350 Нет никакого труда это тебе объяснить:

Вовсе она не ханжа, надутых речей избегает,

Хочет она, чтоб ее праздник открыт был для всех,

И призывает она жить всласть в цветущие годы,

А о шипах позабыть при опадении роз.

355 А почему, например, Цереру в белых одеждах

Празднуют, Флору же чтут, пестрые платья надев?

Не потому ль, что белеть начинают колосья при жатве,

Цвет же и вид у цветов разнообразен всегда?

Тут мне кивнула она, и с волос ее хлынули розы, —

360 Так на столах для пиров мы рассыпаем цветы.

Мне оставалось спросить о светильниках, мне непонятных, —

Тотчас сомненья она все разрешила и здесь:

«Видимо, иль потому эти дни должны озаряться,

Что алым светом цветы все освещают поля;

365 Иль потому, что огонь и цветы не уныло сияют

И привлекает глаза блеск и огней и цветов;

Иль потому, что зовет к наслаждениям вольность ночная:

Эта из трех причин, право, вернее других!»

«Кратко спрошу и о том, о чем мне спросить остается,

370 Ежели можно». — «Спроси», — мне отвечала она.

«Молви, зачем вместо львиц ливийских в сетях твоих бьются

Робкие лани, зачем заяц пугливый в силках?»

«Область моя — не леса, — отвечала она, — но сады лишь

Или поля, где совсем нет кровожадных зверей».

375 Смолкла на этом она и в прозрачном воздухе скрылась,

Но о богине вещал тонкий ее аромат.

Пусть же навеки цветут Назона стихи благовонно:

Ты ороси его грудь даром, богиня, своим!

Ночи четвертой в канун покажутся звезды Хирона,

380 Телом буланым своим он полумуж, полуконь.

Есть гора Пелион, что глядит из Гемонии к югу:

Сосны растут наверху, ниже растет на ней дуб.

Там обитал Филирид. Старинная есть там пещера,

В ней он и жил, говорят, праведный этот старик.

385 Верят, что он обучал игре на лире те руки,

Коими послан на смерть Гектор впоследствии был.

Здесь появился Алкид, уж не первый свой подвиг свершивши,

Хоть и ждала впереди тяжесть последних трудов.

Оба случайно сошлись здесь виновника гибели Трои:

390 Тут внук Эака, а там, видишь, Юпитера сын.468

Ласково гостя приветил герой, рожденный Филирой,

Сам обо всем расспросил, тот обо всем рассказал.

Палицу видит Хирон со львиною шкурой и молвит:

«Вижу по мужу доспех, да по доспеху и муж».

395 Тут без боязни Ахилл прикоснулся к торчащей щетине

Шкуры и даже ее смело погладил рукой.

В это же время старик разбирал напоенные ядом

Стрелы, но в левую вдруг ногу вонзилась стрела.

Вскрикнул Хирон, и ее из тела он вытащил тут же:

400 Вскрикнул с ним и Алкид, и гемонийский юнец.

Тотчас кентавр приложил траву с холмов Пагасийских

К ране, но тщетно ее он постарался смягчить:

Едкий яд превозмог силу трав, глубоко проникнул

В кости, и язва насквозь тело кентавра прожгла.

405 С кровью Хирона в одно кровь гидры Лернейской смешалась:

Смерть мгновенно пришла, некогда было помочь.

Замер, как перед отцом, Ахилл, обливаясь слезами:

Был бы оплакан Пелей так, если б он умирал!

Как он сжимал рукою своей умиравшего руки

410 (Верно, недаром Хирон добрый внушил ему нрав);

Как он его целовал и как мертвецу говорил он:

«Не умирай, я молю, сына, отец, не покинь!»

День девятый настал, когда ты, Хирон справедливый,

Звездами дважды семью тело свое окружил.

415 Гнутая Лира за ним устремилась идти, но покамест

Нет ей дороги: она в третью появится ночь.

В небе взойдет Скорпион, и тогда-то мы скажем, что ноны

Завтра наступят: его верхняя явится часть.

Трижды, как Геспер лицо свое прекрасное явит,

420 Трижды, как звездная ночь сдастся пред Фебом дневным,

Будет Лемурий ночных свершаться обряд стародавний:

Манам безмолвным тогда жертвы начнут приносить.

