Незаметно пришла пора приступать к занятиям. Нам повезло: площадка, где проходили занятия, находилась недалеко, за тем самым пустырем, где мы гуляли. Надо сказать, что до начала занятий на площадке мы не учили Айка командам «лежать», «стоять», «апорт». Единственное, чему его обучила Тамара, так это команде «сидеть», которую он часто выполнял за… кусочек колбасы или в худшем случае за хлебную корочку. И как выяснилось позднее, это было нашей большой ошибкой.
      Дело в том, что у доберманов особый характер. Это своенравные, легко возбудимые собаки. Поэтому нужно быть особо осторожным в дрессировке. Необходима железная требовательность. Порой, команду нужно повторять несколько раз, до тех пор, пока не добьешься ее выполнения. Однажды дав понять доберману, что он может не выполнить приказание, в следующий раз заставить его будет уже во много раз труднее. Но повторяю, поняли мы это, к сожалению, поздно. Необходимо с детства приучить его выполнять основные команды. Отшлифовкой их уже можно было заниматься с инструктором на площадке, равно как и приучать собаку к другим командам. Единственное, что мы сделали правильно — не заставляли его до занятий прыгать через барьер. Как выяснилось позднее, чрезмерное увлечение прыжками способно отрицательно повлиять на развитие щенка: один неосторожный прыжок — и неокрепший позвоночник или мягкие еще суставы ног будут повреждены.
      Итак, в назначенное время мы были на площадке. После короткого знакомства с владельцами собак, инструктор дал команду: «Направо. По кругу шагом марш». Вот тут-то все и началось. Айк никак не желал идти рядом. «Что это еще за глупости? — вероятно, думал он. — Вокруг столько собак, можно отлично поиграть, а тут иди на поводке, да вдобавок тебе еще дают какую-то команду «рядом» и дергают за поводок. Нет, так дело не пойдет». И он сделал хитрое движение, чтобы избавиться от ошейника. Но из этого у него ничего не получилось. Тогда он избрал другой путь: начал подпрыгивать, хватать меня за рукав пиджака, то есть проделывать то, что проделывал порой, когда мы шли с ним на пустырь. И снова команда «рядом» и рывок за поводок. Айк растерялся и приутих, видя, что из его затеи ровным счетом ничего не выходит.
      После четвертого круга я почувствовал вдруг, что он идет спокойно и не тянет за поводок. Я чуть отпустил его. Но уже в следующее мгновение он рванулся в сторону. Пришлось вновь подать команду и, одернув его, вернуть к ноге.
      Команду «сидеть» Айк выполнил на пятерку и тут же посмотрел на меня, видно помня о положенном в таких случаях куске колбасы. И я не обманул его надежд: погладил, сказал: «Хорошо, хорошо» — и дал лакомство. С командой «лежать» было хуже. Наступил момент, когда я сам чуть было не улегся на землю, чтобы объяснить ему, как это делается. Но оказывается, все было куда проще. Стоя рядом с собакой, нужно пропустить поводок под подошву левой ноги и, подав команду, потянуть за него. Это движение поводка прижмет собаку к земле. Как только она ляжет, необходимо снова поощрить ее лакомством.
      Так одну за другой, с муками и отчаянием, что все равно ничего не получится, выполняли мы одну команду за другой.
      Кто-то не выдержал, закричал на собаку и хлестнул ее поводком. Инструктор тут же сделал этому человеку замечание, а затем обратился ко всем нам:
      — Я понимаю, как вам всем сейчас трудно. Больше того, я знаю, что многие из вас думают: «Больше не пойду позориться, все равно ничего не получится. Знайте, вы глубоко заблуждаетесь. Ваш труд, ваша настойчивость должны одержать победу. Иначе, какой же вы собаковод. И запомните главное: не повышайте голос на собаку, говорите спокойно, негромко, но властно. Собака должна чувствовать вашу силу в голосе, а не раздражение. И не следует бить животное. Поймите, вашему питомцу еще трудно понять, что вы от него хотите. У него еще не выработался рефлекс на ту или иную команду. И последнее. Сделайте два шага вперед, кто перед занятиями хоть полчаса гулял с собакой.
