Дождь усилился.

– Нам идти пора, – Олег поднялся. – Надень мою куртку. Одеяло оставь здесь. С него уже никакого толку не будет.

– Почему?

– Ты что. Не поняла, что дождь сильный и будет совсем невесело, если ты ещё и промокнешь.

– А ты?

– Я не боюсь.

– Олег, может быть, мы переждем дождь здесь? Ну, спрячемся где-нибудь под деревом?

– Нет, об этом не может быть и речи. Идем. Прогноз неутешительный. Кроме того, скоро темнеть начнет.

– А вдруг всё-таки твой приятель ошибся? Что тогда?

– У меня есть дельное предложение, – с едкой улыбкой ответил Олег. – Сейчас с моего телефончика потрезвонишь своему крутому папочке, что ты решила проверить правильность прогноза, и останешься здесь, а я пойду дальше. Перспектива привлекает? У тебя будет масса шансов проверить, правду ли я говорю, и ошибся ли Стас.

– Перестань со мной говорить в таком тоне! – Саша рассердилась.

– А ты начинай делать то, что я говорю! – он перестал улыбаться. Тон стал жестким и не терпящим возражения.

– Как скажете, господин надзиратель! – с сарказмом ответила Саша. – Куда идти?

– За мной следом. Капюшон набрось. Лечить тебя, вдруг что, нечем.

Саша шла следом за Олегом, послушно накинув капюшон. Куртка Олега бала на неё велика и пришлось закатать рукава. Дождь был сильным, ветер порывистым. Теперь Олег шел намного быстрее, чем раньше. Саша еле успевала за ним. Нога у неё почти не болела, но повязка здорово мешала. Уже через полчаса она попросила:

– Олег, давай остановимся и передохнем.

– Ты лучше ничего не придумала? – Олег повернулся и, хмурясь, взглянул на Сашу.

– Я устала…

– Потерпишь. Давай, давай, двигайся! Скоро смеркаться начнет. И так видимость никуда не годная, а то застрянем совсем.

Когда они подходили к реке, послышались отдаленные раскаты грома. Ветер продолжал усиливаться, а дождь превратился в ливень. У реки в том месте, куда пришла с Олегом, Саша ещё не была. Вода была покрыта сплошной рябью, поэтому казалась мутной и темной. Олег присел на и начал развязывать шнурки на кроссовках. Саша удивленно посмотрела на него.

– Что ты делаешь? – спросила она.

– Разуваюсь. Сейчас ты возьмешь рюкзак и мои кроссовки, а я возьму тебя и пойдем на тот берег.

– А потом?

– А потом недалеко, – Олег снял кроссовки. – Бери рюкзак. Он не очень тяжелый. Держись крепко, но при этом постарайся меня не задушить. Да, главное, пока будем идти, не смотри вниз – здесь вода быстрая, голова закружится.

Саша послушно надела рюкзак, взяла кроссовки Олега, а он взял её на закорки. Очень осторожно он вошел в воду. Олег шел медленно, боясь поскользнуться и упасть. Несмотря на то, что Саша была не тяжелой, спина напомнила о себе лишний раз. Когда он дошел приблизительно до середины реки, Саша испуганно ахнула. Олег остановился и спросил:

– Что случилось?

– Голова кружится, – чуть слышно произнесла Саша.

– Глаза закрой или в затылок мне смотри. Не смотри вниз!

Олегу казалось, что до берега он не дойдет уже никогда. Последние шаги давались особенно с трудом. Твердая почва берега была удивительно устойчивой и долгожданной. Олег опустил Сашу на землю, а сам сел на большой камень. Несколько минут он просидел, прикрыв глаза, словно приходя в себя. Потом он обулся, взял рюкзак и поднялся с камня.

– Идем, – глухо сказал он Саше. – Нужно идти дальше.

– Я больше не могу! – у неё дрогнули губы.

– Можешь, – жестко сказал Олег.

– Не могу! Я устала! У меня нога болит! Зачем мы сюда вообще пришли? Куда ты меня ведешь? Уже темнеет! – Саша перешла почти на крик и начала вытирать с мокрого лица слезы. – Не могу я больше! Понимаешь?! НЕ-МО-ГУ!!!

