...Сегодняшнее погружение для Сергея было тяжелым. Он мог бы от него отказаться, сославшись на плохое самочувствие, и это подтвердили бы медики отряда, но!.. Он ждал его с таким нетерпением, что никому ничего не сказал...
      ...Еще пять месяцев назад, когда он отмечал с друзьями свое восемнадцатилетие, Сергей громогласно заявил, что обязательно попросится в военкомате в ВДВ. Да и если честно, то все, как говорится, «плюсы» были в его пользу – КМС по боксу, и он уже тогда входил в республиканскую юношескую сборную по плаванию, и ему предлагали служить в спортивной роте, мастер спорта в этом виде как-никак. Но Сергей отказался: «Я че, каличный, в спортроте служить? В десант пойду!!!»
      В ВДВ этот николаевский паренек не попал. В марте, когда на областном призывном пункте какой-то офицер-«покупатель» прочел его личное дело – судьба Сереги была решена окончательно и бесповоротно...
      И судьба его имела совершенно определенное название – отдельная бригада специального назначения...
      – Так я во флоте, что ли, служить буду? – задал он тогда глупый вопрос, на который ему, конечно же, никто не ответил. А зачем просто так «фанеру гонять», как сказал бы «бывалый» морской человек?
      Все выяснилось само собой... И довольно скоро... На присяге...
      И началась учеба...
      Три месяца невысокий, всего-то 170 сантиметров росту, но крепко сбитый, коренастый Сергей бегал, прыгал с парашютом, падал на ковер, отрабатывая приемы рукопашного боя и... Нырял, нырял, нырял... Как, собственно говоря, и все те немногие «салаги», которые попали сюда служить... После перевода из учебного в боевое подразделение «срочники» приступали к теоретическим и практическим занятиям. Обязательный курс включал в себя водолазную, воздушно-десантную, навигационно-топографическую, горную специальную, морскую, физическую подготовку, минно-подрывное дело, рукопашный бой, выживание в любых условиях, изучение иностранных армий и театров военных действий, радиодело и многое другое, необходимое в современной войне...
      ...И вот сегодня...
      Сегодня он должен был выполнить положенный норматив – 30 часов под водой – и получить свой значок водолаза...
      Ему нравилась эта служба, и Сергей ни разу не пожалел, что так и не попал в десантники. Во-первых, они и здесь достаточно прыгали. А во-вторых... Во-вторых, он очень любил воду! Любил плавать – это была его стихия! А уж попасть служить сюда!.. В общем, Серега был доволен судьбой вообще, но...
      Не очень в частности...
      Что-то случилось вчера с его крепким организмом... Что-то, чего он не мог понять...
      Полночи он просидел в гальюне... А к утру его кишки болели уже так, что впору было бежать в медсанчасть! Только...
      «...А как же мой значок?! Неужели сегодня их получат 11 „салажат“, а я, как натуральный „шланг“, пропущу это событие, отлеживаясь в больничке на шконке? Да не бывать такому! Просто надо перетерпеть немного, и все...»
      «Салага» – он и есть салага... Глупая юношеская гордость и упрямство... Он тогда еще совсем не понимал, что значит для водолаза, а уж для боевого пловца особенно, его общее состояние, – хотелось быть наравне со всеми!..
      ...На завтраке они плотно «заправились» «квадратными яйцами» и вернулись в расположение.
      – Прибраться в кубрике! – строго скомандовал главный старшина (старший сержант в СА) Зарубин. – Салагам готовиться к тренировочным погружениям! Старшинам строить свои отделения через тридцать минут! Все! Вольно! Разойдись!
      Они рассыпались из строя, словно горох из порванного мешка, и Сергей тут же опять бросился в гальюн...
      «...Только бы старшина не засек! – билась в его голове единственная мысль. – Только бы не засек!.. Что ж это за блядство-то такое?!.»
      – Серега? Ты где? Ты куда зашхерился? – услышал он голос своего друга.
      С Саньком они сошлись еще на призывном пункте, когда стало известно, что они попали в одну команду и теперь вместе будут служить в одной части. Александр Наливайко тоже был родом из Николаева, только жил в другом районе города. Они держались вместе весь «курс молодого бойца», вместе принимали присягу, и так сдружились, что теперь все делили пополам – и радости, и неприятности...
      – Тут я... – простонал Сергей через силу. – От тебя зашхеришься...
      Сашка подошел к дальней кабинке гальюна и увидел Сергея, согнувшегося пополам.
      – О! А че это ты тут решил «завтраком похвастаться»? – удивился он. – Отравился, что ли?
      – Не знаю... Все вывалилось...
      И очередной рвотный позыв согнул Сергея еще больше.
      – Так иди в больничку!
      – Ага! Щас-с!!! Вы будете «скафандры» получать, а я на шконке валяться?! Хренушки! Я – как все!..
      – Совсем с мозгой поссорился?!! А если тебя под водой «потравить» потянет? Че делать будешь?
      – Не потянет... Я уже все из себя вывалил...
      – Выходи строиться! – услышали друзья команду, когда Сергея согнуло еще раз.
      – Саня, вали в строй! Я щас догоню!
      – Я доложу нашему «комоду», Серый...
      – Получишь в глаз! Я с вами пойду!
      Сашка с сожалением посмотрел на своего друга:
      – Ладно... Только если совсем хреново будет, скажи! С таким брюхом под воду лезть нельзя!
      – Иди уже! Прикрой меня на пару минут... Я сейчас...
      Их отделение уже стояло в строю, а «старослужащий» старшина первой статьи (сержант в СА) со злостью посматривал на его левый фланг:
      – Так! Я не понял! Шо у нас там, на «шкентеле»?!! Наливайко!
      – Я! – рявкнул Александр.
      – Где твой дружило? Где Губочкин?
      – В гальюне...
      – Шо, усрался с перепугу?! – засмеялся «комод» Бабич.
      – Так точно! – гаркнул Сергей, подбегая к строю. – Тащ старш, шерше тать трой?
      – Я тебе не «тащ», салабон!!! Так! После занятий, вы оба, ко мне! На «чистку чайников»! А потом, за нарушение пойдете в «ЧК»! Стать в строй! На-пра-во!!! На полигон, на «форсаже» бегом ма-арш!!!
      ...Отделение бегом отправилось на водолазный полигон, чтобы отработать очередные учебные погружения...
      ...Сергей смотрел на пузырьки воздуха, поднимавшиеся к поверхности воды, и чувствовал, что если он пробудет под водой еще хоть немного, то всплыть на поверхность уже не сможет... Здесь, на водолазном полигоне, на глубине 12 метров, его измученный желудок, казалось, сжался в комок и замер. Только вот... Боль... Боль стучалась в висках и ушах, не давая сосредоточиться...
      «...Терпи! Еще немного, Серый! Совсем немного!..»
      Ему казалось, что время замерло... Ему хотелось двигать секундную стрелку, которая почему-то стояла на месте, быстрее, но... Он ждал сигнала...
      Резкий рывок «конца» вывел Сергея из странного состояния полуспячки, полу-«непонятно чего»...
      «...Все! Я выдержал! Теперь наверх!..»
      Он, как и положено, всплыл не торопясь, поднялся в своем, «легководолазном костюме» по небольшому трапу на пирс, снял маску, загубник и...
      – Такое бывает, матрос... С непривычки... – к нему подошел «старый» мичман, начальник по водолазной подготовке, и участливо склонился над Сергеем. – Со всеми бывает... И со мной было когда-то... Водички попей – оно и полегчает...
      Но водичка не помогла... Желудок Сергея дергался внутри его организма, как припадочная бешеная селедка, и пытался выбраться наружу, заставляя своего хозяина издавать звуки дикого осла...
      «...Дурак! От же дурак! – думал Сергей. – На кой хрен я эти абрикосы ел?! Ведь зеленые же еще совсем! Вот же идиот!..»
      – Что тут у вас, Бабич?
      К «комоду», который уже и сам успел испугаться за салагу, подошел командир взвода лейтенант Караулов:
      – Что происходит, старшина?
      – Не знаю, тащ нант... Рвет малого... Уже наизнанку весь вывернулся...
      Лейтенант нагнулся над лежавшим на досках пирса в позе эмбриона Сергеем и посмотрел в его бледное лицо:
      – Давно это у тебя, матрос?
      – Всю ночь... – простонал Сергей.
      – Почему не доложил своему старшине? – грозно свел брови взводный.
      – «Скафандр» получить хотел... Я же сегодня норму сделал...
      Офицер уже с удивлением смотрел на Сергея:
      – А если бы завернул ласты, на хрен? Если бы под водой «травить» потянуло»?
      – Я не утону, тащ нант... – вымученно улыбнулся Сергей. – Я плавать умею, почти как барракуда...
      – Так! – Лейтенант выпрямился и посмотрел на «комода». – Эту, бля, барракуду бегом к «Айболиту»! Возьми еще кого-нибудь, старшина, и бегом! И доложить мне потом!
      Понятное дело, что «вторым» был Сашка Наливайко! Они подхватили Сергея под руки и действительно бегом понесли его в медсанчасть...
      ...Сергей тогда задержался у медиков на целую неделю, – зеленые абрикосы сделали свое поганое дело, – а когда вернулся в родной «кубарь», то сразу же предстал пред ясные очи взводного:
      – Тащ нант! Матрос Губочкин по вашему приказанию прибыл!
      Сухощавый, невысокий лейтенант Караулов хоть и был «всего лишь лейтенантом», но пользовался в отряде заслуженным уважением – он уже успел побывать «за бугром»... Два года назад... И поучаствовать, активно поучаствовать(!) в разминировании египетского порта Хургада, за что и носил на кителе орден Красной Звезды...
      Строгий, но справедливый Атас, он никогда не придирался «зазря» к своим подчиненным, за что те отвечали ему своей преданностью и, наверное, любовью...
      – Объясни-ка мне, салага, почему ты, будучи в состоянии дохлой камбалы, не доложил об этом своему старшине или НачВП и полез под воду?
      – Виноват, тащ нант!
      – Ну, это и так понятно!
      – Думал, что сумею выдержать...
      – И выдержал?
      – Так точно!.. Это мне только потом плохо стало...
      – А до погружения, значит, было хорошо?
      Сергей помялся немного и признался наконец.
      – Плохо было... – сказал он и тут же остро взглянул на лейтенанта. – Только я с Сашкой вместе призвался, и мы всегда погружались в паре! Если бы я не пошел тогда, то и Санька со значком пролетел бы...
      – Кто такой Санька?
      – Матрос Наливайко.
      Атас внимательно посмотрел на Сергея:
      – Не хотел, значит, друга подставить?..
      – Так точно!
      – А если бы захлебнулся?
      – Так Санька же рядом был!
      – Значит, вы команда?
      – Наверное... – пожал плечами Сергей.
      – Значит, так! – лейтенант, видимо, принял какое-то решение. – Раз вы команда... Доложишь Бабичу, что я за нарушение дисциплины объявил вам обоим по два наряда вне очереди.
      – Есть два наряда вне очереди!
      – Хм-м... Команда...
      Офицер прошелся по крохотной канцелярии и остановился в метре от Сергея:
      – Ты в школе как учился?
      – Средне... – признался Сергей.
      – А с химией и физикой у тебя как было?
      Вот тут-то матрос и расплылся до ушей:
      – А с этим – «отлично»!.. Я вообще механику люблю всякую, а с химией... Реакции там всякие... Раз как нахимичил, чуть полшколы не взорвал!.. Целый угол как зубами кто выгрыз!.. Хорошо, хоть не узнали, а то точно выгнали бы...
      – Зубастый, говоришь? – улыбнулся взводный. – И плаваешь, как барракуда?
      – Мастер спорта...
      – Ну, что ж... Плыви, Барракуда, к старшине, бери на буксир своего Сашку и вперед, на камбуз к шефу – на «ЧК»!
      – Есть!
      – А потом мы разберемся, как применить твои пристрастия к химии и физике...
      ... С того самого момента Сергей и стал Барракудой. И никто никогда даже не и пытался оспорить это его новое имя – очень уж «зубастым» оказался этот паренек... А «школьные пристрастия» с подачи лейтенанта пошли Сереге на пользу – теперь его все больше и больше тренировали именно в минно-взрывном деле...

