Но разве могла она сойти с того пути, на который ступила, если была уже повязана чужой кровью? - Оружие нужно, чтобы защищать то, что создается,- не колеблясь, возразил Варковски.- А что предлагает взамен твой Торнтон? Могу поспорить: он знает, против чего борется, но не знает, за что. Я уже имел дело с такими, как он,- их можно только пожалеть. - Все лучше - чем такая жизнь...- Синтия болезненно сморщилась.- Зачем вы вообще завели этот разговор? Что вам от меня нужно? Чтобы я стала такой, как вы, или еще хуже? - Чтобы ты хоть раз посмотрела на мир и увидела его таким, какой он есть,пусть страшным, жестоким, даже циничным. Тебе ведь все равно придется выбирать. Скорее всего, выбирать между несколькими подлостями. Эдвард и сам не понимал, зачем заговорил об этом, и тем более - с ней. Может, ему просто вспомнилось, как разговаривал с этой девушкой ее отец? Его она послушала... Но, что было гораздо вероятней, хотя признаваться в этом Эдварду не хотелось, Синтия после того случая все еще казалась ему товарищем по несчастью. Во всяком случае - сейчас, когда рядом было безумие и когда контроль над обстановкой был утрачен. - Прекрасно. Считайте, что я выбрала. Но не вашу подлость... "А ведь на самом деле мне все это безразлично... Мне все равно",- грустно думала Синтия. - Знаешь, а я хотел бы поговорить с этим твоим... Диком. Хотя и не уверен, что это что-то даст... Так вот, Синтия, чтобы жить честно, надо быть сумасшедшим. Только отказавшись от реальности, можно приблизиться к идеалу... Ну, ладно,- Эдвард неожиданно встал.- Я и так что-то слишком задержался с тобой, а у меня есть дела. Варковски ушел из зала так быстро, что можно было подумать, что он сбежал. Сбежал от себя... Синтия посмотрела ему вслед и потрясла головой - ей показалось вдруг, что этого разговора не было или она сама его придумала. Но - зачем?
      36
      Он оглянулся в сторону своих братьев: их было много, но кого-то не хватало. Он хорошо помнил, как они умирали,- даже огромное расстояние не смогло задержать проникавшие в его мозг страх и боль. Только это, да еще голод он и умел распознавать среди своих неловко копошащихся где-то в спине и голове чувств. И еще был ящик - маленький ящичек, находящийся где-то внутри и просунувший в его голову свои тонкие корешки. От него тоже текли мысли и чувства, но какие-то странные, требующие подчинения себе. Первое время он старался избавиться от этого ящика, тряс головой, бился ею о подвернувшиеся твердые предметы - но все напрасно. Затем он заметил, что ящик не только мешает и щекочет изнутри - спрятанные в нем мысли подсказывают порой, как и какой опасности можно избежать. Именно это чуждое тело внутри его собственного предупредило о странных штуках двуногих, плюющихся огнем и болью. Он пытался спрашивать братьев, есть ли у них нечто подобное, но никто не понял его вопроса. Хотя, скорее всего, такой ящик был у каждого. Он вспомнил, что встретился с братьями как раз тогда, когда внутренняя щекотка, идущая оттуда, сообщила, что для выживания необходимо уничтожать особо светящиеся объекты. Нет, не совсем светящиеся, как не совсем и звучащие,- то, что исходило от них, напоминало сразу и звук, и свет...- но было чем-то третьим, действующим на мозг почти так же, как волны воды - на кожу. Если приближаться к таким объектам, щекотка внутри становится сильнее: видно, ящик тоже их ощущает. Новый сигнал был непостоянным и слабым. Ему показалось вдруг, что это двуногие стараются договориться между собой, колыша воздух. Он слышал, как они умеют разговаривать вблизи,- и это тоже напоминало ему ощущение, вызываемое невидимыми волнами. Может, так переговаривались ящики двуногих? Кроме того, этот сигнал казался жалким. Если бы не постоянное тревожащее напоминание ящика, сам он решил бы, что это двуногое зовет на помощь. Но ведь и те стреляющие штуки не казались страшными на первый взгляд! Сигнал шел от небольшого строения, часть стен которого состояла из бьющегося прозрачного материала, не причинявшего никаких неудобств, если вовремя зажмуривать глаза. Он остановился на пригорке, поджидая своих братьев, затем они все выстроились в линию, выбирая себе прозрачные участки стен (нападать сразу со всех сторон их тоже учили ящики), и, обменявшись взглядами, двинулись вперед...