– Можешь! – Олег хладнокровно отпустил ей пощечину. – Ещё как можешь! Идем!

– Ты… ты меня ударил? – она смотрела на него глазами испуганного ребенка.

– И ещё ударю, если не пойдешь, – всё так же жестко произнес Олег и тут же, неожиданно смягчившись, добавил. – Идем, Сашенька. Нужно потерпеть совсем немножко. Я ведь тоже устал. Потерпи, девочка, не стоит плакать.

Саша посмотрела на него и ужаснулась – он сдавал прямо на глазах. Теперь весь вид его выражал такую нечеловеческую усталость, что становилось страшно. Саша снова вытерла глаза и покорно пошла за ним. Теперь и Олег шел уже не так быстро, походка стала не такой твердой. Ещё Саша подумала, что он вымок до нитки. Даже куртка на ней в одном месте, на шве, немного промокла, а Олег был одет только в свитер.

Скоро они вышли на поляну, на которой стоял деревянный домик. Олег достал ключ и открыл дверь. Сегодня он входил без шуток. Саша вошла за ним следом. Олег снял с плеч рюкзак, бросил на пол и выдохнул: «Дошли!».

Глава 36

Олег зажег свечу, сходил в подсобку и запустил генератор. Вернувшись, он включил свет, достал из рюкзака сухую одежду для себя и обратился к Саше:

– Пока я переоденусь, достань что-нибудь для себя.

– Я не могу, я устала, – почти шепотом ответила Саша.

– Это почти последнее, что я советую тебе сделать до того, как ты отдохнешь. В противном случае…

– Ты меня снова ударишь? – перебила его Саша.

– Нет. В противном случае, у тебя есть шанс заболеть, – совершенно спокойно ответил Олег. – Кстати, если хочешь нормально умыться, вода будет минут через пять.

– Откуда?

– Вон из-за той двери, – Олег указал на дверь подсобки. – Здесь всё продумано. Печку я растоплю, когда умоюсь и переоденусь.

Пока Олег приводил себя в порядок, Саша села прямо на пол и расплакалась. Она и сама не могла сказать, почему теперь плачет, но слезы катились и катились по щекам. Теперь не было дождя и ветра, теперь была возможность согреться и нормально отдохнуть. Сейчас Саша особенно осознавала, что в своих бедах виновата только она сама. От этого сознания становилось плохо вдвойне. А ещё очень плохо становилось потому, что Олег совершенно нею не интересовался. Он вел себя подчеркнуто холодно, если не насмешливо и почти презрительно. Саша за последнее время отвыкла от такого отношения к себе. Ей даже хотелось, чтобы он назвал её Волковой.

Вернулся Олег. Теперь на нем были сухие джинсы и футболка. Он бросил мокрую одежду и присел перед Сашей на корточки.

– Ну, чего ты плачешь? – спросил он почти ласково. – Устала?

– Да… – прошептала Саша.

– Давай, прекращай реветь, иди умойся и переоденься, а я тем временем растоплю печку и соображу поесть и попить чего-нибудь тепленького. Потом ляжешь и будешь спокойно спать до утра. Нога сильно болит?

– Не знаю. У меня сейчас, кажется, болит всё.

– Да ты не простыла ли, девочка? – Олег заботливо коснулся Сашиного лба.

– Не знаю.

– Иди, приводи себя в порядок. Ногу можешь разбинтовать. Бинты выбросишь в корзину для мусора. Придешь, разберемся.

Саша достала из рюкзака для себя футболку, джинсы и белье и ушла приводить себя в порядок. Когда она вернулась, в печке уютно потрескивали дрова. Олег что-то резал, стоя у стола спиной к ней. Его одежда висела на веревке, протянутой через кухню.

– Можно я свою одежду тоже повешу? – спросила Саша.

– Нужно, – он повернулся и быстро взглянул на неё. – Вешай. Достанешь сама?

– Достану, – Саша повесила мокрые вещи.

– Как нога?

– Больно становиться.

– Не смертельно. Сейчас с едой разберусь и гляну.

– Может быть, тебе помочь?

– Нет, я сам справлюсь. Садись. Что ты стоишь, как в гостях?

– Что это за дом? – спросила Саша, садясь поближе к печке.

