Господь выше Храма, Он ничем не ограничен, однако неограниченность проявляется на земле в ограниченном: Он выше Храма, но при этом Он в самом Храме. Для всех живших в те времена, когда Храм стоял на горе Мория, пребывание Славы Всевышнего в Храме не было вопросом веры; это было простое знание, очевидный факт, столь же очевидный, как пребывание в небесах солнца и луны.
      "Храм - это свидетельство перед всем миром того, что Бог пребывает среди евреев" (Шабат 22Б). "Десять чудес были явлены нашим предкам в Храме: не было выкидыша у женщин из-за запаха жертвенного мяса; никогда не гнило жертвенное мясо; не было мух в месте забоя животных; ни разу не было поллюции у Первосвященника в Йом Кипур; дожди не гасили огонь на жертвеннике; ветер не отклонял столб дыма; ни разу не было так, чтобы сноп, жертвенные хлеба и приносимый на стол хлеб оказались непригодными; стоять было тесно, а падать ниц - просторно; ни разу не укусила змея и не ужалил скорпион в Иерусалиме; ни разу не сказал человек: "Мне не хватает денег, чтобы остаться ночевать в Иерусалиме" (Авот 5:7). Чудеса являются следствием того, что Храм есть "послание" не этого мира в этом мире. Все десять чудес свидетельствуют о том, что Всевышний пребывает среди народа Израиля.
      Устройство Храма и все, что в нем находилось, было призвано освятить светом Торы все стороны жизни. В Святая Святых Храма находился Ковчег Завета, а в нем - скрижали с высеченными Десятью Заповедями и свиток Торы. Святая Святых - это центр Храма. Там, где у других народов мира находился идол, у евреев лежала Книга. От нее исходит вся святость. Если бы не Тора, не было бы Храма, не было бы жертв, не было бы смысла в существовании еврейского народа. Всякий еврей, где бы он ни находился, во время молитвы поворачивается лицом к Святая Святых, к Торе.
      Внутри здания Храма, в зале перед Святая Святых с северной стороны, помещался стол, на котором каждую Субботу меняли двенадцать специальных хлебов. "Хотел Святой, Благословен Он, чтобы пропитание всего мира получало благословение от Храма, и потому заповедал поставить в нем стол для хлебного жертвоприношения" (Мальбим).
      Там же, перед Святая Святых с южной стороны, стоял храмовый светильник - Менора. Если Ковчег Завета символизирует Божественную мудрость, которая открывается через пророков, то Менора соответствует мудрости сердца, способности человека откликнуться на призыв Бога.
      Окна Храма были узкими со стороны зала и расширялись кнаружи. Общий символ: человеческий разум, освященный мудростью Торы, должен освещать мир.
      Перед Святая Святых был установлен также золотой жертвенник для воскурений. Запах воскурений распространялся по всему помещению Храма, возносился вверх и приносил оттуда благословения.
      Во дворе Храма находился главный жертвенник, на котором и совершались все жертвоприношения1).
      Тора детально описывает, каким должен быть переносной Храм. По этому образцу был устроен Иерусалимский Храм. Каждый элемент Храма несет в себе высочайшую символику, но при этом всегда надо помнить, что Храм со всеми своими элементами - не символ, а реальность. Храм призван не только направить мысли человека к святости, но и "внести" благословение во все сферы жизни человека. Всякая деталь храмовой службы также имеет свое символическое значение, но сама эта служба - не символ, а именно служба Всевышнему и потому много выше любого символа.
      2.4.4. Жертвоприношения
      В русском и европейских языках слова "жертва", "жертвовать" четко ассоциируются с уничтожением или потерей чего-то дорогого. Отсюда обороты вроде "жертва катастрофы", "я пожертвовала всем ради него..." и т.п. В последнем примере имеется в виду, что человек отдает то, что у него есть, ради какой-то цели. В языке иврит слово корбан ("жертва") означает буквально "то, что приближает". Т.е. в еврейской традиции, которая закреплена в языке, жертвоприношение - это средство приблизиться к Всевышнему, установить с Ним близость.
