Ветер крепчал. Между камнями с легким свистом просеивались мелкие песчинки.
      "Да, в этом есть все же что-то романтичное", - подумал Хиггс, глядя, как ветер треплет волосы Рипли. - Напряжение боя, риск, потери, радость спасения и этот ветер... Да и красивые девушки к тому же".
      "Дрейк... Как жаль, что его сейчас нет с нами", - думала, вглядываясь в темнеющее небо, Вески.
      Ветер свистел...
      - Летит, - тихо прошептала Ньют.
      Действительно, на фоне неба возникла маленькая блестящая точка, которая быстро приближалась, увеличиваясь в размерах и принимая очертания челнока.
      "Вот и все?" - почти одинаково подумали все сразу, вкладывая, разумеется, в этот вопрос свои особые оттенки и намеки.
      Все!
      Челнок был уже совсем близко, когда его траектория вдруг резко изменилась.
      В первую секунду никто ничего не понял.
      Летательный аппарат вдруг резко пошел вниз, почти накренился набок и проехал брюхом по вершине скалы. Брызнули во все стороны оторванные детали шасси.
      Новый рывок заставил его выпрямиться, но ненадолго: челнок падал, волоча за собой дымный шлейф. Он еще летел и вполне мог дотянуть до места посадки, но было видно, что его корпус разваливается на лету.
      Вместо спасителя к ним мчалась огромная бомба - можно было не сомневаться, что до взрыва остались считанные секунды.
      Этот новый поворот судьбы оказался слишком уж неожиданным - на какое-то мгновение все оцепенели.
      Вот это уже действительно было концом: взрыв челнока не пощадил бы никого.
      Превращаясь на лету в огненный шар, челнок несся прямо на них.
      Вырвавшись из лап смерти зубастой и когтистой, они могли с секунды на секунду стать добычей смерти огненной.
      - Бегите! - пронзил воздух отчаянный крик.
      Они бросились врассыпную, кто куда, не разбирая дороги.
      Единственное, что запомнила из всего этого Рипли, - это как она старалась прикрыть девочку собственной спиной. Они так и упали, вдвоем, когда взрывная волна догнала их и швырнула на камни: Ньют снизу, а Рипли сверху, закрывая ее своим телом от посыпавшихся обломков.
      Раздался грохот, по спинам прокатил жар, замельтешили в воздухе куски летательного аппарата; набухли, вытянулись вверх и рассыпались огненные клубы, и наконец все стихло.
      Запахло гарью.
      Свистящий ветер уносил ее в сторону города; опадали на землю черные хлопья.
      Казалось, кроме них и неровного клочковатого огня на месте аварии, на всем ландшафте не двигалось ничто. Все замерло, покрывшись копотью и изуродованными кусками металла. Да и сам огонь слабел, стараясь спрятаться вглубь щелей и под более крупные обломки.
      Одиноко и пронзительно свистел ветер.
      Медленно уползало за горизонт солнце. Его отблески на металле и окнах оставшегося где-то далеко купола гасли один за другим.
      Но пауза, полная молчания, продлилась недолго. Шумно встал, сбрасывая с себя обгоревшие обломки, Хадсон, повертел головой, отыскивая остальных, и выругался.
      В голове у него шумело.
      Неизвестно, сколько потрясений подряд должен испытать человек, чтобы "сойти с нарезки": у одних это не получается вообще, другим достаточно одного раза; Хадсон уже несколько раз срывался, но всякий раз снова приходил в себя. На этот раз истерика охватила его всерьез и надолго.
      После ругани он коротко хихикнул и побрел, пошатываясь на ходу и срывая с себя остатки верхней куртки. Нарисованный на ремне череп вылез наружу - казалось, он скалился, потешаясь над хозяином.
      Осторожно привстала и Рипли: посмотрела, все ли в порядке с Ребеккой, и лишь тогда поднялась на ноги.
