— Семеро.

— Легкие водолазы?

— Боевые пловцы.

— Это их имущество? — Лашке показал на сложенные в дальнем углу пещеры тюки и рюкзаки.

— Да. Респираторы, комбинезоны. Есть две надувные лодки.

— Все приведите в готовность. И не мешкайте. В горах полно американцев. У них чутье на золото. Так что во время работы обязательно выставьте наблюдателей за дорогой. Мне сказали, вы располагаете самолетом. Связь с ним надежная?

— Вполне. Машина может прибыть в течение двух часов после вызова. Пилот — близкий мне человек.

— Муж?

— У меня нет мужа…

Лашке вновь оглядел собеседницу. Постепенно к нему возвращалась уверенность в собственных силах. Такие здоровенные парни, как он, нравятся женщинам.

— Вот как, нет мужа, — сказал он, расстегнув воротник рубашки и обнажив мускулистую шею. — Впрочем, вам одиночество не грозит. Только пальцем шевельните — и у ног будет любой.

— Себя тоже имеете в виду?

— О присутствующих говорить не принято.

Райс расхохоталась. Внезапно оборвав смех, сказала, что пловцы будут готовы минут через сорок. Что намерен делать сам Лашке?

— Сколько имеется респираторов?

— Десять. И два транспортных кислородных баллона для перезарядки аппаратов.

— Десять респираторов на семерых пловцов, да еще запас кислорода… Я спущусь вместе со всеми.

— Но кто-то должен остаться на берегу, пока мы будем возиться под водой.

— Святые угодники, вы тоже водолаз?

— Разговоры потом. Итак, мы условились: будете контролировать спуски и держать связь с дозорным.

Аннели Райс первая обнаружила ящик. Она дважды проплыла по компасу исследуемый участок бухты, стала делать третий галс — и едва не наткнулась на шест. Метровая лесина торчком стояла в толще воды, не достигая поверхности. Райс скользнула в глубину вдоль шеста и тотчас увидела первый ящик — шест был привязан к нему пеньковым линем. Конечно, пройдет время, лесина напитается водой и затонет. Но пока что этот своеобразный подводный буек исправно нес службу, четко указывая место, где были затоплены ящики.

Четверо пловцов взялись за ящик и что было сил заработали ластами.

Все вокруг заволокло коричневой мутью. К поверхности устремились обрывки водорослей. Видимость стала нулевой. Все же ящик был поднят и перевален через борт резиновой надувной лодки, где на веслах сидел Лашке.

Это была трудная работа. Пловцы ухватились за леер, которым был обвешан борт лодки, сдвинули маски на лоб. Следовало отдохнуть перед очередным спуском.

— Синьор! — смуглолицый ныряльщик шлепнул ладонью по воде и показал на сигарету, которую держал в зубах Лашке. Заметив удивление в глазах гребца, засмеялся и ткнул себя кулаком в грудь: — Итальяно!

Лашке достал пачку сигарет. Пловец попросил жестом, чтобы сигарету раскурили.

Получив горящую сигарету, итальянец в знак признательности показал фокус: движением языка спрятал сигарету во рту и нырнул, а когда вновь появился на поверхности воды и раскрыл рот, сигарета была зажата в зубах, пловец сделал глубокую затяжку и выпустил серию аккуратных колечек дыма.

Другие ныряльщики тоже потянулись за сигаретами.

— Отставить! — крикнула Райс. — У нас мало времени. Отдых — когда будут подняты все ящики. Наденьте маски!

Но вновь погрузиться за ящиками не пришлось. Сигнальщик на берегу подал знак опасности. К озеру приближалась автомобильная колонна.

Первым появился “виллис” с большой белой звездой на капоте мотора. За ним на берег вырулили три малых грузовика с квадратными кузовами под брезентом. Из машин вылезли американские солдаты, столпились вокруг штатского, который что-то быстро говорил, размахивая руками.

Райс навела на него бинокль. В окулярах возникло широкое лицо с густыми светлыми усами. На голове мужчины лихо сидела тирольская шляпа с фазаньим пером.

— Немец, — пробормотала Райс и передала бинокль Лотару Лашке.