      37
      - Вы только посмотрите! У этого скота свой передатчик! - А ну вставай! Два голоса прозвучали почти одновременно, но ни тот, ни другой не могли заставить Риггема открыть глаза. Еще через секунду чья-то рука вцепилась ему в воротник, рывком стягивая со стула: - Сволочь! - Тише, ребята. Ничего с ним не делайте, его еще надо допросить. - А передатчик-то надо проверить... Вроде же шеф искал... Переговариваясь между собой, охранники и сотрудники службы безопасности заполнили комнату. "Она не успела им ничего рассказать,- убеждал себя Риггем.- Долли не успела..." - Ну-с, Риггем, вам не кажется, что пришло время поговорить начистоту? по голосу доктор узнал шефа внутренней безопасности, и сердце его защемило: Риггем не думал, что Варковски окажется намного милосерднее Элтона. - Не работает! - сообщил кто-то сбоку.- Все включено, трансляция позывных идет, а он все равно не работает... - Ну так как, Риггем? Может, вы хотя бы откроете глаза? Он открыл. Его глаза оказались похожими на глаза умирающей собаки. - Ну и прекрасно,- холодная улыбка искривила губы Эдварда.- Во всяком случае, я вижу, что вы меня слышите. Так вот, чтобы облегчить вам признание, скажу сразу: мы знаем, что вы работаете на Элтона. Мгновенно залившая лицо Риггема бледность довольно ясно засвидетельствовала, что Варковски не ошибся. - Теперь можете рассказывать все. Я прекрасно понимаю, что вы его боитесь, что он вас не простит, что он вообще решил пойти ва-банк, раз отважился на это покушение,- кстати, ужасно непрофессиональное для его уровня. Ну так как, будете продолжать? - Не знаю,- Риггем не узнал свой голос. - Уже лучше... Вам ведь терять нечего: вы провалили дело, вы - вместе с Долли. Элтон не умеет прощать... а с нами можно и договориться... - Да? - лицо Риггема перекосилось.- Вы так думаете? Так вот, знайте, что вы проиграли. Я погиб, не спорю,- но и вам отсюда не выбраться. Не из ресторана - из той лужи, в которую вы сели. - М-да,- потянул Варковски,- боюсь, что у вас просто не найдется интересующих нас сведений... Ну ладно, а хоть на это вы ответить можете? Кто запустил в эфир эту проклятую передачу об инопланетянах - Элтон или Зофф? Я готов поклясться, что Элтон, но мне хотелось бы услышать подтверждение от вас... - Не знаю,- Риггем снова зажмурился.- Честное слово, не знаю. Кто я такой, чтобы Элтон посвящал меня в свои планы? - Что ж, верю,- Варковски замолчал, раздумывая, о чем можно еще спросить этого человека, но никак не мог придумать ничего, кроме скучных и незначащих фраз, необходимых для правильности оформления процедуры задержания: подробности плана с проникновением на яхту (не могли же они изначально предугадать, что босс пошлет Долли записку, послужившую пропуском) и все такое прочее. Но эту работу можно было оставить полицейским.- Ну, ладно,- сказал он наконец,- у меня пока вопросов больше нет. Следите за этим доктором хорошенько, пока... Он прикусил язык на полуслове: словно видение, за окном мелькнул знакомый нечеловеческий силуэт. - Всем назад!!! Крик оказался неожиданным даже для него самого. С почти немыслимой для человека скоростью Варковски оказался у двери и вышиб ее плечом. Его неожиданное бегство вызвало у охранников легкий шок. Пусть он длился считанные мгновения - их оказалось достаточно, чтобы стекло с треском разлетелось и масса хитина, щупалец, замелькавших в воздухе, и страшных зубов оказалась в комнате. С хрустом развалился попавший под заднюю лапу Чужого передатчик. Два удара щупальцами проткнули насквозь Риггема и одного из охранников; защелкали зубы... Варковски ничего этого не видел. Он ворвался в комнату, где устроился на отдых Лейнарди, и, невзирая на вопль испуганной его появлением Цецилии и недовольную мину босса, закричал: - Немедленно уходим! Вокруг полно монстров!!! - Зофф? - вскочил с места Глава Компании, и руки его быстро замелькали над расстегнутой ширинкой. - Неважно. Главное - смыться отсюда прежде, чем эти твари превратят нас в свой завтрак! Последнее замечание оказалось излишним. Со всех сторон уже слышался звон разбиваемых стекол и одинокие, словно испуганные, выстрелы...
