Бланш хитрая. Потрафила этой миссис Куксон, с которой можно сорвать хорошее пожертвование на храм. Как бишь его? Астродель. Что за название такое? А эта мисс Грейс Рейнберд, богатая старая дева... Новая клиентка? Конечно, новая, иначе зачем бы ему сейчас в такой ливень тащиться по шоссе Солсбери-Стокбридж в Чилболтон. Бланш любит по возможности предварительно навести кое-какие справки о каждом новом клиенте. Говорит, ей легче общаться с человеком, если она имеет представление об обстоятельствах его жизни. Мир духов неохотно идет на контакт, если почва не подготовлена... Джордж хмыкнул. Ему предстояла обычная работа. Сначала набег на городок. Развязать несколько языков в пивной. Поболтать с хозяином платного гаража. Закинуть удочку на почте и в магазине. Заглянуть в церковь и на кладбище. просто диву даешься, сколько таким образом можно разузнать о семье, которая какое-то время живет на одном месте. Кто-кто, а он, Джордж, тут дока. Люди чувствуют к нему расположение - еще бы, такой дружелюбный, такой общительный и денег на угощение в пивной не жалеет. Джордж принялся насвистывать. Жизнь хорошая штука. Только так и надо ее воспринимать. Когда-нибудь его лодка причалит к нужному берегу.
      Чилболтон лежал в нескольких милях севернее Стокбриджа в долине реки Тест. Это был вытянутый в длину, разбросанный городок с розовыми и белыми домиками, крытыми тростником, и несколькими домами побольше. Все с иголочки, сразу видно, денежки здесь водятся. Джордж приступил к делу.
      Для начала он отыскал усадьбу Рид-Корт, расположенную на некотором расстоянии от Чилболтона. С дороги ее не было видно: она стояла среди высоких деревьев. Джордж повел машину по усыпанной гравием подъездной аллее к дому; не останавливаясь, медленно объехал вокруг него и направился обратно. Это заняло меньше минуты, но Джордж был наблюдательным и знал, на что обращать внимание. Он вернулся в городок и оставил машину возле пивной под названием "Золотая митра". После четырех кружечек пива досье на мисс Рейнберд изрядно пополнилось. Потом Джордж заглянул в гараж залить в бак бензина, купил в лавке сигарет, на почту заходить не стал: все и так достаточно прояснилось, и отправился в дальний конец, к церкви.
      Церковь не произвела на него такого впечатление, как Рид-Корт. Довольно мрачное каменное строение, один из углов которого венчал невзрачный деревянный шпиль. На флюгере виднелась дата: 1897. Не самый яркий период в истории английской архитектуры. Джордж обошел кладбище, следом за ним трусил Альберт. Ухоженное кладбище. Несколько развесистых каштанов, огромный старый тис, а за кладбищем - ласкающая глаз лужайка, спускающаяся к реке. Джордж понимал красоту. Хотя церковь ему не понравилась, он подумал, что Чилболтон - место, куда хорошо, подкопив деньжат, удалиться на покой и жить неторопливой созерцательной жизнью. Он нашел церковного сторожа, ровнявшего граблями дорожки. Сторож был недоволен: почему Альберт ходит по кладбищу? Джорджу пришлось взять пса под мышку. В конце концов он умаслил старика обходительностью, и они славно поболтали. Джордж - само добродушие - говорил без умолку своим приятным голосом - крупный, симпатичный, хорошо одетый, сразу видно джентльмен; Джордж был в отличном настроении: после четырех кружечек пива "Гиннесс" он любил весь мир. Чем больше он узнавал о семействе Рейнбердов, тем больше завидовал их богатству. Без всякой горечи он думал о том, что если бы не та соблазнительная заведующая школьным хозяйством, а позднее еще многое другое, он, пожалуй, жил бы сейчас почти как Рейнберды. Гораздо скромнее, конечно, но все-таки имел бы приличную собственность и обитал в каком-нибудь райском уголке, как у Христа за пазухой.
      Домой он вернулся уже под вечер. Бланш не было. Она оставила записку, сообщая, что отправилась в Солсбери купить что-нибудь на ужин. Джордж никогда не ходил в магазин, пока, сунувшись в буфет, не обнаруживал, что там ничего нет.
