Преследуемый линкор, развернув к корме свои восемь двухорудийных башен, начал отстреливаться, однако для пушек 14-го калибра, которыми был вооружен «Мститель», дистанция оставалась слишком большой. Залпы долоков практически не причиняли вреда противнику, почти все разрывы ложились с недолетом, и лишь малая часть импульсов пробивала силовую защиту. Тинборы же явно не стремились сокращать расстояние, намереваясь сначала ослабить линкор долоков расстрелом с максимальной дальности.

Хирин Гзуг, уже занявший место у первого орудия, деловито произнес:

– Командиру конфедератов следовало бы выполнить разворот на месте и устроить дуэль на контргалсах. В таком случае слабость меньшего калибра будет скомпенсирована превосходством в количестве стволов.

– Пушки будут бить почти в упор. – Шестоперов покачал головой. – Неизбежны страшные обоюдные разрушения и потери.

– На то и война, – хладнокровно откликнулся жестокосердый фитаклид. – Потерь бояться – в бой не ходить.

Тем временем чужие корабли – сначала «Мститель», а за ним и «Президент» – пересекли плоскость границы Нейтральной Зоны, автоматически превратившись в нарушителей. Как полагалось в таких случаях, Гаффай потребовал от обоих немедленно застопорить ходовые реакторы, но никто его, естественно, не послушался.

Линкор Конфедерации наконец изменил курс, немного сократив при этом дистанцию. Сбросив ход и прикрываясь безымянной беспланетной звездой, «Мститель» довел огонь до максимальной интенсивности, несколько раз чувствительно поразив противника. Тот, в свою очередь, тоже затормозился до десятых долей узла, и теперь корабли-поединщики неторопливо маневрировали, держась по разные стороны от красного гиганта и эпизодически обмениваясь сосредоточенными залпами.

В пространстве разгоралась бурная полемика. Спешившие к месту действия ратульцы настаивали на немедленном прекращении канонады и безоговорочном интернировании обоих нарушителей границы. Находившийся в затруднительном положении «Мститель» соглашался сдаться на милость пиратов, однако ссылался на непрекращающийся обстрел со стороны тинборов. Членистоногие же, считая противостоящие силы несерьезными, вовсе не собирались вступать в переговоры с ратульскими адмиралами.

Ожидавший именно такой реакции Гаффай удовлетворенно изрек в микрофон дальней связи:

– Линейный крейсер «Президент Инфи Тира», не вынуждайте нас принимать крайние меры. Немедленно прекратите огонь и допустите на борт досмотровые отряды нашего флота.

Поскольку тинборы по-прежнему не отвечали, он приказал «Победе» и «Триумфу» сократить дистанцию до двух световых лет и обстрелять несговорчивого нарушителя. Тяжелые крейсера двинулись на сближение, заходя с фланга, но «Президент» огрызнулся бортовым залпом. Хотя орудийные импульсы были ослаблены расстоянием и смягчены защитными полями, потоки бледных тахионов ощутимо опалили корабли Ратула, и адмиралу Раддену пришлось отвернуть, не достигнув рубежа, с которого можно было пустить в дело двенадцатый калибр.

– Спасая конфедератов, мы рискуем потерять собственные корабли, – заметил Верховный. – Может, атаковать всеми силами с разных направлений? Легкие крейсера наверняка способны прорваться сквозь зону заградительного огня и выйти на торпедный выстрел. Хотя…

– Вот именно! – хмыкнул мрачный Визброй. – Выйти-то они выйдут, успеют ли выстрелить? Сделаем проще – снова, как в молодости, поиграем в «прятки со смертью». Только прикажи остальным, чтобы не мешали.

Узнав, что замышляется, штурман попытался возражать, красиво говорил про смертельную опасность. Долоки приказали ему выйти вон и не возвращаться в рубку, пока не закончится бой. Места за пультом заняли по старинке: Гаффай – командирское, а Визброй – пилотское. Штурманское кресло осталось пустым.