      38
      "Я должен вспомнить, кто я,- думал на бегу Макбрайт Сойн.- Если бы я был никем, враги не прислали бы за мной этих чудовищ. Как жаль, что Клакстон не успел мне помочь! А я еще начал подозревать, что он заодно с Востоком, хотя следовало бы сразу догадаться, что бедняга просто недалекий человек. Когда мое имя вернется ко мне и я вновь стану тем, кем был, я закажу ему хороший памятник. Но об этом позже, сейчас я должен выжить - хотя бы для того, чтобы выполнить свой долг". Он бежал уже давно - даже профессиональный спортсмен мог бы позавидовать его выносливости. Чутье - а может, само Провидение - заставляло его двигаться в сторону административного центра. Изредка на дороге ему попадались одетые в характерную одежду психи. Обогнав человек пять, Макбрайт подумал, что его специально заставили вырядиться, как сумасшедшего, чтобы затруднить путь к себе, наверх. Он свернул в ближайшие кусты (для этого ему пришлось прыгнуть через кактусы) и выскочил оттуда в майке и плавках. Бежать так стало даже легче. "Я должен успеть... должен!!!" - торопил он себя, лишь изредка останавливаясь, чтобы вспомнить, куда успеть. Наконец сад кончился и перед Сойном раскинулась невероятно огромная поляна со шрамом дорожного пластика, уходящим к горизонту, где над белыми высокими строениями чернела странная туча, похожая на дым. Макбрайт замер, оглянулся назад и припустил по слегка пожухлой траве. По ней он быстро добрался до пластиковой дорожки. "Во всяком случае, здесь чудовища не смогут напасть из засады",- решил он. И в самом деле - следующие полчаса прошли довольно спокойно. Сойн трусцой бежал по чуть пружинящему пластиковому покрытию; легкий, почему-то похожий на морской, ветерок обдувал его разгоряченное лицо, и на расстоянии многих сотен метров вокруг никого не было. Затем ему навстречу от ставшего уже различимым административно-врачебного центра вылетел флаер. Судя по зеленым шапочкам, в нем сидели санитары. Крылатый аппарат сделал круг над головой тут же присевшего на корточки беглеца. - Это он? - Похож вроде... - Спускаемся... Сквозь приглушенный шум мотора голоса были легко различимы. "Значит - меня узнали! - запрыгало в груди Сойна уставшее от долгого бега сердце.- Вот только друзья это или враги? Хотел бы я знать..." Сойн быстро огляделся по сторонам: спрятаться было некуда. "Ну что ж,выпрямился он с видом, преисполненным собственного достоинства,- во всяком случае, я должен вести себя мужественно..." - Мистер Лейнарди? - осторожно спросил его первый из вышедших ему навстречу - и это имя молнией вспыхнуло в мозгу Макбрайта. "Лейнарди!" Ну конечно же - вот как его звали на самом деле, вот что скрывали от него враги! - Да, я слушаю вас,- сдержанно отозвался он.- Что вы хотели мне сообщить? Если у санитаров и были какие-то сомнения, то при виде начальственного вида Макбрайта они тут же рассеялись: только настоящий Глава Компании, человек недосягаемого для них уровня, мог выглядеть так внушительно в плавках и майке, как будто на нем был сшитый по заказу лучших портных костюм. - Мистер Лейнарди, Администратор и Главный Врач очень беспокоятся о вашей судьбе.- Оба здоровенных парня словно стали меньше ростом. - Плохо же они беспокоятся - я чудом избежал гибели. Враги покушались на мою жизнь,- уверенной походкой Сойн направился к флаеру.- Черт бы вас побрал! В каком виде вы содержите машину! Его слова были встречены преисполненным уважения молчанием. Сойн был счастлив!
