Глава 26

Они вернулись к машине. Кейт ликовал. Он пересказал все, что они видели и слышали. Холл слушал очень внимательно.

– И что же ты собираешься делать с этими записями о рождении?

– Мистер Дьюкс посоветовал мне найти адреса в телефонном справочнике и разослать по ним письма с объяснением того, кто я такой и чего хочу. Если сразу позвонить по телефону, многим такая навязчивость может не понравиться.

– Разумно, – согласился Холл.

Мастер, который снова устроился на старом месте, на заднем сиденье, ничего не сказал. Он, похоже, ушел в себя. Пока они ехали обратно к дому Кин, Кейт несколько раз пытался завязать приятную беседу. Но Мастер каждый раз игнорировал его вопросы и замечания, и наконец Кейт благоразумно решил оставить старика в покое.

– Послушайте, – сказал он, – я что-то все никак не согреюсь. Наш дом уже недалеко, но почему бы нам не завернуть куда-нибудь, где можно погреться? А уже потом поехать и переодеться к ужину.

Впереди, за макушками деревьев, на фоне неба, все еще затянутого облаками, показался отсвет фонарей. Это могла быть либо ферма, либо паб. Кейт от души надеялся на последнее.

Они свернули на дорогу, ведущую в сторону отсвета, и вскоре Кейт затормозил перед белым домиком, на котором красовалась гордая вывеска: “Небесный жаворонок, высочайший паб во всей Ирландии!”

Мастер нехотя вошел в паб следом за Кейтом.

– Тут полно ваших сородичей, – ворчал Мастер. – Почем вы знаете, что они нас не заметят?

Американец огляделся.

– Тут довольно темно. Поглядите, зал освещен только огнем очага. Давайте посидим, обсохнем немного и потом, если вы сочтете это безопасным, можем что-нибудь заказать. Ну, а если нет – что ж, уйдем, пока не возникло каких-нибудь проблем.

– Звучит вполне благоразумно, – заметил Холл.

– Ах, – сказал Мастер, – ты ведешь себя как один из Больших. Это слишком смело!

Несмотря на тусклое освещение, атмосфера в “Небесном жаворонке” была очень приятная: уютная и домашняя. В очаге, за узорчатой кованой решеткой, полыхали уголь и торф, бросая алые отсветы на изразцовые стены. У занавешенных окон, плотно затворенных по случаю холодной, ветреной погоды, стояли мягкие стулья и диванчики. По стенам были развешаны любопытные старинные вещицы, часть которых невозможно было бы опознать даже при ярком свете. Эльфы пробрались к старомодному канапе у самого очага, а Кейт уселся так, чтобы загородить их от прочих посетителей, расположившихся у прямоугольной стойки бара.

– Да, так гораздо лучше! – призналась Диана, отряхивая мокрые штанины джинсов. – Кроссовки мокрые, хоть выжимай! Наверно, теперь и за неделю не просохнут.

Кейт следил за барменом, который обслуживал посетителей при свете единственной желтой лампочки, спрятанной за рядом бутылок. Бармен был плечистым паренем с курчавыми черными волосами, прямыми бровями и орлиным носом. Он ставил на стойку полные стаканы и кружки и негромко перешучивался с посетителями, забирая пустые. Вообще тут, похоже, было принято разговаривать вполголоса, хотя беседы велись весьма оживленные.

– Давайте туда, – предложил Кейт, кивнув в сторону бара.

Он отошел в сторонку и как бы невзначай уселся у самого темного конца стойки, подальше от всех прочих посетителей. Диана устроилась рядом и заговорщицки подмигнула. Вскоре к ним присоединился и Холл, усевшийся по другую сторону от Кейта. Последним нехотя подошел Мастер и втиснулся между стенкой и столбом.

– Ты ведешь себя чересчур безрассудно! – строго сказал он Холлу.

– Да ведь они считают меня ребенком, Мастер, – возразил Холл. – Вот увидите, мне ничего не дадут, кроме лимонада.

– Добро пожаловать, – сказал бармен, подойдя и вытирая стойку перед ними полотенцем,

– Привет, – сказал Кейт. – Сырая выдалась ночка.

