Он ведь не очень-то любит рисковать, верно? Конечно, я уж не говорю о том, что он совершенно не подходит для подобной роли. Он из тех, кто предпочитает самый безопасный путь, и это можно понять, если учесть положение, в котором вы оказались. Основная трудность состоит в том, что он абсолютно уверен в том, что Бешеные Тарнхельмы очень опасны. Он утверждает, что они гораздо более воинственны, чем другие существа, крайне скрытны и имеют свои собственные далеко идущие планы. Он покачал головой. - Это нас не устраивает.
      - Ну нет, конечно же, нет, - сказал Трэверз. Мысли у него сменялись с лихорадочной быстротой. - В самом деле, из трех видов Тарнхельмов Бешеные Тарнхельмы обладают наиболее развитой способностью к мимикрии. У них другая структура поверхн... кожи, и они могут становиться практически абсолютно невидимыми. Человек под защитой такого существа - это лишь пара висящих в воздухе глаз, не более того. Несомненно - это выдающаяся и уникальная способность. - Он содрогнулся при этих словах и не смог скрыть дрожь - скорее он предпочел бы живым оказаться в гробу, чем позволить такой твари обернуться вокруг него.
      - Что? - От проницательных глаз инспектора не укрылось его отвращение.
      Трэверз несколько раз смущенно откашлялся.
      - По-видимому, легкий приступ клаустрофобии. У меня это также бывает от поверхностных спящих коконов. И еще - я совершенно не выношу запаха горелой чечевицы.
      - Горелой чечевицы? - удивился инспектор. Трэверз с удовлетворением в душе отметил, что его августейший начальник слегка сбит с толку.
      - Горелая чечевица, - выразительно пояснил он, решив извлечь максимальную пользу из этого. - Понимаете, они пахнут горелой чечевицей.
      Инспектор вздрогнул, что было красноречивей всяких слов.
      - И... сильно?
      - Да, - прямо ответил Трэверз, собравшись с духом, чтобы отвести закинутый инспектором крючок. - Что, по-вашему, я должен был делать в подобной ситуации? Если Синдикат полагает, что в дальнейшем при необходимости Тарнхельмов можно будет собрать в одном месте вновь, боюсь, это будет несколько затруднительно - особенно если учесть, что мы уже отправили десятки Песочников на Христианин). Там был достигнут определенный прогресс. Именно этот опыт убедил Первого Наследника в полезности Тарнхельмов. Он сказал тогда, что есть разница в том, чтобы окончательно потерять Христианин), и в том, чтобы удержать ее под контролем.
      - Мне известно, каковы там ставки, - быстро ответил инспектор. - Кроме того, я пользуюсь более свежей и полной информацией, чем вы. - Он потеребил свой широкий, украшенный дорогими камнями воротничок. - Первый наследник еще не изменил свое мнение о Тарнхельмах. Он сказал, что хочет получить какого-нибудь, чтобы самостоятельно оценить ситуацию.
      Больше всего Трэверзу захотелось закричать, объяснить наконец Хилендеру, что вся идея использования Тарнхельмов была идиотской с самого начала, что Тарнхельмы являются самыми опасными и самыми страшными хищниками во всем космическом пространстве Синдиката, что однажды выпустив этого джинна из бутылки. Синдикат уже не сможет чувствовать себя в безопасности. Но из этого следовал логический вывод: первый наследник отчаянный идиот, после чего ему светила прямая дорога на Мусорные Поля Два. Конечно. Ошибка Сиггирта была ужасным местом, как и все объекты четвертого класса, но Мусорные Поля Два относились к классу шесть, а следовательно, были гораздо страшнее Лимбо или Дальнего Поста, относившихся к пятому классу. Ему пришлось призвать на помощь все свое дипломатическое мастерство, чтобы сохранить достоинство.
      - Позвольте мне порекомендовать вам, - сказал он с необходимой почтительностью, - чтобы сюда был направлен беспристрастный наблюдатель. Персонал нашей станции уже разделился в оценках, и его мнение могло бы помочь разрядить обстановку.
