Робин вскрикнула от неожиданности и несколько секунд смотрела широко раскрытыми глазами то на меч, то на принца. А потрясенный Тристан не сводил глаз с могущественного оружия – казалось, он потерял дар речи и способность соображать. Смертоносное для фирболгов и всех остальных врагов ффолков оружие, меч Симрика Хью, был самым легендарным в истории их народа. Тристан еще помнил длинную балладу Керена, посвященную этому герою, которую тот пел на похоронах Арлена.
      – Что происходит? – спросил Дарус. – Кто такой Симрик Хью? Вы не забыли, что я не из этих мест?
      – Симрик Хью был первым из Высоких Королей – он объединил все Острова Муншаез в единое государство, управляемое одним сильным и мудрым королем, – объяснил Тристан, вспомнив то, что слышал на уроках истории.
      – И с тех пор ффолки оставались сильным единым народом. Я помню легенды, рассказывающие о том, как он погиб от руки какого-то кошмарного чудовища. А его меч пропал…
      – Говорят, – вмешался Керен, – что меч будет снова найден, чтобы отомстить чудовищу, победившему Симрика Хью. Тристан посмотрел на меч в руках Керена и, подумав о воинском искусстве менестреля, почувствовал себя слабым и беспомощным в сравнении с ним.
      – Оставь его себе, – сказал принц. – Ты справишься…
      – Меч должен принадлежать тому, кто его нашел, – сказал менестрель, покачав головой. – А кроме того, ты и сам еще не знаешь, насколько достоин владеть им.
      Тристан собрался возразить, но меч, казалось, притягивал и звал его.
      – Ну, не знаю, – ответил он, но при этом потянулся к простой кожаной рукояти и взял оружие в руку.
      Когда они снова пустились в путь по коридору, принц заметил, что остальные время от времени бросают взгляды на него и на его новый меч.
      Надеюсь, – думал принц, – они, в отличие от меня, не поражены и озадачены находкой меча. Но почему же судьба распорядилась так, что именно он должен был обнаружить меч? И что же теперь с ним делать, раз он уже найден?
      Тристан почти не смотрел по сторонам, в то время как их маленький отряд медленно продвигался вперед, и вскоре прошли мимо нескольких деревянных дверей, но других коридоров, отходящих от этого, похоже, главного, не было. Вдруг Финеллин воскликнула:
      – Подождите минутку! – она повернулась и стала разглядывать огромную дубовую дверь, одна створка которой осталась слегка приоткрытой.
      – Я чувствую свежий воздух – пошли посмотрим. Прежде, чем кто-либо смог ей возразить, гнома слегка толкнула дверь кончиком своего кинжала и та легко открылась внутрь. За дверью оказалось огромное помещение – самое большое из всех, что им довелось здесь видеть.
      В центре, наподобие небольшой горы высотой около сорока футов, высилась огромная черная куча. Из щели в массивной двери с противоположной стороны падали солнечные лучи, здесь не было даже зажженных факелов.
      Внезапно раздалось рычание, и из темноты выскочил фирболг, а вслед за ним еще один с массивной киркой в руках. Они, видимо, что-то копали здесь.
      Единорог встал на дыбы и молниеносным ударом передних копыт раскроил одному из фирболгов череп, а Тристан блестящим мечом поразил другого. И снова клинок глубоко вошел в тело фирболга, и отчаянно возопив, уродливое существо упало мертвым. Оглядываясь по сторонам, они осторожно пошли в глубину комнаты.
      – Смотрите – мы можем пока закрыть двери! – воскликнул принц. Они быстро захлопнули дверь. Лишь совместными усилиями, да и то с большим трудом, им удалось задвинуть огромный засов.
      – Это задержит кого угодно, в том числе и фирболгов! – удовлетворенно сказал принц.
      Всей группой они повернулись к дверям, сквозь которые пробивались лучи света. Обходя черную кучу в центре комнаты, Тристан с любопытством посматривал на нее. Однако, первым догадался о том, что громоздилось перед ними, Полдо.
