Одно дыхание (Секретные материалы)

Автор неизвестен
Одно дыхание (Секретные материалы)

      СЕКРЕТНЫЕ МАТЕРИАЛЫ
      Одно дыхание
      (Русская версия Андрея Лазарчука)
      Душа - это самое мощное лечебное средство. Существуют методы исцеления, недоступные пониманию западного человека, и сейчас эти методы могут пригодиться.
      Специальный агент Дэйл Купер
      ... - была очень папиным ребенком. Он учил ее стрелять, грести, плавать, нырять, прыгать со скалы. Рассказывал про тех, кто живет в море. Про Белого кита. Он был Ахавом, а она - Старбаком, старпомом "Пекода". Помните?
      Молдер кивнул.
      - Однажды она играла с братьями. Папа как раз подарил ей духовое ружье, у ребят были такие же, и они ушли в лес - на охоту... Сначала охотились на консервные банки, а потом подвернулась змея. Настоящая добыча.
      Мальчишки тут же принялись стрелять в нее, змея пыталась спрятаться, да где там... Маленькая такая змейка. Без зубов. А мальчишки - они же бывают очень беспощадны... Это мне Дэйна потом рассказывала. Стоит, глаза вот такие, губы прыгают... Только это уже потом было. А тогда она тоже стреляла. Как и все. До тех пор, пока не попала в эту злосчастную змейку - и та не умерла. Билл-младший закричал, что это он попал, что это его добыча... они подрались. И тогда Дэйна вдруг спросила: "А зачем?.." Мальчишки подняли ее на смех, стали дразнить, говорить, что скво не место среди настоящих охотников, и вообще она даже никакая не скво, а бледнолицая размазня, да и стрелять не умеет... И она убежала. Спустилась к реке, села в лодку, отвязала ее... весел не было... Не знаю, как я не сошла с ума. Ее искали десять часов, поднимали национальную гвардию... нашли с вертолета. Лодку вынесло на мель посередине реки. И все это время Дэйна сидела, в этой лодке неподвижно, как индеец у столба пыток. Хорошо, что рано нашли. Она бы так и сидела до тех пор, пока к ней не пришли бы и не объяснили, что она права. А все остальные - нет...
      - Не надо надгробных речей, миссис Скалли. Мы не должны сдаваться так легко, - сказал Молдер и неуверенно оглянулся: обстановка похоронного бюро не располагала к жизнеутверждающим заявлениям.
      - Я всегда старалась быть ближе к дочери, - продолжала говорить Маргарет, не обращая на собеседника никакого внимания, - но удавалось мне это далеко не всегда. А вот теперь... теперь, мне кажется, я понимаю ее до конца.
      Раздались шаги. Долгое ожидание, наконец, закончилось. Работник похоронного бюро шагнул через порог и протянул вставшей навстречу ему Маргарет плоский сверток. Она робко приподняла упаковочную бумагу. Молдер глянул через ее плечо и, не выдержав, резко отвернулся.
      На аккуратной латунной пластине было выгравировано: "Дэйна Катерина Скалли. 1964 - 1994. Любимой дочери и другу. Дух есть истина. 1 Св. Иоан. 5:06".
      Всего тридцать...
      Мать, как слепая, провела рукой по золоченым буквам. Теперь ее дочь, ее маленькая Дэйна, была официально признана мертвой.
      И что это значит - не сдаваться?.. Когда - вот оно? Квартира Молдера
      Александрия, штат Вирджиния
      13 ноября 1994
      02.10
      Он открыл глаза и понял, что не может дышать. Дым от пылающей плоти все еще забивал горло. Потом что-то изменилось - и запах дыма превратился в запах пота, застарелого, прогорклого. А потом еще раз прозвонил телефон. В кошмаре он тоже звонил, поэтому Молдер помедлил, прежде чем протянуть руку и снять трубку.
      И здесь он тоже услышал голос Скиннера!
      - Агент Молдер, слушайте внимательно. Кажется, нашлась Скалли. Вы должны срочно выехать в Джорджтаунский медицинский центр. У них лежит неизвестная женщина с отпечатками пальцев Скалли.
      - А так бывает? - тупо спросил Молдер.