      39
      Синтия очнулась от тишины. Она огляделась по сторонам и убедилась, что в зале ресторана никого не осталось. Странные события, кажущиеся нереальными, не менее странный разговор с человеком, от которого она вообще ничего подобного не ожидала,- все это отнюдь не способствовало подъему настроения: уж слишком легко было поверить после них в собственное сумасшествие. А Дик? Где он сейчас? Она вспомнила взрыв, вспышку - и негромкое "нет!" помимо воли сорвалось с ее губ. Мало ли что говорил о нем Варковски... Да пусть даже он и прав! Все эти взрывы и прочее - всего лишь политика, а Дик прежде всего был для Синтии человеком. Человеком искренним, цельным, не трясущимся за свою шкуру, как большинство. Какая разница, что он не собирается ничего созидать,- кому это надо? Лишь бы только с ним ничего не случилось... Подумав о Дике, Синтия неожиданно для себя вспомнила еще одного человека, который совсем недавно был почти так же дорог ей. Алан... Можно было только удивляться, насколько Алан и Дик были непохожи,и в то же время Синтия смутно угадывала, у них было что что-то общее. Ненавязчивое, не бросающееся в глаза - и все же очевидное. "Зачем я думаю о нем?" - чуть не рассердилась она на себя, но остановить нахлынувший поток мыслей и чувств уже не могла. Алан был убийцей. Дик - тоже, но он не стеснялся в этом признаться, не прикрывался никакими увертками, а называл вещи своими именами и был готов в случае надобности пожертвовать собой. Алан не лез на рожон, умел уходить от лишнего риска - и все же назвать его трусом Синтия не могла. Просто в сравнении с Диком он выглядел каким-то скользким. Ей вспомнилось вдруг его лицо: не отличающееся красотой, заурядное, с удивительно умными, проникновенными глазами. Он ведь и понравился ей в свое время за то, что казался умнее и серьезней собственной профессии, в то время как большинство детективов, работавших в Компании, выглядели просто дуболомами. Алан действительно был похож на придуманный ею романтический идеал, сочетавший в себе и ум, и силу, и многое другое кроме неоспоримой красоты, почему-то всегда вызывавшей у нее раздражение. Были ли все эти качества у Дика - она не знала. Дик, пожалуй, был слишком красив, чтобы она обратила на него внимание в прежние времена, но не старался выглядеть интеллектуалом... Неужели же ее собственные представления об идеале успели измениться за такое короткое время? Ум и скрытая сила заменились откровенностью, решительностью и внешней красотой... И все же если бы Алан не убил Чужого, пришедшего ей на выручку, если бы он поменьше юлил, как знать, может, тогда и тоска, просыпающаяся в сердце при упоминании его имени, выглядела бы иначе. И Чужой... Синтия подумала о страшной передаче, отрывок из которой ей пришлось услышать. Чужой - пусть не тот, другой,- тоже убивал. Сколько горя было в словах той незнакомой ей женщины! Или жестокость - плата за разум? Тогда для чего, скажите, он нужен? Уж лучше честно превратиться в зверя... "Ладно, я зашла куда-то не туда,- одернула она себя.