– По-вашему, мы должны как-то помочь Украине? – спросила Яна.

– Это не только мое мнение. Так же думают премьер и все силовые министры. Но они понимают и другое. Во-первых, Израиль слишком зависит от Вашингтона, а потому не может открыто выступить против американской акции. Во-вторых, мы не можем оказать серьезную помощь, такое под силу только Москве и Пекину. Значит, мы должны подтолкнуть русских, чтобы они таки-помогали братьям-славянам.

– Как?

– Будем исподтишка делиться информацией о планах НАТО. Ты знаешь, как это делается. Будешь в Москве – шепнешь кому надо, что после Украины наступит их очередь. Поторгуйся, поломайся, но согласись сотрудничать. Русская разведка получит необходимые сведения.

– Какие именно? – встревожилась Яна.

Шеф перечислил несколько тем, которые не угрожали безопасности Израиля, но помогли бы в отражении НАТОвской агрессии против Украины. Подумав еще немного, он разрешил Яне сдать русским коллегам Григорьева. Два года назад этот чиновник «Росвооружения» прекратил сотрудничество с МОССАД, продавшись московскому резиденту ЦРУ.

– Да, чуть не забыл, – вдруг спохватился Шенберг. – Как у тебя с визой?

Яна поспешила успокоить начальника:

– Формально я еще полгода буду считаться гражданкой России, так что могу лететь по старому паспорту с двуглавой птичкой… А как оформим мою поездку – краткосрочный отпуск?

– Ни в коем случае, – строго сказал шеф. – Это будет служебная командировка для уточнения данных по «Большому Уху». Если русские хотят получать нашу информацию – пусть ответят взаимностью. Наверняка у них сохранилось досье на Авеля Калихмана.

Подполковник и лейтенант посмеялись, радуясь удачному решению сразу нескольких проблем. Потом Яна купила билет, заказав и оплатив через Интернет. К вечеру снова разыгрались нервы. Теперь к переживаниям за брата прибавилось беспокойство по поводу успеха возложенной на нее миссии.

Москва. Курский вокзал.

На службе Галина носила очки, строгую одежду и собирала волосы унылым пучком на затылке. Ничего не стоило принять ее за типичную сушеную воблу, если не знать, в какую ослепительную секс-бомбу она превращается при нормальном прикиде. Овдовев четыре года назад, Дутова надолго забросила интимные удовольствия и решила, что посвятит остаток жизни сыну и работе. Потом она маленько пришла в чувство.

Последний ее роман – с Денисом Петелиным – продолжался больше года, но получилось не слишком прочной, так что оба, казалось, начинали тяготиться этой связью. Во всяком случае в Мариуполь, где жила тетка, Галина решила съездить без него.

Денис затащил в купе чемоданы, усадил десятилетнего Андрюшу возле окна и наказал совершенно серьезным голосом:

– Расскажешь, с какими дяденьками мамка подолгу разговаривала.

– Может, оставить его, чтоб за тобой приглядывал? – парировала Галина.

Пацан забеспокоился и приготовился сделать большой скандал: дескать, не останусь, ты же обещала меня на море свозить. Однако он тут же успокоился, сообразив, что мама и дядя Денис шутят. Андрюша с интересом наблюдал, как они целуются на прощание, и пришел к неутешительному выводу: в кино этим занимаются гораздо энергичнее. Наверное, взрослые не слишком старались.

– Будешь скучать без нас? – поинтересовалась Галина.

Он и сам предвкушал целый месяц свободы, однако ответил печально:

– Уж ты на курорте наверняка скучать не станешь…– Подумав, усмехнулся и добавил: – Даже если бомбардировки не начнутся.

– Бомбить такое захолустье? – Галя захохотала. – У вас какая-то профессиональная мания – повсюду видеть несуществующую угрозу.

– Все равно не стоило в такое время на Украину ехать…

Тут она вспылила – этот зануда еще смеет поучать, куда ехать и когда. Не захотел провести отпуск вместе – хай теперь помалкивает.

Холодно попрощавшись, она даже не помахала Денису, когда поезд двинулся мимо перрона.

– Мама, там хорошо? – спросил Андрюша.

– Просто здорово! – Она лихо подмигнула. – Теплое море, горячий песок, синее небо, много фруктов.

Сын понимающе кивнул, а потом вдруг спросил:

– Какие самолеты нас бомбить будут – «миражи», «хорнеты» или «стелсы»?

– Не болтай глупости, – строго сказала Галина. – Никакой войны не будет.

