Президент приблизился к репортерской засаде, и тут со всех сторон посыпались вопросы.
      В ответ Президент лишь повернул голову и вымученно улыбнулся. К удивлению своих телохранителей, он прибавил скорости и оторвался от них.
      Потом на бегу повернулся к камере и размашисто помахал рукой.
      Харолд В. Смит разобрал свою фамилию на тенниске Президента и над козырьком зеленой бейсбольной кепочки.
      Глава "Фолкрофта" даже подался вперед, чтобы получше разглядеть буквы, но ничего не вышло. Экран был маленьким.
      Прижав поплотнее телефонную трубку, он спросил:
      - Римо, что за надписи у Президента?
      - На тенниске или на бейсболке?
      - И там, и там.
      - На бейсболке - "Ешьте яблоки бабушки Смит", а на тенниске - "Колледж Смита".
      - Колледж Смита женский, - ядовито заметил глава КЮРЕ.
      - И судя по жадному взгляду на кафе Берджера, Президент вряд ли такой уж любитель яблок бабушки, - произнес Уильямс.
      - Он пытается выйти на связь со мной, - протянул Смит.
      - Стоит ли откликаться? Когда ты разговаривал с ним последний раз, он грозился ликвидировать организацию.
      - У меня нет выбора, - незамедлительно ответил Смит. - Это определенно сигнал того, что Президент хочет со мной встретиться.
      - Как ты собираешься устроить встречу?
      - Уже устраиваю, - ответил шеф КЮРЕ.
      - Каким образом?
      - Электронной почтой.
      - Я не слышу щелканья клавишей.
      - На моей новой клавиатуре они не щелкают, - напомнил Смит.
      - Ах да, - спохватился Римо, глядя на пробегающего мимо Президента. Чем чаще он видел его по телевизору бегающим трусцой, тем больше, казалось, глава исполнительной власти прибавлял в весе.
      Минуту спустя Уильямс установил причину. Из кафе выбежал агент секретной службы с картонным пакетом горячей воздушной кукурузы в руках. Он отдал его Президенту, и тот с жадностью прямо на бегу стал есть.
      - Я только что предложил Президенту посмотреть фильм, - произнес Смит.
      - Предложи ему отказаться от воздушной кукурузы, - пробурчал Римо.
      - Не понял.
      - Ладно, не важно. Какой-то конкретный фильм?
      - Да. "Мистер Смит едет в Вашингтон".
      - Его, кажется, больше не показывают.
      - Вечером покажут, - возразил глава КЮРЕ. - В кинотеатре Белого дома. И я постараюсь посмотреть его вместе с Президентом.
      - Как думаешь пройти внутрь?
      - Вы с Чиуном меня проведете, - непререкаемым тоном заявил Смит - Когда встретишь мастера, снимите номер в отеле "Уотергейт". Я вам позвоню.
      - В аэропорту тебя не встречать?
      - Ни в коем случае. В Вашингтоне нам нужно соблюдать особую осторожность в разговорах - и в телефонных, и в личных. Секретная служба, ЦРУ и ФБР будут в высшей степени бдительны, станут прослушивать телефоны и выискивать в отелях подозрительных лиц. Ни в коем случае не привлекайте к себе внимания.
      - Внимания, я? - удивился Римо.
      - Я думал о мастере Синанджу, - уточнил Смит.
      - Надеюсь.
      - И еще одно поручение.
      - Какое?
      - Купи себе хороший скромный костюм и соответствующие темные очки.
      И не успел Уильямс спросить зачем, как Харолд В. Смит положил трубку.
      Глава 15
      Директор секретной службы появился у западных ворот Белого дома; в одной руке он держал портфель, в другой - персональный телефон-факс.
      Охранник в мундире секретной службы забрал у него и то, и другое, потом провел по его жесткому телу вверх-вниз электродами металлодетектора.
      - Спятил! Не знаешь, кто я?
      - Приказ Босса, сэр.
      Директор секретной службы покраснел, как котел, который вот-вот взорвется, но сдержал возмущение.
      - Можете проходить, сэр.
      - Сперва соедини меня с Президентом по телефону.
      - Прошу прощения, сэр. Большой Мак недавно покинул Коронку.
      - Меня не предупредили.
      - Это решение было внезапным.
      - Куда он отправился, в Кэмп-Дэвид?
