Духи (все). Ба, ба, ба! (Духи уходят).
      АКТ I
      Фауст. Нет гор без долин, нет скал без камней, нет ученья без труда и усилий. Правда, известная пословица гласит: quot capita, tot sensus, сколько голов, столько умов. У одного склонность к живописи, у другого - к архитектуре; этот поэт, а тот хороший оратор, один - хороший философ, а другой - хороший медик. Этот обращается к богословским штудиям и помышляет таким путем добиться почестей и славы, как это делал и я с детских лет, и вот с помощью моих наставников я достиг того, что получил здесь, в Виттенберге, summum gradus Doctoratus cum laude {Степень доктора с отличием (лат.).}. Но что из того? Я доктор и останусь доктором. Я много слышал и читал о свойствах планет и о том, что небо будто бы in forma sphaerica, т. е. круглое. Но я хотел бы все увидеть, ощупать руками, поэтому я решился отложить на время богословские занятия и предаться изучению магии.
      Ангел. Продолжай занятия богословием, Фауст, и оставь занятия нигромантией, или ты погибнешь на веки вечные.
      Мефистофель. Продолжай занятия нигромантией, Фауст, и ты станешь ученейшим доктором, который когда-либо жил в Азии, Африке, Америке и всей Европе.
      Фауст. Как! Что я слышу! Два голоса спорят. Один справа, другой слева от меня. Голос справа за богословие, голос слева за нигромантию. Голос справа, от кого ты исходишь?
      Ангел. Я твой добрый ангел, ниспосланный свыше, чтобы спасти твою душу и направить ее к вечному блаженству.
      Фауст. Ну, а ты, голос слева, кто ты?
      Мефистофель. Я дух подземного мира и явился сделать тебя счастливее всех прочих людей!
      Фауст. Что за чудеса! Фауст, ты можешь поистине возрадоваться? ангелы небесные нисходят, чтобы утешить тебя, а духи подземного мира, чтобы служить тебе. Ага, я понимаю: раз я замыслил возлюбить нигромантию и оставить богословие, ты не годишься мне, голос справа; ты же следуй за мной, голос слева.
      Мефистофель. Ха-ха-ха-ха!
      Ангел. Увы, Фауст, остерегайся! Тяжко будет тебе, если ты погубишь понапрасну свою душу и будешь терзаться адскими муками.
      Фауст. Свершилось, Фауст! Отныне живи счастливее, нежели до сих пор. Сейчас я отправлюсь в свой кабинет и приступлю к этому радостному занятию, а посему, Фауст, не бойся ничего, все свершится по твоему желанию. (Уходит).
      АКТ II
      Пикельхеринг входит со своими пожитками.
      Пикельхеринг. Ах, я бедный растяпа, если бы не было больно,. я влепил бы сам себе пощечину. Я заслуживаю, чтобы меня заперли и нет давали ничего жрать, кроме одних только жареных цыплят и рябчиков, и ничего пить, кроме чистого испанского вина и мальвазии. Как вспомню я все те лакомые штучки, которые я едал у своего батюшки, этого старого осла, я готов швырнуть оземь все свои вещи. Но вы, чего доброго, спросите меня: а почему ты не остался у своего батюшки? Ну, а я отвечу: сбежал от великого множества постных дней. Но послушайте-ка, что со мной приключилось на этих днях: я заблудился середь прямой дороги и пришел к какой-то большой горе. Вижу - большие ворота, я и подумал, что это, верно, харчевня и постучал. А тут вышел какой-то мерзкий, грязный плут, от которого разило серой и смолой, как от угольщика дымом. Я спросил, что это за увеселительное заведение, в котором от людей так воняет. Тогда этот молодчик окликнул меня по имени и сказал: "О, Пикельхеринг! Откуда ты?". Черт возьми, подумал я, неужели я так знаменит? И спросил его, кто он такой. Он ответил, что его имя Штрозак {2}, а это - преисподняя, он же сам - привратник, ежели мне угодно будет взглянуть на всякие невиданные вещи. Я дал себя уговорить. Тогда господин Штрозак повел меня в большую комнату, а там сидели все какие-то молодчики на низеньких стульях, у них в горле торчала воронка и через нее им вливали подогретое пиво, сваренное из серы со смолой. Я спросил мсье Штрозака, что это значит. Он сказал, что это пропойцы, которые на этом свете не напились вволю: вот им и подбавляют. Тогда я сказал, что если уж пить за здравие, то я предпочитаю бутылку мартовского пива, а эта комната мне не по душе. Мы перешли в другую, а там кругом были натыканы сапожные гвозди, а на них было навешано полным полно народу... Я спросил, нет ли здесь таких же Пикельхерингов, как я; нет, сказал господин Штрозак, их здесь не выносят из-за вони; но ежели я хочу остаться, он устроит мне подходящее местечко. Я от души поблагодарил за доброе намерение и был рад, когда унес оттуда ноги. Ну, а теперь я проголодало если я не раздобуду чего-нибудь поесть, то, кажется, сам себя слопаю. Вот как паскудно живется в этой сволочной преисподней. По-моему, им и вовсе нечего жрать. Но, постой, это что за птица?