      Он налил себе виски с содовой, сел и принялся записывать все, что удалось выяснить для Бланш. не так уж мало. Джордж надеялся, ей будет достаточно, и ему не придется больше ничего вынюхивать. Хотя кто знает. Пока можно сказать, эти двадцать фунтов он заработал играючи. Но если ей нужны еще какие-то сведения, пусть платит еще, а он поторгуется. Хотя, в принципе, он не против. Джордж чувствовал, что просто обожает Бланш. Ведь и она к нему неплохо относится и, кстати, не забыла подставить ведро под течь в потолке.
      В то время, как Джордж сидел у себя дома со стаканом виски, Буш тоже сидел со стаканом виски, просматривая два отчета, которые он подготовил для Грандисона. Он работал у себя в маленькой квартирке недалеко от Челсийского моста с видом на Темзу и угол Галереи Тейт. Жена уехала в Норфолк к родителям. Ее отец был генерал-майор в отставке. Она часто гостила у родителей. Буш подозревал, что в один прекрасный день она попросит у него развод. При желании он мог бы без труда выяснить, к кому, кроме родителей, ее так тянет в Норфолк. Женитьба Буша была ошибкой молодости, и теперь этот брак колебался, как былинка на осеннем ветру, которую сразят первые зимние холода. Если любовь и была, то она быстро прошла. Буш расстался бы с женой без сожаления. Он не разделял ни появившиеся у нее чрезмерные физические потребности, ни стремление к светской жизни. У него было только одно увлечение - работа, в которой он видел смысл своего существования. Жена не знала, чем он занимается на самом деле. Для нее он служил в Министерстве иностранных дел. Хотя он числился в штате отдела по контролю за вооружениями, там он не работал, да и заходил туда всего несколько раз. Примерно так же обстояли дела и у Сэнгвилла. Он числился в управлении Министерства внутренних дел. Грандисон нигде не числился, его офис располагался на улице Бердкейдж-Уок неподалеку от Веллингтонских казарм, и из его окна открывался великолепный вид на Сент-Джеймсский парк и на озеро. Вот здесь-то под началом Грандисона и работали Сэнгвилл, Буш и еще десяток сотрудников - преданные делу, спокойные, неприметные люди, подобранные Грандисоном лично.
      Буш посмотрел свой первый отчет. Это был анализ фактов, связанных с двумя похищениями, которые совершил Коммерсант за прошедшие восемнадцать месяцев. Сравнивая эти похищения видных политических деятелей, можно было сделать вывод, что отдел располагает весьма скудной информацией и не слишком продвинулся в расследовании. Ворох разрозненных сведений, собранных полицией, ничего не прояснял. Полицейские не любили ведомство Грандисона, потому что оно занимало привилегированное положение и подчинялось непосредственно премьер-министру. Официально они этого не знали. Но фактически - знали и никак не могли с этим примириться. Соперничество иногда вызывало вулканические потрясения на уровне кабинета министров. Нельзя было не признать, что засекреченность группы Грандисона вызвана необходимостью. Анонимность, незаметность, проведение таких операций в стране и за ее пределами и использование таких методов, на которые никогда при всем желании не отважилась бы полиция. Ведомство Грандисона возникло в связи с ростом высокоорганизованной преступности, который требовал ничем не сдерживаемого ответного удара, не связанного с общепринятой полицейской этикой. За прошедшие восемь лет люди Грандисона не раз одерживали бесшумные жестокие победы, никогда не предававшиеся огласке.
      Второй отчет Буша представлял собой прогноз, которого потребовал от него Грандисон: "Коммерсантом совершено два похищения. Организатор - один человек, исполнители - не более двух-трех человек. Затребованный выкуп весьма скромный. Жертвы - видные политические деятели (мужчины). каждый раз оповещая прессу о совершенном похищении, Коммерсант использовал огласку в своих целях. Она затрудняла действия полиции и правительства, вызывая их резкую критику. Схема двух похищений позволяет сделать следующие прогнозы:
      а) Следует ожидать еще одного, главного, похищения. Предыдущие два были совершены с целью создания благоприятных условий для его проведения.