      Все остались стоять на своих местах.
      — Вот видите, — продолжал он, — собаке хочется побегать, порезвиться, а вы принуждаете делать какие-то непонятные ей вещи. Минимум час должна гулять собака без поводка перед занятиями. Тогда вы сами поймете, насколько легче она станет воспринимать ваши команды. А теперь к буму.
      Боже мой, я и не знал, что мой Айк, краса и гордость пустыря, мой рослый, здоровый пес окажется таким трусом. Мало того, что я не мог один втянуть его на бум, мы не могли сделать это даже вдвоем, и только втроем, с огромным трудом, поддерживая его под живот, скорее, волоча, а точнее, неся над бумом, мы прошли эти несколько метров по обе стороны от доски, покоящейся на упорах. В конце бума я вздохнул с облегчением.
      — Погладьте, похвалите и дайте лакомство, — услышал я за спиной голос инструктора. — И… давайте еще раз.
      И снова была сплошная мука, позор, невиданный позор и какое-то злобное клокотание внутри Айка.
      К моему великому удивлению, по лестнице он взбежал с большим удовольствием. И, видно желая окончательно поразить меня, в первый раз в жизни с ходу преодолел штакетник.
      Не помню, кто кого довел до дома: я его или он меня. Руки и ноги мои ныли, сил не было совсем. Я плюхнулся в кресло и проговорил:
      — Кажется, этот пес доконает меня окончательно.
      А пес тем временем растянулся на полу и сладко заснул. Напряжение первого школьного дня дало о себе знать.
      Чтобы больше не возвращаться к теме о занятиях, вкратце расскажу, что же было дальше.
      Занятия проводились на площадке под руководством инструктора раз в неделю. Но каждый день либо на пустыре, либо рано утром на площадке я повторял с Айком основные команды. И то ли на него влияло присутствие собак и он нервничал, то ли еще по какой причине, но, когда мы занимались с ним одни, он довольно хорошо и четко выполнял все приказания. И лишь с апортом, когда собака должна принести брошенный на расстояние предмет, дело обстояло плохо. Схватив палку, Айк начинал бегать с ней по площадке, играть и совершенно не реагировал на мои команды. И еще. После того как собака усажена у левой ноги, нужно бросить перед собой какой-либо предмет, метров на пять. Причем собака не должна без команды бежать за ним. И лишь после того как вы произнесли слово «апорт», она должна взять его, вернуться к вам, но уже с правой стороны, обойти сзади, сесть у левой ноги и держать предмет в зубах до тех пор, пока вы его не возьмете. Айк же срывался за своей палкой сразу после броска. И никакая команда «сидеть» не могла удержать его. Тогда я стал делать ложные движения, держа его на поводке. Брал палку в руку и делал вид, что бросаю, одновременно повторяя «сидеть, сидеть». Вскоре он наконец перестал срываться с места без команды. Теперь нужно было приучить его приносить палку. Но как это сделать? Своими муками я поделился с инструктором, да он и сам видел во время занятий, что это упражнение Айк неизменно выполняет на единицу с минусом.
      — Вы попробуйте привязать к палке рыболовную леску, но потолще, так чтобы она не порвалась.
      На следующий день я провел эксперимент. Айк был, кажется, поражен, что это за невидимая сила тянет палку к хозяину. Так прошел день, другой, третий. И каждый раз палка не хотела играть с ним, а стремилась ко мне. Более того, когда он таким образом подходил, я давал ему любимое лакомство: кусочек сырого мяса. Только так он спустя много времени научился приносить «апорт».
