– Ну да. Потому и разговор.

Мама пришла через несколько минут. Олег и отец сидели в гостиной. Олег курил, глядя в пол, отец внимательно наблюдал за ним.

– Что случилось? – спросила мама садясь. – Где Марина?

– Я ушел от неё, – не поднимая головы, ответил Олег.

– Так, Олег, – уже без удивления и улыбки сказал отец, – хватит говорить полуфразами. Изволь рассказать всё по порядку.

– А что рассказывать? – он посмотрел на отца. – Сказал же, я от неё ушел.

– Ничего ты не сказал, – отец нахмурился. – И чтобы я этого «от неё» больше не слышал. Её зовут Марина.

– Хорошо, я ушел от Марины. Вещи заберу завтра. Официально всё оформлю, в положенный срок. Устроит? – Олег начал злиться.

– Не устроит. Весь расклад не устроит. Во-первых, почему ушел?

– Я там лишний.

– Точнее, – отец нахмурился ещё больше. – Я попросил, объяснять всё нормально!

– А что я объясняю ненормально?! – взорвался Олег. – Держит меня ваша обожаемая Марина за бестолкового пацана! С самого начала так и было: хочу – выгоню, хочу – оставлю! Не особенно давно предложил Снежану удочерить, начала в сторону уходить, всё на её папашку намекала! Сегодня какой-то мужик на работу позвонил. Она с ним поговорила и ушла, а мне лаборантка так ехидненько, что меня замутило, сообщила, что он и раньше звонил. Домой пришел, бабки под подъездом оглядываются и перешептываются. В квартиру вошел и, как в паршивом анекдоте, друга семьи встретил! Как ты думаешь, кто моей любимой жене лапки тискал, шампанское с ней пил и розы ей приволок?! Юрий Михайлович Добрыдник! Всё выяснял, забыто всё или как…

– Приблизительно ясно, – кивнул отец. Потом повернулся к маме и, совершенно спокойно, чуть ли не с улыбкой, попросил. – Мариночка, если тебя не затруднит, накапай нашему детищу валерьяночки капель двадцать и капель десять пустырника добавь. Там чаек уже заварился и чайку принеси. Пусть тепленького попьет, успокоится, а я пока руки вымою и розы занесу, а то повянут.

Родители вышли из комнаты. Олегу было слышно, как отец что-то шепнул маме, но что, он не смог разобрать. Он остался один в компании очередной сигареты. Реакция родителей была странной и неясной. Вообще-то Олег и не знал, какая именно реакция сейчас нужна, но ему показалось, что не такая. Вернулись родители почти одновременно. Мама принесла, как и просил отец, валерьянку с пустырником и чай. Отец сел на прежнее место.

– Пей, – предложил он.

– А валерьянка зачем? – Олег подозрительно посмотрел на него.

– Ты, сынок, в последнее время переутомился со своей диссертацией, неврозик нажил. А валерьяночка она помогает, – Олегу показалось, что отец над ним издевается.

– Знаешь что, па… – он отвернулся. – У меня проблемы, а ты… а вы…

– Что я? – отец перестал улыбаться. – Что мы? Ты ведешь себя, как неврастеник! Смотри ты! Пришел кто-то к его жене! Нашептали ему бредней! Под подъездом шушукались! Никогда не думал, что ты до такого опустишься! Да что она, твоё нижнее белье, к которому никто не имеет права прикоснуться? Из-за того, что притащился Юра Добрыдник, первый городской бабник, стоит разводиться? Мало ли что у них когда-то было? Если вспомнить твоё «монашеское» прошлое, так тебя на порог пускать не стоило. У тебя есть основания более веские, чем ударившая тебе в голову дурь?

– Но, па… – Олег растерянно посмотрел на отца.

– Вот что, Олег, я сержусь на тебя редко, но сейчас ты меня заставляешь сердиться. Что это за поведение?! – отец нахмурился, и тон его стал жестким.

– Папа прав, Олежка, – мама тоже строго посмотрела на Олега. – Если бы в своё время каждый из нас обращал внимание на сплетни и шепот за спиной, то вряд ли мы прожили бы и полгода. То, что Марина не запрыгала от радости, а сказала, что подумает, когда ты предложил удочерить Снежану, играет скорей в её пользу. Просто она решила взвесить все за и против, и дать тебе самому ещё раз подумать. Кстати, о папашке… Лёня, сказать или не стоит?