      - Езжайте и проверьте, - Скиннер бросил трубку.
      Молдер перевел взгляд на подушку, пытаясь отделить сон от яви. Чем-то они существенно отличались... Чем-то... А, вспомнил. Во сне Скалли была мертвой. И вообще - вампиром. И вообще...
      Он добрался до холодильника. Наощупь выудил какую-то холодную банку, вскрыл и выхлебал в один присест, не осознавая вкуса. Северо-восточный Джорджтаунский медицинский центр
      Вашингтон, округ Колумбия
      13 ноября 1994
      02.36
      Его попытались не впустить! Молдер не успел рассмотреть, кто это был. Охранник, наверное. Потом на дороге встала какая-то медсестра все с тем же сакраментальным "Вам сюда нельзя!"
      Но ему было можно. Ему можно было все.
      В голове билось почему-то: "Эту я им не отдам..." Кому - неважно. Им, и все.
      Хватит с них Кристины...
      Маргарет он заметил много позже, а сначала - видел только как бы висящее в воздухе тело, прикрытое зеленой хирургической простыней, тело распростертое, грузное, отяжелевшее, словно неживое - тело...
      Молдера бросило вперед - и тут же остановило. Преодолевая какое-то странное сопротивление, он подошел ближе и склонился над этим... телом.
      Лица почти не было видно под подосками пластыря. То, что оставалось на виду, будто бы... Или нет? Или она?
      Он ни в чем не мог быть уверен. Вот если бы она открыла глаза. Но нет, невозможно, даже чудом. Глаза были тщательно заклеены...
      Квакал и пыхтел, гоняя воздух, аппарат искусственного дыхания. Ритмично попискивал кардиомонитор. На экране энцефалографа подрагивала единственная кривая - и тянулись несколько прямых линий. Шумел вентилятор. Прислонившись к спинке больничной кровати, сидела Маргарет.
      Она была черная и безжизненная.
      И только посмотрев на нее, Молдер понял, наконец, что Скалли - нашлась.
      Но - как она попала сюда?
      Как она попала сюда?
      - Как она попала сюда?! - взвился Молдер. Кровь бросилась в голову, глаза заволокло розоватым туманом. - Как она попала сюда!?!
      Он вцепился какому-то санитару в отвороты халата, тряхнул, отбросил, не дожидаясь ответа, шагнул к подбежавшей на шум медсестре - и остановился, наткнувшись на ужас в ее глазах.
      - Сэр, но мы не знаем... Она поступила не в мою смену. Может быть, доктор Дели, он ведет ее...
      - Где он? Где он, черт возьми?
      - В-в-вот... - медсестра сделала неопределенный жест сразу двумя руками, показывая в разные стороны.
      В дверях появился пожилой плотный очкарик - этакий добрый доктор Дулитл, но с явной офицерской выправкой.
      - Кто ее привез? - заорал Молдер, окончательно потеряв контроль над собой. - Военные? Кто это сделал? Кто с ней это сделал?! Покажите мне ее медицинскую карту! С чем ее привезли? Кто?
      Молдер подскочил к стойке и вывернул коробку с картами на пол...
      - Спустить вельботы на воду! - голос Ахова громом разнесся над водой. Слышите? Спустить вельботы!
      Матросы стали прыгать через планшир; завизжали блоки; три вельбота с размаху плюхнулись в черную неподвижную вязкую матовую воду. Вокруг вельботов поднялись и тут же исчезли тяжелые кольцевые волны...
      Гребцы налегли на весла; вода была неподатлива, как тяжелое масло.
      Едва они отгребли с подветренной стороны, как из-за кормы "Пекода" показалась четвертая лодка - с Аховом, который, стоя во весь рост, громко кричал:
      - А ну, вперед, вперед, вперед, дети мои!.. Теперь - только вперед!
      Пятеро желтых скелетов сидели на веслах его вельбота. Они гребли так, что древка весел гнуло, а с лопастей летела черная пена.
      - Что это, капитан? - крикнула Скалли, но Ахав не услышал ее.
