- Только слабый боится смерти, отвечает ей Лемминкайнен, - только робкому повсюду мерещится гибель. Лучше скажи мне, матушка, что ждет меня в пути, какая беда грозит мне в дороге?
      Говорит сыну старая мать:
      - Три смерти ждут тебя в пути. В первый день увидишь ты огненную реку. Посреди горячей пучины пылает там жарким пламенем гора, на горе сверкает огненный утес, на утесе сидит огненный орел. По ночам точит он свой клюв, ясным днем точит свои когти, чтобы схватить того, кто близко пройдет, кто мимо проедет. И тебе, безрассудному, не миновать этой участи.
      - Нет, не умирают так герои, - отвечает ей Лемминкайнен. - Голько для глупой бабы такая смерть. Ты скажи мне, матушка, какая еще гибель ждет меня?
      Говорит ему старая мать:
      - На второй день увидишь ты огненный ров. Доверху завален он раскаленными камнями. Сотни смелых юношей с мечами, тысячи храбрых мужей с копьями полегли мертвыми, а через ров никто не перешел. И тебе не пройти.
      - Нет, не умирает так смелый, не кончает так свои дни храбрый, отвечает Лемминкайнен. - Скажи мне, матушка, какая еще смерть мне грозит?
      - Стережет тебя третья смерть у самых ворот Похъелы, у входа в сумрачную Сариолу. Ходит там во мраке медведь, бродит в темноте волк. Уже сожрали они ТЫСЯЧУ героев с мечами, разорвали на части сто богатырей с луками. Растерзают они и тебя, беззащитного!
      Смеется над ее словами удалой Лемминкайнен:
      - Не умирает так даже самый робкий из мужей, даже самый последний из героев. Мне ли, укротившему коня на полянах Хийси, бояться медвежьей пасти! Мне ли погибнуть от волчьих зубов!
      - Да ты послушай меня! Ведь это еще не все, что грозит тебе, сыночек, - говорит Лемминкайнену старая мать. - Три смерти стерегут тебя в дороге, а четвертая поджидает в самой Похъеле. Увидишь ты двор, огороженный высоким частоколом. Вместо кольев понатыканы там острые копья, и на каждое копье насажен человеческий череп. Только один кол стоит пустой - твоей головы дожидается. И не прутьями заплетен тот частокол, а ядовитыми змеями. И связаны жерди не ветками, а гадюками. У самых ворот лежит там змея, всех змей страшнее. У нее сто глаз, тысяча языков. Уже открыла она свою страшную пасть, чтобы проглотить тебя, несчастного.
      - Нет, не для героя эта смерть, - говорит Лемминкайнен. - Голыми руками разбросаю я змеи, босыми ногами растопчу гадюк.
      - Бедный мой сыночек! - говорит ему мать. - Видно, уже позабыл ты, как лежал в глубине темных вод Маналы, как шумели над тобой черные потоки Туонелы. И лежать бы тебе на дне бурной пучины до нынешнего дня, если бы не твоя бедная мать! Хоть теперь послушайся моих слов, не ходи к темным избам Похъелы.
      - Только глупцы знают страх, - отвечает Лемминкайнен. - Герои страха не ведают. Всех злых мужей Похъелы вызову я на открытый бой, с каждым померюсь острым мечом! Дай же мне, любимая матушка, стальной пояс, принеси мне, милая старушка, старый отцовский меч. Долго лежал он в темноте, давно стосковался без дела.
      Надел веселый Лемминкайнен стальной пояс, к поясу подвесил отцовский меч, взял в руку отцовское копье, за спину вскинул отцовский лук.
      Уже и сани стоят у ворот, пора Лемминкайнену в путь. Да вот беда одна нога идет через порог, другая не идет, одна рука хочет за вожжи взяться, другая не хочет.
      Но не дрогнуло сердце Лемминкайнена. Уселся он в сани, a старая мать на прощанье говорит ему:
      - Сыночек мой единственный, ты, моей старости опора! Пусть будет что будет! Ступай куда хочешь, пируй с кем знаешь, только запомни мои слова: поднесут тебе чашу с пивом, а ты не спеши его пить, сначала попробуй.
