Неразобранный сборник 450 песен

      Мы все начнем сначала,
      Любимый мой, итак...
      Под музыку Вивальди, Вивальди, Вивальди Под музыку Вивальди, под старый клавесин, Под скрипок переливы, под завыванье вьюги Условимся друг друга любить, что было сил.
      С.Никитин Прощай, Садовое кольцо
      Прощай, Садовое кольцо, я опускаюсь, опускаюсь, И на высокое крыльцо чужого дома поднимаюсь. Я вижу Вас, я помню Вас и эту улицу ночную, Когда повсюду свет погас, а я по городу кочую.
      Прощай, Садовое кольцо, я опускаюсь, опускаюсь, И на высокое крыльцо чужого дома поднимаюсь. Чужие люди отворят чужие двери с недоверьем, А мы отрежем и отмерим И каждый вздох и чуждый взгляд.
      Прощай, Садовое кольцо, товарища родные плечи, Я вижу строгое лицо, я слышу праведные речи. А мы ни в чем не виноваты, Мы постучались ночью к Вам, Как все бездомные солдаты, Что просят крова по дворам.
      Я вижу Вас, я помню Вас и эту улицу ночную, Когда повсюду свет погас, а я по городу кочую. Прощай, Садовое кольцо, я опускаюсь, опускаюсь, И на высокое крыльцо чужого дома поднимаюсь.
      Возок
      Тише едешь, дальше будешь, Не спеши, прибудешь в срок, Хоть в кармане держишь кукишь, Но толкаешь свой возок,
      Едешь дальше, едешь тише,
      Твой возок уже скрипит,
      Потому что он до крыши
      Всякой всячиной набит.
      Там живут часы с кукушкой и для денег сундучок, Табуретка с раскладушкой и в коробочке сверчок, Сорок бочек арестантов, ворох книжек, два ножа, И котенок с белым бантом, да разбитая душа.
      Через реки, через чащи, Дни и ночи напролет, Ты возок свой в гору тащишь, Вниз он сам тебя везет,
      Не видать дороги гладкой,
      Как ни вглядывайся вдаль.
      Волочить его несладко,
      Тяжело, да бросить жаль.
      Там живут мои злодейства, покаяния и лень, И любовь, и лицедейство, и тоска на черный день, Там мешок моих талантов, неприятностей ушат, И котенок с белым бантом, да разбитая душа.
      Пока песенка не спета И пока не вышел срок, Так и тащишься по свету, Нагружаешь свой возок, - "Как делишки?" - "Цел ли сам-то?" Ну и двинем, не спеша. Был бы жив котенок с бантом, Да разбитая душа.
      Бурлаки
      Зоя Ященко Олег Заливако
      Вот они, первые ласточки в небе твоем, Что они делают в небе твоем так долго, Ой, занесло нас на чертову крышу вдвоем, Там, за кремлем в огороде течет река Волга.
      Ходят по Волге по матушке вдоль бурлаки, Тянут-потянут кораблик все ближе и ближе, Вот, они эти наброски нетвердой руки. Что ты рисуешь, мой мальчик, на чертовой крыше?
      Припев:
      Ой, посмотри, какая туча улеглась
      На крыше старого дома.
      Ой, что-то будет и грозы не миновать,
      Я слышу раскаты грома.
      Выстрел грянет, перекрестится мужик,
      Накличет на город затменье.
      С неба спустится белая птица,
      То не птица, а господне знаменье.
      Ой ли, дотянут, а там пришвартуют к Кремлю, Выйдут на берег немытые, в сальных заплатах. Знаешь, мой мальчик, я эт цвета не люблю, Лучше пиши купола из червленого злата.
      Выйдут на берег в лаптях, засцчив рукава, Грозно сверкнут опаленные временем лица, Полно, мой мальчик, взгляни, как прекрасна Москва, Солнце надето на велосипедные спицы.
      Припев
      Вот они, первые ласточки в небе твоем, Что они делают в небе твоем доселе? Ой, не ходи позабудь этот проклятый дом, Я приготовлю тебе приворотное зелье.