      Пейзаж, секунду назад мертвый, оживал на глазах. Потирая руки и шею, встал Берт. Его взгляд рассеянно прыгал из стороны в сторону, выдавая полную растерянность. Он не просто не знал, как вести себя сейчас, - после удара в голове шумело, и Берт слабо соображал, что вообще происходит. Впрочем, рассудок и самообладание возвращались к нему быстро. Пожалуй, только искусственный человек опередил его в этих качествах - но он, в отличие от остальных, и был запрограммирован на то, чтобы не потеряться в какой бы то ни было ситуации. Поправив одежду, он сразу же принялся откапывать лейтенанта.
      - Великолепно, а? - заговорил Хадсон. Со стороны можно было подумать, что он был пьян в стельку: ужимки и интонации, с которыми он начал свое выступление, не могли принадлежать трезвому человеку. Пошатывание только усиливало этот неожиданный эффект. - Просто лучше не бывает, да? Вот здорово! Только этого нам не хватало! А? Все слышали? Что теперь будем делать, а? Могу всех поздравить - мы теперь в полном дерьме!
      Он говорил первое, пришедшее на ум. То ли от удара, то ли от иного потрясения все его мысли спутались и крутились в голове почти бессвязным набором слов и чувств. Он больше не придумывал странных версий, не выискивал дополнительных причин для страха - он просто ничего не соображал, кроме того, что они действительно "сидят в дерьме", и выбраться из него невозможно.
      Хиггс провел рукой по жестким взъерошенным волосам.
      Ему было не до выслушивания чужих истерик.
      У Хиггса не было ни готовых сверхустойчивых программ, как у робота, ни веры в собственную неуязвимость, если не бессмертие, как у Берта, ни даже детской способности привыкать вообще ко всему и жить настоящим моментом, как у Головастика. У него было другое.
      Долг.
      Может быть, в одиночку Хиггс и сплоховал бы - но теперь такого права он не имел.
      В первую очередь нужно было привести Хадсона в порядок.
      Пусть он - бывший приятель, пусть в его поведении есть доля и его, Хиггса, вины, сейчас об этом следовало забыть.
      Резким движением Хиггс схватил Хадсона за рубаху и притянул к себе:
      - Ты все сказал?
      Хадсон ошарашенно уставился на него. Во взгляде Хиггса было столько решительности, что готовые сорваться с его языка ругательства застряли в горле.
      Ньют была почти спокойна.
      Что ж, еще одна сказка оказалась всего лишь сказкой. Сбываются только самые страшные из них - остальные придумывают, чтобы было не так грустно. Сказка кончилась, теперь надо было снова жить, а значит, успеть спрятаться. И только.
      - Значит, мы теперь отсюда не улетим. - Сложно было понять, спросила ли она об этом или просто констатировала факт.
      - Извини меня, Ньют, - Рипли заглянула девочке в глаза.
      - Не надо, ты не виновата, - спокойно возразила Ньют.
      Это же было естественно...
      Хиггс отпустил Хадсона и встал, подставив лицо ветру. Свежий воздух помогал прояснить мысли.
      Воспользовавшись моментом, Хадсон снова заныл:
      - Ну что? Что? Игра закончена! Что мы теперь будем делать? Что делать, хотел бы я знать?
      "Да, ситуация интересная, и я бы даже сказал, что в ней что-то есть! - подумал Берт. - Ну что ж, еще не все потеряно. Если повести себя с умом..."
      - Может, разложим костер, сядем и споем пару песен? - предложил Хадсон. - Давайте попробуем!
      Берт посмотрел на него, как на идиота.
      "Не иначе как все сразу спятили... о чем это он?"
      Ньют осторожно тронула Рипли за рукав.
      - В чем дело, малышка? - заставила себя улыбнуться Рипли.
      - Знаешь, - Головастик говорила тихо, словно их могли подслушать, нам лучше вернуться домой... назад, в комплекс, а то скоро стемнеет, а они выползают в основном в темноте... - На секунду она замолчала, словно перепроверила мысленно собственные воспоминания, - и повторила с нажимом: - В основном...
      Рипли кивнула и жестом подозвала Хиггса.