– Ну да, как же…– Мальчик снисходительно улыбнулся. – Это как в «Чужих» девочка жаловалась: ей мама говорила, что чудовищ не бывает.

Галина подумала, что малыш, оставаясь дома один, слишком часто заглядывает на военные сайты Инета. Между тем любознательный ребенок продолжал выяснять:

– А с кем ты меня оставлять будешь, когда к тебе дядьки ходить начнут?

Москва. Отдел информационной безопасности.

Открывая вечернее совещание, шеф выглядел слегка озабоченным, и сотрудники насторожились: вероятно, полковнику стали известны какие-то неприятные факты. Богдан тихонько спросил Дениса:

– Что-нибудь случилось?

– Галка уехала, – пожаловался капитан. – По-моему, наша любовь кончается.

– Сам виноват.

– Кто спорит. – Петелин казался искренне расстроенным. – А как у тебя?

– Тоже остался одиноким и никому не нужным.

Челпанов посоветовал коллегам обсуждать интимные вопросы после службы. Молодежь сделала серьезные лица. Грозно зыркая из-под очковых линз, полковник поинтересовался, как у журналиста Мамлеева обстоят дела по части заморских гостей. По принятым в отделе правилам, индивидуальные операции сотрудников полагалось обсуждать эзоповым языком, не произнося вслух имен собственных.

– Гость звонил в больницу, – отрапортовал журналист. – Выяснял, есть ли такой пациент. Через час – новый звонок и сообщение, что прилетит завтра во второй половине дня.

– Проверяет…– Полковник поднял брови. – Значит, там подозревают игру. Жди сюрпризов, акула пера.

– Думаете, привезет встречные предложения?

– Будем надеяться…– Давыдов шевельнул ладонью, как бы закрывая эту тему. – Сначала отчитывается группа «Змеелов». Давай, Саня.

Челпанов посетовал, что «легионеры» не хранят на своих компах серьезной информации. Богдан поделился наблюдениями: все рабочие программы и базы данных каждый вечер сбрасываются на цифровые мини-диски, которые кто-нибудь уносит домой, а наутро возвращает, чтобы снова загрузить. Еще он доложил, что контакт с хакерами налажен, и на завтра назначена новая встреча.

Петелин отчитался о беседах с агентами из числа московских хакеров, имея в виду мемберов групп «Шабаш» и «Гепатит», работавших в тесном контакте с правоохранительными органами. Общее мнение складывалось благоприятно для фигурантов: «легионеры» занимались, главным образом, легальными формами бизнеса, делая программы на заказ. Впрочем, видный хакерский авторитет Осирис сказал, что «Легион» не брезгает взломом лицензионных программ высокой степени сложности, но Шаман принимает подобные заказы лишь у двух-трех особо доверенных посредников, так что взять ребят с поличным вряд ли удастся.

– Хорошо, с этим понятно. – Полковник был непривычно нетерпелив. Нас не интересует «Легион» как таковой. Нам нужен только Гадюка-Сечкин. Если даже они безобразничают с авторскими правами, то пусть этим занимаются те, кому положено – милиция, мытари и прочий мастдай… Лыков, порадуй нас, а то коллектив не ведает, какой отстой в мире творится.

Оказалось, что опергруппа «Звероловы» продвинулась дальше челпановской команды. Прослушка телефонов Зверя и прочая оперативная рутина принесли результат: «звероловы» нашли агента, поставлявшего секретную инфу на сайт «Библиотека поэта». Шпионом оказался сотрудник МИДа Волосов. Формально предатель занимал незначительный пост в Департаменте стран Африки, но имел обширные связи среди чиновников различных правительственных ведомств. Обычно этого бывало достаточно, чтобы получать любые сведения: люди, увы, болтливы.

– Хорошая работа, – не без дружеской зависти заметил Челпанов. – Брать его, конечно, не станем. Поиграем, будем дезу подбрасывать. Ценный кадр.

– Я тоже так думал, – мрачно сказал Лыков, любивший такие игры и, что важнее, умевший доводить их до успешного финиша. – Думал, вреда он больше не принесет, его код известен – всегда сможем перехватить сообщение, а взамен выложим на сайт нужную нам дезинформацию… Только час назад этот гад запустил в Сеть новое сообщение…

– Как выражаются бывалые таежные охотники, песец подкрался незаметно, – изрек Давыдов. – Волосов просит хозяев переслать кредитную карточку с крупной суммой зеленью. Один из его информаторов готов продать диск с «Радугой»…

Личный состав снова зашумел. Операционная система «Радуга» была одной самых охраняемых тайн государства. Не имея рабочей копии, зарубежные хакеры не знали кодов системы, а потому даже суперспецам из АНБ не удалось пока вломиться в военные сети Евразии.