      И он скажет мне слово
      Зоя Ященко Олег Заливако
      Он не верит в меня, Он и слышать не хочет обо мне. Он читает такие гигантские книги О Британской войне,
      Я смотрю на него Из угла двухэтажной квартиры и жду. Ведь когда-то должно же Ему надоесть говорить ерунду, И он скажет мне слово,
      Такое короткое слово,
      С которым рифмуется
      Горных ущелий вода,
      Поезда, города, лабуда, лебеда,
      И летящая понебу звезда,
      И он скажет мне слово
      Он не верит в меня, Он считает меня безалаберной куклой С картинки в своем букваре, Он лежит, растянувшись, И пьет сквозь соломинку воздух На Лысой горе.
      Я смотрю на него через призму Светящихся капель на мокрой листве, Ведь когда-то должны же ему надоесть Эти войны, деревянные кони На шахматном поле, в медовой траве. И он скажет мне слово.
      Такое короткое слово,
      С которым рифмуется
      Весь белый свет.
      Пистолет, амулет,
      Плед и кабриолет,
      Марлезонский балет,
      И он скажет мне слово.
      Он не верит в меня, Он играет такую безумную музыку Белых дождей, Он поет симфоническим голосом Песнь "Погребенных вождей".
      Я смотрю на него Из десятого кресла в последнем ряду, Я вращаю в руке апельсин и мучительно жду, И он скажет мне слово.
      Город, который мы покидаем
      Зоя Ященко Олег Заливако
      Город, который мы навсегда покидаем, В нашем сознаньи становится необитаем. В городе том прекращают движенье трамваи, Воздух чернеет, сгущается и застывает.
      Вещи теряют свое ощущение места, Улицы, площади, не занимают пространства. Город становится памятью, музыкой, жестом, Чем-то лишенным спокойствия и постоянства.
      С речкой, с мостами, с парками, многоэтажный, Город сжимается в точку на карте бумажной, Точка на карте уже с двух шагов не видна, Я раздвигаю ее до размеров окна.
      Провинциальной гостиницы с видом во двор, Где мы сидели и где мы сидим до сих пор. Локти твои упираются в плоскость стола, На сигарету тень от планеты легла.
      Он приехал
      Зоя Ященко Олег Заливако
      Он приехал, захотелось на минуту заглянуть Все ли так, как уезжая, он оставил здесь когда-то, Чтобы в этом убедиться И крест-накрест зачеркнуть, Чтобы после не считать себя Хоть в чем-то виноватым.
      Занавесочки на окнах, слишком бледные на вид, Кто-то сирый и безродный в этом доме проживает, У окошка в черном платье чья-то женщина стоит И другую, Боже, где она теперь? - напоминает.
      Папиросы, будто вымокли, дымятся без огня. Взять бы тачку, да с бутылкой Завалиться в гости к другу. Что ж ты, улица, не вспомнила бездомного меня, Из под ног сорвался белый голубь И нырнул во вьюгу.
      И повисли два аккорда между небом и землей, Тот же голос хрипловатый, Надрывающийся, нервный, Он кружится над Арбатом и над Яузой рекой, Утешает: ты не первый, кто уехал, ты не первый.
      Здесь тоска и нету денег и на ужин ломтик хлеба, Безысходность, а за нею только музыка и лето, Ну а летом только ивы над водою, только небо, А на ужин пожелтевшая вчерашняя газета.
      Но, когда все это вспомнишь на другом конце планеты, Сам себя не понимаешь, отчего печаль такая? И летит московский голубь ослепительного цвета И крылом пустыню неба на две части разрезает.
      Война
      Зоя Ященко Олег Заливако
      Опять разыгралась война в отдаленных селеньях. Но грохот орудий пока заглушает фагот. И девушка в белом, далекая как сновиденье, По улице медленно в сторону парка идет.
      И птица летит по ветру, не зная о ветре,
      И рыба плывет в океане, не зная воды,
      И космос, застывший
      В пространстве своих геометрий,
      Чарует его красотою своей пустоты.
      Опять разыгралась война в отдаленных селеньях. И движется вражеский флот по созвездьям во тьме. И мальчик матрос, очарованный как сновиденье, Снял бескозырку и тихо стоит на корме.
      И птица летит по ветру, не зная о ветре,
      И рыба плывет в океане, не зная воды,
      И космос, застывший
      В пространстве своих геометрий,
      Пугает его красотою своей пустоты.