      Темнело быстро, так что терять времени не стоило.
      25
      В лаборатории и близлежащих помещениях все оставалось по-прежнему. Похоже, монстрам было недосуг заглянуть сюда.
      "Странно, очень странно... будто и не уходили", - заметил про себя Хиггс.
      Занялись обследованием помещения - теперь в нем искали не притаившегося врага и не документы, проливающие свет на грязные тайны проклятой планеты, а просто проводили инвентаризацию: перепроверяли, что здесь есть и для чего это можно использовать. Вески ухитрилась обнаружить склад продуктов, - правда, через пару минут Ньют заявила, что давно знала о его месторасположении, так как им пользовалась. Нашлась и вода.
      Вообще обстановка казалась почти раздражающе мирной, - будто и произойти здесь ничего необычного не могло, - и это тоже по-своему действовало на нервы. Выходило, что комплекс их обманывает, притупляет бдительность, ведь ни для кого же не секрет, что за "милые зверушки" ходят где-то рядом за относительно тонкими стенами. Перекинувшись парой слов на этот счет, Рипли и Хиггс решили отвлечься от расслабляющего покоя комнат. Впрочем, и без этого оружие проверять было надо: как-никак оно было главной гарантией если не безопасности (о какой безопасности здесь вообще могла идти речь!), то во всяком случае - возможности постоять за себя и хотя бы погибнуть с честью.
      Собрав всех около большого лабораторного стола, Хиггс разложил на нем все уцелевшие боеприпасы и оружие, за исключением личного оружия (Вески вообще предпочла спрятать свой пистолет с разрывными пулями подальше).
      Автоматические винтовки, ленты, коробки и магазины представляли собой довольно внушительное зрелище. Все же человеческий ум всегда был горазд на выдумки относительно приспособлений для уничтожения себе подобных - и не подобных.
      Матово поблескивал металл и пластик винтовок.
      Тем не менее, несмотря на солидный вид, при ближайшем рассмотрении оказалось, что большей частью оружия воспользоваться не удастся: даже неспециалист мог заметить большие или меньшие поломки. Когда со стола было убрано все лишнее, Рипли озабоченно спросила:
      - Это что - все что у нас осталось, да?
      - Да, все, что осталось, - подтвердил Хиггс, слегка разводя руками. Все остальное разбито вдребезги...
      "Вдребезги..." - эхом отдалось в мозгу у стоящего неподалеку Хадсона. От любого разговора на эту тему его мутило, и он старался держаться подальше. От этого выходило только хуже: отойти далеко и остаться одному ему было страшно, - как знать, в какой момент эти твари сюда доберутся?! а находиться в комнате и ничего не слышать было и вовсе невозможно.
      Для того чтобы хоть как-то отвлечься, Хадсон затребовал у компьютера техническую документацию и тупо смотрел на нее, стараясь понять, хотя бы на каком языке она написана.
      Ему не удавалось даже это.
      Ньют заглянула Хадсону через плечо. Его занятие показалось девочке скучным, и ей ничего не оставалось, как подойти поближе к группе остальных взрослых и разглядывать в щели между их телами разложенный на столе арсенал.
      - У нас четыре винтовки, - подводил итог Хиггс, - и четыре магазина на каждую...
      "Четыре винтовки на восемь человек", - подсчитал Берт.
      "Четыре винтовки на шестерых", - Рипли исключила Ньют и чуть живого лейтенанта.
      "Четыре винтовки на троих... не так уж мало, хотя все равно дело дрянь, - по-своему подвела итог Вески. - Если добавить сюда Белоснежку, на четверых..."
      Ей и в голову не пришло включать в расчет робота или представителя Компании. Берт был для нее просто штатским, точнее, штатским начальником, то есть существом, ни на что серьезное не годным. С такими, как Берт, всегда нужно было носиться, как с малыми детьми, - говорил весь ее прежний жизненный опыт.
