– Отлично-отлично. – Археолог возбужденно вскинул руки. – Ты готов?

– К чему? – насторожился человек, не сумевший привыкнуть к подобным неожиданностям.

Джир очень удивился, узнав, что Марата не предупредили о назначенном на сегодня отлете экспедиции. Хотя удивляться было нечему – зачем предупреждать варвара Техно-три, если можно позвонить и ошарашить: мол, через полчаса за тобой придет машина…

Не смущаясь, археолог восторженно поведал:

– Инженеры с Мадофиса проложили три тоннеля. Экспедиционный космолет ждет нас в портале.

Ну, не ссориться же с этим большим инфантильным ящером! Тем более что Марат жаждал поскорее добраться до миров, хранивших разгадки древних секретов. Наверняка ему хотелось этого не слабее, чем Джиру.

Поэтому не стал Ирсанов спорить, а произнес, постаравшись не показать раздражения:

– Мне понадобится немного времени, чтобы собраться.

– Конечно-конечно, – Джир наклонил голову, изобразив великодушный кивок. – За тобой скоро прилетят… И еще – я добился, что в полете синтезатор будет работать за счет Аунаго.

За человеком залетел Хар. Кажется, педик был не в духе – молчал всю дорогу, на все попытки Марата завязать разговор отвечал нечленораздельно. «Не иначе, с любовником поцапались», – подумал Ирсанов и, как выяснилось чуть позже, угадал.

Корабль оказался тем же самым, экипаж – тоже, но пассажиров стало больше. Три каюты были заняты землянами.

– Отряд прикрытия, – пояснил Джир. – На диких планетах так положено.

Земляков оказалось полдюжины. Все незнакомые, все с разных континентов. Наемники держались особняком, в кают-компанию не заглядывали. Когда М»арат полез к ним знакомиться, подчеркнуто оставались в рамках устава: «Здравия желаю, сэр… Есть, сэр… Так точно, сэр… Рад стараться, сэр!» Скафандры у них были попроще ирсановского, зато при взгляде на оружие Марат испытал острую зависть: то самое, о котором рассказывал инструктор накануне прошлой экспедиции.

– Не беспокойтесь о нас, сэр, – деликатно выпроваживал его Влад, командир отделения. – В общий отсек мы не сунемся, провиантом обеспечены. Позовете нас, когда понадобимся.

Это были ветераны – бывалые дисциплинированные солдаты с основательно промытыми мозгами. Может, мыслеблок им поставили, а может – психоматрицу записали, хотя хватило б и казарменной дрессировки. Людям сломали волю, превратив в живых роботов с ограниченной программой.

– Идите, сэр, не думайте о нас, – поддержала командира здоровенная жилистая мулатка Клео. – Мы – неподходящая компания для вас, сэр.

Он попятился и вышел в коридор, ощущая на собственном лице идиотскую усмешку. Солдаты считали его элитой – его, такого же бесправного, как они сами. Почему-то Марат совершенно не чувствовал себя польщенным.

В салоне космолета сидел только Кус, выглядевший беспредельно несчастным. «Не хватало еще мирить-утешать этих придурков, – обозлившись, подумал Ирсанов. – У меня как раз настроение подходящее…» Он даже начал прикидывать, как бы стянуть у наемников заплечную пушку, чтобы избавиться от лишних пассажиров. Могло получиться весело.

От дурных мыслей отвлек Джир, ворвавшийся в кают-компанию, волоча на буксире Хара.

– Значит, так, – свирепо начал начальник экспедиции. – Если вы по-прежнему станете устраивать драмы трагической любви в стиле гунчабрского декаданса, я подыщу себе новых ассистентов!

Рожи обоих извращенцев вытянулись сильнее обычного. Удовлетворенно хрюкнув, Джир осведомился, нет ли причин для депрессивной меланхолии у землянина. Он явно рассчитывал получить полный воодушевления отрицательный ответ, однако Марат не без вызова сообщил:

– Представьте себе, есть. Меня забыли поставить в известность, куда мы летим, когда летим и чем собираемся заниматься.

