ахнула мать.
      Коля тотчас достал спрятанный под полом карабин и подготовился защищаться.
      Подъехавшие, в белых маскировочных халатах, словно заранее знали, куда им надо, вбежали в хату. И тут Коля бросился им навстречу. Это были партизаны - Андрей Кузьмин, "Иван Грозный" и я со своими товарищами. Побледнел Коля. И поняли мы, какой ценой далась ему выдержка...
      Забрали мальчишку с собой. С тех пор не расставался с нами отважный разведчик и умелый диверсант. Ему можно было поручить любое боевое задание, и он никогда не подводил.
      Теперь Николай Федорович Васильев живет в родной деревне и работает в строительной бригаде колхоза "Заветы Ильича". Мальчиком ему доводилось жечь дома, в которых засели враги, взрывать станционные сооружения... Пришла победа, принялся бывалый партизан за строительство. И подолгу горит в стеклах окон закатное солнце, и звучат под крышами домов песни и смех. И стучат в селе топоры... Мир на земле. За него воевал и он, Коля Васильев из села Паленка.
      Газета "Ленiнскi шлях",
      г. Горки
      М.Ткачев
      ВАСЯ-ПАРТИЗАН
      Сквозь зеленую листву орешника и березника виден кусочек голубого неба. Иногда этот кусочек закрывался белыми тучками.
      Пахло луговыми травами.
      Вася лежал в кустах и смотрел в небо. Там, в голубом просторе, с громким клекотом кружились молодые аисты.
      Раздумья Васи оборвал гудок паровоза. Мальчишка встрепенулся, быстро достал коробок спичек. Раз! Два! Три! - посчитал спички. И не торопясь, поджег бикфордов шнур. Через несколько минут вздрогнула от взрыва земля. Поезд, будто горячий скакун, пришпоренный стальными шпорами, взвился и... полетел под откос...
      С дозорной вышки длинной очередью ударил немецкий пулемет. На землю посыпались листья, ветки.
      Маскируясь в кустарнике, Вася уходил от погони.
      ... Два месяца назад дозорный привел в партизанский отряд имени Дзержинского невысокого роста мальчишку.
      - Мне нужен командир, - настойчиво твердил задержанный. В руках у него была немецкая винтовка. За поясом торчали ручные гранаты.
      Дозорный привел Васю к комиссару отряда Ивану Яковлевичу Добрияну.
      - Примите в ваш отряд, - попросил Вася. - Оружие у меня есть. А еще у вас в отряде мой старший брат Антон. Я вместе с ним буду воевать.
      Партизанам полюбился бойкий мальчишка. На коротких привалах, у вечернего костра, Вася становился "артистом". Он мог без устали передразнивать разных полицаев. Даже Гитлера. И тогда долго не умолкали смех, шутки. К тому пока и сводилась его партизанская служба.
      Но вот в отряде стали подходить к концу боеприпасы. Нечем воевать. И тогда Вася куда-то исчез. Нет и нет хлопца. Партизаны начали беспокоиться...
      Лишь на третий день Вася появился: он доставил ящики с патронами и гранатами.
      Повеселели лица партизан. "Есть чем воевать с фашистами", приговаривали они, и только Вася все ходил по лагерю угрюмый. Ему здорово досталось от комиссара отряда за самовольную отлучку. "Всыпал по первое число", - пожаловался он своему брату Антону.
      Через неделю ему снова разрешили ходить на боевые задания. Вместе с Антоном он украдкой подползал к шоссе Слоним - Ружаны и резал телефонные провода. Так было не один раз. Нарушалась связь у партизан, мальчишка пробирался в фашистские гарнизоны, приносил партизанам ценные сведения. И был неуязвим.
      Шел 1944 год. Все чаще на востоке вспыхивали огневые зарницы, слышалась канонада. Красная Армия гнала фашистов с земли родной Белоруссии.
      1 января 1944 года партизанский санный обоз возвращался с очередного боевого задания. На передних санях погонял лошадь Вася. Рядом с ним растянулся пулеметчик Николай Струповец. Тревоги были позади, и никто не помышлял о беде. А она... У околицы деревни Главсевичи (это в Слонимском районе) неожиданно ударили по саням автоматные и пулеметные очереди.
      Партизаны повернули было в обход, да уже было поздно. Немцы начали окружать обоз.