      Выехал сын за околицу, а старая мать догнала его и опять наставляет:
      - Сыночек мой единственный, ты, моей старости утеха! Как приедешь на пирушку, вспомни мои слова: садись на полсиденья, становись на полполовины - тогда никто тебя не одолеет ни обманом, ни хитростью.
      Снова взмахнул Лемминкайнен жемчужным кнутом, и рванулся вперед его резвый конь.
      В далекую Похъелу, в сумрачную Сариолу, едет веселый Лемминкайнен.
      И вот, когда день уже клонился к вечеру, вдруг заржал, зафыркал краснобокий конь и стал - всеми четырьмя копытами уперся в землю.
      Смотрит Лемминкайнен - сбываются слова старой матери. Преградила ему путь огненная река. Посреди реки гора пылает, на горе ярким пламенем горит утес, а на вершине утеса сидит огненный орел. Из клюва у него вырывается огонь, перья жаром пышут. Увидел орел Лемминкайнена и говорит:
      - Ты куда едешь, герой, куда путь держишь?
      Отвечает ему Леммипкайнен:
      - Еду я в Похъелу, на веселую свадьбу. Отойди-ка, орел, в сторону, дай путнику проехать, уступи отважному Лемминкайнену дорогу.
      Отвечает ему огненный орел:
      - Как же не уступить путнику дорогу! А уж смелому Лемминкайнену и подавно! Пусть пройдет он через мой клюв, проедет через мою глотку - прямо ко мне в утробу. Веселый будет там пир званому гостю, долгий отдых будет усталому путнику.
      Не знает Лемминкайнен, что делать, как от беды избавиться.
      Посмотрел Лемминкайнен направо, поглядел налево, взглянул вперед, повернулся назад и видит - лежат на снегу черные перышки. Подобрал их веселый Лемминкайнен, сбил в комочек, потер между ладонями - и мигом вылетела у него из-под рук стая черных глухарей. Швырнул их Лсмминкайнен орлу прямо в разинутый клюв, кинул в его огненное горло, бросил на его раскаленный язык, а сам дальше поехал.
      Ночь ехал, день ехал - и вдруг опять заржал испуганный конь, снова стал среди дороги.
      Приподнялся Лемминкайнен в санях и видит - правду сказала ему старая мать: перед ним в обе стороны тянется широкий ров. Доверху завален он раскаленными камнями, до краев засыпан горящими каменными глыбами. И нигде ни прохода, ни проезда.
      Как тут быть удалому Лемминкайнену?
      Набрал он полную пригоршню снега и бросил в огненный ров.
      Даже зашипеть не успел снег, а огонь еще выше поднялся.
      Бросает Лемминкайнен комья снега на раскаленные камни и говорит такие слова:
      - Защити, могучий Укко,
      Помоги, властитель неба!
      Ты пошли с востока тучи,
      Пригони ты их с заката.
      Пусть ударятся краями,
      Пусть рассыплют снег пушистый,
      Пусть ковер постелют снежный
      Толщиною в три сажени,
      Вышиной с копье героя
      На горящие каменья,
      На пылающие глыбы.
      Услыхал его могучий Укко и послал ему на помощь снежные тучи. Тяжелыми хлопьями повалил снег на пылающие камни, на раскаленные глыбы.
      Немного времени прошло, и на том месте, где был огненный ров, растеклось широкое озеро, забушевали пенистые волны.
      А Лемминкайнен вылепил из снега крепкий мост и переехал на другой берег.
      Так на второй день пути спасся веселый Лемминкайнен от второй смерти.
      И опять мчится по дороге его конь, хлопает в воздухе жемчужный кнут, скрипят по снегу быстрые полозья.
      Уже к самым воротам Похъелы подкатили сани, и вдруг опять остановился конь. Видит Лемминкайнен вышла к нему навстречу третья смерть: ждет его на дороге волк, подстерегает у входа в Похъелу медведь.
      Огляделся веселый Лемминкайнен по сторонам - нигде ни камня, ни дубинки. Только лежит на снегу клочок овечьей шерсти, - верно, остался он от волчьего обеда или от медвежьего ужина.
      Поднял Лемминкайнен эту шерсть, потер в ладонях - и разбежалось у него из-под рук целое стадо ягнят.
