Редакционная обработка, исследование и комментарии М. С. ЧХАРТИШВИЛИ
      ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ:
      Ш. В. Дзидзигури (главный редактор), М. Д. Абашидзе, 3. Н. Алексидзе, Г. Н. Джибладзе, В. И. Дзидзигури, Т. С. Каухчишвили, Р. К. Кикнадзе (зам. гл. редактора), Г. А. Меликишвили, Г. А. Надарейшвили, Э. В. Хоштария.
      Редактор серии и тома доктор исторических наук Р. К. Кикнадзе
      Рецензенты: доктора исторических наук Г. Г. Аласаниа, 3. Н. Алексидзе
      В настоящей книге переиздается русский перевод Е. С. Такайшвили важнейшего памятника древнегрузинской литературы «Обращения Грузии (Картли)». Текст отредактирован, снабжен комментариями, научным аппаратом, исследованием, в котором в свете современных достижений грузинской исторической науки решены проблемы времени и конкретных условий возникновения данного памятника, выявлены его историографические особенности.
      Книга рассчитана на специалистов – историков и филологов, а также на широкий круг читателей.
 

 
      Известный грузинский историк и общественный деятель Ефимий (Эквтиме) Семенович Такайшвили родился в 1863 г. в Западной Грузии. После окончания историко-филологического факультета Петербургского университета в 1887 г. он вернулся на родину и начал педагогическую, а затем научную деятельность.
      Во второй половине XIX в., когда Е. С. Такайшвили вышел на научное поприще, в грузинской историографии происходили серьезные сдвиги: намечались новые проблемы, начиналось применение новых методов исследования, усложнялись требования к источниковедческим разысканиям.
      Подобные сдвиги были вызваны общей тенденцией развития исторической науки в международном масштабе. Вместе с тем они были и следствием локальных причин. Стремление создать новую модель истории Грузии диктовалось и практическими задачами национально-освободительного движения грузинского народа против колониальной политики царизма: нередко вожди этого движения ответы на злободневные вопросы искали в истории; активизация знаний о прошлом способствовала пробуждению национального самосознания.
      Решение новых сложных проблем невозможно было на основе прежней скудной источниковой базы истории Грузии. Именно по указанной причине всестороннее расширение этой базы стало кардинальной проблемой грузинской исторической науки того времени.
      Верно оценив особенности эпохи, Е. С. Такайшвили большую часть своей научной деятельности посвятил решению данной проблемы, разыскивал и вводил в научный оборот грузиноведения разнообразные источники.
      «Тогда, – вспоминал он впоследствии, – уже ясна была для меня главная цель моей работы… Как можно было и в какой степени позволяли обстоятельства, собрать материалы для истории-археологии Грузии. Всеми силами стараться спасти памятники от уничтожения и потерь. Как можно больше вынести на свет, сделать доступным для исследователей. Это я считал важнейшим делом для истории нашей культуры тогда, с надеждой да то, что когда таких материалов накопится достаточно, появятся у нас специалисты, которые осветят ту, в самом деле, великую культуру, которую грузинский народ создал еще в далеком прошлом[1]».
      В 1907 г. по инициативе Е. С. Такайшвили было основано «Грузинское общество истории и этнографии», которое собирало, описывало, издавало, исследовало памятники грузинской старины, подготавливая тем самым почву для изучения истории Грузии на прочной источниковой основе.
      Е. С. Такайшвили смог собрать вокруг себя часть грузинской интеллигенции. Умело используя патриотические чувства, к финансированию важных общественных мероприятий привлек и некоторых грузинских капиталистов. В течение многих лет «Общество» задавало тон культурной жизни Грузии.
      Создав такой центр, талантливый ученый Е. С. Такайшвили проявил себя энергичным общественным деятелем, блестящим организатором науки.
      В условиях жестокой русификации вопросы, связанные с разработкой истории Грузии, были проблемами не только научными. От их успешного решения во многом зависела судьба нации, уцелевшей физически, но в результате колониальной политики царизма, оказавшейся перед опасностью духовного вырождения. Собирая материалы по истории Грузии, Е. С. Такайшвили фактически боролся за будущее грузинского народа. Высокая цель служения отечеству от ученого требовала кроме профессионализма и общественного авторитета, железной воли, полной самоотдачи. В таких качествах у Е. С. Такайшвили недостатка не было.