      - Это займет недели три, не меньше, - сказал Хилендер, в корне отвергая саму идею. - Вам надлежит приложить больше усердия, чтобы восстановить единодушие персонала. - Трэверз вновь оказался на крючке.
      Он решил предпринять последнюю отчаянную попытку.
      - А как насчет серии интервью - которые бы провел кто-нибудь из вашего штаба - со всеми нашими сотрудниками? Это позволило бы вам получить более достоверную картину.
      Инспектор Хилендер, был старой лисой и умел обходить подобные штучки.
      - Если из вашего доклада будет следовать, что это и в самом деле необходимо, мы так и поступим. В то же время мы продолжим подготовку транспортного корабля для перевозки Тарнхельмов, но задержим его отправку до тех пор, пока не наступит окончательная ясность. Корабли Данегельда не совершат посадки, прежде чем Кризисная ситуация не будет устранена. Нет нужды подвергать их излишней опасности, не так ли? - Он сделал соответствующий замечанию жест, и сеанс окончился с почти непристойной быстротой.
      Трэверз так и остался сидеть в приемной, гадая, не было ли такое окончание сеанса оскорблением, адресованным лично ему. Он не мог отделаться от ощущения, что попался в капкан, несмотря на то, что в душе придерживался прямо противоположной точки зрения. И выхода из этого капкана, похоже, не было.
      Через некоторое время его все там же обнаружила Рейган Кейр.
      - Пора пить чай, - сказала она и внезапно обнаружила, насколько же он расстроен. - Что случилось, Кин? - Она почти никогда не называла его по имени, и это сразу привлекло его внимание.
      - Первый наследник требует другой доклад. О Тарнхельмах. - Он заложил ногу за ногу, подперев щеку рукой. - Я ничего не смог сделать. Целый час я пытался втолковать ему, но все зря. - Свободной рукой он прикрыл лицо. Никакого результата.
      - Ничего, у тебя все получится. Тебе же всегда все удавалось. - Она уселась в кресло напротив него. - Я собиралась пить чай, но... если я могу тебе чем-то помочь...
      Он тускло улыбнулся ей в ответ.
      - Хотелось бы надеяться, но не могу поверить, что такое возможно. Внезапно он поднял голову - по комнате прошло незаметное дуновение ветерка. Сквозняк? Или Бешеный Тарнхельм? Неужели Горо был прав? - Я сейчас приду на чай. Попроси Кройдона сделать заказ.
      - Конечно, если ты желаешь, - неуверенно ответила она. Поднявшись, она добавила:
      - Может встретиться что-то, что окажется мне не под силу; ну ты сам понимаешь, изменить что-нибудь, поднять закрытые регистры, так что мы могли бы... эээ, сохранить это в тайне.
      - От Тарнхельмов? - спросил он, понимая, что пытается схватиться за соломинку, но не в силах сдержаться.
      - Вполне возможно. Но не только от них. Кто знает, может быть, есть и другой канал утечки информации? - Она улыбнулась настолько осторожно, что это вообще нельзя было назвать улыбкой. - Если им помогает...
      Трэверз нахмурился.
      - Кто-то помогает? Ты всерьез думаешь, что кто-то из персонала станции может... помогать Тарнхельмам?
      Ее лицо внезапно помрачнело.
      - Да, ведь все мы так ненавидим их, не так ли?
      Через два дня Трэверза срочно вызвал Горо Казаджио и предложил срочно встретиться с ним в спортивном зале, добавив, что им нужно переговорить с глазу на глаз.
      - С глазу на глаз? - с сомнением произнес Трэверз. - Здесь?
      - Конечно. Я тут нашел кое-что. Точнее не я, а Нугунда. Всего час назад.
      - Хорошо.
      С чувством внезапной слабости в пояснице Трэверз поднялся и задумался над тем, какой мундир приличествует одеть на подобную встречу - хоть какие-то правила приличия следовало соблюдать даже в столь экстраординарных условиях. Наконец он решительно выбрал из множества одеяний наименее броский рабочий ХУП и нацепил его через голову, даже не позаботившись надеть перед этим белый воротничок. По дороге в спортзал он размышлял, что же могло столь взволновать Горо, что он попросил Трэверза о встрече с глазу на глаз. Кто же все-таки беспокоил его больше: Тарнхельмы или кто-то из собственных коллег?