      - Нет, сэр. Вышел пробежаться трусцой.
      - Пробежаться?! В такое время?
      Охранник промолчал.
      - С этой минуты никаких разговоров по рации, - отрывисто приказал директор.
      - Сэр?..
      Директор, поведя седой головой, указал ею на стоявшие у Белого дома телефургоны с микроволновым оборудованием.
      - Возможно, эти любители покопаться в чужих делах ведут прослушивание на нашей полосе частот.
      - Слушаюсь, сэр.
      Директора сопроводили на командный пункт секретной службы в подвале западного крыла. Там он повторил свой приказ помощнику начальника наряда Джеку Мерте.
      Все тут же выключили рации.
      - Говорят, Большой Мак отправился на пробежку?
      - Да, сэр, - ответил Мерта. - Мы пытались его переубедить, но он настоял на своем.
      - Взял с собой охрану?
      - Конечно, сэр.
      Директор секретной службы испустил долгий вздох облегчения. По крайней мере, Президент все еще доверял своим личным охранникам.
      - Каковы последние новости из Бостона?
      - Принимаем очередной факс.
      - Ну и что у нас имеется на данную минуту?
      Джек Мерта побледнел, как кабачок.
      - Присланные из морга снимки стрелка и того, кто его ликвидировал.
      - Покажите!
      Директору представили фотографии.
      - Черт возьми, этот очень похож на Освальда, - заметил он, когда агенты сгрудились рядом.
      - Если это Освальд, то кого же похоронили в его могиле?
      - А этот покойник слегка смахивает на Руби, - указал один из агентов.
      - Руби был постарше, - возразил директор. - Если стрелок Освальд, постаревший на тридцать лет, то кто же этот парень, тип помоложе, чем Руби?
      - Пластическая операция, - предположил кто-то.
      - Только без выдумок! Мне нужны факты. Теоретизировать будем потом.
      - Сэр, вот факс от медицинского эксперта в Бостоне. Предварительный осмотр трупа выявил шрам на груди и давний след пореза на запястье.
      - Черт! У Освальда были такие же шрамы.
      - Но не может же этот человек быть Освальдом, так ведь?!
      - Надеюсь, - ответил директор, включая в сеть телефон-факс. - Впрочем, лучше запросить из архива отпечатки пальцев Освальда и убедиться раз и навсегда.
      - Которого?
      - Обоих! - рявкнул директор. И набрав номер местной телефонной станции, произнес: - Это секретная служба. Все звонки по номеру пятьсот пятьдесят пять - шестьдесят семь - тридцать четыре направляйте сюда.
      Едва он положил трубку, как стали поступать факсы. Директор тут же брал их, просматривал, и лицо его вытягивалось все больше и больше.
      - Черт. Черт! Черт!!!
      Агенты выжидающе замерли.
      - Судя по этому сообщению, серийный номер винтовки "манлихер-каркано" идентичен номеру той, из которой Освальд стрелял в Кеннеди.
      Все подчиненные приняли такой вид, словно они разом лишились сознания.
      Директор поднял взгляд.
      - Знает кто-нибудь, где хранится эта проклятая винтовка?
      - В Национальном архиве.
      - Проверить!
      Через минуту послышался громкий голос Джека Мерты:
      - Вы уверены? Совершенно точно знаете, что винтовка на месте? Ну так сходите, убедитесь!
      Прикрыв ладонью микрофон, Мерта пояснил:
      - Из Национального архива отвечают, что винтовка по-прежнему там, но все же пошли удостовериться.
      - Если эта проклятая винтовка исчезла, то да поможет им Бог! категоричным тоном произнес директор.
      Вскоре раздался звонок из архива.
      - Директор, - произнес Мерта, - они клянутся, что винтовка как лежала под замком, так и лежит.
      - Послать туда человека перепроверить? Нет, занимайтесь-ка этим вы. Позвоните мне, как только убедитесь, что винтовка та самая, потом свяжитесь с Бостоном, перепроверьте номер другой. Черт! Не может существовать двух винтовок с одним серийным номером!
      - А если существуют?
      - Тогда мы хлебнем лиха. Может, даже придется вновь открывать дело об убийстве Кеннеди.
      Зазвонил телефон, и один из агентов доложил:
      - Большой Мак вернулся в Коронку. Повторяю, Большой Мак вернулся в Коронку.