      АКТ III
      Вагнер и Пикельхеринг.
      Вагнер. Мой господин Фауст велел мне присмотреть какого-нибудь мальчика, который подсоблял бы мне в работе по дому. Таких брод шляется тут достаточно, но они предпочитают просить милостыню, чем служить честному хозяину.
      Пикельхеринг. Да будь у меня только хозяин, уж я бы ему славно послужил. Уж я бы потрудился, особливо вилкой да ножиком!
      Вагнер. Ого, я вижу тут подходящего парня; он наверно достаточно силен, если только захочет пойти мальчиком для услуг.
      Пикельхеринг. Неужто этот чудак принимает меня за мальчика: ведь жру-то я за четырех мальчиков!
      Вагнер. Добрый день, сударь.
      Пикельхеринг. Кого это он имеет в виду?
      Вагнер. Еще раз: добрый день, сударь.
      Пикельхеринг. Тысячу чертей! Он называет меня "сударь". Я, должно быть, имею неплохой вид; но дай-ка, я поговорю с ним. Послушайте, сударь, что вам от меня надобно?
      Вагнер. Скажи-ка, не хочешь ли ты поступить в услужение?
      Пикельхеринг. Что за невежа! Сначала: добрый день, сударь, а теперь: не хочешь ли поступить в услужение! Твое счастье, что я не вспыльчивого нрава, иначе моя высокородная рука осквернила бы твою всемогущую физиономию. Разве ты не предложил "сударю" пойти в "услужение"?
      Вагнер. Да, я спрашиваю тебя, не хочешь ли ты поступить в услужение?
      Пнкельхеринг. Что правда, то правда, если я еще долго буду эдак шляться по свету, я останусь не только без хозяина, но и без головы.
      Вагнер. Ну вот, видишь! Я дам тебе место.
      Пикельхеринг. Ты, сударь?
      Вагнер. Да, я.
      Пикельхеринг. Ты что-то смахиваешь, по-моему, на господина Штрозака.
      Вагнер. Почему? Ты у меня не будешь терпеть нужды.
      Пикельхеринг. Хорошо бы так; а то, если бы я хотел терпеть нужду, я остался бы у господина Штрозака.
      Вагнер. За едой и питьем у нас дело не станет.
      Пикельхеринг. Этого-то мне больше всего недостает; если ты сдержишь свое слово, то по рукам.
      Вагнер. Вот моя рука. Пойдем, я покажу тебе, что нужно делать.
      Пикельхеринг. К тому идет, как видно, все-таки это получше, чем бродить так без толку; все-таки знаешь, к какому столу приткнуться.
      АКТ IV
      Фауст один в своей комнате.
      Фауст. Жажда продолжить начатые занятия заставляет меня забыть обо всем прочем. Мне ничего не нужно, кроме единственного наслаждения - читать книги и видеть, в состоянии ли человек изменить воздух, повелевать ветром, покорять волны, сотрясать землю и совершать прочие невероятные дела. Постой, Фауст, одумайся, как бы ты не разгневал господа, создавшего стихии и вселенную, как бы ты не пал вместе со стихиями. Но как? Разве я не в своем уме? Если бы в этом было что-нибудь опасное, я сумел бы удержаться от этого. Что тебе, Вагнер?
      АКТ V
      Фауст. Два студента. Вагнер.
      Вагнер. Господин доктор, там за дверью стоят два студента, они хотят побеседовать с вашим превосходительством.
