ЖИЗНЬ СЛАВЯНСКИХ ЛЕСОВ

Когда-то в незапамятные времена, когда арийские племена вырвались из Великой Степи и обрушились на окружающий мир, часть из них двинулась на запад – в Европу. Бородатые воины на боевых колесницах подчинили местных жителей и со временем перемешались с ними, образовав новый народ, потомками которого были славяне и германцы. Позже, в I тысячелетии до нашей эры, из Степи пришли новые завоеватели, народ всадников, умевших на полном скаку стрелять из лука – на востоке их звали киммерийцами, а на западе – кельтами. Кельты заняли лучшие земли Европы, оттеснив одни из сопротивлявшихся племен в Скандинавию, а другие – за Карпаты. За Карпатами простиралась обширная равнина, покрытая бескрайними дремучими лесами; по равнине на север текли многоводные реки – Одер и Висла. Лесная страна от Одера до верховий Днепра стала родиной нового народа – славян.

Славянские леса удивляли путешественников с Запада, приезжавших за Вислу в те времена, когда фландрские крестьяне уже вырубили в своей стране все рощи, осушили все болота и отвоевывали землю у моря. Они с восхищением описывали зеленое царство, наполненное пением птиц и жужжанием пчёл – рои пчёл висели на каждом дереве, и из каждого дупла можно было зачерпывать ложкой мёд. Правда, западным послам не нравились здешние суровые зимы, когда всю страну на много месяцев покрывал снег, и люди отсиживались в бревенчатых полуземлянках, с тоской ожидая лета. В день весеннего равноденствия, 24 марта, все высыпали из пропахших дымом изб, кружили хороводы и праздновали приход весны. Этот праздник назывался "Масленица" – в честь побеждающего солнца в этот день пекли блины с маслом, пускали с горы в реку горящие колёса и сжигали соломенное чучело зимы. Одновременно праздновали пробуждение природы и её царя, хозяина лесов и священного покровителя славян – его настоящее имя было запрещено произносить вслух и его почтительно называли "мёд ведающий" – медведь. Подлинное имя этого священного зверя случайно сохранилось в слове "берлога", "логово бера", – медведя в действительности звали бером. В честь него устраивали пляски в медвежьих шкурах, "комоедицы" – у греков, которые имели со славянами общих предков, медвежьи пляски назывались "комедией".

Вслед за приходом весны начиналось время сева. В лесах было много земли, но, чтобы расчистить для посева небольшую "подсеку", нужно было объединить усилия всего рода. Срубленные прошлым летом деревья поджигали, а потом сеяли зерно прямо в тёплую золу между обгоревших пней – новая "подсека" давала обильный урожай и без вспашки. На следующий год все вместе обрабатывали землю мотыгами или лёгкими сохами, в которые раньше впрягались сами родовичи, а потом стали впрягать волов. Соха только слегка рыхлила землю между пнями – этого было достаточно; ещё через год подсека переставала давать урожай и её забрасывали, переходя на новое место. У славян было много земли, много зерна и мёда, им не было нужды сражаться за пастбища, как сражались германцы и скифы; они были мирным народом и поклонялись мирным земледельческим богам – богу плодородия Яриле, богу скота Велесу, богу Солнца Даждьбогу. "Великой матерью" славян была "мать-сыра-земля", Макошь, а богиней любви и веселья – Лада. Праздник Лады и Ярилы справлялся тёплой ночью между днями самого высокого солнца, 23-24 июня; в христианские времена эту ночь стали называть ночью накануне Ивана Купалы – так именовали на Руси святого Иоанна Крестителя. По поверьям в эту ночь выступали из земли все скрытые в ней сокровища. В полночь расцветал цветок папоротника – тот, кому посчастливилось дотронуться до него, становился всеведущим, видел всё, что скрыто в земле, понимал язык зверей и деревьев. Роса приобретала волшебную целительную силу, и девушки купались в росе, чтобы стать ещё красивее. Юноши и девушки в венках из цветов водили хороводы у костра и, взявшись за руки, прыгали через огонь – если они не размыкали рук, то им суждено было стать супругами. Потом тьма сгущалась, и наступало время любовных игр и ночных купаний в тёплых речных заводях.