      Бросился волк за лакомой добычей. И медведь от него не отстает.
      А веселый Лемминкайнен стегнул своего коня и без помехи миновал ворота Похъелы.
      А впереди новая беда сторожит его: стоит посреди дороги двор, отнесенный железным частоколом. И не ветками переплетены колья, а змеями. Извивается, шипит изгородь. На всех кольях черепа качаются - только один кол стоит свободный, ждет головы веселого Лемминкайнена.
      Но не испугался герой. Выхватил он меч из ножен, рубит острым железом.
      Пять жердей выломал, семь столбов повалил, всю изгородь разнес, всех змей перебил. Осталась у него на пути одна змея - глядит она сотней глаз, жалит тысячью жал.
      Зубы у нее как грабли, глаза что решето, а поднимется она на Хвост головой до вершины самой высокой сосны дотянется. Зашипит змея - горы задрожат, свистнет - земля заколеблется.
      Легла змея поперек дороги и раскрыла свою страшную пасть.
      Но не дрогнуло сердце удалого Лемминкайнена. Подошел он к змее и говорит такие слова, молвит такие речи:
      - Ты, змея, червяк подземный,
      Ты, что ползаешь в колосьях,
      Извиваешься по дерну!
      Как ты здесь посмела ползать,
      По дороге извиваться,
      Разевать свой зев поганый?
      Зев закрой, главой поникни,
      Спрячь губительное жало
      И в клубок свернись, гадюка,
      Точно стружка от осины!
      Уползай, змея, в кустарник,
      Уходи, гадюка, в вереск,
      Дай мне, путнику, дорогу,
      Пропусти скитальца дальше!
      Если ж ты не покоришься,
      Если не уйдешь отсюда,
      Ты распухнешь от болезни,
      Ты раздуешься от боли,
      На три части разорвешься!
      Как досталась жизнь гадюке?
      Из слюны ты появилась.
      Из слюны что может выйти?
      Только дрянь из дряни выйдет,
      Только скверное - из скверны.
      Ты, подземная ползунья,
      Уходи скорей с дороги,
      Отступи перед героем,
      Дай мне, путнику, проехать!
      Мчусь я в Похъелу на свадьбу,
      Еду я на пир великий!
      Сильнее разящего меча ранили змею гневные слова героя. Закрыла она свою тысячеязыкую пасть, опустила к земле голову и поползла прочь с дороги.
      21. Лемминкайнен вызывает на состязание хозяина Похьелы
      Все смерти миновал веселый Лемминкайнен и наконец целый и невредимый въехал во двор хозяйки Похъелы. Незваный, непрошеный вошел он в горницу. Ступил шаг - под его ногами сосновый пол покачнулся. Раскрыл рот - и задрожали от его голоса сосновые стены.
      - Вот и я! - говорит веселый Лемминкайнен. - Встречайте, хозяева, нового гостя! Пусть здравствует тот, кто и мне скажет: "Здравствуй!"
      Нo никто не говорит ему: "здравствуй!" Никто не рад веселому Лемминкайнену.
      - Может, некстати я пришел? - спрашивает Лемминкайнен. - Что же не подносят мне хозяева пива, не потчуют гостя зоолотым медом?
      Отвечает ему из угла хозяин Похъелы:
      - Какой ты гость! Гость разве так приходит? У порога он сначала остановится и поклон отвесит. А потом ждет, пока его в дом позовут.
      Тряхнул веселый Лемминкайнен черными кудрями и говорит: - Что-то не помню я, чтобы кланялся у этого порога мой отец. Всегда было для него место за столом, и для коня его было стойло, и для рукавиц находился гвоздь. Чем же я хуже своего отца?
      Сказал так и сел в конце стола, на краю сосновой скамейки.
      Затрещала скамейка, зашатался дубовый стол.
      Тут говорит ему хозяйка Похъелы:
      - Чтобы тебе вчера приехать - рекой лилась тут брага! Или уж завтра бы приехал - наварила бы я свежего пива. А сегодня оно еще в ячмене. И хлеб еще не выпечен, и мясо еще нс зажарено.
      От гнева потемнело лицо Лемминкайнена.