– Мой дом. Я сюда охотиться приезжаю с ребятами. В основном зимой.

– Ты что здесь раньше жил?

– Хотел бы я здесь постоянно жить. Здесь хоть не достает никто. Только вот ни разу больше, чем на две недели сюда забраться мне не удавалось.

– Почему?

– Дела. Кстати, у нас неприятность, – Олег закончил делать бутерброды.

– Какая ещё неприятность? – у Саши всё внутри замерло.

– Телефончик наш, кажется, в бозе почил. Я дрозда дал, оставил его у себя в кармане. Нужно было положить тебе в карман куртки. Я вымок так, будто меня в воду окунули. Видно, в телефон вода попала. Что теперь, ума не приложу. Ничего набрать не получается.

– Что это значит? – испуганно глядя на Олега, спросила Саша.

– По большому счету ничего особенного. Просто мы остаемся без связи до тех пор, пока не нарисуется Стас или его парни и нас отсюда не заберут.

– А когда нас отсюда заберут?

– Вот этого я тебе сказать не могу. Я вообще-то сомневаюсь, что в такую грозу может найтись какой-нибудь камикадзе, чтобы прилететь за нами. Плюс ещё и ветер. Погода улучшится, и нас заберут. Тебе домой сообщат. Гена с ребятами должен попасть в город относительно без проблем. К хутору можно подъехать, а они туда пришли ещё засветло.

– Домой мне можно и не звонить. Я же тебе сказала, что мои родители уехали отдыхать в Анталию. Должны вернуться ещё только через неделю. Братец, если и приедет, то сначала позвонит. Если никого дома не будет, то он и заходить не станет.

– Тогда можно не сильно волноваться. Я думаю, что мы выберемся отсюда за неделю. Ты что предпочитаешь сначала, чтобы я твою ножку посмотрел или поесть? Если я сейчас посмотрю ногу, то чай ждать не придется. А, если наоборот, жевать придется на сухомятку.

– Смотри ногу.

Олег вытер руки и, присев перед Сашей, осмотрел ногу. По-видимому, он остался доволен состоянием дел. Окончив осмотр, Олег наложил Саше обычную фиксирующую повязку.

– Можно сказать, что дела наши, не взирая на все неприятности, не так уж плохи, – впервые за последние дни Саша увидела его улыбку, но не холодную или язвительную, а спокойную, добрую. – Ещё пару дней и повязка совсем не понадобится. Ты вообще, как себя чувствуешь?

– Не знаю. Как трактором по мне проехали, – пожаловалась Саша.

– Это не особенно хорошо, – он покачал головой. – Давай-ка так, сейчас поешь, попей чайку, а потом я тебя, на всякий случай, разотру спиртом. Другого средства профилактики простуды, кроме сушеной малины, липы и этого я тебе предложить, к сожалению, не могу.

Саша ела без аппетита. Сказывалась усталость и бессонная ночь. Сейчас она начала согреваться. Ей очень хотелось спать. Она посмотрела на Олега. Он тоже выглядел не лучшим образом – бледный, уставший, казалось, даже глаза от усталости ввалились.

Лежащий на столе мобильный телефон, запищал. Олег улыбнулся. Кроме того, что ему, наконец, удалось согреться, это была вторая радость за последний час. Звонил Гена.

– Олег? – в голосе была сплошная паника.

– Я, Генчик, я, – Олег облегченно вздохнул.

– Ты молчишь. Что случилось?

– Телефончик мой шалит. Видимо, вода попала, и набрать ничего не получается. У тебя всё в порядке?

– Да, всё. Мы завтра в середине дня в городе уже будем. Откуда вода в телефон попала?

– У вас что, дождя нет?

– Ну, так себе дождь. Средний. А у вас?

– А у нас все блага, которые обещал Стасик: льет, как из ведра, гремит, ветер такой, что с ног валит. В общем, весело. Только ты не паникуй, мы уже в избушке. Дошли нормально.

– Давно дошли?

– Второй час пошел.

– Сильно намокли?

– Да как тебе сказать? Средне. Вещички сушатся, мы греемся. Генчик, давай так, ты будешь мне звонить утром и вечером. И Стаса предупреди.

– Оксане сказать?