– Скажи, – кивнул отец.

– Ты всё время твердишь Марине, что тебя не интересует, кто отец Снежаны. Может быть, стоило бы и поинтересоваться. Её отец Добрыдник. В своё время он забил Марине голову, как и остальным. У него тогда были проблемы с женой. Выяснилось, что у Марины должен быть ребенок и Юра начал взахлёб её уговаривать оставить его. Потом с женой помирился и о Марине забыл. Марина же просто оказалась выше, чем он, и предпочла о себе не напоминать. Не ошибусь, если скажу, что у него снова с женой проблемы, вот он и рванул по старым связям. Серьезных-то связей, которые продолжались больше месяца, у него было всего две-три.

– Вы это знали и молчали?! – Олег был поражен.

– Олег, ты ведь сам отказался это узнать. У меня терпения было больше, чем у тебя. Мы очень о многом с Мариной переговорили, прежде чем вы пожениться успели.

– А теперь, сынок, выпей всё-таки валерьянки, поужинай, попей чайку и ступай к жене, – уже спокойно сказал отец. – Будем считать, сегодняшний твой самостоятельный приезд связан с тем, что Марина просто занята. Истерик ты больше устраивать не будешь, и будешь вести себя, как нормальный, взрослый мужик. Ты же сам говорил, что тебе хорошо с Мариной и ты обожаешь Снежану. Если ты способен вот так, за какую-то минуту, в порыве плохого настроения, всё сломать, грош цена твоим словам и ты просто трепач. Не хотел бы я иметь такого сына. Да и вообще, выходит, я и мама напрасно пытались тебе привить какие-то понятия относительно семейной жизни и порядочности. Да, когда приедешь домой, не забудь извиниться перед Мариной. Никто же не предлагает тебе ехать к Добрыднику и просить прощения у него. Он старый блудник, а Марина женщина порядочная. Так что, извинись. Лады?

Олег молчал. Отец и мама были, как всегда, правы. Он повел себя, как идиот. Ему стыдно было перед родителями и ещё больше перед Мариной. Молчание становилось тягостным. Отец снова слегка нахмурился и довольно строго спросил:

– Так я не понял, что ты надумал? Лады или как?

– Лады, лады, – вздохнул Олег. – Только можно я валерьянку пить не буду?

– Можно! – отец расхохотался. – Если хочешь, я касторкой заменю или мочегонным. В твоем случае поможет: всё едино от глупых мыслей отвлечет! Марина, сообрази ему что-нибудь съестное. Может после еды тоже попустит. А то и впрямь сынонька решил, что касторки дадим, и совсем с лица сошел.

– Ничего я не решил, – пробурчал Олег. Ему было стыдно.

– Да, розы заберешь. Это от меня Марине. И чтобы завтра приехали вместе. Кстати, я спрошу, от кого цветы были. А то сам уже и забыл, когда жене цветы дарил.

– Неделю назад, – Олег исподлобья посмотрел на отца. – Па, перестань меня дразнить, мне и так скверно.

– Это почему же?

– Да вышло всё глупее глупого, а ты ещё и шутки шутишь…

– Если бы до тебя, сынок, не дошло, то я поплакал бы. А так, давай переведем всё в шутку.

– А вдруг меня Марина не простит?

– Олег, ты ведешь себя, как ребенок, – в комнату вошла мама и покачала головой. – Иди поешь. Всё в порядке будет.

Олег приехал домой, когда уже стемнело. Подходя к дому, он взглянул на окна. Одно было слабо освещено. С замирающим сердцем Олег поднялся по лестнице. Когда он нажал на кнопку звонка, у него ноги стали ватными. Несколько секунд показались Олегу часом. В квартире послышались шаги Марины. Она остановилась у двери и спросила: «Кто?». По голосу было слышно, что она плачет. Олег ответил. Она открыла дверь. В прихожей было темно. Олег вошел, включил свет и ужаснулся. Заплаканной он видел Марину всего пару раз и эти разы не шли ни в какое сравнение с тем, что было теперь. Только сейчас до него окончательно дошло, что он натворил.