Маленькие неукреплённые деревеньки славян располагались обычно на берегах рек, в них было с полдесятка рублёных изб с соломенными крышами; на Руси такая родовая деревня называлась погостом или вервью. Все дела погоста решались на общей сходке родовичей, и здесь же из уважаемых старцев выбирали родового старейшину. Одна деревня могла отстоять от другой на полста километров, земли было много, и славяне никогда не воевали между собой – но им часто приходилось воевать с соседями. По южной окраине страны славян проходила граница между двумя чуждыми друг другу мирами – миром лесов и миром степей. В степи постоянно бушевали войны за пастбища, там поклонялись мечу и исповедовали принцип "убей первым". В лесах не было пастбищ, и кочевники не хотели селиться там – но они постоянно совершали набеги на деревни славян, расположенные близ степной границы, убивали мужчин и забирали в полон женщин. Память веков придала страшной кочевой орде образ огнедышащего многоглавого змея, сжигающего деревни и пожирающего людей:

Сказания говорят, что славян спас бог огня Сварог, бросивший с неба кузнечные клещи: этими клещами кузнецы Кузьма и Демьян ухватили змея, запрягли в плуг и пропахали огромный ров с валом – "аж до Днепра". "И теперь показывают – "Змеиный вал", только он уже не так высок, как раньше…"

Сражаясь со степняками, славяне учились воевать и поклоняться богам войны – грозному громовержцу Перуну и крылатому псу Симарглу. Во времена князя Владимира на горе в Киеве стоял огромный идол Перуна с серебряной головой и золотыми усами – и ему приносили человеческие жертвы, прося помощи перед сражением. Конечно, набеги кочевников продолжались и после возведения "Змеиного вала", и русские легенды наполнены воспоминаниями о битвах со "Змеем". Со временем эти легенды всё больше сливались с реальностью; их героями становились исторические лица, князья, богатыри и степные ханы, и сказка превращалась в живую историю:

НА БЕРЕГАХ ДУНАЯ

Борьба со Степью была вечным сюжетом славянской истории, вечной драмой с бесчисленным количеством действий. Великая Степь постоянно кипела от войн, и побеждённые орды бежали на запад – бежали с отчаянной решимостью погибнуть или завоевать себе новую родину. Той обетованной землёй, куда устремлялись кочевники, была Паннонская равнина, отделённая от Степи Карпатами – беглецы надеялись, что их не будут преследовать за горами. Равнина на берегах Дуная была когда-то покрыта лесами, но пожары и стада кочевников постепенно превратили её в плоскую, поросшую ковылём степь. В середине VI века Паннонской равниной и причерноморскими степями завладели авары – страшная орда всадников, сидевших в сёдлах, опираясь на стремена и рубивших врагов саблями. У славян, живших в лесах по окраинам степи, не было воинов-всадников, и авары обратили их в рабов. «Си же Обри воеваху на Словенах, – говорит „Повесть временных лет“, – и примучища Дулебы, сущая Словены, и насилье творяху жёнам Дулебским: аще поехати будяще Оборину, не дадяще впрягсти ни коня, ни вола, но ведяше въпрягти 3 ли, 4 ли, 5 ли жён в телегу и повести Обрена, и тако мучаху Дулебы». Посреди равнины, на Дунае, авары построили огромный военный лагерь, окружённый девятью поясами рвов и валов, – «Хринг» – отсюда они совершали набеги, опустошая Европу от Босфора до берегов Рейна. В этих походах авары заставляли принимать участие все покорённые ими народы – в том числе и славян. В 626 году авары и славяне осадили Константинополь и придвинули к стенам города 12 огромных осадных башен; лишь чудо спасло Римскую империю от гибели. Воюя вместе с непобедимыми аварами или уходя от своих жестоких повелителей, славяне заняли обширные области на Балканах – теперешние Сербию, Хорватию и Словению; отдельные племена проникли до южной оконечности полуострова. На западе славяне заселили Чехию и продвинулись до Эльбы, а на севере они вышли к берегам Балтийского моря.