      Нет смысла приносить жертву Богу как Властелину мира, Судье, Который решает, чему быть в этом мире, а чему не быть. Ведь в таком случае жертва призвана как бы заместить собой человека, "уговорить" Всевышнего удовлетвориться жизнью жертвенного животного как символической заменой наказания человека. Такая постановка вопроса была бы оправдана только в том случае, если бы Всевышний получал удовлетворение, умерщвляя человека. Но Господь не желает смерти преступника: "Разве Я хочу смерти нечестивого, говорит Господь Бог, - а не того, чтобы отвратился он от своих путей и был жив?" (Иехезкель 18:23).
      В языческом мире существовала идея умиротворения божества путем пожертвования ему части своего добра или близких. Например, финикийцы приносили одного из своих детей в жертву богу судьбы Молоху, считая, что в уплату за это он дарует счастье оставшимся детям. В еврейской традиции мы нигде не встречаем жертвоприношения, осуществляемые с подобной целью. Никогда жертвенное животное не символизирует замену осужденного человека. Никогда в еврейском мире не рождалась мысль о том, что с Богом надо поделиться нажитым добром.
      Еврейская традиция неизменно помещала проблему жертвоприношений в контекст личной связи человека с Богом или в контекст связи Бога с избранным Им народом (жертвоприношения от имени всего народа) либо со всеми народами мира (жертвоприношения в праздник Суккот). Всегда в этих случаях говорилось о восстановлении или обновлении связи со Всевышним. Жертвоприношение - всегда обновление: подобно тому, как вода смывает грязь с тела человека, так жертвенное животное уносит с собой то, что уже "умерло" в человеке и больше не пригодно для службы Всевышнему. Добровольное пожертвование призвано также декларировать, что человек достоин данного ему благословения и использует его ради службы Всевышнему.
      Ежедневно в начале и конце светового дня в Храме совершались жертвоприношения от имени всего общества. Кроме того, дополнительные жертвы того же ранга приносились в Праздники, Субботы и в начале каждого месяца. Деньги для них должны были жертвовать все евреи: раз в году по полшекеля каждый. "Бедный не меньше, богатый не больше" (Исход 30:15) - все поровну. Никто не имеет права участвовать в общественном жертвоприношении в большей степени, чем другой, - в этой заповеди Торы выражается полное равенство всех евреев, абсолютная идентичность их обязанностей перед Всевышним. Давая заповедь о половине шекеля, Святой, Благословен Он, сказал: "Должны приносить для выкупа за души" (там же). Возникает естественный вопрос: разве может человек выкупить свою душу? "Не выкупить брата за деньги, не дать Богу выкупа за себя" (Псалмы 49:8) Да к тому же за такую маленькую сумму, - ведь сказано: "Все, что есть у человека, он отдаст за свою душу" (Иов 2:4)? Мидраш сообщает: когда Моисей задал этот вопрос Богу, Бог вытащил из-под Престола Славы огненную монету и сказал: "Вот такую дайте" (Бамидбар Раба 12). Каждая еврейская душа неразрывно связана с Престолом Славы. По сути, Престол Славы - это место соединения всех еврейских душ в единое целое. Жертвы, приносимые от имени всех душ народа Израиля, поднимаются к Всевышнему и выкупают каждого в отдельности.
      Кроме жертв от имени всей общины Израиля, в Храме совершались жертвоприношения и от имени частного лица. Человек, по ошибке преступивший запрет, был обязан принести жертву хатат. Слово хатат происходит от глагола лэхатэ, который в современном языке приобрел значение "стерилизовать", в старом же означал "очищать от греха". При невыполнении положенного человек приносил жертву, называемую ола (от глагола "подниматься"). Названа она так по двум причинам. С одной стороны, эта жертва целиком сжигалась на жертвеннике и, значит, целиком "возносилась" к Всевышему. С другой - ее приносил человек, желавший "возвыситься", т.е. вознестись к святости.