      Фауст. Студенты, говоришь ты? Они, может быть, посланы кем-нибудь из моих добрых друзей. Впусти их.
      Вагнер. Будет исполнено.
      Фауст. Все, кто живут здесь, в Виттенберге, почитают Фауста. Хотел бы я, чтобы эти двое могли помочь мне в моем предприятии.
      Первый студент. С вашего разрешения, если мы не потревожили господина доктора.
      Второй студент. Желаю вашему превосходительству всяческого благополучия и прошу не гневаться, если мы его затрудняем.
      Фауст. Благодарю вас, господа; ваш приход мне весьма приятен; поэтому прошу вас сказать, что вам угодно. Мальчик, стулья!
      Первый студент. Это сказать нетрудно: Причина, по которой мы посетили ваше превосходительство, следующая: мы слыхали, что ваше превосходительство в настоящее время обратилось к изучению магии. Я же чудесным образом оказался обладателем книги, содержащей кое-какие поразительные вещи propter magicam artem {О магическом искусстве (лат.).} - как вызывать солнечное затмение, останавливать движение звезд и луны. Если только господину доктору будет угодно, она - к его услугам.
      Втоpой студент. С вашего разрешения, господин доктор. Я счел своим долгом преподнести вам вот это. Я нашел в библиотеке моего отца одного любопытного автора, который может оказаться весьма полезным господину доктору в его новых штудиях. Ваше превосходительство может воспользоваться им по своему усмотрению, но так, чтобы это никому ничем не угрожало.
      Фауст. Благородные господа, вы доставили мне такую радость, какой и сам Цезарь никогда не испытывал. Вы чрезвычайно обязали меня, Теперь я отложу в сторону богословие, которым я до сих пор занимался, и с наслаждением обращусь к этим книгам и им подобным.
      Первый студент. Прекрасно, господин доктор; я был бы счастлив и впредь быть вам полезным; но я прошу вас не углубляться в них чрезмерно, а то как бы от этого не вышло вреда!
      Второй студент. О том же и я прошу, ваше превосходительство, ибо черт мастер на всякие штуки и знает тысячу способов уловлять и губить людей.
      Фауст. Господа, благодарю за доброе напоминание. Прошу вас, не тревожьтесь. Не угодно ли вам будет задержаться немного, чтобы выпить стаканчик вина? Я почту это за величайшую честь.
      Первый студент. Мы благодарим господина доктора и простимся на этом.
      Второй студент. И я также прошу покорнейше извинить меня; на этом мы простимся.
      Фауст. Прощайте, господа! Я постоянно буду вспоминать о вас. Теперь я могу сказать все, что мне заблагорассудится, все, что радует человеческое сердце. Эти две книги я прочту со вниманием, если бы даже это стоило мне жизни. Эта вот написана испанцем Рунцифером, а та испанцем Вартом - двумя великими мастерами в этом искусстве. Отправлюсь в кабинет, чтоб книги прочитать, и не придется впредь мне поверженным лежать.
      АКТ VI
      Фауст и Вагнер.
      Фауст. О, в этих книгах я нашел замечательных вещей свыше всякой меры! Быть по сему, раз я задумал это дело, я попробую его. Эй, Вагнер!
      Вагнер. Я здесь, досточтимый господин.
      Фауст. Слушай и запоминай, что я тебе скажу. В моем кабинете на столе ты найдешь круг, сложенный из бумаги, и палочку; принеси их мне и никому ни слова об этом.
      Вагнер. Спешу выполнить ваше приказание.
      Фауст. Все мое сердце объято ликованьем. Ха-ха-ха, как я буду доволен, когда адские духи будут вынуждены явиться сюда и ожидать моих приказаний. Но вот и Вагнер.
      Вагнер. Я принес то, что вы велели.
      Фауст. Теперь уходи поскорее, и если кто будет спрашивать тебя где я, отвечай, что я уехал на несколько дней.
      Вагнер. Я исполню все, господин доктор. А мне бы так хотелось тоже чему-нибудь научиться. (Уходит).