      - Безбилетные пассажиры, мистер Старбак, - отозвался Стабб. - Разве же вы не слышали их шумную возню в трюме? - он повернулся к своей команде и закричал: - Жмите, жмите, мои хорошие, жмите, малютки, жмите, дети мои, уродцы непричесанные! Что вы так лениво гнете спину? Куда уставляете взор? На тех парней в капитанской шлюпке? Эка невидаль! Пятью работниками больше стало у нас - так не все ли равно вам, откуда они взялись? Чем больше, тем веселее! А ну, нажмите посильнее! Черти тоже неплохие ребята, и что нам за дело до серного духа? Считайте, что воняет порохом! Вот так, вот так! Совсем другая работа, вот это толчок на тысячу фунтов, такой толчок сорвет все ставки! Ломайте весла, вы, мошенники! Вгрызайтесь, собаки! Так! Так! Хорошо! Заноси подальше и навались посильнее. Ах, дьявол вас забери, спите вы там, что ли? Кончайте храпеть и наваливайтесь! Почему, во имя всех дьяволов, вы не наваливаетесь, как надо? Пусть треснет хребет! А ну - ножи в зубы! Закусили стальные удила! Вот так! Вот так!..
      Он кричал и кричал, но отставал все больше. Вельбот Скалли стремительно несся вперед, словно скользил по льду, скрытому под тонкой пленкой этой нечеловеческой черной воды. И лишь лодка Ахава со скелетами на веслах оставалась впереди...
      Доктор все еще вздрагивал, боязливо поглядывая на Молдера. Ему не верилось, что этот псих способен сидеть тихо - как сейчас - и внимательно слушать. Молдер старался. Благотворным для него было и присутствие Маргарет Скалли; в ее глазах светилась надежда. Молдер боялся шевельнуться, чтобы Маргарет не заметила, как сильно стискивает она его руку.
      - Все это время она находилась в одном состоянии - так, как вы и видите сейчас. Никаких реакций на внешние раздражители, никаких признаков того, что она понимает обращенную к ней речь - абсолютно ничего. Глубокая кома. Мы не знаем, что с ней происходило до того, как она попала к нам, поскольку медицинской карты при ней не было. Извините, но без этого я не в состоянии даже дать прогноз - сколько еще она пробудет в этом состоянии и выйдет ли она из него когда-нибудь. Миссис Скадли, мы этого просто не знаем. И не знаем, что именно послужило причиной комы. Сейчас мы прорабатываем версию об отравлении неизвестным ядом. Делаем анализы...
      Отяжелевшие веки Маргарет опустились, закрыв глаза, вновь наполнявшиеся слезами.
      - Насколько тщательно вы осмотрели кожный покров? - резко спросил Молдер. Доктор вздрогнул.
      - Целостность? Необычные отметины? Следы инъекций?
      - Ничего необычного мы не заметили. Она была чисто вымыта, ухожена и подключена к аппарату жизнеобеспечения. Мы провели стандартную процедуру идентификации. Из ФБР нам сообщили ее имя и... - доктор замялся и посмотрел на Молдера как-то странно, - еще кое-что.
      - Что именно? - насторожился тот.
      - Ее завещание. Вы ведь знакомы с ним, не так ли?
      - Да.
      - То есть вам известно, что Дэйна, будучи врачом, весьма недвусмысленно описала те условия, при которых считает нецелесообразным поддержание жизни.
      - И что же это за условия? - выдохнула Маргарет.
      Доктор продолжал говорить, по-прежнему глядя только на Молдера:
      - Вы подписали это завещание как свидетель.
      - Я не помню, как это звучит дословно, - с трудом проговорил Молдер, - но Дэйна не хотела жить как растение, подключенное к машинам. Она распорядилась отключить ее от аппарата искусственного дыхания, если прогноз будет неблагоприятным.
      - При необратимых изменениях в коре головного мозга и невозможности... подхватил доктор, вздохнул и отвернулся.
      - ...оживить ее, - закончила Маргарет бесцветным голосом.
      Повинуясь знаку Ахава, Скалли изменила ход вельбота и сейчас шла наперерез Стаббу. Когда вельботы сблизились, Стабб окликнул старшего помощника:
      - Мистер Старбак! Эхой, справа не вельботе!!! Хочу сказать вам что-то, сэр, если вы позволите!