      2.4.5. Храм и искупление грехов
      "Семь вещей были созданы еще до сотворения мира: Тора, раскаяние, ... Храм..." (Недарим, 39б). Имеется в виду, что эти явления, хотя и существуют в нашем мире, ему не свойственны и, строго говоря, не должны были бы в нем существовать. Человек, который состоит из материального тела и нематериальной души, связывает духовные миры с земным. Тело человека, будучи совер-шенно материальным, полностью подчинено законам природы. В этом смысле никакой поступок человека не может быть грехом. Камень, падая с десятого этажа на голову проходящего внизу человека, не совершает греха, он просто подчиняется физическим законам. Если бы материалисты, не дай Бог, были правы, то следовало бы считать безгрешным человека, проломившего голову ближнему своему, - с его стороны это была бы просто победа в борьбе за существование (в "равнодушном" материальном мире). Понятие греха появляется лишь тогда, когда поступок человека противоречит законам нематериального мира, законам, данным Всевышним в Его Торе. Грех - это победа материи над духом.
      Раскаяние состоит в том, что согрешивший полностью сознает свой грех и просит Всевышнего как бы не "засчитывать" сделанное, просит повернуть время вспять и вычеркнуть из былого то дурное, что там произошло. С точки зрения законов материального мира, такое желание лишено смысла. Проломленная голова остается проломленной, и все, что можно сделать, - это максимально загладить нанесенный ущерб. Оскверненная Суббота останется оскверненной. Только дарованное нам Торой раскаяние позволяет повернуть время вспять (не восстановить проломленную голову, но исправить духовный ущерб, нанесенный миру, вычеркнуть грех из прошлого). Здесь имеются в виду не только эмоции, а раскаяние во всех его аспектах2).
      В Храме, который тоже несвойствен нашему материальному миру и, являясь "местом встречи неба и земли", связывает (подобно душе человека) духовные миры с нашим материальным миром, можно было преодолеть временны?е ограничения, тяготеющие над поступками человека, вычеркнуть содеянное из прошлого, принеся покаянную жертву в искупление почти всех преступлений против законов Всевышнего. Покаянная жертва, разумеется, имеет смысл только при условии полной искренности раскаявшегося. Слова пророка: "Зачем Мне множество ваших жертв?" (Исайя 1:11) - сказаны по поводу формально приносимых жертв. Искренность при совершении жертвоприношений, желание человека освятить с их помощью свою жизнь, изменить ее и взойти на новую, более высокую ступень - обязательное условие принесения жертв. Это требование находит свое выражение во всей Храмовой символике. (Для тех, кто хочет познакомиться с этой темой подробнее, можно порекомендовать комментарий р. Шимшона Гирша к первым главам книги Левит.)
      Никакими жертвоприношениями нельзя исправить преступление против ближнего, - здесь действуют другие правила. Жертвоприношение и раскаяние помогают, если можно так выразиться, наладить отношения с Богом, а не взаимоотношения людей. Точно так же, за редкими исключениями, невозможно искупить преступление, совершенное злостно, тем более если преступник не собирается свернуть со своей дороги: "Не надейтесь на лживые слова говорящих: "Это Храм Господень, Храм Господень, Храм Господень!"... Красть, убивать, ложно клясться, воскуривать Баалу, ходить за чужими богами, которых вы не ведали, чтобы потом приходить и представать в этом Доме, на котором наречено Мое Имя, и говорить "Мы спасены", ради того, чтобы потом вновь продолжать эти мерзости!.. И потому Я сделаю с этим Домом, который наречен Моим Именем, с этим местом, которое Я дал вашим отцам, так же, как Я поступил с Шило!" (Иеремия 7:4-14).