      б) Очередной жертвой будет гораздо более высокопоставленное лицо, чем два предыдущие.
      в) Огласки не будет. Коммерсант потребует полной тайны, исключая, может быть, сообщения в газетах о том, будто жертва больна и прикована к постели, необходимое, чтобы объяснить ее исчезновение.
      г) Власти примут это условие для спасения жертвы и, конечно, репутации отдельных членов правительства и руководителей полицейского ведомства. Их репутация уже под угрозой в связи с растущим в обществе недовольством - Коммерсант выставил власти на посмешище.
      д) В качестве выкупа Коммерсант потребует очень большую сумму. Полмиллиона фунтов? Четверть миллиона?
      е) Если выкуп не будет выплачен, жертва погибнет. Все поведение Коммерсанта в схема двух предыдущих похищений не оставляют в этом сомнения. Коммерсант не шутит.
      ж) Жертвой станет настолько видная фигура, что правительство и полиция вынуждены будут согласиться на любые условия и заплатить выкуп, избегая огласки.
      з) Коммерсант совершит последнее похищение в ближайшие шесть месяцев, и чем меньше времени пройдет после предыдущего похищения, тем сильнее будет стремление властей сохранить все в строжайшей тайне.
      и) В случае успеха третьего похищения Коммерсант успокоится и уйдет со сцены.
      к) В настоящее время мы не располагаем информацией, необходимой для того, чтобы выйти на след Коммерсанта."
      Кто бы не успокоился, получив полмиллиона, подумал Буш? Его интересовало, какую линию изберет Грандисон на завтрашнем совещании. Грандисон был непредсказуем. Он мог заявить, что надо выждать и не мешать третьему похищению, или, наоборот, бросить все силы на поиски Коммерсанта, прежде чем снова начнет действовать. Для себя Грандисон уже выбрал тактику и, наверное, обсудил ее с начальством и получил указания. Сам Буш надеялся, что будет приказ действовать. Где-то среди множества уже накопленных фактов должно же быть что-то - пусть мелочь - какая-то ниточка, за которую можно потянуть. Буш встал, со стаканом в руке подошел к окну и стал смотреть на реку, видневшуюся в обрамлении деревьев и домов. Мощный коричневый поток катился мимо, возмущаемый порывами мартовского ветра, иссеченный струями дождя. Если бы Буш напал на след преступников, если бы он взял Коммерсанта, тогда Грандисон поверил бы в него и дал знать о нем где надо. Шеф великодушный человек... Обезвредить Коммерсанта значило подняться вверх по служебной лестнице. Не обязательно в этом гибридном ведомстве. Есть и другие. Золотоносные... Перед глазами у Буша стояла женщина с лицом, замотанным шарфом, поднимающаяся по ступенькам. Он видел поднимающегося по ступенькам мужчину в нелепой клоунской маске и горячо надеялся, что Грандисону поручат продолжать расследование. Буш рвался в бой.
      2
      Было тихое солнечное утро. Непогода, бушевавшая два дня, утихла. На верхушке раскидистой яблони перед домом закончил свой короткий концерт черный дрозд. Сидя у окна гостиной, мисс Рейнберд наблюдала, как по зеленой лужайке, усыпанной ранними желтыми нарциссами, медленно плывут тени облаков. Опять весна. Весна будет все так же приходить, а люди будут уходить из этого мира - и сама она уйдет, не так уж много ей осталось. Мисс Рейнберд размышляла об этом спокойно. В свои семьдесят три она давно перестала думать о смерти с тревогой. Она все еще в хорошей форме. Хандра и беспокойство - удел слабых. И вот эту мадам Бланш, сидящую напротив, тоже трудно представить себе поддавшейся хандре и беспокойству. Эта женщина также излучает бодрость и радость жизни. Шолто, который иногда выражался вульгарно, сказал бы о ней "аппетитная цыпочка". Лет тридцати пяти, жизненные силы бьют через край - трудно представить себе, что она медиум и связана с миром духов. Шолто уставился бы на нее в восхищении, потирая жилистые ладони, словно аплодируя великолепному зрелищу. Мисс Рейнберд недолюбливала Шолто, но он, по крайней мере, не был лицемером. Он всегда прямо говорил и делал то, что считал нужным. С ним было трудно. Переубедить его в чем-то не мог никто.