      "А неплохо бы и мне прибить кого-нибудь из этих чудовищ", - с любопытством изучала винтовки Ньют. Эти люди, претендующие на то, чтобы стать ее друзьями, относились к такому убийству как к норме, и даже как к своему долгу. Кроме того, даже во всех сказках, из которых, по словам тех же взрослых, нужно было всякий раз извлекать мораль для практической жизни, чудищ тоже убивали, и это более чем одобрялось. Так почему бы ей не попробовать сделать то же самое? Вот было бы здорово!
      - На каждого - не так уж много... - закончил свою мысль Хиггс. Дальше: у нас есть пятнадцать гранат М-4, - он поправил на столе маленький цилиндрик.
      "Ух ты... неужели это и есть граната?" - уставилась на него Ньют. Граната лежала у самого края стола.
      Стоило только протянуть руку...
      Головастик подалась вперед, и маленькие пальчики сжали заветную "игрушку".
      Ну, теперь она покажет этим чудищам, как нападать на людей!
      - Не трогай, пожалуйста, - одернул ее Хиггс. - Это опасная штука.
      "Можно подумать, я этого не понимаю", - укоризненно посмотрела на него Ньют и вернула гранату на место.
      Со взрослыми лучше не спорить.
      Проще улучить момент и сделать все по-своему.
      - А это что, единственный огнемет? - указала Рипли на еще одно орудие убийства с тяжелой на вид приставкой и толстым стволом.
      - Да, - подтвердил Хиггс. - Единственный работающий. Другой поврежден, третий... даже не знаю.
      Он замолчал. Может быть, об оружии можно было сказать еще что-то, но что именно, он себе не представлял.
      "Да, и это все при том, что станция в любой момент может взлететь на воздух... Интересно, как можно высчитать, сколько осталось? - вспомнила Рипли. - Надо будет спросить у Бишопа. Хоть он и робот, но в этом он должен, просто обязан разбираться. И еще - стоит ли говорить об этом остальным? Хадсон не выдержит, это точно... Да и стоит ли раньше времени тревожить людей? И без того им несладко..."
      - Как скоро мы можем ждать спасательную экспедицию? - спросила она вслух.
      - Что? - не понял резкого перехода на другую тему Хиггс. - Вы что-то спросили?
      Рипли кивнула.
      - Да. Я спросила, на сколько мы должны тут задержаться, чтобы за нами выслали спасательную команду?
      - Семнадцать дней, - ответил Берт и осекся. Цифра напугала его самого.
      "Семнадцать... но за сколько времени реактор придет в полную негодность? Сколько нам осталось РЕАЛЬНЫХ дней? Два? Или всего пару часов?"
      - Семнадцать дней? - подпрыгнул на месте Хадсон. Ему показалось, что он ослышался. Да не может такого быть, это шутка, сумасшествие! Какие еще семнадцать дней! Издевательство какое-то... - Вы психи! Я не собираюсь участвовать в вашем параде, мы здесь и семнадцати часов не продержимся!
      Последние слова прозвучали почти как нечленораздельный вопль. Глаза Хадсона вышли из своих орбит, челюсть снова заходила из стороны в сторону.
      "Какой он чудак, - посмотрела на него Ньют, выискивая удобный момент, чтобы стянуть гранату. Хиггс не спускал с оружия глаз, и ей пришлось пока удовлетвориться лежащей поодаль каской Хадсона. Каска налезла девочке на глаза и все время сползала, зато чужие голоса отдавались в ней по-особому гулко, и это было забавно. Ньют подняла голову Кейси и подмигнула ей: посмотри-ка, как браво я выгляжу!
      - Хадсон! - резко закричала на снова впавшего в истерику десантника Рипли. - Хадсон! Посмотри на нее, - ее палец указал на Ребекку. - Эта девочка продержалась здесь куда больше семнадцати дней! Одна, без оружия и без вашей специальной подготовки... - Хадсон замолчал и слушал ее, поэтому Рипли сбавила тон: - Правильно, Ньют?
      Ньют улыбнулась и отдала честь измазанной ручонкой.
      - Так точно, сэр! - звонко и четко прозвучал бодрый детский голосок.