      ...На плавбазу взвод Караулова погрузился ближе к вечеру, и судно тут же отвалило от «стенки».
      – Интересно, куда это нас понесло? – проговорил задумчиво Сергей, сидя с сигаретой в зубах в специально отведенном для этого месте на корме.
      – Да калякали чего-то про Крым... – ответил Скат. – Придем – посмотрим.
      – А че там смотреть? – сказал «главстаршина» Бабич, который стал теперь «замком» у Караулова. – Чапаем на большие учения... Я от Атаса слышал... Из СРМ возвращается «тюрьма народов» «Жданов» с главкомом на борту... Большой «утюг»...
      – А нам-то что с этого? – спросил Скат.
      – А то!.. Он в районе учений специально будет «стриптизировать» на траверзе «Большого Маяка». А наша задача – обеспечить его сохранность от подводной диверсии...
      – Оп-па-люли! – Сергей даже приподнялся со своего места. – Значит, против нас будут работать диверсанты?
      – Обязательно! – усмехнулся старшина. – И я даже, кажется, знаю кто...
      – Ну?
      – Не нукай мне, салага!.. Думаю, пацаны со Змеиного...
      Барракуда и Скат только переглянулись...
      Для них это было самое первое в жизни серьезное испытание. Серьезнее не придумаешь! Они входили в группу боевых пловцов, которая должна была предотвратить минирование (учебное, понятное дело) и взрыв флагманского крейсера, на котором кантовался главком ВМФ!.. И тот, кто одержит верх в этой схватке, кто окажется победителем, тот и получит всевозможные «пряники», а проигравший... Да только вся сложность как раз и была в том, чтобы этот верх одержать, – разведчики-диверсанты со Змеиного на весь флот славились своим мастерством. И были среди них очень и очень опытные мужики, которые успели уже побывать и в Египте, и в Ливане, и еще бог знает где... И уж сомневаться в том, что на «Жданов» пойдут самые опытные, не приходилось – ни один командир не хотел получить «фитиль» от адмирала... Потому что и «майские» боплы были отнюдь не детсадовцы...
      – А ты с ними сталкивался уже когда, Воха? – спросил у старшины Скат.
      – Было дело... Год назад, на учениях...
      – И шо?
      – И ни шо! Столкнулись нос к носу в полукабельтове от нашего «скыра»... Ну, и отогнали... Атас наш – мужик опытный, знает, что к чему... И сейчас тоже все будет в поряде! – Он улыбнулся и хлопнул Сергея по плечу: – Не мандражи, отобьемся!..
      ...Море было спокойным... Ни единого дуновения ветерка... Штиль полнейший!.. Сергей после отбоя хотел было посидеть на корме в дальнем уголке и просто подышать свежим, соленым морским воздухом, посмотреть на большие яркие звезды, послушать, как плещется вода в кильватерной струе. И, если честно, возможность такая у него была – они, боевые пловцы, на плавбазе находились на особом положении, но... Ровно через пять минут его нашел Караулов:
      – Почему не спишь, матрос?
      – Да... Не знаю, тащ нант... Подышать захотелось... В тишине посидеть полсклянки...
      – Ясно... – Лейтенант закурил и задумчиво посмотрел вдаль. – Греби-ка ты спать, матрос... Не до розовых мечтаний сейчас. Ты включен в мою группу, а мне нужны отдохнувшие бойцы, – задание у нас не самое простое... Потом морем подышишь, когда учения закончатся... Вопросы есть?
      – Никак нет! Разрешите идти?
      – Спать – это приказ! Выполняй, матрос!..
      – Есть!..

* * *

      ...Такого скопища кораблей в одном месте не ожидал увидеть никто!.. Казалось, что вся 5-я эскадра собралась в одном месте, чтобы поиграть «мускулами»!..
      Но все же крейсер «Жданов» выделялся особо.
      Его стальная громадина заслоняла, казалось, полгоризонта.
      – Фи-фи-фи-у-у! – только и присвистнул Сергей.
      – М-да-а... – Было видно, что и старшина Бабич удивлен немало. – Здоровый утюжок!..
      – Этот утюжок, матросы, мы и будем охранять снизу. – К ним подошел лейтенант Караулов.
      – А долго? – спросил у офицера Скат. – Такую махину охранять упаришься...
      – Столько, сколько прикажут, матрос... И охранять надо будет хорошо... Оч-чень постараться надо будет!.. От этого, бойцы, многое зависит...
      Их баркас приближался к высокому борту крейсера, и по мере его приближения у бойцов начинало расти внутреннее напряжение. Словно какой-то настройщик постепенно подтягивал струны внутри тела, и нервы уже начинали потихоньку звенеть, как те струны...

