Дмитрий Нечай
      Зона проникновения
      К центральному подъезду дома плавно подкатила большая, несколько необычной формы машина.
      Швейцар, спустившийся с лестницы, без лишней суеты, но быстро открыл дверь, приветствуя входящего. Вслед за ним из машины вышел молодой человек в костюме с портфелем подмышкой. Галстук у него был расслаблен, рубашка расстегнута и весь он выглядел весьма утомленным. Поднявшись по лестнице, оба скрылись в дверях гостиной.
      - Мистер Раш,- обливаясь выступившей на лице влагой, сказал Гасио, завидую вашей выносливости. Уже почти полдня мы мотаемся по этой адской сковородке, а вам хоть бы что. Что до меня, так я просто умираю от жары. Откройте секрет, как вам это удается?
      Раш повернул на ходу голову и усмехнулся.
      - Мой юный друг, этот секрет до смешного прост, и вам не стоит настолько удивляться ему, ибо он так же обычен, как я смертен. Обыкновенная целеустремленность. Желание воплотить задуманное в жизнь. А если еще добавить сюда то, чем это все для меня является и являться будет, то, по-моему, все элементарно
      Гасио закивал головой. Со лба начали градом срываться капли пота. Мокрые волосы, сорвавшись с уложенной волны, налипли над бровями.
      - Разумеется, мистер Раш, так оно и есть, просто и объяснимо для всех. Как в легенде про Прометея, когда ему говорили: "Скажи, что хотел бы власти, и тебя все поймут", а он мыслил категориями богов, раздражающими, непонятными. Так вы вот все великолепно объясняете, все вам доступно и не раздражает, хотя и весьма конкретно вы делаете это.
      Не в угоду вам будет сказано, воспитаны вы так, не говорите четко, это дрянь, это нет, все в обход и полегче.
      Раш дошел до дивана у стены и сходу бухнулся в прохладную кожу обивки.
      - О, Гасио, если бы наш мир состоял только из черного и белого, я бы так и не говорил. Настоящая же истина, как вам, впрочем, наверняка известно, лежит где-то посередине.
      И вот именно поэтому я и вам не премину посоветовать придерживаться этой истины во всем. В еде, в жизни, в цветах радуги, в выборе автомобиля и так далее, и тому подобное.
      Гасио упал на кресло в углу и выронил портфель на пол.
      - Даже какой-то доли секунды достаточно, чтобы я весь взмок, пока перехожу от машины сюда, ваши кондиционеры не спасают меня, мистер Раш. Это какое-то наваждение.
      - Ну, я думаю, что это неспроста, дорогой секретарь. Перед тем, как пройти это расстояние, у вас были очень веские причины для того, чтобы вспотеть. Полдня на открытом солнце в плюс сорок - это уже кое-что. А что касается того, что вы уже полчаса, как в прохладе, сперва в машине, а потом здесь, и все еще мокрый, то я склонен отнести это к вашей исключительной подвижности, что свидетельствует о хорошей работоспособности.
      - Благодарю вас, мистер Раш. Похвала шефа всегда благо для подчиненного, это его перспектива и рост. И все же давайте вернемся ненадолго, как говорится, к нашим баранам. Если вы намереваетесь дооснастить резервуары воды цистернами фирмы "Шайнг", то я категорически против. Они уступают по емкости и не более гарантированы по герметичности. Я бы советовал вам концерн "Роэль Бао", это исключительные изделия и, как нельзя кстати, подходят для вашего проекта своей долговечностью и оригинальностью подачи воды наверх.
      - Я всегда прислушивался к вашим советам, Гасио, вы специалист высокого класса, но, поверьте мне в этом случае, "Роэль Бао" вряд ли превосходит те емкости, что я заказал. Они, конечно, и не уступают, но я не хотел бы делать из проекта международный консорциум или какое-то совместное предприятие. Раз уж "Шайнг" взялся делать все наши заказы от и до, то не будем распылять капиталы по свету, пускай они осядут в фирме нашего государства.