– Еще один нытик на мою голову, – пожаловался Джир. – Врешь ведь, гуманоид, нагло врешь. Ты прекрасно знаешь, куда мы летим – в пограничное скопление, где раньше была Боазунга. И зачем летим – тоже знаешь. Мы будем искать следы мятежа. В первую очередь – артефакты Техно-пять и, если повезет, Техно-шесть.

В принципе, он говорил правильно, хоть и не о том. Марат упрямо повторил:

– Мне снова неизвестны планы экспедиции.

– А зачем тебе знать о планах? – опешил Джир. – Никаких особых планов не существует.

Землянин попытался растолковать рептилиям, что не мешало бы предварительно обсудить программу исследований, а уж потом приступать к работе. Такая концепция весьма удивила Джира, и тот осведомился, как можно обсуждать какие-то планы, если заранее не известно, что будет найдено.

– Прилетим, обследуем, разберемся, а потом начнем думать и строить гипотезы, – провозгласил шеф. – Теория строится на фактах, и мы будем собирать факты.

– Бессистемно? – Марат насмешливо прищурился.

– Ты бы действовал иначе? – Джир удивленно наклонил голову, почти коснувшись плеча шипами лицевых бляшек. – У вас очень смешная логика.

Решительно прекратив бесполезную дискуссию, он повел Ирсанова в грузовой трюм, где было расставлено лабораторное оборудование. Здесь были роботы-копатели, установки для считывания мыслей и генетической памяти, приборы для заглядывания под поверхность планеты. Кроме того, военные спонсоры передали экспедиции компьютерную систему, специально созданную для восстановления поврежденных блоков электронно-голографической памяти.

Шеф устроил демонстрацию возможностей новой аппаратуры. Время быстро пролетело в подобных развлечениях, и вдруг оказалось, что корабль уже достиг системы на ближней к Мадофису окраине Боазунги.

Пока приборы сканировали пространство, роботы вышли за борт, чтобы установить и развернуть дополнительные детекторы. Тем временем Ирсанов торопливо просматривал компьютерные архивы.

Согласно сведениям, оставшимся от цивилизаций прошлой эпохи, в Древнем Туллабе эта тройная звезда носила название Меко. Единственная в системе планета, вращавшаяся вокруг желтого карлика Меко-2, была раскаленным шаром размером побольше Земли, и по поверхности сверхгорячего мира текли реки расплавленных металлов. Когда-то на планете действовал большой производственный комплекс, добывавший дешевые минералы и элементы, включая короткоживущие трансураниды.

В старых записях ни словом не упоминалось население системы, и Марат сделал естественный вывод – на рудниках работали каторжники или дикари со слаборазвитых планет.

Нажимая сенсоры, землянин перелистывал электронные страницы, игнорируя графики звездных параметров, карты метеорных потоков, астероидных поясов и кометных скоплений. Наконец он отыскал сведения об искусственных сооружениях: Туллаб построил возле планеты портал и орбитальную крепость.

Портал сохранился. Нанороботы сумели восстановить антилучевой экран, заделали часть причиненных сражениями разрушений и тысячу с лишним лет занимались текущим ремонтом. А вот военный объект исчез бесследно.

– Никаких признаков крепости, кораблей и металлургического завода, – изучив результаты локаторного сканирования, печально констатировал Джир. – Все обломки давно притянуты планетой и звездами.

Для очистки совести они подлетели к горячей планете. Потоки жидких базальтов неторопливо ползли среди вольфрамовых скал и паров натрия. Достигнув ночного полушария, медные и кальциевые реки застывали на холмах кристаллического железа, чтобы наутро, вновь растаяв, продолжить свое нескончаемое течение. Часть расплавленных соединений испарялась, собираясь в тучи, которые проливались каплями металлических дождей на противоположной от Меко-2 стороне планеты.