      Опять разыгралась война в отдаленных селеньях. Но грохот орудий уже приближается к нам. И девушка в белом, далекая как сновиденье, Неслышно ступает по бархатно-красным волнам.
      И птица летит по ветру, не зная о ветре,
      И рыба плывет в океане, не зная воды,
      И космос, застывший
      В пространстве своих геометрий,
      Встречает его красотою своей пустоты.
      Где ты сейчас?
      Зоя Ященко Олег Заливако
      Ты садишься в кресло, ты смотришь в окно, Ты листаешь журнал, ты слушаешь джаз, Ты уходишь в себя, ты ложишься на стол, Я не буду мешать, но скажи мне, Где ты сейчас?
      Я совсем не расстроюсь, когда ты уйдешь На седьмую страницу оранжевой книги, На двенадцатой миле свой кофе допьешь И расправишь свой парус На трехмачтовом бриге.
      Я запомню все цифры минувшего дня, Семь, двенадцать и три. Ты слушаешь джаз. Если ты, возвратившись, не застанешь меня, Это значит, я снова не знаю, Где ты сейчас?
      Я оставлю тебе деловое письмо, Восемнадцатитомник своих сочинений, Твой обед на столе, мой портрет на трюмо, Мы опять разминулись, Вне всяких сомнений.
      Твои караваны застряли в песках,
      Ты спешишь им на помощь
      И веруешь в джаз.
      Ты вспомни.
      А расскажешь потом, а пока
      Ни ветер и никто не скажет,
      Где ты сейчас.
      Свидание
      Зоя Ященко Олег Заливако
      Если в город спускаются сумерки, Если тают домов очертания, Значит, время для сентиментального, Старомодного слова "свидание".
      Симпатичную юную девушку Под часами большими старинными Молодой человек дожидается, Очень важный, солидный и длинный.
      Опоздавшая лишь для приличия,
      Улыбаясь малиновым ртом,
      Выплывает она, словно нимфа,
      В антикварном, старинном пальто.
      И пойдут они снежною улицей, Торопливо болтая о разностях, И наполнится шумная улица Их ничем не встревоженной радостью.
      Просто деться по-прежнему некуда, Ну а девочка так восхитительна, Разве, только в кафе на окраине, Где поменьше догадливых зрителей.
      С неба смотрит Большая Медведица,
      Дома ждут дорогие родители,
      Фонари сплошь и рядом глазастые,
      А у чувства должно быть развитие.
      Завтра будут дебаты в парламенте, И приедет посол из Европы, Все к тому, чтобы вечером в городе Намело по колено сугробы.
      Если снова начнется инфляция, Перебои с вином и хлопушками, Все равно, Новый Год будет вовремя По часами у старого Пушкина.
      Опоздавшая лишь для приличия,
      Улыбаясь малиновым ртом,
      Выплывает она, словно нимфа,
      Прикрываясь от счастья зонтом.
      Спасибо за день
      Сладкий сон погасил Глаз ласковых пламя, Тихо губы твои Чуть трону губами я,
      А на губах твоих усталый день затих,
      Ты сладко спишь, а я шепчу тебе:
      Родная,
      Спасибо за день, спасибо за ночь
      Спасибо за сыеа и за дочь.
      Спасибо за то, что средь боли и зла
      Наш тесный мирок ты сберегла.
      Время свито в кольцо, И дочь наша, верю, Также склонит лицо, Как над колыбелью ты.
      И кто-то в свой черед ей тихо пропоет:
      Ты сладко спишь, а я шепчу тебе:
      Родная,
      Спасибо за день, спасибо за ночь
      Спасибо за сыеа и за дочь.
      Спасибо за то, что средь боли и зла
      Наш тесный мирок ты сберегла.
      Вы мои кровь и плоть, Так счастливо спите, Если слышит господь, Пусть будет защитой вам.
      И больше, может быть, мне не о чем молить,
      Ты сладко спишь, а я шепчу тебе:
      Родная,
      Спасибо за день, спасибо за ночь
      Спасибо за сыеа и за дочь.
      Спасибо за то, что средь боли и зла
      Наш тесный мирок ты сберегла.
      Москвичка
      А.Калмыков И.Луньков
      Для поздних наших чувств признанья неприличны Все вредные привычки сырым дождем зальем, Попробуем сойти с последней электрички, И по сырой земле захлюпать напролом.