      - Заходите, - произнес Горо, увидев в дверях босса. - Управляющий обещал провести здесь уборку, но я бы хотел, чтобы вы сами тоже взглянули на это. - Одет он был впопыхах и небрежно до необдуманности - даже не позаботился добавить украшения и знаки различия. Взяв Трэверза за руку, он потащил его за собой в дальний угол спортзала, где было свалено в кучу запасное оборудование. - Это за спайкбольной сеткой, - добавил он.
      За неряшливо спутанной в моток сетью валялись обглоданные скелеты трех уки и двух хорридов.
      - Они были убиты не так давно, - сказал Горо. - Чамбуло обнаружил их во время утренней зарядки и мигом сообщил мне. А я - вам. - Он подошел к остаткам трапезы. - У нас на станции по-прежнему не все в порядке; вам известно, как быстро Тарнхельм может превратить, подобную тварь в кучу обглоданных костей.
      - Да, это произошло самое большее вчера, - сказал Трэверз, чувствуя что может не сдержать рвоты. - От каких именно костей так воняет серой?
      - От хорридов. - Горо сделал шаг назад и глубоко вздохнул. - Я уже предупреждал вас, Трэверз, что на станцию проникли Тарнхельмы. - Он поднял глаза к потолку. - Может быть, они прямо сейчас парят над нашими головами, а мы не можем даже проверить это - без масс-детекторов.
      - Но... - начал было Трэверз.
      - ...но это может поставить под угрозу сам договор и все остальное, прервал его Горо. - Главе Семейства вряд ли понравится, если среди его войск появятся невидимые убийцы. - Он увидел, как тень промелькнула по лицу Трэверза, и недоуменно покачал головой. - Вы все еще не хотите верить в эту чепуху, не так ли? До сих пор думаете, что они будут заниматься лишь охраной и обороной? Трэверз, не будьте же идиотом! - Горо вскочил на ноги и отступил на шаг от шефа, не сводя с него глаз. - Семейство потеряло контроль над тремя богатыми планетами, перешедшими в собственность других семейств с тех пор, как нынешний Глава стал у руля. Это слишком много, чтобы быть простой потерей. Вы же понимаете, что это означает, не так ли?
      - Наше семейство никогда не проводило агрессивную политику, внушительно ответил Трэверз.
      - Тарнхельмы нужны лишь в двух целях: чтобы преграждать путь чужим убийцам и убивать самим. Если Тарнхельмы, оставаясь невидимыми, смогут выполнять какую-то работу. Глава Семейства найдет им применение. Но ведь они не могут атаковать, оставаясь невидимыми. Значит, они будут заниматься шпионажем или контрабандой. - Он потер лоб. - А теперь вы знаете, что Тарнхельмы находятся здесь.
      - Вы уверены, что эти твари были убиты на станции, а не принесены сюда потом? - спросил Трэверз. Доказать этого он не мог, но ужасный серный запах, исходивший от скелетов, наводил его на размышления.
      - Кто мог принести их сюда? - удивился Трэверз. - И зачем? С какой целью?
      Трэверз вздохнул и устало кивнул.
      - В этом может быть определенный смысл, - уклончиво ответил он. - Ну что же, пусть их уберут. Полагаю, мне придется побеседовать со старшим Бешеным Тарнхельмом.
      Для этого требовалось облачиться для выхода на поверхность и подготовить транспорт, чтобы добраться на нем до ближайшего поселения Бешеных Тарнхельмов.
      - Скажи Чамбуло, чтобы он подготовил для меня багги и переводчика, а также чтобы один из лучших его людей отправился со мной в качестве водителя. - Ехать туда ему страшно не хотелось. Трэверз мог только мечтать, чтобы впредь ему ни разу не пришлось видеть Тарнхельмов.