Ветераны работали четко и уверенно, впервые за многие годы применяя на практике опыт, накопленный в академии, а позже закрепленный на пространстве грандиозных сражений. Этот опыт оказался бесполезным во времена, когда пираты развлекались, наводя ужас на слабосильные флотилии планетарных тиранов. Теперь наконец-то настал момент вспомнить весь багаж тактических приемов.

«Лабиринт», сопровождаемый крейсером «Зловещий», стремительно лавировал среди густо расположенных звезд этого скопления, скрытно приближаясь к месту артиллерийской дуэли. Тем временем остальные легкие крейсера, по приказу гросс-адмирала, присоединились к тяжелым, создав своими силовыми генераторами дополнительный, третий слой защитного поля вокруг «Победы» и «Триумфа». Под прикрытием этого тройного щита Радден вновь направил группировку в сторону «Президента», однако двигался нарочито медленно, не торопясь подставить корабли под вражеский огонь, и лишь имитировал атаку, всячески отдаляя момент броска на форсаже.

Расстояние между рейдером и «Мстителем» сокращалось, и сквозь усилители прицела Шестоперов видел, как страшно пострадал в бою линкор долоков. В бортах зияли проплавленные вражескими попаданиями пробоины, из четырех орудийных башен верхней палубы неповрежденными оставались только две.

Большую часть времени «Мститель» скрывался позади красного диска звезды, лишь ненадолго выдвигаясь из-за укрытия, чтобы выпустить очередной залп. Как огневик, Кузьма Петрович понимал, что этих коротких секунд совершено недостаточно для тщательного прицеливания, поэтому пучки тахионов ложились преимущественно мимо цели.

Когда дистанция между кораблями Ратула и тинборским линейным крейсером сократилась до трех с половиной световых лет, Верховный вызвал на связь командира долоков.

– Здесь «Мститель», – отозвался голос с линкора. – Кто меня вызывает?

– «Лабиринт», рейдер Ратула. Способны ли вы продолжать бой? Я намерен дать вам наводку.

Облаченный в скафандр долок, голограмма которого транслировалась с линкора, обрадованно охнул и попросил наводить в носовую часть вражеского корабля. Он добавил, что «Мститель» должен первым же залпом уцелевших одиннадцати стволов накрыть именно этот участок, где у тинборов расположена башня главного калибра.

– Сделаем, – заверил его Гаффай. – Между прочим, с кем я говорю? На вашем скафандре нет командирского значка.

Долок на линкоре мрачно ответил:

– Командир, старший офицер и первый пилот погибли в самом начале, когда их выстрелы разворотили рубку. А я – второй пилот. Принял на себя управление, как старший по званию из оставшихся офицеров.

– Родственник, значит, – проворчал гроес-адмирал. – Прикажи своим канонирам быть наготове.

До сих пор звезды, расположенные впереди по курсу, заслоняли рейдер от наблюдателей тинборского линейного крейсера, но теперь ратульцам предстояло выйти в пространство, открытое для всех видов обзора. Чтобы точно определить координаты вражеского корабля, требовалось некоторое время оставаться в зоне прямой видимости, то есть противник мог спокойно расстрелять «Лабиринт». Не зря этот тактический прием был назван «Прятки со смертью».

Гаффай решительно опустил руки на клавиатуру пульта, послав корабль в атаку по замысловатой траектории. С дистанции в четыре световых года – чуть больше часа полета на полной скорости – Шестоперов и Рин сфокусировали прицельные устройства на передней части «Президента».

Линейный крейсер тинборов тоже был изрядно потрепан: одну из боковых граней его кубического корпуса украшала рваная пробоина – результат взрыва орудийной башни.

В компьютерных сетях рейдера заработали программы внешнего наведения. Информация о расположении в пространстве «Президента Инфи Тира» потекла на пост управления огнем «Мстителя», и теперь артиллеристам-долокам не нужно было тратить время, чтобы точно прицелиться в противника. Когда линкор выдвинулся из-за звезды, его пушки были направлены точно в то место, где находился вражеский корабль. Последовал виртуозный, как на показательных учениях, залп.