Прежде короче был год, очищений февральских не знали,

Месяцев не был вождем Янус с двояким лицом, —

425 Но и в то время дары приносили пред прахом усопших

И почитали своих дедов умерших сыны.

Месяц назначен был май для помина предков покойных,

И сохранился досель этот отчасти обряд.

В полночь, когда тишина наступала, и все засыпали,

430 Лай умолкал собак и щебетание птиц,

Помнящий древний обряд и умеющий бога бояться

Тут поднимается, сняв обувь свою, босиком;

Пальцами знак он дает, прижимая их к пальцу большому,

Чтобы бесплотная тень не повстречалася с ним.

435 После же, руки свои омыв проточной водою,

Он, отвернувшись, берет черные в руку бобы;

Бросив их, он говорит: «Бобы я эти бросаю,

Чтобы себя и своих ими от вас уберечь!»

Девять раз говорит он так без оглядки: считают,

440 Что подымает их тень, следом незримо идя.

Снова коснувшись воды, он в темесскую медь469 ударяет

И умоляет уйти тень из-под крова его.

Девять раз повторив: «Уходите вы, отчие маны!»,

Он, обернувшися, свой этим кончает обряд.

445 Но почему этот день название носит Лемурий,

Мне невдомек: это мне может лишь бог объяснить.

Отпрыск Плеяды, скажи! Жезлом ты владеешь могучим:

Часто Юпитера дом Стиксова ты посещал!

Просьбе внимая моей, Жезлоносец поведал причину

450 Имени: слушай, о чем сам мне рассказывал бог.

Только что Ромул сокрыл в холме тень умершего брата

И преждевременный прах Рема был чинно почтен,

Фавстул несчастный и с ним, распустив свои волосы, Акка

Кости его на костре горькой омыли слезой.

455 В сумерках ранних они печально домой возвратились

И, как бывало, на одр твердый потом улеглись.

Рема кровавая тень перед ними тогда показалась;

Тихим шепотом к ним так обратилась она:

«Вот перед вами я — часть, половина всей вашей заботы,

460 Видите вы, я каков; помните, был я каким!

А ведь недавно б я мог, коли птицы мне б отдали царство,

Первым над первыми быть в этом народе моем;

Ныне же я ускользнул из костра, лишь тенью пустою,

Рема великого днесь призрак остался один!

465 Горе! Где Марс, мой отец? Если правду вы нам говорили, —

Дал звериное он вымя подкидышам нам.

Был я волчицей спасен, а погиб от руки гражданина —

Знать, милосердней его даже волчица была!

Яростный Целер, пускай твою душу железо погубит,

470 Как погубило мою: смертью кровавой умри!

Брат мой того не хотел: мы взаимно друг друга любили;

Манам он отдал, что мог — отдал он слезы свои.

Вы заклинайте его и слезами, и вашим кормленьем,

Чтобы торжественный день он учредил в мою честь!»

475 Бросились оба обнять дающего им порученье,

Но ускользнула из рук быстрая призрака тень.

Только лишь призрак исчез, развеялось вслед сновиденье.

Оба открыли царю то, что сказал его брат.

Ромул внимает словам и Ремуриями называет

480 День для свершения всех таинств усопшим отцам.

Долгие годы прошли, и в этом названье ослабла

Первая буква, свой звук резкий на мягкий сменив.

Стали Лемурами звать и безмолвные души усопших —

Так изменился и смысл этого слова у нас.

485 В эти заветные дни запиралися предками храмы,

Как запирают теперь их в погребальные дни.

И ни вдове в эти дни, ни девице праздновать свадьбу

Не подобает никак: долгим не будет их век.

Вот почему я скажу, если ты пословицам веришь:

490 В мае, народ говорит, замуж идти не к добру.

Три есть праздничных дня, посвященных подземным Лемурам,

Но не подряд они все идут один за другим.470

Будет напрасным трудом беотийца искать Ориона

Эти три дня. Расскажу здесь я об этой звезде.

495 Как-то Юпитер и брат его, глади морской повелитель,

С богом Меркурием в путь дальний пустились втроем.

Вечер. Обернутый плуг волы домой убирают,

Лежа, сосет молоко сытой ягненок овцы.

Тут старик Гирией, землепашец убогого поля,

500 Путников вдруг увидал перед лачужкой своей

И говорит им: «Дорога длинна, а день на исходе;

Милости просим: моя дверь для гостей отперта».