      - Как скоро? - поинтересовался Горо и обернулся, заслышав шаги приближающихся уборщиков. - Вон там. Вы не подойдете туда без противогазов.
      Только одного из трех работников эти слова, казалось, позабавили, но когда через несколько минут в зал вошел Кройдон, он залился неудержимым хохотом.
      Дорога к поселению Бешеных Тарнхельмов заняла большую часть дня; при этом были уничтожены два полных комплекта шин и один топливный модуль. К тому времени, как они добрались до поселения, у Трэверза болело все тело, он устал настолько, что с трудом смог выбраться из багги и почувствовал, что ему особенно трудно быть с Тарнхельмами вежливым и обходительным.
      - Бешеный Семнадцать, - обратился он к первому Тарнхельму, выплывшему, чтобы поприветствовать его, надеясь, что он не ошибся в обозначениях степени на крыльях.
      - Он/он спросил: "Что ты делаешь здесь, несчастный кучка дерьма", сообщил переводчик Бингхам.
      - Мне тоже очень приятно видеть вас, - пробормотал Трэверз, изо всех сил стараясь оставаться тактичным. - Может Сеньор Бешеный Тарнхельм побеседовать со мной?
      - "Он/он поедает четвертый завтрак", - перевел Бингхам.
      - Я подожду, пока он/он закончит, - сказал Трэверз, довольный, что не получил приглашения присутствовать на трапезе. Это зрелище в его теперешнем состоянии вынести было бы просто невозможно. Он дал знак Бингхаму следовать за ним. - Смотри внимательно, все запоминай, - сказал он ему. - Потом я потребую отчет.
      Они трижды обошли поселение, прежде чем Сеньор Бешеный Тарнхельм выбрался из бесформенной груды шлаков, служивших ему хижиной, и направился к гостям, налету прочищая свои клыки.
      - "Для меня большой сюрприз видеть вас здесь", - сказал переводчик, добавив от себя: - Кажется, он/он не очень большой любитель сюрпризов.
      - Естественно, - ответил Трэверз. - Сеньор Тарнхельм, - сказал он, надеясь, что в его голосе не будут слышны нотки страха, - скажите мне: находится ли кто-нибудь из ваших Тарнхельмов на моей станции?
      - А почему вы хотите это знать? - с легкой обидой ответил тот.
      - Из чистого любопытства, - ответил Трэверз, пытаясь сохранять безразличный и беспечный вид. - Вы вполне могли захотеть узнать побольше о нас - мы ведь кажемся вам очень необычными.
      - Конечно, там есть несколько, - сказал Сеньор Тарнхельм, явно не устыдившись столь откровенного ответа.
      - Можете ли вы сказать мне, сколько именно и... - начал Трэверз, но был сразу же прерван.
      - Никто не покажется.
      Это была абсолютная правда, и Трэверз решил попытаться еще раз.
      - Всего лишь несколько?
      - Они находятся там, - сообщил Сеньор, издав недовольный звук, но ничем не показывая своего недовольства.
      - Есть, - сказал Трэверз с прямотой, успокоившей его самого. - Я просто не знал об этом прежде. Я хотел бы удостовериться в том, что они наши гости...
      - Они не гости, - последовал ответ. - Они в готовности. - Он/он указал на небо, где начинал собираться ночной грозовой шторм. - Все в готовности.
      Слабая надежда, которую питал Трэверз, из-за которой отправился сюда, окончательно покинула его. Он понуро опустил голову, размышляя, как можно дипломатично ответить на столь откровенное заявление.
      - Что вы имеете в виду? - спросил Трэверз. Ему была знакома теория, согласно которой Бешеные Тарнхельмы мигрировали, хотя еще никто, несмотря на многочисленные попытки, не смог подтвердить ее или опровергнуть. Он произнес про себя короткую молитву, обращенную к кому-то неведомому, чтобы странное поведение Тарнхельмов означало миграцию и ничего больше.
      - В какой готовности? - спросил он.
      - К отправлению. - Сеньор Бешеный Тарнхельм сделал известный Трэверзу грубый жест, а затем отдал несколько коротких четких приказов.