      Фауст. Вот я и один и могу без помех свершить затеянное дело. Здесь должен лежать круг, а вот палочка. Ну, Фауст, прежде чем вступить в круг, соберись с духом, иначе ты погиб на веки вечные. Да, я испытываю столь же страстное желание, как жених в ожидании невесты. Теперь я стою твердо, как колосс. Но берегись, Фауст, или тебе грозит самое жалкое падение: волосы чуть было не стали у меня на голове дыбом (вступает в круг, раздается удар грома). Я стою еще или упал? Мне показалось, будто все стихии готовы были обрушиться на меня. Теперь осталось дерзнуть еще одно - вызвать адских духов: Conjuro vos per omnes Deos, qui vos kakadaemones sitis, ut statim appareates {Заклинаю вас всеми богами, вы, злые демоны, чтобы вы тотчас явились! (лат.).}!
      АКТ VII
      Появляются черти.
      Фауст. Эй, эта буря миновала! Ты кто?
      Круммшаль. Меня зовут Крумшаль {3}, и я обязан явиться по твоему приказанию.
      Фауст. Велико ли твое проворство?
      Круммшаль. Я быстр как птица в поднебесье.
      Фауст. Прочь, адский пес, ты не годишься мне! Ну, а тебя как зовут?
      Вицибуцли. Я летающий дух и зовусь Вицибуцли {4}, бес любви.
      Фауст. Велико ли твое проворство?
      Вицибуцли. Я быстр как стрела из лука.
      Фауст. Убирайся, ты мне не годишься. Ну, а ты, скажи-ка мне, ты кто?
      Мефистофель. Я дух воздуха и зовусь Мефистофель Проворный.
      Фауст. Тогда скажи, велико ли твое проворство?
      Мефистофель. Я быстр как человеческая мысль.
      Фауст. Это немало. Ты годишься мне. Но скажи, ты согласен служить мне?
      Мефистофель. Фауст, это не в моей власти; но если Плутон, бог преисподней, согласится, то я готов служить тебе.
      Фауст. Ну, хорошо, раз это не в твоей власти, отправляйся и принеси мне ответ от могущественного Плутона.
      Мефистофель. Да будет так. (Уходит).
      Фауст. Завтра в 12 часов я жду тебя в моем кабинете. Ну, ладно, на этом хватит. Поистине, я отважился на великое дело. Теперь я вижу действие этих книг. Итак, теперь я отправлюсь домой и буду с нетерпением ждать духа. (Уходит).
      Конец I части.
      Часть II
      АКТ I
      Вагнер. Что за хитрая бестия этот Пикельхеринг! Стоит мне только приказать ему что-нибудь, как он сразу прячется. Покликаю его еще разок. (Свистит).
      Пикельхеринг. Свисти себе сколько хочешь, я тебе не мальчик на посылках.
      Вагнер. Говорю тебе - выходи, а то я пожалуюсь на тебя хозяину.
      Пикельхеринг. Иди, иди, посчитай, сколько куч там наложили на 'заднем дворе мужики, а я, с вашего дозволения, все сказал.
      Вагнер. Вот я нашел мальчика, ваше превосходительство.
      Фауст. Если я приму тебя, ты будешь мне служить?
      Пикельхеринг. Не могу знать.
      Фауст. Иди-ка сюда, дай порасспросить тебя. Скажи, как зовут твоего отца, мать, братьев, сестер и тебя самого.
      Пикельхеринг. Слишком много за один присест. Мой папаша прозывался лещом, мамаша звалась камбалой и к тому же всегда была с икрой, мой братец сазаном, а сестрица - треской, а меня, как самого красивого, засолили, чтобы я не протух: вот потому я и называюсь Пикельхеринг или маринованная селедка.
      Фауст. Э, да ты шутник!
      Пикельхеринг. Послушай, ты, чернобородый! Как зовут твоего отца, мать, брата, сестру и тебя самого?
      Фауст. Ах ты, нахальная бестия, кто тебе позволил допрашивать меня?
      Пикельхеринг. А тебе кто велел, чернобородый, допрашивать меня?
      Вагнер. Пикельхеринг, не груби.
      Фауст. Ну, на этот раз я прощаю тебе. Вагнер, возьми Пикельхеринга с собой и объясни ему все. (Вагнер и Пикельхеринг уходят).
      АКТ II
      Фауст. Теперь настало время вспомнить о духе, который обещал принести мне ответ от повелителя преисподней.