– Ты за вещами? – дрожащим голосом спросила Марина.

– Мариночка, ради Бога, прости меня! – Олег обнял Марину свободной рукой. – Я таким придурком оказался…

– Я виновата перед тобой… я ничего не успела тебе объяснить…

– Что ты должна была мне объяснять?

– Это был отец Снежаны… Не знаю, из каких соображений он вспомнил о моем существовании… мы не виделись уже пять лет… Я думала, что ты придешь пораньше, и я успею тебя предупредить, а ты задержался… У меня с ним ничего нет… ты только не думай…

– Я ничего не думаю. Прости меня, за эту выходку! Сам не знаю, что на меня нашло.

– Олежка, ты только не уходи… – она разрыдалась, прижимаясь к его груди. – Никто сюда больше никогда не зайдет… я ни с кем никогда не встречусь…

– Успокойся, Мариночка! Успокойся… ну, перестань… Я же люблю тебя, солнышко моё… Глупо всё вышло… я себя, как дикарь, повёл…

Успокаивал Олег её долго. Когда, наконец, ему это удалось, они прошли в комнату, Марина поставила цветы в вазу. Олег ними уже все пальцы исколоть до крови успел. Он сходил на кухню и сварил кофе. Марина сидела на диване, поджав ноги и кутаясь в плед. Олег подал ей кофе и присел прямо на пол, прислонившись затылком к её коленям.

– Ты, наверное, голодный…

– Нет. Тебе холодно? – спросил он.

– Я сильно перенервничала… теперь знобит, – виновато ответила Марина.

– Успокойся, ведь всё в порядке.

– Ты где был?

– У родителей. Розы тебе от папика. Мне дырки в пальцах от роз.

– Ты что-нибудь им сказал? – в голосе Марины снова послышался страх.

– Ты лучше спроси, что мне сказали, – Олег повернулся к Марине и улыбнулся. – Меня чуть касторкой не напоили, чтобы я не дурил. Я пообещал, что больше не буду, и мне милостиво дали поесть. Папик передал тебе розы и очень просил завтра приехать вместе.

– Ой, что будет…

– Ничего. Мои родители сказали, что я веду себя, как дикарь, и должен радоваться, что у меня такая жена, а я заблажил.

– Олежка, или ты не всё им рассказал, или…

– Ты же успела посекретничать с моей матушкой и рассказать ей больше, чем мне. Добрыдника мои родители знают. Вот мне и объяснили, что к чему.

– Я так боялась! – Марина грустно улыбнулась. – Проревела весь вечер.

– А я пока возвращался, боялся, что ты не простишь меня. Давай я тебя согрею.

Олег сел с Мариной рядом и обнял её. Она склонила голову на его плечо и коснулась кончиками пальцев его щеки. Какой она была хрупкой и беззащитной… Олег пересадил Марину к себе на колени и начал целовать. Она отвечала на его поцелуи, её руки касались его, дыхание дрожало. Голова у Олега закружилась. Он развязал пояс халата и прильнул губами к её часто поднимающейся груди. Марина сняла с него рубашку и начала расстегивать на нем джинсы. Наверное, в первую ночь Олег не был с ней так нежен, как тогда. Он брал её, задыхаясь от счастья. Он обожал её. Её тихий сладкий стон сливался с его хриплым дыханием. Та лавина наслаждения, которая накрыла их одновременно, была настолько сильной, что у Олега потемнело в глазах и, кажется, сердце биться совсем перестало. Марина вскрикнула. Через несколько секунд Олег с трудом вздохнул, перед глазами стоял легкий туман. Марина дышала тяжело, отрывисто. Олег всё ещё хрипло, прошептал:

– О, Господи! Как же я тебя люблю!

– И я люблю тебя… – чуть слышно прошептала она.

Олег взял Марину на руки и пошел в ванную. Они стояли под душем вдвоем. Теплая вода ласкала их тела, усталость уходила, уходили недавние страхи и боль.

– Как мне хорошо с тобой, Олежка! – Марина улыбнулась.