Славяне не раз восставали против авар, и уже в середине VII века многие славянские племена стали независимыми от кочевников. В VIII веке на западе Европы произошло великое и грозное событие – рождение на свет рыцарской державы франков. В кровопролитных войнах франки покорили германские племена между Рейном и Эльбой и столкнулись лицом к лицу с аварами. Император Карл Великий приказал своим полководцам остановить бесконечные аварские набеги, и в 795 году железные рыцари франков разгромили лагерь авар на Дунае. После этого авары внезапно пропали со страниц истории: "Погибоша, аки обре, их же нет, ни племени, ни потомства", – говорит русская летопись. Вероятно, авар постигла обычная судьба малочисленных завоевателей: их воины брали себе славянских жён и наложниц, их дети были уже наполовину славянами, а их правнуки превратились в славянскую племенную знать. Когда после разгрома дунайской ставки держава авар распалась, то на её месте образовалось несколько славянских княжеств – от самих же авар не осталось ничего, кроме легенд и преданий.

Одним из новых славянских княжеств была Моравия, располагавшаяся на землях между Дунаем и склонами Чешских Татр. Западными соседями моравов были франки, и франкские рыцари год за годом совершали походы на восток, пытаясь подчинить Моравию. Римский папа присылал к моравам проповедников, которые крестили многих князей и крестьян, однако их проповедь часто встречала непонимание: приходившие с запада монахи читали Библию на латыни. В 862 году набожный князь Ростислав послал послов в Константинополь: "Наши люди оставили язычество и приняли христианство, – говорили послы, – но нет у нас таких учителей, которые наставили бы нас в истинной вере на нашем языке. Поэтому пошли нам, государь, такого епископа и учителя – ведь от вас во все стороны исходит добрый закон". Император Михаил созвал церковный собор и обратился к известному своей учёностью священнику Константину из Фессалоники, знавшему многие языки и проповедовавшему святую веру народам, жившим за Чёрным морем. "Я пойду туда с радостью, – отвечал Константин, – если только они имеют письмена, которыми можно было бы изложить Слово Божие". "Мы искали их и не нашли, – сказал император, -но, может быть, бог даст их тебе". И вот в ответ на молитву Константина Господь открыл ему письмена, Константин составил азбуку и начал переводить Евангелие: "Вначале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог…" С этой азбукой и Евангелием Константин прибыл в Моравию, был с радостью принят Ростиславом и проповедовал перед славянами на понятном им языке: "И отверзлись уши глухих, и услышали слова Писания, и ясен стал язык косноязычных". Латинские священники неодобрительно смотрели на проповедь Константина: они считали, что Библию можно передавать лишь на латыни, на греческом или еврейском. Чтобы разрешить этот спор, Константин поехал в Рим к папе, и папа Адриан освятил славянские книги – так получилось, что везде в Европе служба велась на латыни, и лишь православные славяне и греки исполняли её на своих языках. Все славяне, от Дуная до Днепра и Вислы, в те времена говорили на одном языке – и славянские племена как великую ценность передавали друг другу азбуку, созданную Константином Философом; из Моравии она попала в Болгарию, а от болгар – на Русь.