      Вы помните, я рассказывал, как мы втроем тащили его по буму. А через месяц этот снаряд стал самым его любимым. И когда мы приходили с ним на площадку, первым делом без моей помощи, самостоятельно он проходил по буму раз, другой, третий.
      Своенравие и упрямство Айк вдруг неожиданно проявил в другом: в один прекрасный день он отказался подняться по лестнице. Пришлось втащить его на поводке. Я думал, это шалость одного дня. Но он отказался выполнить мою команду и на другой день, и через неделю. Всю полосу препятствий «проходил» великолепно, а вот лестницу — никак. Так я и не понял, что была за причина его неожиданного отказа взбегать вверх по широким ступенькам. Но каждый раз я силой заставлял его выполнять это упражнение. И настойчивость взяла наконец верх. В один из дней он вновь с охотой вбежал вверх на площадку.
      Так, шаг за шагом Айк постигал эту сложную науку — ОКД — общий курс дрессировки.
      Впереди были экзамены и второй класс — ЗКС — защитно-караульная служба.

      Быстро пролетело время. 31 марта нашему питомцу исполнился год. Накануне мы собрались на семейный совет, чтобы обсудить один важный вопрос: как лучше отметить день рождения Айка. У людей все проще: имениннику надо выбрать подарок, который обрадовал бы его, прийти в гости и поздравить. Кстати, Эсвэ так и предложил:
      — Давайте пригласим к нам всех его друзей. — И тут же сам засмеялся на свое предложение: — Представляю, что здесь будет.
      — А может быть, купить ему косточки? — предложила Тамара.
      — Мама, — посмотрел на нее с серьезным видом Эсвэ. — Разве ты забыла, что говорил нам дядя Женя?
      … И действительно, месяца два назад разговор насчет костей был. Женя поинтересовался тогда, даем ли мы Айку грызть кости. Тамара ответила, что иногда даем.
      — Лучше этого не делать, — сказал Женя. — У доберманов должна быть сухая голова. Когда же он грызет кости, то у него разрабатываются мышцы скул. Становятся полными щеки. А это очень плохо, так как на выставке судьи могут снизить оценку.
      — А как же тогда он должен укреплять зубы? — поинтересовался я.
      — Можно и нужно давать хрящи. Наверняка он будет грызть палки. Но все это — мягкое и не требует большого усилия мышц…
      — У меня есть предложение, — поднял я руку.
      — Говори, папа, — тоном строгого учителя на уроке произнес Эсвэ.
      — Я предлагаю купить ему побольше колбасы. Он ее очень любит. Это — раз. Его мы не часто балуем. Два. И в-третьих, ему будет приятно получить изрядную порцию этого лакомства.
      Так мы и решили. На следующий день вечером мы собрались за праздничным столом. Поскольку каждый из нас принимал участие в воспитании Айка, то каждый и получил свое любимое лакомство: Тамара — конфеты «Василек», Сережа — вафли, а я — халву. На месте кормления щенка стояла миска с кусочками колбасы.
      Мы пригласили Айка в комнату. Каждый из нас пожал ему лапку, пожелал здоровья, быть послушным и больше никогда не красть из коридора тапочки, которые частенько по забывчивости мы не убирали в шкаф. Но кажется, пожелания наши он выслушивал вполуха. Все его внимание было приковано к миске: Айк уже успел унюхать лежащую в ней колбасу. Затем мы разрешили подойти к миске. Мы и глазом, как говорится, моргнуть не успели, как она была пуста. А Айк уже смотрел на нее взглядом, полным надежд на добавку, которая не замедлила последовать.
      — Теперь, — сказала Тамара, — давайте подведем некоторые итоги нашего воспитания щенка. Поговорим о том, что было в этом воспитании правильно, а что неправильно. Какие были допущены ошибки, чтобы впредь нам их не повторять. Кому первому мы предоставим слово?
      — Конечно, тебе, — в один голос произнесли мы с сыном.