      – Мой принц! – закричал он, держа в руке кусок черного камня. – Да это же самый обычный уголь!
      Тристан подумал, что открытие это хотя и интересное, но особого значения иметь не может, и продолжал идти к дверям на противоположной стороне комнаты. Керен, однако, остановился и задумался.
      – В самом деле! – наконец вскричал менестрель, щелкнув пальцами. – Быстрее! Помогите мне собрать эти деревянные скамейки! И инструменты с деревянными ручками. И торопитесь! Мы не можем терять времени!
      – Что? Зачем? – спросил Тристан, оборачиваясь.
      – Мы можем уничтожить эту крепость!
      Тристан моментально понял суть плана Керена. Он стал быстро бросать валяющиеся кругом доски на кучу угля. Скамейки, инструменты и несколько незажженных факелов, которые они нашли у стены, все полетело в общую кучу.
      Пока они работали, раздался тяжелый удар в дверь. Затем последовали новые удары, и Тристану показалось, что он слышит, как начинают поддаваться тяжелые двери. Единорог налег на дверь могучим плечом, стараясь противостоять массой своего тела натиску фирболгов.
      Наконец, все было готово. Дарус, Тристан и Полдо, все носили с собой огниво, и теперь присев на корточки, они принялись высекать искры, стараясь поджечь мелкие щепочки, оставшиеся после трудов фирболгов. Дверь громко заскрипела и почти открылась, когда три маленьких язычка пламени заплясали среди щепок, набирая силу.
      Робин, Керен и Финеллин, тем временем, побежали к двойным дверям, ведущим наружу. Втроем они стали отодвигать тяжелый засов.
      Меньше чем через минуту три костра уже успели, как следует, разгореться. Искры со всех сторон стали падать на кучу угля, но они понимали, что нужно гораздо больше тепла, чтобы заставить уголь гореть.
      Дверь отчаянно скрипела, но держалась.
      – Давайте уходить отсюда, – позвал принц, когда облака черного удушливого дыма начали наполнять комнату. Огонь уже вышел из-под контроля и становился опасным.
      Кашляя и спотыкаясь, друзья побежали к наружным дверям. Слезы градом потекли у них из глаз – таким едким оказался угольный дым. С каждой секундой тучи дыма сгущались. Огромный единорог тоже поскакал к выходу, и Тристан понял, что теперь фирболги скоро взломают дверь.
      Керен распахнул двери и они, шатаясь, выбежали навстречу солнцу и свежему воздуху. Клубы черного дыма повалили из открытых дверей, но теперь они быстро поднимались вверх и уносились ветром.
      – Мы сделали это! – вскричала Робин.
      – Не так быстро, дорогуша, – проворчала Финеллин, показывая в сторону леса.
      Там между друзьями и лесом, совсем неподалеку от них, стояло около двадцати фирболгов. Они были построены в боевой строй, который сохранили, начав наступление.
      Дым валом валил из дверей у них за спиной, серые стены крепости шли в обе стороны. Друзья оказались в ловушке.
      Враг был уже очень близок.
 

* * * * *

 
      Прохладные, серые воды Моря Муншаез проносились мимо – Левиафан начал плыть еще быстрее, чувствуя приближение цели. Вонючая грязь проникала в воду, оскорбляя чувства могущественного существа, матерью которого была сама богиня. Левиафан убивал уже много раз, но еще ни разу не стремился он к своей жертве с таким упорством. Левиафан появился из пролива и развернулся по ветру, его огромное змеиное тело заскользило по волнам родного моря. Над головой Левиафана было серое небо, а горизонт тонул в клочьях тумана и дождя. Левиафан еще немного развернулся – он почуял, что добыча, ждет его где-то слева. Вскоре в поле зрения появилось множество длинных узких силуэтов, они мчались по поверхности, похожие на крошечных морских жучков. Вода стала очень грязной, и Левиафан чуть не задохнулся от раздражения охватившего его. Он был в такой ярости, что уже никто и ничто не смогло бы остановить его. Левиафан открыл свою громадную пасть в тот момент, когда его голода появилась на поверхности. Мощный хвост вспенивал воду, поднимая фонтаны брызг. Все выше и выше поднимался из воды Левиафан и одновременно его ужасные челюсти плотно сомкнулись. Левиафан ощутил во рту вкус дерева и крови. Раздробленные куски узкого предмета упали в воду, но большая его часть осталась в ужасной пасти. Существо снова рухнуло на поверхность и нырнуло на глубину, унося останки корабля и людей туда, где они будут погребены навеки. Наконец, Левиафан открыл рот, выпуская на свободу разбитый корабль и его экипаж.