Случилось так, что Константин заболел в Риме и перед смертью принял монашество и имя Кирилла; его проповеди продолжал его брат Мефодий. Мефодий был архиепископом Моравии, он закончил начатый братом перевод Библии и построил несколько каменных храмов. Однако после смерти Мефодия политика римского папы внезапно изменилась; он запретил богослужение на славянском языке, а ученики Мефодия были вынуждены спасаться от гонений и бежать в Болгарию. Вскоре погибло и само Моравское княжество: в 896 году на равнину Паннонии ворвалась венгерская орда; в битве у Пресбурга моравы были разбиты, и венгры заняли когда-то принадлежавшие аварам придунайские степи.

До своего переселения на запад венгры обитали в приуральских степях; они были родственниками ханты, манси и других финноугорских народов. Когда хозяевами Великой Степи стали тюрки, они оттеснили хантов в тайгу и прогнали венгров на западный край степного мира, в Паннонию. На какое-то время беглецы из Азии стали господами Европы, они поработили паннонских славян и принялись опустошать окрестные страны – вплоть до берегов Атлантического океана и Средиземного моря. Лишь в 955 году германским рыцарям удалось собраться с силами и разгромить Орду в битве на Лехском поле; набеги прекратились и венгры стали устраиваться на завоёванной ими земле.

Так же, как и другие степные народы, венгры жили родами и племенами; каждый род владел землями протяжённостью в полста или даже в сто километров. Летом венгры кочевали в степи, а зимой собирались на родовой стоянке, в окружённом частоколом посёлке; в этом посёлке жили принадлежавшие роду рабы, они пасли скот и возделывали окрестные поля. Рабы-славяне со временем переняли язык своих господ и, оставшись рабами, превратились в венгров. Позже, когда пришло время нехватки пастбищ, рабы и поля были поделены между родовичами, причём рядовым кочевникам досталось разве что несколько семей рабов, а вождям – многочисленные деревни. После битвы на Лехском поле венгерские вожди стали с уважением относиться к немецким рыцарям и приходившим из Европы миссионерам; в конце X века один из вождей рода Арпадов принял христианство и по крещении получил имя Стефана – венгры произносили это имя "Иштван". Стефан стал приглашать на службу немецких рыцарей и выделять им деревни с рабами; благодаря рыцарям он подчинил все венгерские племена и заставил венгров принять христианство. Папа и император признали Стефана христианским королём, и в 1000 году папский посол возложил на его голову привезённую из Рима корону.

Стефан, прозванный позднее Святым, пытался обустроить свою страну по германскому образцу; он строил бурги и селил в них начальников округов – "ишпанов"; он основал множество монастырей, построил церкви и ввёл церковную десятину. Однако после смерти Стефана приверженные старым обычаям кочевники восстали против десятины, против епископов и ишпанов; страна снова распалась на враждующие племенные княжества, и лишь в XII веке королям из династии Арпадов удалось примирить венгерские роды со своей властью. К этому времени венгры уже перестали кочевать и жили в домах, родовые вожди построили замки и превратились в могущественных баронов, а свободные родовичи составили многочисленное и воинственное дворянское сословие. Мало кто из этих дворян владел полным рыцарским вооружением, но даже те, у кого были лишь конь и сабля, предпочитали земледельческому труду междоусобные войны и лихие набеги. Бароны собирались на собрания-сеймы и обсуждали вместе с королём и епископами государственные дела; иногда они свергали неугодных королей, а иногда воевали между собой. Всё это напоминало порядки соседней Германии – если можно назвать порядком ту анархию, которая воцарилась в Германии после падения императорской власти. Кроме того, в отличие от Германии, в Венгрии не было городов – была только бесконечная равнина, жалкие деревни рабов и бревенчатые замки, у ворот которых стояли виселицы.

СУДЬБА ЗАПАДНЫХ СЛАВЯН

Венгры покорили славян, живших на Паннонской равнине, но племенам, обитавшим в лесах за Карпатами и Бескидами удалось отстоять свою независимость. Самыми сильными из этих племён были чехи с берегов Влтавы и жившие за Одером поляне; после долгих войн они сплотили вокруг себя два мощных племенных союза, которые со временем превратились в Чешское и Польское королевства.