      Тяжелым испытанием для ученого стали годы долгой вынужденной эмиграции.
      В 1921 г. потерпевшее политическое фиаско меньшевистское правительство Грузии, бежав заграницу, вывезло бесценные с точки зрения мировой культуры изделия из золота, серебра, уникальные рукописи и т. д. – сокровища, составленные из фондов музеев Грузии, а также из имуществ церквей и монастырей. Надзор над всем этим был поручен Е. С. Такайшвили. С тех пор, в течение долгих лет Е. С. Такайшвили в чрезвычайно трудных условиях эмиграции вел упорную борьбу за сохранность грузинского национального достояния. Именно этот период жизни ученого делает его судьбу схожей с судьбой тех древнегрузинских подвижников, которых за особые заслуги перед отечеством агиографы восхваляли в «Мученичествах» и «Житиях», а церковь причисляла к сонму святых.
      Лишь в 1945 г. при содействии советского правительства Е. С. Такайшвили смог полностью вернуть сокровища на родину. Вернулся и сам в преклонном возрасте, разбитый жизнью. Несмотря на это, до кончины (1953 г.) Е. С. Такайшвили плодотворно трудился, любил делиться воспоминаниями, которые оживлялись шутками, остроумием, свойственным открытой натуре ученого.
      *
 

 
      Е. С. Такайшвили был первым издателем многих древнегрузинских сочинений. «Обращение Грузии» относится к их числу.
      Памятник был найден в 1888 г. В 1890 – 1891 гг. Е. С. Такайшвили опубликовал грузинский текст в двух частях с примечаниями и исследованием[2], а в 1900 г. вышел в свет выполненный им же русский перевод сочинения[3].
      После первой публикации указанного перевода прошло девяносто лет и книга, в которой он был издан, давно стала библиографической редкостью.
      Между тем данный перевод выполнен на высоком профессиональном уровне, максимально приближен к оригиналу и в целом сохраняет научную ценность до сегодняшнего дня. Указанные обстоятельства, естественно, обусловили необходимость его переиздания. Однако стереотипная публикация без отражения в тексте тех результатов, которые были достигнуты в источниковедческом изучении, герменевтическом анализе «Обращения Грузии» за почти вековой интервал, была бы неоправданной.
      В настоящей публикации перевод, сделанный Е. С. Такайшвили, отредактирован, снабжен новыми комментариями, картами[4], указателями, а также исследованием.
      Стилистические коррективы или же изменения, связанные с пунктуацией, в комментариях не указываются. Случаи новых интерпретаций оригинала также отмечены редко.
      «Обращение Грузии» до нас дошло в шатбердской и в челишской редакциях. Е. С. Такайшвили перевел первую из них, в которой недостает некоторых листов. Поскольку когда делался перевод, челишская редакция еще не была известна, пробелы шатбердской ученым восполнялись из произведения, для которого «Обращение Грузии» послужило источником – из «Жития св. Нино» Леонтия Мровели (XI в.).
      В настоящее время, когда в распоряжении специалистов имеется челишская редакция памятника, естественно, недостающие места следует реконструировать с ее помощью. Мы сочли необходимым внести этот корректив в перевод Е. С. Такайшвили, и наконец, изменили устаревшую орфографию.
      [1] Автобиографические записки и воспоминания Е. С. Такайшвили. Подготовка к изданию, введение Г. А. Ломтатидзе. – В кн.: Такайшвили Е. С. Избранные труды. – Тб., 1968, т. I, с. 310 (на груз. яз.)
      [2] Такайшвили Е. С. Три исторические хроники. – Тифлис, 1890 (на груз. яз.); он же. Новый вариант «Жития св. Нино» или вторая часть «Обращения Грузии». – Тифлис, 1891 (на груз. яз.).
      [3] Такайшвили Е. С. Источники грузинских летописей. Три хроники. – СМОМПК, вып. XXVIII, 1900, с. 1 – 116.
      [4] Карты составлены научным сотрудником отдела исторической географии Грузии Института истории, археологии и этнографии им. И. А. Джавахишвили АН ГССР А. В. Тордия.
 

 
      (ИССЛЕДОВАНИЕ)
      I. «Обращение Грузии» – произведение, посвященное определенному историческому факту: обращению грузин в христианство в первой половине IV века просветительницей Нино.