      - Что это за детский спектакль? - ошалело вытаращился на нее Хадсон.
      Его покинули последние сомнения в том, что весь мир сошел с ума.
      Семнадцать дней в этом аду, теперь какие-то дети...
      - Хадсон, прекратите истерику! - Рипли запнулась, решая, чем можно угомонить этого психопата хотя бы на некоторое время. Лучше всего запрячь его в какую-нибудь полезную работу. Но - в какую? Что нужно? Забаррикадировать, запаять двери, но сперва... Конечно, пусть он этим и займется. Твердым командным голосом она продолжила: - Слушай, ты нам нужен, и мне надоела эта вот твоя... ерунда. Так вот... - Рипли остановилась, чтобы придумать наиболее удобную формулировку приказа, - ты должен каким-нибудь образом раздобыть чертежи. Чертежи всей конструкции, всего комплекса. Мне совершенно неважно, как ты их достанешь, но я хочу знать все. Расположение воздушных шлюзов, электроканалов, подвалов, все ходы и выходы из комплекса. Мы должны тут забаррикадироваться, и у нас мало времени. Ты все понял?
      - Да, - буркнул Хадсон. Приказ действительно несколько отрезвил его, зато порядком озадачил Берта.
      "Она что, тоже тронулась? - спросил он про себя. - Разве мы не вместе разбирали по плану, где находятся колонисты? Куда он мог деться? Нет, это у нее что-то с головой".
      Рипли заметила его изумленный взгляд и жестко усмехнулась. Пусть думает что хочет. Главное - пристроить Хадсона. Чем больше он будет занят, тем меньше времени у него останется на истерики и панику.
      - Хорошо. - Рипли снова повернулась к Хадсону. Похоже, с ним все в порядке...
      - Ладно, я пошел искать. - Приказ Хадсона вполне устроил. Это было дело, и дело нужное. Кроме того, разве это не выход? Может, этим тварям еще и не удастся прорваться.
      "А она молодец, - подумал о Рипли Хиггс. - Прирожденный руководитель. Здорово же она его обломала!"
      - Хадсон, - негромко позвала Рипли, когда он уже повернулся, чтобы идти к главному пульту управления.
      - Что еще? - обернулся Хадсон.
      - Главное - не психуй.
      Хадсон вздохнул.
      Дожил, называется: кто попало имеет право делать ему такие замечания... И самое обидное, - она права.
      "Бедняга Хадсон", - подумал ему вслед Хиггс.
      Увидев, что он смотрит в другую сторону, Ньют снова потянулась к гранате.
      Хиггс оглянулся.
      Рука Ребекки тотчас вернулась на свое место.
      "Во всяком случае, я тут ни при чем", - заявляло своим невинным видом ее личико.
      До сих пор молча наблюдавший Бишоп повернулся к Рипли. Его брови ходили вниз и вверх, складки гуляли по лицу.
      Если бы Бишоп был человеком, выражение можно было назвать удивленным.
      Для робота эта мимическая игра обозначала беспокойство.
      - Я буду в лаборатории. - Спокойный голос резко контрастировал с прыгающими бровями и подергиванием уголков рта. - Проверю состояние Гормана и продолжу анализы.
      Как ни странно, он обратился именно к Рипли.
      "И этот не в порядке... ну ничего, с ним-то я всегда могу разобраться", - отметил про себя Берт.
      Для него все складывалось замечательно. Если забаррикадироваться, внешней опасности можно не бояться, а здесь, в лаборатории, есть чудесные живые экземпляры этих уникальных животных. Теперь главное - найти, с кем можно договориться. Пусть только все успокоятся.
      Хиггс, конечно, солдафон, но сейчас главный не он, - эта женщина. А она уже один раз приняла подачку от Компании, согласившись лететь сюда. Значит, ее можно будет подкупить или уболтать еще раз. Ему не привыкать заниматься такими делами!
      Рипли сейчас авторитет, раз даже искусственный человек это признал. Что ж, с ней и придется поладить. Во что бы то ни стало.