      - Вот оно как! Другие слова были у тебя на устах, когда посылала ты меня в темную пучину Маналы. Ну так слушай, злая старуха! Не буду я Лемминкайнепом, если не подадут мне в кружке пива, если не поставят передо мной целый котел жареной свинины.
      - Хорошо,- говорит хозяйка Похъелы,- будет по-твоему.
      Позвала она свою работницу - ту, что скребет котлы да чистит грязную посуду, - и приказала ей подать гостю еды-питья. Принесла работница котел с обглоданными костями и кружку доверху полную. Поставила перед Лемминкайнепом и говорит:
      - Если ты настоящий герой - одним духом выпьешь пиво, до самого дна осушишь всю кружку.
      Но не спешит Лемминкайнен нить веселый напиток. Заглянул он на дно кружки, а там полно всякой нечисти: и змеи, и лягушки, и ящерицы, и черви.
      Усмехнулся веселый Лемминкайнен.
      - Видно на болоте это пиво варили, - говорит. - Да раз не дают другого, выпью это.
      А сам достал из кармана удильный крючок и забросил его в кружку. Выудил всех ящериц и гадюк, всех лягушек и червей, побросал их на пол, а потом одним духом выпил темный напиток.
      Поставил кружку на стол и говорит такие слова:
      - Раньше чем скроется солнце, прежде чем взойдет месяц, сброшу я в Туонелу того, кто варил это пиво, в жилище Маналы отправлю того, кто угощал гостя таким питьем.
      Рассердился хозяин Похъелы.
      - Да кто ты такой? - говорит. - Откуда ты взялся? Зачем пришел сюда незваный, непрошеный? Отвечает ему веселый Лемминкайнен:
      - Званый гость хорош, а незваный лучше. Не найдется ли у тебя, хозяин, для незваного гостя еще пива, чтобы утолить жажду героя?
      Говорит ему хозяин Похъелы:
      - А вон во дворе лужа - пей из нее сколько хочешь да уби- райся отсюда! Исчезни, негодный! Скройся с глаз, жалкая тварь!
      Не сдвинулся с места Лемминкайнен.
      - Ни один из героев, - говорит, - даже тот, кто похуже меня, не потерпит, чтобы его поносили такими словами.
      Тогда выхватил хозяин Похъелы огненный меч и говорит Леммннкайнену:
      - Не хочешь терпеть, так давай клинками мериться!
      - Хорошо же ты принимаешь гостя! - отвечает веселый Лемминкайнен. - Ну что ж, пусть будет по-твоему. Мой отец никогда не отказывался мериться мечами с обидчиком, а сын не хуже огца.
      Выхватил он свой меч и положил рядом с мечом хозяина Похъелы. На кончик пальца, на полногтя был короче клинок Лемминкайнена.
      - Твой меч длиннее, значит, твой удар первый, - говорит веселыи Лемминкаинеи.
      И вот взмахнул мечом хозяин Похъелы.
      В самое сердце дерзкому хочет он вонзить свой клинок, а воткнул в балку. Метит голову гостю рассечь, а разрубил стропила.
      Смеется веселый Лемминкайнен.
      - Чем же изба перед тобой провинилась, что ты рубишь ее и щепки? Давай-ка выйдем с тобой в ноле. На открытом месте, на ровном снегу биться лучше, чем в горнице.
      Вышли они на широкий двор, растянули на земле коровью шкуру и стали друг против друга.
      Ну, хозяин, - говорит веселый Лемминкайнен, - взмахни последний разок своим мечом, прежде чем простишься с жизнью, раньше чем снесу я тебе голову.
      Еще яростнее напал на него хозяин Похъелы. Но ловко увертывается веселый Лемминкайнен, ни одной царапины нет на его теле.
      - Здорово ты орудуешь мечом, - говорит веселый Лемминкайнен. - А теперь мой черед уменье свое показать. Принимай мой удар, похъеланец!
      Взмахнул мечом Лемминкайнен, и, будто колос, снятый серпом, точно тетерка, сраженная стрелой, упала на землю голова хозяина Похъелы.
      Поднял ее Лемминкайнен, насадил на свободный кол в изгороди и говорит:
      Для меня ты этот колышек берег, а вот довелось твоей голове на нем красоваться!