      2.4.6. Конец Первого Храма
      В Первом Храме были чудеса и знамения. В его времена в Израиле существовал институт пророчества. Храм был местом, объединявшим Бога и народ, местом, где всякий мог приблизиться к Богу - и не только духовно приблизиться, но прийти и увидеть, - ведь чудо принятия Господом жертв происходило у него на глазах. Храм был "свидетельством" о том, что Всевышний пребывает среди народа Израиля: "И построят Мне Святилище, и Я буду пребывать среди них" (Исход 25:8). Не сказано "в нем" - в Святилище, сказано "среди них" - в народе. Когда наполнилась страна тремя преступлениями, изгоняющими Шехину: идолопоклонством, убийством и развратом, - то исчезло Божественное присутствие, не о чем стало свидетельствовать, и потеряло смысл существование Храма. Первый Храм был разрушен.
      Собственно, об этом мы и плачем: не стало места, куда можно прийти к Господу, потеряно свидетельство связи народа с Отцом небесным.
      2.4.7. Второй Храм
      Через пятьдесят лет после разрушения Первого Храма евреи вернулись в Иерусалим, восстановили жертвенник и решили вновь отстроить Храм. Пророки указали место. Подтвердили, что Храм можно восстановить. Но о чем должен был свидетельствовать новый Храм?
      Изменилось время. Большинство народа Израиля находилось теперь вне пределов своей земли. Евреи рассеялись по разным странам: одни обосновались в Персии, другие - в Египте, третьи - в нынешнем Йемене, четвертые - на территории, занимаемой ныне Грузией. Только немногие возвратились в свою страну. Понятно, что в новое время Храм должен был изменить свое предназначение.
      В Торе о строительстве переносного Храма сказано: "Все, как Я показал тебе: образец скинии и образец всей утвари, так и делайте" (Исход 25:9). Моисею в пророческом видении была показана небесная модель переносного Храма и модели всех его сосудов, и тот разъяснил строителям Храма и мастеровым, какой вид небесные образцы должны принять на земле. Известно высказывание наших, благословенной памяти, учителей о том, что нет двух пророков, пророчествующих одинаково, - каждый делает это в соответствии со своим служением Всевышнему. Моисею и поколению пустыни, которые стояли у горы Синай и получили Тору непосредственно из рук Всевышнего, было дано видение Храма, каким он был вскоре построен. Другое же поколение, решив строить Храм, неизбежно придаст небесным образцам земное воплощение, отвечающее представлениям этого поколения. Иными словами, всякий Храм должен соответствовать поколению, которое его возводит. Первый Храм был построен в период национального величия. Второй создавался в условиях, когда "одна рука делала работу, а другая держала меч" (Нехемия 4:11). Ясно, что эти Храмы не могли быть одинаковыми. (Точно так же Третий Храм не будет похож на первые два.)
      Последние пророки периода Первого Храма были еще живы, когда началось строительство Второго Храма. С их смертью кончилось пророчество в Израиле. Во времена Второго Храма оно уже не возвращалось. Храм перестал быть местом непрерывного чуда. Но вместе с тем в народе Израиля окончательно исчезла тяга к идолопоклонству. Более того, во времена Второго Храма произошла первая в истории религиозная война, в которой евреи во главе со священниками из рода Маккавеев с оружием в руках встали на защиту своей веры против засилья эллинской цивилизации. Второй Храм был призван объединить весь народ в единое целое. И это свое предназначение он выполнил: где бы ни находились евреи, они знали, что есть место в мире, которое делает их единым народом.
      Храм всегда был сердцем народа Израиля. Три раза в году все мужчины страны приходили в Храм, чтобы вместе предстать перед Всевышним. Такой общий сбор в Иерусалиме преследовал две цели. Первая: каждый человек должен встретиться с Богом в Его доме. Вторая: все должны собраться воедино. Слово бейт-кнесет (синагога) и означает "дом собрания", то есть место, где все евреи собираются сообща. Но в синагогу приходят не для того, чтобы провести время, а для того, чтобы согласно служить Всевышнему, и эта цель определяет святость синагоги. Точно так же сбор в Иерусалиме в дни праздников обусловливался общей целью - предстать перед Богом Израиля.