– Если упустим «Радугу», нас по головке не погладят, – вырвалось у Петелина.

Черепахин, лучше оперативника понимавший значение секретной ОС, уточнил:

– За «Радугу» нам головку оторвут вместе с яйцами!

– Обмозгуем. – Полковник прервал разгоряченных сотрудников. – Лыков, держи пальчики на пульсе и не спускай глаз с дипломата. А ты, Гоблин, контролируешь сайт поэта и все телодвижения Зверя. И чтоб любой ценой перехватили контакт с Дугой.

Пока они уточняли детали, в дверь постучали. «Кого черт принес?» – осведомился полковник. «Свои», – скромно сообщил, входя в кабинет, заместитель начальника Управления информационной и компьютерной безопасности. «Чужие здесь не ходят, – буркнул Давыдов. – Чужие живут на планете Ахеронт». Ухмыльнувшись, генерал оглядел личный состав отдела, после чего удовлетворенно произнес:

– Очень кстати, что все в сборе. Министр поручил поставить вам новую задачу.

Оказалось, что руководство сильно озабочено делом Волосова, и к разработке оси Зверь – Дуга будут подключены опытные оперативники из контрразведки и службы наружного наблюдения. В ведении ОИБ оставался лишь контроль за электронными линиями, которыми пользовался дипломат-предатель. Сообщив об этом, генерал продолжил, неожиданно сменив тему:

– Война стоит на пороге, и мы должны подготовить контрмеры. Сегодня министр предупредил, что в случае начала бомбардировок не исключено наше вмешательство в войну. Именно наше – на виртуальном уровне. Победа НАТО и унижение Украины нам ни с какой стороны не выгодны. С другой стороны, правительству совершенно незачем сильно портить отношения с Западом.

Когда генерал покинул отдел, Мамлеев задумчиво проговорил:

– Я уж который день прикидываю, кто из украинских хакеров мог бы атаковать противника через Инет. Сразу вспоминаются Одеколон, Кингсайз, Робби, Артефакт…

– Будет надобность – я тебе еще пару дюжин хохлов назову, – буркнул Межебовский. – Только без нашей помощи они мало на что годятся.

– Так то – без нашей, – заметил полковник.

Москва. Теплый Стан.

После ужина Лея без особого интереса посмотрела музыкальную передачу на 12-м канале и, не обращая внимания на укоризненные взгляды матери, ушла в свою комнату. Компьютер притягивал ее подобно тому, как порция ширвы манит закоренелого наркомана.

Лея машинально проглядела почту. Потом поиграла со зверьком, который жил на винчестере. Простенький Образ по имени Глау был прямым потомком семейства Тамагучи, которое ненадолго вошло в моду лет шесть назад. Лея накормила Глау, и забавный дракончик защебетал, витиевато благодаря хозяйку. «Примитив, – раздраженно подумала она, нажимая на косой крестик в верхнем правом углу. – Надо будет слепить что-нибудь посложнее».

Идея показалась многообещающей. Образ-гуманоид мог оказаться неплохим виртуальным собеседником, а то и любовником. Crazy усмехнулась: так недолго прослыть озабоченной как миляга Марцелл, который на прошлой неделе ляпнул, не подумавши, дескать, от надувных женщин пользы не меньше, чем от натуральных, зато вреда – ни малейшего…

Заглянув к ней, мать подумала, что девочка страдает из-за неудач личной жизни. Выдумала себе идеал – и удивляется, почему, мол, не может встретить его в реальной жизни.

– Ма, помнишь, в «Московском бульваре» были статьи Богдана Мамлеева? – не оборачиваясь, спросила лея.

– Ну? – насторожилась родительница. – Конечно, помню. «Биохимия мужской и женской неверности», «Мода – инструмент разврата»… Явный сексуальный маньяк, хотя пишет неплохо.

– Он меня сегодня у подъезда встретил. Готовит статью про кулхацкеров.

– Приставал?

– Не-а…– Лея прыснула. – Я даже немного обиделась.

Она подумала, что все-таки придется слепить виртуального сожителя. Причем завтра же.