      Мефистофель. Фауст! В каком виде мне явиться?
      Фауст. В человеческом облике.
      Мефистофель. Я здесь.
      Фауст. Какой ответ принес ты мне от твоего могущественного Плутона?
      Мефистофель. Да, мой Фауст, мне приказано служить тебе, но ты должен заключить союз с царством преисподней и по истечении стать нашим душой и телом.
      Фауст. А через сколько времени?
      Мефистофель. 24 года, не дольше.
      Фауст. Я и сам так думал. Но на что могущественному Плутону моя бедная душа?
      Мефистофель. Так же, как вы, смертные, не доверяете друг другу, так и царство преисподней не доверяет вам. Поэтому ты должен подписать со мной договор.
      Фауст. Если только это, то я сейчас напишу.
      АКТ III
      Ангел. Фауст. Мефистофель.
      Ангел. Нет, Фауст, не делай этого, сделка обойдется тебе слишком дорого, подумай о страшном суде и об адском пламени.
      Фауст. Что это за голос? Вся моя кровь взволновалась. Мефистофель!
      Mефистофель. Я здесь.
      Фауст. Вот тут написано латинскими буквами Homo, fuge {Человек, беги! (лат.).}! Куда мне бежать?
      Мефистофель. Как, Фауст? Ты такой ученый доктор и не понимаешь этих слов? Это значит: человек, спасайся в мои объятия, там ты будешь в безопасности.
      Фауст. Правда, слова должны значить именно это. (Пишет). Вот бумага.
      Мефистофель. Хорошо, но внизу еще нужно поставить имя.
      Фауст. Сейчас.
      Ангел. Фауст, не отдавай бумаги, или ты погиб на веки веков.
      Фауст. Прочь, обманчивый голос! Вот тебе бумага, отныне я буду пользоваться твоими услугами.
      Мефистофель. Ты можешь потребовать от меня всего, что пожелаешь.
      Ангел. О, Фауст! Твоя душа спускается в пучину, она на веки вечные в болоте серном сгинет. (Исчезает).
      АКТ IV
      Мефистофель и Фауст
      Фауст. Скажи мне, Мефистофель, правда ли, что у некоронованного короля в Праге такой пышный двор?
      Мефистофель. Это правда, он живет в веселье и пышности и очень любит искусства.
      Фауст. Так как мне здесь, в Виттенберге, становится очень уж скучно, я намерен отправиться ко двору этого короля, поэтому будь наготове.
      Мефистофель. Если тебе угодно, скажи только, каким способом тебя туда доставить.
      Фауст. Мне угодно по воздуху - медленно и плавно.
      АКТ V
      Король. Придворный. Фауст. Мефистофель.
      Король. Вот уже немалое время мы счастливо царствуем на этом престоле, так что можно сказать, что Фортуна поддерживает нас своими крыльями.
      Придворный. Дозвольте сказать, ваше величество. Как я узнал, сюда прибыл поразительный искусник по имени доктор Иоганн Фауст, сведущий в таких науках, каких никто не видывал с тех пор, как свет стоит.
      Король. Ну что ж, посмотрим и мы на него.
      Придворный. Если его величество соблаговолит, я приведу его сюда.
      Фауст. Да здравствует король, да сохранит он свой престол в желанном мире. Простите, что я осмелился посетить ваш королевский двор.
      Король. Милости просим, господин доктор. Скажите, вы действительно такой искусник, как о вас идет молва, и можете показать все, что пожелают"?
      Фауст. Я почту своим долгом развлечь ваше величество, приказывайте.
      Король. Господин доктор, мы много читали об Александре Великом. Можете ли вы с помощью своего: искусства сделать так, чтобы мы увидели: оного вместе с его супругой, но притом безо всякого вреда для нашей особы?
      Фауст. Это может быть сделано без малейшего вреда и опасности. Мефистофель! Вызови обоих, только живо!
      Mефистофель. Вот они.
      Король. Мы читали, что у Падамеры {5} слева на шее была черная родинка.
      Фауст. Ваше величество найдет ее там.
      Король. Действительно, так оно и есть. Ну, а теперь пускай вернутся туда, откуда явились.
      Фауст. Мефистофель! Уведи их.
      Король. Господин доктор, мы видим, что вы весьма сведущи в своем искусстве. Теперь следуйте за нами, за трапезой вы сможете показать нам еще многое другое. (Уходят).