      Гасио достал мокрый платок и, усердно вытираясь, вздохнул.
      - Дело ваше, я лишь посоветовал. А вот, интересно, весь проект вы не считаете делом национальным либо государственным. Масштабы ведь не маленькие.
      - Гасио, ради бога, какие национальные, какие государственные, сугубо мои личные дела. Денег много, понимаете, чертовски много, а живу, как муравей. Мне даже не слава нужна, не величие и не облагодетельствовать я от широты душевной всех жителей этого города хочу, а памяти. Памяти в веках, продлиться на столетия, вот мечта, вполне достойная величия. А продлиться можно, только внесши вклад в развитие, в культуру, науку, что угодно, но вклад, и чем больше, тем лучше. Вы думаете, я гражданин такой-то страны и из-за нее стараюсь?
      Нет, Гасио, я - эгоист стопроцентный. Но, несмотря на это, я считаю, весьма рациональный и полезный эгоист. Я умираю от смеха, когда мои собратья по размерам состояния закатывают пиры и веселятся, сея деньги по ветру и даря их мизерные части от общего их размера в фонд милосердия или куда-либо еще на показуху добропорядочности. Они сидят не на деньгах, эти дураки сидят на главной силе развития и движения. Они сидят на том, что может привести в движение миллионы людей в мире. Стоит только захотеть, и это что-то, эти деньги направят космические экспедиции к дальним планетам, сделают гениальные открытия в науке и культуре. Заставят ослепительным блеском сверкать все, на что они могли бы направить их, принося им почет и память. Они же предпочитают заполнить ими свои закрома, как шарик воздухом, и выпускать его оттуда по чуть-чуть, исступленно наслаждаясь тем, что созерцают, как же много еще у них осталось.
      - Но есть кое-какие нюансы, мистер Раш. Ведь если они начнут вливать свои средства в бездонную бочку неразвитой части мира, то прогорят, потому что система этого неразвитого мира, как вселенная, беспредельна в поглощении и мизерна, как муравей, в продуктивности.
      - Не путайте грешное с праведным, Гасио, я не имел политику в виду, когда рассуждал об этом. Достаточно и в нормальной части мира мест, где их вклад был бы неоценим по своевременности и являл бы собою обратную взаимосвязь в системе деньги - производство товара и идей, а в конечном счете прогресс и прогресс - деньги.
      Скорей, я сам являюсь исключением, хотя и всего только в некотором роде, строя современнейший многомиллионный город такого архитектурного решения для тех, кто у себя в странах не имеет и хорошей квартиры.. Но даже у меня, если вы приглядитесь внимательно, то заметите, что большую часть людей я намереваюсь взять из стран с более прогрессивной системой развития, дабы не вносить в зародыше вирус деструктивности для будущей экономики и жизни нашего города-государства. Дураков я не спасаю, им туда и дорога, куда они сами идут.
      Гасио встал.
      - Может, вы и правы, мистер Раш. Ну, это все хорошо, но мне пора. Значит, завтра с утра, как обычно, встретимся на площадках в городе, а сегодня я закончу кое-какие наметки по общественному транспорту. Всего доброго, мистер Раш, удачного отдыха, - Гасио пожал шефу руку и, подхватив валявшийся возле кресла портфель, обмахиваясь полой пиджака, удалился.
      Раш с улыбкой провожал взглядом своего секретаря.
      - Он, конечно, славный малый, главное, дело знает отлично, но... А впрочем, сейчас мы это "но" и проверим. - Раш встал и направился в ванную. - Пока Гасио доберется до места своего назначения, пройдет еще немало времени, успею принять душ и переодеться.
      Холодные струи воды хорошо приводили в чувство после изнуряющей духоты и жары. Раш лег в ванне и медленно проводил рассеиватель вдоль всего тела.