      Попробуем признать, что нас не укачало, Что там, под жидкой грязью, еще тверда земля, Попробуем опять. Смешно - опять сначала Так пробуют опять весну опять поля.
      Попробуй сделать шаг, чтоб чудо совершилось, Шаг в сторону, всего лишь, и все произошло. Нет в жизни ничего прекрасней, чем решимость, Вперед, почем нам знать, куда нас занесло!
      Золотозубым ртом смеется электричка, А на железном лбу ее мигает желтый глаз, Не будем рассуждать, прекрасная москвичка, Попробуем любить в последний, может раз.
      Для поздних наших чувств признанья неприличны Все вредные привычки сырым дождем зальем, Не будем рассуждать, прекрасная москвичка, Попробуем любить в последний, может раз.
      Колея
      А.Калмыков И.Луньков
      Порыжевший косогор, Покосившийся забор, На заборе два горшка, Под забором два дружка, Я наивен, как поэт, Восемь бед, один ответ, А девятая беда Крутит, манит в никуда.
      Извивается змея черной лентой колея,
      Катит, катит жизнь моя ... непутевая.
      Моя песня, мать честна, От веселия грустна, Беззаботная тоска Пляшет жилкой у виска, Много лет, как майский клен Каждой веточкой влюблен, Лишь красавица жена На судьбу обижена.
      Не печалься наперед, Что наступит наш черед, На миру и смерть красна, Если осенью весна. Нынче слезы не в чести, За грехи опять прости, Кинув камень в огород, Не суди меня, народ.
      С.Симонов Черновики
      Вот и замела новая метель, Хвойные леса, блочные дома, А какая суть, и какая цель, Не поймем ни я, ни она сама,
      В мире все бело, ясен белый свет,
      Белый от подошв и до облаков,
      На земле живу двадцать с лишним лет
      Без черновиков...
      Набело живу, значит, навсегда, Если без тоски и напрасных слов, Как горит в ночи ясная звезда Без черновиков...
      Здравствуйте! Мой мир! В шесть часов утра
      Загремит трамвай и развеет мрак,
      А снежок хрустит: делать жизнь пора,
      Чтобы не жалеть о черновиках.
      Я боюсь надежд, тех, что на потом, Не люблю друзей тех, что на часок, Я хочу вдохнуть воздух полным ртом, Чтобы навсегда надышаться мог.
      Ибо, каждый шаг, это новый шаг,
      Всех учителей, всех учеников,
      Ибо каждый мрак, это новый мрак,
      Без черновиков...
      Но пронзит меня самый краткий миг, Словно приговор самый смертный мой, Вдруг вся жизнь моя - только черновик Радости иной и судьбы иной?
      С.Симонов Постовая
      На щеках твоих французские румяна, Am E7 У тебя такие круглые бока. E7 Am Твои пальцы все в мозолях от нагана, Am E7 Твои губы все в мозолях от свистка. E7 Am
      Сапоги твои узнаю я по стуку, A7 Dm
      Я на красный свет попру, закон поправ, H7 E7
      Ты поймаешь мою кисть, сломаешь руку, A7 Dm
      И промолвишь: "Гражданин, платите штраф!" Am E7 Am
      Постовая, постовая, постовая, Am
      постовая, в синей юбке, постовая, Am
      постовая, в синей блузке, постовая, A7 Dm
      постовая, и в беретке набекрень, G C
      Полюби меня, здоровая такая, E7 Am A7 Dm
      Возле ЗАГСа распускается сирень. Am E7 Am
      Для тебя я преступлю черту закона, Или даже небольшой накину срок, Украду тебе майорские погоны И куплю тебе серебряный свисток.
      Твоего апоплексического папу
      Поселю у тихих окон со двора,
      А захочешь пострелять, подкину шляпу
      И позволю дуть в свисток хоть до утра.
      Ю. Ким Объяснение
      - Послушайте, Вы ходите за мною по пятам... - Ну да, а что? - Вы глаз с меня не сводите, я что, картинка Вам? - Ну да, а что? - Вы вечно караулите меня на нашей улице... - Ну да, а что? - "Ну да, а что, ну да, а что" - заладил, словно дятел!