      ... – Слышь, Серега? – прошептал Скат в тишине.
      Заканчивались уже вторые сутки их пребывания в «тюрьме народов». И водолазы устали. Устали от бесконечных погружений и патрулирования вокруг крейсера... Группа Караулова насчитывала 16 человек, которые были разбиты на боевые четверки. Они постоянно сменяли друг друга на подводной вахте. Водолазы уходили под воду, а потом разделялись на пары и начинали циркулировать вокруг крейсера, пока их не сменяли следующие.
      Барракуда и Скат, как самые молодые и неопытные, вошли в четверку лейтенанта, ну, и еще главный старшина Бабич, он же Спрут, прозванный так за мощные и ловкие руки самбиста. Остальными четверками командовали три мичмана...
      – Че те, Саня? – сонно ответил Сергей. – Спи! И мне дай поспать... А то в глаза уже хоть спички вставляй...
      – Я тут слышал, когда в гальюн бегал... Пацаны калякали... Говорят, шо этот лапоть завтра снимется с «яшки»...
      – Это хорошо, если это не «фанера летала»... Значит, и мы домой почапаем... Если другой задачи не придумают...
      Новость, которую случайно услышал Скат, действительно была хорошей – если крейсер и в самом деле уходил наконец-то из зоны учений, то и их работа по его охране была окончена. Можно было бы порадоваться, но сил не хватало. Устали пацаны... И даже не столько физически, сколько морально – никто не хотел получить «адмиральский фитиль» от главкома...
      ...Что-то странное было в сегодняшнем погружении.
      Они, как и раньше, уходили под воду со своего баркаса, только сегодня почему-то на нем была вся группа. Видимо, что-то изменилось, если Атас отправлял сегодня на патрулирование по восемь человек. Сергей терялся в догадках, но «тайна» открылась сама собой.
      – Значит, так, матросы... – проговорил лейтенант на инструктаже перед погружением. – Сегодня учения добрались и до нас... Поставлена задача – отразить подводное нападение на «адмиральский утюг» и предотвратить его минирование... Ни время нападения, ни состав нападающих не известны... Но...
      Лейтенант улыбнулся одними уголками рта:
      – ...Но есть одно сообщение... После пятой склянки (имеется в виду после 17.00) «Жданов» уходит из района в Новороссийск...
      – Уже легче... – проговорил один из мичманов, входящих в состав группы. – Значит, напрягаться будем всего восемь часов, а не целые сутки...
      – ...Мужики против нас будут играть очень серьезные!.. Я кое-кого из них еще по Египту знаю... – продолжил тем временем лейтенант. – И церемониться особенно не будут!.. Поэтому!.. Наша задача – не подпустить их к «утюгу»! Но и помнить при этом, что они хоть и «супостаты», но всего лишь условные!.. Ни «глушить», ни топить, сами понимаете, никого не надо! Наша задача при обнаружении противника – заставить его всплыть! Вопросы?
      Ответом было молчание.
      «...Заставить всплыть! – подумал тогда Сергей. – А как ты его заставишь?!! Он че, пионер?!! А если врезать хорошенько, то еще и захлебнуться может, мать его... А тогда вообще будет жопа!.. Ладно... Посмотрим... А там уж как получится...»
      ...Они шли под водой «журавлиным клином»...
      Красиво шли! На глубине около двух метров.
      «...На этой глубине наибольшая турбулентность воды и очень низкий расход воздуха. Кроме того, на движущегося разведчика-диверсанта не реагируют акустические приборы. Плыть в таком режиме чрезвычайно тяжело, но это высший пилотаж для водолаза... – вспоминал Сергей все наставления, которые получал от „старого“ мичмана, начальника водолазной подготовки. – Восемь! Как и нас... Только они „тяжелые“, с мешками, а еще мы снизу! Так что... Прорвемся!..»
      Сергей посмотрел на лейтенанта, который, и это было заметно даже здесь, в подводном сумраке, напрягся и был теперь похож на стрелу лука, готовую в любую секунду устремиться к цели...
      Полчаса назад восемь боевых пловцов во главе с лейтенантом покинули борт баркаса и, опустившись на 12 метров, отправились в сторону берега... Лейтенант, конечно, рисковал, покидая зону патрулирования, но замысел его был понятен всем. Диверсанты наверняка не будут ожидать нападения в трех кабельтовых от крейсера – далековато для непосредственной охраны крейсера... Так и получилось...
      Их противники не особенно-то и торопились к своей главной цели, они шли медленно и даже как-то лениво, неторопливо перебирая ластами. Были настороже? Конечно же! А как же иначе? Но... До флагмана было более полукилометра, говоря сухопутным языком, времени до установленного срока – вагон и маленькая тележка. Можно было позволить себе особенно не торопиться. Тем более что ни с какого надводного судна заметить их было практически невозможно – ИДА не раскрывает пловца шлейфом пузырьков в воде при дыхании ...
      Задача у «супостатов» была проста, как три копейки сдачи, – без суеты подойти к крейсеру, пришлепнуть к его корпусу несколько магнитных мин и так же, «без шума и пыли», как сказал бы Лелик, отвалить восвояси...
      ...Сергей посмотрел на лейтенанта, который несколькими скупыми знаками поставил боевую задачу своим бойцам.
      «...Их тоже восемь, но у четверых небольшие резиновые мешки, с минами, наверное... – подумал Сергей. – Значит, они тоже будут работать парами – один лепит „лягушку“, второй прикрывает... Зачем Атас разбил нашу группу на двойки, понятно. Непонятно другое – на хрена он увязался за ними, почему не атаковать сейчас, на дальних подступах, чего он ждет?!.»
      А в пучине Черного моря уже разворачивалась безмолвная баталия подводных спецов, пока еще непонятная для Барракуды...
      В направлении эскадры шли два «журавлиных клина». Первый, тот, что был под самой поверхностью воды, охотился за большим кораблем, совершенно не догадываясь пока, что они уже не охотники, а дичь... А второй, который был на десять метров ниже, выжидал подходящего момента...
      Так в теплых океанских водах охотятся акулы. Выбирают себе добычу, а потом атакуют ее снизу, из глубины. И их жертвы до последнего момента не догадываются, что уже стали для кого-то завтраком или обедом...
      Заметить своего противника под водой – и это может подтвердить любой опытный человек – крайне сложно. На земле есть всего несколько мест, где вода прозрачная, кристально чистая, – Красное море, Средиземка, ну и иногда Мраморное море. Все остальные воды довольно мутные, и видимость в них ограничивается метров до пяти-семи...
      Диверсанты не могли видеть своих противников еще и потому, что те, одетые в черные костюмы, прекрасно маскировались сумраком пучины. Зато сами были как на ладони, как в японском театре теней, когда в спину актера светят мощные лампы, – день выдался солнечный и безветренный...
      «...Ну! Чего он медлит?! – Сергей уже начинал нервничать. – Ведь не успеем же ни хрена! На кой он их так близко к „утюгу“ подпускает?!. Ведь...»
      Дальше он додумать просто не успел...
      «Клин» диверсантов начал медленно распадаться на пары и расходиться в стороны, и в этот момент Атас подал знак к атаке...
      «...Надо снизу подцепить, под дых, чтобы дыхалку сбить!.. – пронеслась в голове Сергея мысль. – А потом вытолкнуть из воды...»
      Лейтенант махнул рукой и словно торпеда устремился к поверхности, а рядом с ним, не отставая ни на сантиметр, неслась вторая «черная торпеда» с именем Барракуда...
      Целью лейтенанта был довольно крупный «дядечка», диверсант, чьи уверенные движения выдавали в нем старшего. Командиры сцепились между собой, а Сергей пошел на таран того, второго водолаза, который был с резиновым мешком...
      Опыт... Опыт в их нелегком деле – вот что всегда помогало выживать!..
      Диверсант каким-то чудом, чутьем, двести восемьдесят пятым чувством, понял, что его атакуют, хотя пока еще и не видел, откуда, и резко вильнул в сторону, слегка «заваливаясь» на левый бок. Ах как это было правильно!!! Он этим маневром одновременно сделал несколько вещей. Первое – подставив бок, уменьшил для противника площадь атаки. Второе – обезопасил самое уязвимое место – живот и грудь. Ну, и третье – «высвободил» свою правую руку для оружия – автомата, пистолета или ножа . Только... Это были учения, и никакого оружия, кроме ножей, ни у кого не было, да и те вынимать из ножен, закрепленных на голени, было запрещено строго-настрого!..
      Скорее всего, Сергей в этой схватке, будь она не учебная, проиграл бы по неопытности. Именно так бы и было!.. Но сегодня все пошло по совершенно иному сценарию...
      Он несся мимо диверсанта и уже не мог остановиться. Да он, скорее всего, так и выскочил бы из воды, словно резиновый мячик, но... Помогла реакция боксера... В самый последний момент, когда совсем близко промелькнуло стекло маски, а за ним смеющиеся глаза, Сергей уже на одном рефлексе вскинул левую руку и... Подцепил дыхательные шланги...
      От резкого «торможения» даже немного потемнело в глазах.
      – Д-дунц-ц!!!
      Секунда, и он понял, что это был за звук... Загубник диверсанта болтался над его головой на двух шлангах, выпуская в воде пузыри воздуха... И было видно, что сам диверсант так обалдел от неожиданности, что даже растерялся на секунду... На ту самую секунду, которая порой становится самой последней...
      Смешно, но именно эти строчки пришли в голову Сергею, когда он понял, что это его шанс...
      Он резко нырнул вниз, метра на три, утягивая за собой на глубину, словно на буксире, диверсанта, а потом, так же резко развернувшись, снова ринулся к поверхности, вытянув перед собой руки... Кулаки ударили в живот и грудь, выбивая из легких воздух... Секунда и...
      Они как два резиновых мяча, заболтались на поверхности...
      Диверсант сдвинул на лоб свою маску и уставился на Барракуду. Парень был старше Сергея, намного старше! Лет на семь-восемь!.. Он прищурился, словно прицеливался... Теперь эти глаза не смеялись, как несколько секунд назад, – теперь они метали молнии.
      – Ты кого на воздух высадил, тюлька?!! – взревел диверсант. – Ты, сопля зеленая! Да я тебя щас!..
      – Отставить! – рявкнул где-то сбоку мегафон.
      В полукабельтове от них, на борту водолазного баркаса, стоял «посредник» – кап три со «Жданова», с белой повязкой на рукаве.
      – «Убитому» подняться на борт! – рявкнул он еще раз.
      С расстояния в 90 метров было прекрасно видно и понятно, кто из них двоих «убит», и диверсанту ничего не оставалось, как поплыть к баркасу.
      – Ну, берегись, сопля! – сказал он напоследок. – Я тебя еще достану!..
      «...Достанешь! Если доставалки хватит!..»
      Он так и сказал, что подумал, только получилось:
      – Бу-убу-бу!
      – Шо ты пробулькал? – переспросил побежденный.
      Но было уже поздно – Сергей скрылся под водой.
      «...Так! – пронеслась мысль в его голове. – Надо Атаса отыскать! Срочно!..»
      Читатель наверняка подумает: «Ну, это уже совсем бред! Как ты его отыщешь, как узнаешь?! Все в одинаковом снаряжении, за маской лица почти не видно, даже с трех метров!..» А все на самом деле было до смешного просто! На флоте, как и в армии, никогда не задумывались над сложностью задачи – эти задачи решали «просто и со вкусом»... На каждом дыхательном аппарате, а они сплошь покрашены в зеленый цвет, сбоку были нарисованы белые, размером с сигаретную пачку, цифры. У лейтенанта «41», а Сергею достался «12»... Он, кстати говоря, считал этот номер своим талисманом, и потом, позже, его ИДА-71 всегда имел именно этот номер...
      «...Здесь где-то... Здесь он должен быть!..»
      Боплы, работающие боевыми двойками, в этом были похожи на летчиков времен Великой Отечественной. Был «ведущий», и был «ведомый». И обязанностью «ведомого» было прикрыть своего командира от нападения с тыла. И если, а так иногда случалось, «ведомый» ввязывался в свой «личный бой», всяко бывало, то при первой же возможности он должен был занять свое место в строю – в хвосте у «ведущего»...
      «...Где ты, лейтенант?!! Куда ты подевался?!!»
      Сергей нырнул метров на десять и...
      Он увидел странное морское существо – четыре руки, четыре ноги, всего два больших глаза на целых две головы и два зеленых «панциря», как у больших морских черепах... Он, наверное, и подумал бы, что это какая-то черепаха-мутант, только вот на одном из «панцирей» было нарисовано «124», а на втором... «41»!!!
      Сергей ринулся к «мутанту» и через секунду сумел наконец-то разглядеть то, что здесь происходило...
      «Ратоборцы», видимо, стоили друг друга...
      Они были одинаково сильны, одинаково опытны и подготовлены и одинаково упрямы... Ни один, ни другой не желал быть побежденным... Они прилагали титанические усилия, но... Непредсказуемая девчонка Победа зависла где-то посредине, отплыла от них на пару-тройку метров и, видимо, думала, кто ей сегодня нравится больше...
      С самого начала этого подводного боя прошло не больше минуты, но было видно, что «черепаха-мутант» начинает потихоньку терять силы...
      «...Щас! Я уже здесь!..»
      Сергей устремился к этому шевелящемуся узлу и опять чуть было не проскочил мимо... «Черепаха» в очередной раз взмахнула всеми четырьмя ластами и перевернулась, подставляя «панцирь» с номером «124» и вторую, одноглазую, голову... И Сергей ударил...
      Не так, как на ринге, в воде так не долбануть, конечно, но... Удар в центр «черепашьей» головы сбоку, левее от «глаза» пришелся, видимо, в нужное место. Голова дернулась и «клюнула» носом вперед...
      Вся вторая половина этой большой морской «черепахи» как-то странно обмякла и...
      Теперь на глубине десяти метров не было никаких подводных монстров – были три водолаза, один из которых раскинул руки в стороны и не двигался...
      Атас потыкал большим пальцем «в небо», и они, подхватив побежденного, потащили его вверх, к солнцу и свежему воздуху. В общем, туда, где была, что бы про них ни говорили, их обычная «среда обитания»...
      – Я же сказал никого не «глушить», Барракуда!
      Это было первое, что услышал Сергей, как только сдернул маску со своего лица.
      – Так я и не «глушил»... Просто в ухо «всунул» слегонца...
      – В ухо, бля! Идиот! – Караулов уже сбросил с лица пленника маску и начал плескать в него водой. – А тому, что под водой любое воздействие на уши вызывает баротравму, тебя не учили?! У него сейчас контузия средней тяжести, матрос, и слава богу, что не лопнула перепонка!
      Поверженный диверсант начал понемногу приходить в себя, а тем временем к ним с баркаса уже устремился легкий катер.
      – По прибытии в часть будете наказаны, товарищ матрос!!!
      – И если он это сделает... – «пленник» уже почти полностью пришел в себя, хотя его глаза все еще были мутными, – то напиши рапорт на перевод в 160-й МРП... Я тебя к себе заберу... Ты сколько служишь-то, тюлька?
      – Полгода...
      – С-сколь-ко-о!!!
      Ответ Сергея стал получше любого нашатыря. «Пленник» с совершенно обалдевшим лицом смотрел на Барракуду. Казалось, еще немного, и у него попросту отвалится челюсть...
      – Полгода, ты сказал?!! Ты сказал полгода?!! – Он с совершенно ошалелым взглядом посмотрел на Караулова: – Витюха... «ЭТО» служит у тебя всего полгода?!!
      – Так точно, тащ кап три! – улыбнулся Атас. – И это именно он взял вас в «плен»!..
      – Слушай, пацан!.. – Офицер смотрел на Сергея обалдевшим взглядом, словно увидел перед собой живого Посейдона. – А тебе давно морду не щупали? За неуважение к старшим по званию... Это ж надо!!! Полгода!.. Даже не расскажешь никому о том, кто тебе ласты завернул, – засмеют на хрен... Меня, Ежа!!! Не-ет!!! По соплям настучать тебе просто придется, матрос!
      – Надо было на ИДА погоны приклеить...
      – А вот хамить не надо, матрос!.. Я ведь и правда могу дать в глаз!..
      – Мне сегодня уже грозился один морду набить... – пробурчал вполголоса Серега. – Еще «зеленой соплей» обозвал... А шо я виноват, если он «чаек морской пехоты» считает?!.
      – Кто это?
      – Так с вами вторым шел... Тащ нант на вас пошел, а я на второго...
      – И?!!
      – На баркасе он... «Убит»...
      Плененный «морской майор», или капитан третьего ранга, даже перестал плыть и как-то очень странно посмотрел на Сергея. Но заговорил все же с Карауловым:
      – Слышь, лейтенант... Отдай мне этого малого...
      – Без обид, Еж, но... Мне такой и самому нужен...
      – Ты хоть понял, кого он на воздух высадил?!!
      – ???
      – Катрана!..
      – Ко-го?!! – Глаза лейтенанта стали похожи на два блюдечка. – Да ну на хрен!!! Катрана?!!
      – Мы с ним в паре работали... Как всегда... – «Диверсант» посмотрел на Сергея каким-то странным взглядом. – То ли у тебя, Атас, завелся вундеркинд, а ты еще этого не понял... То ли Катран постарел, что вообще полный бред... Отдай мне малого!..
      – Если это так, Еж, то ни за какие блага в мире!
      – А если я и тебя к себе переведу?..
      Атас посмотрел на Сергея странным взглядом:
      – Из-за него, что ли?
      И только сейчас диверсант улыбнулся:
      – Я на тебя запрос еще год назад отправил, Витек... Только тормозят там в штабах что-то... В Хургаде мы с тобой нормально поплескались... А теперь ты еще и такого «кадра» вырастил... Я теперь прямо к комфлота, напрямую обращусь! – И он посмотрел на Сергея: – Ну, че, тюлька? Пойдешь ко мне в разведчики?
      – Я не тюлька, тащ кап три...
      – А кто? Как тебя зовут?
      – Сергей...
      – Еще Степанович скажи! Я тебя про имя спрашиваю, а не анкету!
      – Барракуда...
      Взгляд на Сергея был долгим и пронзительным, но он его выдержал с честью...
      – Барракуда, говоришь... Ну... В общем... А кто «окрестил»?
      – Тащ нант... – Сергей бросил взгляд на Караулова. – По случаю...
      – У нас, юноша, «по случаю» только кошки родят... Я, капитан третьего ранга Остафьев, Еж, командир МРП ЧФ, полжизни в боплах, а ты, без году неделя на флоте, высадил меня на воздух... Да и не только меня, но и Катрана! А это уже совсем перебор с твоей стороны – старшего мичмана Рыбака знает и уважает весь Черноморский флот!.. Ты откуда такой взялся, а?
      – От папы с мамой... – буркнул Сергей.
      Его, если честно, уже начинало раздражать то, что его между собой делили офицеры, словно плюшевого медвежонка детишки, не спросив у него самого согласия. Будто и не живой человек вовсе...
      – Ты что, обиделся, матрос?
      – Никак нет, тащ кап три!
      И в этот момент к ним подошел катер...
      До того самого момента, пока они не поднялись на борт баркаса, больше никто из этих троих не проронил ни единого словечка. Лейтенант только загадочно ухмылялся, капитан третьего ранга не менее загадочно разглядывал Сергея, а он сам...
      «...Да пошли они все в жопу, отцы-командиры! – злился он тихонько. – Так себе сделаешь – плохо! А хорошо сделаешь – еще хуже!.. Еще и морду грозятся набить... А шо я такого сделал?!.»
      Он отвернулся и с хмурым видом разглядывал белые буруны в кильватерной струе...
      А на баркасе Барракуду уже поджидали неприятности в виде разъяренного, «убитого» им диверсанта...
      – Ага-а! Вот ты и догреб до неприятностей, «двенадцатый»!.. Ну-ка, бойцы, расчехлите-ка по-быстрому этого «водоплавающего»! Ща мы посмотрим, шо оно такое!
      Диверсанты проиграли этот бой по всем статьям. На баркасе их уже было четверо. Но что самое важное – на палубе лежали четыре черных резиновых мешка с «минами». Не «погибнуть» и не «попасть в плен» сегодня удалось только троим «ведущим», а что толку? Без «мин» борт крейсера головой не прошибешь – не торпеда чай!.. Об этом же подумали, наверное, да и правильно сделали, и водолазы Караулова – все шестеро тоже уже были на борту... Ну, и, понятное дело, восьмерка, которая готовилась сменить их в скором времени...
      «Противники», старые знакомые, особенно «сундуки», весело общались между собой, подтрунивая над разъяренным Катраном.
      – Вот это ты да-ал!!! – ржали они в голос, как застоявшиеся жеребцы. – Это кто ж такой нашелся, шо сумел «лучшего мичмана флота» сделать?! А-ха-ха!!!
      – Щас я его сделаю! Матросы! Ну-ка вскочили! – рявкнул «диверсант». – Расчехляйте «двенадцатого» – мне с ним потолковать немного надо, уму-разуму поучить! Про уважение к старшим!
      Когда с Сергея общими усилиями стянули водолазный костюм и все увидели наконец-то обидчика Катрана, на баркасе повисла такая тишина, что, казалось, было слышно, как шепчутся между собой рыбы в воде.
      – Ну, иди сюда, тюлька... – улыбнулся зловеще Катран. – Ща я тя жизни учить буду...
      «Учитель», надо признать, был очень серьезным противником. Чуть ли не на голову выше, сухой, жилистый, он своими плавными движениями и в самом деле напоминал опасного черноморского хищника – малую акулу, катрана. Он поиграл мышцами, разминаясь, и стал медленно приближаться к Сергею.
      «...Крепкий, гад... – подумал матрос. – И опытный, наверное... Попал ты, Серый... И надо было именно его „глушануть“!.. Ладно! Прорвемся!..»
      Сергей встал в боксерскую стойку, чем вызвал улыбку «учителя», мол, ну-ну, давай-давай, тюлька...
      А у ходовой рубки баркаса замерли в ожидании офицеры – «посредник», Еж и Атас, – им, видимо, тоже было интересно посмотреть, чем же закончится все-таки этот «урок выживания на флоте»...
      – Так ты еще и боксер? – чуть было не засмеялся «диверсант». – Ну, иди к Катрану, малек, щас я тебя съем!..
      Бросок «диверсанта» Сергей натурально прозевал – опыта не хватило. Да и немудрено – такую резкость, надо сказать честно, можно было ожидать от кобры, от гюрзы, например, но только не от человека с ростом под 190...
      Удар сбоку в челюсть был такой силы, что Сергей рухнул на палубу как подкошенный...
      «...Ни фуя себе прилетело!.. – перед глазами Сергея летали цветные райские птички. – Словно лошадь лягнула!..»
      – Вставай, сопля! Урок еще не закончен! – послышалось рядом. – Хотя лучше полежи и подумай о своем неправильном поведении!..
      Сергей встал на четвереньки и кое-как выпрямился, опять утверждаясь в вертикальном положении. И опять встал в боксерскую стойку.
      Чем немало озадачил «учителя».
      – Не понял! – Катран даже перестал переминаться с ноги на ногу. – Да ты, видать, совсем без мозгов, матрос! Или кессонку подхватил?.. Так я тебе щас декомпрессию устрою...
      Теперь Сергей знал, на что способен его противник, и ожидал его броска. И даже почти сумел среагировать!.. Но... Опять оказался на палубе, больно ударившись затылком о резиновый мешок «диверсантов»...
      – Ты, твою мать, должен соблюдать субординацию, тюлька! Раз дали по хоботу – лежи и не дергайся больше, чтобы его не оторвали насовсем! И вообще!.. – Катран стоял прямо над поверженным Сергеем и тыкал в него пальцем. – Вот если бы меня Атас на воздух высадил или кто-то из твоих «сундуков», если бы сумели – это еще другое дело, а ты!.. Ты бы, сопля, еще бы Ежа попробовал высадить! Придурок, селедка лупоглазая...
      Того, что произошло дальше, не ожидал никто из присутствующих.
      Лежавший на палубе матрос опять встал на четвереньки:
      – Меня не Селедка зовут...
      – Чего-о?!! – опешил «диверсант». – Чего-чего?!!
      – Меня Барракудой назвали!.. – И Сергей наотмашь, со всей силы, шарахнул Катрана мешком по уху... А мешок тот весил никак не меньше пары килограммов...
      Мичман оказался в нокауте... Он закатил глаза к небу и как стоял, так и рухнул всем телом на палубу баркаса...
      К поверженному «лучшему мичману флота» молча бросились матросы, окатили водой, и Катран стал потихоньку приходить в себя, оглядываясь вокруг шалым взглядом. А рядом с ним уже присел на корточки Еж:
      – Ну? Как? Пришел в себя, Василий?
      – Твою мать!.. Чем это меня отоварили?
      – «Миной»... – улыбнулся капитан третьего ранга. – Нашей же «миной», Вася!.. А ничего Барракудка у Атаса в группе выросла, а? Зубастая!..
      – Да я ему сейчас все зубы через жопу повыдергиваю!..
      – Отставить, Катран!.. Он тебя за сегодня уже второй раз «макнул»... И, кстати... Стыдно, конечно, но мне завернул ласты тоже он...
      – Шутишь!!! Тебе, Ежу, этот сопляк, под водой?!! Быть такого не может!!!
      – Но это факт... – вздохнул офицер. – Поэтому я и предложил лейтенанту отдать его к нам, по переводу... А малого ты, Вася, больше не трогай! Ему и так сегодня приключений хватило на полгода вперед! Добро? Он прав – на наших ИДАх погон не приклеивают! А под водой все равны, сам знаешь!..
      – Ладно... – мичман уселся, огляделся вокруг и посмотрел странным взглядом на Сергея, сидевшего у противоположного борта. – Раз ты просишь... Во дела-то!.. Кто бы сказал мне еще два часа назад, что такой малек сделает меня и Ежа, я бы ему морду набил за оскорбление! Точно тебе говорю!..
      – Подрастает смена, Вася, подрастает... Ну че, как думаешь? Пригодится нам такой вьюноша?
      – Да уж, смена... – пробурчал мичман уже без злобы. – Хороший пацаненок вырос... А к нам можно! Я бы из этого, кх-м-м, пулю слепил бы!..
      – «Шесть шаров» тебе, матрос! – Командир «диверсантов» обернулся к Сергею. – Это тебе при людях Еж сказал!.. И готовься после учений к переводу ко мне на МРП – это тоже я сказал!..
      – Так! Товарищи офицеры! – подал голос «посредник». – Попрошу на катер! Поедем на доклад к командующему...
      ...В тот такой памятный для Сергея день, который, как оказалось впоследствии, перевернул всю его жизнь, офицеры вернулись с крейсера управления на плавбазу только через несколько часов. К тому времени, когда обе группы водолазов, и «диверсанты», и «охранники», успели привести себя в порядок после напряженного дня и теперь «травили тюлю» потихоньку, чтобы скуку развеять в ожидании командиров...
      – Слышь-ка, Барракуда, ты откуда такой резвый взялся?..
      К Сергею подсел мичман. И он совершенно инстинктивно отодвинулся от Катрана подальше.
      – Я уже отвечал сегодня вашему кап три, тащ ман, – от папы с мамой...
      Катран улыбнулся, и совершенно неожиданно оказалось, что у него доброе лицо и веселые глаза.
      – Ладно! Не дергайся... Не съем же я тебя, в конце концов!.. Да и нельзя теперь уже – ты же у нас сегодня на весь флот прогремел! Теперь только и будет разговоров...
      – Че это?
      – Ну, тебе простительно не знать... Ты же служишь-то еще... – «сундук» потеребил свои жесткие, пшеничного цвета усы. – Еж... В смысле капитан третьего ранга Остафьев... Самый заслуженный на ЧФ бопл... Он еще во Вьетнаме свою первую Красную Звезду заработал, а потом с твоим лейтенантом в 74-м в Египте по фарватеру Хургады здорово поползал, наши же мины снимая... А год назад и в Анголе отметился...
      То, что говорил Сергею этот мичман, с которым они так странно познакомились, было ошеломляющей новостью! Ему даже стало стыдно...
      – А вы, тащ ман?
      – Вот так ты теперь ко мне будешь обращаться только при незнакомом тебе начальстве! – Говоривший сделал «страшные глаза». – Иначе опять в репу получишь!.. Я для тебя теперь Катран, или Василий, в обиходе...
      – Но вы же...
      – И только так!!! И поверь мне, что это позволено только очень узкому кругу людей... Ты, говнюк малолетний, даже и не понял еще, че ты сегодня сделал! – мичман опять улыбнулся. – Случайности в нашем деле, конечно, тоже бывают, только... Высадить из воды Катрана, завернуть ласты Ежу, а потом опять высадить Катрана «в осадок»... И все это в течение одной «склянки»!.. С тобой теперь на флоте любой мореман с «капустой» на «фуре» за руку здороваться будет... Эх ты, малек бестолковый...
      Сергей смотрел в веселые глаза мичмана и не понимал, что происходит.
      – А вы, тащ...
      Катран поднес к носу Сергея сухой, костистый, но тем не менее увесистый кулак:
      – Катран! Или Вася! Или в табло получишь!.. Ясно, товарищ матрос?
      – Так точно, тащ... А ты, Катран?.. Откуда про кап три все знаешь?
      – А я с ним уже 10 лет в связке под воду хожу... С того момента, как он молодым лейтом из училища на флот пришел, а я вот таким же «мальком», как ты сейчас, был... Во все жопы вместе с ним вдвоем лазали... Эх ты, тюлька!.. И не надо хмурить мне тут бровки свои – мал еще! – мичман хлопнул Сергея по плечу. – Но закваска в тебе изначальная – то, что надо!.. Я тут, было дело...
      Катран закурил и продолжил:
      – Я тут подумал, малек... Если Еж тебя к нам заберет... А он мужик настойчивый! Сказал – сделает!.. Я подумал тебя в инструкторы по РБ определить, раз ты, засранец, и меня, и его сделать смог...
      – А почему он Еж? – Серега решил ненавязчиво сменить тему разговора.
      – Ну, вообще-то, Морской Еж... Колючим, ядовитым и опасным для жизни бывает наш Петя... Только... Со временем как-то так и утряслось – просто Еж... Хороший мужик, справедливый... Но и суров иногда, когда обосрешься не по делу... Такой «пистон» вставить может, что аж до гланд достанет!.. Что, чувствую, меня после сегодняшнего «похода» и ждет...
      – Ты это, Василий... Я же не специально тебя...
      – Ладно! Не думай о том! Ты сегодня просто супер!.. Твой день!!! А о том, что будет, – то моя забота... Чай, не первый день на флоте...
      ... – Катран, построй людей! – раздался голос Ежа через несколько секунд после того, как катер пришвартовался к борту плавбазы.
      – Строиться для встречи командира! – рявкнул мичман и подождал несколько секунд, пока на палубе образовался строй в две шеренги. – Р-равняйсь! Смир-рно! Р-равнение налево! Товарищ кап три ранга!..
      – Вольно! – подал команду Еж.
      Он хоть и был сегодня проигравшей подводную схватку стороной, но настроение, видимо, ему испортить никому не удалось – Еж едва заметно улыбался. Как и Атас, который стоял рядом с ним.
      Остафьев что-то шепнул Караулову, тот что-то ему ответил, и...
      – Матрос Губочкин!
      – Я! – гаркнул Сергей.
      – Выйти из строя!
      Сергей сделал все, как было положено по Уставу, – сделал два шага и четко повернулся кругом лицом к строю...
      «...Вот сейчас тебя и трахнут, Сереня, – подумал он. – И так тебе и надо! Не хрена было высовываться!..»
      А Остафьев тем временем произнес:
      – За проявленные навыки и мастерство в ходе учений матрос Губочкин Сергей Александрович награждается грамотой главкома ВМФ! Поздравляю, матрос!
      – Служу Советскому Союзу! – рявкнул обалдевший Сергей.
      – Стать в строй!
      – Есть!..
      – Мичман Рыбак!
      – Я! – гаркнул из строя Катран.
      – Личному составу отдыхать. Идем домой...
      – Р-равняйсь! Смирно! – скомандовал мичман. – Вольно! Р-разойдись!
      Строй рассыпался, и сослуживцы Сергея бросились было его поздравлять, когда над палубой плавбазы прозвучала еще одна команда:
      – Губочкин! Ко мне!
      Сергей подскочил к Остафьеву, стоявшему неподалеку в окружении Караулова и Рыбака:
      – Товарищ капитан третьего ранга!..
      – Вольно! – скомандовал Еж и улыбнулся. – Ну что, налаживается служба?
      – Так точно! – улыбнулся в ответ Сергей.
      – Ну, вот и отлично! Тогда отправляйся к баталеру исправлять свою «фланку», и чтобы через полчаса я тебя видел на палубе «сексуальным» с лычками старшины второй статьи!
      Видимо, это замечание было неожиданностью не только для самого Сергея, но и для всех остальных, судя по тем вопросительным взглядам, которыми посмотрели на Ежа и Атас, и Катран.
      – Мое звание «матрос», товарищ капитан третьего ранга... – проговорил Сергей, растерянно глядя на Караулова. – А читки приказа о присвоении звания еще не было...
      Остафьев только улыбнулся еще раз:
      – Соответствующий приказ, как твой командир, я подпишу через несколько минут. А приказ о твоем переводе на МРП уже подписан командиром бригады...
      – Не понял? – возмутился Атас. – Ты че делаешь, Еж?!! Лучших кадров из группы отбираешь? Да еще и за моей спиной! Я напишу рапорт!..
      – Не пыхти, Витек... Приказ пришел еще неделю назад, но его до конца учений было решено не озвучивать... – Остафьев как-то хитро взглянул на лейтенанта. – В общем... В свою «тихую гавань» ты уже не пойдешь, Атас... На траверзе Тендры мы перегружаемся на нашу плавбазу и идем в Одессу...
      – Так «читки» ж не было!
      – Так будет!.. В общем, так... Лейтенант Караулов назначен на должность замкомандира МРП. Моим то есть замом... Еще есть вопросы, лейтенант?
      – Разрешите обратиться, тащ капитан третьего ранга! – подал голос Сергей.
      – Слушаю, старшина.
      – Тащ капитан третьего ранга... А можно вместе со мной перевести еще одного матроса?
      – Можно Машку за ляжку! Ты на флоте старшина, а не в Хурхояровке!.. Что за матрос?
      – Наливайко! Мы с ним вместе призывались и вместе в учебке были...
      – Это тот, который твоя «команда»? – спросил Атас.
      – Так точно, тащ нант! – улыбнулся Сергей. – Скат!
      Остафьев взглянул на Караулова, а тот кивнул:
      – Хороший матрос... Пригодится...
      – Берешь дружка на буксир? А он не протабанит?
      – Никак нет! – рявкнул уверенно Сергей.
      – Добро! Сообщи ему, пусть тоже готовится.
      – Есть! Разрешите идти?
      – Свободен!..