Если даже дюжину веков назад здесь были технологические сооружения, найти их следы уже не удастся. Время, жар звезды и вечное движение потоков уничтожили все, созданное разумом.

К концу продолжавшихся почти сутки бесплодных поисков Джир тяжело плюхнулся в кресло, пробормотав:

– Возможно, когда-то подбитые корабли упали на планету. Сейчас обломки их деформированных корпусов погребены под наслоениями веков.

– Может, обломков и не было? – предположил легкомысленный Кус.

– Обязательно были, – возразил Марат. – Ведь кто-то разрушил туллабскую крепость.

– Даже если обломки были, искать их бесполезно, – изрек Хар.

– Мы не возлагали больших надежд на эту систему, – не слишком опечаленным тоном продолжил начальник экспедиции. – Переночуем в портале, а завтра отправимся на Зревешудде.

Смонтированный в незапамятные времена вокзал межзвездного транспорта был уже обжит. Здесь работала бригада Аунаго – в коридорах Марат заметил делсов, гунадов, фиримцев и несколько существ неизвестных ему рас.

Стены-переборки медленно шевелились, точно дышали. Вероятно, ремонтники добавили новые объемы наномассы, и теперь умная техника зализывала старые раны портала. Спать пока не хотелось, инфосистемы в жилом отсеке не было, поэтому Марат решил вернуться на корабль, чтобы немного поработать.

Поплутав, он забрел, в слабоосвещенный ангар, где пульсировал разноцветный комок наномассы. Загадочное сооружение возвышалось над постаментом на высоту раза в три больше человеческого роста. Постепенно комок приобретал подобие правильной формы – толстый диск, пронзенный многогранником. Торцы этих фигур постепенно выравнивались, потом на них стали вырастать грубые подобия полусфер.

Заинтересовавшись, Марат посмотрел по сторонам и направился к кабинке, что прижалась к дальней переборке. Через прозрачные стенки был виден сидевший внутри гунад в зеленой спецовке.

– Приветствую, – вежливо начал землянин, приблизившись к боевому посту оператора. – Простите за любопытство, но что вы тут строите?

Он показал рукой на устройство, которое теперь было похоже на восьмигранную гайку, навинченную на двенадцатигранный штырь. Раскраска изделия сделалась менее яркой, принимая серо-синие тона.

Лениво оторвав взгляд от пульта, гунад равнодушно покосился на варвара. Потом, опять уставясь в приборные панели, проворчал:

– Формируется большой наноробот. Будем пробивать тоннель к звезде Норлатте.

– Вы же рапортовали, что тоннель готов! – взорвался Марат.

– Не мы докладывали, а начальство. – Гунад хихикнул. – А ты, значит, археолог?

– Соображаешь…

– Не трудно было смекнуть. Таких, как ты, в нашей бригаде нет. Только в штабе сидят несколько умников.

– Ты не уклоняйся. Что с тоннелем?

Оператор явно занервничал, так что даже пустился в объяснения, хотя запросто мог послать варвара-чужака подальше.

– Обычная история. Две трассы мы восстановили без проблем, порталы на том конце нашли и подключили. – Аунаговец вздохнул. – А на третьем маршруте робот накрылся.

– Значит, тоннеля нет? – ужаснулся Марат. Собеседник поморщился и сказал пренебрежительным тоном:

– Есть. Только очень узкий – не всякий корабль пролезет… Не переживай, археолог, к утру все будет в порядке.

По большому счету, такая задержка Марата вполне устраивала, потому как во время экспедиций ему начислялся дополнительный гонорар.

– Ты не торопись, капитально работай, – сделав широкий жест, разрешил человек, с любопытством разглядывая голограммы и сенсоры перед оператором. – Трудно, небось, такого робота монтировать?