– Это ничего, – ответил бармен. Кейт увидел, что он довольно молод, немногим старше его самого. – Я все равно собирался нынче отправиться домой вплавь. Нарочно надувной крут захватил.

Диана фыркнула, и молодой человек улыбнулся ей.

– Вы американцы, да?

– Угадали.

– На каникулы к нам?

– Ну, типа того, – ответил Кейт, не зная, с чего начать. – Вообще-то я приехал разыскать своих дальних родственников. И заодно в турпоездку и на практику для колледжа. Мы оба учимся в Мидвестернском университете в Иллинойсе.

– Да? – переспросил парень и даже перестал тереть стойку. – А я – в Тринити-колледже в Дублине. Приятно познакомиться с собратьями-студентами.

– В Тринити-колледже мы тоже были, – сообщила Диана. – Я ходила посмотреть на книгу Келлса.

– А вы что изучаете? – поинтересовался Кейт.

– Я учусь на историка, – ухмыльнулся парень, – и заодно учу китайский язык.

– А китайский-то зачем? – спросила Диана, видя, что парень собирается пошутить и ему надо подыграть. – Для чего ирландцу китайский?

– Понимаете, моя маманя ждет четвертого ребенка, – серьезно ответил он, – а говорят, что каждый четвертый ребенок, который рождается в мире, – китаец. Вот я и хочу выучить китайский заранее, чтобы объясняться с ним, когда он, значит, заговорит.

– Чего ж тогда вы не столковались заранее с соседями-китайцами? – спросил Кейт. – Вдруг у них родится один из трех других? Тогда вы могли бы поменяться!

– Неплохая идея, – кивнул парень, сохраняя невозмутимый вид, хотя все вокруг покатывались от смеха. – На самом деле я учу китайский потому, что хочу стать переводчиком. Мне очень нравится эта работа. Я еще три языка знаю.

– Класс! – сказал Кейт. – Я вот только по-испански немного могу говорить, и все.

– Да? И как же звать ту испанку, с которой вы можете говорить? – подмигнул ему бармен и тут же с самым невинным видом обернулся к Диане: – Мне просто интересно, мисс!

Диана добросовестно попыталась сделать вид, что рассердилась, однако не выдержала и рассмеялась.

– Знаю, знаю!

– Так что вам принести?

– Две пинты, – заказала Диана для себя и для Кейта. – Тут ведь большая кружка пива по-прежнему называется просто пинтой?

– Ныне, присно и во веки веков! – ответил парень. – Мой вам совет – возьмите “Гиннесс”. Вам понравится.

– Ладно. – Диана покосилась на Кейта, проверяя, не против ли он. Кейт был полностью за. Глаза у него загорелись. – Хм. Должно быть, это действительно хорошее пиво…

– Не то слово, мисс! – заверил ее бармен. Он взял две чистые кружки и поставил их под краны.

Диана кивнула в сторону эльфов. Молодой человек покосился на них, потом снова посмотрел на нее.

– Ну, им, наверно… – начала Диана, но бармен жестом остановил ее и обернулся к Холлу и Мастеру.

– Прошу прощения, мисс, – учтиво сказал он. – Так что вам угодно, джентльмены?

Эльфы переглянулись. Мастер кивнул. Они одновременно, как по команде, сняли свои шляпы и положили их на стойку.

– Мне – “Гиннесс”, – сказал Холл, отчаянно ероша свою шевелюру обеими руками. – Слава богу, авось хоть теперь они просохнут.

– И мне, пожалуйста, то же самое, – сказал Мастер, с любопытством наблюдая за молодым человеком. Бармен подмигнул им и отошел к бочкам с пивом. Он аккуратно налил каждую кружку до половины и поставил на стол отстояться. Кофейного цвета масса принялась постепенно расслаиваться, внизу появился слой шоколадного пива, а наверху – кремовая пена. Мастер одобрительно кивнул.

– На то, чтобы как следует нацедить кружку пива, тоже время требуется, – заметил бармен. – Но “Гиннесс” того стоит.

Холл протянул ему несколько фунтов, но бармен покачал головой и отодвинул деньги.

– Нет-нет, ваших денег я брать не стану, оно не к добру. Угощайтесь так, сэр. Это за счет заведения.

