Книга четвертая

«Будь благосклонна к певцу, — я сказал, — мать обоих Эротов!»417

И повернула ко мне эта богиня лицо:

«Что уж тебе до меня? Ты привык уже к песням погромче!

Или в груди у тебя старая рана болит?»

5 «Знаешь ты рану, богиня!» Она улыбнулась, и тотчас

Все засияло тогда небо с ее стороны.

«Ранен я или здоров, разве я твое знамя оставил?

Ты — мой вечный удел, я твое дело вершу.

В юные годы по-юному я безобидно резвился;

10 Ныне для скачки моей шире простерлись поля:

О временах и началах пою по старинным анналам,

И о заходах светил и о восходах в ночи.

Петь об апреле пора мне, о месяце, славном тобою:

Знаешь, Венера, что твой так же он, как и певец».

15 Ласково тронув виски мои миртом киферским, богиня

Молвила: «Что ж, доведи дело свое до конца!»

Я вдохновлен! Ход дней предо мною внезапно открылся;

Пусть же теперь мой корабль с ветром попутным идет.

Если, однако, тебя течение дней занимает,

20 Цезарь, то месяц апрель дорог быть должен тебе:

В месяце этом тебя высокая честь осияла,

Стал он твоим, когда ты в род именитый вошел.418

Илии сын и отец рода римского, год расчисляя,

Это узрел и к своим предкам тебя приобщил.

25 Так же как первое дал Ромул место суровому Марсу,

Первопричине того, что появился на свет,

Родоначальнице он Венере за ряд поколений

Место второе решил в месяцах года отдать.

И, расчисляя в веках своего представителей рода,

30 В предках своих он дошел даже до самых богов.

Он ли не знал, что Дардан был сын Атлантиды Электры

И что Юпитер ее сделал своею женой?

Трос, Эрихтония сын, Дардану приходится внуком;

Тросом рожден Ассарак, Капис рождается вслед;

35 Дальше родился Анхиз, и, ложем его не гнушаясь,

Матерью сына его стала Венера сама. Так появился

Эней благочестный, который чрез пламя

Вынес святыню и с ней вынес отца на плечах.

Вот и Юла звучит наконец счастливого имя;

40 Юлии в нем обрели с предками-тевкрами связь.

Постум был сыном его, рожденным средь леса густого,

И у латинян он был Сильвием прозван — «Лесным».

Был он, Латин, твой отец. За Латином следовал Альба,

Следом за Альбой идет в перечне этом Эпит,

45 Снова он сыну дает троянское Каписа имя,

И таким образом он стал твоим дедом, Кальпет.

А за тобой Тиберин наследует отчее царство, —

Он, говорят, потонул в Тускской пучине потом.

Все ж увидал он и сына-Агриппу и Ремула-внука;

50 Ремулу (так говорят) молния смерть принесла.

После идет Авентин, по которому названо место,

Так же как холм; а за ним Прока стал царством владеть,

Следом Нумитор идет, его братом был грозный Амулий,

Дети Нумитора: дочь Илия, сын его Лавз.

55 Лавз погиб от меча Амулия; Илия стала

Марсу подругой: Квирин с Ремом — ее близнецы.

Марса с Венерой Квирин почитал как отца и как матерь,

И заслужил он того, чтобы поверить ему!

А для того, чтоб его потомки запомнили это,

60 Определил он богам отчим два месяца в ряд.

Впрочем, названье апрель получил едва ль не от греков,

Давших богине любви имя от пены морской.419

Не удивляйся, что вещь называется греческим словом,

Ибо Великой была Грецией наша земля.420

65 С целой толпой моряков Эвандр в Италию прибыл,

Прибыл туда и Алкид — греки и тот и другой.

На Авентинском лугу паслось стадо палиценосца,

Богу давала питье Альбула421 в знойные дни.

Грек и Неритий герой: свидетели тут лестригоны

70 Так же как мыс, что досель мысом Цирцеи зовут.422

И Телегона уже и влажного Тибура стены

Встали на новой земле от арголических рук:

Прибыл сюда и Галес, гонимый роком Атридов, —

Имя его, говорят, носит фалисков земля;

75 К ним Антенора прибавь, побуждавшего к миру троянцев.

И Диомеда: он был, Давн-апулиец, твой зять.

После пожара уже троянского, вслед Антенору

Прибыл Эней и принес в наши он земли богов;

С ним был сопутник Солим, с фригийской выходец Иды,

80 Имя которого днесь стены Сульмона хранят,

Стены Сульмона, моей, Германик, прохладной отчизны. —

Горе мне, как далеко это от Скифской земли!

Как же теперь я далек… Но оставь свои жалобы, Муза:

Скорбные песни чужды лире священной твоей.

85 Зависти есть ли предел? Иные хотели, Венера,

Этого месяца честь вовсе отнять у тебя!

Но ведь в апреле всегда оперяется почва травою,423

Злой отступает мороз, вновь плодоносит земля.