      Синагоги Вавилона, существовавшие в эпоху Второго Храма (а после его разрушения синагоги всего мира), не заменяли Храм. В синагогах собираются, чтобы помолиться всем обществом. Молитва же не является полной заменой жертвоприношения. Иерусалимский Храм был единственным святилищем для всех евреев, в какой бы стране они ни проживали. Даже существование в Египте храма, посвященного Богу Израиля (известен под названием Дома Хонио), не меняло отношения евреев к Иерусалимскому Храму. В еврейской литературе Египта того времени почти нет упоминананий о Доме Хонио, тогда как жертвоприношениям в Иерусалимском Храме посвящены многие страницы. Дом Хонио никогда не мог конкурировать с Иерусалимом, и его существование не отделяло евреев Египта от столицы всего еврейского мира.
      Формально связь евреев с Иерусалимом осуществлялась через специальный храмовый налог в полшекеля. По закону этот налог распространялся только на мужчин, но полшекеля жертвовались и от имени женщин, и даже от имени детей. Борьба за право передавать эти деньги в Иерусалим всегда занимала значительное место в жизни еврейских общин всего мира ("Древности" 16.6).
      Эти деньги тратились не только на ежедневные и дополнительные жертвоприношения от имени всей общины народа Израиля, но также на содержание высшего судебного и законодательного органа - Санhедрина, заседавшего на территории Храма. Из этих же денег оплачивались услуги корректоров священных свитков. Часть денег расходовалась на содержание акведука, общественных строений и городских стен Иерусалима (Шкалим 4). Незадолго до еврейских праздников в Иерусалим отправлялись огромные караваны, которые везли пожертвования в пользу Храма. К ним присоединялись десятки тысяч паломников. Три раза в году на праздники евреи сами приходили в Иерусалим. Евреи стран рассеяния хотя бы раз в жизни совершали паломничество в Святой город (формально они не были обязаны это делать), чтобы принести в Храме обязательные и добровольные жертвы. По свидетельству Иосифа Флавия (Иудейская война 6.9), однажды было подсчитано количество пасхальных жертв, и оно оказалось равным 256 500. Это значит, что для празднования Песаха в согласии с предписаниями Торы в Иерусалиме собиралось около трех миллионов человек (как правило, одну жертву приносили совместно несколько семей).
      Иерусалим всегда был городом знатоков Торы, а Санhедрин - не только высшим судебным и законодательным органом, но и академией. В Иерусалимском Талмуде (Мегила, 4) говорится, что в Иерусалиме было 480 синагог и при каждой - общеобразовательная школа, школа по изучению Писания и школа по изучению Мишны. Иерусалим был главным центром еврейского знания, куда стекались и ученые, чтобы обсудить назревшие проблемы, и все, кто жаждал слова Торы. Такой общий сбор позволял обмениваться новыми идеями, сохранять интеллектуальную связь между еврейскими общинами мира.
      Значительная часть полномочий Санhедрина базировалась на его пребывании в храмовом "Зале Тесаных Камней". Именно это обстоятельство давало ему право решать многие судебные вопросы. Только пребывая на территории Храма, Санhедрин мог назначать судей, в компетенцию которых входило решение вопросов, жизненно важных для подсудимого. Если же Санhедрин по каким-либо причинам предпочитал уклониться от решения подобных вопросов (такой факт имел место за сорок лет до разрушения Храма), ему достаточно было просто покинуть зал заседаний в Храме и больше туда не возвращаться.
      Второй Храм постигла та же судьба, что и Первый. Когда выхолостились цели, ради которых Храм существовал, отпала надобность и в нем самом. Когда внутреннее разделение народа, "беспричинная ненависть", по выражению наших, благословенной памяти Мудрецов, перешли всякую грань, потеряло смысл связующее народ звено, и Храм был разрушен. С исчезновением объединявшего народ центра связь еврейских общин друг с другом резко ослабла.