Холл удивился, но сказал:

– Премного вам благодарен, сэр.

Кейт наблюдал за происходящим с возмущением и тревогой. Он поспешно оглянулся, чтобы проверить, не следит ли кто за ними. Ведь теперь уж было никак не скрыть того факта, что у двоих посетителей “Небесного жаворонка” острые уши длиной в пять дюймов. Но, как ни странно, эльфов это, похоже, вовсе не волновало. Кейт завидовал их спокойствию. Он привык оберегать своих маленьких друзей и стараться, чтобы никто не обращал на них внимания, – ведь иначе их могут похитить и использовать в качестве подопытных животных или музейных экспонатов! Ему и в голову не приходило, что бывают такие заведения, где эльфы могут позволить себе не прятаться. Однако, очевидно, они находились в одном из таких мест. В их сторону никто даже не оглянулся. Быть может, эльфы снова наложили заклятие рассеивания внимания, вроде того, которое Холл использовал в аэропорту и еще раньше, в университете. Что-то вроде мимикрии – и, надо признаться, она действовала.

“Гиннесс” наконец-то отстоялся, и через несколько минут все четверо получили по кружке душистого пива. Кейт взял свою и молча поднял ее, приветствуя друзей. Потом отхлебнул – и испустил блаженный вздох. Пиво было плотное, густое, с терпковатым привкусом, который, будь оно пожиже, казался бы горечью. Диана вручила бармену деньги и взяла свою кружку.

– Это лучше, чем в Шотландии. – Кейт бережно сдул пену. Диана сосредоточенно пригубила пиво и кивнула.

– Так оно ведь от перевозки портится, – заметил бармен. – Чтобы отведать настоящего “Гиннесса”, надо приехать в Ирландию. Пивоварня здесь неподалеку, буквально рукой подать. Говорят, пиво хорошее там, откуда виден дым из трубы пивоварни.

– А отсюда его видно? – спросил Кейт. Парень кивнул и лукаво блеснул глазами. – А сами кружечку? – предложил Кейт.

– Сейчас не могу, но все равно спасибо, – сказал бармен, взяв фунтовую бумажку и обернувшись к кассе. – Пиво, его впопыхах пить не годится, его смаковать надо. А это мешает работе.

Кейт устроился поудобнее. Хорошо все-таки посидеть спокойно, не пялясь вперед сквозь мглу и туман! Он задумчиво барабанил пальцами по кружке и наблюдал за происходящим в пабе. Вот в дверях показалась хихикающая парочка и направилась к очагу. Девушка принялась разматывать шарф, а ее спутник подошел к стойке, заказал себе пива и вскоре вернулся обратно, прихлебывая из наполненной до краев кружки. Оба скрылись в красноватом сумраке по другую сторону камина, Прочие посетители стали понемногу поглядывать на часы, вставать, класть на стойку деньги и прощаться. Бармен давал сдачу и желал им всего доброго.

Из темного утла на другом конце зала поднялась кривоногая фигура в кожаной куртке и шерстяном шарфе и не спеша побрела к двери. При свете камина и единственной лампочки бородатое лицо, видневшееся под плоской шляпой, чем-то напоминало Мастера Эльфа. Но и то сказать: в этих краях половина мужчин старше сорока лет смахивали на него. Так что этот кривоногий ничем особенным не выделялся среди прочих старичков, сидевших в пабе. А потому Кейт обратил на него внимание, только когда кривоногий подошел к двери. Его макушка была ненамного выше дверной ручки! Кейт зажмурился и снова открыл глаза. Может, это просто игра света? Кривоногий глянул в его сторону, из-под шляпы блеснули пронзительно-голубые глаза. Кейт отвернулся к бару, потряс головой.

– Знаете что? – сказал он тихо-тихо, чтобы никто, кроме Холла и Мастера, не расслышал. – По-моему, мы только что видели одного из ваших сородичей.

– Сейчас не время для твоих шуток, Кейт Дойль, – ответил Холл ледяным тоном.

– Да нет, я серьезно! – настаивал Кейт. – Конечно, я не поручился бы за это коллекцией гостиничных полотенец моего дяди Артура, но я почти уверен…

Холл поставил кружку на стол и прищурился.