Судя по перемещению бляшек на серо-зеленой морде рептилии, аунаговский работяга был доволен, что недоделки его бригады не вызвали нареканий у заказчика. Гунад с готовностью доложил: дескать, дело нехитрое, меню содержит все необходимые параметры, а дальше наномасса сама все сделает.

Послушав объяснения, Марат восхитился простотой этих зачатков Техно-пять. Гунад почтительно проводил его до выхода, показал дорогу к космолетному причалу и долго намекал, чтобы варвар не поднимал шума. Еще немного – взятку предложил бы.

Внутри корабля было тихо. В пустых коридорах неярко светили невидимые плафоны – словно сами переборки источали слабые потоки фотонов.

Подключив личный инфоблок к локальной сети космолета, Марат вызвал астрофизический каталог. В базу данных уже были внесены последние обновления – три новых тоннеля, включая маршрут к порталу в системе Норлатте, который на самом деле не был готов. Посмеиваясь, Ирсанов отыскал сведения о звезде Зревешудде, куда они собирались отправиться завтра с утра. Вернее – после побудки.

Центр системы – белое светило средних размеров. Восемь планет всех основных типоразмеров. Вторая от звезды – вдвое массивнее Земли, но раза в полтора больше диаметром, поэтому сила тяжести на поверхности должна быть даже чуть меньше венерианской. Колонизация началась незадолго до войны, поэтому планета имела не слишком густое население. Возле других миров этой системы были построены колонии вроде Гермессиона, заводы, военные базы, в том числе и принадлежащие Татлаку.

Он просмотрел сведения о других системах, в которых надеялся побывать. Две обитаемые планеты существовали когда-то возле Теомле и одна – у Норлатте, причем в каталоге имелись подробные карты всех планет. Все сведения имели, естественно, тысячелетнюю свежесть, поэтому Марат предположил, что от информации такого рода будет мало пользы.

По дороге в ячейку, которую ему выделили в портале, Марат вдруг сообразил: инфосистема корабля выдала сведения о Татлаке. Проще говоря, там был свободный доступ к Инфо-пять! Поневоле появилась надежда, что и Техно-пять не заблокирован.

Утром они позавтракали в портале за счет Аунаго. Марат, успевший освоиться, насинтезировал впрок полную котомку деликатесов и всю дорогу запивал цейлонским чаем бутерброды с итальянской салями и твердокопченой московской колбасой.

От портала до Зревешудде-2 корабль летел достаточно долго, так что археологам хватило времени на доскональное исследование ближнего космоса. Несколько крупных обектов, оседлавших длиннофокусную орбиту, были скорее всего давно погибшими кораблями, либо их обломками. Еще несколько объектов явно искусственного происхождения обнаружились возле большой планеты – четвертой от звезды.

– Слетаем? – наивно спросил Марат.

Обозвав его пессимистом, Джир неохотно признал:

– Если на второй планете ничего не найдем, придется обследовать остальные объекты. Но главная надежда – остатки цивилизации на второй…

Главная надежда не оправдалась. На Зревешудде-2 не осталось ни городов, ни баз Татлака. Неведомые силы перепахали поверхность планеты, которая даже спустя тысячу лет была покрыта радиоактивными ущельями километровой глубины.

Чуткие детекторы фиксировали парадоксально низкий процент биомассы. Хар, следивший за этой группой приборов, доложил после третьего витка:

– В океане деградируют мелкие рыбы. На суше остались только микроорганизмы и примитивная флора.

На протяжении следующего витка по орбите Джир молча напивался. Затем, когда Кус поведал, что приборы не обнаружили признаков высоких технологий, начальник экспедиции процедил:

– Это оружие нигде не применялось так интенсивно. Что скажешь, гуманоид?

– Я вообще не слышал о таком оружии, – напомнил Марат, потрясенный масштабами и капитальностью разрушений. – По-моему, интенсивность применения говорит об ожесточенном характере битвы.

– Полагаешь, здесь было генеральное сражение? – Начальник экспедиции задумался, обратив взгляд к потолку. – Не исключаю.