      Направившись к поверхности, Левиафан начал снова подниматься из воды.
      Ему еще предстояло совершить множество убийств.
       Битва
      Монстры растянулись в цепочку. Все они были хорошо вооружены – мечи, здоровенные дубины, утыканные железными шипами, длинные боевые топоры. Но главным оружием была численность, и они неумолимо приближались к Тристану и его спутникам. Огонь ревел все громче, а из-за двойных дверей черной стеной валил дым.
      – Есть идеи? – без особой надежды спросил принц.
      – Только не у меня, – ответил Дарус, угрюмо глядя на чудовищ.
      Эта последняя группа фирболгов была явно оставлена здесь сторожить выход. Они не казались такими глупыми и недисциплинированными, как те, с которыми им пришлось иметь дело раньше. Огромный фирболг с красной лысой головой и ужасным багровым шрамом на щеке командовал монстрами. Керен пустил стрелу из своего тугого лука. Один из фирболгов, ухватившись за простреленное бедро, упал на землю. Вторая стрела менестреля глубоко вошла в плечо командира фирболгов, но тот и глазом не повел. От стрел Полдо чудовища и вовсе отмахивались, как от Комаров. Робин, удивительно спокойная, стояла рядом с гордым единорогом. Тристан увидел, что Финеллин, попробовав на всякий случай пальцем острие кинжала, двинулась навстречу чудовищам. И все же их шансы на победу оставались весьма скромными, пока что-то не заблестело на поле перед ними.
      – Что происходит? – прежде чем Тристан сообразил, как ответить Робин на ее вопрос, он заметил, что многие фирболги прекратили наступать.
      Некоторые попадали на землю, а остальные отчаянно размахивали оружием, сражаясь с какими-то невидимками.
      Лысый фирболг с багровым шрамом повернулся и начал выкрикивать команды. Но потом и он тоже, казалось, потеряв разум, стал рыча от страха бессмысленно рубить воздух. На короткое время принц даже потерял дар речи.
      Затем он понял, что случилось.
      – За мной! – вскричал принц, бросаясь навстречу полудюжине фирболгов, не охваченных странным безумием. Теперь Тристан знал, что у него и его спутников появилась фантастическая возможность, но времени ею воспользоваться у них было совсем мало.
      Белый единорог проскакал мимо принца, нацелив свой огромный рог прямо в грудь фирболга. Финеллин, испустив леденящий душу крик, побежала рядом с Тристаном. Принц успел заметить, что ее глаза сверкали грозным весельем.
      Сразу две стрелы просвистели у него над головой, и принц понял, что двое лучников снова взялись за дело. Керену, похоже, начала возвращаться его былая точность – после его очередного выстрела стрела, почти по самое оперение, вошла в горло одного из фирболгов, и тот, умирая, повалился на землю. Маленькая стрела Полдо угодила другому монстру прямо в глаз, и он, воя от боли, исчез в кустах.
      Двое фирболгов встали перед Тристаном, но единорог позаботился об одном из них. Грудь монстра после страшного удара рога превратилась в кровавое месиво. Триста и увернулся от удара другого и послал свой могучий клинок вперед. С леденящим душу воплем фирболг рухнул на спину и умер.
      Принц на мгновение удивленно замер. Он сразил фирболга одним ударом! Но тот другой монстр напал на него, и Тристан приготовился к защите.