– Ты вроде бы говорил, что твои родственники не нарушают законов…

Кейт изобразил оскорбленную невинность:

– Конечно нет! Дядя просто работает на мануфактуре и получает по одному полотенцу из каждой партии в качестве образца!

Холл оглянулся через плечо:

– Так где же тот, о ком ты говорил?

– Только что вышел, – сказал Кейт, тоже обернувшись. Наружная дверь уже затворилась. – Но выглядел он, будто ваш близкий родственник.

Мастер ничего не сказал. Он сидел и мрачно попивал свой “Гиннесс”. Легкомысленные упоминания о его утрате заставили старосту окончательно спрятаться в свою раковину. И теперь он упорно не обращал внимания на Кейта с Холлом.

– Пора подумать о том, как отыскать место, где можно поужинать, – сказала Диана. – Господи, я уже сама заговорила по-местному, восьмиэтажными предложениями! Короче, я есть хочу.

– Я тоже. – Кейт взглянул на часы. – Сейчас в ресторанах как раз начинают подавать ужин. Ну что, мы просохли? Пожалуй, я уже могу заставить себя снова сесть в машину. Пошли.

Диана улыбнулась бармену, и все четверо встали. Бармен весело попрощался и пригласил заходить еще. Кейт заверил его, что побывают здесь непременно.

– Хотя бы один раз, да зайдем, до того как уехать домой.

Дверь за ними затворилась. Над головой висела почти полная луна. Кейт был полон энергии, хорошего пива и хорошего настроения.

Он позвенел ключами от машины и направился через стоянку к своей синей малолитражке. Диана и двое эльфов шли следом. На улице совсем стемнело, небо было чистое, усеянное звездами. Когда они проходили мимо кирпичной арки, оттуда донесся голос, мягкий и теплый, как незастывший леденец. Голос что-то спросил на непонятном наречии. Мастер остановился как вкопанный, вскинул голову и неуверенно ответил на том же языке. Из-за угла выскочила невысокая фигурка и потянула Мастера в подворотню. Кейт бросился было следом, защищать наставника, но Мастер жестом остановил его.

Это был тот самый человечек в шляпе. Он придвинулся к самому носу Мастера и выдал пулеметную очередь непонятных слов. Мастер медленно ответил на том же самом языке. Кейт остался стоять поблизости, все больше приходя в возбуждение.

– Слушай! – прошипел он Диане. – Ты слышишь?!

– По-моему, они знакомы, – ответила девушка шепотом. – Это и есть тот человечек, которого ты видел?

– Да!

Человечек оглянулся на спутников Мастера. На двоих Больших он взглянул лишь мельком и больше не обращал на них внимания, а вот Холла он принялся рассматривать очень пристально. Он задал еще один вопрос, на этот раз короткий, и Холл, который слушал их точно завороженный, подошел и ответил. Незнакомец схватил его за руку повыше запястья, подтащил к себе вплотную и принялся разглядывать. Кейт сгорал от любопытства.

Незнакомец издал еще какое-то восклицание и повел обоих эльфов под арку, в сторону дороги. Кейт и Диана, державшая его под руку, направились было следом. Но Холл услышал звук шагов и обернулся.

– Ступайте домой, – велел он. – Не ходите за нами.

– Но, Холл, мне ведь хочется знать, кто он такой и где…

– Ступай домой, Кейт Дойль! – повторил Холл очень серьезно. – Это тебе не Гиллингтонская библиотека. На этот раз любопытство может стоить тебе не только пломб, но и всех зубов. Не волнуйся, с нами ничего не случится, и дорогу назад мы отыщем.

Услышав про зубы, Кейт невольно прикрыл рот рукой. Диана потащила его назад, на автостоянку.

– Пошли, пошли, – сказала она. – Холл прав. Поехали лучше, поужинаем.

Кейт стоял у машины, пока три маленькие фигурки не растаяли во тьме. Потом уныло отпер дверцу и сел за руль.

Приехав к миссис Кин и сменив промокшие джинсы и кроссовки, Диана спросила у хозяйки, где тут можно как следует покушать. У миссис Кин было немало рекламных листовок ресторанов, но она посоветовала два, сказав, что это лучшие. Они выбрали тот, который было легче отыскать, – небольшое заведение под названием “Стол аббата”, в нескольких милях к северу.