Вместе с пловцами они находились в убежище — пещере, куда успели доставить и поднятый со дна озера ящик.

Человек в шляпе с пером все больше нервничал, то и дело показывая на озеро.

— Похоже, они явились сюда за тем же, что и мы, — сказал Лашке. — А тип в шляпе — жалкий предатель.

— Хуго! — позвала Райс.

— Синьора? — итальянский пловец, показывавший фокус с сигаретой, взял протянутый ему бинокль.

— Запомните человека в шляпе. Это он привел сюда американцев, Хуго!

— Я все понял, синьора. Он получит свое… Но смотрите, что они делают!

Из пещеры было видно, как на берегу появились двое в облегающих тело черных резиновых костюмах и с дыхательными аппаратами на груди. У кромки воды они натянули на ноги ласты, вошли в озеро и погрузились.

— Ищут на пустом месте, — сказал Лашке. — До бухты, где затоплены ящики, добрых триста метров.

— Все равно, появление здесь американцев — катастрофа, — Аннели Райс нервно потерла виски. — Кто еще знал о запрятанных в озере ценностях?

— Задайте вопрос полегче… Впрочем, тип в шляпе мог увидеть, как здесь топили груз. Теперь хочет выслужиться, падаль!

— Смотрите, еще пловцы! — крикнула Райс.

На берегу появилась вторая пара водолазов. Они тоже погрузились в воду, но в стороне от места, где действовала первая пара.

Оставшиеся на берегу стали стаскивать в кучу валежник и обломки выброшенного волнами дерева. Вскоре запылал костер. Повар в белом колпаке повесил над огнем котел, из принесенных солдатами ящиков и свертков стал извлекать продукты.

— Даже охрану не выставили, — задумчиво сказал Лашке. — Будто на пикнике у себя за океаном. Да и чего им опасаться? Германия повержена. Теперь самое время запустить пятерню в карман страны, проигравшей войну. Собираются заночевать здесь. Одни будут есть, другие — работать под водой. А раз так, в конце концов набредут на бухту, где затоплены ящики.

— Что же делать?

— Пока не знаю. — Лашке говорил медленно, будто собирался с мыслями. — Какое имеется оружие?

— Автоматы на всех. Ящик гранат, два фауста.

Лашке обернулся к Райс. Та уже сняла комбинезон для ныряния, осталась в лифчике и коротких трусиках. Противник был в сотне шагов, а Лашке не спускал глаз с находившейся рядом женщины.

— Чего уставились? — резко сказала Райс. — Думайте, как найти выход!..

— Я бы позволил им обшарить озеро, — вдруг сказал Лашке. — Да-да! — Он все больше укреплялся в возникшем решении. — Пусть поднимут груз на поверхность!.. Но сперва убедимся, что в найденном нами ящике не труха.

Волнение Лашке передалось Райс. По ее приказу два пловца тяжелыми водолазными ножами взрезали тонкое оцинкованное железо, из которого был сделан ящик. И тогда взорам присутствующих открылись… кирпичи. Большие красные кирпичи были уложены в ящике один к одному.

— М-да, — сказал Лашке. — Кто-то оказался хитрее, выгреб золото, а под воду спустил пустышку.

И он в сердцах пнул ящик ногой. Тот опрокинулся. За вывалившимися кирпичами все увидели плотные пачки денег. Видимо, кирпичи были для веса — иначе бы ящик не затонул.

Райс подняла пачку купюр. Это были британские купюры двадцатифунтового достоинства. Маркировка на обертке свидетельствовала, что в каждой пачке их по двести.

Лашке взял другую пачку, разорвал обертку, веером раздвинул купюры и посмотрел через них на свет.

— Ловко, — сказал он. — Пожалуй, не хуже, чем золото.

Он вновь навел бинокль на противоположный берег озера.

— Что вы задумали? — спросила Райс.

— Слушайте внимательно. Мы в самом деле должны показать американцам, где затоплены ящики. Это сделаю я. Пусть поныряют, потрудятся. Надо, чтобы все это произошло возможно быстрее. Каждый час промедления увеличивает опасность того, что к озеру подъедут новые группы искателей немецкого золота. А тогда нам с ними не справиться… Поняли мою мысль?