Вот потому-то апрель несомненно есть месяц Венеры

90 И доказует, что ей должен он быть посвящен.

Право, достойна она полновластно править всем миром

И никому из богов власти такой не дано:

Правит она небеса, и землю, и отчие воды,

При появленье своем все подчиняя себе.

95 Всех породила она богов несчислимые сонмы,

Все осенила она севы полей и лесов.

Все сопрягла воедино дикарские души людские

И научила любви женский и мужеский род.

Что пернатых плодит по ветвям, как не сладкая похоть?

100 Как без нежной любви мог нарождаться бы скот?

Бьется с бараном баран бодающим рогом, но он же

Остережется побить лобик любимой овцы.

Бык, нагоняющий страх на выгонах всех, во всех рощах,

Телку стремится догнать, дикость и буйство забыв.

105 Эта же сила хранит все живущее в водных глубинах

И наполняет моря множеством рыб без числа.

Первой она убедила людей бросить дикие нравы,

Первой внесла чистоту и обходительность в мир.

Первую песню сложил, говорят, неутешный любовник

110 Ночью, не данной ему, пред запертыми дверьми.

Гордую деву моля, мужи обрели красноречье:

Каждый оратором стать должен был в деле своем.

Тысячи хитрых искусств любовь создала: для успеха

Много уловок нашлось, прежде неведомых нам.

115 Разве осмелимся мы у Венеры отнять ее месяц?

Нет, никогда! Удались прочь, безрассудная мысль!

Но хоть везде ее власть и храмы ее повсеместно,

В городе нашем права этой богини сильней.

Римлянин, Трое твоей была Венера оплотом,

120 Вскрикнув, когда ей впилось в нежную руку копье;

И при троянском судье она двух богинь победила

(Ах! не хотелось бы мне напоминать им о том!)

И Ассарака слыла снохой, так что Цезарь великий

Мог несомненно своим пращуром Юла считать.

125 Нету удобней поры никакой, чем весна для Венеры:

Вся расцветает земля, все отдыхают поля,

Травы, пробившись, ростками глядят из почвы на воздух,

А из разбухшей коры выбила почки лоза.

Этой прекрасной поры прекрасная стоит Венера

130 И потому-то и здесь следом за Марсом идет.

И по веленью ее пускаются в отчее море,

Зимних угроз не страшась, с гнутой кормой корабли.

Лация жены, невестки, все чтите богиню, равно как

Вы, кто ни лент, ни одежд длинных не смеет носить.424

135 С мраморной шеи ее золотые снимите мониста

И драгоценности все: надо богиню омыть.

Высушив шею, ей вновь золотые наденьте мониста,

Свежие надо цветы, свежую розу ей дать.

Вам повелела она себя вымыть под миртом зеленым,

140 А почему так велит, знайте: причина ясна.

На побережье, нагая, она свои кудри сушила;

Тут подглядела ее наглых сатиров толпа.

Это заметив, свое она тело миртом прикрыла:

Скрылась из глаз и велит это и вам повторять.

145 Знайте еще, почему Мужской Фортуне вы ладан

Курите там, где вода теплой струею течет.

Женщины входят туда, свои покрывала снимая, —

Всякий заметен порок в их обнаженных телах, —

Все это скроет из глаз мужей Мужская Фортуна,

150 Если ее умолить, ладаном ей покурив.

Не упусти же и мак растереть с молоком белоснежным,

Не позабудь и про мед, выжав из сотов его:

Ибо когда отвели Венеру ко страстному мужу,

Это она испила, ставши супругой, питье.

155 Ласковой речью Венере молись: на ее попеченье

И красота, и нрав, и целомудрие жен.

Было при пращурах так, что римлянки стыд позабыли:

К старице Кумской тогда все обратились отцы.

Храмы велела она возвести в честь Венеры, — и вот уж

160 Стала Венера с тех пор женские нравы блюсти.

Будь же к Энея сынам, богиня-красавица, вечно

Ты благосклонна, храни толпы невесток твоих!

Я говорю, а грозящий подъятым хвостом заостренным

Вот уже стал Скорпион в водах зеленых тонуть.

165 Близится ночи конец, и румяниться начало небо

Снова, и в росной заре слышатся жалобы птиц.

Полусгоревший потух у прохожего факел дорожный,

И за работу свою вновь принялся селянин.

Плечи отца облегчать начинают от ноши Плеяды:425

170 Семь их считается, но видят обычно их шесть.

Иль потому, что лишь шесть к богам восходили на ложе

Ибо Стеропа была Марса женой, говорят,

Майю, Электру, Тайгету увлек всемогущий Юпитер.

Мужем к Келене Нептун и к Алкионе пришел:

175 Ну, а седьмая сошлась Меропа со смертным Сизифом,

Стыдно ей, и потому прячется вечно она;

Иль потому это так, что троянской разрухи Электра

Видеть не в силах и лик свой заслоняет рукой.