      И пошел в избу, чтобы смыть кровь со своих рук.
      Разок только зачерпнул воду из кадки и слышит: со всех концов селения доносится грозный шум - это вышли сильные мужи, храбрые воины, чтобы рассчитаться с веселым Лемминкайненом за кровь хозяина Похъелы.
      Как дым вырывается на улицу, так и Лемминкайнен выбежал из дверей злого дома.
      Ищет он своего коня, а коня словно и не бывало - только камень лежит среди поля да ива растет на лужайке.
      Куда ни взглянет Лемминкайнен - за каждым углом сторожат его гневные глаза, повсюду преграждает ему дорогу блеск стальных мечей.
      Что тут делать удальцу? Как от беды спастись?
      Обернулся он быстрым орлом и улетел за облака.
      Немного времени прошло, и опустился Лемминкайнен на родную землю. Подошел он к порогу родного дома. На лицо темной тучей набежала забота, на сердце тяжелым камнем легла печаль.
      Только разок взглянула на него мать и спрашивает:
      - Ты, самый младший из моих детей, самый сильный из всех моих сыновей, что вернулся ты невеселый? Может, обнесли тебя пивом на свадебном пиру в Похъеле? Так возьми кружку, из которой пил твой отец, наполни ее пивом и выпей на здоровье.
      Отвечает ей Лемминкайнен:
      - Если бы обнесли меня пивом, проучил бы я хозяина, чтобы знал он, как встречать гостя.
      - Что же ты такой печальный? - снова спрашивает его мать. - Может быть, конь тебя опозорил? Так скорее купи себе другого коня и забудь про свою невзгоду.
      - Матушка моя родная! - отвечает ей Лемминкайнен. Если бы опозорил меня конь, если бы осрамил меня быстроногий скакун, перепортил бы я коней всех наездников, чтобы нечем им было похваляться.
      - Так почему ж вернулся ты с таким печальным сердцем? - снова спрашивает его мать. - Может, в дороге какая-нибудь беда с тобой случилась? Может, много ты поел на свадебном пиру? Или выпил лишнее? Или видел ночью дурные сны?
      Отвечает ей веселый Лемминкайнен:
      - Пусть глупые бабы боятся снов, что снятся им темной ночью! А у меня другие заботы. Положи-ка мне, матушка, в мешок немного муки да щепотку соли и простись с милым своим сыном. Должен он покинуть родную страну, бросить родное свое жилище. В честном бою, в открытом поединке убил я хозяина Похъелы. И теперь весь народ этой сумрачной страны идет против меня войной. Сотни мужей с мечами, тысячи героев с копьями гонятся за мной по пятам.
      Тяжело вздохнула старая мать:
      - Разве не говорила я, чтобы не ходил ты в эту сумрачную прану? Жил бы ты в родном доме, под защитой матери, и не знал он горя, не ведал беды. А теперь куда ты пойдешь, мой сыночек? Где спрячешься от злодеев?
      Отвечает ей Лемминкайнен:
      - Я и сам не знаю, где мне от них спрятаться. Может, ты научишь меня, как спасти голову?
      Говорит ему старая мать:
      - Как же мне уберечь тебя от беды? Станешь ты березкой в| лесу, а дровосек срубит березку и расколет ее на дрова. Спрячешься ольхой в роще, а люди придут и сожгут эту рощу, чтобы распахать землю. Ягодкой лесной укроешься в траве - и там настигнет беда: найдут тебя малые ребята и съедят. Поплывешь щукой в синем море - и там догонит несчастье: поймают тебя в сети рыбаки. Серым волком побежишь по лесу - так все равно не спасешься: убьет тебя охотник, подстрелит острыми стрелами.
      Матушка моя родная говорит ей Лемминкайнен. - Где меня смерть настигнет, я и сам знаю. Уже у самых глаз стоит беда, к самой бороде подошло несчастье. Ты меня на свет родила, ты от смерти меня избавила, научи теперь, где мне укрыться от стальных мечей!
      Говорит ему старая мать:
      - Знаю я такую землю. Нет у нее названия, и никогда не шумела там битва, никто не слышал там звона мечей. Там спасешь ты гною бедную голову. Но поклянись мне сейчас страшной клятвой, что никогда больше - ни через шесть лет, ни через десять - не поднимешь ты острого клинка.