      - Да забудь ты про код! Это же телефон.
      - Прошу прощения, сэр. Привычка.
      - Сообщи Боссу, что я здесь.
      - Вас понял. То есть сейчас, сэр.
      Еще через несколько мгновений в трубке послышался хриплый, с одышкой, голос Президента:
      - Зайдите ко мне в Овальный кабинет.
      У дверей Овального кабинета директор увидел сразу троих агентов, а не одного, как обычно.
      - Мысль своевременная, - заметил он.
      - Предъявите удостоверение, сэр, - холодным голосом потребовал один из парней.
      - Пропустите! Вы знаете, кто я.
      - Приказ Президента, сэр. Извините.
      - Уж который раз слышу это слово, - огрызнулся директор, нервно доставая из кармана удостоверение.
      - Не делайте резких движений, - предостерег другой агент.
      - Терпеть не могу слова "извините". Оно означает неудачу, словно объявляет: "Я делаю свою работу паршиво".
      - Так точно, сэр.
      Все трое агентов убедились в подлинности удостоверения, и дверь перед директором распахнулась. Когда она закрылась, он двинулся по синему ковру, с ходу оправдываясь:
      - Мне очень жаль, мистер Президент. Поверьте, я присилю все ложи... э... приложу все силы, чтобы докопаться до причин скандального поведения агентов сегодня днем.
      Президент указал ему на кресло.
      Директор сел. Взгляд его упал на тенниску главы государства.
      - Мистер Президент, разве колледж Смита не женский?
      - Я взял тенниску жены, - неохотно ответил Президент.
      - Разве она училась не в колледже Уэлсли?
      - Какая разница! - с раздражением произнес глава государства. Расскажите то, что знаете о бостонских делах.
      Лицо директора вытянулось.
      - Мы все еще собираем сведения.
      - Сообщите то, чем уже располагаете.
      - Все очень запутано. Тут надо поработать профессиональному аналитику. Некоторые факты могут создать ложное впечатление. И притом весьма.
      - Наплевать! Я хочу услышать, чем вы располагаете. Вы уже ведете расследование, не так ли?
      - Совершенно верно. - Директор вдруг закашлялся. Он трижды принимался кашлять, потом свирепый взгляд Президента заставил его успокоиться.
      - Мы располагаем стрелком.
      - Мертвым или живым?
      - Мертвым.
      - Кто он?
      - В водительских правах написано - Алек Джеймс Хайделл.
      Президент скривил лицо.
      - Кажется, я уже слышал эту фамилию.
      Директор секретной службы среагировал мгновенно.
      - Мне она тоже показалась знакомой. Мы подозреваем, что фамилия эта вымышленная. Но не уверены, - добавил он торопливо. - Все возможно. Все что угодно.
      - Сообщники?
      - Его убил человек, личность которого пока не установлена.
      - Черт возьми! Совсем, как Джек Руби.
      - Да, - с готовностью поддержал его директор, - именно совсем, как Руби. Само собой.
      - Значит, можно предположить существование заговора?
      - Я пока не стал бы ничего предполагать. Мы проверяем отпечатки пальцев этого человека и вскоре получим какие-то результаты.
      - Можете сообщить что-нибудь еще? - спросил Президент.
      - У нас множество разрозненных сведений, но я еще раз повторяю - не пытайтесь прояснить ситуацию, не располагая достаточным количеством фактов.
      - Вы не усматриваете во всем этом какого-либо мотива? Каких-либо свидетельств преступного сговора или желания взять на себя ответственность за содеянное.
      - Пока нет. Но это вопрос всего нескольких часов. Когда станут известны подробности, террористические организации и отколовшиеся политические группы наверняка поставят покушение себе в заслугу. Разумеется, нельзя сбрасывать со счетов и фактор подражания... Президент нахмурился.
      - Я неудачно выразился. Надеюсь, вы поняли, что я имел в виду последователей. Всегда найдется человек, которого привлекает слава завершения дела, проваленного другим.
      - Знаю, - угрюмо буркнул Президент.
      - Я бы рекомендовал вам в ближайшее время вести себя посдержаннее. По крайней мере неделю.
      - Мне надо проталкивать законопроект о всеобщем здравоохранении.
      Тут в кабинет, не постучав, ворвалась Первая леди.
