Выгнала она из лесной чащи медведя, чтобы разорвал он тучные стада Калевалы, но убил медведя старый, мудрый Вяйнемейнен.
      И снова мир и покой сошли на поля и рощи Калевалы. Под звуки поющего кантеле, под песни старого, мудрого Вяйнемейнена радостью начиналось утро в жилищах Калевалы, весельем кончался вечер.
      Донеслись песни Вяйнемейнена до самого неба. Выглянул из своей избушки месяц, вышло солнце из своих золотых покоев, и спустились небесные светила пониже, чтобы послушать, как играет на кантеле старый, мудрый Вяйнемейнен.
      Ясный месяц уселся на берёзу, а солнце тут же рядышком опустилось на сосну да так и засияло от удовольствия.
      Слушают солнце и луна Вяйнемейнена и не могут наслушаться.
      А старуха Лоухи не дремлет.
      "Не хотел Вяйнемейнен, чтобы Сампо мне служило, - думает злая хозяйка Похъёлы, - так теперь солнце и месяц будут мне служить".
      Никто не видел, никто не слышал, как пробралась она в Калевалу. Схватила старая Лоухи с берёзы месяц, сунула за пазуху солнце и побежала к себе в Похъелу. Да по дороге прихватила ещё огонь из очагов, чтобы и в жилищах Калевалы не стало света.
      Прибежала злая старуха домой и запрятала солнце и месяц в глубине медного утеса, в темных недрах каменной горы. Заперла пещеру десятью замками, десятью засовами и радуется:
      - Не гулять больше солнцу и месяцу по небесному простору! Не будут они светить людям Калевалы!
      И вот наступила на земле и на небе непроглядная ночь.
      Затосковали на земле люди и звери, замолкли в лесу птицы, поникли цветы и травы.
      Даже Укко, повелитель туч и ветров, заскучал в своих тёмных покоях.
      Вышел он из своего дома в синих чулочках, в пёстрых башмачках, посмотрел туда, посмотрел сюда - что за чудо? Не видать нигде ни солнца, ни месяца.
      Удивляется Укко: что это с ними случилось?
      Стал он их искать, а их нигде нет.
      Рассердился Укко. Вынул из ножен свой огненный меч и ударил о край тучи. От могучего удара вспыхнула в небе огненная искра. Спрятал её Укко в златотканый мешочек, мешочек положил в серебряный ларец и дал деве воздуха, чтобы вырастила она из этой искры молодой месяц и новое солнце.
      Уселась дева воздуха на краю облака, положила огненную искру в золотую люльку, подвесила люльку на серебряных цепях к небесному своду и качает неразумное дитя - беспокойный огонь.
      Вверх и вниз взлетает люлька, и час от часу ярче и сильнее разгорается огонь. Взяла его дева воздуха на руки, тешит его, ласкает, баюкает.
      И вдруг уронила нерадивая нянька своё дитя, выпустила из рук небесную искру.
      Страшный гром прошёл по тучам, распахнулись воздушные двери, и с шумом, с грозным шипеньем пронеслась горящая искра через все девять небес на землю.
      Увидел старый, мудрый Вяйнемейнен, как мелькнул в небе свет, и говорит Илмаринену:
      - Пойдём-ка, друг, посмотрим: что это за огонь упал на землю?
      Снарядили они лодку и отправились в путь.
      А небесный огонь бежит-катится по земле. Все поля сжег, все болота опалил и упал в озеро.
      Закипели озерные воды, огненными потоками выплеснулись из берегов.
      Плохо пришлось тут рыбам. Не знают они, как спастись от беды.
      Вызвался окунь поймать огненную искру - не поймал.
      Взялся ерш ее догнать - не догнал.
      Вышел тогда на охоту сиг. Изловил он злую искру и проглотил, словно червяка.
      И сразу утихли, улеглись волны.
      А бедный сиг места себе не находит. Жжёт его изнутри огонь, сил нет терпеть муку!
      Пожалела сига пеструшка, проглотила его. И сама не обрадовалась!
      Бросилась она к скалам, где живут сёмги, к пещерам, где живут сомы, просит в беде помочь. Только никто ей помочь не может. Наконец сжалилась над пеструшкой щука и проглотила её вместе с огненной искрой.
      Жжет огонь щуку, не даёт покоя. Щука и хвостом по воде бьёт, и волчком вертится, а избавиться от огненной искры не может. Ныряет она на самое дно, мечется вдоль берегов - нет нигде ей спасенья.