Основателем чешского государства по традиции считается князь Вацлав (921-29), объединивший чехов, построивший на Пражском холме деревянный собор Святого Вита и пригласивший немецких священников, чтобы крестить свой народ. Приверженные к языческим богам чехи поначалу плохо приняли христианских проповедников, и Вацлав был убит собственным братом – впоследствии церковь провозгласила убитого князя святым покровителем Чехии. Преемники Вацлава продолжили политику модернизации по образцу соседней Германии, они строили бурги-"гроды" и садили в них своих наместников-"комесов", – точно также поступал и первый князь полян Мешко (960-92). В правление великого императора Оттона I восстановленная Империя достигла вершины своего могущества и немецкие рыцари не раз вторгались в славянские леса; они покорили славян, живших на Эльбе и вышли к Одеру. Славянским князьям вольно или невольно приходилось копировать порядки могущественной Империи, строить замки и церкви, заводить своё рыцарство и своих графов-комесов. Чешские князья при этом признали себя вассалами императора, и их княжество вошло в состав Империи; поляки, напротив, часто воевали с немцами и заставили их признать свою независимость. Польский князь Болеслав Храбрый (992-1025) в борьбе с Германией пытался объединить всех славян, ходил походами на Прагу и Киев и в 1025 году принял титул короля. Однако после смерти Болеслава в Польше начались восстания язычников и недовольной усилением князей родовой знати.

Как в Польше, так и в Чехии графами-комесами обычно назначались главы местных знатных родов, "сиятельные паны"; они содержали дружины из одетых в кольчуги рыцарей и выделяли им поместья и захваченных в войнах рабов. Со временем поместья стали наследственными и рыцари превратились в военное сословие – "шляхту"; графы – как повсюду в Европе – вышли из подчинения князей и стали полунезависимыми владыками; они воевали между собой и выбирали князей на сеймах. Часть крестьян была закабалена шляхтой, но большинство сохранило свою свободу – в значительной степени благодаря немцам: в XIII веке в славянские земли и в Венгрию стали прибывать уходившие от безземелья немецкие крестьяне-госпиты; их с радостью принимали и давали им льготы – а потом стали давать такие же льготы и своим крестьянам, иначе они уходили к госпитам. Вслед за крестьянами и монахами приходили и немецкие рыцари, в XII веке они захватили Силезию и Поморье, и в дальнейшем эти польские области были постепенно онемечены. В 1226 году один из польских князей, страдавший от набегов язычников, литовцев и пруссов, пригласил для борьбы с ними немецких рыцарей из Тевтонского ордена. Тевтонский орден был основан рыцарями-монахами, посвятившими себя Господу, и имел в Палестине много монастырей-замков. Получив благословение папы, немецкие рыцари возглавили крестовый поход в Прибалтику и вскоре завоевали обширные земли по побережью моря от устья Вислы до Финского залива. Рыцари подчинили местных жителей, пруссов, латышей и эстов, и построили замки, из которых совершали походы всё дальше на восток. Сражаясь с язычниками, они в 1230-х годах вышли на берега Чудского озера и неожиданно для себя увидели большой город с каменными башнями и церквями, увенчанными необычными куполами-маковками, над которыми возвышались позолоченные кресты.

– Что это за земля? – удивлённо спросил предводитель рыцарей пахавшего в поле крестьянина. – Неужели в этих краях живут христиане?