      - Так это Вы тогда собаку притащили для меня? - А что? Ну, я. - Так это Вы тогда в окошко запустили воробья? - А что? Ну, я. - А то, что целый день потом гонялся пес за воробьем... - Ну да, ну и что? - Они удрали, но сперва пустили мебель на дрова! - Да ну... Что поделать, это глупо и обидно, Но ведь видно для чего. - Да, но как-то не солидно, и Вам должно быть стыдно! - Ну да, еще чего...
      - Ведь я все это делаю по крайней мере год. - Ну да, и что? - И Вам все это нравится, а не наоборот, - Ну да, и что? - А то, что это значит для меня не ерунда, - Ну да, и что? - "Ну да, и что? Ну да, и что?" - ну что Вы притворяетесь, - Скажите лучше - да или нет? - Да, да, да...
      А.Иващенко Г.Васильев
      Музыкальный робот
      Я, робот музыкальный МУ-ноль-сорок-три. Для приведение в действие Нужно опустить в приемник две монеты Достоинством в один рубль. Или одну монету достоинством в два рубля. Др-р-р... др-р-р...
      Проверка произведена, а-га. Коробушка полным полна, а-га. Прочищен слух, проверен вкус, а-га. Три- два- один - готовность -пуск! Три- два- один - готовность -пуск!
      Я-я-я-я я - музыкальный автомат, Лауреат и дипломант, Пою в кредит согласно таксе по рублю, Пою, как славно быть вдвоем, Как хорошо весенним днем, Как я цветы, мечты и Родину люблю. Уа-уа-уа-уа.
      Робот музыкальный, МУ-ноль-сорок-три, Он на фестивале получил гран-при. Текст универсальный, музыка бодрит, Стереоэффект за два рубля. Тут Фа-Фа-Фа, там - Ля - Ля - Ля
      Робот музыкальный, МУ-ноль-сорок-три, Сделан капитально, с пробками внутри, Если заиграет что-нибудь не так, То предохранитель сразу - швак -швак -..... Чтоб от программы не на шаг - шаг - .....
      Я-я-я-я я - музыкальный автомат, Мой голос - триста киловатт, Пою труду, любви и молодости гимн, Ах, как прекрасен белый свет, Одна беда - братишки нет, И плюс к тому, танцует девушка с другим. Уа-уа-уа-уа.
      Песня не прощается с тобой!.. Хорошо бы песню эту, Хорошо бы песню эту Распевать на всю планету...
      Только кто-то вдруг не выдержал, И вырвался крик: Остановите музыку, остановите музыку, Верните автору, ведь это же тоска, Я сломаюсь, но не смолкнет эта музыка.
      Я - музыкальный автомат, репертуар мой слабоват, Но я ни в чем не виноват, Я - музыкальный автомат, Пра-пра-пра-пра- программа свыше мне дана, Замена разуму она, Я на цепи, я от программы ни на шаг. А как хотелось бы мне спеть про то, как Швак - швак - швак - швак ... Или хотя бы вот про то, как Швак - швак - швак - швак ... Уа-уа-уа-уа.
      С.Никитин За невлюбленными людьми
      За невлюбленными людьми Любовь идет как привиденье, И перед призраком любви Попытка бить на снисхожденье Какое заблужденье!
      Любви прозрачная рука
      Однажды так сжимает сердце,
      Что розовеют облака
      И слышно пенье в каждой дверце
      Дрожь всех дождей, Пыль всех дорог, соль всех морей, Боль всех разлук - вот ее кольца, Кольца прозрачных рук, Крыльев прозрачных свет и рук.
      За невлюбленными людьми Любовь идет как привиденье, За шатким призраком любви Брать от любви освобожденье Какое заблужденье!
      Все поезда, все корабли
      Летят в одном семейном круге,
      Они сообщники любви,
      Ее покорнейшие слуги.
      За невлюбленными людьми Любовь идет как привиденье, В словах любви, в слезах любви Сквозит улыбка возрожденья Улыбка возрожденья!
      И даже легче, может быть,
      С такой улыбкой негасимой
      Быть нелюбимой, но любить,
      Чем не любить, но быть любимой.
      Ю.Ким Дорожная
      Распогодилась погода специально для пути, Все готово для похода, сел на поезд и кати, Кати, кати, кати, катись, катись, подальше От начальства и хлопот, Трудней ему без нас, а нам - наоборот.