Трижды пускай небеса на оси обернутся извечной,

180 Трижды коней запряжет и распряжет их Титан, —

Тотчас затем запоет берекинтская флейта кривая426

И поведет чередой праздник Идейская Мать.

Полумужчины пойдут, ударяя в пустые тимпаны,

Грянут кимвалы, о медь медью ответно звеня;

185 И на бессильных плечах поедут носилки с богиней

Стогнами Рима, и вой будет по всем сторонам.

Сцена гудит, начинаются игры. Смотрите, квириты:

Полные тяжеб суды ныне умолкнуть должны.

Надо о многом спросить, но пронзительной меди звучанье

190 Боязно мне и кривой лотос пугает, свистя.

«Как мне, богиня, узнать?» На ученых внучек Кибела427

Глянула тут и помочь мне повелела она.

«Ради богининых слов, питомицы вы Геликона,

Молвите мне, почему радостен ей этот шум?»

195 Так я сказал. Эрато отвечала (а месяц Киферин

Назван ведь, как и она, именем нежной любви):

«Было Сатурну дано предсказание: лучший властитель,

Скипетра будешь лишен будущим сыном своим.

Он же, страшась своего, рожденного им же потомства,

200 Чревом безмерным своим всех поглощает сынов.

Горестна Рея была, что в своей плодовитости слезной,

Выносив столько детей, матерью быть не могла.

Только когда родился Юпитер (вся древность — свидетель,

Верь же старинной молве и про сомненья забудь), —

205 Камень, в свивальнике свит, в божественной скрылся утробе

И таким образом был роком обманут отец.

Ида крутая с той самой поры огласилася звоном,

Чтоб в безопасности мог громко младенец кричать.

В гулкие били щиты, стучали в порожние шлемы, —

210 Это куретов был долг и корибантов толпы.

И представляя, как встарь они укрывали младенца,

Свита богини гремит медью и бьет по щитам.

Бьют вместо шлема в кимвал, а вместо щита по тимпанам:

Но, как и раньше, звучит флейты фригийский напев».

215 Смолкнула муза, а я: «Как дает ей свирепое племя

Львов непривычным ярмом гривы свои отягчать?»

Я замолчал, а она: «Укрощает их дикость богиня —

Видишь ты это и сам по колеснице ее».

«Но почему же главу тяготит ей венец башненосный?

220 Разве впервые она башни дала городам?»

Муза кивнула. «А как, — спросил я, — себя изувечить

Дикий явился порыв?» Муза ответила так:

«Отрок фригийский в лесах, обаятельный обликом Аттис

Чистой любовью увлек там башненосицу встарь.

225 Чтобы оставить его при себе, чтобы блюл он святыни,

Просит богиня его: «Отроком будь навсегда!»

Повиновался он ей и дал ей слово, поклявшись:

«Если солгу я в любви — больше не знать мне любви!»

Скоро солгал он в любви; и с Сагаритидою нимфой,

230 Быть тем, кем был, перестал. Грозен богини был гнев:

Нимфа упала, когда ствол дерева рухнул, подрублен,

С ним умерла и она — рок ее в дереве был.

Аттис сходит с ума, ему мнится, что рушится крыша;

Выскочил вон и бежать бросился к Диндиму он.

235 То он кричит: «Уберите огонь!», то: «Не бейте, не бейте!»,

То он вопит, что за ним фурии мчатся толпой.

Острый он камень схватил и тело терзает и мучит,

Длинные пряди волос в грязной влачатся пыли.

Он голосит: «Поделом! Искупаю вину мою кровью!

240 Пусть погибают мои члены: они мне враги!

Пусть погибают!» Вскричал и от бремени пах облегчает,

И не осталося вдруг знаков мужских у него.

Это безумство вошло в обычай, и дряблые слуги,

Пряди волос растрепав, тело калечат себе».

245 Так аонийская тут объяснила премудро Камена

В красноречивых словах корни безумия мне.

«Но, вдохновляя мой труд, расскажи мне, откуда ж богиня

К нам снизошла? Иль всегда в городе нашем жила?»

«Диндим, Кибелу, ключи родниковые Иды прелестной,

250 Так же как весь Илион, Матерь любила всегда.

В дни же, как Трою Эней перенес в Италийские земли,

Чуть и богиня за ним на корабли не взошла;

Но, усмотрев, что судьба еще не зовет ее в Лаций,

Не пожелала она области бросить свои.

255 После ж, как пятый пошел уже век могуществу Рима,428

Вставшего гордой главой над покоренной землей, —

Жрец на Евбейские тут посмотрел роковые заветы429

И, посмотрев, прочитал в них таковые слова:

«Матери нет, и сыскать, о Римлянин, должен ты Матерь,

260 А как придет, ты ее чистой рукою прими!»

В недоуменье отцы, предписания не разумея,

Кто эта матерь и где надо ее разыскать.

Надо Пеана спросить. «Вы ищете Матерь Бессмертных, —

Молвил он, — надо искать вам на Идейской горе».