Над камином в небольшом зале висела грифельная доска, на которой было написано сегодняшнее меню с ценами. За столиками, освещенными свечами, было довольно тесно, однако путешественники кое-как втиснулись. Они прочли меню, выбрали себе что хотели, Диана сделала заказ и немного поболтала с официанткой. Кейт сидел молча, угрюмо глядя в темное окно и гадая, что сейчас делают Холл с Мастером. Кто такой этот кривоногий человечек? Родич.он им или друг? Знал ли он заранее, что они зайдут в этот паб, или то была случайная встреча?

– Брось, Кейт, – сказала Диана, нарушив лихорадочную суету его мыслей. – Ты, того гляди, свихнешься. Давай посидим спокойно, отдохнем, а завтра утром Холл тебе все расскажет. Давай пока поговорим о чем-нибудь другом.

– Извини, – виновато сказал Кейт. – Ты ведь знаешь, я только наполовину человек. Вторая половина – это чистое любопытство. Но я постараюсь, чтобы тебе больше не было со мной скучно, обещаю.

Кейт встряхнулся, твердо решив заняться своей дамой. За ужином – очень хорошим ужином – они говорили о местах, которые повидали, и о путешествиях в целом. Кейт по-прежнему оставался прекрасным собеседником – до тех пор, пока ему удавалось избегать запретных тем, упоминавшихся в проклятии бодаха.

– Папа всегда стремился побывать в Ирландии. Думаю, теперь, когда мне столько удалось разузнать, ему еще больше захочется приехать сюда и подобрать то, что от меня осталось, – говорил Кейт. – В телефонном справочнике список Дойлей – в милю длиной. Папа просто с ума сойдет от радости. И я нашел целых двух Эамонов Дойлей. Ты ведь знаешь, имена в семьях зачастую чередуются через несколько поколений, так что кто-то из них вполне может быть прямым потомком моего двоюродного пра-пра-пра… и так далее.

– Прикольно смотреть, как ты исследуешь свое фамильное древо, – призналась Диана, когда они заказали десерт. – У меня бы не хватило сил – а может, энтузиазма – так разыскивать каких-то там прапрадедушек. Ну, конечно, отчасти проблема еще и в том, что я не знаю ни шведского, ни датского, ни прочих языков моих предков. Хотя, с другой стороны, можно было бы поискать по материнской линии. Часть моих предков со стороны матери – англичане…

– Тсс! – прошипел Кейт, сделав страшное лицо и озираясь, словно боялся, что их подслушают. – Об этом здесь лучше не упоминать!

– Да брось ты, Кейт! – упрекнула его Диана, снисходительно покачав головой.

– Извините… – обратилась к ним пожилая женщина, сидевшая рядом.

– Вот видишь, что ты наделала? – сказал Кейт Диане. – Уже началось!

– Ой, заткнись, а? Да, мэм?

– Вы ведь американцы, да? Они кивнули.

– Я так и думала, – сказала старушка своему мужу. – Ну, и как вам Ирландия?

– Очень нравится! – ответила Диана. – Чудесная страна!

– Я просто не могла не спросить, глядя на вас… Вы так счастливы вместе… Ведь это ваше свадебное путешествие?

– Нет-нет! – поспешно сказал Кейт, застигнутый врасплох. – Мы приехали сюда в научных целях, ну и заодно страну посмотреть. Мы не… не состоим в браке.

– Ну что ж, все равно: когда вы вздумаете обзавестись семьей, лучшей барышни вам не найти. – Ее муж дружелюбно кивнул Диане. – И когда же вы думаете объявить о помолвке?

Кейт беспомощно оглянулся на Диану. Но та выжидающе смотрела на него. Очевидно, тут она ему помогать не собиралась. Все, что он намерен сказать по этому поводу, он должен сказать сам, даже если это прозвучит неуклюже. Кейт принялся тщательно подбирать слова, стараясь выразить свое отношение к Диане таким образом, чтобы язык у него не заплелся. Однако все было тщетно: проклятие бодаха явно почуяло, что к чему, и подставило ножку. Кейт сумел издать лишь нечленораздельное блеянье.