– А мне с тобой. Ты у меня самая лучшая!

Они вернулись в комнату. Марина расстелила постель. Они улеглись и долго ещё не могли уснуть. Сон почему-то не шел. Марина чертила кончиком пальца по груди Олега. Он наслаждался ощущением её дыхания на своем плече.

– Олежка, – тихо попросила Марина, – скажи ещё раз…

– Что?

– То, что ты сегодня говорил.

– Я люблю тебя.

– Почему ты никогда раньше не говорил этого?

– Наверное, просто боялся… даже не знаю чего…

– Продолжал считать меня «Iron Lady»? – она тихонько рассмеялась.

– Наверное, – Олег смутился.

– А сегодня?

– Сегодня мне показалось, что я тебя теряю.

– Это у меня сегодня был шанс тебя потерять.

– Мы ведь всегда будем вместе?

– Конечно. Мы ведь любим друг друга…

Отпуск они провели втроем на море. После возвращения Олег удочерил Снежану. Марина больше не противилась этому. У них всё было чудесно. В конце осени Олег защитился. Марина стала поговаривать, что ему стоит попробовать взяться за докторскую. Олег к этому был ещё не готов и сказал, что подождет какое-то время.

Не менее чудесно всё было и у Оксаны с Максимом. Они жили душа в душу. Оксана продолжала учиться. Иногда они собирались вместе. Получалась отличная веселая компания.

В тот вечер они сидели у родителей. Была суббота. Олег со своим семейством и Оксана с Максимом решили остаться ночевать. Время близилось к десяти. Мама пошла укладывать Снежану спать. У них был какой-то свой большой секрет, о котором они хотели пошептаться перед сном, все остальные сидели в маленькой комнате. За окнами шумел ветер, погода была скверная, ещё часа в три пошел мокрый снег. В комнате было тепло, уютно, горел торшер. Настроение у всех было отличное. Не сговариваясь, все начали вспоминать разные забавные случаи.

– Я, когда ещё только работать начинал, – закуривая, сказал отец, – попал в больницу на Петровке. У нас был один врач, интересный такой человек, уже в возрасте. И термины у него были интересные. Например, был такой очень веский термин «нехренит». То бишь, ничего страшного, выходящего из ряда вон. Привозят как-то ночью по «скорой» одного товарища южных кровей, который имел несчастье испить вечером в одиночестве бутылочку-другую коньячка и закусить это всё жирненьким хорошо прожаренным и острым мясом и лимоном. Лимон, наверное, ел, чтобы не быть таким довольным. Вот и прихватила у него печеночка – колика началась. Посмотрел я его, сказал сестричке спазмалитик уколоть, а сам спустился в приемное отделение. Там бригада «скорой» дожидалась результатов. Санитар и фельдшер покурить на порог вышли, а врач на стуле носом клюет. Забавная очень женщина была, всё всерьёз принимала. Я к тому времени тоже уже подустал и как-то не подумал, что ей нужно очень подробно всё объяснять. Она спрашивает, как там больной. Я ей и отвечаю: «Как говорит наш Рубашкин, «нехренит», банальная печеночная колика. Утром будет как огурчик». Она на меня удивлённо посмотрела и спрашивает: «А что, Рубашкин в урологи переквалифицировался?». Я сразу и не понял, почему именно в урологи. Она на меня ещё более удивленно смотрит и спрашивает: «А при чем здесь хрен и что с ним всё в порядке? Вы сразу и уролога пригласили?». Не знаю, пришла бы спросонья мне в голову такая интересная мысль, но я начал старательно объяснять, что это шутка такая. Поворачиваюсь, а на пороге фельдшер с санитаром слезы от смеха вытирают. Медсестра из приемника сидит и мучительно пытается не расхохотаться вслух. По-моему, она так до конца и не поняла, о чем это я ей, так и уехала с твердой уверенностью, что Рубашкин, если не переквалифицировался в урологи, то уж, по меньшей мере, в урологии по совместительству работает.