      - Полагаю, нам нужно уходить. Менеджер Трэверз, - сказал переводчик. Он был не на шутку испуган. - Прямо сейчас.
      - Столь бесцеремонно? - спросил Трэверз, мечтая в душе броситься прочь отсюда, не медля ни секунды.
      - Да. - Он в мгновение ока влетел в багги и, борясь с нетерпением, ждал, пока Трэверз заберется вовнутрь вслед за ним. - Не выношу этих тварей, - сказал он, как только двери багги были надежно закрыты. Ненавижу их.
      - Как, собственно, и я, - утомленно произнес Трэверз, бессильно откинув голову. Он взглянул назад и увидел пару дюжин Бешеных Тарнхельмов, парящих как раз над тем местом, где багги находился всего несколько секунд назад. Нахмурившись, он пристально взглянул на них. - Ты не обратил внимания, это были он/она или она/она?
      - А я не знаю, в чем разница между ними, - сказал Бингхам. - Что-то связанное с окраской спин, а?
      - Да, - подтвердил Трэверз.
      - Они могут быть... где-нибудь еще? Возможно, внутри помещений или где-нибудь еще в пределах поселения? - Багги въехал в гористую местность, и машину начало трясти и бросать из стороны в сторону. Они медленно продвигались в направлении долины, на которой располагалась станция.
      - Да. - Трэверз понимал, что однажды нужно подчеркнуть свое начальственное положение, хотя и всячески пытался избежать этой задачи.
      Некоторое время они ехали молча. Затем Бингхам неожиданно прервал молчание.
      - Они уже уходят, не так ли, сэр?
      - Да, - вздохнул Трэверз.
      - Не знаю, как объяснить вам, насколько это опасно, - неуверенно произнес Трэверз, увидев перед собой на экране огромное лицо Хилендера. Выпустить Тарнхельмов отсюда.
      - Неуправляемых, жестоких убийц - вы это имели в виду? Без заключенных "на крови" договоров? О, я уже имею об этом представление, - произнес Хилендер язвительным голосом. - Не чересчур ли будет поинтересоваться, насколько много их ушло?
      - Нет, и не чересчур будет поинтересоваться куда, - сказал Трэверз. Мне известно, что они ушли на транспортные корабли, а значит, они были в состоянии обойти как наши масс-детекторы, так и другие средства контроля. - Возможно, правда, была и другая альтернатива, однако он не смог заставить себя произнести ее вслух.
      - А что, если это сделал кто-то из персонала станции? - спросил Хилендер. - Или это не приходило вам в голову?
      Трэверз на это ответил не сразу.
      - Нет, не приходило. Я думал о Синдикате и о самих Тарнхельмах. Я думал о возможных конкурентах, которых мы не смогли обнаружить. Я думал о всех до последнего людях, поскольку они тоже члены семейства. Мне не хочется думать о том, что любой член другого семейства может оказаться таким недальновидным, чтобы спустить Тарнхельмов с цепи, поставив под угрозу весь Синдикат. Вот почему мне не хотелось думать о том, что это сделал кто-то из персонала станции. - Он прямо взглянул в свирепо смотрящие на него глаза. - Мне хотелось думать, что мы немного лучше, чем остальные. Тогда моя оплошность не была бы столь непоправима. Они уравняли бы друг друга. - Он поднялся с кресла и пошел прочь от экрана, не заботясь о том, насколько невежливо его поведение.
      Ошарашенный Хилендер долго ничего не мог сказать в ответ.
      - Напряжение оказалось слишком сильным для вас, - произнес он наконец, сокрушенно покачав головой.
      - Да, вероятнее всего, это было слишком, - согласился Трэверз. - Эта планета, эта станция - всего чересчур. - Он выглянул в окно и увидел на небе мрачные тучи, среди которых сверкали молнии. Помолчав некоторое время, он добавил:
      - Вы знаете, они все-таки отбрасывают тень. Я имею в виду Тарнхельмов. Их самих не видно, но они отбрасывают тень. Не забывайте об этом.