      Анализ содержания и стиля памятника позволяет выделить в нем три части: историческую хронику (это – краткая история Грузии с IV в. до н. э. до IX в. н. э.) и две редакции «Жития св. Нино» – Малую и Пространную. Первая из них включена в хронику в хронологически соответствующем месте, вторая приложена в конце хроники.
      Названные редакции «Жития св. Нино» заметно отличаются друг от друга. Достаточно отметить, что Пространная имеет форму сборника воспоминаний очевидцев. Повествование в ней ведется не по восходящей хронологии: вначале передаются завершающие обращение грузин факты, и лишь затем раскрывается история данного явления. Малая же редакция – краткий, хронологически последовательный рассказ, представленный в третьем лице.
      Однако различие между этими редакциями касается не только объема и структуры или каких-либо других внешних признаков, а информации по некоторым важным вопросам истории христианизации грузин. Сравнительный анализ указанных текстов показывает, что между этими памятниками нет непосредственной связи, они различны по происхождению.
      Генетической неоднородностью характеризуются и другие части «Обращения Грузии». Так, например, определенный диссонанс в стиль повествования хроники вносит включенная в нее Малая редакция «Жития св. Нино»: во-первых, из-за своего объема (составляет почти половину всего остального рассказа хроники): во-вторых, тем, что в повествовании об обращении царь Грузии отодвинут на второй план и основное внимание уделяется деятельности просветительницы Нино, в то время как обычно, хроника в первую очередь упоминает властителей, и только затем указывает на важные факты, имевшие место в период их правления.
      Более очевидны расхождения между хроникой и Пространной редакцией «Жития св. Нино». Так, например, в первой из них среди языческих идолов грузин названы Гаци и Гаим, Армаз, Заден, Айнина, Данина[1]. Во второй Айнина и Данина не упоминаются вовсе. В отличие от хроники, по которой Мириан является 33-м царем[2], Пространная редакция его представляет 36-м правителем Грузии[3].
      Отмеченные части «Обращения Грузии» объединены в одном памятнике не механически; проделана работа по их слиянию. Следы этой работы особенно наглядно заметны в Малой редакции. Указанный текст крайне лаконичен. В нем представлена лишь общая канва биографии просветительницы и истории обращения грузин в христианство, и не раскрыта должным образом суть множества важных эпизодов[4]. Нет сомнений, что данная редакция была сокращена из более полного оригинала. А это сокращение, следует полагать, было предпринято для соответствия в стилистическом и жанровом отношении этой редакции с хроникой.
      В Малой редакции «Жития св. Нино» встречается место, для понимания которого необходимо учесть данные хроники: «И обрадовался царь Миреан, узнав, что из Иерусалима хитон Христа был доставлен в Мцхета, благодарил бога и говорил: «Благословен ты боже, Иисус Христос, ибо ты изначала желал нашего спасения и освобождения нашего от дьявола, от места того темного, когда одежду твою прислал через евреев из священного града Иерусалима в сей город иноплемян, ибо отцы наши царствовали в этом городе ко времени распятия твоего»[5].
      Тот факт, что предки первого христианского царя Грузии уже во время распятия Христа царствовали в Мцхета, читатель может узнать из хроники, здесь, в частности, указывается, с каких времен династия, к которой принадлежал Мириан, пребывала на троне Грузии.
      Нить связи отчетливо прослеживается и между редакциями «Жития св. Нино». Например, ссылки на данные Малого «Жития» встречаются в Пространной редакции[6].
      В Пространном «Житии св. Нино» много внимания уделяется освещению роли евреев в обращении Грузии. Думается, что именно под влиянием данного факта подчеркивается в хронике прибытие евреев в Грузию: «И царствовал в Армазе Кардзам, и в Мцхета – Братман. И в их царствование прибыли и поселились в Мцхета евреи[7]».
      В этой фразе, в которой о царствовании двух лиц сказано лишь двумя предложениями, подмечен факт прихода евреев. Нет сомнений, что упоминание такого факта, типологически не имевшего аналогии в хронике, вызвано содержанием Пространной редакции «Жития св. Нино».
      Таким образом, чувствуется, что составитель памятника пытался собранный, неоднородный материал связать, осмыслить вместе, сделать разные части органичными друг другу.