Одиннадцать огненных точек обрушились на усеченную пирамиду носовой части «Президента», вдребезги разворотив броню и орудия. Из внутренностей линейного крейсера, потрясенного страшным ударом, вырвалось ослепительное пламя атомного взрыва.

Вражеский корабль был тяжело подбит, однако переборки расположенных в глубине отсеков еще держались, и тинборы продолжали отстреливаться из оставшихся шести стволов 15-го калибра. Впрочем, интенсивность огня заметно снизилась – видимо, были поражены важные узлы жизнеобеспечения.

– Торпедная атака! – скомандовал Гаффай. – Нечетные залпы – «Лабиринт», четные – «Зловещий». Тяжелым крейсерам выйти на дистанцию прицельного огня.

– Дистанция – два и восемь, – деловито сообщил напарнику Рин. – Целься по средней части и следи за сигналами. Первая пара торпед – твоя.

Рейдер стремительно сокращал расстояние, приближаясь к «Президенту», на котором многое стволы малого и среднего калибров были выведены из строя удачными выстрелами «Мстителя».

2 световых года… 1,8… 1,6… 1,4… 1,2… Тинборы уже развернули одну из больших пушек в сторону «Лабиринта». В этот момент на мониторе загорелась долгожданная команда ОГОНЬ.

Кузьма Петрович нажал педаль, выпустив по линейному крейсеру две торпеды. С небольшим интервалом после его залпа пошли на цель пять торпед со «Зловещего», еще через четверть минуты разрядил свой пускатель Рин, и только потом легкий крейсер выпустил смертоносные сигары из второго пятитрубного аппарата.

Первые самонаводящиеся снаряды разорвались вдалеке от «Президента», остановленные внешним слоем защитного поля. Сила взрывов пробила в энергетическом щите обширную брешь, сквозь которую проникли следующие волны торпед. Точно так же разрывы боеголовок нейтрализовали среднюю и внутреннюю зоны силовой защиты, и наконец три торпеды ударили в борт линейного крейсера.

Распухающие огненные шары нанесли тяжелейшие повреждения внешним конструкциям, и одновременно в «Президента» попали тахионные залпы «Мстителя», «Победы» и «Триумфа». Бледные тахионы буквально смели с корпуса несколько орудийных башен, украсив тинборский корабль глубокими пробоинами. Разрушения были столь сильны, что на «Президенте» отключился один из рубежей силового поля. По существу, начался расстрел беззащитного линейного крейсера, который быстро превращался в груду обломков.

Наршада, на всем протяжении боя тихо сидевшая в уголке, выдохнула:

– Красиво ж его бьют.

– Калибр у наших слабоват, – сокрушенно сообщил Хирин Гзуг. – Шестнадцатым мы б их на куски раскололи!

На этом бой, собственно говоря, закончился. Тинборы наконец-то прервали молчание и сообщили, что предпочитают плен гибели. Впрочем, орудийные башни «Президента» были катапультированы и взорвались, отлетев от корабля на несколько сотен километров. Очевидно, членистоногие не желали, чтобы их новые пушки попали в руки ратульских инженеров.

По распоряжению гросс-адмирала командир дивизии тяжелых крейсеров занялся трофейным кораблем. Сам же Верховный вызвал на «Лабиринт» временного командира «Мстителя».

Родственники встретились тепло, хотя Манор Гаффай явно чувствовал себя не в своей тарелке. Шестоперов понимал парня: за минувшие десятилетия именем Висада Гаффая в Конфедерации только что детей не пугали. Да и самому Висаду неожиданное появление внучатого племянника доставило немало горьких переживаний. Ведь все маванорские долоки, которых он когда-то знал, давно состарились и покинули этот мир, поскольку не могли воспользоваться омолаживающей вакциной.

Обняв маванского офицера, гросс-адмирал осведомился с неловкой улыбкой:

– Много ужасов про меня рассказывают?