- Скорее всего, все проще: Чужие, как и мы,- разные. И у них тоже есть свои герои и свои подлецы..." Вслед за этим она подумала, что зря сидит тут, если можно было давно подняться и уйти. Такова жизнь: самые простые мысли нередко приходят в голову последними! Синтия поднялась и собралась было сделать то, что намеревалась, но тут ее внимание привлек доносившийся из-за внутренних дверей шум. Зазвенело битое стекло, кто-то закричал, защелкали выстрелы. "Снова... Вот она - людская натура!" - горько усмехнулась девушка, направляясь к двери,- и вдруг застыла на полушаге. За огромным стеклянным окном сидел Чужой. - Ты? - ахнула она и потрясла головой. Конечно, это не мог быть тот самый ее "друг" - но, как знать, уж не его ли брат прилетел сюда, чтобы докопаться до правды? Раз они разумны - то почему бы не поверить и в это? - Эй, Чужой! - позвала она, делая ему знаки.- Ты слышишь меня? Я не желаю тебе зла! Он услышал ее - во всяком случае, небольшие "лакированные" глазки уставились прямо на девушку. Похоже, монстр недоумевал: ни в его инстинкте, ни во вложенном робототехником ящике не было предусмотрено такое поведение противника-пищи. Чужой напрягся - внутри него заметались электрические импульсы, ища ответ на поставленную задачу. Может, это двуногое входило в разряд тех немногих, которых ящик предписывал слушаться? До сих пор монстру не приходилось нарочно тревожить это странное для него образование. Теперь же он настойчиво старался впихнуть через щекочущие корешки ящика свой вопрос - и в какой-то момент это ему почти удалось. Ящик заговорил - щекотка усилилась, перерастая в легкое покалывание, после которого обычно возникала мысль... - Ну, так что же ты? Я смотрю, ты не слишком торопишься меня убивать, да? Может, ты догадываешься, что это не я убила твоего брата? Мы тоже разные как и вы... За спиной у Синтии затопали, какие-то возбужденные крики долетали до ее ушей - но девушка и не пробовала вникнуть в их смысл. Все ее внимание, все душевные силы были сосредоточены сейчас на общении с существом, глядящим на нее через стекло.
      ...Да, двуногие, которых следовало слушаться, существовали, но это двуногое не было похоже на них... Так что следовало делать в таком случае? Для чего оно приближается? Импульсы мозга сталкивались с импульсами ящика, вспыхивали десятками искорок и мешали нормально думать. А если этот двуногий противник опасен? Пусть ящик ничего не говорит об этом - но разве двуногий враг стал бы просто так подходить столь близко? Значит, надо отбросить сомнения и напасть, напасть - чтобы защититься... Щупальца взвились и, со свистом рассекая воздух, понеслись к стеклу. Брызнули во все стороны осколки, несколько капель желто-зеленой жидкости поползли по надломам, проедая в пластиковой поверхности дыры. Синтия негромко вскрикнула: она поняла, что Чужой хочет ее убить, неважно почему - но хочет. А монстр уже приготовился к прыжку, и в глазах его застыла холодная, стойкая ненависть. - Ложись! - ворвался вдруг в ее сознание чей-то крик - и почти машинально девушка рухнула на пол. "Какая разница... Все равно не успеть... Не спастись",- подумала она, зажмуриваясь и ожидая, когда ей в спину вонзятся чудовищные когти. Что-то загрохотало над ней, и на спину опустилась боль, похожая на десятки впущенных в тело иголок... Больше Синтия ничего не помнила...