      "Нет сейчас в стране Израиля видимого глазу пребывания Всевышнего, ибо она (Шехина) может находиться либо на пророке, либо на угодном Богу народе и только в предназначенном для этого месте. Мы ожидаем, что это вернется к нам в соответствии с обещанием: "Ибо собственными глазами будете видеть возвращение Господа на Сион" (Исайя 52:8), и мы произносим в молитве: "И да увидят наши глаза Твое возвращение в жилище Твое, в Сион". Но скрытое, духовное пребывание Всевышнего есть в каждом сыне Израиля, чьи дела и сердца чисты и кто всей своей душою устремлен к Богу Израиля. Земля Израиля принадлежит Богу Израиля. Только в ней совершенны поступки. Тот, кто не живет в земле Израиля, не может выполнить многих из данных Израилю заповедей. Чистоты дел и мыслей, посвященных только Богу, можно достичь только в месте, которое, как говорит наша вера, предназначено Богу. Даже если бы это было только иносказанием, а тем более эта вера - истинна, как было доказано выше, - пробудилось бы страстное стремление к этому месту. Только в нем все помыслы будут направлены к Богу, особенно у человека, который стремился к этому месту издалека, тем более если он ищет прощения за свои грехи, которые совершил перед приходом туда. Ведь сегодня он не может совершить жертвоприношения, которые Бог заповедал приносить, специальную жертву за каждый грех, совершенный "по умышлению или по неведению". Он может положиться только на слова мудрецов: "Изгнание искупает грех" (Санhедрин 37Б). Да пусть же его изгнание будет в благословенном месте!" (Иеhуда hа-Леви. Кузари 5:23).
      2.4.8. Третий Храм
      "Вспоминаю Бога и страдаю, Когда вижу города, стоящие на своих холмах. Град Божий унижен до самой глубокой бездны!" (Раби Амитай, Италия)
      "Все молитвы Израиля только о Храме: Когда же, наконец, будет отстроен Храм?" (Берешит Раба 13).
      Каждый раз, когда евреи видят, что на Храмовой горе в Иерусалиме все еще нет Храма, они тяжело вздыхают и спрашивают: "Почему до сих пор нет Храма на этой горе? Что мешает? Когда же, наконец, он будет построен?".
      Нет человека, который знал бы ответ на вопрос: "Когда?". Нет единого мнения среди ученых по вопросу: "Как?". Есть много мнений. Мы перечислим лишь несколько основных.
      Крупнейший еврейский комментатор Торы и Талмуда Раши считает, что Храм будет возвращен с неба полностью отстроенным, а если нам и придется что-то делать для его возведения, то только пристроить ворота и укрепления. Великий еврейский философ Рамбам высказывает предположение, что Храм построит Машиах, когда он придет и укрепит свой престол. (Как это было во времена царя Давида и Соломона: после разгрома царем Давидом врагов Израиля его сын Соломон построил Храм.) И если будущий царь-помазанник действительно сможет это сделать, мы получим неоспоримое свидетельство, что он именно тот, кого мы так долго ждали. Рабби Саадия Гаон говорит, что вначале народ построит Храм, а потом на него опустится Шехина, как это произошло во времена Моше и во времена царя Соломона.