Все хохотали, наверное, не меньше, чем санитар, фельдшер и медсестра. Пришла мама, предложила перебраться в гостиную и попить чаю. Все поддержали эту идею, спать ещё никому не хотелось. Все стали подниматься со своих мест, когда в окно раздался стук. Это было довольно неожиданно. По всей видимости, у всех, кроме Марины и Максима это вызвало некоторые неприятные воспоминания. Оксана вздрогнула, мама побледнела.

– Пришел кто-то, – сказал Максим, подходя к окну, и хотел отдернуть штору.

– Не выглядывай, – шепотом сказала Оксана.

– Почему? – Максим удивился.

– Не выглядывай и всё, – уже твёрже ответила Оксана.

Стук повторился. В этот раз он был громче и настойчивее. За стуком раздался незнакомый женский голос: «Откройте, пожалуйста!». Все вздохнули с явным облегчением, напряжение спало. Олег пошел открывать.

Недалеко от порога стояла женщина в пальто с капюшоном. Подойти к порогу она боялась из-за собаки.

– Мне нужны Раздановы, – сказала она.

– Идите сюда, – ответил Олег.

– А собака? – опасливо спросила она.

– Не достанет, идите.

Она подошла к двери. Теперь Олег мог разобрать, что она ещё молода, примерно его возраста или чуть моложе. У неё было бледное испуганное лицо. Мех на капюшоне намок от мокрого снега и торчал то ли иголками, то ли сосульками.

– Кто из Раздановых вам нужен? – спросил Олег.

– Кто-нибудь. Леонид Владимирович, Марина Сергеевна, Олег, Оксана… Я жена Артёма Спасенова.

– Проходите, – пригласил он.

Она прошла за Олегом. В прихожую вышел отец и вопросительно взглянул на него и на женщину.

– Па, это Артёма жена, – пояснил Олег. – Кто-нибудь из нас нужен.

– Чем могу быть полезен? – спросил отец и представился. – Леонид Владимирович Разданов.

– Я жена Артёма. Меня зовут Вера.

– Вы уж извините, Вера, но мы о том, что Артём женился, представления не имели, – сказал отец. – Судя по тому, что вы пришли, случилось нечто непредвиденное?

– Да. Артём на машине разбился.

Олег и отец переглянулись. Это уже отдавало мистикой: скверная погода, поздний вечер, стук в окно… У Олега по спине поползли мурашки.

– Когда? – как можно спокойнее спросил отец.

– Сегодня, около трех часов, когда снег начался. У него тяжелая черепно-мозговая травма…

– Слава Богу! – выдохнул Олег. И тут же пояснил испуганно взглянувшей на него Вере. – Слава Богу, что он жив. Вы, наверное, разденьтесь и пройдите. А то неудобно как-то на пороге. Сейчас всё выясним.

– Да, конечно, – согласился отец. По-видимому, он испытал то же, что и сын.

Олег помог Вере снять пальто, и они вместе прошли в гостиную. Она выглядела всё такой же растерянной, испуганной. Мама и Оксана заканчивали накрывать стол для чая. Вера удивлённо взглянула на Максима, потом на Олега.

– Присаживайтесь, – пригласил отец.

– Знакомьтесь, это жена Артёма – Вера, – представил Олег. – А это Марина Сергеевна, Марина Викторовна, Оксана Леонидовна, Максим Георгиевич и я – Олег Леонидович. С Леонидом Владимировичем вы уже познакомились. Вера, вас как по отчеству?

– Можно просто Вера, – она подумала и добавила. – Вера Петровна.

– Так что там с Артёмом? – спросил отец.

– Он сегодня разбился на машине. Теперь лежит в нейрохирургии. У него тяжелая черепно-мозговая травма, ушибы и нога вывихнута. Мне сказали, что, если до завтра его состояние не улучшится, придется делать операцию… – она побледнела ещё больше.

– В какой больнице он лежит? – спросила мама.

– В десятой. Восьмая палата.

– Он в себя приходит? – спросил отец.

– Да, хотя ненадолго. Это он попросил меня разыскать вас, сказал, что очень просит просить его за всё.

– Помочь не просил? – Макс исподлобья посмотрел на Веру.

– Нет. Когда всё это случилось, я нашла у него в блокноте адрес его дяди, Вячеслава Петровича, и поехала сначала к нему. Он меня выслушал и сказал, что у него слишком много своих забот, чтобы уделять внимание великовозрастному племяннику, – она тяжело вздохнула.