– Максу лучше скажи. Пусть он как-нибудь осторожно ей всё объяснит. Главное, не разводите там панику. Ты же знаешь, как Оксана всё воспринимает.

– Как твоя любимая?

– Чай пьет. Всё у нас в порядке. Всё, Генчик, давай до вечера. Мало ли что ещё с телефоном. Мне совсем без связи оставаться не хочется.

– Добро, до вечера, – голос Гены немного повеселел.

– Почему ты сказал, что мы промокли средне? – поинтересовалась Саша.

– Потому что Генчик большой паникер. Если я ему скажу, как всё на самом деле, его кондрашка хватит. Зачем парня волновать? Подожди, не начинай пить. Давай я тебе в чаек спирта накапаю.

– Я спирт не пью.

– Извини, бургундского не припас, – вздохнул Олег. – Саша, я ведь тебе спирт не как выпивку предлагаю, а как лекарство. Так что, дружочек, придется потерпеть. Тем более, такая доза на чашку чая, что ты почти и не почувствуешь.

– Ладно, Айболит, – Саша покорно подставила чашку.

– Допивай, я тебя разотру, и валимся спать. У меня глаза – хоть спички вставляй, сами закрываются.

– А как ты меня растирать будешь? – Саша отпила чай. Спирт действительно почти не чувствовался, зато по телу пошло приятное тепло.

– Разденешься, я тебя разотру, – Олег достал сигарету и закурил. – Слава Богу, что хоть рюкзак не промок! Я бы без курева совсем свихнулся, а здесь, кажется, ничего не осталось.

– Что значит, разденешься? – Саша испуганно посмотрела на Олега.

– Снимешь штанцы и футболку. Дружочек, ты от всех тягот лесной жизни забыла, как раздеваются?

– Нет… но… – Саша смутилась.

– Детка, я за свою жизнь столько голых баб видел, что, вряд ли, твоя голая попка меня заведет, – Олег поморщился. – По крайней мере, до тех пор, пока я этого не захочу. Можешь за свою невинность не беспокоиться. Да ещё и после того цирка, который ты пыталась устроить.

– Я же попросила, не называть меня деткой, – Саша опустила глаза.

– Извини, забыл. Так, ты чай допила? Топай в ту комнатенку, раздевайся и ложись туда, где одеяло темно-вишневое.

Саша допила чай и пошла во вторую комнату. Здесь стояли углом два дивана и уже были расстелены постели. Она очень удивилась, увидев дорогое постельное белье. Почему-то ей рисовалась перспектива спать чуть ли не на полу. Саша разделась до трусиков и легла на живот, уткнувшись лицом в подушку, от которой пахло сушеными травами. Пришел Олег. Он сел на край дивана и начал растирать Сашу спиртом. Через пару минут ей казалось, что спина и ноги горят.

– Это что, чистый спирт? – спросила она.

– От чистого я с тебя завтра кожу пластами снимать бы начал. Разбавленный. Переворачивайся.

– Может достаточно? – робко спросила Саша.

– Я тебя уже предупредил, уговаривать я тебя не буду. Заболеешь – твои проблемы. Лечиться нечем.

Саша перевернулась и закрыла глаза. Ей было нестерпимо стыдно. Руки Олега коснулись её тела в последний раз, он встал с дивана и сказал:

– Можешь футболку натянуть. Завернись получше и постарайся уснуть.

– А ты? – Саша, стараясь не смотреть на него, села и взяла свою футболку.

– Я сейчас возьму телефон и тоже спать буду. А что?

– Ничего. Просто спросила.

Олег вышел в кухню. Саша завернулась в одеяло. Теперь было тепло, даже немного жарко. Её начало клонить в сон. Последнее, что она заметила, что с дивана, на котором Олег постелил себе, сняты подушки. Сашу это немного удивило, но разорвать пелену сна и спросить, почему так, у неё уже не было сил. За окнами лил дождь, казалось, временами даже стекла дрожат от раскатов грома… Чья-то ладонь нежно коснулась её волос и лица. Это прикосновение было удивительно приятным. Саша решила, что это ей снится. Скрипнул второй диван, и больше она ничего уже не слышала, провалившись в глубокий и крепкий сон. Во сне был дом. Это был дом совершенно незнакомый, но она точно знала, что это её дом. В этом доме было уютно и спокойно. И ещё рядом с ней был Олег. Ей было так хорошо с ним…

Саша проснулась среди ночи и некоторое время не могла понять, где находится и какое сейчас время суток. В комнате было темно, за окнами всё так же лил дождь и слышались глухие громовые раскаты. На столе горела свеча. Саша села и осмотрелась. Олег лежал на своем диване с закрытыми глазами. Сначала она подумала, что он спит.