      И, глядя на неё, каждый островок в море, каждая бухта на берегу печально говорит:
      - Ах, если бы нашёлся кто-нибудь, кто убил бы эту бедную щуку, кто прекратил бы её мученья!
      Услышал эти слова старый, мудрый Вяйнемейнен и спрашивает:
      - Отчего так мучается эта щука? Кто заставил ее страдать, несчастную?
      Отвечают ему острова и бухты, говорят ему берега и волны:
      - Оттого эта щука так мучается, что проглотила она небесный огонь.
      Обрадовался Вяйнемейнен. Недолго думая, принялся он вместе с Илмариненом плести из мочала сеть. Закинули сеть в море и ждут.
      Первый раз вынули сеть - ершей и плотиц хоть отбавляй, а серая щука не попалась.
      Второй раз вытащили сеть - много всякой рыбы поймали. И сигов, и лещей, и лососей, и окуней. А серой щуки опять нет.
      Удивляются рыбы, говорят друг другу:
      - Видно, перевелись в Калевале славные герои, если не могут они поймать серую щуку!
      Услышал Вяйнемейнен, что говорят рыбы, и принялся плести новую сеть из крепких льняных ниток. Шириной эта сеть в сто сажен, длиной в семьсот сажен, в ней тысяча петель, сто тысяч узлов.
      И вот снова вышли в море герои Калевалы. У вёсел сидит Илмаринен, а старый, мудрый Вяйнемейнен закидывает невод в глубину морских вод.
      Опустил он один край, опустил другой и говорит такие слова, молвит такие речи:
      - Ты, глубин хозяин, Ахто,
      Перерой всё дно морское,
      В тростниках поройся палкой,
      К нам сгоняй ты рыбьи стаи!
      Рыб гони из всех заливов.
      Выгоняй из ям глубоких,
      Из великой глуби моря,
      Где и днём не светит солнце,
      Где никто по дну морскому
      Не ступал ещё от века!
      И когда в третий раз Вяйнемейнен вытащил сеть на берег, увидел он, что бьется в ней серая щука.
      Серебряным ножом с золотой рукояткой разрезал ей Вяйнемейнен живот и вынул пеструшку. Разрезал живот пеструшке - и достал синего сига. Разрезал живот сигу - и выпал оттуда красный уголёк, огненная искра.
      Только дотронулся до неё Вяйнемейнен, как вдруг вспыхнула она ярким пламенем, вырвалась из его рук и побежала по берегу.
      Взбирается огонь на ели, карабкается на сосны, всё по пути сжигает.
      А по следам огня спешит-торопится Вяйнемейнен.
      Между двух мшистых пней, в дупле старой ольхи, догнал он злую искру.
      Говорит ей старый, мудрый Вяйнемейнен:
      - Ну куда ты стремишься без цели, без дела? Лучше бы вернулся ты, огонь, в избы и поселился в наших очагах. Днём плясал бы ты в печках, жёг бы берёзовые поленья, а ночью отдыхал бы под тёплыми углями.
      И смирился огонь перед мудрым словом.
      Положил Вяйнемейнен искру в медный котёл и понёс в родную страну, чтобы зажёгся свет в жилищах Калевалы, чтобы снова запылали очаги в тёмных холодных домах.
      34. Герои Калевалы освобождают небесные светила из заточения
      Немало времени прошло, а ясное солнце так и не всходит на небе, не светит в вышине золотой месяц.
      Не слышно больше весёлых песен в домах, словно потеряли они в темноте дорогу к избам Калевалы.
      Плохие настали на земле времена. Не знают люди, утро ли занялось или вечер опустился, забыли счёт печальным дням. Пошли они к кузнецу Илмаринену и стали его просить:
      - О кователь Илмаринен! Ты выковал синий свод неба! Выкуй нам новое солнце, сделай нам новый месяц!
      - Хорошо, - говорит Илмаринен, - сделаю вам блестящий месяц, выкую круглое солнце.
      Раздул он посильнее огонь в своей кузнице и принялся за дело: гнет в дугу серебряный месяц, бьет молотом по золотому солнцу.
      Услышал старый, мудрый Вяйнемейнен, как стучит у себя в кузнице Илмаринен, и спрашивает:
      - Скажи, добрый кузнец, что задумал ты сделать?