      - Трэверз? - Голос Хилендера теперь совершенно не страшил его, и он вернулся к экрану. - Что вы делаете?
      - Готовлюсь к вечеринке. Мы отправляем отряд за Кройдоном. Он однажды признался мне, что пошел бы на все, лишь бы выбраться отсюда. И похоже, он тогда не шутил. - Он подошел и встал прямо перед Хилендером. Предупредите Главу Семейства, что у него возникла проблема, решение которой потребует уймы его личного времени.
      Теперь Хилендер смотрел на него с явной обеспокоенностью.
      - Послушайте меня, Трэверз. Вы провели на этой станции очень много времени и великолепно изучили Тарнхельмов. По-видимому, лучше будет, если вы немедленно отправитесь сюда и...
      - Я думаю иначе, - сказал Трэверз, чувствуя абсолютное спокойствие. "Ну и ну, - подумал он, - я либо впервые по-настоящему здоров, либо впервые по-настоящему свихнулся - впервые за всю мою жизнь". - Вы использовали меня долгие десятилетия, но теперь это время прошло. - Он вздохнул. Сейчас я оденусь для почетного чая, поздравлю моего изменщика-инспектора, затем хорошо поужинаю, а затем - отправлюсь на полночную прогулку.
      - Вы шутите, - запротестовал Хилендер; его лицо приобрело фиолетовый оттенок, и выцветшие волосы стали легко различимы. - Вы просто не можете сделать это. Вам не позволено делать это.
      - Могу. Моя жизнь прошла среди Тарнхельмов. А теперь вы можете сделать то, что считаете нужным. - Он сделал последний прощальный жест - впервые он получился у него грациозным и изящным - и выключил приемный экран.
      ИНТЕРЛЮДИЯ
      В короткий период затишья между капитуляцией Халии и титанической космической битвой, ознаменовавшей собой начало подлинной схватки Альянса с Синдикатом, обе стороны лихорадочно готовились к войне. Как обычно, стратегическое командование Флота ожидало самого худшего. Синдикат Семейств уже долгие годы тайно изучал возможности противника, и теперь Альянсу предстояло всецело положиться на боевую мощь Флота.
      Тайные агенты Синдиката занимались в это время саботажем и развернули диверсионную деятельность на верфях Флота. Тысячи граждан Альянса были схвачены по подозрению в шпионаже и вредительстве. Как показало следствие, большинство арестованных и в самом деле работали на противника. Контрразведчики приходили в ужас, понимая, насколько плохо Альянс защищен от инфильтрации. В то же время значительные силы были брошены на разведку местонахождения планет Синдиката.
      Среди множества героических подвигов, совершенных в этот период, следует особо отметить оборону Передовой Заставы Д3487 - небольшой базы, имевшей несчастье находиться на давно проторенном пути лазутчиков Синдиката. Легенда о трехдневной обороне заставы от превосходящих сил противника стала излюбленной темой ежедневных передач всех станций "Омни". Четверо погибших пограничников за проявленный в бою героизм были посмертно награждены Галактической Спиралью - высшим орденом Флота.
      Никто не имел права приказать личному составу заставы пойти на верную смерть; в конечном счете решение жить или умереть может принять только сам человек. Только настоящий человек выберет подвиг - и смерть.
      Как и в каждой войне, разные люди принимали разные решения.
      Пол Андерсон. КИНЕТИЧЕСКОЕ УБИЙСТВО
      Только потом мы узнали, что это был обманный маневр. Командование сил Синдиката полагало, что отвлечет адмирала Дуэйна, заставит его сконцентрировать все внимание на Цели, а дорога к Халии останется без охраны. В хрониках Флота сохранились описания действий, разрушивших этот гамбит. Но хроники молчат о том, как нам - всем тем, кто находился на Цели, - пришлось отбивать первую атаку Синдиката. Наши силы были невелики, силы нападающих - тоже. Это короткое сражение запомнилось только потому, что отступавшие синдики в критический момент присоединились к своим основным силам и чуть не вырвали у нас победу.