– Ты чего проснулась? – спросил Олег, не открывая глаз.

– Я думала, что ты спишь.

– Не сплю. Выспалась?

– Не знаю. Я во времени потерялась, – Саша сладко потянулась. – Кажется, уже и спать не хочется.

– Как самочувствие?

– Идеально! Даже нога почти не болит, – Саша вспомнила о подушках. – А почему ты так лежишь?

– Как? – не понял Олег.

– Ну, на жестком и без подушки?

– Спина болит. Мне лучше пока на твердом полежать.

– Неудобно, наверное, – с сочувствием сказала Саша.

– Нормально. Я привык.

– Олег, а свет можно включить?

– Выключатель справа от двери. Только, если нет особой необходимости, обойдись свечкой. У нас солярки не особенно много. Кто знает, сколько это безобразие с погодой продлиться.

– Ты думаешь долго? А, если я спать больше не захочу?

– Ты что, боишься? – Олег, наконец, открыл глаза.

– Немножко, – Саша смутилась.

– В известном направлении сама сходишь или тебя стоять под дверью ждать?

– Схожу, не волнуйся. Я хоть и боюсь, но не настолько.

– И это радует.

Глава 37

Время поползло медленно, как черепаха. Тишину нарушал только шум ливня да раскаты грома. Олег всё так же, закрыв глаза, лежал на диване. Спать Саше пока больше не хотелось, а делать было совершенно нечего. От этого «нечего делать» она стала рассматривать стены, но это занятие было не особенно интересным и надолго Саши не хватило. Она вздохнула и села.

– Если тебе совсем скучно, полезь в рюкзак и достань приемник. Кажется, я его не вытащил, – сказал Олег.

– А почему ты раньше молчал? – Саша обрадовалась и пошла в сторону кухни, где они оставили рюкзак, когда пришли. – Я скоро от этого затишья обалдею.

– Забыл. Не до того было. Можешь на кухню не идти, рюкзак лежит внизу, в шкафу. Я убрал, когда ты спала.

Только теперь Саша обратила внимание на то, что говорит Олег всё так же, не открывая глаз. И так же он лежал всё это время. Соответственно, видеть, что она делает, не мог. Саше стало нехорошо. Она остановилась и оглянулась на Олега.

– Ты что, передумала? – спросил он.

– Нет… – Саша потерла лоб кончиками пальцев. – А откуда ты знаешь, что я шла на кухню?

– Слышно же, – Олег открыл глаза и посмотрел на Сашу. – Что ты такая перепуганная?

– Слышно? – переспросила она. – Но ведь я же босая. Я почти не слышу, как иду, а ты говоришь, что слышно. Вообще, почему ты решил, что мне скучно? Я думала, что ты наблюдал за мной.

– Не бойся, ничего удивительного в этом нет. Просто я слышал, как ты встала, потом легла и время от времени вздыхала. Так обычно ведет себя человек, если ему скучно.

– Так ты хочешь сказать, что слышал всё это? – Саша теперь недоверчиво улыбнулась. – У тебя настолько острый слух?

– Слух, как слух. Просто я привык. Скорее, это уже рефлекс, что, когда ты находишься в лесу, то нужно прислушиваться абсолютно ко всем звукам. Одно из правил безопасности. Успокоилась?

– Успокоилась, – Саша старалась, чтобы улыбка не выглядела натянутой. – Может быть, ты сам тогда приемник достанешь?

– Достань ты. В шкафу удав не сидит. Мне просто вставать лень.

– Как твоя спина? – спросила Саша, копаясь в рюкзаке.

– Спасибо, лучше. Нашла?

– Да.

Разговор снова умолк. Некоторое время Саша была занята тем, что пыталась поймать какую-нибудь станцию. Из-за грозы были довольно сильные помехи и музыка, то и дело, прерывалась треском.