      Рассказ об обращении грузин в христианство Малое «Житие св. Нино» представляет в ходе других исторических событий. Однако само изложение явления в нем имеет, как отмечалось, схематичный характер. Пространная редакция «Жития», рисует детальную картину истории обращения, но без исторической перспективы. Таким образом, указанные редакции «Жития св. Нино» дополняют друг друга, и вместе (в комбинации с хроникой) с историографической точкой зрения более эффектны, чем в отдельности. Суть «Обращения Грузии» как произведения заключается именно в этом: в воспроизведении факта обращения грузин в христианство одновременно и в широком историческом контексте, в панораме всей истории Грузии (Малая редакция в хронике) и крупным планом (Пространная редакция в конце хроники).
      Таким образом, объединение разных по происхождению памятников в «Обращении Грузии» носит отнюдь не поверхностный характер. Произведение не является простой суммой отдельных частей, а представляет качественно новый феномен. Соответственно, составитель «Обращения Грузии» не редактор сборника, а автор цельного произведения.
      Имя этого древнегрузинского историка, к сожалению, не известно. Что касается определения времени его деятельности, то ключ к разгадке данной проблемы, по всей вероятности следует искать в хронике, т. к. продолжение рассказа о последующих обращению Грузии фактах можно объяснить лишь желанием автора увязать указанные явления с современной ему эпохой. Следовательно, вполне логично мнение Е. С. Такайшвили о том, что доведение основного текста хроники до Стефаноза II, т. е. до 40-х годов VII века (начиная с этого времени до IX века представлен лишь список правителей и духовных пастырей Грузии), указывает на создание памятника именно в середине VII столетия[8].
      Тот факт, что с середины VII до IX века в хронике дается простой перечень светских и церковных иерархов Грузии, естественно, наводит на мысль: в IX веке «Обращение Грузии редактировалось. Следовательно, не исключена возможность и того, что середина VII века также время не создания, а редактирования «Обращения Грузии».
      Сравнение «Обращения Грузии» с сочинением армянского историка второй половины. V века Мовсеса Хоренаци вполне подтверждает это предположение. Как известно, одна из глав в «Истории Армении» Хоренаци посвящается обращению грузин в христианство. Сличение данного рассказа с «Обращением Грузии» выявляет генетическое сходство между ними. Источником, видимо, служил грузинский памятник. В пользу этого говорят следующие факты. Во-первых, информация «Обращения Грузии» полнее; во-вторых, и это главное, рассказ Мовсеса Хоренаци связан со всеми, как отмечалось, генетически различными частями «Обращения Грузии». Данное обстоятельство уже со всей отчетливостью указывает на направленность выявленной связи: при использовании Хоранаци вполне мог сократить составленный из неоднородных частей грузинский памятник, в. то время как практически исключается возможность обращения авторов этих частей каждого в отдельности к сочинению армянского историка с целью заимствования из него нескольких фраз[9].
      Таким образом, существование «Обращения Грузии» уже во второй половине V века не вызывает сомнений. Создание памятника, по всей вероятности, инициатива крупного политического деятеля Грузии царя Вахтанга Горгасала (40-е годы V века – 502 г.). Дело в том, что именно в это время при осуществлении важных государственных мероприятий (напр., реорганизация грузинской церкви, приобретение ею автокефалии) возникла острая потребность в активизации знаний об истории обращения Грузии. В такой ситуации создание произведения типа «Обращение Грузии» видится логической необходимостью[10].
      Первоначально текст был, очевидно, доведен до второй половины V века. Об этом косвенно свидетельствует и тот факт, что именно в конце описания царствования Вахтанга дается единственная в целой хронике подытоживающая фраза[11].
      П. 1. Как уже отмечалось, Пространное «Житие св. Нино» – сборник. Главы в нем оформлены как воспоминания очевидцев, имена которых всегда корректно отмечены. Причина этого явления понятна: из-за точных ссылок рассказы предстают перед читателем как документы. Это придает им убедительность.
      Лишь в случае одного воспоминания делается исключение, не отмечается от чьего лица ведется здесь повествование. Между тем особая важность этого воспоминания не вызывает сомнения: оно помещено в самом начале сборника, является ключом для понимания структуры произведения. Именно ознакомление с ним дает читателю возможность понять, что перед ним сборник рассказов очевидцев. Не трудно догадаться: это – воспоминание автора.