      Какой бы ни была битва - решающим сражением главных сил или случайной стычкой двух отрядов, - раны болят так же и павшие уходят в тот же могильный мрак... Миновала непосредственная угроза, и мы занялись обычными делами, прежде всего наведением порядка. Я находился на нашем флагмане, легком крейсере "Аубург". Его защитные поля и истребители сработали великолепно, предохранив корабль от повреждений. Другим судам повезло меньше, оставшихся в живых офицеров пришлось распределить по вспомогательным подразделениям. Я же получил приказ отправиться на борт фрегата передовой разведки.
      Из пилотской кабины фрегата не было видно никаких следов войны: на таком расстоянии и солнце казалось всего лишь яркой бело-голубой точкой самой яркой на звездном небосводе. Впервые меня окружали тишина и неземной покой.
      Тишину нарушил интерком.
      - Зарегистрирован крупный металлический объект, - сообщил он, указав координаты и вектор скорости. - Предположительно - секция одного из нападавших кораблей.
      Мое сердце бешено заколотилось.
      - Сближение, - приказал я. - Попытаться установить связь. Приготовиться к обороне. В случае внезапной атаки немедленно ответить ракетным залпом. Закрытые и самогерметизирующиеся отсеки могли содержать уцелевший экипаж с полным запасом личного оружия.
      - Есть вопрос, сэр, - послышалось с другого боевого поста. - Говорит лейтенант Холланд. - Не могли бы мы сначала позаботиться о своих? Эти сволочи могли бы и подождать.
      Ответ я произнес ледяным тоном:
      - Идея неплохая. Но может статься, это фрагмент корабля Флота. Кроме того, позволю вам напомнить, что дело вверенного мне фрегата - разведка. Для спасательных работ есть другие подразделения. Мы и так слишком мало знаем о противнике, в основном только из показаний разоблаченных шпионов. Наш объект - те, кто еще может продолжать сопротивление. Мы возьмем их живьем, если удастся, и доставим на "Аубург" для допросов. - Я помолчал. Вы не обязаны миндальничать с ними.
      - Понял, сэр, - последовал ответ.
      Я прекрасно знал, что поразил Холланда, а возможно, и остальных не столько инструкциями, сколько их тоном. Я нисколько не стеснялся своей бешеной ненависти к врагам. И это одобрялось не всеми. Господствовало мнение, что синдики все-таки люди, а не какие-нибудь хорьки. Командующий Фуджикава утверждал даже, что они стали нашими врагами случайно - из-за своего непостоянства, преувеличенной деликатности и идейных заблуждений.
      Но к черту это жалкое блеяние!
      Включив двигатели, мы осторожно тронулись навстречу объекту. Вскоре наши связисты установили с ним контакт. Это и в самом деле был отсек крейсера, разрушенного нашим огнем. Внутри находились двадцать пять человек команды и несколько трупов. Их капитан приказал подчиненным сложить оружие. Он неплохо знал наш язык, хотя понять его самого было трудно из-за чудовищного акцента. Но крайнее истощение и отчаяние одинаково внятны на всех языках.
      Ну что же, неплохо, подумал я. Это может дать нам определенное преимущество.
      - Вы многочисленнее нас, - сообщил я. - Поэтому не советую нарушать условия капитуляции. При малейшем подозрении мы вас уничтожим.
      - Клянусь вам, что мы совершенно беспомощны.
      - Тем не менее хорошенько запомните мои слова. Ожидайте дальнейших приказаний. - Я прервал связь, оставив его в раздумьях о смысле моей интонации.
      Объект висел прямо перед нами - огромный искривленный кусак металла, тускло поблескивающий в слабом свете звезд. Участки его поверхности, где слой брони вскипел во время боя, оставались совершенно черными. Пространство вокруг уцелевшего фрагмента было усеяно искореженными и расплавленными обломками. Никаких признаков оружия заметно не было. По моему телу прошла дрожь радостного ожидания - во фрагменте я узнал очертания главного командного отсека. Наши инженеры найдут здесь немало интересного! Разумеется, отсек был изрядно поврежден. На места пробоин указывали огромные капли герметизатора. Снаряды, изрешетившие корпус, привели к гибели части личного состава. Если оставшиеся в живых не пройдут курса противорадиационной терапии, вскоре и они присоединятся к убитым.