– Ничего не получается, – грустно сказала Саша, выключив приемник. – Трещит и никакого толку.

– Посмотри в тумбочке. Кажется, там должны быть журналы, правда старые и, может быть, завалялось несколько книг. Здесь, вроде бы, когда-то что-то забывали. Правда при свече читать не очень удобно.

– Ничего, не ослепну.

Саша нашла в тумбочке пачку старых журналов и несколько книг. Она взяла потрепанный томик Эдгара По.

– Олег, это что? – спросила она.

– Мистика, – Олег снова открыл глаза и повернул голову. – Прародитель современных ужастиков.

– Здорово!

Саша взяла свечу и удобно устроилась в углу дивана с книгой. Книга была очень интересной. За окнами бушевала непогода, а здесь, в домике было уютно и тепло, свеча заливала комнату золотистым светом, пахло сушеными травами. Саша не заметила, как прошло два часа. Она очень любила читать, но старательно скрывала это от своих друзей, боясь, что её сочтут слишком старомодной. Родители её увлечения чтением совсем не разделяли. Отец считал деньги, потраченные на книги и время на чтение, выброшенными на ветер, а мать предпочитала бразильские и мексиканские сериалы. Сейчас Саша вдруг поняла, что даже мечтала о таком случае. Теперь главным было, чтобы Олег никому не рассказал о том, с каким наслаждением она читала при свече. Саша оторвалась от книги и посмотрела на Олега. Он лежал так же неподвижно, закрыв глаза, как несколько часов назад. У неё по спине пробежал лёгкий холодок. Под впечатлением только что прочитанного, даже Олег начал казаться каким-то мистическим персонажем. Саша хотела окликнуть его, но передумала, решив, что он спит. «Да и кому он может рассказать что-нибудь? У нас ведь и друзей общих нет. Тем более, кто я и кто он? Мы никогда не попадем в одну компанию. Слишком он далек от этого. Не с его манерами в общество. А жаль! Стоит хотя бы себе признаться, очень интересный парень», – подумала Саша и снова взялась за книгу. Прошло не больше получаса. Снаружи раздался леденящий душу вой. От неожиданности Саша выронила книгу и вскочила с места. На резкое движение нога отозвалась острой болью. Олег тоже стремительно поднялся. От его апатии не осталось и следа. Вой снова повторился теперь уже ближе. Олег подошел к окну и попытался что-нибудь увидеть сквозь темное заплаканное стекло.

– Что это? – шепотом спросила Саша. От страха её била крупная дрожь.

– Волк, – спокойно ответил Олег.

– Волк? – Саше стало совсем скверно.

– Волк, – повторил Олег. – Задуй свечу.

– З-з-зачем? – пролепетала Саша.

– Чтобы его не привлекать. Хотя, уже привлекли. Всё равно, задуй свечу.

Саша не могла двинуться с места. Олег подошел и погасил свечу. Теперь в комнате стало совсем темно. Только вспышка молнии облила все мертвенным бледным светом. Саша чуть не плакала от страха. Происходящее становилось похожим на только что прочитанные ужасы.

– Олег, мне страшно, – почти шепотом сказала она.

– Чего ты испугалась? – её плеча коснулась его сильная теплая ладонь. – О, да ты и впрямь, как зайчонок, дрожишь!

– Разве тебе не страшно?

– Нет. Мы – здесь, волк – там. Что он нам сделает?

– А это настоящий волк?

– Нет, игрушечный, – Саша услышала в голосе Олега легкую насмешку. – Специально для таких любителей экстремального отдыха завозим, потом делаем эффект грозы, а дядька в кустах волку ключиком пружинку заводит и выпускает. Знаешь, как цыплята игрушечные, которые клюют?

– Я серьезно спрашиваю, – Саша почти обиделась.

– Конечно, настоящий. Притом одинокий.

– Откуда ты знаешь, что одинокий?

– Давай так, сначала ты перестанешь дрожать, а потом я расскажу. Ты лучше лезь под одеяло. Завтра будет день, завтра почитаешь.

– А ты?

– Что я? Я читать не собирался.