      Завершить этот краткий обзор стоит цитатой из Рамбама (Законы Царей 12:2): Как именно исполнятся эти и подобные им пророчества, не будет знать никто до тех пор, пока они не исполнятся. Ибо слова пророков об этом неясны. И у Мудрецов нет общепризнанного предания о том, как это будет происходить, они лишь толкуют стихи Танаха, и поэтому нет у них единого мнения в этом вопросе. Во всяком случае, нет обязательной для принятия версии о порядке событий и деталях того, что произойдет. И не следует человеку посвящать себя изучению преданий об этом и углублению в толкования пророчеств о Машиахе. Он не должен делать это основным своим занятием, ибо это не приведет его к любви и трепету перед Всевышним. И не следует ему заниматься вычислением сроков прихода Машиаха. Сказали Мудрецы: "Да отлетит душа от тех, кто вычисляет сроки" (Санhедрин 97б). Следует просто ждать его и верить..." (перевод М. Шнейдера). ---------------------------------------------------------------------------
      К продолжению
      Еврейские праздники
      MACHANAIM - JEWISH HERITAGE CENTER FOR RUSSIAN SPEAKING JEWS
      ---------------------------------------------------------------------------К оглавлению книги "Дни траура" СОДЕРЖАНИЕ
      3. Десятое Тевета 3.1. Несчастья, постигшие Израиль в Тевете 3.2. Перевод семидесяти 4. Семнадцатое Тамуза 4.1. Золотой телец: текст Торы и комментарий 4.2. Золотой телец и идолопоклонство вообще 4.3. Другие несчастья 17 Тамуза
      Продолжение ---------------------------------------------------------------------------3. ДЕСЯТОЕ ТЕВЕТА
      3.1. Несчастья, постигшие Израиль в Тевете
      10 Тевета соблюдают пост в память о несчастьях, которые постигли Израиль 8-го, 9-го и 10-го числа этого месяца. Отдельные люди постятся в каждый из этих трех дней, но для всего Израиля пост установлен только на 10 Тевета. Этот пост - дневной, а не суточный, т.е. постятся только с утра до выхода звезд.
      8 Тевета был завершен перевод Торы на греческий язык по указу царя Птоломея. Этот день считается столь же несчастным для Израиля, как и день, когда был сделан Золотой телец (ведь адекватно перевести Тору невозможно, поэтому замена Торы переводом подобна созданию тельца).
      9 Тевета умерли Эзра и Нехемия, которые вели за собой Израиль во время возвращения из вавилонского плена. Это была невосполнимая утрата.
      10 Тевета Невухаднецар, царь Вавилонский, начал осаду Иерусалима. Он осаждал город два с половиной года, до тех пор пока 9 Тамуза не была пробита брешь в стенах.
      Об осаде Иерусалима рассказано выше. Разберем теперь трагедию перевода Торы на греческий язык.
      3.2. Перевод семидесяти
      В начале периода Второго Храма Израиль был под властью Персии. После падения Персидской империи ее место заняла Греция, которая и подчинила себе Израиль. Когда же распалась империя Александра Македонского, Земля Израиля перешла под управление эллинистического Египта. И вот царь Птоломей Египетский велел еврейским Мудрецам перевести Тору на греческий язык. Талмуд так рассказывает об этом эпизоде:
      "Однажды царь Птоломей собрал 72 старейшин. Он поместил их в 72 комнатах, каждого в отдельную, и не говорил им, зачем он их собрал. Он заходил в комнату каждого и говорил: "Напиши мне по-гречески Тору Моисея, учителя твоего". Бог же вложил в сердце каждого из них мудрость, и они перевели все в точности одинаково" (Мегила 9).
      Птоломей специально разместил Мудрецов в разных комнатах, чтобы "проверить", правильно ли они переводят. Разумеется, и "правильный" перевод, выполненный разными людьми, не может быть одинаковым, но Бог сотворил чудо, и Птоломей, сравнив все переводы, не нашел ни одного расхождения - даже там, где Мудрецы намеренно отказались от буквального перевода.
      Что же плохого в том, что Тора была переведена на греческий язык? Казалось бы, это приблизило Израиль к осуществлению его цели: нести свет народам. Почему мы оплакиваем это событие?
      Тора написана так, что ее содержание допускает великое множество интерпретаций. Она была дана Израилю на Святом языке вместе с указаниями, как интерпретировать каждый стих, слово и букву. Тот, кто пытается переводить Тору на другой язык, видит, что в переводе невозможно сохранить ее многозначность, все намеки и сопутствующие смыслы, которые есть в Святом языке. Что же остается делать? Отказаться от всякой надежды передать в переводе все глубины интерпретаций, аллюзий и эзотерических смыслов, содержащихся в каждом слове, ограничившись передачей буквальных значений слов. Тем самым переводчик Торы на другой язык превращает ее в пустой сосуд, не вмещающий то богатство смысла, которое и составляет сущность Торы.