Ласковым взглядом слова подтверждая, зовет их вторично.

Входят они, но свое не выдают божество.

505 Хижина вся старика была черным закопчена дымом,

А на вчерашнем бревне теплился жалкий огонь.

Он на коленях своих раздувает пламя дыханьем,

Щиплет лучину, и ей он освещает жилье.

Ставит горшки на очаг: бобы были в меньшем, а в большем

510 Овощи; каждый кипит, глиняной крышкой прикрыт.

Красное льет он вино покамест дрожащей рукою

В кубки, и первый берет кубок владыка морей.

Выпив, он вдруг говорит: «Теперь дай Юпитеру кубок

В очередь!» Тут побледнел страхом объятый старик.

515 Только опомнился он, как сейчас же вола закалает

В жертву и жарит его, сильный огонь разведя,

И достает он вино, что розлил он в юности ранней

В бочки, его окурив, и выставляет на стол.

Тотчас же на тюфяках из осоки речной и покрытых

520 Тканями боги легли невысоко над землей.

Яство украсило стол, Лиэй сверкает в сосудах,

Чаша из красной земли, кубки из бука стоят.

Молвит Юпитер: «Коль ты чего-нибудь хочешь, скажи мне:

Все ты получишь!» И вот вымолвил кроткий старик:

525 «Был я на милой женат, которую с детства любил я.

Спросите, где же она? В урне останки ее.

Ей я поклялся, и вас призвал я в свидетели клятвы:

После нее ни на ком больше уж я не женюсь.

Слово свое я сдержал. Но иное питаю желанье:

530 Быть хочу я отцом, хоть не имея жены!»

Боги согласны. И вот позади вола они стали

И… но мешает мне стыд об остальном говорить.471

После землею они засыпали влажную шкуру,

А через десять уже месяцев мальчик там был.

535 И по рожденью его Гирией назвал Урионом:472

Первая буква потом в имени стала иной.

Вырос богатырем, и взяла к себе его Феба:

Стражем богини он стал, спутником стал он ее.

Но прогневил он богов своим хвастовством неразумным:

540 «Нет, — сказал он, — зверей, чтоб одолели меня!»

Тут Скорпиона Земля на богиню, родившую двойню,

Выслала, чтоб он ее жалом кривым уязвил;

Встал на пути Орион; но Латона взнесла его к звездам

Ярким, промолвив ему: «Это награда тебе!»

545 Но почему Орион и звезды с ним остальные

С неба спешат и зачем ночь сокращает свой путь?

И отчего белый день, предшествуемый Светоносцем,

Так ускоряет восход светлой из моря зари?

Будто оружия звон раздается? О да, он раздался:

550 Марс появился и сам подал свой битвенный знак.

Мститель нисходит с небес внимать своему величанью,

Полюбоваться на храм, что ему Август возвел.473

Бог величав, и жилище его величаво: не должен

Иначе Марс обитать там, где живет его внук.

555 Могут здесь поместиться трофеи от битвы Гигантов,

Может отсюда Градив сам выходить на войну,

Если с восточных сторон нападет нечестивый воитель

Или же с Запада враг ждет укрощенья от нас.

Смотрит воинственный бог на фронтон высокого зданья

560 И одобряет, что высь непобедимым дана.

Смотрит на вход, где висит оружие разного рода

Из отдаленных земель, римским покорных сынам;

Видит Энея он здесь, дорогой отягченного ношей,

Видит праотцев ряд Юловой славной семьи,

565 Видит и Ромула он, отягченного царским доспехом,

И описания всех подвигов славных мужей.

Зрит он и Августа храм с посвященьем ему на фасаде,

Но величавей еще — с именем Цезаря храм.

Юношей Август его посвятил пред сыновним отмщеньем:

570 Благочестиво начав, он возвеличил себя.

Видя мятежников рать и свое законное войско,

Руки воздел он и так вышним поклялся богам:

«Коль мой отец, жрец Весты, меня побуждает сражаться

И за обоих божеств ныне готов я отмстить,

575 Марс, помоги мне, насыть мой меч преступною кровью

И благодетельствуй мне в праведном деле моем.

Храм при победе моей ты получишь и Мстителя имя».

Дал он обет, и врага радостно он сокрушил.