      Мимо пролетела коричневая молния – это Кантус привел псов на битву. В то же мгновение черная тень упала с неба на голову одного из фирболгов, выцарапав ему глаза. С пронзительным криком Сейбл взлетел в воздух, готовясь к новой атаке.
      – Эй, ребята! – высокий голосок, Тристан сразу узнал его, мог принадлежать только Ньюту. Маленький дракон, ни секунды не сомневаясь, сразу бросился в самую гущу кипящего сражения.
      – Ну, вы видели какую шутку я с ними сыграл! Как они катались по земле и без толку рубили воздух! У них были такие глупые рожи, я так хохотал, что чуть не стал видимым! – Ньют захлопал передними лапами, словно сам себе аплодировал – впрочем, может быть так оно и было.
      – Спасибо, малыш! – сказал Тристан. – Я сразу узнал тебя по твоему удивительному таланту.
      – Смотрите! – закричала Робин, показывая на остальных фирболгов.
      Они увидели, что действие чар Ньюта заканчивается. Однако, они еще не до конца пришли в себя, тупо глядя на людей, стоящих среди трупов их товарищей.
      – Бегите к лошадям! – закричал принц.
      Весь маленький отряд бросился к кустам. Впереди бежал Дарус, который хорошо помнил дорогу отсюда к поляне, на которой они оставили лошадей. При их приближении лошади радостно заржали.
      Тристан замыкал отступление, посматривая на фирболгов. Они еще не до конца пришли в себя, и он очень рассчитывал, что пройдет еще несколько минут, прежде чем чудовища организуют погоню.
      Компаньоны быстро вскочили в седла, довольные тем, что взяли с собой запасных лошадей. Они уже готовы были пуститься в обратный путь, когда уродливое здание у них за спиной содрогнулось. Дым огромными черными клубами валил из дверей, через которые им удалось выбраться наружу. Земля задрожала от тяжелого удара, и они увидели языки пламени над верхушкой храма.
      – Смотрите! – закричал Керен. – Крыша падает!
      Дым, идущий от дверей, втянуло внутрь, а над храмом поднялась огромная черная туча. Огонь, к которому резко увеличился доступ воздуха, запылал с новой, страшной силой. Раздался громкий засасывающий звук – пламя жадно притягивало воздух.
      Поднялся сильный ветер, оранжевый столб искр и дыма поднялся над храмом фирболгов.
      Этот костер будет еще долго гореть.
 

* * * * *

 
      Казгорот почувствовал присутствие огромного врага, когда тот был еще глубоко под водой. Зверь ощущал, как поднимается мощное тело – знал какую страшную угрозу несет Левиафан его флоту. Казгороту даже удалось угадать какой корабль станет первой жертвой. В теле Телгаара Зверь вел огромный флот от железной Бухты на юг, вдоль побережья Гвиннета. Тяжелые тараны действительно доставляли большие неприятности, и три корабля затонули за время их долгого путешествия, когда море было относительно спокойным.
      Теперь, однако, Казгорот знал, что лишь сильные заклятия, которые он наложил на тараны каждого корабля, давали им шанс в битве с Левиафаном.
      Колоссальное существо выскочило из воды словно извержение подводного вулкана. Целый корабль, а вместе с ним и пятьдесят человек, нашли мгновенную смерть между страшными челюстями. Когда гигантская гора – самое большое существо среди всех живущих – обрушилась обратно в роду, еще один корабль перевернулся от гигантской волны, поднятой чудовищным телом.
      – За весла! – проревел Телгаар с носа своего корабля.
      Его голос далеко разнесся над вспененным морем, так что приказ достиг ушей каждого северянина. И услышав этот голос, они перестали бояться и потеряли способность самостоятельно мыслить. Северяне слышали слова команд, но более всего на них повлияла сверхъестественная сила, исходящая от Казгорота. И эта сила околдовала их, так что теперь они могли лишь исполнять приказы своего короля. Без сомнения, если бы не колдовство, от одного только вида Левиафана они бы сошли с ума от ужаса. Но теперь корабли помчались вперед, когда мозолистые руки гребцов налегли на весла.