– Раньше пропаганда была, конечно, круче, но в последнее время как-то поутихли борзописцы… – Манор оскалился. – Сейчас другие проблемы появились, не до вас.

– Небось, надоело народу слушать, как продажные щелкоперы проклинают «кровавых пиратов Ратула», – удовлетворенно сказал Визброй. – Ну а вообще, что долоки с нас думают, какими словами поминают?

– Да по-разному. Никто же ничего толком не знает. И еще, повторяю, теперь поспокойнее стало. По-моему, большинство долоков уже не видит в вас врага. Обвинение в измене автоматически погашено в связи с истечением срока давности, а крейсерскую операцию на линии Ратул – Сорал изучают в Академии, как классику.

Визброй заявил, что по такому случаю стоит выпить, и разлил коньяк. Задумчиво помассировав нижнюю челюсть, Висад осторожно спросил:

– Как ты думаешь, согласится ли правительство Конфедерации на совместные с нами действия против Тинборда?

– Должны согласиться, если не все мозги пропили, – убежденно сказал Манор. – Через год тинборы станут вдвое сильнее нас, а кроме Ратула серьезных союзников не существует. Правда, бустафонская мразь наверняка устроит в Сенате скандал, только кто их слушает… Всем ведь известно, что дембусы до самого кончика хвоста продались тинборам!

Три долока в командирском салоне опрокинули стопки за встречу. Тут же прозвучал второй тост – за возрождение великой державы.

В огневом отсеке Наршада тихонько шепнула землянину:

– Висад и Манор очень похожи, не правда ли? Лоб, глаза, скулы… Не одно лицо, конечно, но сходство заметно.

Кузьма Петрович кивнул в знак согласия и одновременно дернул плечом: не мешай, дескать, слушать. Между тем в апартаментах Визброя включился видеокуб, выдавший голограмму адмирала Раддена. Командир соединения тяжелых крейсеров сообщил, что правительство Тинборда принесло официальные извинения в связи со случайным вторжением своего корабля в Нейтральную Зону. Власти Конпыша объявили о разжаловании в рядовые всех оставшихся в живых офицеров линейного крейсера, а также известили о готовности выплатить Ратулу положенную компенсацию.

– Что-то тинборы в последнее время больно быстро с денежками расстаются. – Верховный с веселым недоумением покачал головой. – Ладно, отпускай эту дырявую коробку. Еще взорвется у нас под боком.

Козырнув, Радден отключился.

– Тинборы боятся, как бы мы не принялись разбирать «Президента» на кусочки, потому и башни подорвали, – задумчиво проговорил Манор Гаффай. – Если хорошенько покопаться в чертежах, может ведь всплыть кое-что интересное.

– Например? – насторожился Висад.

– Все ясно, – безапелляционно заявил Визброй. – Я когда еще предупреждал: они поставили на новые линейные крейсера пятнадцатый калибр, то есть превысили мощность, разрешенную этим дебильным договором.

– Если бы только пятнадцатый, – вздохнул Манор. – Дела обстоят гораздо хуже.

Он объяснил, что Генштаб и военная разведка долоков, получив тревожные сведения от агентуры, направили «Мститель» в тайный рейд к планете Ошлог, на стапелях которой тинборы сооружали свои крупные корабли. Рейд полностью подтвердил самые неприятные опасения: Тинборд действительно нарушил договор об ограничении космических вооружений. На линкорах пятого поколения были смонтированы по двенадцать орудий 18-го калибра в пирамидальных барбетах, а на передней плоскости был установлен кубический каземат, в котором помещалась сверхмощная «двадцатка».

Обнаружив корабль Конфедерации, тинборы бросили в погоню новейший линейный крейсер, построенный по той же конструктивной схеме: дюжина «пятнашек» в бортах и одна пушка 18-го калибра – в носовой части. По огневой мощи «Президент» превосходил «Мстителя» втрое. Если бы не помощь ратульского флота, линкор долоков был бы, несомненно, уничтожен.