      ... – Тащ ста нант! Старшина вта стат Губочкин!..
      – Вольно...
      Караулов, как оказалось, был не просто переведен на МРП с повышением в должности, но еще и с повышением в звании – теперь Атас носил на погонах три звездочки старшего лейтенанта.
      Неделя была потрачена Атасом на «офицерский стаколизм», принятие должности и тому подобные «вмерупринятия» – все люди, все человеки, в том числе и бравые оловянные солдатики... Но о своем, так удачно отметившемся «ведомом» новоиспеченный старлей не забыл!..
      – Как дела, ставторстат? Как служба на новом месте? Слышал, что рулишь без проблем?
      – В пределах нормы, тащ ста нант.
      – «Старые» не кусают?
      – Сам кого хошь куснуть могу...
      Караулов только ухмыльнулся:
      – Ладно... Мне-то зубы не показывай, Барракуда... У тебя в городе есть кто или как?
      Сергей резко вскинул голову и в упор посмотрел на старлея:
      – Девчонка у меня здесь в университете учится...
      – О как! Когда ж ты успел-то?
      – В школе вместе учились... – Сергей зарделся. – Она на год меня младше... Этим летом и поступила... На иняз...
      – Даже так!.. И что? Погулять-то успели вместе или...
      – Успели... Но не очень...
      – Ясно! – улыбнулся старлей. – Букетно-конфетно-поцелуйный период прошел, а дальше не успели – тебя на флот служить забрали... Так?
      – Ну... Примерно...
      Какой там примерно! Сергей просто умирал за своей Танюшкой! Как и она, откровенно говоря, это был тот редкий случай «взаимного притяжения»... Но молоды они еще совсем были, а семейные устои что Сергея, что Татьяны не позволяли им, так сказать... До свадьбы... Любовь их была совершенно сумасшедшей, всепоглощающей, такой, что Ромео и Джульетта с Тристаном и Изольдой, да и с Русланом и Людмилой до кучи, просто отдыхали в сторонке!.. И абсолютно платонической... Они писали друг другу письма... Все оставшееся от занятий время!.. Каждый день, а то и по несколько раз на дню!.. Словно отчитывались друг перед другом о каждом прожитом в разлуке дне...
      – Понятно, – ухмыльнулся едва заметно Атас. – У меня тоже так было... Пока в «системе» пять лет лейтенантские погоны добывал... Дождалась...
      Жена старлея Караулова, Светлана, которая в течение этой его «оргнедели» успела переехать из Очакова в Одессу, благо было совсем недалеко, вызывала скрытую зависть всего МРП, что «кадровых», что «срочников»...
      – Ладно! – старлей мотнул головой, избавляясь от посторонних мыслей. – Тебе, как отличившемуся на учениях, положен внеочередной «сход на берег»... Ну и от меня, твоего бывшего «непосредственного» командира... Пойдешь на «сквозняк»...
      – Спасибо...
      – Идти-то есть куда?
      – К Танюшке пойду... Она, может, и придумает что...
      – У тебя деньги-то есть, чтобы с девчонкой погулять?.. На цветы-мороженое-дискотеку?
      – Есть немного... – с ответом Сергей на секунду замялся.
      На что реакция Караулова была мгновенной!.. Он достал из кармана кошелек и, пересчитав наличность, достал двадцатипятирублевую бумажку – трехмесячное «денежное содержание сержантского и старшинского состава»...
      – Вот!.. Возьми – пригодится!..
      – Тащ ста нант!..
      – Это приказ! – повысил голос Караулов и тут же смягчился: – Если не будешь по дорогим кабакам шляться, то на дискотеку в ДОФе, на мороженое твоей Татьяне, на покушать в кафе, а главное, на снять номер в гостинице на две ночи хватит... Хотя нет...
      Он еще раз открыл свой кошелек и достал из него десятирублевку:
      – Вот теперь хватит!..
      – Тащ!..
      – Я тебе уже сказал про приказ, ставторстат!.. – рявкнул Атас и улыбнулся: – Сам таким был когда-то... Бери – пригодится!..
      – Спасибо... – только и оставалось произнести Сергею.
      – Вот и ладно... Значит, так, старшина... «Три звонка» уже были – командир «сошел»... Сейчас – 12.30... – Атас весело посмотрел на Барракуду. – Как у тебя лично с боевой подготовкой?
      – Взводный не жалуется... – Сергей не мог понять, куда клонит его «ведущий».
      – Знаю!.. Татьяну свою, я так понимаю, ты, конечно же, хочешь увидеть... И видеть ее двое суток совсем не отказался бы?
      – Тащ ста нант!..
      – Вот и посмотрим сейчас, как ты хочешь ее увидеть, а заодно и проверим твою БП... Если ты до 13.00 не встанешь передо мной «весь в орденах и с кортиком» по форме «тройка», то в город ты уже не сходишь... Задача ясна?
      – Так точно! – рявкнул Сергей и «принял высокий старт». – Разрешите выполнять?
      – Вперед!
      Сергей рванул в родную казарму так, как, наверное, не бегал даже в раннем детстве...
      Он поднял на уши баталера, со всей его баталеркой, заодно обматюгав его не зло, а так, больше для порядка, «чтобы лучше мышей ловил, а не бакланов считал», и принялся приводить в порядок свою форму «тройку»... Сложность была в том, как они со Скатом попали на свое новое место службы... Если бы они могли знать заранее и собраться, тогда все было бы в полном порядке. Но все их нехитрые пожитки пока все еще находились там, в учебке, на острове под Очаковом. Взводный лейтенант сообщил Сергею, что их чемоданы должны привезти оттуда в скором времени с оказией, только вот... Когда случится та оказия, никто не знал...
      – Вылазь из своей шхеры, Череп! – гаркнул он, ворвавшись в ротную баталерку.
      – Шо-то случилось, Серый?
      Матрос, который заведовал всем этим хозяйством, тоже был его земляком из Николаева, только служил на полгода больше. А еще он был внештатным ротным редактором «сеятеля» и просто довольно умным парнем – Игорь призвался на флот после первого курса института.
      – Атас меня на «сквозняк» запускает, а у меня ни парадки, ни хрена нет! Шо делать будем?
      – Когда ты должен ему доложить?
      – В 13.00!!!
      Баталер посмотрел на часы, висевшие на стене:
      – Времени нет... Ладно, земеля, не пыхти! Щас соорудим тебе «тройку»... Пойдешь на свой «сквозняк»!
      Он метнулся к своим «стратегическим запасам» и извлек на свет божий новенькую форму.
      – Вали штаны гладить, а я тут пока с твоей «фланкой» разберусь!
      Через десять минут Сергей уже был одет как с иголочки, а Череп продолжал суетиться вокруг него – видимо, парню доставляло удовольствие оказывать посильную помощь тем, кто в ней нуждался.
      – Так! Вот, держи новую «беску», «сопливчик»! «Хромачи» – то, что доктор прописал... – Он осматривал Сергея критическим взглядом. – Погоны на месте, «штат» тоже... Ага!!!
      Он метнулся в дальний уголок и извлек оттуда ухоженную парадную форму и стал снимать с нее значки.
      – Вот тебе «скафандр» и «купол» на пять прыгов... Свои отдаю! Смотри не потеряй!
      – Да ладно, Череп... Не надо...
      – Шо значит?!. Ты должен быть как огурец!.. Все! Вали на свой «сквозняк», тащ ставторстат! – Он с силой хлопнул Сергея по плечу, придавая немалое ускорение.
      – Тащ ста нант! Разрешите доложить!
      Караулов посмотрел сначала на часы и только потом на Сергея:
      – 12.47... Молодец, старшина! Уложился... – Он протянул маленький листочек. – Вот твоя увольнительная. У тебя есть время до 8.00 понедельника...
      – Разрешите идти! – Сергей сиял, как начищенная рында.
      – Иди, старшина! И не опаздывай!
      – Есть!..