      Завороженные ужасающим видом своего вождя, моряки не обращали внимания на гибель своих товарищей, стремясь только к одному – услышать и выполнить следующую команду.
      – Право руля! – команда прогремела над морем с прежней ясностью.
      Словно тренированные танцоры, несколько сотен кораблей, все как один, изящно повернули направо. Кипящая поверхность воды в том месте, куда нырнул Левиафан, постепенно становилась темно-серой, как и все остальное море. Подняв паруса, подгоняемые дружными ударами весел, корабли неслись вперед.
      Казгорот почувствовал, что Левиафан начал подниматься вверх, и спокойно наблюдал, как он уничтожил другой корабль, точно так же, как и первый. Мощный хвост разбил еще одно судно в щепки, когда существо ушло обратно под воду. Зверь продолжал ждать, довольный результатами своего заклятия. Северяне гребли, как зачарованные, нигде не было никакой паники.
      Казгорот знал, что скоро Левиафан изменит тактику, потому что ныряние и прыжки отнимают у него слишком много сил. И тогда, когда он будет атаковать с поверхности, отравленные тараны сделают свое дело.
      Матросы увидели, как Телгаар наклонился и открыл длинный ящик, который он заранее разместил на носу. Оттуда он извлек гигантский гарпун – таких они еще никогда не видывали. Толще, чем запястье гиганта, он казался почти таким же длинным, как весло. Острие было сделано из черной ржавой стали, и от него шел густой отвратительный запах яда.
      Левиафан атаковал снова и снова, глубоко заныривал, а потом, выскочив на поверхность, крушил корабли ужасными челюстями. Часто его гигантский хвост разбивал и переворачивал другой корабль. На глазах Казгорота погибло, наверное, десятка два кораблей, прежде чем Левиафан начал уставать. Теперь, вместо того, чтобы уходить глубоко под воду, он плавал между кораблями у самой поверхности. Его огромная спина все чаще появлялась над водой. Ударом хвоста Левиафан перевернул еще один корабль.
      – В атаку! – прогремел голос Телгаара, усиленный колдовской властью Казгорота. – Протараним чудовище!
      Корабли стали разворачиваться, чтобы напасть на Левиафана, произошло множество столкновений, так как моряки, чей разум был околдован Казгоротом, не смогли четко проделать этот маневр. Тем не менее, сотня кораблей стала окружать огромного кита. Несколько из них погибли от могучих ударов его хвоста или всесокрушающих челюстей, однако один из таранов вонзился ему в челюсть. Взревев от боли Левиафан подался назад и потопил еще несколько кораблей, судорожно пытаясь спастись. Казгорот почувствовал некоторую тревогу, его флот уже понес более серьезные потери, чем он мог позволить. Его совершенно не расстроила гибель множества воинов, только беспокоила потеря полезных инструментов, необходимых для выполнения главной задачи. Однако, упорство моряков стало сказываться.
      Пока Левиафан отчаянно бился, пытаясь высвободиться, другой острый таран вонзился ему в бок, оставив глубокую и кровоточащую рану, прежде чем таран оторвало от носа корабля. Теперь огромное морское существо заметалось еще отчаянней, и еще не менее дюжины кораблей были уничтожены или повреждены.
      Еще несколько таранов вонзилось в гладкие бока Левиафана, и его рывки стали заметно слабеть.
      – Вперед! – вскричал Телгаар.
      На этот раз его приказ предназначался только морякам его судна.
      Корабль быстро направился к цели, а на его носу грозно возвышалась фигура Телгаара, осененного развевающейся белой бородой. В высоко поднятой руке он держал невероятно большой гарпун. Корабль близко подплыл к колоссальной голове Левиафана, которая теперь безжизненно лежала на поверхности воды.