      Эсвэ тут же добавил:
      — Ведь ты же у нас хозяйка дома.
      — Вот если бы ты всегда помнил об этом и выполнял все приказания хозяйки дома, это было бы так хорошо, — усмехнулась Тамара.
      В ответ Эсвэ захрустел вафлей.
      — Вероятно, главная наша ошибка состоит в том, — сказала Тамара, — что мы очень балуем Айка. Особенно Сережа и, в какой-то мере, папа. Да и я тоже иногда бываю с ним чересчур нежна. Мы забываем, что к собаке надо относиться строго и требовательно. А у нас что происходит? Входишь в комнату и видишь такую картину: на диване бок о бок разместились Сережа и Айк. Я начинаю сгонять щенка с дивана, а Сережа цепляется за него, говорит: «Не уходи» — и еще обижается на меня, что я так грубо сгоняю собаку. Айк должен твердо знать свое место.
      — Но его я не зову, он сам приходит, — попробовал возразить Эсвэ.
      — Сережа, — улыбнулась Тамара, — надо быть честным мальчиком.
      Эсвэ опустил голову.
      — Дальше. Щенок никогда не должен подходить к столу, когда мы едим. А уж тем более ты не должен ничего давать ему со стола…
      — Даже в том случае, если он выполняет команды «сидеть» или «голос», — добавил Сережа и, улыбнувшись, посмотрел на маму.
      — Признаю свою ошибку, — согласилась Тамара. — Но это бывает так редко.
      — А не должно быть никогда, верно, папа? — повернулся он ко мне.
      Что греха таить, и я мог со стола дать Айку незаметно кусочек колбаски или мяса.
      — Ошибка наша еще и в том, — продолжала Тамара, — что с раннего возраста мы не ограждали Айка от посторонних ласк. Разрешали родственникам, знакомым, детям во дворе гладить и ласкать его. То, что он добрый, — это хорошо, но он не должен ласкаться к посторонним, не должен быть доверчивым к чужим. И, наконец, еще об одной ошибке: заранее Айк не был обучен основным командам. Поэтому-то сейчас на занятиях и приходится трудно и ему и папе.
      — Не хватит ли критики, мама? — предложил Эсвэ. — Пусть теперь папа скажет, что, на его взгляд, мы делали правильно.
      — Хорошо, — согласилась Тамара.
      — Главное, что приобрели именно доберман-пинчера, — проговорил я.
      — Но уж это ты скорее себя хвалишь, чем его, — заметила Тамара.
      — Почему себя? По-моему, все решили, когда еще года два назад обсуждали, собаку какой породы нам стоило бы приобрести. Мне кажется, что мы правильно кормили щенка. Много гуляли с ним.
      — Можно мне добавить? — поднял руку Сережа.
      — Конечно.
      — Мы правильно делали, что регулярно записывали все наши замеры и следили за тем, чтобы он был не перекормленным щенком. Ведь если бы мы его перекармливали, у него могла бы провиснуть спина.
      — И нарушиться обмен веществ, — добавила Тамара.
      — Верно, — согласился Сережа.
      Айк тем временем сидел в дверях и, казалось, очень внимательно слушал наш разговор. Во всяком случае, каждый раз, когда произносили его кличку, он шевелил то одним ухом, то другим и наклонял голову. Вероятно, ему очень уж хотелось вникнуть в суть разговора и понять, что же это такое сегодня происходит.