      Зачастую и буквальный смысл слова допускает разночтения. Какой перевод предпочесть? Если переводчиков много и они работают независимо друг от друга, крайне маловероятно, чтобы все они выбрали один и тот же вариант перевода.
      Далее: в Торе есть много мест, которые в буквальном переводе могут быть неправильно поняты людьми, не знакомыми с еврейской традицией, и, таким образом, святость Торы будет, не дай Бог, уменьшена. Поэтому необходимо или сопроводить текст поясняющей фразой, или же перевести его не буквально, так, чтобы передать его неявный смысл. Возможно ли, чтобы 72 человека, 72 разные личности, перевели такие места одинаково? Если бы интрепретации Мудрецов сильно различались, это бы не пятнало в наших глазах ни их, ни Тору; мы бы сказали: "И то, и другое - слова живого Бога". Но в глазах неевреев всякое расхождение в интерпретации Торы бросает тень на Тору и на Мудрецов. Неевреи могли бы сказать: "Расхождения - свидетельство неправды".
      То, как Птоломей поступил с Мудрецами, означало, что он хотел найти способ придраться к ним.
      Но 72 Старейшинам была дарована Божественная защита. И все они передали смысл Торы одинаково во всех тех местах, где допустимы были различные интерпретации; таким образом, они подтвердили стих: "Ты сокрушаешь зубы нечестивых" (Псалмы 3:8).
      Божественная помощь Мудрецам не есть гарантия того, что перевод по святости может быть хоть как-то сравним с Торой. Перевод, даже сделанный всеми Мудрецами одинаково, остается пустым сосудом.
      День, когда 72 Старейшины завершили перевод Торы на греческий - 8 Тевета, - был несчастным днем для Израиля, несмотря на то, что все евреи увидели в этом событии руку Бога, поддержавшую Мудрецов.
      В этот день защита Богом Своего народа стала видна всем, что вызвало у неевреев удивление и ужас. Тем не менее день этот был столь же трагичным для Израиля, сколь и день, когда был сделан Золотой телец.
      В Мегилат Таанит так говорится о событиях 8 Тевета: "8 Тевета Тора была переведена на греческий, в дни царя Птоломея, и темнота спустилась на мир на три дня".
      Чему это можно уподобить? Пойманному и посаженному в клетку льву. До его поимки все его боялись, бежали от него. Теперь же пришли на него глазеть. И сказали: "Где же его сила?" Люди думают: раз льва можно разглядывать, значит, он стал слабее их.
      Так же и Тора. Пока она находилась в руках Израиля на том языке, на котором была ему дана, - на Святом, - она вызывала почтение и ее боялись хулить. (Даже язычник, пожелавший изучать Тору, не мог с ней соприкоснуться, пока не вошел под крыло Божественного присутствия, т.е. пока не изучил Святой язык и традиционные способы понимания Торы.) Когда же Тора была посажена в клетку греческого перевода, она этого почтения лишилась. Всякий неуч мог теперь прийти и глазеть на нее. Всякий, кто хотел придраться к ней, теперь мог легко это сделать.
      Потому-то наши Мудрецы и сравнивают этот день с днем создания тельца. У тельца не было истинной сущности, но служившие ему считали, что он - настоящий; так же и в переводе Торы не было ее истинной сущности, а читавшие его язычники полагали, что теперь они знают Тору.
      Говоря о темноте, спустившейся на мир на три дня, Мудрецы, видимо, и имеют в виду дни несчастий, начавшиеся 8 Тевета и продолжавшиеся 8, 9 и 10 Тевета: перевод Семидесяти, смерть Эзры и Нехемии и осаду Иерусалима.