      Могучие плечи Телгаара напряглись и гарпун, просвистев в воздухе, глубоко воткнулся в гладкую черную голову, прямо между глаз громадного существа.
      Левиафан конвульсивно дернулся. Из раскрытой пасти вырвался поток пены.
      Огромное существо попыталось держать глаза открытыми, и стало медленно погружаться в темные и холодные глубины.
 

* * * * *

 
      – Это была замечательная битва, не так ли? Я уже много, много лет так не веселился! – маленький дракон беспрестанно болтал, пока они бежали прочь от сгоревшей крепости фирболгов. – Ну признайтесь, я ведь здорово придумал! Давайте вернемся и еще разок повеселимся. Там еще наверняка осталось несколько фирболгов, которых можно будет как следует помучить! – Ньют возбужденно засмеялся при мысли о новых номерах, которые он смог бы отколоть.
      – Хм, может быть как-нибудь в другой раз, – сказал Тристан, мягко пытаясь утихомирить своего расходившегося приятеля.
      – Откуда ты взялся, друг? – спросил Керен, когда маленький дракон оставался видимым несколько секунд подряд.
      – Ну, меня, конечно, зовут Ньют; и я здесь живу. Твои друзья умудрились попасть в ужасную беду, но к их счастью, поблизости оказался я.
      Если бы я хоть немного опоздал, ну, кто знает, чем бы это все могло кончиться? Но теперь, конечно, не стоит много говорить об этом.
      – Отлично, Ньют! – рассмеявшись сказал менестрель. – Ты спас нас!
      – Да, конечно, конечно. А что еще вы могли бы ждать? Скажи-ка, ты тот самый менестрель, которого они затащили в свою крепость? Я думал, ты уже умер, но, похоже, ты все-таки жив. О, это действительно очень плохо…
      – Почему же это очень плохо, что наш друг жив? – рассердилась Робин.
      – Ну, я вообще-то очень не люблю ошибаться, но ты здесь, перед нами, живой, словно целый рой пчел, и теперь… о, только постарайся меня правильно понять. Я думаю, что это просто замечательно, что ты живой… я, правда, действительно рад.
      – Ладно, – кивнул Керен, – для меня большое облегчение это слышать, Ньют.
      – И я тоже! – фыркнула Финеллин. – Я всегда мечтала быть обязанной жизнью голубому червяку.
      – Хмпр! – только и сказал Ньют и исчез.
      Спутники ехали не останавливаясь, стараясь как можно дальше отъехать от цитадели фирболгов. Застоявшиеся лошади быстро мчались по заросшей густым кустарником земле.
      Через несколько миль единорог подал сигнал, чтобы они остановились.
      Робин спрыгнула с лошади, подошла к великолепному животному, которое наблюдало за ними огромными глазами. Она погладила его шею, и Тристан мог бы поклясться, что Робин и единорог обменялись словами, хотя он ничего не услышал.
      Потом, гордо тряхнув головой, единорог повернулся и ускакал. Гладкая белая шкура еще некоторое время мелькала среди сплетения кустарников, и все они молча следили за ним, пока он не скрылся из вида.
      Робин ничего не сказала, поэтому они возобновили свое бегство; теперь они ехали уже спокойнее, хотя по-прежнему продвигались вперед довольно быстро. Тристан не был до конца уверен, но ему казалось, что они движутся на восток, удаляясь от того места, где они вошли в болото. Позади, с каждой минутой поднимаясь все выше, толстая черная колонна дыма вставала над землей.
 

* * * * *

 
      Грюннарх Рыжий тщательно выбрал первую цель. Высадка была столь неожиданной, что им практически удалось застать врасплох большую рыбацкую деревню. Многим ффолкам удалось сбежать, но им прошлось бросить все свои пожитки. Те, кто не успел убежать, пали под ударами боевых топоров, или были захвачены в рабство и познали безжалостный холод цепей. Северяне, забрав все ценное, предали деревню огню. Рыбацкие лодки, стоящие на якоре в маленькой бухте были затоплены или сожжены, большая часть скота зарублена. Еще не успело пламя добраться до крыш последних домиков, а Смертоносные Всадники, тем временем, высадили на берег своих лошадей.