      Мисс Рейнберд, не всегда замечавшая свою собственную прямолинейность, сказала строго:
      - Я должна вас кое о чем сразу предупредить, мадам... Бланш.
      - Зовите меня просто Тайлер. Это не так официально, - сказала Бланш с улыбкой, приготовившись относиться ко всему спокойно. Старушка, видать, с перцем. - Вообще-то, как я понимаю, вы уже почти решили, что сделали ошибку. Это миссис Куксон, наверное, убедила вас обратиться ко мне?
      Мисс Рейнберд помолчала. "Цыпочка", и еще какая, но голова у нее на месте... В проницательности ей не откажешь. Короче, она производит впечатление.
      - Возможно. Но я все-таки хотела бы вас предупредить. Я испытываю инстинктивное недоверие е той... философии, которую вы представляете. Хотя и не хожу в церковь, но это только общепринятый обряд. В глубине души я агностик. И... да, я действительно начинаю жалеть, что пригласила вас.
      Бланш кивнула.
      - Меня это не удивляет, мисс Рейнберд. Многие поначалу чувствуют то же самое. Если вы захотите, я тут же удалюсь. Но прежде - и думаю, вы должны это знать, я бы хотела сказать, что... это вопрос обоюдоострый. Мне очень быстро становится ясно, могу ли я помочь тому или иному человеку. И если вижу, что - нет... тогда ухожу. Я не занимаюсь спектаклями - лишь бы деньги давали. Мое призвание - помогать людям. Есть такие - и я быстро это определяю - кому я не могу помочь. Возможно, вы относитесь к их числу, мисс Рейнберд. Этого я пока не знаю.
      Бланш говорила проникновенным голосом - как всегда при посещении клиентов такого типа. Этот голос и манеру строить фразы она усвоила несколько лет назад, беря уроки декламации; у нее был хороший слух и чутье на нужное слово. Но в непринужденной обстановке она разговаривала совсем по-другому. Бланш родилась в ярмарочной кибитке. С Джорджем и среди друзей она себя не стесняла.
      По удивленному выражению лица старушки Бланш поняла, что ей не дадут уйти. Все клиенты одинаковы. Все они ждут от нее помощи - и она действительно может и хочет им помочь, - но сами же поначалу чинят ей препятствия. Возможно, пытаясь скрыть смущение, которое испытывают, пока не привыкнут.
      Неожиданно мисс Рейнберд почувствовала, что эта женщина ей нравится. Похоже, она не хитрит. Говорит, что думает, и ничего не боится. И хотя мисс Рейнберд не собиралась спрашивать напрямик, она неожиданно для себя самой произнесла:
      - А вы действительно глубоко и искренне верите в это ваше... призвание?
      - Конечно. Но надо вам сказать, на этом поприще подвизается немало как бы это выразить? - сомнительных личностей. Этим шарлатанам нужны только деньги. Прочтите любую авторитетную работу по спиритизму и вы найдете достаточно примеров обмана и жульничества. Если бы я хотела демонстрировать трюки, мисс Рейнберд, я нашла бы себе другую профессию. Но так уж случилось, что я обладаю бесценным даром. Нет, на моих сеансах не происходит материализации духов, и серебряные трубы не летают по темной комнате - я этим не занимаюсь. Просто так уж вышло, что я от рождения обладаю повышенной способностью к установлению контакта и, что гораздо важнее, к пониманию человеческой индивидуальности и человеческого естества.
      Это была заранее заготовленная речь, но Бланш действительно верила в свое призвание. Пусть Джордж подшучивает над ней, пусть ей приходится прибегать к его помощи, чтобы дело шло лучше, но в остальном... Нравится кому-то или нет, но так уж она устроена, и она должна этим заниматься.
      - Но помощь, которую вы оказываете, мисс Тайлер, она ведь связана с миром духов, не так ли?