— Американцы извлекают из озера добычу — мы отнимаем ее?

— Отнимаем и добычу и транспорт. Автомобили в данных условиях надежнее. Два-три грузовика с американскими опознавательными знаками не привлекут внимания. Иное дело самолет — его могут сбить зенитчики или истребители, будь то американцы, русские или англичане. Ну, есть возражения?

— Не знаю, как вы все устроите. Но в создавшихся условиях нам за ящиками уже не нырять.

В течение четверти часа Лашке излагал свой план. Потом стал одеваться. Райс наблюдала, как он тщательно проверял карманы, чтобы в них не завалялась какая-нибудь бумажка.

— Ну, кажется, все, — он выпрямился. — Возле тюков я вижу фотокамеру. Можно взять?

— Аппарат неисправен.

— Это неважно. — Лашке повесил камеру через плечо: — Благословите меня.

— Благословляю, — серьезно сказала Райс. — Храни вас господь. Я верю в вашу удачу. Нашли же американцы предателя. Почему бы на озере не оказаться и второму мерзавцу? Только хорошо проведите свою роль.

— Во мне всегда дремал великий трагик, — усмехнулся Лашке. — Но вы не благословили меня.

— Чего вы хотите? Я должна поцеловать вас? Ну что же, — Райс расслабила плечи, бросила руки к бедрам: — Ну что же, вы имеете право…

— Нет, — вдруг взволнованно сказал Лашке и пошел к выходу из пещеры.

Командир мобильной поисковой группы лейтенант Патрик Дерр не был удивлен, когда на берегу появился цивильный немец. В каждом населенном пункте, занятом американскими войсками, жители группами являлись в военные комендатуры и штабы воинских частей. Воспитанные в строгой дисциплине и беспрекословном послушании, они боялись нарушить порядок и поэтому жаждали получить распоряжение или приказ.

Было немало и таких, что натерпелись от прежнего режима. Они горячо приветствовали союзные войска, показывали им, где расположены оружейные и продовольственные склады, помогали в розыске военных преступников… Вот и на это озеро американцев навели германские патриоты — видели, как три недели назад сюда шли тяжелогруженые автомобили нацистов, а возвращались от озера порожняком.

Лейтенант Дерр охотно вступил в беседу еще с одним добровольным помощником. Немец назвался бауэром — владельцем расположенной неподалеку мызы, разбитой прямым попаданием снаряда. Он утверждал: американцы ищут не там, где надо.

— Здесь можете нырять хоть до страшного суда, но ничего не найдете, груз был спущен под воду много левее, в той бухте. Я случайно оказался близ озера, когда подошли автомобили нацистов, и все видел собственными глазами.

— Если так, то какого характера был груз? — спросил лейтенант Дерр.

— Ящики, — последовал ответ. — Это были ящики. Много ящиков, несколько десятков.

— Вот как! — Лейтенант перевел взгляд на немца в шляпе с пером: — А вы утверждали, что груз был в мешках.

— Я сказал: в мешках или ящиках. Сам-то я не был на озере. Данные, которыми располагает наша организация, получены от осведомителя.

— Вы подлый предатель, вот кто! — вдруг закричал “бауэр”. Он схватил офицера за руку: — Господин лейтенант, это скрытый нацист. Ставлю в заклад голову, что в этом месте, где сейчас ныряют ваши люди, на дне нет ничего, кроме водорослей.

Словно в подтверждение этих слов вынырнули два пловца. Они ничего не нашли.

— Выходите на берег! — Лейтенант обернулся к “бауэру”: — Где же, по-вашему, надо искать затопленный груз?

— В той бухте, — Лашке показал рукой.

Они двинулись вдоль кромки воды. Человек в шляпе с пером плелся следом. Грузовики запрыгали по камням, тоже перебираясь поближе к бухте.

— Из каких вы мест, лейтенант? — спросил Лашке. — Лет вам, я вижу, немало.