      АКТ VI
      Фауст. Вагнер. Мефистофель.
      Фауст. Ну, вот мы и снова в Виттенберге. Скажи, Вагнер, как вы вели себя с Пикельхерингом в мое отсутствие?
      Вагнер. Досточтимый господин доктор, что до меня, то тут вам жаловаться не придется, ну а с Пикельхерингом могло быть и лучше. (Уходит).
      Фауст. Мефистофель, ложись у моих ног, ибо мне нужно задать тебе несколько важных вопросов.
      Мефистофель. Я уже у ваших ног.
      Фауст. Расскажи мне об адском заточении, о пучине осужденных и о мучениях отверженных.
      Мефистофель. Ты спрашиваешь, что такое преисподняя? Ее называют также пылающим адом, где все горит и пламенеет и все же никогда не сгорает. А еще ад называют вечной мукой, не имеющей ни конца, ни надежды, так как там не видно ни солнца, ни великолепия божия.
      Фауст. Значит, так и нет спасения?
      Мефистофель. Так и нет. Те, кто однажды отвергнуты милосердием божьим, обречены гореть вечно.
      Фауст. Если бы ты был на моем месте, если бы господь создал тебя человеком, что бы ты сделал, чтобы угодить богу и людям?
      Мефистофель. Я склонялся бы перед господом, пока не испустил бы дух; я употребил бы все усилия, чтобы не навлечь на себя гнев создателя; я исполнял бы его заповеди елико возможно, так что после своей кончины я бы, конечно, обрел вечное блаженство.
      Фауст. Ну, а теперь расскажи мне о небе и о сонме избранных.
      Мефистофель. Мне не дозволено открывать тебе подобные вещи.
      Фауст. А я более всего хочу услышать от тебя именно об этом.
      Мефистофель. Но я не могу этого сделать.
      Фауст. Ты должен.
      Мефистофель. Тогда я удаляюсь. (Исчезает).
      Фауст. Ты бежишь от меня? О, несчастный Фауст! Тебе не дано познать блаженство! Неужели я погиб со всем своим искусством? О, моя бедная душа! Я буду искать небесной благодати, я прокляну; постигнутое мной искусство и всех дьяволов вместе с ним; я паду на колени и буду молить бога о прощении. (Уходит).
      Мефистофель. В нашем царстве пронесся слух, что Фауст обратился на путь истинный и хочет покаянием избегнуть моих когтей; вот, вот он стоит на коленях. Фу, стыдись!
      Фауст. Отыди от меня, исчадие ада, проклятая фурия!
      Мефистофель. Как? Значит все мои труды пропали даром? О, приди мне на помощь, Плутон! Фауст, вот тебе скипетр и корона! Тебе будут оказывать больший почет, чем Александру Великому или Юлию Цезарю!
      Фауст. Ты думаешь, если я покинул святое богословие, я останусь верен тебе? Нет, ты не властей надо мной, поэтому оставь меня!
      Мефистофель. Как? Неужели ничто не поможет? Женская красота не раз уже приводила к падению отважных героев, и с тобой случится то же. (Фаусту) Взгляни, Фауст, вот греческая красавица Елена, из-за "второй была разрушена Троя.
      Фауст. Это Елена из Греции?
      Мефистофель. Она манит тебя. (Фауст обнимает ее).
      Фауст. Какое прекрасное создание!
      Мефистофель. Ах, Фауст! Она сделает тебя счастливым, она подарит тебе блаженство,
      Фауст. Она сделает меня счастливым?
      Мефистофель, Да, Фауст, счастливее всех прочих смертных. Фауст. Так это - Елена Прекрасная. Пойдем, я буду твоим Парисом. (Уходит с ней).
      АКТ VII
      Фауст и несколько студентов.
      Фауст. Господа, вы оказали мне превеликую честь, согласившись разделить со мной скромную трапезу; я прошу вас, не обессудьте.
      Первый студент. Господин доктор, честь, которой вы нас удостоили, велика. (Раздается гром).
      Второй студент. Что значат эти раскаты грома?
      Фауст. Боюсь, они не предвещают ничего доброго.
      Первый студент. Ах, это пугает меня!
      Фауст. Неужели? Ах!