      - Клянусь тебе страшной клятвой, - говорит ей Лемминкайиен, что никогда ни в первое лето, ни в шестое, ни в десятое - не возьмусь я без нужды за меч, не затею своей волей войны.
      - Ну так слушай меня, сыночек, - говорит Лемминкайнену мать. - Спусти скорее на воду отцовский челн и плыви в открытое море. Девять морей ты проплывешь и посреди десятого моря увидишь зеленый остров. Живи там один год и другой, а когда кончится третий год, возвращайся снова в родные края, в отцовский дом, к своей старой матери.
      22. Лемминкайнен спасается на зеленом острове от злых людей Похьелы
      И вот собрался веселый Лемминкайнен в далекий путь.
      Простился он со своей любимой матушкой. Положил в мешок кадушку с маслом - чтобы на год хватило, припас свинины на два года и покинул родной дом. С катков, обитых медью, спустил он свой челн, натянул парус, взял в руки весло.
      Быстро мчится лодка, а Лемминкайнен еще подгоняет ее, чтобы быстрее плыла, чтобы легче скользила:
      - Ты плыви, челнок дощатый,
      Как цветочек, по теченью!
      Ветер, ты надуй мой парус
      И гони ладью быстрее!
      Пусть летит, как птица, лодка,
      Пусть летит челнок еловый
      Вдаль, на остров неизвестный,
      На мысочек без названья.
      Раскачали ветры легкую лодку и понесли по синему хребту моря.
      Плывет Лемминкайнен день и другой, качается по волнам месяц и два месяца. Девять морей уже переплыл. И вдруг потемнел воздух, зашумела буря. Опрокинули ветры дощатую лодку, и веселый Лемминкайнен упал в морскую пучину. Сильно гребет он руками, ловко правит ногой, дни и ночи плывет по бурным волнам.
      Немало времени прошло, и вдруг показалось на краю неба светлое облачко.
      Подплыл к нему Лемминкайнен поближе и видит - не облачко что, а песчаный мыс, зеленый остров.
      Еще немного проплыл Лемминкайнен и ступил наконец на твердую землю.
      Видит - стоит на острове дом, дверь открыта, хозяйка хлеб из печи вынимает, а дочки тесто месят.
      Говорит веселый Лемминкайнен:
      - Не покормишь ли меня, добрая хозяйка, не поднесешь ли герою кружку пива? Много дней и ночей носили меня по морю полны, голод мучит меня, совсем иссякли мои силы.
      Пожалела его добрая хозяйка. Зажарила она свинины, принесла кружку с пивом и подала Лемминкайнену, чтобы насытился голодный, чтобы вернулись силы к усталому.
      Поел он, попил, а потом спрашивает:
      - Скажи мне, добрая хозяйка, есть ли на этом острове местечко, где бы мог приютиться удалой охотник, веселый Лемминкайнен?
      Отвечает ему добрая хозяйка:
      - Пусть хоть сто мужей явится, хоть тысяча - для всех, кто пришел с миром, найдется место на этом острове.
      - А найдется ли здесь крыша, под которой мог бы я спать, и стол, за которым мог бы сидеть?- снова спрашивает Лемминкайнен.
      - Найдется здесь для тебя жилье, - отвечает ему добрая хозяйка.- Будет у тебя и дом с крышей, и двор со всем хозяйством.
      - А скажи мне, добрая хозяйка, - опять спрашивает Лемминкайнен,- есть ли на этом острове место, где мог бы я петь песни моего отца, повторять напевы моих дедов?
      - Пой, где хочешь, - отвечает ему хозяйка. - Хорошей песне повсюду место.
      Так и остался веселый Лемминкайнен на зеленом острове.
      Один год прошел, и другой кончился, а веселый Лемминкайнен живет, не зная ни забот, ни печали.
      Запоет он - и мед для него прямо по веткам сосен стекает, пиво из плетня ключом бьет, масло по сухим жердям сочится.
      Весь остров ему как родной дом. В каждой деревне ему рады. Куда ни придет Лемминкайнен, там веселье и песни, там смех и пляски.