      Во время нашего обсуждения мы, естественно, не забыли вспомнить о Жене. Человека более отзывчивого, доброго и бескорыстного в советах, как Женя, нам еще не приходилось встречать. В том, что мы растили хорошую, по оценкам специалистов, собаку, огромная заслуга принадлежала ему. Его терпению просто можно было позавидовать: ведь порой, особенно в первые месяцы после появления у нас щенка, мы звонили ему по нескольку раз в день. И каждый раз получали исчерпывающие ответы на наши многочисленные вопросы. Нам повезло: дом Жени находится в четырех троллейбусных остановках от нас и поэтому бывали случаи, и нередкие, когда он говорил: «Знаете, вопрос действительно серьезный. Я лучше сейчас к вам подъеду, посмотрю, а потом уж вместе решим, что нужно делать». От Жени мы, например, узнали, что доберманов лучше не мыть, а протирать тряпкой, смоченной специальным составом. Нужно смешать в определенной пропорции воду, водку и немного уксуса. Состав этот уничтожает специфический запах, который возникает у собак. А кроме того, способствует блеску шерсти. Собака становится чистой.
      Ну, а как же правильно растить, воспитывать, содержать собаку, — возможно спросите вы, — если рядом нет такого вот Жени, да к тому же в городе или рабочем поселке нет клуба собаководства? Есть разные книги: и учебники по собаководству и художественная литература. В каждой из них вы найдете ответы на волнующие вас вопросы. Наконец, с какими-то наиболее сложными вопросами вы можете обратиться в письме, адресованном в клуб. И я уверен, что вам обязательно ответят. Кстати, и собаку лучше всего приобрести через такой клуб. Но самое главное заключается в том, что вы должны любить своего четвероногого друга, уделять ему много внимания, и тогда у вас вырастет хорошая собака. Почувствуете и сами, насколько четким и точным стал у вас распорядок дня.
      С первых же дней появления в нашей квартире Айка мы завели тетрадь, куда записывали не только данные замеров, но и все волновавшие нас вопросы, а также ответы, полученные на них. Там же у нас были записаны телефоны ветеринарной поликлиники, клуба собаководства, хозяев собак, которые гуляли с нами на пустыре.
      Празднование дня рождения Айка закончилось семейной прогулкой.

      Как-то утром я вместе с газетами вынул из почтового ящика открытку. В ней говорилось о том, что Клуб любителей собаководства приглашает нас принять участие во 2-й Московской городской выставке. Проходить она будет в Лефортовском парке. До выставки оставалось еще около месяца. А тут снова позвонил Женя.
      — В субботу в Ногинске районная выставка, — сказал он. — Вы можете принять в ней участие. Это и для него и для вас будет как бы репетиция перед главным московским смотром.
      — Как, поедем? — спросил я Тамару.
      — Страшно что-то, — ответила она.
      — Посмотрим, что и как. Нужно же узнать, как водят собак, вообще познакомиться со всеми процедурами.
      Решено было ехать. За три дня до выставки я съездил в районную ветеринарную лечебницу и взял справку о том, что клинических признаков заразных заболеваний у собаки не обнаружено, в районе нет опасных эпидемий у животных, а Айку сделаны все необходимые прививки. Без такой справки собака на выставку допущена не будет. Кроме этого при регистрации на выставке нужно иметь с собой родословную карточку, регистрационное удостоверение на собаку с отметками о времени проведения прививок и членский билет клуба.
      С вечера мы приготовили все необходимое, что посоветовал нам взять с собой Женя: немного мяса, порезанного на кусочки, банку, в которой можно было бы принести Айку воду, его миску, подстилку, щетку. Для себя приготовили несколько бутербродов.
      На следующий день, как и обычно, мы вывели в шесть утра Айка на прогулку. Он, естественно, и не подозревал, сколько волнений предстоит ему пережить. И первое из них было связано с поездкой в такси. Во-первых, он никак не мог понять, почему это после прогулки и небольшой порции еды ему вдруг надели намордник. Его глаза, кажется, говорили: «Это еще что такое? Вроде бы я ни в чем не провинился, съел все, что положено, вел на прогулке себя хорошо, дома даже тапочки Сережины не утащил, хотя они так соблазнительно лежали возле его кровати. За что же намордник?» Но без намордника, как известно, ни один таксист собаку в машину не пустит, а кроме того, нужно еще подстилкой накрыть сиденье, чтобы собака не поцарапала его когтями.