      - Этот Гасио хорош, конечно, но проверить его давненько уже не мешало бы. Что-то слишком часто он стал подсовывать мне какие-то свои решения, соображения и все там такое. Разумеется, с одной стороны это может оказаться его отношением к делу, но, с другой точки зрения, это становится немного навязчивым и подозрительным, хотя он всегда дает задний ход, что настораживает тоже, в свою очередь, еще больше. Возникает такое ощущение, что в целостность моего личного плана и последовательность реализации усиленно пытаются всунуть чью-то чужую линию развития. И что характерно, именно в вопросах, которые при военной терминологии называются стратегическими, ключевыми. На которых, так или иначе, будет связана вся жизнь гигантского мегаполиса.
      Раш вытерся махровым полотенцем и, накинув легкий халат, вышел в коридор дома.
      Во всем помещении, будь то коридор или даже самый глухой угол, работали кондиционеры. После душа их прохладное дыхание становилось более ощутимым и приятным. Раш остановился у двери в торце коридора. Кнопочная панель замка фосфоресцировала так сильно, что даже сейчас в относительно светлых условиях слегка затемненного коридора были отчетливо видны границы всех цифр и букв. Раш набрал код и толкнул дверь ногой. Из открывшегося пространства обдало жарким маревом застоявшегося воздуха.
      - Вот чертовщина, именно эту комнату и забыли подключить. А, вообще-то, чему удивляться, старый дурак. Системы-то здесь все автономные, от пульта питания и до кондиционирования.
      Раш вошел в, казалось, ставшую осязаемой от уплотненности и температуры атмосферу комнаты и, включив все системы, захлопнул за собой двери.
      Постепенно становилось все прохладнее. Воздух заменялся свежим и охлаждался. Раш уселся в кресло и, как пианист, положил обе руки на клавиатуру. Пульта.
      - Ну-ка, ну-ка, наш великолепный Гасио, где ты сейчас и что поделываешь? - Он подключил слежение в автомобиле, но Гасио уже там не было. Шофер, плотно закупорив все щели, развалился перед открытыми жалюзями кондиционера.
      Раш взял план пониже и завернул в сторону окна.
      - Так, что за дом, что за сад? Ого, никак сам мистер Лао принимает сегодня моего секретаря. Ну, вы уж, мистер Лао, не сердитесь на любопытного Раша, но к вам в кабинетик просмотра я все-таки загляну. Есть, слава богу, у меня такая возможность.- Раш пробежался пальцами правой руки по кнопкам правого крыла на пульте. Загорелось три правых монитора, и на всех появилось изображение небольшого кабинета с очень схожим пультом и экранами.
      - Ну, это уж вы, ребята, загнули. Вот уж, действительно, - доверяй, но проверяй.
      На экранах сидел Лао, в руках у него была дистанционная панель управления. Сбоку от него устроился Гасио. Оба занимались просмотром недавней беседы Раша и Гасио в гостиной.
      Раш криво улыбнулся.
      - Нет, Лао, слабоват ты еще меня обскакать. Ишь, какая невидаль, камеры в гостиной у меня поставил, ты вот как я попробуй, в святая святых всунь, тогда и поговорим. А Гасио тоже хорош, на служебной машине, с моим водителем и к нему прямо под порог. Хотя, в этом он и прав. Шофер все равно понятия не имеет, куда и зачем. А чем наглее, тем меньше подозрений и больше удается. Теперь становится понятным, почему Гасио столь усердно просовывает продукцию "Роэль Бао" и других друзей Лао в структуру будущего города. Мерзкий Лао решил, как всегда, насолить. Всунуть высокотехнологическую, якобы, продукцию со скрытым запасом непрочности. Или изменяющийся структурно материал. Построй, мол, Раш, тоннели и мосты, а материальчик через пару лет внезапно, в одну ночь, раз - и изменился. Мосты - раз... и упали.
      Нет уж, коллега по миллиардам, свою мечту я охраняю прочно.
      Ни одна душа, ни один конкурент никогда не узнает, что и где я строю, пока я сам лично не закончу все, до последнего винтика. Да и удавитесь вы раньше, чем отдадите такие деньги, как я на охрану отдал, на разведку и диверсии против меня. У вас, ребятки, все желание пропадет подглядывать за мной, к примеру, в ванной, когда узнаете от своего бухгалтера, что это будет стоить вам миллионов двадцать, к примеру. А дешевле у меня в обслуге никто и не продается, сам плачу столько. Вот так-то, мальчики.