– Поганенько, – резюмировал гросс-адмирал. – Значит, как только вступят в бой новые корабли Тинборда, весь флот Конфедерации автоматически становится грудой бесполезного в бою металла.

– Это означает скорую войну. – Манор тяжело опустился в кресло. – Плохо.

Визброй глубокомысленно заявил:

– Если война неизбежна – стало быть, мы должны сами выбрать удобное для нас время и место первого удара.

По его мнению, через год противник будет слишком силен, поэтому все жизнеспособные осколки Маванора должны забыть старые взаимные обиды и стать плечом к плечу, чтобы противопоставить врагу объединенную силу. Пусть лучше война начнется сегодня, изрекал адмирал флотилии. Лучше сегодня, когда противники имеют по три-четыре звездомета и по полтора десятка линкоров и линейных крейсеров, чем завтра, когда количество оружия удвоится, а огневая мощь вырастет десятикратно.

– Сегодня, – заключил он, – можно начинать войну с надеждой на победу, тогда как через год война будет означать взаимное истребление обеих цивилизаций.

Они принялись подсчитывать суммарный состав флотов постмаванорских государств с учетом быстрой реставрации «Мафтинда», «Драйды» и «Зигейра». Соотношение сил получалось довольно шатким.

Незначительное превосходство в числе тяжелых кораблей у долоков с лихвой компенсировалось обилием у тинборов артиллерии сверхкрупного – выше пятнадцатого – калибра. Правда, Манор Гаффай напомнил, что в глубине маванорской территории стоят на консервации два мощнейших, хоть и недостроенных линкора четвертого поколения: «Звездный Владыка» и «Властелин Космоса».

– При желании, – сказал молодой пилот, – их можно было бы очень быстро ввести в строй.

– Попытайтесь, – без воодушевления откликнулся Висад. – Может быть, добьетесь разрешения от своих властей. Хотя не верю я почему-то в благоразумие нынешних лидеров Конфедерации.

Ответом было печальное молчание. Все участники разговора полностью разделяли мнение Верховного.

Когда тишина сделалась зловещей, Висад предложил разлить еще по одной. Потом предложил внучатому племяннику посетить назначенную на ближайшие дни церемонию подписания договора о Ратулоре. Манор радостно согласился, но тут же, помрачнев, помянул бедственное состояние своего линкора.

– Иди малым ходом на Ратул, – разрешил гросс-адмирал. – Устроим «Мстителю» экстренный ремонт и подлечим раненых. Я договорюсь с президентом… – Он добавил, подмигнув: – Только, извини, заберу у тебя пару пушек главного калибра.

– Хоть три!

Пользуясь удобным случаем. Визброй напомнил о своих проблемах:

– Нам позарез нужен движок от линкора типа твоего «Мстителя». Наверняка у вас на базе завалялся какой-нибудь… Помоги купить – никаких денег не пожалеем.

– Зачем же покупать, если можно конфисковать? – Манор засмеялся. – У меня в трюме лежит запасной комплект – десять дней, как с завода, еще в масле. Прибудем на Ратул – сразу же перегружу, только транспорт подайте.

С яростным воплем: «Спаситель! Благодетель!» – несдержанный Шовит бросился тискать в объятиях оторопевшего пилота. Старший Гаффай посмеивался с блаженной улыбочкой. Эта идиллия была прервана срочным вызовом с Ратула.

Дежурный по Военному Департаменту доложил, что час назад в систему Отирама ворвалась огромная – до сотни голов – стая фошкоров. Космические хищники окружили Таретифо, некоторое время беспорядочно носились вокруг планеты-гиганта, а затем столь же стремительно покинули систему.

Ничего необычного в этом не было, если бы не одно обстоятельство. Персонал орбитального исследовательского комплекса якобы наблюдал, как фошкоры доставили к Таретифо и сбросили на планету несколько эллипсоидальных контейнеров неизвестного предназначения.