      На радость девушкам обратил он прибрежный песок в жемчуг. Хозяйкам в утеху раскидал на полянах пруды. А в прудах утки плавают - щеки у них золотые, головки серебряные, лапы из красной меди.
      В какой дом ни войдет Лемминкайнен с веселой песней, там на столах уже дымятся миски, кружки пенятся пивом, пироги сами из печки выпрыгивают.
      Вот и третье лето кончилось.
      Стал Лемминкайнен готовиться в дорогу.
      Опечалились девушки на острове и говорят ему:
      - Оставайся у нас, веселый Лемминкайнен. Разве плохо тебе здесь жилось? Разве плохо петь с нами песни?
      Отвечает им веселый Лемминкайнен:
      - Есть у меня одно желание: хочу я снова увидеть отцовский дом, хочу собирать землянику на родных полянах, на своей родной земле сеять хлеб.
      Сколотил он себе новую лодку и отправился в путь.
      Подгоняют лодку быстрые ветры, несут но морю проворные волны.
      Немало времени прошло, и снова ступил Лемминкайнен на родную землю.
      Все здесь как было - тот же берег, та же пристань. На пригорках знакомые ели, на холмах - все те же сосны.
      Только нет его избы, в которой жил он со своей любимой матерью.
      А на том месте, где стояла изба, шумит теперь ветвями белая черемуха.
      Там, где был двор, поднялись молодые елочки. Где был колодец, вырос колючий можжевельник.
      Заплакал Лемминкайнен.
      Льет горькие слезы и говорит:
      - Я играл вот в этой роще,
      По камням я этим прыгал,
      По траве я здесь катался,
      Тут валялся на пригорке.
      Кто ж унес избу отсюда,
      Кто сломал родную кровлю?
      Сожжено мое жилище,
      Разметали пепел ветры...
      Три дня и три ночи плачет веселый Лемминкайнен.
      Жаль ему разоренного дома, но еще больше горюет он о милой своей матушке:
      - Мать, не ты ль меня кормила
      И не ты ль растила сына?
      Умерла моя голубка,
      Нет родной моей на свете.
      Стало тело горстью праха,
      Ветлы выросли меж пальцев,
      В головах шумят березы,
      А в ногах терновник острый.
      Вот мне, глупому, награда,
      Вот, несчастному, возмездье
      Все за то, что меч я поднял,
      Что понес мое оружье
      За черту земли туманной,
      К избам Похьелы суровой!
      Истреблен мой род за это,
      Мать любимая убита!
      Бродит он по заросшему пустырю, где раньше был его дом, и вдруг видит - тянется по земле едва заметный след.
      Пошел Лемминкайнен по этому следу.
      Через ноле вьется тропка, и Лемминкайнен идет через поле.
      В лесную чащу ведет след, и Леммипкайнен идет в лес.
      И привела его тропинка к маленькой избушке, что стояла у подножия высоких скал, посреди темного леса.
      Вошел Лемминкайнен в избушку, а там сидит его бедная мать.
      Обнял ее Лемминкайнен и говорит:
      - Матушка моя родная! А я уж думал, что нет больше тебя на свете. Все глаза я выплакал, пока тебя искал, все лицо слезами залил.
      Говорит Лемминкайнену мать:
      - Совсем уже рядом была моя смерть. И не видеть бы мне белого света, если бы не укрылась я в этой чаще, не спряталась в этом глухом лесу. Пришли люди Похьелы в наш край с мечами и копьями, дом обратили в пепел, двор опустошили - все искали тебя, злополучного.
      - Не горюй, матушка, - говорит ей Лемминкайнен,- прогони спою печаль. Поставлю я новую избу получше прежней, а со злыми людьми Похьелы - придет время - рассчитаюсь за твои слезы.
      23. Илмаринен берет себе в дом пастуха Куллерво
      Были у матери два сына - Калерво и Унтамо. Росли они под одной крышей, как два птенца под крылом лебедя, как два цыпленка под крылом наседки.
      А выросли - и развела их вражда.