      Раш навел звук.
      - Ну и что ж, господин Гасио, - послышался ровный голос Лао.
      - Как видим, старый волк всегда настороже. Больше не надо ему ничего предлагать, это его может насторожить. Давайте-ка лучше рассмотрим с вами систему коммуникаций будущей подземки и трасс, выходящих к запасным резервуарам воды.
      Конечно же, но вынужден вас, мистер Лао, предупредить сразу, что Раш не устает повторять о том, что я хороший специалист, слушать мои разработки и корректировки. Однако, сделает он все по-своему, в очередной раз поблагодарив меня за усердие. Видимо, у него все уже давно просчитано и заготовлено. Меня же он держит для обманного хода. Я, якобы, официальный архитектор всего плана, а основа, благодаря этому, остается незыблема. Он не допускает к своей мечте никого.
      - Это весьма печально, господин Гасио, и все же, неужели нету ни единого места, где можно было бы нам приложиться, рассчитывая на успех?
      - Мистер Лао, разработку страны, если хотите, города, вело, по меньшей мере, несколько сотен, будем откровенны, гениальнейших архитекторов и инженеров. Раш собирал их по миру, перекупая за бешенные деньги много лет. Они просчитали всю площадь мегаполиса внутрь и ввысь и на поверхности так, что я, как специалист, гарантирую вам. Все страны мира, собрав своих лучших мыслителей, затратили бы достаточное количество времени, пока смогли бы с полной ясностью понять, насколько могуч этот будущий гигант и прочен. Я до сих пор, хотя с начала строительства прошло уже три года, не в состоянии охватить весь этот комплекс единым взглядом на его конструкцию и общее назначение.
      Лао понуро слушал, уткнувшись взглядом в пол.
      - Мистер Лао, - продолжал Гасио, - он платит каждому рабочему столько, что после окончания строительства любой из них будет миллионером и будет молчать о том, что знает, надежнее, чем после смерти. К тому же каждый из них сведущ лишь в своей ячейке города, а их там сотни тысяч. И даже если их потом ловить по миру и пытаться что-то узнать силой, вы обанкротитесь только на этом.
      Географическое расположение города настолько удачно в рельефном отношении, что подземная система коммуникаций обещает быть выше всяких похвал. Транспорт, запасные резервуары топлива и всего прочего способны держать мегаполис в автономном режиме не менее года. Это просто фантастика. И что самое неприятное, так это то, что нам так, по-видимому, и не удастся узнать что-либо о, так сказать, скелете города, ибо он уже готов и начинается его обрастание и наполнение. А что касается прочности этого скелета и его конструктивной мудрости, то, я думаю, вы сами понимаете. Не скоро на Земле найдется такой желающий повторить по грандиозности и долговечности подобное.
      Раш, мистер Лао, вложил в этот город-государство все свое состояние и соперничать сейчас с ним в вопросе помехи осуществления его мечты - это значит просто разориться. У него продумана каждая мелочь, и все связано так хитро и дорого, что, возьмись вы за одно, либо сразу бросайте, либо раскошеливайтесь наравне с ним. А это миллиарды и миллиарды.
      Раш довольно вертелся в кресле.
      - Молодец, хоть это понимаешь, архитектор ты мой главный. Ну, что, Лао, будем выворачивать карманы и плодить новых миллионеров на взятках или отцепишься от моего города?
      Лао встал и выключил монитор. Гасио закончил и внимательно следил за Лао.
      - Ну, что ж, господин Гасио. Если так, то мне надо серьезно подумать над другими сторонами этого проекта. Политической и, к примеру, территориальной.