      Конечно, мне становилось паршиво при одной мысли о том, что наши люди вынуждены медленно умирать в исковерканных обломках своих кораблей, пока я тащу свору синдиков к ближайшему лазарету. Но что делать: у каждого своя работа. А то, что нам удастся узнать с помощью пленных, в дальнейшем сбережет гораздо больше наших жизней и поможет уничтожить гораздо больше врагов.
      Тем временем наша шлюпка приблизилась к объекту. Двое инженеров соединили шлюзовые камеры обоих кораблей большой трубой. На нашем конце образовавшегося коридора в полной готовности ждал отряд десантников, вооруженных огнестрельным оружием и дубинками. Каждого входившего синдика хватали, связывали ему руки за спиной и быстро заталкивали внутрь шлюпки. После того как процедура завершилась, трое хорошо вооруженных солдат в бронекостюмах отправились на осмотр трофея.
      Никакого подвоха я не ожидал. Наши пленники больше всего напоминали наспех собранных роботов с пустыми глазами и заторможенными движениями. Лица их покрывала корка ссохшейся крови. Некоторые не реагировали на команды - я решил, было, что они не понимают языка. Но один старый вояка объяснил мне, что они полностью оглохли.
      - Разрыв барабанных перепонок, - уточнил он. Позднее я узнал, что от этого известия самого молодого парня из нашего отряда вырвало прямо в шлем скафандра.
      Последний пленник оказался представительным, высоким, седовласым и очень надменным. Несмотря ни на что, он умудрялся высоко держать голову. Поверх стандартного боевого костюма на нем был роскошный мундир. Я заметил вице-адмиральские знаки различия, а также тройную нашивку. Нам попалась жирная рыбка!
      - Оставьте его руки свободными! - приказал я солдатам. - Его звание требует достойного обращения.
      - Если не ошибаюсь, капитан-лейтенант... - презрительно улыбнулся он.
      - Мак-Клеллан, - подсказал ему я. - Согласно Военному Кодексу, вы можете вести себя соответственно своему высокому положению. - Я дал понять, кто здесь главный.
      - А мои люди?
      - Их возьмут под стражу, как того требуют меры безопасности, однако никаким унижениям и истязаниям подвергать не будут. Мы ведем себя цивилизованно. - Я повернулся к своему помощнику. - Займитесь трофеем, мистер Шинавасан. Когда осмотрите все, точно определите орбиту и доложите капитану Юаню. Затем, если я не вернусь, отправляйтесь прямо на "Аубург". Я буду в своем кабинете вместе с адмиралом Годольфином.
      Мой ординарец шел за нами, держа пистолет у бедра - лишняя предосторожность: после того, что вынес наш пленный, я и сам справился бы с ним без труда. Однако тот шагал на удивление прямо и твердо.
      - Вам знакомы эмблемы Семейств, - заметил он.
      Я кивнул, бросив взгляд на гордо красующийся на его груди герб Годольфинов.
      - Знать такие вещи - моя работа, - пояснил я.
      - Уже начинаете допрос? Вы обязаны дать мне отдых, не говоря уж о возможности умыться и сменить одежду. - В его словах не было ни тени жалобы или просьбы - только совершенно необъяснимое презрение.
      - На шлюпке особых удобств нет. Сейчас мы доберемся до корабля, где вам и вашим людям будет оказана медицинская помощь. Вы можете связно говорить, вот я и стараюсь использовать любую возможность.
      - Я не обязан сообщать вам ничего, кроме своего имени, звания и личного номера.
      - Не волнуйтесь. В мои намерения не входит принуждать вас. (Кроме вполне понятного желания побольнее задеть вас за живое). - Я изобразил радушную улыбку. - Вы не против слегка подкрепиться и поговорить? - Роль благородного и великодушного победителя удавалась мне вполне. - Вот мы и пришли.