      - Только что получено по электронной почте! - доложила она.
      И многозначительно взглянув на мужа, положила распечатку на стол. Президент быстро просмотрел ее.
      - Устрой просмотр этого фильма. Вечером.
      - Что толку смотреть старую картину Джимми Стюарта? - раздраженно спросила Первая леди.
      - Это уж мое дело.
      На лице директора секретной службы отразилось любопытство.
      - Может быть, посвятите меня? - вежливо поинтересовался он.
      - Нет! - одинаково резко ответили Президент и Первая леди.
      Директор смерил взглядом обоих. Когда Первая леди широким шагом вышла из кабинета, он подался вперед и заявил:
      - Мистер Президент, для успешного выполнения своей работы я должен быть уверен, что пользуюсь полным доверием.
      - Вы пользуетесь. Ваши агенты нет. Смените наряд в Белом доме. Всех, кроме Капецци. Он спас мне жизнь.
      Директор с трудом сглотнул.
      - Слушаюсь, сэр.
      - И пусть за агентами, которые заступят в наряд, ведется пристальное наблюдение.
      - Кому же его вести?
      - Другим агентам. Продумайте все как следует. Я не хочу повторения сегодняшнего инцидента. Плохо, когда страна считает, что ее Президента убил какой-то псих. Но если станет известно, что его чуть не прикончила секретная служба, весь мир сочтет, что в стране назревает государственный переворот.
      - И говорить не смейте об этом, - с горячностью отозвался директор и поднялся, чтобы уйти.
      Глава 16
      - Как долетел? - просил Римо мастера Синанджу, когда тот вышел из ворот Вашингтонского национального аэропорта.
      - Крыло не отвалилось, - ответил Чиун. Его спокойное лицо покрылось сетью глубоких морщин.
      - Полоса удач не может тянуться вечно.
      - Этот рейс оказался неудачным. Я сидел рядом с очень грубой незначительной женщиной.
      - Не повезло. А вот я по пути сюда вынужден был все время слушать, какие ассасины плохие.
      - Невежество губит эту страну, как ни одну другую, - отозвался Чиун. Он шел, спрятав руки в рукава кимоно. - Марионетка, насколько я понял, жива.
      - Да. Но опасность пока не миновала. - Поглядев на лавандовый шелк, Римо добавил: - Надеюсь, ты захватил не одно кимоно.
      - Раньше ты никогда не задумывался об этом.
      - Обычно так оно и было. Но теперь сюда прилетает Смит. И он очень просил, чтобы мы не привлекали к себе внимания.
      - Пусть лучше враги узнают, что для его охраны прибыл Дом Синанджу.
      - Мы чудненько позаботимся о его безопасности в кимоно, которое не так бросается в глаза, как лавандовое.
      Когда они подошли к месту получения багажа, мастер Синанджу произнес вполголоса:
      - Вон та грубая женщина.
      Римо пристально посмотрел на нее.
      - Это не Пепси Доббинс, случаем?
      - Я не спрашивал ее незначительного имени, - фыркнул Чиун.
      - Точно, она.
      - Эта женщина требовала уступить ей место, утверждая, что является более значительной, чем я.
      - Она оскандалилась, передав сообщение о смерти Президента. Люди рады были бы увидеть ее вздернутой на виселице.
      - Я поставил эту женщину на место, не беспокойся.
      - Хорошо, - кивнул Уильямс, глядя, как багаж движется по конвейеру.
      - Я сказал ей, что работаю на императора Смита, а не на Президента-марионетку, - добавил Чиун.
      - Хорошо, - снова кивнул Римо, подался вперед, увидев первый из, возможно, четырнадцати лакированных сундуков, и вдруг замер.
      - Постой-постой! Что ты сказал?
      - Что слышал, - ответил Чиун.
      - Не может быть!
      - Так оно и было.
      - Она же репортер, черт бы ее побрал!
      - Она дура, опьяненная собственным тщеславием. А теперь следи, чтобы мои сундуки не украли кретины.
      Поскольку эта опасность была весьма реальной, Римо стал снимать их с конвейерной ленты по мере приближения.
      - Всего три? - удивился он, когда лента в конце концов остановилась.
      - Я очень торопился, - объяснил Чиун.
      Уильямс поднял взгляд. Пепси Доббинс куда-то пропала.