– Во, почитай, он оставил…

Протянув матери журнал, Лея зевнула и поползла в ванную. Лиознова-старшая рассеянно перелистала журнал, трижды наткнувшись на статьи Мамлеева. Материалы о проекте Star Way, равно как баланс сил в предстоящем матче Украина-НАТО ее не заинтересовали. А вот статья "Бездна тайного смысла привлекла внимание…

Музыка окружает нас со всех сторон, как вражеская армия, сумевшая провести успешное наступление. Популярные радиоканалы круглосуточно транслируют убойные мелодии, на каждом углу продаются горы аудиокассет с записями, и вдобавок по телевидению крутят завлекательные клипы, где под «фанеру» танцуют полуголые телки. Все это принято считать эстрадной продукцией третьего сорта и называть презрительным словечком «попса».

Признаюсь, мне тоже одно время казалось, что современная российская эстрада способна производить лишь полный дебилизм, вроде «Зайка моя, я твой чайник», «Мама, шика дам», «Моя мама совершенно не любит мужчин» или «Ты не смейся, честно говоря, мне очень жаль тебя…» В современной песне можно обнаружить много пикантных обстоятельств, связанных с интимной жизнью звезд шоу-бизнеса. Для начала вспомним песню Алены Апиной «Электричка». Как там поется:

Плачь у порога,

Девчонка-недотрога…

…С горя б закурить,

Да промокли все спички.

Очень сложно представить себе девчонку, пусть даже недотрогу, которая остервенело чиркает спичками, стоя под проливным дождем. Бедная Алена Апина в своей богемной жизни настолько оторвалась от народа, что не знает: современные девчонки-недотроги давно обзавелись зажигалками.

А вот группа «Гости из будущего» буквально потрясает нас противоречивым признанием. Самая известная их песня начинается строками:

Я люблю тебя.

Я больше не люблю тебя.

Как же такое возможно? – удивляется слушатель. Либо она любит, либо нет, но нельзя же заниматься и тем, и другим одновременно! Оказывается можно. Если немного напрячь воображение, станет очевидной простая и понятная сцена групповухи. Указанная дама лежит в многоспальной кровати сразу с двумя партнерами и говорит одному из них: «Я люблю тебя». Потом поворачивается ко второму и посылает его подальше убийственной фразой: «Я больше не люблю тебя». Что поделаешь, такие уж нравы и обычаи в мире шоу-бизнеса.

Но все рекорды саморазоблачения побил Валерий Леонтьев, озвучивший хит о том, как на фронте в Косово встретились английский матрос и югославский солдат. И какой же из этого делается вывод?

Каждый хочет любить —

И солдат и матрос.

Каждый хочет иметь

И невесту и друга.

Жадный он все-таки. Сразу двоих хочет поиметь – и мужика, и бабу. Интересно только узнать, кто имел автора этого текста: матрос и солдат, или все-таки друг и невеста?

Сам того не желая, выдал свои алкогольные пристрастия Валерий Меладзе. В его песне «Цыганка Сэра» имеются красноречивые строчки:

Сэра! Были твои губы

Сладкими, как вино.

И думать нечего – братья Меладзе (один пишет песни, другой их исполняет) совершенно уверены, что вина бывают только сладкими. О существовании сухих вин эти недостойные сыновья Грузии даже не догадываются. Неужели, оба всю жизнь глушат дешевый портвейн? В подобный моветон трудно поверить, но факты – упрямая штука.

А вот Наталья Ветлицкая оказалась скромнее, хоть и успела много раз побывать замужем. Приятно все-таки, что даже на эстраде еще остаются порядочные женщины. В ее песне «Глупые мечты» говорится всего лишь о местах, где хотела бы побывать лирическая героиня:

Синяя вода, голубой песок,

К северу лицом, сердцем на восток.

На первый взгляд может показаться, что такое невозможно: ведь если стоять лицом к северу, то сердце окажется на западе. Однако не все так просто. Описанная в песне ситуация может случиться с человеком, у которого сердце расположено с правой стороны. Кроме того, то же самое явление будет иметь место, если смотреть на север, стоя на голове. Осталось только выяснить, что имела в виду певица – то ли у Ветлицкой сердце справа, то ли она регулярно выполняет стойку на голове. Обязательно расскажем об этом, когда поближе познакомимся с ее анатомией.

В общем, можно сказать, немного подправив классика: «Слушайте эстрадную попсу, любите эстрадную попсу, потому что в их песнях содержатся самые сокровенные тайны современной жизни!»

…Закрыв журнал, она буркнула: «Точно, маньяк…», – но в голосе не было слышно осуждения.