Кус предложил высадить роботов, чтобы взять срезы культурных слоев, но Джир отверг эту идею. По его мнению, не стоило тратить время на заведомо бесполезную работу: все наслоения цивилизации были перемешаны и прожарены, – когда с неба пролилась энергия разрушения.

Следующие двое суток они занимались полной ерундой. Достигнув Зревешудде-4, экспедиция обнаружила на орбите лишь расплавленный комок сверхпрочных материалов длиной чуть меньше километра. Чем бы ни был этот объект в лучшие свои времена, сейчас он годился только на переплавку.

Потом космолет с археологами долго гнался за искусственными телами, вторую дюжину веков мотавшими свои орбиты вокруг Зревешудде. Догнав, убедились, что объекты уничтожены не менее фундаментально, чем искусственные сооружения, существовавшие когда-то на Зревешудде-2 и Зревешудде-4.

Чертыхаясь, Джир приказал капитану возвращаться в портал и передвинуться в систему Теомле. По всему было видно, что глава экспедиции страшно зол. В отличие от него, Марат имел все причины гордиться собой. За долгие часы метаний по мертвой системе он позаимствовал из корабельной памяти и скопировал на инфоблок немало сведений по Техно-пять.

Старательно скрывая неуместно хорошее настроение, человек заявил:

– По крайней мере, мы не ошиблись в выборе систем. Здесь на самом деле было то, что нам нужно.

– С чего ты взял? – насмешливо поинтересовался Джир.

– Иначе бы не пришлось громить эти планеты столь основательно. Здесь поработало оружие Техно-пять. Значит, оно могло быть и в других мирах нашего списка. Будем надеяться, что на одной из оставшихся планет эти средства каким-то чудом уцелели.

Наступило молчание.

– Не понимаю твоей логики, – признался наконец Джир. – Но верю. Поглядим, что ждет нас в следующей системе.

Портал оказался далеко от звезды. Даже скоростной космолет гунадов добирался до пояса жизни почти сутки. За это время они успели отдохнуть, напиться и протрезветь, а также разобраться с положением в системе.

Первый из некогда обитаемых миров был мертв. Вернее, убит. К счастью для археологов, Укуми подверглась не столь основательному разгрому, как Зревешудде-2. Здесь не было полного уничтожения – лишь громадные глубокие воронки и борозды на разных континентах.

Давным-давно здесь жил кто-то, построивший немало интересного. Только разгадать тайну погибших планет удастся не скоро: это быстро понял даже такой малоопытный археолог, как Марат. Кое-кто неплохо потрудился, превращая в ничто здешние города и тех, кто в них жил, а также все остальное, что было построено этими существами.

Продолжая наматывать витки, они находили руины городов, обломки космических объектов – может, звездолетов, а может – орбитальных комплексов. Сверхпрочные материалы сохранили форму даже после огненного падения сквозь атмосферу. Оставалось только догадываться, какая сила могла разломать на куски эти, казалось бы, несокрушимые сооружения.

Когда космолет снизил орбиту, приборы заметили укрытые в зарослях поселения и корабли в прибрежных водах. Детекторы распознавали признаки цивилизации – пусть не слишком высокой. Аборигены застряли на границе между Техно-два и Техно-три. Проще говоря, XIX век. Зачатки электричества, радиопередачи морзянкой, паровая энергия, но далеко от атомной техники.

– Биосфера мало пострадала, – отрапортовал Хар. – В океане полно больших животных, да и на суше стада разгуливают.

– Можно высаживать разведгруппу, – подхватил Кус.

Похоже, к ним снова вернулось единодушие. Однако Джира примирение ассистентов не растрогало. Насупясь, начальник экспедиции решительно мотнул головой и отдал неожиданный приказ: лететь дальше в сторону Теомле – к планете Икими.