      Второй студент (про себя). Что бы это значило, что он так помрачнел?
      Фауст. Ах! Ах! Ах!
      Первый студент. Помогите! Помогите! Господин Фауст шатается!
      Оба студента. Боже, избави нас от несчастья!
      Фауст. О, господа, вы сами ужаснетесь, когда я поведаю вам о своей постыдной жизни. Случилось так, что 24 года назад мое нетерпение и превеликая страсть к отвратительной нигромантии довели меня до того. что я оставил благородное богословие. Затем я дал совратить себя и пообещал свое тело и душу злобному дьяволу. О горе! О страх! Срок истек, настал час, когда я должен уплатить свой долг!
      Первый студент. О, господин доктор! Дурное дело вы сделали! Обратитесь к господу богу, вы еще можете обрести спасение души своей!
      Фауст. Ах, господа, хорошо бы, если бы так, но поздно, слишком поздно: я отверг доброе и совершил дурное. Эй, Вагнер!
      Второй студент. Ну, если так и иначе быть не может, покинем его. мне становится страшно. (Студенты уходят).
      Вагнер. Я здесь.
      Фауст. Скажи мне, который час?
      Вагнер. Должно быть, около одиннадцати.
      Фауст. Ах, как страшно мучит меня совесть! Вагнер, остерегайся впредь дурного примера, который я до сих пор тебе подавал. Уходи отсюда, ложись спать и если тебя потом спросят, куда я девался, отвечай, что меня постиг ужасный конец! (Бьет 11 часов). Теперь я покинут всеми людьми на этом свете! Рука господня отвратилась от меня. Горе и паки горе мне! Ах, Фауст должен погибнуть! (Бьет первую четверть).
      Мефистофель. Fauste, praepara te {Фауст, приготовься! (лат.).}!
      Фауст. Ах, Фауст, praepara te! Ах, Фауст, готовься! Ах, адский страх. я в ужасе от того, что не знаю, к чему готовиться! (Бьет вторую четверть).
      Мефистофель. Fauste, accusatus es {Фауст, ты обвинен! (лат.).}!
      Фауст. Фауст уже обвинен! Что скажу я в свое оправдание, когда предстану перед суровым судией и он раскроет свою книгу. Я буду краснеть от стыда, ибо нет у меня спасителя, нет защитника! (Бьет третью четверть).
      Мефистофель. Fauste, judicatus es {Фауст, ты осужден! (лат.).}!
      Фауст. Judicatus est Фауст! Осужден суровым судией! Жезл сломан над моей головой, нет тебе спасения, Фауст!
      Увы, я осужден!
      Расплаты близок миг!
      Господний приговор
      Как гром меня настиг.
      Мефистофель. Fauste, in perpetuum damnatus es {Фауст, ты навеки проклят! (лат.).}!
      Фауст. In perpetuum damnatus es! Фауст погиб на веки вечные! О горе, тьма! В этом мраке псом воет моя нечистая совесть! О люди, млад и стар, берите все пример с несчастного Фауста, не давайте соблазнить себя мирским радостям! Но увы! Часы моей жизни истекли, и я должен навеки отправиться в страну, исполненную стенаний и трепета. О, быть обреченным на вечную гибель! Вечная пучина гибели, раскаты твоего грома сулят мне вечные пытки и раздирают мое проклятое богом сердце. Горе мне! Вот уже муки обрушиваются на мою трепещущую душу! (Открывается преисподняя. Занимается пламя).
      Разверзнись, небосвод!
      Пусть звезды затрепещут!
      Явись очам тот свет,
      Где серный пламень блещет!
      Пусть вздыбится земля
      И рухнут гор громады!
      Я чую свой конец
      И все мученья ада!
      (Открывается преисподняя. Черти утаскивают туда Фауста).
      2
      ДОКТОР ФАУСТ ИЛИ ВЕЛИКИЙ НЕГРОМАНТ
      Пьеса с пением в пяти действиях
      Берлин
      (Кукольная комедия Гейсельбрехта)
      Действующие лица:
      Иоганн Фауст, профессор в Виттенберге Ауэрхан |
      } прочие черти
      Вагнер, его фамулус Вицлипуцли |
      Каспер, странствующий слуга Прекрасная Елена из Греции
      Мефистофель, главный из чертей Ночной сторож
      ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
      ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
      В комнате Фауста; он сидит за столом и перелистывает книгу,
      из числа лежащих перед ним.