— У меня уже внуки, два мальчугана-близнеца, от моего первенца. Сын тоже был на войне. Ох и трусил же я за него! Но, хвала господу, все обошлось, нашим мучениям пришел конец. — Американец нащупал на боку флягу в чехле из толстой фланели, встряхнул ее: — Это коньяк. Ведь мы недавно из Франции. Сделаете глоток?

— Позже, — Лашке скривил губы. — Если позволите, выпьем после работы.

Так, мирно беседуя, они приблизились к бухте: пожилой американский лейтенант — долговязый мужчина с длинным худым лицом и атлетически сложенный немец с решительными движениями.

— Ну вот мы и пришли. — Лашке показал на середину бухты, где час назад втаскивал к себе в лодку ящик с деньгами: — Посылайте своих парней под воду. А мы будем ждать и волноваться. Эй, — позвал он немца в тирольской шляпе, — эй, иди-ка сюда, увалень! Подойди и встань рядом. Как только из воды появится первый ящик, я сверну тебе шею. Будешь знать, как сбивать с толку наших новых друзей!

Он полностью вошел в роль и сейчас почти верил в то, что помогает американцам.

Два пловца с дыхательными аппаратами на груди, высоко поднимая ноги в длинных перепончатых ластах, прошагали к камню на берегу и одновременно спинами упали в воду.

Все напряженно ждали. В наступившей тишине слышно было прерывистое ритмичное шуршание: солдат ножным насосом накачивал резиновый надувной плот.

Прошло около двадцати минут. Вдруг всплыл первый водолаз — почти по пояс выпрыгнул из воды, заколотил по ней ладонями.

— Что обнаружили? — крикнул лейтенант. Забыв обо всем на свете, он по колено вошел в воду.

— Ящики, много ящиков! — донеслось с озера.

Лейтенант протянул руку Лашке:

— Спасибо! Сказать по чести, сперва сомневался в вас. Уж очень показались активным и настойчивым. — Он вынул из кармана револьвер: — Видите, был наготове. Благодарю, приятель.

— Я только выполнял свой долг, — скромно сказал Лашке. — Ну что же, если всякие подозрения отброшены, позволю дать совет: поторопитесь с подъемом грузов. В горах бродит немало эсэсовских головорезов. Вдруг они знают о затопленном золоте!

— Полагаете, могут помешать нам?

— Почему бы и нет!.. Впрочем, если вы ждете сильное подкрепление…

— Я никого не жду.

— Выходит, ваша группа одна во всем этом районе? — продолжал допытываться Лашке.

— Одна. Но мы хорошо вооружены.

— Ну, тогда олл райт, как любят говорить у вас за океаном. — Лашке кинул в рот сигарету. Все, что требовалось, он выяснил.

Между тем водолазы погрузили на плот первый ящик, и солдат стал гнать плот к берегу.

— Парень, — крикнул Лашке немцу в тирольской шляпе, — эй, парень, что теперь скажешь?!

— Простите меня, дружище, — ответил тот. — Признаю: вы победили.

Тяжелые ящики появлялись из-под воды один за другим. Два надувных плота едва успевали принимать груз и делать рейсы к берегу. Здесь ящики складывали в кузов грузовика. Ударами топорика лейтенант вскрыл один из них. В нем оказались английские двадцатифунтовые купюры, прикрытые слоем кирпича.

— Сокровища Аладдина, — пробормотал американец, распечатав пачку банкнот. — Эй, отставить! — крикнул он солдату, который готовился вскрыть новый ящик. — Дальнейшее — дело наших начальников.

— Я бы посоветовал уложить все ящики в один грузовик, — сказал Лашке. — Пусть он пойдет в середине колонны, так будет надежнее.

— Что ж, резонно. — Лейтенант отдал соответствующее распоряжение. — Вы славный парень. И если окажетесь в Штатах, не обойдите стороной мой дом.

Он протянул Лашке визитную карточку.

— Расскажите о своей семье, — попросил Лашке. — Уж если нагряну, то не с пустыми руками. Каждому привезу сувенир.

— О, спасибо! — Американец растрогался. — Мою супругу зовут Линда. Она коллекционирует статуэтки собачек. И если вам удастся…

— Понял! — Лашке стал медленно расстегивать футляр фотокамеры. — Обязательно навещу вас за океаном. А пока что сфотографирую. Не возражаете? Подойдите ближе к берегу — пусть фоном будет это славное озеро.