      ...Он летел словно на крыльях!
      Он вышагивал бодрым шагом и посматривал по сторонам, выискивая взглядом ближайший городской телефон-автомат. И увидел его наконец-то у самого подножия Потемкинской лестницы.
      Медная двушка со звоном провалилась внутрь, и Сергей по памяти набрал номер.
      – Алло?!
      – Здравствуйте! Это общежитие?
      – Нет! Это приемная Совета Министров! Ты шо, не знаешь, куда звонишь, молодой человек?
      Сергей, по правде говоря, немного растерялся и проговорил неуверенно:
      – Во второе общежитие университета...
      – Так и говори, шо тебе от общежития надо!
      – А будьте добры... Мне бы девушку к телефону позвать... Если можно...
      – А шо, если я скажу, шо нельзя, так ты и звонить больше не будешь?
      – Н-не з-знаю...
      – Тогда нельзя! – отрезал женский голос.
      – Но, может быть...
      – Шо за девушка, я тебя спрашиваю уже второй раз! Или ты думаешь, шо я умею читать твои мысли?!
      – Мирошниченко Татьяну! Он на первом курсе...
      – Только не надо хамить, молодой человек! С памятью у меня пока еще все в порядке, и я прекрасно знаю, кто и на каком курсе учится!
      Сергей не смог удержаться, чтобы не улыбнуться, потому что уже понял, что эта суровая одесситка ему обязательно поможет.
      – Извините...
      – Шо мине с тех извинений! Ты лучше скажи, кто ты есть такой, добрый молодец! Может, ты уругвайский разведчик?
      – Вас как зовут?
      – Тетя Дуся меня зовут, разведчик! Только меня не зовут – я сама прихожу! И, как правило, в самый неподходящий момент!
      – Теть Дуся! Я не уругвайский, я русский разведчик... – Сергей уже включился в эту игру. – Заброшен в одесский тыл из города Николаева...
      – Ага!.. Ну и шо тебе из-под Татьяны надо?
      – Счастья...
      – А она тебе его может дать?
      – Я очень на это надеюсь...
      – Ну, да... Надежда выпивает последней... Так и как ей про тебя сказать, Штирлиц?
      – Скажите, что Сергей звонит...
      – И шо?.. А теперь серьезно! Кто ты есть такой?
      – Я ее жених, теть Дусь... Только я на службе...
      – А-а-а! Так это по тебе она все время сохнет! Шо ж ты раньше не сказал?!
      – Я пытался...
      – Не надо пытаться! Говорить надо, Штирлиц!.. Жди!
      В наушнике что-то громыхнуло, видимо, тетя Дуся положила трубку на стол, и до Сергея донеслись отдаленные звуки студенческой общаги – жизнь шла своим чередом...
      Ожидание немного затянулось, и он уже начал было беспокоиться, а не забыла ли вахтерша, зачем ушла со своего поста, когда...
      – Але! Сережка!!!
      Ах, какой сладкой песней был этот голос!
      – Танюш! Привет!
      – Сережка! Я так рада, что ты сумел мне позвонить! Я так по тебе соскучилась! Когда же мы увидимся уже?
      – А что, очень хочется?
      – Безумно!!!
      – Ну... – Он выдержал театральную паузу. – Можем через полчаса, к примеру... Если ты успеешь собраться...
      – Как это? Ты где, Сереж?!
      – Стою у Потемкинской лестницы, напротив Морвокзала в телефонной будке и разговариваю с тобой!
      – Ты что, в Одессе?!!
      – Ну, если меня не обманули и это не Рио-де-Жанейро, то в Одессе, Танюш...
      – Боже!.. Я сейчас! Я быстро! Сереж!..
      – Что, Танюшка?
      – Поднимись по лестнице на Приморский бульвар, к Дюку, поверни налево и найди свободную скамейку! Хорошо?
      – Будет сделано, товарищ командир!
      – А я сейчас! Я быстро соберусь! Сиди и жди меня там! Я через полчаса приеду!
      – Хорошо, родная! Я уже иду искать ту свободную скамейку!
      – А я уже иду одеваться! Жди меня там! Никуда не уходи!
      – Жду, Танюш! Приезжай поскорее!..
 