      - Хорошо, займись этим, - ответила Рипли Бишопу.
      "Ну-ну", - сказал себе Берт.
      26
      Стол экран-планшета чем-то напоминал бильярдный. Размеры, форма, сделанные "под дерево" пластиковые бортики, голубовато-зеленая подсветка, кажущаяся мягкой и бархатистой... только что лузы забыли приделать.
      Склонившиеся над его плоскостью люди только увеличили сходство.
      "Что за идиотизм - смотреть всем вот так, в одну точку..." - косился по сторонам Хадсон.
      "Беспечность" сотоварищей его пугала. Как знать, с какой стороны может прийти сейчас смерть; неужели так сложно было выставить хоть одного часового? Может, пока они любуются сейчас этими картинками, какой-нибудь монстр уже приготовился к прыжку и сейчас выбирает наиболее аппетитную жертву...
      - Значит, этот служебный тоннель... - рука Рипли зависла над вычерченной белыми линиями схемой. Подсветка затемнила неровности потрескавшейся кожи, оставив ее абрис, изящный и женственный. "А ведь она красива!" - невольно подумал Хиггс и тут же отогнал эту мысль как несвоевременную. Даже если и так, какая разница? К делу это не имеет ни малейшего отношения... И вместе с тем изящная и беззащитная на вид голая рука на фоне светящегося поля вызывала у него почти такую же щемящую нежность, как личико девочки у самой Рипли. Ему захотелось прикрыть ее, обнять, защитить, убрать, наконец, отсюда... Подняв глаза выше, он наткнулся на строгий, устремленный на схему взгляд. Да, еще неизвестно кто кого защитит. Во всяком случае, мужества и силы воли у этой "нежной девушки" хватит и на двоих простых людей: она вполне может сражаться в их отряде на равных. - ...используется в одну сторону, - продолжала говорить Рипли, и Хиггсу пришлось сосредоточиться, чтобы догнать ее мысли. - Так?
      - Совершенно верно, - подтвердил Берт. - Он соединяет процессор с остальным комплексом. Вот здесь у нас подвальные помещения...
      - Значит, эти твари перебираются через канал? - сердитым тоном задала вопрос Вески. Ее распирало желание пойти и прикончить хоть несколько этих гадов. Даже мысли о собственной безопасности не занимали ее так сильно.
      - Может быть, - проговорил Хиггс.
      Рука Рипли исчезла с экрана и сразу на глазах огрубела. Как ни странно, это только усилило нежность Хиггса.
      "О чем это я? Она гораздо старше меня, и вообще... - попробовал снова переубедить себя он, но тут же возразил: - Ну и что? Какая разница?"
      "Вот мы стоим тут, а они крадутся, крадутся, подползают все ближе..." - фантазировал Хадсон.
      "Неужели это наш комплекс?" - с удивлением таращилась Ньют.
      Рисунок казался ей даже отдаленно не похожим.
      "А они все ближе, присматриваются, облизываются..." - Хадсону одновременно было и жарко, и холодно. Лицо его блестело: выделение пота перешло, похоже, в хроническую форму.
      "Хорошо, а если..." - Рипли прищурилась, разглядывая схему. У нее только что мелькнула какая-то мысль, но тут же исчезла, и это раздражало. Что-то такое очевидное, простое...
      - На секунду верните изображение назад...
      Поле экран-планшета поползло, открывая только что увиденный узел. Длинная одинокая полоса канала занимала добрых две трети всего изображения.
      Так что же это была за мысль?
      Рипли нахмурилась.
      "А они смотрят на нас и облизываются... Смотрят и облизываются..." повторял про себя Хадсон.
      - Рипли, вы что-то хотели сказать? - голос Берта казался приглушенным.
      "Похоже, я просто хочу спать... Сколько же времени мы здесь?"
      Усилием воли Рипли прогнала сонливость.
      Нужно было срочно принимать какое-нибудь решение. Чудовища еще рядом. Время не ждет.
      Если позволить себе расслабиться сейчас, позже расслабляться будет уже некому.