– Узнаю семейку Спасеновых! – вздохнул отец. – И тогда вы решили приехать к нам. Так?

– Не совсем. Меня пустили к Артёму. Когда он пришел в себя, то попросил об этом. Понимаете, у меня здесь никого нет… Я в этом городе недавно, всего полгода. У меня даже знакомых не особенно много. Мне не нужны деньги. Мне просто страшно. Я позвонила маме, она обещала приехать, но это будет не раньше следующей недели…

– Лёня? – мама вопросительно посмотрела на отца.

– Вы здесь, пожалуй, посидите, – поднимаясь, сказал отец, – а я пока схожу, позвоню. Думаю, с дежурным врачом мы найдем общий язык. А вы пока Веру чаем напоите, а то она замерзла и, думаю, что устала.

Отец ушел звонить. Вера всё ещё чувствовала себя явно не в своей тарелке. Олег рассматривал её и думал, что у неё и Артёма может быть общего. Она совсем не была похожа ни на Алину, ни тех его девиц, которых Олег когда-либо видел. С виду была совершенно нормальная женщина, без всяких высокопарных фраз, с нормальным, только усталым и испуганным взглядом. Некоторое время висела гнетущая тишина. Отец, выходя из гостиной, закрыл дверь, и о чем он разговаривает, не было слышно. Первой нарушила молчание мама. Она поставила перед Верой чашку с чаем и сказала:

– Леонид Владимирович прав, вы выглядите уставшей, и от чая отказываться не стоит. А лучше бы и поужинать.

– Спасибо… – Вера вздохнула, но к чаю так и не притронулась. – Тогда только чай. Я есть сейчас не смогу.

– Вера, а как вас угораздило выйти замуж на нашего, так сказать, кузена? – довольно бесцеремонно спросила Оксана.

– Оксана, будь добра, веди себя нормально, – одернула её мама. – Что это за тон?

– Какого тона заслуживает Артюша, таким я о нем и говорю, – Оксана нахмурилась.

– Мне, наверное, всё-таки не стоило приходить к вам, – Вера порывисто поднялась. – Извините!

– Стоп, стоп! – Олег чуть ли не насильно усадил её на место. – Просто у нас довольно сложные отношения с Артёмом. Оксана немного погорячилась. Вас это совершенно не касается. Действительно, вы давно хенаты? Хотя бы пару слов, если это не секрет.

– Не секрет. Мы женаты три месяца. Я сюда по распределению приехала полгода назад из Новокузнецка. Я экономистом работаю на заводе. Где-то через месяц познакомилась с Артёмом. Сначала у нас всё было так хорошо… Потом мы поженились. Свадьба у нас была скромненькая только моя мама приехала, дядя Артёма – Вячеслав Петрович со своей женой и детьми, да несколько сослуживцев Артёма. Я очень удивилась, неужели никого из родственников больше нет. Он сказал, что есть ещё вы, но у вас очень плохие отношения. Если вы узнаете, что он собрался жениться, то не дадите ему этого сделать. Что вы всячески препятствуете тому, чтобы он устроил свою жизнь… Я тогда поверила. Через пару недель после свадьбы у нас начались неурядицы. Мы стали ссориться по всяким пустякам. Я никак не могла понять, чего именно хочет Артём, а он начинал сердиться. Что бы я ни делала, всё оказывалось не так. Ещё приезжал его дядя и всё время наводил критику, что я хозяйка плохая, что мужа в грош ни ставлю… Потом дошло до оскорблений, вчера мы поссорились настолько сильно, что Артём попробовал на меня замахнуться. Я ушла ночевать к знакомой. Утром Артём приехал ко мне на работу, и снова мы начали выяснять отношения. Я в сердцах сказала, что не намерена больше терпеть такого отношения и завтра же подам на развод. Тогда Артём пригрозил, если с ним что-нибудь случиться, виновата в этом буду только я, и сказал, что дает мне последний шанс попросить прощения. Я отказалась. Ведь не я ссору затеяла… Он уехал, а в три часа разбился на машине… – она помолчала и, тяжело вздохнув, добавила. – Это я виновата… зачем было характер показывать? Когда я попала к нему, он начал просить у меня прощения, чтобы я плохо о нем не думала, чтобы иногда его вспоминала… как перед смертью… Потом попросил вас найти… Я испугалась…

Вера вытерла слезы. Олегу стало её жаль. Все слушали её рассказ молча и очень внимательно. В комнату вернулся отец и слышал примерно половину. Да, Артём был верен себе: не было в жизни большей радости, чем сделать ближнему гадость!