      Поставил Калерво в своем затоне сети. И Унтамо свои сети там же поставил. Вот пришло время вынимать улов. Не знал Калерво, что брат закинул сети в его затоне, и унес всю рыбу. Злобой закипело сердце Унтамо. Поднял он руку на брата, дал волю своим кулакам.
      В другой раз посеял Калерво овес. А Унтамо взял да и пустил на его поле свою овечку. Поела его овечка овес Калерво, а собака Калерво бросилась на нее и загрызла насмерть.
      Тогда поклялся Унтамо страшной клятвой истребить весь род ненавистного брата.
      Не туча ли закрыла небо?
      Не дым ли клубится на дороге?
      Нет, это Унтамо идет войной на своего брата Калерво.
      Самых сильных мужей созвал Унтамо. У кого в руках - топор, у кого меч, у кого - копье.
      Перебили воины Унтамо весь род Калерво от мала до велика, :а двор его спалили и сровняли с землей.
      Только одного младенца, что качался в колыбели, пощадил Унтамо и взял в свой дом.
      Называла мать своего сына ласковым именем - Куллерво. Называл Унтамо своего племянника злым словом - раб.
      Качается Куллерво в люльке день, качается другой, а на третий день сбросил он с себя свивальник, разорвал пеленки, сломал люльку.
      "Видно, сильным мужем он вырастет, - думает Унтамо.- Сотню рабов мне заменит, один за тысячу поденщиков будет на меня работать".
      Прошел месяц, и другой, и третий.
      Однажды услышал Унтамо, как говорит Куллерво самому себе:
      - Вот вырасту я побольше, наберусь силы и отомщу тогда за родного отца, рассчитаюсь за смерть любимой матери!
      Испугался Унтамо.
      "Надо скорее отделаться от пего! - думает. - Второй Калерво растет в змееныше - как бы весь мой род не погубил!"
      И велел он посадить Куллерво в бочку, а бочку бросить в море. День проходит, другой проходит. На третий день пошел Унтамо на берег и видит сидит маленький Куллерво на гребне синей волны и медной удочкой с шелковой леской удит рыбу.
      Тогда велел Унтамо своим рабам сложить из березовых поленьев, из смолистых веток сосны большой костер и на том костре сжечь Куллерво.
      Привезли рабы сто возов березы, сто возов сосны, тысячу возов бересты, свалили в одну кучу и подожгли с четырех сторон, Л когда разгорелся костер, бросил Унтамо малого ребенка в самый огонь.
      Два дня и две ночи горел костер.
      На третий день пришел Унтамо и видит - сидит Куллерво па куче пепла живой и невредимый, пересыпает с руки на руку юлу, железной кочергой разбивает угли. И хоть бы один волосок у него на голове сгорел!
      "Вот беда! - думает Унтамо. - Никак мне не избавиться от чужого племени".
      Велел он повесить Куллерво на ветке дуба.
      День проходит, другой проходит. Посылает Унтамо раба посмотреть, не умер ли ненавистный Куллерво.
      Вернулся раб и говорит:
      - Ничего ему не делается' Сидит на дереве как ни в чем не бывало и железным гвоздем вырезает на коре мужей с мечами да богатырей с копьями.
      Не знает Унтамо, что и придумать. Никакая смерть не берет Куллерво!
      Тогда решил Унтамо оставить его у себя рабом.
      Позвал он Куллерво и говорит ему:
      - Если будешь исправным рабом, позволю тебе жить в своем доме. По работе и плату будешь получать - либо пояс узорчатый, либо оплеуху звонкую.
      В первый день послал его Унтамо подсечь лес для пашни. Наточил Куллерво топор и пошел в лес. Под самый корень рубит он старые деревья: покрепче ствол валит с одного удара, потоньше ствол - с пол-удара. А когда надоело ему махать топором, воткнул он топор в дерево и закричал громким голосом:
      - Куда мой голос доходит, там пусть и валятся сосны и березы! И пусть никогда на том месте, где трудился сын Калерво, не взойдет ни один стебелек, не поднимется ни один колос!
      Пришел Унтамо посмотреть, как работает его новый раб, и видит перепортил Куллерво все деревья, загубил строевой лес.
      "Нет, не будет от него проку, - думает Унтамо. - Надо его к другой работе приставить".
      На другой день велел он Куллерво городить изгородь.