      - В основном - да. Но мир духов охватывает все сферы жизни. Мы с вами в определенном смысле духи - земные духи. Иногда люди обращаются ко мне не потому, что хотят узнать о своих почивших близких, а в связи со своими насущными потребностями. В настоящий момент, мисс Рейнберд, я не знаю, какую именно помощь вы предполагаете от меня получить. Но я была бы совсем бестолковой, если бы не понимала: чего-то вы от меня все же ждете. Это ясно, потому что я нахожусь здесь по вашей просьбе. Позвольте вам заметить, мисс Рейнберд, что если вы ждете от меня гадания по магическому кристаллу, то - напрасно.
      Малейший намек на укор или поучение обострял природную раздражительность мисс Рейнберд. Она была натурой деспотичной, привыкшей повелевать, и когда нужно было брать инициативу в свои руки, она так и поступала. Поэтому она сказала:
      - А я думала, что-то в этом роде вы и делали для миссис Куксон. Насколько я ее знаю, она весьма впечатлительная особа. Во многих отношениях крайне ограниченная. Она говорит, что вы для нее вступили в общение в Джорджем Вашингтоном. Но ведь это просто смешно - даже если она и состоит с ним в отдаленном родстве!
      Бланш улыбнулась. Старушка начала поддаваться. Она ждет ответа вроде "да, мэм" - "нет, мэм". Мисс Рейнберд, дай ей волю, может показать свой норов. Что ж, ничего страшного. Все, что требуется - это ровный проникновенный голос, улыбка и - не давать фору.
      - Согласитесь, что миссис Куксон - человек совсем другого склада, чем вы, мисс Рейнберд. Главное ее качество - простодушие. Но потребность в душевном покое у нее не меньше, чем у кого бы то ни было. Кстати, отошедшие в иной мир не теряют своих земных качеств. Мой посредник поистине замечательный человек, его зовут Генри - обладает чувством юмора и уважает выдающихся людей. Он ни за что не стал бы беспокоить Джорджа Вашингтона по такому незначительному поводу, как вопрос, который интересует миссис Куксон. Она хочет узнать, за кого из ее поклонников - то ли троих, то ли четверых - ей выходить замуж и выходить ли вообще. Ей нужна помощь, и она получила ее через Генри; он сделал то, что делают многие добрые души, отлетевшие в мир иной. Генри просто помог миссис Куксон взглянуть на эту проблему с другой стороны. Она должна будет принять решение самостоятельно. Духи входят в общение с нами не для того, чтобы устилать наш земной путь розами, Мисс Рейнберд. Каждый из нас должен сам решать свою судьбу. Миссис Куксон к концу года сделает выбор. Она будет уверена, что ей помог Джордж Вашингтон. Что ж, ничего плохого в этом нет. Он действительно ей помог - через Генри. У Джорджа Вашингтона в его новой жизни есть дела поважнее. - Бланш рассмеялась низким грубоватым смехом.
      Мисс Рейнберд поймала себя на том, что тоже посмеивается.
      - Но мисс Тайлер, если допустить, что духи существуют, то что они могут посоветовать и чем помочь?
      - Они безусловно существуют, мисс Рейнберд. Главное, что они могут это дать своим близким утешение и веру в существование жизни после смерти. Иногда они помогают решать земные проблемы, если кто-то из людей не в состоянии решить их сам.
      - Понятно. И вы можете получить от них помощь по любому поводу?
      - Нет. Я могу только пытаться. Иногда это происходит, иногда - нет. Для них мы - дети. В земном мире, мисс Рейнберд, как бы родители ни любили своих детей, они ведь не всегда бросают свои дела, чтобы ответить на их призыв. Если только это не сигнал тревоги.
      - А вы можете попробовать сейчас? Я хочу сказать, вам нужны особые средства или условия? Темная комната или чтоб люди держались за руки и так далее?
      Бланш засмеялась.
      - Нет, мне не нужны особые эффекты. Они помогают иногда при работе с группами. Но все равно я не могу попробовать сейчас. Это исключено.
      - Но почему?