      Отвечает ему Илмаринен:
      - Я кую серебряный месяц, мастерю золотое солнце.
      - Для чего же тебе эти игрушки?
      - Нет, не игрушки это, - отвечает ему Илмаринен. - Я подвешу их на высоком дереве, и будут они светить нам и днём и ночью.
      Покачал головой старый, мудрый Вяйнемейнен.
      - Пустое дело ты затеял! Серебро только на клинке героя блестит, золото только на мече воина сияет. Одно на свете солнце, один в небе месяц.
      Но не слушает его кователь Илмаринен, стучит молотом по наковальне.
      И вот выковал он из светлого серебра ясный месяц, сделал из яркого золота красивое солнце.
      Теперь надо найти для них место, чтобы всем от них было светло.
      Взял Илмаринен в руки солнце и осторожно полез на сосну. Нелегко ему лезть - того и гляди уронит новое светило.
      Наконец добрался он до самой вершины, повесил на ветку золотой шар - и опустился вниз.
      Пот с него так и льётся. А ведь надо ещё месяц повесить, чтобы и ночью было светло на земле.
      Выбрал Илмаринен самую высокую ель и к острой её вершине привязал новенький месяц.
      На славу потрудился кователь Илмаринен. Только вот беда: не сияет серебряный месяц, не светит золотое солнце.
      По-прежнему темно и на земле и на небе.
      Спрашивает Вяйнемейнен у берёзы, спрашивает у сосны, спрашивает у ветра в поле и у рыб в море: не знают ли они, куда спрятались месяц и солнце?
      Нет, никто не знает.
      Спрашивает Вяйнемейнен у калитки во дворе, спрашивает у порога на крыльце, и у окошка в доме, и у трубы на крыше: не видели ли они месяца и солнца?
      Нет, никто не видел.
      И вдруг проговорил огонь в очаге:
      - Я скажу тебе, куда делись месяц и солнце. Их украла хозяйка Похъелы, злая старуха Лоухи. В глубине медного утеса, в пещере каменной горы заперла она небесные светила.
      И снова отправился Вяйнемейнен по дороге героев, чтобы освободить из плена светлый месяц и ясное солнце.
      Шел он день, шёл другой и наконец, на третий день, увидел неприветливый берег Похъелы.
      Подошел Вяйнемейнен к переправе и кричит:
      - Кто тут есть из сынов Похъелы? Дайте-ка мне лодку, чтобы мог я перебраться на вашу сторону!
      По никто не услышал Вяйнемейнена. Никто не отозвался на его голос.
      Тогда собрал Вяйнемейнен сухие ветки и развёл костёр. Высокое пламя поднялось от земли к небу.
      Почуяла дым старая Лоухи, подошла к окну и говорит:
      - Что это за огонь пылает? Для походных костров слишком мал, для рыбачьих - слишком велик.
      Послала она храброго сына Похъелы разведать: почему горит огонь на берегу?
      Увидел его старый, мудрый Вяйнемейнен и закричал:
      - Эй ты, сын Похъелы! Дай-ка Вяйнемейнену лодку! Отвечает ему сын Похъёлы:
      - Пет здесь свободных лодок. Добирайся вплавь, если уж так тебе нужно. Пальцы будут служить тебе вёслами, локоть - верным рулём.
      "Не герой тот, кто с полпути возвращается", - думает Вяйнемейнен.
      И быстрой щукой бросился в волны, словно сиг поплыл среди бурных потоков.
      Выбрался Вяйнемейнен на другой берег и пошёл прямо к избе хозяйки Похъелы.
      Толкнул дверь, переступил через порог и видит - сидят за столом мужи Похъелы и пьют сладкий мёд. У каждого на поясе меч, у каждого за спиной лук.
      - Ну, что, герой, скажешь? - спрашивают они Вяйнемейнена. - О чём, храбрый певец, поведёшь речь?
      - О светлом месяце и ясном солнце поведу я речь, - говорит Вяйнемейнен. - Если не выпустите месяц из каменной скалы, если не освободите солнце из медной пещеры, не миновать вам моего меча.
      - Что же, давай мериться мечами! - говорят мужи Похъелы.
      Вышли хозяева и гость на просторный двор.
      Неплохие мечи у сынов Похъелы, а у Вяйнемейнена на ячменное зернышко длиннее.
      Взмахнул он своим грозным мечом раз, и другой, и третий, и, словно репы, полетели кругом головы героев.