      - Хэлло... - отозвалась точно окаменевшая Скалли, ни на дюйм не повернув головы и продолжая шепотом настойчиво подбадривать своих гребцов.
      - Что бы скажете об этих костяных молодчиках, сэр?
      - Как-то пробрались на борт перед отплытием, наверное. (Сильней, сильней, ребята), - шепотом своей команде, а потом снова во весь голос: - дурное это дело, мистер Стабб. (Больше пены, дети мои!). Но вы не тревожьтесь, мистер Стабб, все к лучшему. Пусть ваши ребята дружнее налягут на весла, и будь что будет. (Рывок, еще рывок!). Вам надо поменьше думать о вере, мистер Стабб, и больше доверять современной науке. В любой психушке вас с распростертыми объятиями примут. Что это вообще за выражение: "Я. хочу верить?" Хотите верьте. Кто вам мешает?
      - Да, сэр, я порой и сам так думаю, - начал свой монолог Стабб, когда лодки уже расходились. - Как взглянул на этих костяных малышей, так с тех пор и думаю, остановиться не могу. Да-да-да... Вот почему он отказывался спускаться в трюм. И радиоактивные отходы тут ни при чем. Пончик давно обо всем знал, а если не знал, то догадывался. Они были там спрятаны. Эти костяные шалуны. Все дело в Белом Ките, и поэтому Ахав так тщательно хранит свои тайны. Но любая секретность должна иметь свои пределы, потому что в противном случае просто-напросто нельзя определить, где засекреченная истина, а где заведомая ложь. Да, сотни тысяч леммингов не могут ошибаться, это так, но зачем же превращать честные поиски истины в поединок со злом?..
      Даже в коридоре было слышно, как не в такт шипят и ухают искусственные легкие - в зале реанимации лежало человек пять. Негромко переговаривались медсестры. Кто-то смеялся.
      Молдер отдернул пластиковую занавеску, благодаря которой создавалась иллюзия, что у Скалли есть собственное помещение, отдельная палата. И обнаружил в этой палате чужого.
      Вернее, чужую - молодую, красивую, смутно знакомую женщину, с пышными волосами, небрежно собранными в узел. Закрыв глаза, она держала над телом Скалли длинную цепочку, на которой покачивался крупный прозрачный кристалл. Лицо ее было сосредоточенным - словно она прислушивалась к чему-то очень далекому и тихому. И очень важному - поскольку на вторжение Молдера она отреагировала далеко не сразу.
      - Оказывается, вас нельзя называть Фоксом, - улыбнулась она и открыла глаза.
      - Кто вам это сказал? - голос Молдера трудно было назвать дружелюбным.
      - Дэйна. Вот только что.
      - Выходит, с вами она разговаривает?
      - Конечно. Неужели вы не слышите?
      - Почему же тогда энцефалограмма ничего не показывает?
      Незнакомка заулыбалась так, словно ее рассмешил лепет маленького мальчика.
      - Там нет электродов, которые снимают биотоки с души.
      Молдер не нашелся, что сказать. А она наклонилась немножко вбок, заглядывая ему за спину, и сказала:
      - Привет, ма.
      Молдер оглянулся. В ту же секунду в палате появилась Маргарет.
      - Хорошо, что ты приехала.
      "Мелисса. Конечно же, Мелисса, - сообразил Молдер, младшая сестра. И ведь похожа, очень похожа..."
      - Дэйна сейчас перед выбором - вернуться или уйти навсегда, - сказала Мелисса, обращаясь в пространство.
      Маргарет молча покивала головой, повернулась и медленно вышла. Молдер остался стоять, чувствуя себя полным идиотом.
      В последнее время он не выносил экстрасенсов. И духи у нее были резкие, с приторным восточным привкусом. Когда она потянулась, чтобы взять его за руку, он едва не отшатнулся.
      - Попробуй. Ты должен почувствовать. Вот здесь.
      Она заставила его вытянуть руку - так, чтобы раскрытая ладонь оказалась над солнечным сплетением Дэйны. И сама стала делать легкие нежные движения, словно поглаживала воздух.
      Ничего там не было. Ни тепла, ни покалывания в пальцах, ни прикосновения. Ничего. Черный пузырь дыхательного аппарата с астматическим свистом вздымался и опадал, вздымался и опадал.