      Успокойтеся, мамаши, не волнуйтесь ни о чем, Будут целы дети ваши, не потонут нипочем Почем? Почем? Почем? Почем у вас арбузы? Пять копеек три кило? (Вот это да!) Кругом медузы, музы, пузы повело!
      Никакого нет контролю, никаких тебе цепей, Вырываемся на волю прямо к морю из степей Пей, пей, пей побольше и получше, И, конечно, молоко, И не забудь, что до получки далеко.
      Ю.Визбор Перевал
      Видно, нечего нам больше скрывать, Все нам вспомнится на страшном суде, Эта ночь легла как тот перевал, За которым исполненье надежд. Видно, прожитое прожито зря, Но не в этом, понимаешь ли, соль, Видишь, падают дожди октября, Видишь, старый дом стоит средь лесов.
      Мы затопим в доме печь, в доме печь, Мы гитару позовем со стены, Все, что было мы не будем беречь, Ведь за нами все мосты сожжены. Все мосты, все перекрестки дорог, Все прошептанные клятвы в ночи, Каждый предал все, что мог, все что мог, Мы немножечко о том помолчим.
      И слуга войдет с оплывшей свечой, Стукнет ставня на ветру, на ветру. О, как я тебя люблю горячо, Это годы не сотрут, не сотрут. Всех друзей мы соберем, соберем, Мы набьем картошкой старый рюкзак, Спросят люди: Что за шум, что за гром? Мы ответим - Просто так, просто так.
      Просто, нечего нам больше скрывать, Все нам вспомнится на страшном суде, Эта ночь легла как тот перевал, За которым исполненье надежд. Видно, прожитое прожито зря, Но не в этом, понимаешь ли, соль, Видишь, падают дожди октября, Видишь, старый дом стоит средь лесов.
      А.Дольский Россия
      Загляделся я вглубь голубейшего полога, И навеки упали в глаза небеса. Мне однажды луна зацепилась за волосы И оставила след свой в моих волосах.
      Я ходил по дорогам России изъезженным И твердил я великих поэтов стихи, И шептали в ответ мне поля что-то нежное, Ветер в храмах лесов отпускал мне грехи.
      Там, где сердце всегда носил я,
      Где песни остались в пути,
      Болит у меня Россия
      И лекаря мне не найти.
      Я в Рублевские лики смотрелся как в зеркало, Печенегов лукавых кроил до седла, В Нове-городе меду отведывал терпкого, В кандалах на Урале лил колокола.
      От открытий ума стал я идолом каменным, От открытий души стал я мягче травы, И созвучья мои подходили устам иным И отвергшие их были правы, увы.
      Я смотрел только ввысь и вперед, а не под ноги, Был листвою травы и землею земли, Все заботы ее и ошибки и подвиги Через сердце мое как болезни прошли.
      Если кланяюсь я, то без тихой покорности, И любовь и терпенье дарю, не спеша. И о Родине вечной, прекрасной и горестной, Буду петь я всегда, даже и не дыша.
      Ночлег
      Е.Клячкин Р.Бернс
      Меня в пути застала тьма, Осенний ветер, колкий снег, Закрылись наглухо дома И я не мог найти ночлег, Но к счастью, девушка одна Со мною встретилась в пути И предложила мне она В ее уютный дом войти.
      Я низко поклонился ей, Той, что спасла меня в метель, Учтиво поклонился ей И попросил постлать постель, Она тончайшим полоотном Укрыла белую кровать, И, угостив меня вином, Мне пожелала сладко спать.
      А так, как очень было жаль Мне отпустить ее уйти, Я попросил ее, нельзя ль Еще подушку принести. Она подушку принесла Под изголовие мое, И так она была мила, Что нежно обнял я ее.
      Был нежен шелк ее волос, И завивался, словно хмель, Она была душистей роз Та, что стелила мне постель. А грудь ее была кругла, Как будто юная зима Своим дыханьем налила Два этих маленьких холма.
      Она не спорила со мной, Не открывала милых глаз, И между мною и стеной Она уснула в поздний час. Проснувшись в ярком свете дня, В подругу я влюбился вновь, Ах, погубили вы меня, Сказала мне моя любовь.