      "Смотрят и облизываются... - глаза Хадсона закрылись, перед ним заклубился туман. Из тумана на него уставились крошечные, горящие, как угольки, глазки. Из зубастой пасти высунулась вторая пасть, и между зубами заходил раздвоенный змеиный язычок. - И облизываются..."
      Монстр тихо зарычал.
      "Так что же я сижу?!" - встрепенулся Хадсон.
      Прямо перед ним бархатисто светился бильярдный стол экран-планшета.
      По нему водила рукой Рипли.
      Между ней и Бертом просунула головку с сонными глазками Ньют.
      Монстра не было.
      "Ну вот, - грустно подумал Хадсон, - уже и глюки пошли..."
      - Да... - отозвалась Рипли. Сон отступил. - Так вот, здесь дверь под давлением, в самом конце, - предложения получались корявыми, но к мыслям вернулась ясность - этого было достаточно. - Кажется, ее можно закрыть, и мы отсечем себя от этих тварей на какое-то время.
      - Дверь может не выдержать, - возразил Хиггс.
      Его взгляд вернулся к лицу Рипли. Было видно, как она осунулась за эти часы, если не постарела на пару лет за один день.
      "Не женское все это дело", - подумал Хиггс. Теперь его начали одолевать всякие романтические грезы. Опять полезли мысли о таинственной и зловещей планете, на которой он сражается с чудовищами вдвоем с красивой женщиной... пусть не вдвоем, - все равно. Зловещая планета в наличии имелась, красивая женщина - тоже (может быть, на Земле у него были и более интересные подружки, но те не в счет. Рипли была сейчас для него и красивой, и единственной, - почему-то в его глазах Вески воспринималась как мужчина, боевой товарищ). Так чего же еще не хватало?
      Перед глазами Хиггса промелькнула та сцена, когда все стояли на фоне зарева, обращенные лицом к ветру. Экзотические и романтические оборванцы, чудом ускользнувшие от смерти, робинзоны чужих миров...
      "Стоп! Хватит! - приказал он себе. - Что это еще за фантазии в рабочее время? А ну, прекратить! Смирно!"
      - Ничего, мы восстановим баррикады, созданные колонистами в этих двух секторах, - возразила Рипли. - Вот здесь, - красивая рука снова легла на экранное поле, - заварим автогеном... Входы здесь, здесь и здесь тоже закроем, и тогда оперативный центр и лаборатория будут отсечены от всех остальных помещений.
      - Прекрасно...
      "Вот с кого надо бы брать пример... Она прекрасно держится. Просто стыдно раскисать в такой компании".
      Сзади раздался тихий звук, похожий на стон.
      Все обернулись на Ньют.
      Девочка зевала.
      Если бы ее не вытянули из прежнего убежища, она бы давно уже спала. "Одни только беспокойства от этих взрослых", - сонно думала она.
      - Это ясно, как в игре в карты, - неизвестно зачем ляпнул Хиггс.
      Рипли пропустила его бессмысленную реплику мимо ушей.
      Хиггс посмотрел на девочку извиняющимся взглядом, шагнул к ней и посадил на стол.
      Рипли проследила взглядом за его движениями и отметила про себя совсем уже не относящуюся к делу деталь: волосы Хиггса показались ей очень светлыми. Намного светлее, чем было на корабле.
      Это не было иллюзией, вызванной неправильным освещением, - не пугаясь и не впадая в панику, Хиггс поседел. Почти половина его волос утратила свой естественный цвет.
      "Ну и что? Скорее можно удивляться, как мы все до единого не поседели!" - подумала Рипли и отвернулась.
      Ньют, сидя на экран-планшете, снова зевнула.
      "А они смотрят и облизываются..."
      27
      Створки двери с усеченными углами сошлись и замерли.
      Хадсон бросил на дверь недоверчивый взгляд: неужели она сможет выдержать, когда на нее навалятся тяжелые тела бронированных чудовищ?
      Снова ему почудилось, что он ощущает на себе враждебный взгляд.
      "Скорей бы!.." - едва ли не кричал он про себя, ожидая нужного приказа.