– Верочка, – мягко сказал отец, – это ничего, что я так просто?

– Ничего, – она испуганно смотрела на отца.

– Вашему любезному ничего не угрожает. Головой стукнулся, конечно, здорово, но не смертельно. А вы ни в чем не виноваты.

– Да, но наша ссора…

– Артём любит это дело. Он парень с изюминкой, – пояснил Олег. – Что там, па?

– Да ничего такого, от чего бы умереть. Вернее, умереть можно от чего угодно, даже от занозы или вросшего ногтя, но будем надеяться, что Артём не умрет. Давай, наверное, сейчас съездим, если ты не против?

– Не против, – кивнул Олег. – Марина, я отлучусь ненадолго?

– Ради Бога, – Марина улыбнулась.

– Я с вами. Можно? – спросил Макс.

– Поедем, – согласился отец. – Сейчас, мальчики, я переоденусь.

– Почему тогда Артём так просил у меня прощения и остальное? – Вера всё ещё выглядела испуганной.

– У страха глаза велики, – Макс опустил глаза и снисходительно улыбнулся. – В каждой неприятности есть своя доля хорошего: так он у вас прощения попросил, хотя и своеобразно. Вот и у Леонида Владимировича и остальных тоже. А то ещё сто лет не дождались бы.

– Извините, может я не в своё дело лезу, но что произошло между вами и Артёмом?

– А вы у него спросите, как в норму придет, – посоветовала Оксана. – А начните с вопроса о том, где он оказался после смерти родителей и кто его из неприятностей вытягивал. Потом можете спросить, как он отблагодарил всех за это. И на дядю его не надейтесь – не больно-то дяде Артём нужен. Артём от него и от папочки своего покойного усвоил одну нехорошую привычку – говорить и делать пакости даже малознакомым людям. Вот, например, Максиму, когда мы ещё женаты не были. Или Марине, когда её случайно с Олегом встретил. Да, кстати, если нас – меня и Олега – объявят извращенцами, не обращайте внимания.

– Оксана, оставь, не время, – остановила Оксану мама. – Люди взрослые, сами во всём разберутся.

– Я так поняла, что мы снова будем спасать любимого кузена и поддерживать ему штанишки? – холодно спросила Оксана.

– Оксана, прежде всего, запомни, что он не совсем чужой нам человек, – мама очень строго посмотрела на Оксану. – И потом, папа обещал тете Иде.

– Мама права, Оксана, – согласился Олег.

– Да, малыш, не стоит быть такой категоричной, – обнял её за плечи Макс. – Нужно уметь прощать.

– Ну, ну… – Оксана покачала головой. – Только попомните моё слово, не кончится это всё добром. А тебе, Вера, я просто сочувствую. Попала ты в сказку!

– Оксана! – в комнату вошел отец и тоже строго посмотрел на Оксану.

– Ладно, молчу, – покорилась Оксана.

Отец, Олег и Максим поехали к Артёму в больницу. Травма у него действительно оказалась серьёзной, но не смертельной. На следующий день, благодаря стараниям отца, Артёма перевели в областную больницу, в нейрохирургию. Артём плакал и просил прощения; уверял, что кается в том, что так неблагодарно относился ко всем; клялся в вечной любви к тете и дяде, к Олегу и Оксане, в самых лучших дружеских чувствах к Максу и полном почитании к Марине; говорил, что виноват перед Верой и был к ней ужасно несправедлив. Много он тогда наговорил и наобещал! Ни дать, ни взять анекдот: «Три секунды летел, а сколько глупостей наплел!».