      Целуя веки влажных глаз И локон, вьющийся как хмель, Сказал я: много, много раз Стелить ты будешь мне постель. Потом она иглу взяла И села шить рубаху мне, Январским утром у окна Она рубаху шила мне.
      Мелькают дни, бегут года, Цветут цветы, метет метель, Я не расстанусь никогда С той, что стелила мне постель.
      Во дворе, во дворике
      Ю.Харченко
      Во дворе, во дворике Две, три собаки спорили, У кого длиннее хвост, У кого крупнее нос,
      Лапы у кого сильнее, Зубы у кого острее, У кого короче шерсть, Собралось собак пять, шесть, Семь, восемь, девять..
      Наконец, нашли одну, Хвост измерили в длину И сказали: Whery well! Wonderful! O, ya, ya!
      Плавает как кашалот, А зубов там полон рот, Шерсти нет у ней совсем, Чемпион, тут ясно всем!
      Только дятел возразил: Это ж, братцы Кро...ко...дил!
      А.Розенбаум Кувшин
      Жил старик, колесо крутил, Целый век он кувшин лепил свой, На ветраз замешивал воздух, И скрипел друг гончарный круг, Тихо пел раноо поутру он, Старец и мудрец к алым звездам:
      Ты вертись, крутись, мое колесо,
      Не сташны мне ни вода, ни песок,
      Напоит людей росой мой кувшин,
      Мой серебряный кувшин.
      Будет легким он, как крик птичьих стай
      И прозрачным, словно горный хрусталь,
      Тоньше тонкого листа у осин
      Будет лунный мой кувшин.
      Годы шли, спину сгорбили, Круг скрипел, ветры гордые, взвив, Затихали в пальцах покорно, И, смеясь, а что дурного в том? Люд кричал: "Сумашедший он!" Но Им в ответ шептал старец: "Вздоры".
      Зло свое кто осудит сам? Раз в сто лет чудо сбудется, и Засверкал кувшин круторогий. Полон был голубой росой, До краев ледяной росой, пей, Путник, он стоит у дороги.
      И теперь зависть белая,
      И теперь люди веруют и
      Чудеса в цене потерялись.
      А дожди грустной осенью
      С неба ветром доносят нам
      Лишь обрывки песенки старой:
      А.Розенбаум Серый конь
      Видел я часто сон беспокойный, Как за далекой рекой Под облаками, над колокольней В небе летит серый в яблоках конь. В небе летит, В небе летит В небе летит серый в яблоках конь.
      В беге тягучем топот не слышен, Мерно вздымается грудь, И, поднимаясь все выше и выше, Конь исчезает, а мне не уснуть. Мне не уснуть, мне не уснуть, Конь исчезает, а мне не уснуть.
      В руку ли сон то, что же он значит? Слышишь, цыганка, постой! И отвечала старуха, к удаче, Будешь счастливым, мой золотой. Мой золотой, это к удаче, Будешь счастливым, ты мой золотой.
      Только не видел больше не разу Серого в небе коня. Видно, я счастье в яблоках сглазил, Видно оно позабыло меня. Счастье свое в яблоках сглазил, Видно оно позабыло меня.
      Новелла Матвеева
      Девушка из харчевни
      Любви моей ты боялся зря, Не так я страшно люблю. Мне было довольно видеть тебя, Встречать улыбку твою.
      И если ты уходил к другой,
      Иль просто был неизвестно где,
      Мне было довольно того, что твой
      Плащ висел на гвозде.
      Когда же, наш мимолетный гость,
      Ты умчался, новой судьбы ища,
      Мне было довольно того, что гвоздь
      Остался после плаща.
      Теченье дней, шелестенье лет, Туманы, ветер и дождь. А в доме событья страшнее нет Из стенки вынули гвоздь.
      Туманы, ветер и шум дождя,
      Теченье дней, шелестенье лет,
      Мне было довольно что от гвоздя
      Остался маленький след.
      Когда же и след от гвоздя исчез
      Под кистью старого маляра,
      Мне было довольно того, след
      Гвоздя был виден вчера.
      Любви моей ты боялся зря, Не так я страшно люблю. Мне было довольно видеть тебя, Встречать улыбку твою.
      И в теплом ветре ловить опять
      То скрипок плач, то литавров медь..