Крестьянин остановил свою лошадь, отёр со лба пот и, окинув взглядом бескрайние просторы, ответил:

– То православная святая Русь-матушка, Русская Земля…

РУСЬ ИЗНАЧАЛЬНАЯ

Теперь нам нужно вернуться на четыре столетия назад, в бурный IX век, когда Европу опустошали походы викингов и флотилии кораблей-"драконов" рыскали по морям в поисках добычи и славы. Одним из знаменитых викингов тех времен был конунг Рорих Ютландский, участник разграбления Лондона и Парижа. О его кровавых подвигах много говорили на Западе – пока он внезапно не отплыл со своей дружиной на восток. На востоке Европы простиралась бесконечная покрытая лесами равнина; и лишь маленькие деревеньки славян возвышались кое-где над обрывами по берегам рек. В диких лесах славян было много пушного зверя и пчелиных ульев, но это было всё, что можно было взять в этой стране; здесь не было ни золота, ни богатых церквей – здесь нечего было грабить. Но Рорих знал, что здесь пролегал путь к далёким богатствам южных стран, что, поднявшись вверх по северным рекам и перетащив корабли на Днепр, можно выйти к Чёрному морю и оказаться у ворот столицы мира, Константинополя. Он решил обосноваться на этом пути и в 862 году построил на берегу Волхова маленькую деревянную крепость Холмгард – впоследствии славяне называли её Новгородом.

Предание говорит о том, что не ладившие между собой славяне сами призвали "варягов": "Не бе в них правды и ста род на род, и быша в них усобице, и воевати почаша сами на ся. И реша сами себе: "Поищем собе князя, иже бы володел нами и судил по праву". И идоша за море, к варягам, к руси. Сице бо зваху тьи варязи русь, яко се друзии зовутся свие, друзие же урмане, анъгляне, друзии гете, тако и си. Реша русь, чюдь, словени и кривичи, и вси: "Земля наша велика и обилна, а наряда в ней нет. Да поидете княжить и володеть нами…"

"Русь" – так звали викингов Рориха, говорит предание: "Потому что звали тех варягов РУСЬ, так же, как другие зовутся шведами, другие германцами, англами, готами – так и этих звали русью". На озере Нево славяне жили вперемежку с финнами, а финны до сих пор зовут викингов "русью": ruotsi по-фински означает "шведы".

Рорих решил остаться в этой земле, и приглашали его, или нет – это не имело значения. Вскоре он показал славянам, кто здесь хозяин: "Того же лета оскорбишеся Новгородцы, глаголюще: "Яко быти нам рабами и много зла всячески пострадати от Рюрика и рода его". Того же лета уби Рюрик Вадима Храброго и иных многих изби Новгородцев…" Рорих подавил восстание и стал ходить походами на деревни славян, строить "грады"-бурги и садить в них своих "мужей". Потом он послал Хоскольда и Дьюри с частью дружины в набег на Константинополь – греки с ужасом описывали внезапное появление невиданных кораблей и дикую ярость викингов. Разграбив окрестности столицы, Аскольд и Дир не захотели делиться добычей с Рорихом и остановились на Днепре в граде Кейнигарде – Киеве. Конунг Рорих не успел наказать изменников – он умер летом 879 года и, по обычаю викингов, был сожжён в своём "дракене" вместе с рабами и наложницами. Наследником Рориха стал его маленький сын Ингварр, а его опекуном – жрец Хельги. В лето 882 года дружина Рюрика пошла на Кейнигард; Хоскольд и Дьюри вышли навстречу Вещему Хельги.

"И рече Олег Аскольду и Дирови: "Вы неста князя, ни рода княжа, но аз есмь роду княжа", – и вынесоша Игоря: "А се есть сын Рюриков". И убиша Аскольда и Дира…

И седе Олег княжа в Киеве, и рече Олег: "Се буди мати градам русьским". И беша у него варязи и словени и прочи прозвашася русью. Се же Олег нача городы ставити и устави дани словенам, кривичам и мери…"

Укрепившись в Киеве, Олег начал "воевати" окрестные племена и "примучив" их, налагал дань. В ноябре, по первому снегу, дружина выходила из Киева и, останавливаясь в деревнях, собирала дань и пировала за счёт хозяев – этот варяжский порядок назывался у славян "полюдье". Те, кто не давал дани, расплачивались жизнью, викинги убивали всех, оставляя в живых лишь девушек – их ждала участь рабынь и наложниц. Вернувшись весной в Киев, русь грузила рабынь и меха на корабли и отправлялась в Константинополь: продавать добычу, обменивать её на золото и шелка. Когда добычи было мало, шли в набег – на тот же Константинополь, или по Дону и Волге на Каспийское море, на богатые персидские города.