      - Мисс Рейнберд, вы хотите, чтобы я попробовала помочь вам. А как я могу это сделать, если вы еще не решили, стоит ли принимать меня всерьез? Вы такая умная, практичная женщина. Вы живете в мире, который в социальном и экономическом отношении гораздо выше моего. Я всего-навсего мадам Бланш Тайлер, медиум. Не обижайтесь, но я думаю, в глубине души вы потешаетесь над той чепухой, которой я, по-вашему, занимаюсь. И недоумеваете, как могли пойти на поводу у миссис Куксон и пригласить меня. - Бланш встала. Это был решающий момент, и подобные моменты бывали у нее не раз. Наверное, лучше всего будет, если вы в течение нескольких дней все обдумаете, а потом уведомите меня о вашем решении. Вы скептически относитесь к сверхъестественному. Это ваше право. Я не уверена, что вы действительно хотите, чтобы я попробовала. Я не смогу вам помочь до тех пор, пока у вас не появится искренняя надежда на успех и готовность примириться с разочарованием в случае неудачи.
      - Вы удивительный человек, мисс Тайлер. - несмотря на сухой тон, в голосе мисс Рейнберд прозвучал оттенок восхищения. Бланш уловила его и мысленно открыла счет в свою пользу. Она знала, что скоро вернется сюда.
      - Итак, я буду ждать вашего решения, мисс Рейнберд. А пока, если это вас успокоит, могу сообщить, что в ближайшие несколько ночей ваши дурные сны не повторятся.
      Стараясь не показать, насколько она изумлена, мисс Рейнберд произнесла:
      - Странные вещи вы говорите.
      - Это не я говорю, мисс Рейнберд. Я только передаю вам слова Генри. Он незримо присутствовал в комнате в течение нескольких последних минут и сказал мне об этом. То есть, безусловно, кто-то попросил его передать такое сообщение.
      Когда Бланш ушла, мисс Рейнберд налила себе рюмочку сухого хереса и села в свое любимое кресло у окна - маленькая опрятная женщина, когда-то миловидная, но теперь лицо ее покрыли морщины, щеки запали, черты заострились, волосы побелели. У нее были большие темные глаза, она чем-то напоминала эльфа - состарившаяся малышка из сказки. Она привыкла все делать по-своему и не любила, чтобы ей перечили. А сейчас Бланш поставила ее в тупик. Действительно, это правда: Ида Куксон, дура, каких свет не видывал, уговорила ее пригласить мадам Бланш. Вообще-то мисс Рейнберд всегда потешалась над Идой, верившей в спиритизм. Только когда ее стали мучить дурные сны, она сама начала задумываться о таких вещах, хотя и не всерьез. Оглядываясь назад, мисс Рейнберд затруднялась вспомнить, в какой момент и почему она решилась попробовать. Вообще сны - дело обычное, и она давала им абсолютно рационалистическое объяснение. расстраивали и беспокоили ее только сны о Гарриет. Но рано или поздно они уйдут, а если нет, то можно и с ними жить. Мисс Рейнберд не могла понять, почему она в конце концов пригласила мадам Бланш. У это женщины хорошая речь и только что-то неуловимое выдает ее социальную принадлежность. Да, занятная особа и не коверкает английский язык. Но слишком очевидно, кто она такая и откуда. Ида немного рассказывала о прошлом мадам Бланш. Хотя не всему тут можно верить. Но мисс Рейнберд не проведешь. Мадам Бланш, конечно, вела себя не так, как обычно с людьми ее круга. Мадам Бланш умна, сообразительна и умеет быстро приспосабливаться к обстановке. Но как она узнала о снах? О них не знал никто, кроме самой мисс Рейнберд. Эту информацию мадам Бланш ни от кого получить не могла.