      Машина стояла у подъезда, я открыл дверцу, приглашая питомца, но он не захотел влезать. Не помогли никакие уговоры. Тогда я попробовал потянуть за поводок. Но не тут-то было. Он уперся всеми четырьмя лапами и даже попытался выскользнуть головой из ошейника. Айк явно волновался. Я присел с ним рядом, погладил его по спине, почесал за ушком, приговаривая: «Хороший Айк, хороший». Оттянул намордник и дал ему кусочек мяса. Мясо он с удовольствием съел, а вот в машину лезть по-прежнему не желал.
      — Знаешь что, — предложила Тамара, — давай я сяду в машину, возьму поводок и попробую потянуть, а ты его подсади.
      Так мы и сделали. Перед тем, как подсадить Айка, я спросил:
      — А где Тамара?
      Он на секунду расслабился, заинтересованно заглянул в дверцу, и я его подсадил. К удивлению, он легко вскочил в машину, уселся рядом с ней на сиденье и осмотрелся.
      Машина тронулась. Айк лег. Для него были неприятными и толчки, и движение, и мелькание за окном, и шум мотора. Он даже на несколько минут уткнул мордочку в Тамарины колени. Но любопытство взяло вскоре верх, и он стал с интересом смотреть то в боковое окно, то в заднее, придавливая нас своим телом на поворотах. Расхрабрился он к концу поездки до того, что даже попытался положить лапу на плечо водителя.
      — Только без объятий, — улыбнулся паренек-шофер. — Может, тебе еще дать и порулить?
      Так мы добрались до вокзала.
      В электричке наш питомец, свернувшись у ног на подстилке, спал.
      Необычное множество собак самых разнообразных пород у входа на стадион ошеломило Айка. В наморднике он чувствовал себя беззащитным и поэтому постоянно крутил головой на проходящих то слева, то справа догов, боксеров, ньюфаундлендов, пуделей, колли и собратьев — доберманов. Они были незнакомыми, и кто знает, откуда стоило ждать подвоха. Но все прошло без инцидентов.
      Мы выбрали место на траве, неподалеку от ринга, под развесистым тополем. Те, кто не успел занять место в тени, накрыли своих коричневых питомцев тряпочками, плащами, чтобы они не выгорели под лучами яркого летнего солнца.
      Выставка собак — зрелище необычайное, красочное, шумяще-колготное, бурлящее, полное драматизма и всплеска буйной радости. Это зрелище сложно описать, его необходимо видеть, прочувствовать и понять.
      Сначала мы смотрели на все окружающее нас с улыбкой. Вот, мол, глупость: три-четыре часа на солнце, неужели за это время шерсть может выгореть? Но своего Айка почему-то при этом настойчиво держали в тени. Неподалеку молодой человек регулярно менял большие марлевые салфетки, которые смачивал в воде и накрывал ими черного гиганта дога. Кто-то сказал, что от этого шерсть лучше блестит.
      — А что у доберманов делают? — тут же поинтересовался я.
      Оказывается, просто-напросто слегка протирают спинку и бока… газетной бумагой, чтобы шерсть блестела. И почему-то мы тоже проделали это. Но самое главное было в другом. Мы узнали, что по рингу, во время оценки собак судьями, лучше всего самим собаку не водить. Объяснение было простым и логичным. Когда владелец сам ведет собаку, она чувствует себя спокойно, расслабляется, идет вяло. Тем более, если по рингу приходится порой ходить более часа. Если же ее ведет посторонний человек, скажем, другой собаковод, знакомый инструктор, а вы находитесь за рингом, да еще изредка даете о себе знать, громко называя кличку собаки, ваш питомец преображается. Особенно это относится к доберманам, боксерам — собакам возбудимым, восприимчивым. Поэтому мы и решили с Тамарой попросить кого-то провести нашего Айка. Женя был на этой выставке просто зрителем. И он познакомил нас с Верой — молодой женщиной, улыбающейся, веселой. Казалось, что вся эта выставка, шумная разноголосица доставляет ей огромную радость. Вера приехала на выставку без своей собаки.