Решение начальника потрясло всех, но Джир был непреклонен. Пилоты, которых такие проблемы не волновали, послушно направили космолет к внутренней планете, а Марат, Кус и Хар, чуть не плача, смотрели, как уменьшается на кормовой голограмме мир, полный археологических сокровищ.

– Осуждаете? – осведомился Джир. – Напрасно. Эта планета никуда не денется. Сейчас интереснее узнать, что сохранилось на Икими.

Ассистенты по-гунадски безразлично помалкивали, но землянин уже завелся, моча ударила в голову, и он язвительно заметил:

– Мне же лучше. Заработаю лишние сутки премиальных.

– Плохо соображаешь, – засмеялся Джир. – Не меньше трех суток. И не только ты – мы все. Выпить хочешь?

Марату не хотелось абсолютно ничего. Мотнув головой, он ушел в свою каюту, свалился на койку и мгновенно заснул.

Его растолкали за час с небольшим до выхода на высокую орбиту. Побрызгав портрет холодной водой из-под крана и приняв внутрь два стакана минеральной газировки, Марат неторопливо поплелся в аппаратный отсек, где гунады буквально прилипли к приборам.

– Признаки цивилизации есть-есть? – поинтересовался человек.

– Нет-нет-нет, – отозвался Хар. – Радиоволн нет, технодетекторы молчат-молчат.

Кус дополнил его информацию:

– Города видны. Техно-один. Может, Техно-два.

Гунады пустились в неуместные воспоминания о похожей планете, которую кто-то исследовал много лет назад. Из опыта той давней экспедиции был сделан неожиданно правильный вывод: раз на Икими нет радаров – значит, аборигены не смогут обнаружить корабль, то есть можно уменьшить высоту облета. По мнению Марата, об этом можно было догадаться, даже не прибегая к историческим аналогиям.

Снизившись, космолет завис в стратосфере над большим – по местным меркам – городом. Вокруг каменных бастионов разворачивалось сражение: тысячи паукообразных туллабской расы молотили друг дружку мечами, поливали огненными растворами, выстреливали из грудных желез клейкие нити, опутывавшие противника. К вечеру из крепостных стен выбежал отряд тяжелой пехоты в деревянных латах. Размахивая секирами, они расшвыряли и покрошили штурмующие колонны.

В отличие от человека, гунады почти не обращали внимания на голограммы видеонаблюдения, предпочитая изучать этот мир более сложными приборами.

– Здесь нет высоких технологий, – подытожил Хар. – Аборигены застряли в Техно-один.

– Скорей уж, их вбомбши в Техно-один, – уточнил Марат. – Война оставила здесь побольше шрамов, чем на Укуми.

Один из континентов планеты был превращен в пустыню. Хотя прошли века, в атмосфере, воде и грунте оставался чудовищно повышенный процент долгоживущих изотопов. На Гермессионе подобные примеси цезия, йода и стронция приводили к мутациям. Вряд ли здесь могло быть иначе.

Час за часом космолет огибал планету по низкой орбите, практически погрузившись в верхнюю атмосферу. Приборы высматривали мельчайшие детали, компьютеры подсчитывали количество разумных обитателей, наносили на карту города и деревни, а также контуры мегаполисов, существовавших здесь в прошлую эпоху. Однако никаких признаков высоких технологий обнаружить не удалось.

– В этом мире искать нечего, – резюмировал Джир и распорядился, подозвав капитана: – Возвращаемся к Укуми. Рассчитайте режим полета таким образом, чтобы нам хватило времени выспаться.

Раздосадованный потерей целых суток, потраченных на рейд к этой планете, Марат не слишком хотел спать. Тянуло на задушевные излияния под хорошую закусь, но полдюжины наемников плохо годились на роль жилетки, в которую можно поплакать.

В мрачном одиночестве он синтезировал коктейль умеренной крепости и вырастил из наномассы диван в кают-компании. Монитор в углу транслировал картинку с курсовых камер: много звезд впереди и большое светило по правому борту. Рисунок созвездий быстро менялся – корабль описывал разворот, ложась на новый курс.