      Мисс Рейнберд сидела наедине со своими мыслями и рюмочкой сухого хереса, рассеянно наблюдая, как садовник рыхлит клумбу в розарии. Гарриет, конечно, всю жизнь была дурой. И она и Шолто - оба уже умерли. Если это правда, что можно общаться с загробным миром, то ответить должен Шолто. Только этого от него не дождешься. Шолто никогда не менял своих решений и мнений. Упрямый осел. И все-таки - она улыбнулась сама себе - может быть, стоит попытаться. Поскольку Гарриет "отошла в мир иной", она, возможно, чему-нибудь научилась. Вот было бы забавно, если бы она говорила, а Шолто, находясь рядом, не смог бы ее остановить... Да нет, все это чепуха. Но как мадам Бланш догадалась о снах? Каждую ночь Гарриет жалобно выла, ломая руки, и говорила, что надо "восстановить в семье справедливость". И это Гарриет, чья бесхарактерность как раз-то и послужила всему причиной! Конечно, мисс Рейнберд любила сестру, очень любила. Но нельзя не признать, Гарриет всегда была совершенно никчемным созданием. Бесхребетная, слабая... То и дело ее большие голубые глаза наполнялись слезами. Почему этот болван садовник рыхлит клумбу, не обрезав кусты? Мисс Рейнберд протянула руку к колокольчику и позвонила, вызывая Сайтона, дворецкого.
      Бланш вела машину в Стокбридж, она ехала за Джорджем. Бланш была очень довольна собой. Мисс Рейнберд позовет ее. Самый верный способ заарканить эту старушку - задеть ее самолюбие. Бланш дала ей понять, что она не способна воспринять нечто новое, непривычное. При ее самоуверенности и строптивости, мисс Рейнберд с этим ни за что не согласится. Джордж хорошо поработал. Во всяком случае, для начала. Самым плодотворным оказалось посещение кладбища и разговор со сторожем. Джордж нашел несколько надгробий Рейнбердов. Самым поздним были надгробия Гарриет Рейнберд и Шолто Гарольда Рейнберда. Шолто - единственный брат, неженатый, умер два года назад в возрасте семидесяти шести лет. Гарриет Рейнберд умерла на два года раньше в возрасте шестидесяти пяти лет. Здесь же были похоронены их родители. Трое детей появились на свет, как говорится, с серебряной ложкой во рту. Рид-Корт, большой особняк в георгианском стиле, принадлежал роду Рейнбердов с незапамятных времен. Когда-то Рейнберды владели обширными землями. Теперь им принадлежало только десять акров вокруг Рид-Корта, но беднее они не стали. Все внутри и вокруг особняка свидетельствовало о богатстве. Ухоженный сад, все постройки в отличном состоянии, дворецкий, две горничные, садовник с помощником, шофер, "Роллс-Ройс" и еще один автомобиль в гараже. Джордж свое дело знает. Что и говорить, смекалистый парень... иногда даже слишком - если старается для себя. Только ленивый. вечно надо его подталкивать. Но он славный. Славный добрый Джордж. если бы его немножко переделать, она вышла бы за него замуж. А так - нет, спасибо. У нее другие планы... Которые могут осуществиться благодаря старушке Рейнберд. Обладательница огромного состояния, она была средним ребенком в семье. Вероятно, этот Шолто с ней не ладил (в пивной кое-что о нем порассказывали), а когда деспотичный холостяк умер, хозяйкой всего стала она. Мисс Рейнберд теперь абсолютно независима, размышляла Бланш. Она щедро отблагодарит, если оказать ей настоящую услугу, помочь ей решить жизненно важный для нее вопрос.
      Вот что сказал ей Генри, когда она лежала в постели, отправив Джорджа в Чилболтон. Генри заполнил собой комнату, она открыла ему свой ум и душу и услышала его голос. Так же, как совсем недавно, в гостиной Рид-Корт - с этими снами. Бланш была неглупа. Генри не всегда облегчал ей работу. Но иногда его голос звучал совершенно отчетливо внутри нее самой. У старушки Рейнберд были темные круги под глазами - она явно плохо спала, а в остальном была в отличной форме. Со здоровьем у нее все в порядке, неприятностей - никаких (а ведь скуповата, могла бы угостить рюмочкой хереса, учитывая, что близится полдень), наверняка она плохо спит, ее мучают дурные сны. Тут Бланш отчетливо услышала голос Генри: "Точно, девочка. Дурные сны. Скажи ей, что несколько спокойных ночей я ей гарантирую". Иногда Генри разговаривал совсем как Джордж. Шутник этот Генри. Он специально ее поддразнивал. Прежде чем отойти в иной мир, Генри был высококвалифицированным инженером-железнодорожником - еще в девятнадцатом веке. Он работал вместе с человеком по имени Брунел. Об этом Брунеле Бланш прочла в какой-то книжке, и там же было несколько строк о его помощнике - Генри Рисе Мортоне. Ее Генри.