...Одесский порт в ночи простерт,
Маяки за Пересыпью светятся.
Тебе со мной и мне с тобой
Здесь в порту интересно бы встретиться.
 
 
Хотя б чуть-чуть со мной побудь,
Ведь я иду в кругосветное странствие.
В твой дальний край идет трамвай,
Весь твой рейд до 16-й станции.
 
 
Я не поэт, и не брюнет,
И не герой – заявляю заранее.
Но буду ждать и тосковать,
Если ты не придешь на свидание.
 
 
Шумит волна, плывет луна,
От Слободки за Дальние Мельницы.
Пройдут года, но никогда
Это чувство к тебе не изменится...
 
      ...Отыскать свободную скамеечку посреди теплого выходного дня в Одессе на Приморском бульваре оказалось задачей почти невыполнимой. Сергей медленно брел под раскидистыми каштанами, зорко высматривая хотя бы свободное местечко на тех скамейках, готовый в любую секунду рвануть к нему со всех ног. Он даже уже попытался пару раз так сделать, но... Видимо, для этого нужно было быть одесситом!.. Кажется, вот оно, свободное местечко, всего-то в десяти шагах! Но... Во второй раз, когда до скамеечки оставалось всего-то метра два, на этом месте вдруг, словно из ниоткуда, материализовались две молоденькие девчушки-студентки... Сергей по инерции даже чуть было не плюхнулся своим задом им прямо на руки...
      – Извините... – произнес он смущенно.
      – Что, морячок? Облом? – хохотнула одна из них. – А то давай я к тебе на колени сяду... Разместимся!..
      Она как-то странно, с интересом, что ли, оценивающе посмотрела на Сергея, мол, ничего себе так морячок, крепенький...
      – Н-нет... Извините.
      Ему было стыдно. Правда, стыдно! За свое глупое поведение...
      «...Ладно! Без лавки обойдемся! Чай, не инвалид и не старикан!..»
      Он отошел к невысокому каменному парапету, отделявшему Приморский бульвар от Пионерского парка, который находился метров на пять ниже, и уселся на теплый ракушняк.
      ...Тут просто надо хоть немного знать Одессу...
      И не просто знать, а любить этот город, как любят его настоящие одесситы. Которые одесситы не по месту рождения или проживания, а по душевному состоянию. Те, про которых говорят: «Одессит – это его диагноз»...