      Следуя логике самого произведения, можно предположить, что автор в начале повествования представлял как и остальных рассказчиков также и себя, но во время включения «Жития» в «Обращение Грузии» эта часть утерялась. Следовательно, анонимность Пространной редакции «Жития», кстати, в отличие от «Обращения Грузии[12]», имеет не принципиальный, а случайный характер и разыскания с целью обнаружения имени автора в самом тексте имеет определенную перспективу.
      Автор представляется современником Нино, очевидно, и соратником, если учесть традицию, что обычно авторами агиобиографии были лица близкие святым. Из этого первого воспоминания сборника ясно также, что автор – очевидец собрания в Боди[13].
      Таким образом, круг предполагаемых авторов несколько сужается: по разным, причинам в Боди оказались не все соратники Нино. Например, там не было царя Мириана, который чаще других упоминается в тексте.
      На собрании в Боди Нино попросили рассказать о своей жизни. После воспоминания автора в произведении представлена запись именно этого предсмертного воспоминания просветительницы. Естественно, это важнейшая часть памятника. По объему она превосходит все остальные части. Изложение разделено на несколько глав. В начале каждой из них отмечается, что рассказ был записан Саломе Уджармели[14].
      Саломе – невестка (жена сына) первого христианского правителя Грузии царя Мириана. Привлекает внимание следующее обстоятельство: предсмертный рассказ Нино, как это видно из сочинения, был зафиксирован не только ею одной; одновременно с ней запись делала и другая знатная женщина Перожавр Сивниели[15]. Тот факт, что в сборнике предпочтение дается одному из двух созданных вариантов записи рассказа Нино, требует объяснения. В данном случае настораживает вот какой факт: выбор варианта сделан без всяких оговорок. Это дает повод заключить, что трудности, связанные с разъяснением выбора варианта для первых читателей сборника, не возникали. Представление рассказа Нино именно в записи Саломе им казалось естественным. А так могло случиться, если на утерянном титульном листе Пространной редакции «Жития св. Нино» стояло имя Саломе Уджармели как автора произведения.
      Саломе не только присутствовала на собрании в Боди, была его активной участницей, но есть все основания думать, что она вела собрание. Именно она спрашивала в первую очередь просветительницу, а остальные повторяли ее слова[16]. Активность Саломе в данном случае вполне понятна: в Боди, во владениях грузинского царевича, она, жена царевича, была хозяйкой и принимала высокую гостью. Таким образом, Саломе в качестве автора произведения подходит с одним уточнением – современница, очевидица.
      Завершается сборник воспоминанием царя Мириана, в начале которого сообщается, что это воспоминание царя Мириана было записано перед его смертью архиепископом Яковом спустя некоторое время после кончины просветительницы и проведения собрания в Боди. Мириан кратко повторяет все уже описанные моменты истории христианизации Грузии, подводя итоги. Данное воспоминание воспринимается как завершающий аккорд. И что примечательно: это изложение, содержащее последние слова Мириана, адресовано к Саломе Уджармели, как личности, знавшей все подробности истории христианизации Грузии («Письмо, которое написал перед смертью царь Грузии Миреан, рукою архиепископа Якова и отдал Саломе Уджармели. жене своего сына, которая воистину сведуща была во всем»[17]).
      Указанное сообщение уже не оставляет никаких сомнений в том, что Саломе проявляла особый интерес к истории христианизации грузин, что она собирала материалы для биографии просветительницы. Таким образом, по данным самого произведения Саломе является автором Пространной редакции «Жития т. Нино».
      Во второй половине IV века в Византии находился внук Саломе – царевич Бакур, впоследствии царь Грузии (Бакур, сын Трдата). Он рассказал историю обращения грузин в христианство византийским историкам Геласию Кесарийскому и Руфину, изложил факты деятельности просветительницы. Эпизоды его рассказа совпадают с костяком повествования Пространной редакции «Жития св. Нино».
      Геласий и Руфин относятся к Бакуру с большим доверием, считают его весьма компетентным в вопросах истории обращения грузин, несмотря на то, что им известно: Бакур не был очевидцем описанных им событий. Но в таком случае, на чем же основана их вера в компетентность Бакура?