      Услышав о снах, старушка Рейнберд постаралась скрыть свое удивление. Бланш частенько приходилось наблюдать, как люди стараются не подать вида, что их поражают ее слова. Особенно такие люди, как мисс Рейнберд. Мол, меня не проведешь, мадам Бланш, все это вы разнюхали у сплетников. Ну и что? Не станет же Генри подсказывать ей то, что и так у нее под носом. Генри и другие помогают, только когда в этом действительно есть необходимость. Дурные сны? Что же такое может сниться этой мисс Рейнберд? Она старая дева, и Гарриет тоже была старой девой. Может, они считали, что каждый мужчина покушается на их наследство? А старина Шолто? Тоже не обзавелся семьей. Но к женщинам был неравнодушен. Наверное, рассудил, что можно и так получать от жизни все, не утруждая себя женитьбой. Что же ей снилось? Генри, конечно, знает. Но он ничего не скажет, пока не убедится, что мисс Рейнберд этого хочет. Он же безупречный джентльмен. Таким он, видимо, был в этом мире, и его возвышенный характер перешел вместе с ним в мир иной.
      Как бы то ни было, ясно одно: Генри дал понять, что богатство мисс Рейнберд поможет ей построить храм Астродель - великолепное, настоящее святилище. Видит Бог, не такое, как жалкие закутки, где ей доводилось бывать - ютящиеся между пивной и общественной уборной и похожие на гостиную в дешевом борделе. Ничего удивительного, что там не получают результатов и прибегают к жульничеству. Кого из отошедших в сияющий величием потусторонний мир потянет возвращаться в подобный притон? Огненный пурпур и белизна, сияние золота и щедрые пожертвования - вот каким будет храм Астродель. А не подсчеты грошовых сборов дрожащей рукой после ухода клиентов.
      Джордж ждал ее, сидя за столиком перед кружкой пива в баре гостиницы "Гросвенор" в Стокбридже. Он встретил ее своей обычной широкой улыбкой, обнял одной рукой и крепко прижал к себе. славный большой нежный Джордж.
      Он принес ей кружку темного пива, она сняла шляпу и встряхнула рыжими волосами. Для мисс Рейнберд она оделась строго. Вообще Бланш любила яркие цвета, но сейчас на ней было скромное коричневое платье и коричневая куртка, приглушавшие ослепительное великолепие ее обильного тела. Рубенс торопливо бросился бы раздевать ее со слезами радости на глазах.
      - Ну как? - спросил Джордж.
      - В целом - неплохо.
      - Рыбка на крючке? - подмигнул Джордж.
      - Ты же знаешь, я не люблю, когда ты так говоришь.
      - Ух, какие мы серьезные! Профессиональная этика, понимаю. Но меня-то чего дурачить, дорогая. Дело идет - или скоро пойдет. Вот и прекрасно! Ты должна признать, что я неплохо поработал.
      Запрокинув голову, Бланш с наслаждением залпом допила пиво - ее белоснежное горло несколько раз конвульсивно дрогнуло. Она поставила кружку и сказала:
      - Это пока не вся работа, Джордж, миленький. Возьми мне еще кружечку, и я расскажу тебе, что ты будешь делать дальше.
      - Видит Бог, нет, - простонал Джордж.
      - Видит Бог, да. И, пожалуйста, не кощунствуй.
      В кабинете их было трое. Уже стемнело, шторы были задернуты. За окном неистовствовал северо-западный ветер, изредка с грохотом швыряя о стекло потоки дождя. Окна дребезжали под порывами шквала. Ветер метался по Гайд-парку и Грин-парку, трепал голые деревья, кружил по Сент-Джеймсскому парку, мешая птицам устраиваться на ночлег, и с завыванием проносился мимо стоящего сплошной стеной здания парламента на набережной.