      Вздымался и опадал... ...опадал, как солнечный лист, лениво и бессильно, раздвигая соленый воздух глупого сна, касался воды и пил, пил, пил ее, глотая гулко и жадно, а по черной воде расходились медленные тугие, маслянистые круги, и на этих кругах искажался свет и дробились тени, и вельбот покачивало - вправо и влево, вправо и влево, и шкот напрягался и дергался, сбрасывая тягучие капли, они плыли в воздухе и пропадали, распыляясь в еще меньшие, а те - в еще и еще, и делался туман, а за туманом на корабле стояли трое, и двоих она смутно помнила, а кто был третьим? - плотная низенькая женщина в белом халате - медсестра? - неважно, неважно... они стояли и смотрели на нее, неподвижные, словно застывшие в светлом янтаре мгновения...
      - Эй, Старбак!
      - Здесь, сэр! - отозвалась Скалли.
      - Всю команду на шканцы!
      - Да, сэр! - и про себя, тихо: - Спаси меня, Господь. Спаси нас всех, Господь...
      - Ее здесь нет, - буркнул Молдер.
      - Ты не прав, - сказала Мелисса терпеливо. - Просто твой гнев и страх закрывают тебе путь. Вот и все.
      - Чушь.
      - Ты не понимаешь. Ей сейчас нужны мы все. И ты - тоже нужен. Подать ей руку, поддержать...
      Молдер еле удержался от грубости.
      - Я пойду, - сказал он. - У меня есть еще чем заняться, кроме как помахать руками...
      И он ушел, а Мелисса еще некоторое время смотрела ему вслед. Потом покачала головой и, закрыв глаза, протянула руку вперед. Глаза ее полузакрылись и как будто обратились внутрь; на лице проступила отрешенность...
      - Он скоро вернется, - прошептала она. Квартира Молдера
      Александрия, штат Вирджиния
      13 ноября 1994
      22. 50
      День прошел совершенно бессмысленно - разругаться со Скиннером так и не удалось. Тот все время находился за пределами досягаемости, свирепо охраняемый бдительной секретаршей.
      Разбитый и усталый, Молдер добрался до "Одинокого бандита", но и там ему ничем не помогли. Он немного посидел у бандитов, мучая компьютер и наугад ползая по сетям, не в состоянии сформулировать вопрос, но надеясь наткнуться на ответ. Не наткнулся.
      В конце концов пришлось вернуться в свой дом и вновь ощутить его пустоту...
      До оговоренного времени выхода на связь - одиннадцати - он не дотерпел. Наклеил две скрещенные бумажки на оконное стекло и направил свет настольной лампы прямо в окно. Неровный белый крест вызывал те же ощущения, что и зубная боль, только без самой боли. Потом постучал о стенку волейбольным мячом, походил из угла в угол... А потом он сел в кресло - как можно неудобнее, чтобы не уснуть, - и уснул.
      Никто не звонил, никто не приходил. И под дверью не оказалось ничего, кроме обычной почты.
      Он в тихом бешенстве зашвырнул газеты в угол, содрал со стекла условный сигнал, скомкал липкую бумагу и попытался шваркнуть ею об пол. Бумага плотно прилипла к ладони. Он долго и брезгливо стряхивал ее с руки, сдирал, вытирал ладонь о джинсы.
      Сволочи. Северо-восточный Джорджтаунский медицинский центр
      Вашингтон, округ Колумбия
      14 ноября 1994
      10.10
      - Алло, это ФБР, специальный агент Молдер. Мы с вами разговаривали вчера... Совершенно верно, доставки груза в район Северо-восточного Джорджтаунского медицинского центра... Все что угодно - нестыковки по времени, ошибки в документах... Да-да, жду... Ах, завтра? Хорошо, завтра.
      В этот момент за спиной раздался неуверенный хрипловатый голос:
      - Подскажите, где мне найти Дэйну Скалли, будьте так любезны.
      Молдер резко обернулся. У стойки регистратора топтался низкорослый мужчина в вечернем костюме конца пятидесятых годов. В руках он держал огромный букет цветов в стиле "юная невеста". Почувствовав прожигающий взгляд Молдера, он обернулся.