Лейтенант стал у воды, и Лашке несколько раз щелкнул затвором.

Американец увидел: немец, уже готовившийся закрыть объектив камеры, вдруг задержал руку.

— Возникла идея, — Лашке широко улыбнулся. — Обязательно надо сфотографировать всю вашу группу. Где еще я найду возможность запечатлеть счастливчиков с их добычей — миллионами фунтов стерлингов?..

Солдаты столпились у береговой черты. Лашке попросил, чтобы они встали плотнее — иначе не войдут в кадр. Он торопился, нервничал, ибо минуту назад услышал четырежды повторенный крик кукушки — сигнал, что группа Аннели Райс заняла позицию и готова к боевым действиям.

— Эй, — крикнул Лашке солдату, который выполнял обязанности часового и стоял на скале с автоматом в руках, — эй, приятель, идите сюда! Я хочу сфотографировать всех.

— Лейтенант, — сказал часовой, — мне показалось, человек мелькнул вон за теми валунами.

— Это наверняка собака или лиса. — Лашке торопливо побежал к месту, на которое указывал солдат. — Сейчас повсюду развелись бездомные собаки.

Он заглянул за валун. С автоматом наготове там прятался итальянец Хуго.

В следующее же мгновение Лашке выскочил из-за камня:

— Здесь никого нет! Не беспокойтесь.

Успокоенный часовой спрыгнул со скалы и присоединился к собравшимся на берегу.

— Приготовиться, снимаю, — Лашке навел камеру на американцев.

“Все же кого-то не хватает”, — подумал он и с беспокойством обернулся. Так и есть — немец в шляпе с пером скромно сидел в стороне.

— А тебе особое приглашение?! — едва сдерживая ярость, крикнул Лашке. — Иди и встань вместе со всеми. Ты хорошо поработал и заслужил эту честь.

Проводник подошел к американцам.

Теперь все было как надо. Лашке нацеливал аппарат на людей у кромки воды, все еще не веря в удачу.

— Внимание, — крикнул он и ткнул пальцем в объектив аппарата, — внимание, джентльмены, сейчас отсюда вылетит стая птичек!

Американцы захохотали. Громче всех смеялся лейтенант.

— Снимай, — кричал он, шлепнув себя ладонями по ляжкам, — снимай, чертов немец, это будут отличные фотографии!

Лашке разглядывал людей с острым любопытством. Беззаботные, полные жизни, все они через несколько секунд будут грудой бездыханных тел.

— Спокойно, — провозгласил он, — спокойно, дорогие искатели сокровищ. Слушайте мою команду. Стоять неподвижно. Считаю до трех. Раз, два… три!

Заработали автоматы Аннели Райс и ее спутников. Семь шмайсеров выпустили все патроны и смолкли.

— Дело сделано, — сказал Лашке, когда Аннели Райс вышла из укрытия.

Вдруг она вскрикнула: американский офицер поднял залитую кровью голову, оперся руками о землю и попытался сесть. Левый глаз лейтенанта был выбит, правый ненавидяще сверлил немцев.

Лашке сорвал автомат с плеча Райс. Но в оружии не было нужды. Руки американца подломились. И он ткнулся лицом в прибрежный песок.

В сумерках джип и три грузовых “доджа” отошли от озера и стали карабкаться в горы. На первом же перевале грузовик, в котором были свалены трупы, резко взял в сторону. Водитель выпрыгнул из кабины. Сбив бетонные столбики ограждения, грузовик рухнул в пропасть.

— Вперед! — скомандовала Аннели Райс, когда водитель разбившегося “доджа” занял место в другой машине. Сама она находилась в грузовике, кузов которого был набит ящиками, добытыми со дна озера. Машину вел Лашке.

— С кем у вас связь? — спросил он, когда Райс стала готовить к работе портативную рацию.

— Моего сообщения ждут в штабе рейхсфюрера СС.

— Ну-ну!.. Отдаете вы себе отчет в том, что военные действия закончились еще пять дней назад?