      Фауст. Ищу в этой книге учености и не могу найти! Обыщи хоть все книги - философского камня не найти! О, сколь ты несчастен, Фауст; я все думал, когда-нибудь это переменится, но тщетно. Совсем недавно я закончил сочинение, над которым трудился до изнеможения целых два года, и продал его Лейпцигской коллегии! И какое же вознаграждение за эти двухлетние труды и усилия? 30 талеров! Бедный поденщик, батрак за плугом получает тоже 30 талеров в год, а я, профессор в Виттенберге. в один ранг с ними? О родина, родина! Вот как ты вознаграждаешь мое усердие, мои труды, бессонные ночи, которые я провел за изучением богословия! Нет! Клянусь небом, я не намерен более откладывать, я приложу все усилия, чтобы проникнуть взором в то, что скрыто, и познать природу. Кто защитит меня от холода, если не сегодня-завтра эта прогнившая лачуга обрушится мне на голову? Кто оденет меня, когда это платье изорвется? Да к тому же еще назойливые заимодавцы, которые грозят не сегодня-завтра бросить меня в тюрьму, если я не удовлетворю их и не смогу заплатить! Я все изведал, и все - жалкий фарс, и смех и слезы! О судьба! Покажи мне хоть одного-едииственного чистого добродетельного человека на этом свете, и я последую за ним на коленях; но в этом мире: марионеток, где и за веревочку потянуть - не стоит труда, я презираю все. К черту всю эту микрологическую болтовню, она только терзает мою душу! В огонь весь этот хлам, которым я даже не могу заработать себе на пропитание; ты, одна ты, о милая негромантия, будь мне желанной гостьей! (Слышен стук). Войдите!
      ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
      Вагнер. Простите, ваше великолепие, я только что вернулся с почтовой станции. Писем сегодня нет, но из почтовой кареты как раз выходили трое студентов, которые хотят вручить вашему великолепию какое-то сочиненьице.
      Фауст. Пойдите и скажите им, Вагнер, что я не принимаю больше никаких сочиненьиц, я устал от этой изнуряющей ум работы, которая не дает мне даже хлеба насущного.
      Вагнер. Простите, ваше великолепие, эта книга не для перевода, я прочел заглавие, оно гласит: Clavio atarti a Magica {Ключ к искусству магии (лат., искажено).}.
      Фауст. Как? Что? Вагнер, не ангел ли говорит вашими устами? Или вы хотите обмануть меня, называя эту книгу?
      Вагнер. Нет, нет, смею заверить, ваше великолепие!
      Фауст. Ну, тогда идите, Вагнер, пригласите их, угостите получше, предложите им стаканчик пива и трубочку табаку.
      Вагнер. Слушаюсь, ваше великолепие. (Уходит).
      Фауст. О, отныне мое счастье расцветет, теперь у меня есть то, чего я так страстно искал; я спрашивал об этой книге во всех университетах, но нигде не могли мне найти ее! А! теперь трепещите предо мной, подземные духи, трепещите жители бездны Тартара {1}, Фауст принудит вас выдать спрятанные сокровища, которые гнили в земле столько лет!
      ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
      Вагнер, Фауст.
      Вагнер. Простите, ваше великолепие, с этими тремя студентами, о которых я вам прежде докладывал, произошел странный случай. Эти три студента исчезли с постоялого двора, оставив на столе книгу Clavio atarti a Magica. Я забрал ее и отнес к вам в кабинет.
      Фауст. Вы правильно поступили. Теперь, дорогой Вагнер, наши невзгоды кончаются, я теперь совершенно счастлив, скоро мы покинем эту убогую лачугу и заживем во дворцах; скоро мы будем ездить в каретах и у нас будет толпа слуг. Скоро мир заговорит о деяниях доктора Фауста по-другому. Что проку мне было от моих долгих ученых занятий? От моего чтения? От моих бессонных ночей? Все было впустую, все - одна сплошная микрологическая болтовня! Терзания для души, холодная вода, вылитая на раскаленную сталь! Выжмите все эти фолианты, Вагнер, и черт меня возьми, если вы найдете в них хоть каплю жизненной мудрости!