      И Молдер чуть не сел.
      - Фро-хи-ки?!
      Да, это был Фрохики. Собственной персоной. В собственном костюме. Надетым, похоже, в первый раз со дня выпускного вечера в колледже.
      - Привет, Фокс, - бодро сказал Фрохики и поправил "бабочку" в крупный белый горошек.
      А вот букет в реанимационное отделение не пропустили...
      Даже не посмотрев на Скалли, Фрохики первым делом схватился за ее медицинскую карту и надолго погрузился в чтение.
      - Знаешь, Молдер, - сказал он наконец, - здесь что-то очень странное. Поехали.
      Только на выходе, спохватившись, он церемонно поклонился в сторону Скалли и с облегчением содрал с себя "бабочку". Редакция журнала "Одинокий бандит"
      Вашингтон, округ Колумбия
      14 ноября 1994
      14.20
      Молдер, наконец, смог сделать два полезных дела: сбегать сначала за гамбургерами, а потом за пивом. Все это время Лэнгли и Фрохики не вылезали из компьютера, а Байере развлекал Молдера очень смешными историями из жизни хакеров, - ни смысла, ни юмора которых Молдер постичь не мог. Он уже собирался смотаться за пивом еще раз, когда двое трудяг у компьютера одновременно откинулись в креслах и ударили друг друга по рукам. Есть!
      - Ну, что? - судорожно спросил Молдер.
      - Ты лучше сядь, - заботливо начал Фрохики.
      Лэнгли продолжил:
      - Мы сопоставили данные по протеиновому профилю, сумме аминокислот и анализу ДНК. Очень интересные несовпадения прослеживаются, знаешь ли...
      - Считалось, что такие вещи возможны только в теории, а на практике - до них еще лет пятьдесят...
      - Ну, если не обращать внимания на журналистов, - уточнил Лэнгли.
      - Однако - вот, - Фрохики потыкал в клавиши, и на мониторе появилось что-то вроде витка спирали из колючей проволоки. - Это так называемая "ветвящаяся ДНК". Которой не бывает. Биологический аналог микросхемы.
      - Читал про нанотехнологию? Хотя бы Пола Андерсона?
      - Читал, - медленно проговорил Молдер. - И к чему можно приспособить эту ветвящуюся хренотень?
      - Например, это идеальная метка-идентификатор. Невозможно подделать, невозможно избавиться. Мечта всех властолюбивых мерзавцев.
      - То есть на Скалли кто-то поставил метку?
      - Ну, это только гипотеза, у нас есть еще пара-тройка. Например, это эффектор управления сознанием, поведением. Снаружи ему соответствует некий пульт...
      - А может, это генный хирург, - с энтузиазмом подхватил Фрохики. - Смотрел "Муху" ? Вот то же самое - со Скалли. Представляешь, кого она тогда может родить!
      - Но мы все же остановились на первой гипотезе как на самой вероятной...
      Молдер облегченно вздохнул.
      - Тем более, что в настоящее время этот элемент находится как бы в остановленном состоянии. Мотор без горючего. Похоже, что эксперимент, который ставили на твоей коллеге, провалился. Или закончен. Или заброшен.
      - Хуже другое. Даже в ингибированном состоянии эта дрянь действует на ее организм как смертельный яд. У Скалли начисто разрушена иммунная система...
      Одну вещь Молдер понял. И спросил про главное:
      - Она выживет?
      Бандиты переглянулись. Лэнгли долго подбирал слова и, в конце концов, выдавил:
      - Даже абсолютно здоровый организм в абсолютно стерильных условиях вряд ли справился бы с этим. Это хуже, чем СПИД. Молдер, боюсь, ты ничего не сможешь сделать. Никто не сможет.