      40
      А тем временем Президент не мог найти себе места. Президенту было страшно. Только несколько дней назад ему казалось, что все в его мире незыблемо и стабильно, но возникновение Тритис пошатнуло эту уверенность, а все последующие события превратили ее в ничто. Почти по всем планетам прокатилась волна протеста, всерьез заговорили о его отставке. Президент, разумеется, тотчас затребовал связи с Главой Компании - но выяснилось, что тот отбыл в неизвестном направлении. Затем последовало разоблачение истории с Чужими - событие, казалось бы, абсурдное, противоречащее как законам логики, так и физики (если не принять допущение, что неизвестный "правдолюб" подкупил как минимум треть работников главного информационного центра), поскольку не так-то просто изъять из общей сети информации одно сообщение и заменить его другим, находясь где-то в стороне. Всего этого хватило бы, чтобы вывести из равновесия и человека с более крепкими нервами. И неправда, что у всех политиков нервы похожи на канаты,- просто большинство дорвавшихся до власти обычно ухитряются избегать лишних перегрузок, умело от них уворачиваясь. Как говорится, политики - тоже люди. Был человеком и Президент. Мало того, в настоящий момент он был несчастным, запуганным жизнью человеком. Когда происходят такие странные вещи, можно ли доверять хоть кому-то? Ему чудилось, что воздух вокруг него буквально пропитан изменой. Когда же к Тритис присоединились сперва Минора-7, а затем еще две планеты системы Минор, о которых ранее не сообщалось, естественная тревога превратилась у него едва ли не в манию преследования. Кто бы ни приходил к нему с новыми известиями, о чем бы ни шла в них речь: о падении на бирже курса акций Компании, вызвавшее настоящую панику в деловых кругах, о новых протестах со стороны администрации, о забастовке космолетчиков с Астраллы, требующих гарантии безопасности полетов,- все казалось Президенту частью огромного заговора, составленного непосредственно вокруг его жалкой персоны. Каждое новое лицо казалось ему лицом наемного убийцы... Да что и говорить - несладкие деньки настали в его жизни! И не верилось, что кошмар начался недавно, что события развиваются с такой стремительностью и что его надежда и опора - Глава Компании - исчез всего несколько часов назад. К вечеру Президент был готов ко всему, но в первую очередь - к бегству. "Пусть вокруг творится что угодно - я лучше смоюсь!" - приблизительно так решил он, требуя привести в готовность личную яхту. По-своему это решение было разумным: оттуда он мог поддерживать связь с Землей, а в компании из двух роботов вряд ли мог бы оказаться кто-то посторонний, и тем более враг. Когда яхта оторвалась от земной поверхности и перегрузки остались позади, он смог наконец вздохнуть с облегчением и даже позволить себе выйти в бассейн. Один из роботов остался в рубке управления, второй - у системы связи, находящейся в том же самом помещении. Скорее всего, дело было в том, что Президент жаждал хоть недолгого одиночества. С блаженной улыбкой он вошел в чуть подогретую воду, словно смывающую с него грязь всех последних неприятностей, и вышел из нее уже обновленным и розовым, как младенец. Расправляя на ходу подъеденные внутренними солями суставы, сладко потягиваясь и зевая, он добрался до своего кабинета, плюхнулся в кресло и вдруг выражение удовлетворения покинуло его лицо: перед столом возникла темная коренастая фигура. - Что это за глупые шутки, Бишоп? - недовольно произнес он.- Я, кажется, сказал вам находиться у... Он не закончил - до него вдруг дошло, что роботы системы Бишоп гораздо стройнее и выше. Но откуда здесь, на корабле, мог возникнуть кто-то посторонний? Президенту вдруг стало очень жарко, затем он погрузился в холод. Редкие волосы зашевелились на макушке. - Итак, вы уже поняли, что я не Бишоп,- незнакомец присел к столу, небрежно закинул ногу на ногу и нажал на кнопку, включающую верхнее освещение. Хлынувший сверху поток света сообщил Президенту, что перед ним находится совершенно незнакомый негр с толстой шеей и блестящей черной лысиной. - Кто вы? - испуганно прохрипел невезучий правитель, вжимаясь в спинку кресла. - Даже обидно - вы до сих пор меня не знаете! - изогнулись луком полные темные губы. - Ну...- несмотря на дрожь, охватившую все тело, Президент нашел в себе силы поднапрячь память.- Надо полагать, вы все же не Зофф... - Надо полагать,- усмехнулся негр.