– Олег, ты можешь посидеть рядом со мной? – Саша ожидала, что сейчас он начнет смеяться над ней.

– Могу, – он не смеялся.

– Спасибо… – сами собой у Саши на глаза навернулись слезы, и она расплакалась.

– О, да мы так не договаривались! Что случилось? – Олег взял Сашу за плечи. – Чего ты плачешь?

– Сейчас успокоюсь… – сквозь слезы прошептала Саша.

– Перестань, глупышка, – Олег обнял её и прижал к себе. – Ты просто устала, перенервничала, теперь ещё и испугалась. Ничего ведь страшного нет. Всё будет нормально. Скоро мы будем дома. И здесь, сейчас, тебе ничего не угрожает.

Олег говорил тихо, его голос был ласковым, почти нежным. На секунду Саше показалось, что перед ней совсем другой человек, не тот, с кем она постоянно пререкалась, не тот, кто довольно зло и жестоко высмеивал её, и кого она пыталась постоянно унизить, не тот, кто однажды даже ударил её. Это был тот, кто ей снился – добрый и сильный. Она плакала и не могла успокоиться. Он прижимал её к груди, гладил по вздрагивающим плечам.

– Ты только не смейся надо мной, – попросила она.

– Да кто над тобой смеется? Давай, устраивайся поудобней, а я тебе расскажу, что захочешь. Согласна?

– Согласна, – Саша глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

– Вот и славненько, – Олег склонился и коснулся губами её волос. – Умница, девочка.

Они сели рядом. Саша поджала ноги и снова прижалась к Олегу. Сразу же на своих плечах она почувствовала его руку. У Саши закружилась голова.

– Олег, – чуть слышно произнесла она, – ты извини… я не могу так… сразу…

– Ты о чем? – удивился Олег.

– Понимаешь, для меня это всё всегда бывает слишком серьезно… Может быть, у меня взгляды на жизнь провинциальные, но я сейчас не смогу…

– Постой, постой! Чего ты не сможешь? Что для тебя серьезно?

– Отношения с мужчинами… – прошептала Саша и поблагодарила про себя темноту за то, что не было видно, как она краснеет.

– А я что, тебя домогаюсь?! – Олег рассмеялся.

– Нет… просто… я подумала… – она совершенно смешалась.

– Сашенька, запомни, я могу целоваться где угодно, с кем угодно и сколько угодно без каких бы то ни было последствий. А с тобой мы даже не поцеловались. Так, успокоить тебя хотел. Извини, если что-то не так, – он убрал руку.

– Только успокоить?

– Ну да. А что? Судя по тому, что было два дня назад, я не думал, что смогу тебя смутить чем-то подобным.

– И я тебе ни капельки не нравлюсь? – Саша готова была расплакаться снова.

– Это так важно? – из его голоса снова исчезла улыбка.

– Допустим, да.

– Зачем тебе? Чтобы было о чем потрепаться с подружками? Ящик шампанского стаскать? Так я тебе и так по возвращении поставить ящик «Дом Пириньена» могу.

– Извини за ту дурацкую выходку. Я просто наказать тебя хотела.

– За что? – удивился он. – Что такого я сделал, что ты постоянно пыталась меня как-нибудь зацепить? Ведь, право слово, неблагодарное дело со мной связываться. Я ведь не такой мягкий и корректный, как Генчик и Лёвик.

– Неужели ты не понял, что ты мне нравишься?

– А я ли тебе нравлюсь, Сашенька? Тебе ведь такой, как я, вряд ли нужен.

– Конечно, мы люди не одного круга, но ведь ты не всегда такой деревянный. Ты же иногда бываешь нормальным человеком…

– Это я-то деревянный? – Олег от души расхохотался.

– Ты не обижайся, но тебя бы немножко манерам обучить, приодеть и деньжат подкинуть, так тебя бы каждый у себя мечтал увидеть. Ты просто очень далек от солидной публики.

– Хотя бы потому, что не исповедую принцип твоего папаши, начет кидануть ближнего?

– Не придирайся. Мой папик не такой уж злодей. Просто в бизнесе нельзя без этого.

– Ты думаешь?

– Папа так говорит. Разве твой босс не такой?

– Ну, меня ещё не кидал.