— Я должна связаться со штабом Гиммлера, — упрямо повторила Райс.

В окно кабины грузовика она выставила штыревую антенну, надела наушники и включила передатчик.

В течение сорока минут Райс вызывала адресата, используя все известные ей запасные частоты. Эфир молчал.

Она переключила рацию на волны широковещательных станций и перешла на прием. В динамик ворвались обрывки музыки. Затем в кабине грузовика зазвучала английская речь. Диктор читал экстренное сообщение. На британском контрольном пункте в числе сотни других беженцев задержали для проверки человека с документами рядового полевой жандармерии. Офицеру КПП показалось подозрительным, что у человека по имени Генрих Грицингер недавно сбриты усы, а одно из стекол очков черное, хотя оба глаза солдата здоровы. На допросе задержанный стал нервничать и вдруг сказал, что является Генрихом Гиммлером.

Диктор перешел на крик, живописуя поднявшийся переполох, когда прибывшие эксперты установили, что перед ними действительно находится рейхсфюрер СС Гиммлер.

Важного пленника тщательно обыскали, в одном из карманов его куртки нашли ампулу с цианистым калием. Высокопоставленного нациста, который, как полагали, теперь уже не мог сам лишить себя жизни, надежно изолировали. Но вот прибывает высокий чин британской контрразведки. Он решил осмотреть и ротовую полость Гиммлера. На требование раскрыть рот пленный отвечает отказом. Он стискивает челюсти. Слышен хруст раздавленного стекла — и Гиммлер падает мертвым: ампулу с ядом он прятал в фальшивой коронке зуба…

Диктор умолк. Молчали и люди в кабине грузовика, мчавшегося по ночной горной дороге.

— Вот ответ на вопрос, почему вы не смогли установить связь со штабом главы СС, — проговорил наконец Лашке.

Райс продолжала слушать эфир.

— Пусто, — наконец сказала она и выключила радио. — Германия молчит, будто немцы вымерли и в огромной стране живы только мы с вами.

— Может быть, мы потеряли Германию, — сказал Лашке, — но зато нашли друг друга. Точнее, я нашел вас. А Гиммлера я всегда недолюбливал. Наши отцы служили у одного и того же хозяина, некоего баварского герцога. И мы росли вместе, Гиммлер и я. Кстати, герцог был его крестным отцом. Герцога тоже звали Генрихом.

— Чем вас не устраивал Гиммлер?

— Глаза его всегда глядели мимо человека, с которым он разговаривал. И в них ничего нельзя было прочитать. Поэтому лично мне запомнились не глаза его, а… руки.

— Руки?

— Да, кисти рук, пальцы. Ладони мягкие, как у женщины. Тщательный маникюр.

Райс вспомнила свою последнюю встречу с Гиммлером и Герингом. Тогда она тоже обратила внимание на тщательно ухоженные ногти главы СС.

— Ко всему, он был не из храбрецов. — Лашке помолчал и затем сказал с большой убежденностью: — Да, трус. Именно так. Истребив миллионы евреев, в конце войны дал задний ход, пытался даже вступить в переговоры с сионистскими бонзами… Вот и теперь, в этот последний для него день, показал себя трусом и дураком. Надо же — сунулся к англичанам с документами полевого жандарма! Под конец достойно завершил фарс — принял яд. Итак, чем вы собираетесь заняться?

— Имею приказ и должна выполнять его.

— Что ж, приказ есть приказ. Но даже такой женщине, как вы, требуется поддержка. А у вас уже был случай убедиться: я силен, многое умею…

Райс задумалась. Впереди был полный опасности путь в горах через Австрию и Италию — к морю, где в укромной бухте ее примет на борт подводная лодка. Далее предстоит многодневное тяжелое плавание. Но все это — ничто по сравнению с трудностями, которые ее ждут за океаном… А она одна, совсем одна вот уже почти три года.

Она перевела взгляд на спутника, долго рассматривала его сильные руки, уверенно лежавшие на рулевом колесе. Закурила новую сигарету, вложила ее в рот Лашке. Вздохнув, привалилась к его твердому, будто литому плечу…