      - Боюсь, мистер Лао, это ни к чему. Территория, как знаете, ничья, исконно, к тому же куплена им еще раз для надежности. Согласие приграничных стран в международном сообществе зафиксированы. Международная общественность в восторге от проекта тысячелетия, и все юридически территориальные вопросы решены с блеском. Что же до политики, то соседи будут только рады появлению нового высокоразвитого государства под боком. Так что с политикой здесь все на высоте.
      Лао стукнул кулаком по своему пульту.
      - Проклятый старик, где он взял столько денег? Ведь если, как мы у себя считаем, то он богатейший человек Земли. Но при всем при этом таковым не числится, явно скрывая не менее половины своего состояния неизвестно где. И уступая это место другому, который, на самом деле, ему и в подметки по состоятельности не годится. Хитра бестия, и как его одолеть - неизвестно.
      Гасио встал и подошел к Лао.
      - Мистер Лао, а зачем вам это, между нами говоря? Делает себе человек, в общем-то, хорошее дело, его прихоть, его дело. Построит и обанкротится, так как все деньги туда и уйдут. Ну, хочет памятник себе такой, пусть строит, что вам до этого, не вендетта же у вас с ним.
      Лао взглянул на Гасио з гримасой испуга.
      - Вы с ума сошли, Гасио, вы ни черта не разбираетесь в бизнесе. Вам дали деньги, вы их тратите, потратили, вы идете работать, чтобы проделать это снова. Но вы и не представляете, как это, получив сразу же, не потратить на себя, а вложить их куда-то и дать им ход. Бизнес - это искусство, Гасио, это призвание, такое же, как живопись или музыка.
      Вы слепы, господин архитектор, Этот старик не такой сентиментальный, как вам кажется. Памятник, видите ли, он захотел увековечится. Да ничего подобного Просто могу вас, и себя в том числе, поздравить с новой эрой частного обладания. Этот Раш строит не только город, не только мегаполис, напичканный аппаратурой и современнейшей технологией для жизни сегодня. Он создает государство будущего с супердинамичной экономикой, производящей все, что есть приоритетного в этом мире. Он и в мыслях не допускал банкротится на этом городе. Это вы все лопухи, все просчитали и решили так. Что, он этот город-государство площадью девять тысяч квадратных километров будет есть и пить все чужое, не давая ничего взамен?! Возможно ли такое, чем он будет платить? Или Раш и денег им всем даст тоже? Нет, дорогие, именно в этом городском скелете, о котором вы мне тут, Гасио, говорили, и будут заводы и фирмы, концерны и предприятия. И когда после нескольких лет затишья по окончании строительства этот ультрасовременный монстр в мгновение ока завалит сначала соседей, а потом и весь мир даже не завтрашней, а послезавтрашней продукцией по технологии и качеству. Вот тогда вместе с этой продукцией на весь мир прозвучит его имя, дорогой архитектор. Нет, он не маньяк, мечтающий поработить мир, он просто гениальный делец, бизнесмен из завтра. И его дети будут править этим завтра, обладая, не то что мы, фабриками и заводами. Они будут править государством экономическо-производственного авангарда, космической техники и сверхтехнологии.
      Раш знает, что ему надо, и не зря он вам говорил о силе денег и их возможностях. Он один увидел эту возможность, нашел точку приложения и, будьте уверенны, перевернет мир. Бросься я за ним, я не получу ни такой территории, ни такого кредита доверия. А там, глядишь, за мной еще и еще кто-то, и, пиши пропало, вся затея. Шанс больше у первого, даже если я возьмусь там же и за то же. Во-первых, я стану попугаем, копирующим все и вся, во-вторых, и это самое главное, все равно окажусь уже слабее его.
      Нет, сейчас его уже не остановить и не обойти. Преклонитесь, Гасио, перед новым властителем, кто знает, может быть, в будущем самым экономически могучим в мире. Я, пожалуй, умываю руки, в пай к себе он не возьмет, а быть поверженным я не желаю. Я закрываю ваш счет, Гасио, больше я вам не плачу, будь что будет, но урок извлечь надо, просто необходимо, ибо если и после этого ничего не понять в этой жизни, то я уж и не знаю, зачем тогда жить.