      Первым взялся за дело пулеметчик Николай Струповец. Припал к пулемету, и длинная очередь заставила немцев залечь. Рядом с Николаем был Вася. Он подавал пулеметные диски.
      Партизаны постепенно отошли к лесу. Завязался бой. Неравный. Немцы окружали смельчаков. Автоматной очередью был убит Николай Струповец. Вася остался один.
      И вдруг сразу шесть пуль пронзили Васину грудь. Истекая кровью, юный пулеметчик продолжал отстреливаться. Еще две пули попали Васе в ногу. Пулемет захлебнулся...
      Когда немцы приблизились к Васе, он лежал без сознания. Немецкий офицер подозвал врача:
      - Он должен жить! Ему известно местонахождение партизан. Мы его заставим говорить...
      Очнулся Вася на рассвете. Немецкий врач перевязал ему раны и принес лекарство.
      - Пей, пей, - показывал он на стакан с какой-то жидкостью. Ослабевшей рукой Вася поднял стакан, подержал и выплеснул жидкость на пол. Собрал последние силы, сорвал окровавленные повязки. Дважды насильно накладывали немцы повязки, и дважды срывал их Вася.
      Утром, обессилевший, весь окровавленный, он приподнялся и посмотрел в окно. Все было белым-бело вокруг. Как в раннем детстве, когда еще был мир...
      Угасающим взглядом обвел Вася знакомую сызмала картину. Через несколько минут навсегда закрылись его глаза...
      * * *
      Если от Слонима немного проехать автобусом, попадешь в небольшую деревеньку. На окраине ее, в тени лип, стоит школа. Здесь рос и учился Вася Крайний.
      Помнят и не забывают на Слонимщине своего земляка ребята. В Мелькановичской школе, где до войны учился юный герой, пионерский отряд носит имя Васи Крайнего. Земляка. Партизана. Патриота.
      Е.Пташник
      НА ДОРОГЕ
      Каратели нагрянули в Ходоки под вечер. Однако в деревне уже никого не было. Жители все успели убежать в лес. Степа Протосеня бежал в лес последним. Его успели заметить, и какой-то фашист дал по нему длинную очередь из автомата. Степа далеко в лес не забирался. Он залез на ель и оттуда наблюдал за деревней.
      Высушенные солнцем и ветром крыши и бревна построек вспыхнули, как порох. Спустя несколько минут горели все восемь хат деревни. Степкина хата была посередине, и ее фашисты подожгли последней. Деревья у хат, обожженные огнем, чернели на глазах и дымились.
      Все. Деревни нет. Нет и Степкиной хаты. Степка заплакал и стал спускаться на землю. Надо было куда-то идти. Мать Степки с его сестренкой на руках убежала на Яськово болото.
      Степка решил искать партизан. Он слышал, что они где-то на Яськовом болоте. Степан верил, что его примут в партизаны и дадут оружие. Он будет мстить фашистам.
      Степка шел по лесу и, хотя знал, что фашисты боятся соваться в такой густой лес, все же оглядывался по сторонам, старался не ступать на сухие ветки.
      Солнце уже опустилось за деревья, только на вершинах сосен трепетал его отсвет. Подойдя к дороге, Степка услышал гул автомашин. Он упал на землю и пополз, как ящерица, между кустов и деревьев. Потом залез в ельник. Прошла машина, полная солдат. Долго слышалось ее гудение. Потом стало тихо.
      Начало темнеть. И тут Степка вдруг решил уже сейчас мстить фашистам. Он выскочил на дорогу. Отрезал длинный кусок обвисшей телеграфной проволоки. Один конец проволоки Степан закрепил за сосну и перетянул через дорогу.
      Спустились сумерки. Небо стало темным. Степка услышал, что по дороге идет автомашина. Ехали немцы. Они что-то громко кричали, пели. "Боятся, подумал Степка, - вот и горланят". Потом проехала группа мотоциклистов. Степка сидел в кустах, затаив дыхание. И вот снова послышался треск моторов. Степка насторожился, но по звуку понял, что едет не один мотоцикл, а несколько. Действительно, мимо пронеслись четыре мотоциклиста. Степка уже начал терять надежду. Легла роса. Степке стало холодно, но он продолжал лежать на земле. Вот опять гул мотора. Фары автомашин залили желтым светом деревья у дороги и кусты, где прятался Степка. Степка прижался к земле. Опять стало тихо.