      На самом деле Приморский (в описываемые автором годы), а теперь Французский бульвар (исконное, возвращенное название) – это одно из самых исторических мест этого благословенного богом города. Когда-то, еще до царя Гороха, в XVI веке, здесь высились бастионы турецкой крепости Хаджибей, а потом и Ени-Дунья. Общепризнанно неприступных крепостей, как и Измаил, Бендеры, что в Молдавии, и Тира, и Аккерман. Это была целая цепь, целая система неприступных крепостей!.. Да только вот взял гениальный полководец князь Александр Суворов да и захватил все эти крепости в своем «турецком походе». А если уж быть совсем точным, то не он лично, конечно же, он-то был главнокомандующим, а его генералы. План по захвату Хаджибея, Аккермана и Измаила подготовил русский адмирал, который на самом деле был испанским евреем, Хосе де Рибас... Или Жозеф – так его тоже называли. А вот по-русски его имя звучало более привычно – Иосиф Михайлович Дерибас...
      И Суворов этот план одобрил...
      А как было не одобрить то, что было совершенно уникально в истории войн?! То, что еще никогда и никем не применялось при штурмах крепостей?!! Это был, наверное, самый первый штурм неприступного укрепленного района с помощью морской пехоты... 14 сентября 1789 годас кораблей, которыми командовал «русский испанец», на побережье высадился морской десант, который со стороны степи поддерживал огромный отряд Черноморского казачества во главе с атаманом Головатым... И неприступная крепость пала!.. Так же, как и Аккерман, а потом и Измаил... Все это было заслугой адмирала Хосе де Рибаса... А четыре года спустя, когда основные баталии на юге Российской империи были закончены, адмирал в содружестве с голландским архитектором Францем да Волланом предложил императрице Екатерине II проект постройки большого города, который был ею и одобрен...
      Ходит много слухов и легенд о самом происхождении названия города. Автор, ваш покорный слуга, склоняется, как одессит, у которого это диагноз, к, возможно, не самой верной исторически, но самой красивой для души одессита версии...
      Мол... Долго думали и гадали, какое же название дать этому новому городу, и много было предложений, но... Здесь степь, и природных источников пресной воды на самом деле не так-то уж и много. Да! Есть в нескольких десятках километров на запад река Днестр, есть на востоке и Южный Буг, и дальше Днепр, но здесь... Здесь изначально была сухая, покрытая ковылем степь... И было всего-то ничего, несколько небольших родничков ключевой воды, пригодной для питья... Вот и говорят, что «Катя Вторая», недолго думая, сказала: «На древнегреческом „вода“ – „Assedo“ (асседо). Там воды нет? Ну, так, значит, будет город называться наоборот – Одесса!..» Насколько все это правда, кто уж теперь может знать? Но зато красиво!..
      И не просто красиво! Здесь, в этой легенде, заложены корни названий уже не только самого города, но и его районов и даже улиц!..
      Есть такой район в Одессе – Большой Фонтан. И уже мало кто даже из пожилых гидов, не говоря уже о молодых, сумеет дать вам вразумительный ответ по поводу истории названия этого известному, наверное, на полмира района Одессы.
      «C’est la vie», как сказал бы француз – «такова жизнь», говорят одесситы, делая свой свободный перевод этой фразы...
      Когда-то, ближе к центру современной Одессы, в одном месте бил небольшой ключ чистой пресной подземной воды. А за несколько километров от него к востоку, в районе современной Черноморки, был довольно большой ручей такой же подземной ключевой воды. Первый ключ со всем одесским юмором жители назвали Большой Фонтан, а второй Малый Фонтан. А местность между «фонтанами» назвали Среднефонтанская... Историческое название «Малый Фонтан», к сожалению, не сохранилось и теперь живет только в памяти тех одесситов, которым интересна история родного города (много ли их осталось?), а вот Большой Фонтан «выжил», и все его «шестнадцать станций» тоже, как и улица Среднефонтанская...
      Что же касается адмирала, раз уж мы о нем начали говорить, то город, с его легкой руки, был заложен на месте Хаджибея в 1794 году. И отстроился довольно быстро... А сам адмирал жил, и это понятно, в самом центре города в довольно скромном особняке, который, кстати, существует, и по сей день. Улицу эту, кстати говоря, первоначально назвали «La strata Ribas» – «Улица Рибаса»... А в 1803 году, когда в этом доме жил уже его родной брат Феликс Дерибас, произошло то, что, наверное, и должно было произойти. Феликс подарил городу под центральный городской парк всю землю, которая принадлежала в городе их фамилии. Это укромный тенистый уголок в самом сердце Одессы, на сходе улиц Преображенской, Ланжероновской и Дерибасовской... Любой одессит поймет, о чем идет речь! Правильно!!! Это наш знаменитый одесский Горсад!.. Вот так...
      А что касается того места, на котором сидел в тот день Сергей, то это, собственно говоря, и есть старые, сохранившиеся по сей день стены крепости Хаджибей... Единственное место, где воочию, если, конечно, внимательно присмотреться, видна история турецко-османского ига... Этих стен осталось не так-то уж и много... От «Тещиного моста», что соединяет Приморский и Комсомольский бульвары, и до Таможенной площади... Всего-то метров 400—500 – за двадцать минут можно пройти этот путь по Приморской улице, минуя нашу знаменитую Потемкинскую лестницу, но!.. Именно это место и есть та самая колыбель Одессы! Ее самое, что ни на есть самое, историческое начало!.. А строили эти бастионы из мягкого ракушняка, который добывали тут же, вгрызаясь в высокие утесы... Да и не только бастионы, а и весь город впоследствии... Отсюда и появились наши одесские катакомбы... Резали мужики камень внизу, а над их головами разрасталась наша Южная Пальмира... Да... Так было... Это и есть сама история...
      И я уверен, и пусть меня простят все остальные не одесситы, что более романтичного места для зарождающейся любви не сыскать во всем мире... Вот он, тенистый Приморский бульвар, вот оно, теплое Черное море, переливается аквамарином, а под ногами у тебя живая история...
 
...Цветет акация над морем,
Кружатся чайки на просторе,
И вьется дымкою над нами
Одесский вечер голубой.
Огнями залита Пересыпь,
Шумит бульвар, поет Одесса.
Мне в этот тихий летний вечер
Так хорошо вдвоем с тобой.
 
 
И где бы ни был я, родная,
Тебя, Одесса, вспоминаю.
Скамейку старую у моря,
Где день и ночь шумит прибой.
Каким чудесным был тот вечер,
Желанный вечер первой встречи.
Мы вновь вдвоем, и вновь над нами
Одесский вечер голубой.
 
 
Цветет акация над морем,
Кружатся чайки на просторе,
И вьется дымкою над нами
Одесский вечер голубой.
Огнями залита Пересыпь,
Шумит бульвар, поет Одесса.
Мне в этот тихий летний вечер
Так хорошо вдвоем с тобой...
 
      Будь благословен всегда этот город у самого красивого в мире, родного Черного моря!..