- Зофф - жалкий пьяница из совершенно ненормальной семейки, основательнице которой хватило ума в возрасте шестидесяти лет родить дочь от собственного брата. Эти Зоффы-Стиммы страдают разными отклонениями от нормы, хотя и не всегда явными... Ну ладно, о них мы еще успеем поговорить. Я - Элтон. - Вы? - волосы на макушке Президента снова сделали попытку встать. - А почему это вас так удивляет?.. Вы не возражаете, если я закурю? - не дожидаясь ответа, Элтон вытащил толстую сигару. - Но что вам от меня надо? - жалко пролепетал Президент. - Ничего особенного. Во всяком случае, я потребую от вас не больше, чем покойный Лейнарди. Конечно, я мог бы сейчас запросто подыскать вам замену, и народ меня только поддержал бы, но, знаете ли, я всегда неодобрительно относился к малообоснованным перестановкам в правительстве. Если вы согласитесь мне помочь, Лейнарди будет забыт, часть дирекции Компании отдадут под суд - благо, что некоторые из них облегчили мне задачу, вовремя умерев,- так огласка будет меньше. Я, в свою очередь, помогу вам справиться с беспорядками, вызванными появлением Тритис. С недовольством Компании вы справитесь и сами - я уже сказал, что вам достаточно для этого предъявить ее руководителям соответствующий судебный иск. - То есть,- несколько оправился от шока Президент,- теперь править будете вы? - Вы догадливы...- Элтон притворно засмеялся.- Внешне же все останется на своих местах. Я полностью уверен в вашем скором согласии. - Но Лейнарди... - Забудьте о нем. Он погиб во время аварии на собственной яхте, к тому же в довольно странном месте. - Уж не хотите ли вы сказать, что...- приподнялся в кресле Президент. - Нет, вы ошиблись. Это случилось в сумасшедшем доме. Кстати, чтобы не пошатнуть устоев общества, на суде это тоже должно прозвучать. Всем будет спокойнее, если окажется, что некоторые решения принимались им... скажем так, в состоянии не стопроцентного душевного здоровья. От болезни, увы, никто не застрахован - ни вы, ни я... Мало того, у меня сложилось впечатление, что почти все, занимавшиеся большой политикой, в той или иной степени подвержены расстройствам такого рода,- не в обиду вам будет сказано, Сол... Я ведь могу теперь вас так называть? Кстати, можете именовать меня Бони... Ладно, мы немного отвлеклись. Так вот, я жду вашего ответа. - У меня нет выбора,- Президент негромко вздохнул.- Вы слишком ловко приставили мне к горлу нож... - Бросьте - к чему такие громкие слова? Право же, это звучит несолидно. Неужели вам не все равно, на кого работать? Да, Лейнарди помог вам вылезть - а я помогу вам удержаться... Так что вы всего лишь останетесь при своем. Право же, легче считать, что никакой перестановки не произошло, а вы всегда служили только Закону и Конституции... не так ли? - Пусть будет по-вашему...- невесело подтвердил Президент. "Вот я и докатился,- подумал он про себя.- Раньше я работал хоть и не на идеально честного человека, но все же на полноправного гражданина нашего общества. Элтон же - и это ни для кого не секрет - откровенный бандит. Но что я могу сделать в такой ситуации? Невозможно быть наверху и оставаться чистеньким, а если Элтон выполнит свое обещание и наведет порядок... Пусть будет так - за это ему все простится". - Прекрасно,- Элтон выпустил красивую струйку дыма. Похоже, его сигары были ароматизированными - распространившийся по комнате запах немного напоминал запах сандалового дерева.- И первое, что вы должны сделать,несколько ужесточить контроль за порядком. В последнее время наши законы стали слишком либеральными - чего греха таить, я и сам этим неплохо попользовался. И этим сейчас пользуется Зофф со своей Новейшей верой. Пусть для этого придется пожертвовать некоторыми свободами - агрессия со стороны инопланетян вас замечательно оправдает. А дальше... Уж кому, как не мне, знать черные ходы законодательства - я быстро подскажу вам, где скрываются наиболее опасные дыры. "Еще бы! - глядя на своего нового партнера, подумал Президент.- Может, ради одной такой профилактики бандитов иногда можно подпускать к власти тогда останется надежда, что этот конкретный человек будет из них последним". И, поддавшись этой идее, Президент вдруг почти искренне улыбнулся и протянул руку: - Позвольте пожать вам руку - я не могу не поприветствовать такие начинания! - Я тоже рад за вас! - ответил на рукопожатие Элтон.- Я знал, что мы договоримся!