Но не однажды он мог этим именем Марса прославить:

580 Рима знамена навек он отобрал у парфян!474

Этому племени все служило защитой: равнины,

Кони и стрелы и все топи окраинных рек.

Гордыми были они смертью Крассов обоих: погибло

Римское войско, и сам вождь его тоже погиб.

585 Славу римских знамен тогда захватили парфяне,

И знаменосцем орла римского сделался враг.

Этот позор пребывал бы поднесь, когда б не хранило

Цезаря войско мечом стойко Авзонии мощь.

Пятна былые оно и долгие тяготы срама

590 Смыло теперь, и опять наши знамена у нас.

Разве помогут тебе оборотные стрелы, парфянин,

Или равнины, иль бег посланных вскачь лошадей?

Ты возвращаешь орлов, отдаешь нам побитые луки:

Более ты не хранишь давних залогов стыда.

595 Чинно храм возведен, и дано богу Мстителя имя:

И по обету ему должная взносится честь.

В цирке справляйте теперь эти Марсовы игры, квириты!

Сцена театров мала мощному богу служить.

Всех ты увидишь Плеяд, сестер небесных седмицу,

600 Сразу, как только одной ночи не хватит до ид.

Тут, как от верных людей я узнал, начинается лето

И наступает конец времени теплой весны.

В ночь перед идами лик Телец обнажает, блистая Звездами.

Миф о Тельце общеизвестен такой:

605 Спину свою, как телец, тирийке475 подставил Юпитер,

А на челе у него мнимом торчали рога.

Правой рукой она рог, а левою платье держала

И от испуга собой лучше казалась еще.

Ветер платье вздувал, волоса шевелил золотые:

610 Дева Сидона, с ума сводишь Юпитера ты!

Часто из моря ступни девичьи она поджимала,

Остерегаясь волны, что заливала ее:

Часто и бог опускал свою спину тихонько в пучину,

Чтобы плотнее еще дева прижалась к нему.

615 На берег выйдя, без всяких рогов оказался Юпитер:

Сбросив обличье тельца, бог перед нею предстал.

В небо вознесся телец, понесла от Юпитера дева,

Третьей части земли имя свое передав.

Впрочем, но мненью иных, это в небе фаросская телка,476

620 Телкою став из жены, стала богиней потом.

В эти же иды еще с дубового моста весталки

Чучела старых мужей в воду бросают реки.

625 Древний обычай: когда по Сатурну звались эти земли,

То таковые слова вещий Юпитер изрек:

«Старцу, несущему серп, племена, приносите два тела

В жертву, ввергая тела в тускской глубины реки!»

Вплоть до того как пришел к нам тиринфский герой, ежегодно

630 Здесь этот мрачный завет, как на Левкаде, блюли.477

Первой он вместо людей утопил соломенных чучел, —

И, но приказу его, так поступают досель.

Или, быть может, юнцы стариков низвергали с помостов,478

Чтобы на выборах шли только свои голоса?

623 Ибо нельзя же поверить, что предки настолько жестоки,

624 Чтоб поголовно казнить всех, кому за шестьдесят!

635 В чем тут правда, поведай мне, Тибр: ты ведь города старше,

Можешь ты знать, как возник этот обычай у нас!

Тут главу свою Тибр, тростником осененную, поднял

И таковые слова голосом хриплым изрек:

«Видел я эти места без стен, лишь с одною травою:

640 Берег мой тот и другой пастбищем был для коров.

Я же, тот Тибр, кто теперь всем народам и ведом и страшен,

Был презираем тогда даже рогатым скотом.

Часто, конечно, слыхал ты имя аркадца Эвандра:

Он мои струи тогда пришлыми веслами взбил;

645 Следом за ним пришел и Алкид с толпою ахейцев

(Альбулой, помнится мне, я назывался тогда).

Гостеприимно герой паллантский479 юношу принял,

И дождался наконец кары заслуженной Как.

Победоносно Алкид с эрифейской уходит добычей,

650 Но его спутники с ним дальше идти не хотят.

Многие здесь и остались, родимый покинувши Аргос,

Ларов надеясь своих в этих холмах поселить.

Но сохранили они привязанность к милой отчизне,

И, помирая, один в кратких словах завещал:

655 «В Тибр опустите меня: увлекаемый волнами Тибра,

К брегу Инахову я, в прах обращенный, пойду!»

Не захотел наследник его соблюсти завещанье,

И после смерти пришлец лег в Авзонийской земле.