– У вас все в порядке, сэр?

На пороге отсека стояли двое землян из боевой группы. Мощная белая рука Влада небрежно лежала на смуглых плечах Клео. Судя по растрепанному виду, они только что вылезли из постели. Наверное, заскучали от затянувшегося безделья и потянулись на огонек знакомого аромата.

– Порядок, – буркнул Марат. – Для вас пока работы нет.

– Оно и к лучшему, – сказала мулатка, потершись щекой о внушительный бицепс партнера. – Не слишком приятное занятие – первыми высаживаться на дикую планету.

– Приходилось? – поинтересовался Марат.

– Бывало. – Командир отделения поморщился. – Хоть и сильное оружие нам выдают, а без потерь обходится редко. Девица подхватила:

– Особенно когда против повстанцев бросают.

Ирсанов посмотрел на них с нескрываемым недоумением, не понимая, о каких повстанцах говорят солдаты. Явно не боазунги имелись в виду.

Уточнить эти нюансы помешал выглянувший из своей каюты Джир. Увидев гунада, солдаты приняли строевую стойку, нечетко козырнули и молниеносно исчезли.

– Сброд, – буркнул археолог. – Если верить хроникам, гунады служили Куфону куда лучше, чем на это способны твои соплеменники.

Не подумав, Марат высказался: дескать, использование чужаков-варваров в качестве наемных войск – отчетливый сигнал о кризисе цивилизации. Джир скорчил кислую гримасу и посоветовал не забивать извилины посторонними размышлениями.

– Я много думал, – поведал он таким трагическим тоном, словно жаловался. – Не верю, что на Икими не было высоких технологий.

– Наверняка были, – согласился Марат. – Судя по архивным данным, Икими колонизировалась параллельно с Укуми, то есть во времена Туллаба обе планеты находились на близком уровне культурного развития.

– И тем не менее на одной планете сохранились остатки технологий, а на другой – нет.

Кивая, Марат продолжил его мысль:

– Обе планеты получили примерно равные дозы поражения. Почему же тогда на Укуми сохранилось Техно-пять?

– Вот именно. Такого не может быть.

– Ты уверен? – Человек прищурился. – Не было ли в прошлом похожих ситуаций? Уцелевшие жители планеты, откатившись к варварству, могли разрушить наукоемкие комплексы. Разбили машины, чтобы использовать металл для создания примитивных орудий…

– От исторических аналогий пользы немного. – Джир усмехнулся, но потом наморщил лоб, пытаясь отыскать в памяти полузабытые сведения. – Возможно, ты прав. Такой случай был.

Он поведал, что планета, которую сейчас называют Гунхарра, подверглась не очень сильным разрушениям в результате атак со стороны Уторрама, но потеряла все связи с Куфоном. Лишь триста лет назад эту систему посетил звездолет Гунадри, и оказалось, что рабы-гунады благополучно перебили всех куфонцев, но сами скатились до Техно-один, вернувшись к первобытному шаманизму. Не слишком сложные изделия они переплавили на металл, а пластиковые и нанотехнические устройства попросту сжигали, считая порождениями злого и враждебного колдовства.

– Наша экспедиция нашла на Гунхарре несколько миллионов очень диких-диких гунадов, – посмеиваясь, рассказывал Джир. – Понадобилось много-много шестнадцатилетий, чтобы следующие поколения приблизились к Техно-три, и все равно потомки аборигенов заметно отстают от остальных граждан Гунадри. Но это уже другая история…

– Значит, и на Икими не случилось ничего феноменального.

– Нет, это феномен. Но не уникум.

– Если тебе так угодно, – миролюбиво сказал Марат и встал. – Пойду-ка я спать.

– Иди. – Джир тоже поднялся. – С одной загадкой как будто разобрались. Я хочу надеяться, что завтра повезет не меньше.