      Бакур обязательно должен был сослаться на источник, охарактеризовав его как весьма достоверный документ, доказать, что он в действительности является носителем информации этого источника. Тот факт, что в глазах византийских историков Бакур был весьма надежным информатором косвенно подтверждает авторство Саломе: доверяя Бакуру, Геласий и Руфин, видимо, учитывают, что царевич черпал материалы для своего рассказа из записок «сведущей воистину во всем» бабушки.
      2. Уже было отмечено, что Малое «Житие св. Нино» не сокращенный вариант Пространной редакции. Следовательно, он восходит к другому полному оригиналу.
      Следует полагать, что и это, не дошедшее до нас звено цикла «Жития св. Нино» было довольно древним, не исключается его возникновение одновременно с Пространной редакцией. Дело в том, что эти два памятника (оригинал Малой редакции и Пространная редакция), как об этом можно судить по Малому «Житию», заметно отличились. Первый, например, излагал факты в хронологической последовательности, другой представлял собой сборник документов. Они в определенной степени пополняли друг друга. Поэтому их одновременное возникновение вполне возможно. Обращение в веру – это настолько важное событие в жизни народа, такой коренной переворот в его» сознании, что фиксация этого факта современниками параллельно в двух памятниках, кажется логичной.
      Что касается самого Малого «Жития», можно предположить, что оно было составлено специально для «Обращения Грузии» и, таким образом, дата его возникновения совпадает со временем создания целого памятника (вторая пол. V века).
      3. Хроника – это своеобразный исторический экскурс, на фоне которого в «Обращении Грузии» представлен факт христианизации грузин. Повествование начинается с рассказа о приходе в Грузию Александра Македонского. Однако, как об этом можно судить при помощи данных самой хроники, конец IV в. до н. э. – отнюдь не исходная точка истории Грузии. Автору сочинения, например, известно, что до прихода Александра на территории центральной Грузии местное население жило под властью неких бунтюрков, что существовало (где именно, не указывается) грузинское государство Ариан-Картли. Видимо, с событий конца IV века до н. э. начиналось повествование в источнике нашего автора. А заглянуть глубже, далеко за указанный хронологический рубеж, аноним не решался. Это вполне понятно, если учесть, что восстанавливать прошлое с помощью только логического анализа, выходя за рамки прямых свидетельств, было не в творческих принципах анонима. Ознакомившись с «Обращением Грузии», можно убедиться, что автор создавал историческую картину комбинацией имеющихся фактов, а не добыванием новых.
      Но что этот был за источник, в котором повествование начиналось с конца IV века до н. э.?
      Как видно из «Обращения Грузии», из «Жизни грузинских царей» Леонтия Мровели (IX в.) – конец IV в. – начало III в. до н. э. – это эпоха зарождения грузинского государства со столицей Мцхета, У истоков образования нового политико-этнического организма стояли двое: царь Азо, положивший начало этому процессу, и царь Фарнаваз, завершавший его. Подытоживая деятельность Фарнаваза, Леонтий Мровели сообщает о создании им грузинской письменности[18].
      Указанное сообщение представлено в политическом контексте. Эта официальная, созданная по инициативе основателя государства письменность, естественно – историография. Время формирования новой политической единицы, и в самом деле, подходящий момент для возникновения памятника, призванного увековечить это явление, событие исторической важности. Биография общества, надо думать, начиналась с даты его рождения, т. е. с конца IV в. до н. э. Следовательно, одним из источников исторической хроники мог быть памятник, созданный но время Фарнаваза.
      Трудно судить, каким был этот памятник. Думается, не таким лаконичным, как хроника. Дело в том, что сообщения Леонтия Мровели по идентичным явлениям (имеется в виду, кстати, не только факты из эпохи Фарнаваза) во много раз информативнее. Видимо, аноним намеренно сокращал описания всех, за исключением христианизации, явлений, чтоб наглядно, и с помощью эффекта разного объема частей, показать уникальное значение факта обращения для истории Грузии.
      [1] См. текст, с 24.
      [2] Там же, с 23 – 24.
      [3] Там же, с. 56.