      – Идите, – приказал им Рыжий Король, – торопитесь и не знайте жалости.
      Ларик улыбнулся, бледная, угреватая кожа на его щеках натянулась, превращая его лицо в гротескную маску. В глазах капитана тлела, разгораясь, жажда крови и предвкушение убийств.
      – Не волнуйся, – сказал Ларик, усаживаясь в седло гладкого черного жеребца, – мне незнакома жалость.
      Ларик махнул рукой вперед, алый плащ описал кровавую дугу за его спиной. И вслед за ним сотня неистовых Смертоносных Всадников поскакала в соседнюю деревню.
      Среди обгоревших развалин основная часть армии Грюннарха пировала по поздней ночи. Многие рабы – молодые женщины и девушки – ужасно страдали этой ночью, став утехой ненасытных северян. На следующее утро северяне погрузились обратно на корабли и поплыли вдоль берега, чтобы напасть на другое поселение рыбаков. Снова и снова атаковали они небольшие, изолированные друг от друга, деревушки ффолков, убивая, сжигая и обращая в рабство на своем пути.
      Смертоносные Всадники на многие мили углублялись внутрь острова и двигались вдоль побережья на юг параллельно курсу кораблей, получая особое удовольствие от разрушения и смертей, которые они сеяли среди ффолков.
      После нескольких таких рейдов, известие о высадке северян быстро разнеслось по окрестностям. Вести об опустошительных набегах опережали стремительное наступление Смертоносных Всадников. Их чудовищные деяния далеко превосходили жестокостью обычные рейды северян. Смертоносные Всадники не могли отягощать себя рабами, поэтому мало кому удавалось уцелеть после их набегов. Ужас стал все дальше распространяться по побережью, и вскоре северяне стали раз за разом попадать в брошенные деревни, откуда ушли все жители, захватив с собой все ценности и уведя скот. Ффолки бежали вглубь страны. Обнаружив большую и хорошо защищенную бухту посередине восточного побережья Корвелла, Грюннарх поставил свой флот на стоянку. Как и планировалось здесь Смертоносные Всадники соединились с армией. Небольшой отряд ветеранов был оставлен для охраны флота и рабов, а остальные стали готовиться к походу.
      Настало время, понимал Грюннарх, приступить к выполнению второй части общего плана Телгаара.
 

* * * * *

 
      – А где Ньют?
      Вопрос Робин заставил ее спутников придержать лошадей и осмотреться, заметив, что они уже довольно давно не видели маленького дракона. Они не могли рисковать и громко звать его – это могло привлечь внимание фирболгов.
      – Он, наверное, отправился домой, – предположил принц, – где бы его дом не находился.
      – Он очень симпатичный парень, – заявил Керен. – Мы все в долгу перед ним.
      – Действительно, – согласились все. Тщедушный змей – так Финеллин назвала волшебного дракона – спас им жизнь, вовремя отмочив одну из своих любимых «шуток».
      – Теперь еды нам хватит, – заметил Полдо, грустно посматривая на почти пустые сумки с провизией.
      – Без него нам будет лучке, – проворчала Финеллин. – На волшебного дракона нельзя положиться – в любой момент может исчезнуть.
      К наступлению сумерек они выбрались из топей, и нашли сухую, поросшую мягкой травой поляну для ночевки. Они уже успели выйти на более возвышенные места, и перед ними вилась тропа, по которой они двигались все последнее время.
      – Вы только посмотрите туда, – немного смущенно сказал Дарус.
      Огромный столб черного дыма по-прежнему поднимался высоко в небо.
      – Как ты думаешь, сколько фирболгов мы убили? – спросил Тристан.
      – Много, в этом я уверен, – но многим, несомненно, удалось уйти, – ответил Керен.
      – И все они ищут нас, – пробормотал Полдо, устало слезая со своего пони.