      - Все видимые предметы - только картонные маски, - говорил. Ахав. - Но в каждом явлении - в живых поступках, в открытых делах - проглядывают сквозь бессмысленную маску неведомые черты какого-то разумного начала. И если ты должен разить - рази через эту маску! Как иначе может узник выбраться на волю, как не прорвавшись сквозь стены своей темницы? Белый Кит для меня - это стена. Воздвигнутая передо мною. Иной раз мне думается, что по ту сторону ничего нет. Но это неважно. С меня уже довольно и его самого, он взывает ко мне, в нем вижу я жестокую силу, подкрепленную непостижимой злобой. И эту непостижимую злобу я больше всего ненавижу; и будь Белый Кит всего лишь орудием или самостоятельной силой - я все равно обрушу на него свою ненависть. Не говори мне о богохульстве, Старбак, я готов разить даже солнце, если оно оскорбит меня. Ибо если оно сумело меня оскорбить - значит, я смогу поразить его; ведь в мире ведется честная игра, и всякое творение подчиняется зову справедливости...
      - Капитан, сэр...
      - Да-да. Мы заболтались и давно утратили чувство реальности. "Пекод" полон воды. Она проникает сквозь щели в обшивке и поднимается все выше. До заката еще далеко, а мы так и не нашли Белого Кита. Но, Старбак, жизнь на тонущем корабле полна неожиданностей, и кто знает, что ждет нас послезавтра - или в будущей жизни? Северо-восточный Джорджтаунский медицинский центр
      Вашингтон, округ Колумбия
      14 ноября 1994
      18.40
      Молдер уже хотел отдернуть занавеску, закрывавшую Скалли от посторонних глаз, но вдруг услышал мягкий и настойчивый женский голос - и приостановился.
      - Дэйна, Дэйна, дорогая, ты меня слышишь? Я знаю, что ты меня слышишь. Я сестра Оуэне. Ты меня помнишь. Я здесь, чтобы присматривать за тобой, чтобы помочь тебе. Ты сейчас далеко от родных, ты сейчас далеко - и тебя уносит все дальше. И тебе там нравится, очень нравится. Но, Дэйна, тебе еще рано. Туда уходят навсегда, и это можно сделать только один раз. Твое время не пришло. Оно когда-нибудь придет, но не сегодня. Не торопись...
      Молдер осторожно вошел. Над Скалли склонялась круглолицая смуглая женщина в белом халате.
      - Не тревожься, дорогая. Если я тебе понадоблюсь, я буду рядом...
      И она - как будто и не медсестра вовсе, а добрая нянечка в детской поцеловала Скалли в восковую, облепленную пластырем, щеку. Качнулись черные коротко стриженные волосы, почти закрыв лицо, - и странная медсестра, загадочно улыбнувшись, исчезла за занавеской.
      Молдер шагнул было ей вслед, но тут "палату" Скалли заполнила собой уже знакомая ночная медсестра - впрочем, фамилию ее Молдер опять забыл. Про себя он называл ее "Паровозик" - и всякий раз при встрече проворно отскакивал в сторону.
      Своим могучим бедром она привычно отодвинула постороннего от больной, сгрузила на процедурный столик брякнувшие инструменты, продолжая бурчать:
      - ...не выделили ... вторую смену уже... ходят и ходят... и чему их только в их медицинском учат... лист назначений, видите ли... а почерк, почерк!.. и вообще, отойдите, сэр, мне надо взять анализ крови.
      И она ювелирным, отточенным движением, совершенно неожиданным для ее толстых коротких пальцев, вогнала иглу в вену Скалли.
      Шприц стал наполняться темной густой кровью.
      Молдера передернуло - то ли от вида крови, то ли... от взгляда в спину! Он скользящим движением ушел из-под этого взгляда - и успел засечь того, кто смотрел.
      Спиной - уже спиной - к "палате" Скалли стоял высокий седоватый мркчина в строгом темном костюме.
      Пробирка с кровью звякнула о стекло процедурного столика - и в этот момент заверещал монитор у кровати по соседству. "Паровозик" вскинулась и устремилась на звук, сзывая коллег на помощь. Началась обычная для реанимационного отделения суета, без секунды промедления установили ширму, подкатили какие-то агрегаты...
      - Кислород...
      - Есть...
      - Мерцание предсердий!
      - Двести. Разряд!
      - Пульса нет.
      - Триста. Разряд!
      - Нет пульса.
      - Адреналин внутрисердечно, один.
      - Еще раз триста. Разряд!
      - Пошел...
      - Слава богу, успели...