Проведя лето в торговой экспедиции или в набеге, осенью Русь возвращалась в своё гнездо – Киев. У каждого дружинника-боярина здесь была окружённая частоколом усадьба; высокий терем, соединённый переходами с конюшней и службами. На усадьбе жили десятки рабов -слуги, ремесленники, наложницы-рабыни. У князя были каменные хоромы, где дружина пировала в ожидании выхода на полюдье или нового похода в дальние страны.

В 907 году Олег совершил большой поход на Царьград – так называла русь Константинополь. "В лето 6415 (от сотворения мира) иде Олег на грекы… – говорит летопись, – на конях и кораблях и бе числом кораблей 2000. И прииде к Царю-городу… И воевати нача и много убийства сотвори около града греком и разбиша много полаты и пожегоша церкви. А их же имаху пленникы, овех посекаху, другиа же мучаху, иные же растреляху, а другие в море вметаху, а ина много зла творяху Русь греком…" Император Лев согласился заплатить дань и заключил договор с русскими – достаточно прочитать его начало, чтобы понять, что это были за "русские": "Мы от рода русскаго, Карлы, Ингельд, Фарлоф, Веремуд, Рулав, Гуды, Руальд, Карн, Фрелав, Руар, Актеву, Труан, Лидул, Фост, Стемид – иже посланы от Олега, великого князя русскаго…" Договор содержал условия торговли: каждый год из Киева в Константинополь приходили караваны судов с собранной на полюдье добычей, с мехами и рабынями – и варягам было важно, чтобы их торговлю не обременяли пошлинами. Кроме того, многие варяги, "белокурые воины с секирами", нанимались на службу в гвардию императора – и договор оговаривал условия этого найма.

В 913 году Олег умер, и возмужавший сын Рюрика Игорь стал конунгом, или князем Земли Русской – славяне произносили слово конунг, как "князь", а викинг – как "витязь". Однажды во время охоты в псковских лесах молодой князь повстречал красивую девушку, дочь крестьянина-перевозчика; он полюбил её и женился на ней. Игорь по-варяжски называл свою жену Хельгой или Ольгой – но Ольга была славянкой и назвала своего сына Святославом. Игорь совершал набеги на греческие города и обходил на полюдье деревни славян, собирая дань – мёд, меха и рабов. В 945 году ему показалось мало, и он захотел дважды собрать дань с живших на Припяти древлян. "Слышавше же древляне, яко опять идёт, сдумавше со князем своим Малом: "Аще ся ввадит волк в овце, то выносит всё стадо, аще не убьют его", – и убили Игоря и тех, кто пришёл с ним. Святослав был ещё ребёнком, и власть оказалась в руках Ольги, которая пошла вместе с дружиной на древлян, "взяла их город и сожгла его, старейшин забрала в плен, а других убила, третьих отдала в рабство мужам своим, а остальных заставила платить дань". Потом Ольга объехала подвластные ей земли и установила всем славянам точные оброки и дани – сколько кто должен платить и приносить на место сбора – в погост. В 955 году она вместе с торговой флотилией приехала в Константинополь, с удивлением оглядела огромный и шумный город, вошла в святую Софию – и была столь восхищена её красотой и величием, что решила креститься, принять веру Христову. Она уговаривала креститься и Святослава – но молодой князь отвечал, что дружина будет смеяться. Святослав по наружности был истым славянином, носил длинные усы и чуб, какой потом носили казаки, – но характером был в отца-варяга, всю жизнь проводил в походах и битвах.