      [4] «…На четырнадцатом году отправилась по некой причине со своей кормилицей некая женщина из царского рода, по имени Рипсиме» (причины не указаны, см. текст, с. 25); или же: «…На седьмом году чудом явленным от Христа обратила царя» (не рассказывается об этом чуде, имевшем место по Пространному «Житию» во время охоты царя; см. текст, с. 25); или же: «Столб тот, который сам установился, был из дерева (нет разъяснений, как именно установился, хотя, как это видно из Пространной редакции, подробности в данном эпизоде весьма важны; см. текст, с. 25, 46 – 48).
      [5] См. текст, с. 26 (подчеркнуто нами).
      [6] См. текст, с. 46, 49.
      [7] Там же, с. 24.
      [8] Такайшвили Е. С. При исторические хроники. – Тифлис, 1890, с. ХСШ – ХСIV (на груз. яз.).
      [9] Подробно об этом см. в нашей монографии «Источниковедческое изучение грузинской агиографии. «Житие Нино». – Тб., 1987, с. 23 – 34 (на груз. яз., резюме на рус. яз.).
      [10] Примечательно, что создание другого важного памятника древнегрузинской историографии «Картлис цховреба» («Жизнь Грузии») специалисты также связывают с эпохой коренных государственных перемен – с временем значительной политической фигуры феодальной Грузии царя Давида Строителя (1073 – 1125 гг.). См. Кикнадзе Р. К. Очерки по источниковедению истории Грузии. Парсадан Горгиджанидзе и «Картлис цховреба». – Тб., 1980, с. 31 – 33.
      [11] См. текст, с. 29.
      [12] «Обращение Грузии» – произведение не замкнутой композиции. Именно по этой причине стало возможным постепенное его пополнение. В данном памятнике, рассчитанном на коллективный труд летописцев разных эпох, следы авторского присутствия сознательно стерты.
      [13] Это собрание состоялось для того, чтоб грузинская знать могла проститься с умирающей просветительницей. См. текст, с. 30 – 31.
      [14] См. текст, с, 34, 37.
      [15] Там же, с. 311
      [16] Там же.
      [17] См. текст, с. 56.
      [18] Леонтий Мровели. Жизнь грузинских царей. – Картлис цховреба. Текст по всем основным рукописям установлен С. Г. Каухчишвили. Тб., 1955, т. I, с. 26 (на груз. яз.).
 

 

ОБРАЩЕНИЕ ГРУЗИИ

 
      Перевод
      [ГЛАВА I]
      Когда царь Александр1 обратил в бегство потомков Лота2 и оттеснил их в полуночную страну, тогда [он] впервые увидел свирепыя племена бунтюрков3, живших по течению Куры в четырех городах с их предместьями. [Это были]: город Саркине, [город] Каспи, [город] Урбниси и [город] Одзрахе, и крепости их: большая крепость4 Саркине, правительские крепости5 Каспи, Урбниси, Одзрахе.
      Удивился Александр и разузнал, что были они потомками иевусеев6. Ели все живое и не было у них могил – мертвых пожирали. Будучи [тогда] не в силах бороться с ними, царь удалился.
      Тогда прибыло отделившееся от халдейцев7 воинственное племя hоннов8, и испросило у владыки бунтюрков место под [условием платить] дань, и поселились они в Занави9. И владели они им, [местом] за которое платили подать, и называется оно Херки10.
      Спустя некоторое время вернулся Александр, царь всей земли, разрушил эти три города и крепости, поразил и hоннов. А с городом Саркине воевал одиннадцать месяцев; расположился с западной стороны, насадил виноградник, провел оросительный канал из Ксани, и у истока канала поставил людей, и это место называется Настагиси11. И потом взял Александр Саркине: сами [бунтюрки] оставили и удалились.
      И держал при себе царь Александр сына царя Ариан-Картли12 Азо, и дал ему в резинденцию Мцхета, назначив границами Эрети, Эгрисцкали, Армению13 и Црольскую гору, и ушел.
      А этот Азо отправился в Ариан-Картли, к отцу своему, и привел [оттуда] восемь домов и десять домов сородычей, и поселился в древней Мцхета, имея богами идолов Гаци и Гаим.
      1) И этот Азо, сын царя Ариан-Картли, был первым царем в Мцхета, и умер.
      2) И после него царем стал Фарнаваз. Он воздвиг большой идол на выступе [горы?] и дал ему имя Армаз, и обвел [идол] стеной со стороны реки, и называется [это место] Армаз.