      Они решили не рисковать и костер разводить не стали. Летняя ночь была теплой и особых неудобств у них не возникло. Еще не отошедшие до конца после битвы и поспешного бегства, друзья тихо сидели на мягкой траве.
      Свет от половинки луны, льющийся с чистого неба, действовал успокаивающе.
      Пунцовое сияние на западе придавало странный, нереальный вид окружающему лесу.
      – Ты не рассказал нам, как ты попал в гости к фирболгам, – сказала Робин после продолжительного молчания.
      – Ну, честно говоря, довольно глупо. Я решил срезать путь – через Долину Мурлок – по пути к побережью, – Керен застенчиво улыбнулся. – По правде говоря, скорее это даже был кружной путь, но я не мог упустить шанс еще раз увидеть Мурлок, когда я был так близко. – Так или иначе, но я попал в засаду, как только оказался за перевалом – меня окружили и связали. Сейбл выклевал им не один глаз, но они чуть не поймали и его.
      – Тебе повезло, что он спасся. Сейбл рассказал мне обо всем, – объяснила Робин.
      – Да, он очень умная птица, – засмеялся менестрель, но тут же быстро посерьезнел. – Вы спасли мне жизнь, и я вам всем ужасно благодарен. Вы знаете, из этого может получиться песня! – Керен откинулся назад, что-то тихонько напевая. Гнома фыркнула. Поковыряв грязным пальцем в ухе, Финеллин огляделась. Ее бакенбарды раздраженно топорщились.
      – Вы знаете, – вдруг сказала она, ее женский голосок совершенно не вязался с густой бородой. – А вы ничего, ребята, в особенности, если учесть, конечно, что вы всего лишь люди и карлик Я горжусь тем, что сражалась с вами бок о бок.
      Все поняли, что эти простые слова очень многое значили для Финеллин.
      Гномы испокон века относились с высокомерием и осторожностью к народам, чья жизнь была короче их, и очень редко снисходили до того, чтобы принять участие в разрешении споров и ссор между людьми.
      – Ты оказала нам честь своей похвалой, – ответил Тристан, – и мы рады, что нас свел случай, и мы провели вместе это время.
      – Где живет твой народ? – спросила Робин. – Где-нибудь поблизости отсюда?
      – Мы живем там, где нам хочется, но не выходим за границы долины Мурлок. Случилось так, что в этом году мы обосновались в нескольких очень удобных пещерах, в горах, в нескольких днях пути отсюда. И именно там мы впервые увидели признаки появления фирболгов. Раньше те края были неплохим для жизни местечком. Мы знали о существовании этой крепости фирболгов, но раньше она не доставляла нам никаких хлопот. Тем не менее, фирболги вдруг стали таскать уголь сюда с гор. Меня отправили узнать, что тут происходит.
      Теперь, – сказала она с кривой ухмылкой, – я смогу сказать своим, что проблема сгорела синим пламенем.
      – Мне кажется, что это еще не все, – заметил Керен. – Гвиннету угрожает смертельная опасность и помощь твоего народа очень пригодилась бы в противостоянии этой опасности.
      – Нет, нет! – запротестовала Финеллин с удивившей всех страстью в голосе. – Мы не собираемся вмешиваться в ваши, людские, проблемы. Моя мать обычно говорила мне – видишь приближающегося человека, знай, тебя ждут серьезные неприятности! Спасибо вам за то, что вытащили меня из тюрьмы. Но не надейтесь – мы не станем вытаскивать вас из очередной неприятности.
      – Но дело вовсе не в том, что опасность грозит людям, – заспорил Тристан, – ей подвергаются все миролюбивые ффолки Гвиннета, включая и тех, кто живет в долине Мурлок. Разве ты не сможешь убедить в этом свой народ?
      В течение нескольких часов они пытались убедить упрямую гному изменить свое решение, но она была непреклонна. Наконец, тему разговора переменили, чтоб не рассориться окончательно и бесповоротно, поскольку спор распалил обе стороны.