      — Хорошо, — согласилась она. — Только разрешите я с ним немного познакомлюсь.
      Она погладила его по спине, говоря добрым ласковым голосом какие-то слова, потом взяла поводок и прошлась немного с ним вдоль забора, у которого мы сидели. Отойдя немного от нас, Айк остановился и обернулся, как бы спрашивая: «Что мне делать, милые хозяева? Идти дальше с этим незнакомым человеком или же возвращаться на место?»
      — Гуляй, гуляй. Хорошо, — спокойно проговорила Тамара.
      И это спокойствие передалось ему. Он без излишней нервозности еще немного прогулялся с Верой.
      — Хорошо, — еще раз проговорила она, передавая нам поводок. — На ринге я подойду к вам.
      — Доберманы младшей возрастной группы на ринг, — услышали мы через несколько минут.
      — Ой! — вздохнула Тамара. — Уже!
      По всему ее виду я понял: Тамара сильно волнуется. Да и я сам, признаться, растерялся.
      На ринге уже было несколько собак. Эксперт подходил к каждой из них и смотрел зубы.
      — Направо, — прозвучала команда. — Начинайте движение по рингу.
      Я искал глазами Веру, но ее не было. У меня же явно ничего не получалось. Айк шел, наклонив голову, как-то странно переваливаясь из стороны в сторону. Останавливался, что-то вынюхивая на земле, потом ему вдруг вздумалось поиграть со мной, и он начал теребить зубами поводок и подскакивать. Он, видно, чувствовал мою растерянность и делал все, что хотел.
      И тут подбежала Вера. Она накинула ему на шею изящный поводок.
      — Уходите за ринг, только идите вперед, чтобы Айк видел, как вы уходите.
      Я сделал все, как она велела. За канатом я остановился и стал из-за спин стоящих следить за собаками на ринге. Айк преобразился. Прежде я никогда не видел его таким. Он гордо вышагивал, высоко подняв голову. Его тело было напряжено, видны были натренированные мышцы. Он видел, что я ушел, и теперь все его внимание было сосредоточено на том, чтобы найти, отыскать меня среди сотен тех, кто плотным кольцом окружал ринг. В этой цепочке идущих по рингу Вера с Айком были седьмыми.
      — Ну вот, — на седьмом месте, — шепотом проговорила Тамара, подойдя ко мне.
      В это время эксперт что-то сказал Вере, и она перешла на четвертое место.
      — На каком? — нарочно переспросил я.
      — Теперь на четвертом.
      Собаки прошли еще несколько кругов. Теперь Айк шел вторым.
      — Ой! — тихо вскрикнула жена.
      Гордо выступая, наш питомец шествовал первым.
      — Сейчас кто-нибудь обгонит его, — снова тихо сказала Тамара.
      Но в этот момент движение собак на ринге остановили. Женщина-эксперт проговорила в микрофон:
      — Первое место на ринге с оценкой очень хорошо и малую золотую медаль за породность и экстерьер в младшей возрастной группе — это высшая оценка для собак младшей группы до полутора лет, — пояснила она, — получает доберман-пинчер коричнево-подпалый, кличка Айк. Владелец… — Она назвала мою фамилию.
      Первое, что мне захотелось сделать в эту минуту, так это броситься на ринг и расцеловать коричневую, горбоносую морду моего питомца. Но я сдержал себя. А он по-прежнему искал меня взглядом.
      К Вере и Айку я подошел лишь после того, как было произведено описание собаки, которое проводится на каждой выставке. Кажется, наша с Айком радость при встрече была обоюдной и ярко выраженной.