* * *

      ...Она появилась неожиданно, из ниоткуда...
      Словно Афродита выросла из морской пены...
      – Здравствуй, Сережа... Вот и я...
      Он дернулся так, словно ему прямо к заднице подвели электрический кабель с напряжением вольт в 380, никак не меньше...
      – Танюшка... – прошептал он растерянно. – Танечка моя... Как же я тебя прозевал-то?! Я же смотрел по сторонам во все глаза! Я уже, если честно, думал, что ты и не придешь... Ты говорила полчаса, а на самом деле прошло уже два... Я все глаза проглядел, Танюш! Что ж ты так долго-то?.. Ведь время-то у нас на вес золота... Когда еще увидимся в следующий раз?
      Он взглянул поверх плеча Пушкина, что стоит на пьедестале в самом начале бульвара, на «Одесские куранты», над колоннадой здания горсовета – часы показывали 15.30...
      – Может, плохо смотрел? – улыбнулась девушка. – Я за тобой уже минут сорок наблюдаю...
      – Не может быть!
      – Эх ты, вояка... Очень даже может быть, Сережа! Женщина, если захочет, еще и не на такое способна...
      Вот тут-то Сергея и «прорвало»...
      Он бросился к ней и, сграбастав в свои объятия совершенно по-медвежьи, прижал к груди:
      – Я так за тобой скучал, солнышко мое! Одуванчик ты мой родной!
      – И я скучала, Сережа... – шептала она в ответ. – Я же уже настроилась, что тебя три года ждать придется, а ты вот объявился... И что мне теперь с тобой делать, Сереженька?..
      Он оторвал наконец свое лицо от ее душистых волос и посмотрел прямо девушке в глаза:
      – Тань... У меня увольнительная на двое суток... Что-нибудь придумаем?.. – Он поцеловал ее во вздернутый носик. – А ты совсем другая стала...
      – Какая это? – Девушка вопросительно подняла брови.
      – Не знаю... Весной была еще совсем девчонка-десятиклассница, а теперь...
      – Что? Постарела?!!
      – Да нет же, глупенькая!.. Повзрослела, что ли... Не знаю! Самостоятельная какая-то стала... До тебя не то что дотронуться, а даже приблизиться к тебе страшно... Как королева!.. Величественная и неприступная...
      – Дурак! – Она надула губки. – Как был дурак, так и остался!..
      Она прильнула к Сергею всем телом и прошептала на ухо:
      – Просто я молодая женщина... Которая ждет своего мужа из длительной командировки... Ты же моряк? Вот я и жду своего моряка, как в этом городе половина женщин ждет... А неприступность моя не для тебя, Сережа... Она для тех придурков, что думают по-легкому молоденькую девчонку закадрить...
      Сергей в одну секунду стал суровее сфинкса:
      – И шо? Есть такие?!
      – Есть, конечно... Это же студенческая общага... Бывает, прям внаглую «на провести ночь» набиваются... Одни кобели кругом...
      – Так пойдем! Я наведу порядок маленько!.. – Сергей уже был готов сразиться с целым войском Казанов.
      – Уймись, Отелло! – рассмеялась Татьяна. – Ко мне уже никто не подбивает клинья, как вначале... Знаешь, как меня в общаге прозвали?
      – ???
      – «Неприступная Татьяна-несмеяна»!.. А еще «Верная дура»...
      – Ну, и сами они придурки! – сказал в сердцах Сергей. – Это ты-то Несмеяна?!! Да у вас там в этом универе совсем, что ли, тупые учатся?..
      – Разные, Сережа... Кто-то уважает чувства, а кто-то над ними смеется...
      Сергей смотрел на девушку и видел ее заново, словно только-только познакомились... Татьяна изменилась... Кардинально!.. Нет, это выражалось не во внешности, не в одежде или стиле поведения. Здесь она осталась такой же, как и раньше... Она изменилась внутренне... Что-то такое очень глубинное, от самой матушки-природы появилось в ее взгляде, в пластике движений и даже... В поцелуе... Что-то такое, неуловимое, но явно осязаемое...
      – Что смотришь, Сереж? Словно в первый раз увидел? Как в первый раз...
      – Ага... Как баран на новые ворота...
      – Да какой же ты баран?! И какие ж они «новые ворота»?!.
      – Знаешь, Танюш... Мне пацаны недавно свежий одесский анекдот «траванули»... Так я думаю теперь, что он совсем про меня...
      – Расскажешь?
      – Там дело было где-то под Одессой, – улыбнулся Сергей. – Загоняет как-то среди белого дня Иосиф небольшую отарку овец, ну и баранов – понятное дело – в свой двор... Отворил ворота, а они встали колом и не идут... Тут вылазит из своей калитки его сосед, смотрит на все это действо и говорит: «Йося! А шо это твои бараны встали и не идут во двор? Ворота же старые!!!» На что Иосиф отвечает: «Так бараны новые!»
      – Смешно!.. – Татьяна захихикали весело. – А к чему ты это рассказал?
      – А к тому, что я себя сейчас чувствую тем новым бараном из той отары... Танюш... – Сергей опять уселся на парапет и закурил. – Помоги мне... Я, скорее всего, дурак в твоих глазах... Но я не знаю, как мне себя с тобой вести... Я тебя боюсь... Я боюсь все испортить, потому что... Я тебя люблю...
      Пауза зависла минуты на две, никак не меньше... Сергей курил, глядя в никуда, а Татьяна сидела рядом и теребила пальцами подол коротенькой плиссированной юбочки модной модели солнце-клеш...
      – А знаешь, Сережа... Я тоже тебя боюсь... – Она смотрела куда-то в сторону. – Хочу тебя... И боюсь!.. Ты стал таким взрослым и серьезным... Ты даже сумел уговорить нашу вахтершу тетю Дусю сходить за мной и пригласить к телефону... А ведь у нас считается, что ее может заставить это сделать только ректор универа или еще кто повыше!.. Я немного боюсь тебя, Сережа... Ты за эти полгода стал совсем другой...
      – Ты и вправду меня боишься, Одуванчик?
      – Совсем немного... Совсем чуточку...
      – Танюш... – Сергей посмотрел ей прямо в глаза. – Скажи честно...
      Девушка помедлила с ответом не более минуты:
      – Ужасно боюсь, Сережа!!! У меня аж живот спазмами сводит... Уже вся общага знает, что ты приехал... Мы же теперь должны будем... – Она как маленький ребенок, посмотрела просительно в глаза Сергея. – Ну, это... Мы же ведь уже взрослые...
      «...Боже!!! Бог ты мой! Да ведь она же еще совсем ребенок!..»
      Сергей нежно обнял девушку:
      – Одуванчик! Ты мена слышишь?
      – Да, Сереж...
      – Пусть они все, эти балаболки, идут в... Ну, куда подальше, короче говоря! Это не они мне нужны, чтобы отчет «о содеянном» предоставить, а ты... И не слушай никого! Мы сами в наших отношениях разберемся!.. Так?!!
      – Так, Сережа...
      – И разрешения у твоих сокурсников на свою личную жизнь, которая их совершенно не касается, ни у кого спрашивать не будем! Так?!!
      – Конечно...
      – Вот и договорились! – Сергей встал и поправил свою «фланку». – И отчитываться о проведенном времени тоже не будем! Так, Танюш?!!
      – А ты совсем взрослый стал, Сережа...
      – Это плохо?
      – Я еще не знаю...
      Сергей посмотрел на свою любовь и... Принял решение:
      – Пойдем покушаем куда-нибудь? Что-то я проголодался слегонца...
      – А куда?
      Сергей замялся на секунду:
      – Ну... Туда, где кормят... Не очень дорого... Подскажешь?
      Девушка как-то странно замялась с ответом, а потом, видимо, решившись, выдала на-гора:
      – Я тут не одна, Сереж...
      – Не понял?..
      – Ну... Подружки тут мои... Приехали «проконтролировать процесс»... На всякий случай...
      – Ясно... – Хотя ему в тот момент совершенно ничего не было ясно. – Ну и где они, твои подружки?..
      Она сделала что-то руками в воздухе, и...
      Сразу четыре скамейки на бульваре освободились от упругих студенческих поп...
      Кто сказал, что женщина в разведке может быть только балластом?!! Кто сумел из наших современников хоть когда-то разгадать логику и принцип поведения женщины?!! Да пусть он просто сейчас возьмет да и плюнет мне в лицо!!! Нет таких!!! Нет и не было! И быть не может!!! Просто потому, что женщина сама порой не знает, что сотворит ровно через тридцать секунд... О каких прогнозах в поведении вообще может идти речь?!! И все те, типа ученые-психологи, которые претендуют на лавры ученых мужей в психиатрии, пусть свернут свои письменные изыскания по этому поводу в трубочку и, смазав банальным вазелином, для смягчения процесса, запихнут все это дело в свой собственный «гудок»!.. Женщина – это абсолютно неземная загадка, которую даже и не стоит пытаться разгадывать, – себе дороже обойдется! Ее просто нужно воспринимать такой, какая она есть!.. И не забывать ни на секунду, что ты общаешься с инопланетянкой...
      – Ну, вы, блин, даете!.. – только и сумел произнести Сергей.
      – Не обижайся, ладно?.. Это не я вообще... Это все тетя Дуся... Раструбила на всю общагу, что ко мне жених приехал, да еще и сообщила девчонкам, где мы должны были встретиться... Вот они все и понеслись на тебя поглазеть... Я к тебе одна ехала, а их уже здесь встретила... Теперь в общаге пару недель только и будет разговоров, что про тебя...
      – М-да-а... Не знаю, как учеба, а разведка в Одесском университете поставлена на пять баллов!.. Ну, здравствуйте, девушки!..
      К ним подошли пять молоденьких девушек-студенток. И, что самое смешное, среди них была и та, которая совсем недавно предложила Сергею усесться к нему на колени...
      «...Ага! Ну, теперь ясно, почему меня так оценивающе разглядывали!..»
      – Здрасти...
      Первым начинать разговор с «разведчицами» Сергею не хотелось, в конце концов, это они прибежали на него поглазеть, а не наоборот. Он просто демонстративно подставил свой локоть, чтобы Татьяна взяла его под руку, и стал ждать вопросов. А они должны были последовать в очень скором времени. И Сергей оказался прав – девичье любопытство взяло верх. Пауза продлилась не больше минуты.
      – А вы в армии служите? – спросила одна из подружек.
      – На флоте! – ответил Сергей незамедлительно.
      – А это разве не армия?
      – Нет! Это флот!
      – А-а! Понятно...
      «...Интересно, что тебе понятно?..» – улыбнулся Сергей.
      – А вот у вас на погонах полосочки... Они что-то означают?
      – Это не полосочки, а лычки... А означают они то, что мое звание «старшина второй статьи».
      – А есть еще и первой?
      – Есть.
      – Так вы еще и командир?
      – Ну... Есть немного...
      Вопросы посыпались на него со всех сторон, как горох из дырявого мешка, – только успевай отвечать.
      – А капитаном парохода вы когда станете?
      – На флоте пароходов нет, девушка! – усмехнулся Сергей. – Но есть корабли! А капитаном я не стану... Ну, может быть, когда-нибудь потом...
      – А почему?
      – Потому что для этого надо закончить военное училище и получить высшее образование... Вот так же, как и у вас...
      – А вот вы моряк, а у вас значок парашютиста, – прорезался из этого девичьего гама голосок. – Как же это вы прыгали? Откуда?
      А вот этот невинный вроде бы вопрос был намного серьезнее всего остального трепа... Этот вопрос уже напрямую касался секретов его службы!..
      «...Ах, глазастая!.. Тебе-то зачем это знать?!.»
      – С волны прыгали!.. – ляпнул он первое, что пришло на ум.
      – Как это?
      – Ну, как-как?.. Выходим в море, дожидаемся огромной волны, ждем, когда она поднимет на самый верх, и прыгаем с гребня...
      Девушка округлила глаза:
      – Что, правда?
      – Честное комсомольское! – Сергей для пущей важности еще и перекрестился. – Чтоб меня селедка съела!
      – А-а-а зачем это надо? – Девушка обалдела окончательно.
      – Ну, это если кто-то тонет, а на корабле к нему подойти не успеваешь, то тогда подлетаешь к нему на парашюте – так быстрее...
      – Так вы спасатель?
      – Ну, да...
      – Здорово!!!
      «...Ф-фу-ф!.. – вздохнул он мысленно. – Кажется, отбрехался! Не-е! Пора отваливать от них подальше, а то еще и „скафандр“ засекут!..»
      Он словно накаркал...
      – А вот у вас еще один какой-то значок странный. Похожий на шлем водолаза... – проговорила другая девушка. – Я такой шлем в кино видела... Вы что, еще и водолаз?
      «...Вот же зараза! Куда ж вы все смотрите-то, салаки лупоглазые?!.»
      – Ну, это тоже к спасателям относится...
      – А как?
      – Ну, как... Подлетаешь на парашюте к утопающему, а он уже под воду ушел... Что делать?
      – А что делать?
      – Прикрепляешь к ногам ласты, надеваешь маску, вдыхаешь поглубже, отстегиваешь лямки парашюта и прыгаешь в воду...
      – А высоко прыгать?
      – Как когда... Иногда три метра, иногда пять, а иногда и десять...
      – Ого!!! А потом?
      – А что потом?
      – Ну, потом, когда нырнули?
      – Ну, доныриваешь до того, кого спасти надо, и вытаскиваешь его из воды...
      – Здорово!!!
      «...Ну, хватит! Так до чего угодно добрехаться можно! Девки вон уши развесили, как чебурашки, – на них лапши навесить по пару кило можно!.. Только нехорошо это... Они же глупенькие, верят этой баланде!..»
      Вот именно в этот момент, когда Сергей совсем уже было собрался подхватить Татьяну и ретироваться, был задан тот самый вопрос, который...
      – А у вас с Танюшкой серьезно?
      Они все вместе уже почти подошли к зданию Оперного театра, когда Сергей встал вдруг как вкопанный:
      – Конечно, серьезно! А что?
      – И вы ее любите?
      Серега посмотрел в глаза Татьяне и уверенно произнес:
      – Люблю!
      – А чего ж тогда не женитесь на ней? Кого ждете?
      Серега в упор смотрел на растерявшуюся Татьяну.
      – А я и не жду никого, – ответил он уверенно. – Пойдешь за меня, Танюш?
      Впервые за последние полчаса в их компании наступила тишина – ее ответа ждал не только Сергей, но и все подружки... А она хлопала растерянно своими длинными ресницами и озиралась по сторонам, словно искала чьей-то поддержки...
      – Танюша... Так ты пойдешь за меня? Станешь моей женой?
      – Да, Сереж... – еле слышно выдохнула девушка и залилась пунцовым румянцем.
      – Ур-ра-а! – заорали девчонки на пол-улицы. – Ур-ра-а!!!
      – А когда заявление подавать пойдете?
      Сергей оглянулся по сторонам и:
      – А вот прямо сейчас и пойдем!
      Всего в нескольких десятках метров от них, на углу Дерибасовской и улицы Ленина (теперь, слава богу, ей вернули исконное, историческое название, и улица стала Ришельевская), над белыми мраморными ступеньками и высокой дверью, красовалась вывеска «Городской дворец бракосочетания»...
      Сергей схватил Татьяну за руку, и они, такие молодые и счастливые, побежали навстречу своей судьбе...

      ...Им удалось избавиться от Татьяниных подруг-сокурсниц только тогда, когда Сергей сделал наигранно-суровые глаза и грозно проговорил:
      – Так, девушки! Все флотские секреты вы уже из меня выудили!.. Заявление в ЗАГС мы с Татьяной при вас подали – теперь за нее можете не волноваться... И это...
      – Ой! Девчонки! Совсем забыла! – вдруг вскрикнула одна из девушек, та, которая обратила внимание на значок парашютиста. – Сегодня же в нашем ДК дискотека будет! Мы идем? Начало в семь вечера!
      – Конечно, идем! – поддержали ее остальные подруги.
      – Тогда побежали готовиться! А то не успеем! Нам же еще до общежития доехать надо!.. – Она хитро взглянула на Сергея: – А вы тут Танюшу нашу не обижайте! Эх, жаль!.. А у вас нет друга, Сергей? Ну, хоть одного такого же спасателя, который вместе с вами служит на Черноморском Военном флоте в конной авиации на восьмом причале?..
      «...Ни хрена себе!!! Она даже это знает!!! Надо будет узнать, что это за красуля-студентка такая, которая знает про то, что ей знать совершенно не положено!!!»
      – Не понял... На каком причале?
      – На том, с которого тренируются с парашютом прыгать, когда больших волн не предвидится... – улыбнулась она совершенно по-лисьи. – Так у вас есть друг-спасатель или нет?
      – Есть, конечно!
      – А он случайно не в городе?
      – Вот уж не знаю!.. Все может быть...
      – Ну, ладно... Чего уж теперь... Все! Я побежала девчонок догонять! Finchй la poppa! Jusqu’la riunione, la cute! – Она весело засмеялась и бросилась догонять подруг.
      – Че это она сказала?
      – Это по-итальянски... Кажется, что-то на тему «до скорых встреч»... Я точно не знаю, Сереж, я же английский и французский изучаю...
      – Ну и ладно!.. Ну что, будущая жена, куда пойдем? – Он нежно приобнял ее за талию и привлек к себе. – Мы так ничего и не поели... Ты голодная?
      – Ну, как сказать... Когда ты позвонил в общагу, я как раз только-только начинала готовить...
      – Ясно!
      Он огляделся по сторонам и обратил внимание на небольшую вывеску «Кафе Театральное».
      – Кажется, то, что нам надо! Пойдем?
      – Там, наверное, дорого!
      – А мы не будем особенно шиковать, Одуванчик... Но у нас сегодня событие, и его просто необходимо отметить! Пить мы, конечно, не будем, а вот вкусно покушать – обязательно! Идем!!!
      ...Время пробежало незаметно...
      Они наслаждались общением друг с другом и не обращали внимания на часы. И могли бы так сидеть бесконечно долго в полуинтимной обстановке уютной «Театралки» , но...
      Как бы там ни было, а продолжаться до бесконечности это сидение в кафе все равно не могло...
      – Сережа... – девушка почему-то опять зарделась. – Поздно уже... Половина одиннадцатого... А тетя Дуся впускает только до одиннадцати вечера...
      – Ну и что?
      – Так с ней же еще надо будет договориться, чтобы она тебя ко мне впустила... А она такая, что...
      – А с девчонками твоими договориться?
      Татьяна как-то странно хитро улыбнулась и отвела взгляд в сторону:
      – А с ними я уже договорилась... Сегодня и завтра комната будет только наша... Только вот тетя Дуся...
      – Не волнуйся, женушка моя, – твой муж все решит!
      – Но как же?! Нам же еще ехать минут сорок! А она потом просто не впустит в общагу! Придется в окно лезть...
      – Не надо никуда лезть, Танюш!.. – Сергей погладил ее едва заметно дрожавшие пальцы. – Ты устала?