      41
      - Что с ней? - Ничего страшного - несколько капель кислоты успели долететь... Следы, конечно, останутся, но небольшие... Синтия услышала эти голоса как сквозь сон. Почему-то она лежала на песке и совсем рядом шуршали морские волны. Спина невыносимо чесалась - девушка потянулась было почесаться, но кто-то перехватил ее руку. - А вот этого, милая, делать не следует... Если расчешешь, заживать будет дольше. Голос был знаком и сильно напоминал голос шефа внутренней безопасности. Синтия недоверчиво приоткрыла глаза. Плескавшееся рядом море выглядело янтарным, солнце уходило за горизонт, тая в колышущихся бликах. Возле нее сидел на корточках человек, в котором девушка без труда узнала Эдварда Варковски. Чуть поодаль, чернея на фоне неба, стояли еще три фигуры, две мужских и одна женская. На женщине было одето белое платье, а в руках высокого парня виднелась автоматическая винтовка, по всей видимости, и спасшая Синтии жизнь в последний момент. Девушке не составило труда догадаться, кто был перед ней. - Что, пришла в себя? - поинтересовался Варковски.- Тебе здорово повезло. Вряд ли в "Золотой Короне" хоть кто-то еще остался в живых... Мы вовремя увидели эту сцену. Ты что, хотела договориться с монстром? - Синтия привстала на локтях, затем села, тяжело вздохнув.- Ясное дело... Так вот, запомни на всякий случай: если в прошлый раз мы имели дело с чужим разумом, то теперь против нас сражается живое оружие. И только... - Эдвард, что вы мелете? - загребая ногами песок, подошел к ним Глава Компании. - Вы знаете, босс,- повернулся к нему Варковски,- это как раз тот редкий случай, когда имеет смысл сказать правду. - Мерзавцы! - тихо прошептала Синтия. - Да...- Глава Компании подошел совсем близко и свысока взглянул на падчерицу и сидящего на песке Эдварда. "Интересно, а песок к его одежде тоже не пристает?" - вдруг совершенно глупо подумал он.- Ну ладно, заканчивайте разговоры. Надеюсь, дальше она сможет идти и сама... Вставай! Глава Компании протянул девушке руку, она чуть было машинально не подала ему свою, но тут же резко ее отдернула. Лейнарди поморщился и отвернулся. Ему не улыбалось тратить время на капризы какой-то глупой девчонки, пусть даже она и приходится теперь ему падчерицей. - Тебе помочь? - предложил Варковски. Синтия зло замотала головой. Она скорее согласилась бы остаться здесь, на берегу, навсегда, чем принять помощь кого-то из этих людей. Даже если бы к ней подошла сейчас мать, наверное, Синтия отвергла бы и ее, но Цецилия с поникшим видом стояла в стороне. - Твое дело,- Варковски поднялся так незаметно, что невозможно было засечь тот момент, когда он изменил положение своего тела; на кинопленке такое движение легко было бы принять за созданное при помощи вырезанного кадра. Синтия напряглась и тоже встала. В голове немного шумело, спина чесалась зверски - но в остальном она чувствовала себя нормально и вполне была способна идти. Вот только куда? Не с ними же... Не дожидаясь инициативы с их стороны, Синтия побрела по песку в сторону, противоположную той, куда явно собиралась двинуться вся компания. Больше всего ее настроение было похоже на глубокую беспросветную скуку; даже переливающийся янтарь волн выглядел удручающе нудным. - Стой! Ты куда?! - Да вы что, Эдвард, в няньки к ней записались? Пусть идет... - Синтия, остановись! Это же самоубийство! Она не обернулась, продолжая переставлять тяжелые ноги по мелкому, забивающемуся в босоножки песку. - Ну нет...- чьи-то пальцы схватили ее за руку, рывком разворачивая к себе. - Отпустите меня! - грубо огрызнулась девушка.- Я не желаю вас видеть! Может, я хочу умереть - вам-то что? - А ничего,- вместо лица у Эдварда, казалось, вновь возникла непроницаемая маска.- Только если я сейчас услышу еще хоть что-то подобное - я просто применю силу. Тебя еще никогда не били? В его словах не было злости - наоборот, они были произнесены максимально спокойно и мирно. Несколько секунд Синтия смотрела на Варковски широко открытыми глазами он и не думал отводить взгляд.