Вера простила его. Олег, отец и Максим всё терпеливо выслушали и успокоили, что никто братца и племянника не оставит одного. По пути домой Олег спросил у Макса:

– Ты ему веришь?

– Тебе как, честно сказать, или как ему? – Макс улыбнулся.

– Да уж как есть. А то я что-то не слишком в эти сопли поверил.

– И я тоже. Хотя, вдруг он не врёт?

– По-моему, не может Артём правду говорить.

Дома со словами Олега согласилась Оксана. Она независимо от брата повторила то же самое. Но деваться было некуда. Родители и Марина были правы в одном – Артём был человеком, а не ненужной вещью, которую можно очень легко выбросить.

Так Артём снова оказался в семье Раздановых. Вера была милейшей женщиной. Оксана и Марина быстро сдружились с ней, мама и отец её всегда очень жалели, а Олег думал, что намучается она ещё с Артёмом.

Глава 21

Прошел ещё один год. Ничего особенного за это время не случилось. Олег жил с Мариной мирно и спокойно, сцен ревности больше не устраивал. Можно сказать, что это было время, когда он был счастлив. У него было то, о чем мечтает каждый нормальный человек: любимая жена (Олег действительно любил Марину, хотя понял это только после ссоры), обожаемая дочь – маленькая фея, с которой они ладили лучше всех на свете. Олега совершенно не волновало, что при случае теща пыталась напомнить о происхождении Снежаны. Ещё у него была работа, которая доставляла ему удовольствие. Он уже стал подумывать, что созрел для докторской. Олег стал время от времени заводить разговоры с Мариной о том, что совсем неплохо было бы, если бы детей у было двое. Марина внимательно выслушивала его и пока оставляла разговоры только на уровне разговоров. Хотя… хотя Олег видел, что и её эта идея привлекает.

Оксана окончила институт и стала детским врачом. Максим получил очередное звание. У них тоже всё было чудесно. Одно их огорчало – у них не было детей. Они оба с тоской посматривали на друзей с детьми и на Снежану. Ещё и бывшая жена Макса не привезла этим летом сына к бабушке. Оксана грустнела на глазах. Макс пытался всеми возможными способами её подбодрить, но что-то неважно у него это получалось. На вопросы родителей, относительно плохого настроения, Оксана отвечала, что очень сильно устает на работе. Родители в это мало верили, но, зная упрямство Оксаны, пытаться узнать у неё что-либо, если она этого не хотела, было безнадежным делом.

Родители теперь жили одни в нашем большом и некогда довольно шумном доме. Они очень скучали за детьми и не могли дождаться, когда они появимся в очередной раз. Олег исправно звонил каждый день и старался появляться как можно чаще. Настоящим праздником становилось для родителей, когда все приезжали вечером в пятницу и оставались до вечера воскресенья.

Иногда, впрочем, не так уж и редко, появлялся Артём с Верой. После того, что с ним произошло, ему пришлось уйти из милиции – милиционер должен был быть здоров на сто процентов, а у Артёма остались кое-какие последствия травмы. Он устроился работать лаборантом на химзавод, но с работой у него не ладилось: характер у Артёма был несколько вздорный и взбалмошный, а природная лень перекрывала все, какие только можно было себе представить, уровни. С Верой он жил тоже не очень-то хорошо: особенно больших скандалов не устраивал, но и дня без ссоры прожить не мог. Он цеплялся ко всяким пустякам, а, если таковых не было, начинал выяснять отношения и просто так. Правда, приезжая к родителям, он был тише воды и ниже травы. Родню теперь он просто обожал. Только мало Олегу верилось в это обожание и тишину. Иногда он замечал, каким недобрым становился взгляд кузена, когда на Артёма никто не смотрел.

Тем летом получилось так, что отпуска Олега и Марины совпали с отпусками Оксаны и Макса. Первого идея провести отпуска вместе, посетила Максима. Он по каким-то своим каналам достал путевки, и все вместе поехали отдыхать в Ялту. Удовольствие они получили, как говорится, «выше среднего»: загорели, как негры, накупались, наразвлекались. На память о том времени осталась пачка фотографий и несколько кассет, записанных Максом. Месяц отпуска пролетел незаметно.

Примерно через месяц, в конце августа, Марина приболела.