Старик с женой понимающе переглянулись. Раз молодой человек так смущается, значит, парень порядочный и намерения у него честные. Наверняка влюблен по уши, а признаться не решается.

– За ваше здоровье, молодой человек, и за ваше, милая барышня, – сказали они, протягивая к ним свои бокалы.

– И вам того же, – ответил Кейт, поднимая свой собственный бокал. Он оглянулся на Диану. Та по-прежнему наблюдала за ним. Кейт изобразил маленькую пантомиму: указал на стариков, потом на свой рот и беспомощно развел руками. Девушка прикрыла глаза и покачала головой с мученическим видом.

Наконец вернулась официантка. Она принесла десерт и заново наполнила их бокалы, избавив Кейта от мучений. Молодой человек вздохнул с облегчением. Диана сменила гнев на милость и улыбнулась ему.

– Ладно, ладно. Но все же хотелось бы узнать, на что мне рассчитывать. Ничего, подожду, пока ты наконец сможешь говорить нормально.

– Спасибо, – смиренно выдавил Кейт. Ему хотелось сказать Диане, как хороша она сейчас, озаренная сиянием свечей, как она ему нравится, как он любит ее… Но он знал, что ничего из этого произнести не в силах.

– За тебя! – сказал он наконец, поднимая полный бокал. Эти два слова дались ему без труда. “То-то, леший! – ехидно подумал Кейт. – Уж я-то найду способ тебя обойти!”

Глава 27

– Жаль, что вам пришлось так долго нас разыскивать, – сказал их новый спутник, которого звали Фергус. – Мы бы нипочем не снялись с насиженного места, сам понимаешь, но только честные поселяне все поразъехались, а на их место пришли эти, шустрые. Мы поняли, что рано или поздно они до нас доберутся, и сочли за лучшее уйти сами.

Фергус провел Мастера с Холлом по дороге и нырнул в дыру в изгороди. Отсюда вниз вела чуть заметная тропинка.

– Глядите под ноги, тут скользковато. Они вступили под деревья, и луны стало не видать. Фергус пошел впереди, сделав своим спутникам знак держаться левее.

– Мокровато там малость, – пояснил он. Там, где они шли, тоже было сыро. Холл тут же промочил кроссовки и теперь очень завидовал их проводнику, на котором были резиновые сапоги. Пройдя около полумили, Холл начал ощущать устойчивое желание повернуть обратно, которое становилось тем сильнее, чем дальше они заходили. И наконец он прорвал тугую, почти физически ощутимую завесу неприязни и внезапно снова очутился на чистом воздухе. Холл, отдуваясь, огляделся и обнаружил, что стоит в начале сельской улицы. Деревня выглядела точно так же, как деревни Больших, через которые им приходилось проезжать последние несколько дней, с той только разницей, что здесь все было уменьшено, подогнано по мерке Малого народа. И обычные домашние животные – свиньи, овцы и гуси, ночующие в загонах, – выглядели неестественно большими. Где-то в темноте всхрапнул пони. На крылечках хижин горели факелы либо фонарики. Вдоль улицы, ведущей через деревню, тоже были развешаны фонари на столбах, чтобы освещать путь пешеходам. Через дорогу время от времени перебегали кошки, идущие по своим кошачьим делам. Собак в деревне, судя по всему, не держали, как и прочих животных, которые способны издавать шум, слышный издалека. Привлекать внимание посторонних здесь не хотели. Деревня была довольно велика. Она во многом напоминала ту подземную деревню, где вырос Холл, однако были и отличия.

– А вы не боитесь, что Большие найдут вас здесь? – поинтересовался Холл.

– Ну, временами они видят эту долину с дороги, однако пешком сюда не пройдешь, и вертолет здесь посадить негде, а потом они со своими компьютерами как-то забывают про эту долину и пути назад отыскать не могут.

– Мы много лет прожили так на вершине холма, и это действовало, – заметил Мастер.

– Отведу-ка я вас к Ниаллу, – сказал им Фергус.

– К Ниаллу? – переспросил Холл.

– Ну да. Мы про себя считаем его последним верховным королем Ирландии, но он называет себя просто Вождем вождей – считает, что это тоже вполне почетный титул. Да ведь ты это и так знаешь, малый!