      Накал страстей в одно мгновение спал, и Молдер отвел взгляд от колышущейся занавески, посмотрел на Скалли... Что-то изменилось. Энцефалограф... монитор... трубки... столик...
      Пробирки не было.
      Дальше он действовал на автопилоте. Выскочил из реанимационного зала. Коридор был полон людей. Темная спина мелькнула у дверей лифта. Молдер не успел на долю секунды - лифт пошел вниз. Молдер ударил кулаком в дверь, по кнопкам, понял, что теряет время. Где тут лестница? Три одинаковых двери... Эта! Угадал. И - ринулся вниз по ступенькам.
      На первом этаже лифт не останавливался: длинный коридор был пуст. Молдер понесся дальше, вниз, на подземную автостоянку. Есть! Черный силуэт скрылся за углом. Молдер не заметил, как в его руках оказался пистолет.
      А теперь - как на полигоне. Спиной к стене, поворот на сто восемьдесят и шаг влево. Никого... Он двинулся вперед - и почувствовал стремительное движение за спиной! Обернуться Молдер не успел.
      - Тихо, дурак, - прошептал на ухо знакомый голос. Это был "X".
      Он развернул Молдера лицом к себе и ткнул ему в зубы стволом. Острый запах ружейной щелочи подействовал, как нашатырный спирт - на Молдера обрушилось звенящее спокойствие.
      - Не ожидал застать тебя здесь не в часы посещения, - ехидно прошипел "X".
      - Убери пистолет, - попросил Молдер.
      - А зачем? Это "Зиг-3ауэр", калибра шесть тридцать пять, и он направлен тебе в морду специально для того, чтобы ты понял, наконец, что, когда я что-то тебе говорю, ты должен слушаться.
      - Этот тип украл кровь Скалли.
      - А я требую, чтобы ты прекратил, немедленно прекратил свои дебильные поиски и оставил в покое тех, кто случайно уронил твоего напарника на больничную койку. Сейчас не до полицейских сантиментов. В конце концов, тут тебе не голливудский боевик.
      - Ты не отвечаешь на мои звонки, не реагируешь на условленный вызов...
      - А ты еще не понял, что Глубокую Глотку убили из-за тебя? И твою напарницу готовы убить - из-за тебя. Когда до тебя, наконец, дойдет, что ты только инструмент в моих руках. Я использую тебя, когда ты нужен, и засовываю подальше, когда не нужен. Сейчас ты разворошил их осиное гнездо - и так неуклюже, что они могут выйти на меня...
      - Какого черта! Я что, должен сидеть и ничего не делать, когда...
      - Именно так. Тем более, что ты ничего сделать не сможешь. Читай по губам: ни-че-го! Никакими средствами ты не сможешь вернуть ее к жизни.
      - Но она еще не умерла!
      - Ты щенок, Молдер. Молокосос. Жалкий школьник. Пацан. Ты понятия не имеешь, с какими большими парнями ты связался.
      - Так скажи мне! Объясни!
      "X" отодвинулся от Молдера на длину вытянутых рук, презрительно прищурился, откинув голову.
      - Я когда-то был таким, как ты, - медленно проговорил он. - Но у тебя мозгов не хватит, чтобы стать тем, кем стал я. Плачь. Оплакивай Скалли, пока можешь. А потом иди дальше и не оглядывайся. Никогда не оглядывайся. Иначе у тебя не хватит душевных сил сделать хоть что-нибудь. И только тогда ты справишься со всем этим и сможешь жить дальше - и помнить обо всем...
      Молдер почти не слышал его. Кровь стучала в висках. В какое-то мгновение он уловил, что руки, сжимавшие его лацканы, чуть разжались - и тут же воспользовался этим. Одной рукой он отпихнул "X", другой - освободился от захвата. Метнулся за угол. Почувствовал скользнувшие по спине пальцы...
      За рядами машин мелькнул знакомый силуэт. Пригибаясь, Молдер понесся наперерез. Он перехватил чужака в тот момент, когда тот садился в машину.
      - Стоять! ФБР!
      Чужак, не задумываясь, выхватил оружие и выстрелил на звук. Пуля ударила в колонну рядом с головой Молдера. Молдер бросился за машины, а чужак - к стене, где тускло светился прямоугольник дверного проема.