Вместо него погрузили в меня тростниковую куклу,

660 Чтобы до Греции вдаль морем она доплыла».

Тибр замолчал и ушел в глубину под росистые камни,

И задержались, кружась, легкие струи воды.

Славный внук Атланта, явись! На высях Аркадских

Ты от Юпитера встарь и от Плеяды рожден.

665 Ты разбираешь войны и мира дела у всевышних

И в преисподней, летишь ты на крылатых ногах,

Любы и лира тебе, и блестящая маслом палестра,

Ты научаешь людей ловким и умным речам.

Храм для тебя освятили отцы, на Цирк обращенный,

670 В иды, и с этой поры твой это праздничный день.

Все, кто торгуют, свои предлагая к продаже товары,

Ладаном курят, чтоб ты прибыль торговцу послал.

Возле Кайенских ворот струятся Меркурия воды,

Силе божественной их, если угодно, поверь.

675 К ним приходят купцы, подоткнувши рубахи, и урной,

Чинно ее окурив, черпают воду себе.

Ветку лавровую здесь омочив, окропляют товары

Все, что должны перейти после продажи к другим;

Волосы также свои кропят они с этой же ветки,

680 Так возвышая в мольбе голос, привычный к лганью:

«Смой вероломство мое былое и прежнее, смой ты

Лживые речи мои, что говорил я вчера!

Если я ложно божился тобой или всуе, надеясь,

Что не услышат меня, если Юпитера звал,

685 Или других богов иль богинь обманывал ловко, —

Быстрые ветры пускай ложь всю развеют мою!

Но широко да отворится дверь моим плутням сегодня

И не заботятся пусть боги о клятвах моих.

Ты только прибыль мне дай, меня порадуй прибытком

690 И покупателя дай мне хорошенько надуть!»

Громко смеется Меркурий, с небес услыхав эти просьбы,

Вспомнив, как сам он украл у Аполлона коров.

Я же к тебе обращусь с гораздо достойнейшей просьбой:

Ты укажи мне, когда Феб перейдет к Близнецам.

695 «Это настанет, когда, — сказал он, — останется столько ж

В этом месяце дней, сколько Геракла трудов».

«Но объясни, — я спросил, — откуда такое созвездье?»

Красноречивый сказал бог мне на это в ответ:

«Фебу и Фебы сестру увлекли с собою, похитив,

700 Два Тиндарида, один — конник, другой же — боец.

Ид и брат его с ним за невест бросаются биться.

Ибо Левкипп обещал взять их обоих в зятья.

Бьются одни за невест, а другие за взятых любовниц,

И одинаково их всех побуждает любовь.

705 Быстро могли б убежать от преследованья Эбалиды,

Но показалося им стыдно спасаться бегом.

Было безлесное там, удобное место для боя:

Остановились на нем. Это Афидна была.

Кастора в сердце Линкей мечом поражает, и Кастор,

710 Раной внезапной сражен, тяжко на землю упал.

Мстит за брата Поллукс: копьем он пронзает Линкея

В шею, где голова крепко сидит на плечах.

Ид устремился на бой, но с трудом был Юпитером свергнут:

Молнией даже из рук Ида не выбило меч.

715 Вышнее небо, Поллукс, тебе уже было отверсто,

Как ты воскликнул: «Моим внемли, отец мой, словам:

Небо не мне одному, но обоим нам удели ты:

Дар половинный ценней будет, чем целое мне».480

Так он сказал и в черед меняется участью с братом.

720 Обе звезды подают в бурю спасенье ладьям.

К Янусу вспять обратись, об Агонах прочтешь все, что нужно;

В фастах, однако, они числятся также и здесь.

Ночью грядущей теперь восходит Пес Эригоны:

Я уже раньше о нем в месте другом говорил.

725 Следующий посвящен Вулкану день Тубилустрий,

День очищения труб, сделанных богом самим

Буквы четыре идут вслед за этим: они означают

Или священный обряд, или же бегство царя.

Я не миную тебя, народная наша Фортуна

730 Мощная: храм тебе в день следующий посвящен.

Только лишь примет сей день в пучину свою Амфитрита,

Птицы Юпитера клюв перед тобой заблестит.

Скроется тут Волопас в заре наступающих суток,

Но уж в грядущую ночь будут Гиады видны.