      - Может вы и правы, мистер Лао, но мне, все-таки, кажется, что Раш руководствуется какими-то другими принципами, уж слишком много в его рассуждениях эмоций.
      Лао жестом пригласил Гасио к выходу.
      Раш топнул ногой об пол.
      - Ишь, прорицатель, все видит, все понял, ну, да не это главное. Не успеть ему, ни за что не успеть, и это радует и есть единственное, что дает спокойно спать в этом сумасшедшем круговороте вечной гонки. Это и еще кое-что. Но об этом ему уж не дано, торгаш, не додумается.
      Комната Лао на мониторах опустела. Раш выключил экраны и встал.
      - Надоело подглядывать в замочную скважину, а что сделаешь, надо. Ну, да ничего, скоро, уже совсем скоро все должно закончиться, и тогда можно будет спокойно сидеть у себя дома, не опасаясь слежки, без личной охраны гулять по саду, и все остальное. А пока терпи и дави.
      Они не правы, главное здесь, все же не в деньгах. Во всяком случае, когда речь идет не о завтрашнем дне, а об уже прошедшем. Столько усилий не окупят никакие деньги, столько нервов и труда не тратит даже каскадер. Ибо он рискует жизнью своей, а я десятками своих потомков, имеющих шанс стать нищими, и миллионами переселенцев, приедущих в неизвестность.
      Чего стоят те же архитекторы и инженеры. Я подбирал их по миру из грязи и нищеты. В странах, где они жили, на них плевали, они были не нужны. Они гнили, не имея доступа к цели и смыслу своей жизни, к своей работе и призванию. И что же? Я создал им условия, я дал им уровень, достойный их умов, и получу взамен величие. Какие же, все-таки, ничтожества эти политики, особенно, что до малоразвитого мира. Они годами бьются над проблемами урожайности и непроизводительности в заведомо бесплодных условиях работы. Они гноят тысячи и тысячи гениев в угоду линии развития, ведущей в тупик хаоса. Бред, что политика управляет всем. Всем управляет экономика, и кто в этом сомневается, пусть оглянется вокруг. Только тупица или слепец не в состоянии увидеть этого, весь мир - гигантский пример.
      Раш вышел в коридор и пошел в гостиную.
      Спускаясь по коридорным ступенькам в зал, со вкусом обставленный различной мебелью, он заметил худощавого мужчину, неподвижно сидящего в углу. Гость был в черном костюме, и, несмотря на жару за окнами, по которой ему, наверняка, пришлось перед этим пройтись, выглядел очень свежим. Заметив Раша, мужчина приветливо улыбнулся.
      - Добрый день, мистер Раш. Думаю, дела не столь утомили вас, чтобы вы не смогли уделить мне некоторое количество вашего времени.
      Раш уже спустился по лестнице и спокойно подошел к незнакомцу.
      - Понятия не имею, кто вы, но судя по тому, что вы здесь, а не ожидаете разрешения за дверями, прохожим не являетесь.
      Гость улыбнулся еще больше.
      - Нет, разумеется. И поскольку, как вы сами сказали, таковым не являюсь, то смею пригласить вас с собой прокатиться. Ненадолго и не далеко. Охрану можете взять, но это без надобности. Если бы я не был тем, кем я есть, то ваша охрана, конечно же, сюда меня не впустила бы.
      Раш затянул пояс халата.
      - Ну, разве что в таком виде. Вас это не смутит?
      Он затянул пояс халата.
      Незнакомец встал.
      - Нисколько, мистер Раш. Прошу вас.
      Машина гостя была неплоха, хотя Раш уже настолько привык к спецзаказовским лимузинам, что и представить себе не мог, как в одной машине могут располагаться сразу человек пять, а именно столько сидений было здесь. Судя по демократичности поведения гостя, он сам сел за руль да и выглядел не надменно, Раш уже догадался, куда едет.