      А что я с этого буду иметь,
      Того тебе не понять.
      сл. Юны Мориц
      Стоянка корабля
      Майский ливень перечмокал Ребра кровель, щеки стекол, Уходя он плакал, плакал, А к полудню в бухте нашей Вдруг запахло щами, кашей "Бэла Варток" встал на якорь.
      И теперь везде матросы: У ларька, где папиросы, На качелях, в оперетте, В лунной арке, ночью в парке
      Целовальный бродит ветер
      В синей блузе и в берете,
      Бродит ветер целовальный,
      Ветер нежный и печальный.
      Неминуемой разлуки Ветер чистый, ветер честный, Распахни же ворот тесный И скрестим в объятьях руки.
      Это счастье лучше многих
      Благовидных и убогих,
      Это счастье без обмана,
      Оно горькое как море,
      И туманом станет вскоре.
      Потому, что даль туманна,
      Не пиши мне, пусть волнами
      Вечно пенится над нами
      Это нега, эа сила.
      Если встретимся мы снова, Ты увидишь, как сурово С нами время поступило, Бродит ветер целовальный, Ветер нежный и печальный, В синей блузе и в берете.
      Жаль стоянка маловата,
      Юность, жаль, коротковата,
      Чистый ветер, честный ветер,
      Па- пара-па.....
      Александр Розенбаум
      Казачья
      Под зарю вечернюю Солнце в речку клонит, Все, чо было, не было, Знаем наперед. Только пуля казака Во степи догонит, Только пуля казака С коня собьет.
      Из сосны, березы ли Саван мой соструган, Не к добру закатная Эта тишина. Только шашка казаку Во степи подруга, Только шашка казаку В степи жена.
      На Ивана холод ждем, В святки лето снится, В зной махнем, не глядя мы, На пургу, метель. Только бурка казаку Во степи станица, Только бурка казаку В степи постель.
      Отложи косу свою, Бабка нанемного, Допоем, чего уж там, Было б далеко. Только песня казаку Во степи подмога, Только с песней казаку Помирать легко.
      Александр Розенбаум
      Вещая судьба
      Заплутал, не знаю где, чудо чудное глядел, По холодной по воде, в грязном рубище. Через реку, через миг, брел как по суху старик, То ли в прошлом его лик, то ли в будущем.
      А замерзшая межа, а метели все кружат, Я глазами провожал, слышал сердца стук. Одинока и горба не моя ли шла судьба, Эх, спросить бы, да губа онемела вдруг.
      Полем, полем, полем, |
      Белым-белым полем дым, | 2
      Волос был чернее смоли, |
      Стал седым... |
      А старик все шел как сон по пороше босиком, То ли вдаль за горизонт, то ли вглубь земли, И чернела высота, и снежинки, петь устав, На его ложились стан, да не таяли.
      Вдруг в звенящей тишине обернулся он ко мне, И мурашки по спине ледяной росой. На меня смотрел и спал. Старче! Кто ты? - закричал, А старик захохотал, сгинул с глаз долой.
      Полем, полем, полем, |
      Белым-белым полем дым, | 2
      Волос был чернее смоли, |
      Стал седым... |
      Не поверил бы глазам, отписал бы все слезам, Может, все, чтот было там, померещилось... Но вот в зеркале, друзья, вдруг его увидел я, Видно, встреча та была все же вещая.
      Полем, полем, полем, |
      Белым-белым полем дым, | 2
      Волос был чернее смоли, |
      Стал седым... |
      Желтый лист
      Желтый лист безнадежный, больной, Оторвался от веки зеленой, Подхватил его ветер шальной И унес от родимого дома.
      Он летел, озирая ручьи, Что сливались в могучие реки, В них искрились живые лучи, Лист такого не видел вовеки.
      А за синей кудрявой горой Вдруг открылось огромное море И увидел листок золотой Корабли в бесконечном просторе.
      Он в пространство врезался винтом И хотел, чтоб полет не кончался, В этот миг позабыл он о том, Что всего лишь листом оставался.
      Я в азартной игре не игрок
      И поступков лихих не поклонник,
      Но сегодня случайный листок
      Опустился на мой подоконник.
      Желтый лист безнадежный, больной,
      Мне почудилось, или приснилось,
      Что-то завтра случится со мной,