      "Чего они ждут? Пока эти твари вломятся сюда?"
      На него смотрели. Оттуда. Прямо через дверь.
      "Не успеем... Можно даже не пытаться - они уже тут", - обреченно подумал он, отступая на шаг от двери.
      Чем он может защититься от этого страшного взгляда? Автогеном? Просто смешно... его специально послали сюда, в конец туннеля, чтобы отдать на съедение...
      "Стоп, - приказал он себе. - Тебе же сказано - не психовать! Не настолько же они выжили из ума... Нет, они просто дураки и не понимают, насколько это опасно. Эти твари ведь рядом".
      - Так, герметизируем тоннель, - раздался голос Хиггса. - Быстро...
      "Быстро... - передразнил его Хадсон. - Раз быстро, то чего ты столько времени тянул со своей командой?"
      Язычок пламени ударился в место смыкания створок. Сразу же во все стороны брызнули яркие синеватые искры раскаленного металла.
      "Так его... так!" - подгонял себя Хадсон, в упоении водя по шву автогеном.
      Эти проклятые точки глаз, которые глядели сквозь дверь, должны были ослепнуть от блеска. Должны исчезнуть...
      "Так им!" - продолжал Хадсон водить пламенем по металлу.
      Дверь была сделана на совесть - металл плавился медленно и с явной неохотой.
      "Да что же это она не поддается?" - испугался Хадсон, в какой-то момент убедившись, что работа продвигается медленней, чем ему бы хотелось.
      Проклятые точки глаз вспыхнули снова.
      Напрасно Хадсон убеждал себя, что это галлюцинация: из-за двери так и дышало враждебностью. Сквозь шипение автогена он разобрал звенящие шаги хитиновых лап - чудовища приближались.
      "Что за проклятая дверь!"
      В одном месте металл поддался - образовавшийся шов смотрелся надежно, - но дальше, книзу...
      "Не думать о них, не думать!" - Хадсон направил раструб автогена на незапаянный участок.
      Точно, чудовища были рядом. Он явственно различал шуршание хитиновых панцирей и смех, ехидный, противный смешок существа, издевающегося над тщетностью усилий людей.
      Смех? Перед глазами у Хадсона все поплыло.
      Выходит, это все же был бред: разве монстры могут смеяться? Не хватало только сойти с ума. Лучше уж пусть сожрут - это не так унизительно.
      "Нет, хватит. Пора ставить на этом точку. Я не боюсь! С этой минуты я больше ничего не боюсь", - стиснув зубы твердил себе Хадсон.
      Вот и еще на одном участке металл вздулся и залил собою тоненькую черточку щели.
      Эта работа была гораздо заметнее другого события, произошедшего в душе одного из членов маленькой компании: Хадсон снова почувствовал себя человеком.
      Что ж, не все великие победы оказываются на виду!
      28
      "Что ж, я всегда говорил, что человек должен уметь все, - сказал себе Берт, пропуская вперед Ньют с ребристыми упаковками консервов. Это занятие казалось ему забавным: он, всеми уважаемый бизнесмен, таскает коробки вместе с маленьким ребенком. - Надо будет рассказать об этом шефу - я думаю, он хорошо посмеется. Кажется, он придерживается на этот счет того же мнения, что и я. Да, грузчик из меня получился бы неплохой... А вот что делать с основной целью? Будь я проклят, если понимаю, как именно надо разговаривать с этой женщиной. Совершенно дикий и непредсказуемый тип. Ну ладно, в прошлый раз ей обещали восстановить звание лейтенанта-астронавта. Что может привлечь ее теперь? Послать на курсы, назначить капитаном корабля? Нет, этого мало. Деньги... Нет, на нее это не подействует - она из породы идеалистов-бессребреников. Бесполезно. Но что тогда?"
      Берт не верил, что человек может быть неподкупен. Если кто-то кажется таковым, значит, "покупавший" сплоховал, не нашел нужного хода. А раз так, то в первую очередь нужно получше все рассчитать.