      - Еще чего не хватало, неужели Лао нагадил? Быть не может, слишком высок полет цели этих джентльменов не купить их. Нет, Это не Лао, но тогда кто же или что и зачем.? Вряд ли они собрались мне мешать, конечно, но, пожалуй, это единственная сейчас реально способная на что-то сила. Остается только тешиться тем, что никаких нарушений у меня нет, провокаций и махинаций тоже, и взяться им у меня будет не за что.
      Машина въехала во двор особняка из белого камня. У подъезда никто не встречал, и оба поднялись к двери без привычного Рашу эскорта.
      В доме была явно служебная атмосфера, да и обстановка во многом этому способствовала.
      Подобное размещение мебели и планировка комнат встречались Рашу только в различных институтах и учреждениях. Миновав первый этаж, оба остановились возле лифта.
      Изредка появляющиеся люди, одетые по образцу гостя Раша, со старательно скрываемым, но все же недоумением, смотрели на совершенно непонятно почему одетого в халат человека. Пройдя по коридорам третьего этажа и повернув за угол, Раш, следуя за мужчиной в костюме, остановился у двойных дверей из дерева.
      - Прошу вас, - опять улыбаясь, распахнул перед ним двери мужчина. Здесь мы и побеседуем о цели моего, а, точнее, уже вашего визита.
      Раш расположился возле стола и, закинув ногу на ногу, вопросительно взглянул на незнакомца.
      - Ну, прежде всего, мистер Раш, позвольте представиться, - тот вытянул удостоверение и предъявил его Рашу.
      - Я так и знал. Кто же еще может так интересоваться мной, как не спецслужба родной страны. Надеюсь, нарушений в строительстве нет? Ракеты я там не прячу и склада ядерного оружия не делаю.
      Мужчина опять заулыбался.
      - Думаю, мистер Раш, вы и не догадываетесь, что за причина привела меня к вам. Разумеется, у вас все в порядке. На днях я ездил на строительные площадки и скажу, что, как и ранее, все там, в полном соответствии предусмотренным условиям.
      Жители страны, где мы сейчас с вами находимся, с радостью воспринимают вести о близящемся завершении строительства, ведь такого соседа мечтало бы иметь даже наше государство.
      - Да, вы правы, господин как вас там, не знаю.
      - Господин Шанке.
      Да, господин Шанке. За счет огромной концентрации капитала и сравнительно небольшого будущего количества жителей, я думаю, мне удастся сделать всех без исключения жителей города состоятельными. Это должно положительно отразиться и на соседях, конечно. Ну, да оставим это. Так что же за дела у вас ко мне?
      Мужчина снял пиджак и повесил его на спинку кресла возле Раша.
      - Вы, конечно, мистер Раш, человек сообразительный, но дабы на все сто и без проблем поняли меня сразу, я буду вынужден немного порассуждать вокруг предмета нашего разговора.
      Надеюсь, вас это не утомит и более плавно и надежно введет в курс проблемы.
      Начнем с вещей, казалось бы, посторонних. К примеру, время. Это весьма емкое и противоречивое понятие, однако, в нашем случае имеет центральное значение.
      Не подлежит сомнению, что, как это ни прискорбно, все мы смертны, хотя усиленно пытаемся вырваться из этого заповедного круговорота рождения и смерти. В то же время все мы, кто-то немного больше, кто-то меньше, но стандартны в сроках бытия. Сто, сто двадцать, даже если двести, все равно это все в одной системе координат по времени. Точно так же, как слон и кошка. Слон и микроб - это уже иное, они несоотносимы, ибо из разных, условно называемых мной, систем координат. Не пытайтесь понять сейчас, о чем это я, я сам вам все объясню.
      Такое же соотношение можно применить, но уже в несколько ином роде, к неживым объектам или, вообще, к чему-то нечто.