Холл молча покачал головой. Фергус озадаченно покосился на Мастера, но предпочел сменить тему.

– А уж как ему любопытно будет повидать тебя! До чего же ты вырос! Да, и чумовым же парнишкой ты был… Однако я рад, что ты вернулся, и он будет рад не меньше моего.

– Чумовым парнишкой? – шепотом переспросил Холл у Мастера. Тот только скривился неодобрительно и махнул рукой.

– Сколько же народа тут живет? – спросил Холл, пытаясь пересчитать дома, мимо которых они проходили. На улице никого не было, однако на занавесках в окнах виднелись тени обитателей домов.

– Да уж сколько есть, – уклончиво отвечал Фергус. – Многовато вопросов ты задаешь, ну да что с тебя взять, ты ведь совсем дитя. Гляди-поглядывай, но имей в виду: днем деревня смотрится куда лучше. Отчего бы вам не обождать до утра?

– Я ведь тут тоже не бывал, – напомнил Фергусу Мастер.

– Ах да, и в самом деле. Ты ведь ушел задолго до того, как мы перебрались сюда.

И Фергус хмыкнул.

– И когда же это было?

– Да уж давненько, – ответил Фергус.

Улица пошла под горку. Они вышли к развилке, где Фергус свернул направо и, миновав еще несколько домиков, вывел их к более просторному и богато украшенному дому в два этажа. Дом стоял на краю селения, по углам его горели фонари, и окошки светились.

– Надо же, сам дома, как ни странно, – заметил Фергус. – Что ж, войдем.

Вскоре они оказались в высокой, просторной комнате. У резного камина сидела женщина и пряла на ножной прялке. На хозяйке дома была юбка по колено, из мягкого, колышащегося материала, который струился, точно вода, когда она нажимала ногой на педаль. И ее длинные волосы, забранные назад и стянутые широкой лентой, чтобы не попали в колесо, тоже колыхались в такт движению. Изнутри стены дома были лишены украшений – лишь местами по ним вились лозы дикого винограда. Услышав шаги гостей, женщина подняла голову, и глаза ее изумленно расширились. Нить в ее пальцах, до тех пор тонкая и ровная, внезапно пошла узлами, но хозяйка даже не заметила этого. Она вскочила со скамьи, легко, точно танцовщица, подлетела к Мастеру и обняла его.

– Глазам своим не верю! – воскликнула она, отодвинувшись подальше, чтобы разглядеть его хорошенько. – Ниалл! Ниалл!

– Женщины – точно птицы, – отозвался из соседней комнаты звучный голос. – Они красивы, услаждают жизнь, и место им – во дворе либо в клетке, право слово! Отчего ты так кричишь, любовь моя?

Говорящий вошел в комнату. Он был ростом с Холла, но поуже в плечах. Волосы у него были белые-белые, как хлопок, почти как у Тая, Холлова двоюродного племянника. Холл попытался угадать, сколько ему лет, но лицо Ниалла, с острым носом и подбородком и пронзительными глазами, было лишено морщин – тонкая кожа туго обтягивала точеные скулы. Глаза его бесстрастно обвели присутствующих, задержались на Мастере – и тут Ниалл узнал Мастера, и у него отвисла челюсть.

Холл отметил про себя, что Мастер мысленно готовился к холодному приему. Когда Ниалл бросился к нему и горячо пожал руку, Мастер приметно расслабился. Они крепко обнялись.

– Я уж и не думал, что нам доведется свидеться в этом мире! – воскликнул Ниалл, похлопав Мастера по спине.

– Я тоже, – кивнул Мастер и указал на Холла. – Позволь представить тебе этого юношу. Его имя Холланд.

– Просто Холл, – поправил тот. Глубоко посаженные темно-голубые глаза обратились на Холла.

– Он не из твоих, сразу видно. Из Курранова рода, а?

– Да, – сказал Холл. – Мои родители – Деннет и Калла.

– Ах, вот оно что! И за словом в карман не лезет. Помню, помню я твою сестру – до чего востра на язык была девица! Хорошо, хорошо. Ну что ж, дорогие мои, садитесь.