– А что тебя кидать? Олег, ты парень отличный, но двадцать долларов это не деньги. Твой хозяин суммами несколько побольше оперирует.

– Да я в курсе, что побольше. Не на «Запорожце» же ездит. Ладно, мы от темы отдалились. Начали обо мне, а перешили на хозяина. Ты сказала, что я тебе всё-таки нравлюсь при всей своей деревянности. А теперь объясни, каким нужно быть, чтобы тебе понравиться на все сто? Крутым? Денежным? Пальцы в растопырку?

– Не обязательно. Ты ведь мне понравился. Мне только жаль, что продолжения у нас скорей всего не будет.

– Что, бедноват?

– Мне, вообще-то, безразлично, но вот родители…

– Но ты так и не сказала, каким нужно быть, чтобы тебе понравиться, а не родителям.

– Надежным и… – Саша помедлила с ответом. – Ты только не смейся, ласковым. Ты, как не пытаешься казаться грубияном, на самом деле не такой. Тебя интересует, нужен ли мне такой человек, как ты. Нужен, только не такой, каким ты пытаешься быть, а такой, какой есть.

– Не знаешь ты, девочка, какой я… – Олег вздохнул и помолчал. – В конце концов, ты тоже не такая, какой пытаешься казаться. Мы уже об этом говорили. Ведь такая, какой временами пытаешься быть, ты мне не нравишься.

– Ты не сказал, какая нравлюсь…

– Ты мне нравишься такая, как сейчас. Пока мы здесь вдвоем, не пытайся строить из себя крутую девчонку, не для кого. Побудь такой, какая ты есть.

– Попробую, – Саша прижалась к его плечу.

– Вот так-то лучше. Ты уже не боишься? – Олег снова обнял Сашу за плечи.

– Вот так, рядом с тобой, нет. Ты обещал рассказать, откуда здесь волки и почему одиночка.

– Откуда он здесь взялся, я не знаю. Их здесь очень долго не было. Появились три года назад, а два года назад я охотился здесь с друзьями. Дело было зимой. Волчицу убили.

– Ты?

– Я добил. Мой друг её подстрелил. Нельзя чтобы зверь долго мучался. Пришлось добивать. Я не хотел вообще в них стрелять… Заблажил тогда Костик… В ту ночь волк выть и начал…

– Страшно было?

– Нет. Волчицу жаль. Мы потом много раз приезжали охотиться, но сюда он ни разу не выходил.

– А вдруг он на нас нападет?

– Не нападет, трусишка. Мы же в доме.

– Всё равно страшно, – вздохнула Саша.

– Не дрожи, у меня пистолет есть.

– Пистолет?! – такое известие привело Сашу почти в такой же ужас, как и волчий вой. – Зачем?

– Чего ты испугалась? – удивился Олег. – Не бойся, я не киллер, я – проводник. Просто когда ведешь группу, оружие с собой лучше иметь. Мало ли, какая ситуация? Правда, пользоваться ещё ни разу не приходилось. Ты ещё дрожишь?

– Уже нет.

– Вот так-то лучше.

Они замолчали. В наступившей тишине слышался только шелест дождя за окнами да шум ветра в лесу. Олегу на секунду показалось, что это сон. Как когда-то, несколько лет назад, исчезло ощущение времени. Его лица осторожно коснулись тонкие нежные пальцы. От этого прикосновения у него закружилась голова и ровный, спокойный стук сердца перерос в удары набатного колокола. На щеке он почувствовал теплое дыхание. Олег отыскал губами губы Саши и задохнулся от поцелуя. Поцелуй казался бесконечно-долгим. Так хорошо ему не было уже очень давно ни с кем.

– Олег… Олежка… – шепот Саши он скорее почувствовал, чем услышал. – Я тебя…

– Нет… – он вздрогнул, как от удара плетью. – Нет… только ничего не говори… Между нами всё равно ничего не будет… не должно быть…

– Почему? – удивилась Саша.

Олег не ответил. Сердце билось уже где-то в горле, губы пересохли. Ему было страшно впервые за много лет. Он боялся сам себя и боялся её. Он боялся того, что может произойти. Вместо ответа Олег запутался пальцами в её волосах. Его пылающего лица снова коснулись прохладные нежные пальцы.