      Расправился Вяйнемейнен со всеми мужами Похъелы и пошёл искать месяц и солнце.
      Видит - на берегу стоит каменная скала. В ней девять дверей, на каждой двери по сто засовов, на каждом засове по железному замку. Выхватил Вяйнемейнен меч из ножек, что есть силы бьёт по каменной скале, огненным клинком рубит железо. Но даже на полпальца не сдвинулись тяжёлые засовы. Не берет их ни вещее слово, ни стальной меч.
      Пришлось Вяйнемейнену вернуться домой без солнца и без луны.
      Печальный идет Вяйнемейнен. Разве герой тот, кто не выполнил задуманного дела!
      Увидел Лемминкайнен песнопевца и говорит:
      - О старый, мудрый Вяйнемейнен, почему не позвал ты меня в товарищи? Уж наверно, сбил бы я эти замки, одним пальцем отодвинул бы все засовы.
      - Нет, - говорит ему Вяйнемейнен, - голыми руками тут ничего не сделаешь. И пошёл к кузнецу Илмаринену.
      - О кователь Илмаринен! - говорит ему старый, мудрый Вяйнемейнен. Выкуй мне острый трезубец, выкуй дюжину клинков и сотню ключей - тогда откроем мы двери в медной скале, выпустим на волю месяц и солнце.
      Раздул Илмаринен жаркий огонь в кузнице и снова взялся за свой молот.
      А хозяйке Похъелы, злой старухе Лоухи, захотелось посмотреть, как живут без светлого солнца славные герои Калевалы, каково им без ясного месяца.
      Привязала она к плечам ястребиные крылья и полетела.
      Слышит Илмаринен - шумит что-то в небе.
      "Уж не буря ли это надвигается?" - думает он.
      Выглянул Илмаринен в окошко. Нет, это не буря надвигается, а летит прямо к его кузнице серый ястреб. Уселся на окошко и внутрь заглядывает.
      - Что тебе нужно, злая птица? - спрашивает Илмаринен.-Зачем ты прилетела сюда? Отвечает ему ястреб:
      - О кователь Илмаринен! На всей земле нет второго такого мастера, как ты. Не покажешь ли ты мне, славный кузнец, свою работу? Не скажешь ли мне, храбрый герой, что ты куешь: оружие для боя или кувшины для пира?
      - Я кую ошейник для хозяйки Похъелы, - говорит Илмаринен. -Хочу посадить на цепь злую старуху, приковать её к медной горе, к каменному утесу.
      Испугалась хозяйка Похъелы. Что есть мочи замахала крыльями и скорей полетела к себе домой.
      Вывела она из тёмной пещеры месяц, отпустила на волю солнце, а сама обернулась голубкой и снова полетела в Калевалу.
      Села у двери кузницы, головку туда-сюда поворачивает.
      - Что сидишь ты у моего порога, ласковая голубка? - спрашивает её кузнец. - Что тебе здесь надо?
      И в ответ проворковала ему голубка:
      - О кователь Илмаринен! Брось молот, залей огонь в горне. Не надо тебе ковать цепь для хозяйки Похъелы. Посмотри-ка на небо - вернулся в своё жилище светлый месяц, опять сияет над землёй ясное солнце!
      Вышел Илмаринен из кузницы и от радости даже засмеялся.
      Правду сказала голубка - как прежде, светит в небе ясный месяц, а солнце сияет ещё ярче прежнего.
      Зовёт кузнец старого, мудрого Вяйнемейнена:
      - Выходи, вещий песнопевец! Взгляни на золотое солнце, посмотри на ясный месяц!
      Вышел из дому старый, мудрый Вяйнемейнен, поднял голову и видит плывет в небе молодой месяц, поднимается над землёй ясное солнце.
      Озарило оно своими яркими лучами поля и рощи, горы и долы, заглянуло в жилища людей, разбудило лесных птиц.
      И навстречу начинающемуся дню запел старый, мудрый Вяйнемейнен:
      Так победили славные герои Калевалы злую старуху Лоухи, хозяйку вечно мрачной Похъелы.
      С той поры навсегда осталось на небе золотое солнце.
      Каждый день встаёт оно над землёй и на счастье всем добрым людям посылает свет и тепло.
      На счастье всем людям осталось и поющее кантеле - чтобы звонкой песней
      начиналось на земле утро, чтобы радостным был долгий день и ясным тихий вечер.