      Так, я считаю, вполне соотносимы человек, разумеется, в рамках временного понятия существования, и та же Земля, как планета. В свою очередь, Земля соотносима по разнице масштабов и опять же в рамках времени со вселенной. Соотносимы и одновременно различны, ибо являясь как бы ступенями одной лестницы временного образования они, как слон и микроб, находятся в совершенно разной среде течения времени и сроков существования. Незачем искать способы передвижения во времени или стремиться что-то в этом вопросе открыть. Взгляните внимательно, и вы увидите сами. Все окружающее нас, словно матрешки, находится одно внутри другого как по размерам соотношения, так, и это главное, по длительности жизни.
      Природа гармонична, и не следует влезать насильно, считая это открытием и прогрессом. Вспомним опыт гуманитарных цивилизаций древности. Пассивное познание не менее величественно и могуче, ибо дает возможность вообще без чего бы то ни было влиять на окружающее и достойно жить в нем.
      Итак, срок жизни человека усредненно сто-сто двадцать лет Это в тысячи и тысячи раз меньше срока существования Земли или чего-либо подобного, Луны, других планет. За всю свою жизнь человек успевает сделать столько, что считать нам с вами нет смысла, так этого всего много. Рамки срока жмут его со всех сторон. Спать шесть-восемь часов, пить несколько секунд от силы. Есть максимум полчаса. Да, он может есть и час, и все прочее, специально, разумеется, затягивая это по времени, но... Но через час или два, сутки или неделю он неизменно будет втянут в водоворот течения времени. Он не может позволить себе при лимите жизни в сто лет расти пятьдесят из них и спать по году, вместо восьми часов. Он раб условий времени и сроков его течения, иначе само его существование превратиться не в поступательный прогресс, а в неуклонное скатывание вниз.
      Подчиняясь этому закону, мы стремимся успеть как можно больше. Как можно быстрее сделать все, от ходьбы до образа мышления. Изобретаются компьютеры, в сотни раз ускоряющие способ получения и обработки информации. Мы, как воздух, должны иметь большие скорости передвижения и общения, ибо чем шустрее мы ускоряемся в рамках наших лимитов, тем больше преимущества имеем перед всем, что длительнее нас, и самими этими лимитами тоже. Имея такую возможность, мы уже не за несколько миллиардов лет, а за несколько тысячелетий, к примеру, сможем достичь уровня, дающего нам шанс не погибнуть вместе с угасанием Солнца, а как-то выжить. Не будь этого соотношения противоположных по времени объектов, и мы, живя по сто тысяч лет каждый, никогда бы не имели шанса так стремительно уйти от рамок временного пресса таких объектов, как Земля. Изобрети кто-то механизм бессмертия, и он нарушит закон матрешек, находящихся одна в другой. Он удлинит нам жизнь, но обречет на губительную длительность, для нас более смертельную, чем жизнь длиною в сто лет.
      Раш с интересом слушал.
      - Вот вы, мистер Раш, жили бы сто тысяч лет, разве спешили бы вы построить свой город за пять лет? Если вам кажется, что да, то вы ошибаетесь. Не полагайте наивно, что жить вы станете больше, а шевелиться будете по-старому, шустро. Нарушая закон, вы точно так же, незаметно для себя, будете затянуты в трясину медлительности, как вы сейчас затянуты и вынуждены пошевеливаться. Таким образом, надеюсь, вы достаточно ясно видите, какое влияние оказывает и какие последствия глобального характера на всю цивилизацию и ее развитие может оказать, казалось бы, исключительно медицинская проблема долгожительства.
      Но не все даже так просто, как это, что я вам рассказал. Все еще гораздо сложнее. Оказывается, не только подобным образом можно пагубно повлиять на закон временного существования одного в другом. Если в случае с удлинением жизни мы влияли непосредственно на сам объект, являющийся невольной жертвой рамок времени, то, во втором случае, мы влияли на него косвенно, посредством условий и способа его жизни. Хотя второй случай принципиально подчинен первому, ибо, опять-таки, условием нарушения есть этот же объект. Вопрос только о средстве воздействия. Итак, мистер Раш, вот мы и подошли к теме нашей беседы. А теперь, как вам ни неприятно будет это услышать, но именно ваше любимое детище и является таким способом воздействия на человека.