      Однако, вынося сундуки из аэропорта, он заметил ее на стоянке такси. К несчастью. Пепси тоже его увидела.
      Она тут же приблизилась:
      - Вот мы и встретились!
      - Я вас не знаю, - надменно произнес Чиун.
      Пепси внимания не обратила на мастера Синанджу.
      - Кто вы? - спросила она Римо.
      Заметив, что руку девушка держит в сумочке, он ответил:
      - Римо Уэйн Бэббит.
      Пепси свела брови.
      - Мне известно это имя.
      - Я знаменит своей отрешенностью, - гордо бросил Уильямс. - Благодаря этому меня приглашают на все телеинтервью.
      Журналистка указала на Чиуна.
      - Вы вместе?
      - Вам что до этого?
      - Он рассказывает в высшей степени любопытные истории.
      - У него болезнь А-ЛЬ-Ц-Г-Е-М-Е-Р-А, - пояснил Римо, выделяя каждый звук. Увидев, что Пепси не поняла, добавил: - Ну, М-А-Р-А-3-М.
      - Ты пропустил в фамилии доктора букву "й", Б-О-Л-В-А-Н, - фыркнул Чиун.
      Лица Пепси и Римо стали непроницаемыми. Мастер Синанджу захихикал.
      Девушка сказала:
      - Хотите, поедем одной машиной к...
      - К Белому дому, - договорил за нее кореец.
      - Не обращайте на него внимания, - торопливо откликнулся его ученик. Мы едем не к Белому дому.
      - Мы направляемся именно туда, - возразил Чиун.
      - Мы едем в отель, - заявил Римо, глядя на Пепси.
      - В какой? - поинтересовалась она.
      - Вы всегда так любопытны?
      - Я не из любопытства. Просто хочу сэкономить несколько долларов. Может, возьмем машину пополам?
      - Уступаю вам свою половину, - отозвался Уильямс, поставив сундуки и демонстративно сложив руки на груди.
      - Ты что это, Римо? - спросил Чиун.
      - Жду машину, которая мне понравится.
      Чиун указал на растянувшуюся очередь.
      - Да тут полно машин.
      - Я не вижу такой, чтобы мне нравился ее цвет, - непререкаемым тоном произнес Римо, глядя Пепси прямо в глаза.
      - А какой цвет вам нужен?
      - Который гармонирует с вашими волосами, - ответил Уильямс и повернулся к ней спиной.
      Потратив минут десять на бесплодный разговор. Пепси Доббинс наконец сообразила, в чем дело, швырнула дорожную сумку в багажник такси и бросила:
      - На телестудию АТК.
      Человек, которого Римо принял за разминавшего ноги таксиста, сел в машину и сказал водителю:
      - Только поезжайте кратчайшим путем. Я знаю, как ваша братия обдирает доверчивых туристов вроде нас.
      Когда машина отъехала, Римо обратился к мастеру Синанджу:
      - Ничего не скажешь, разумный ход. Смит велел нам не привлекать к себе внимания, а ты, можно сказать, раззвонил прессе о существовании организации.
      - Никто не поверит женщине, которая говорит, что находится в одном месте, будучи в другом.
      Подъехала очередная машина.
      - Я думал, ты ее не узнал. - Уильямс распахнул дверцу.
      - Я не хотел выказывать этого, - ответил Чиун, усаживаясь на заднее сиденье.
      По пути к телестудии Пепси Доббинс сменила пленку в магнитофоне и сказала:
      - Жуть как хочется послушать краткую лекцию по ассасинологии!
      Включив магнитофон на запись, она поднесла его к лицу таксиста. Сидевшего на заднем сиденье, а не за рулем.
      - Во-первых, - заговорил таксист, - все, что вы знаете об этой истории, неправда. Освальд не убивал одного Кеннеди, Сирхан не убивал другого.
      - Оба убийства были частями одного заговора?
      - Этого пока никто не выяснил. Не заставляйте меня забегать вперед.
      - Назовите свою фамилию.
      - Я все думал, когда вы об том вспомните. Для опытного репортера вы слишком невнимательны к таким деталям.
      - Вашу фамилию, пожалуйста, - сухо произнесла Пепси.
      - Алоисиус Фезерстоун.
      - Надеюсь, у вас есть прозвище.
      - Люди называют меня Щеголем. Люблю иногда приодеться.
      - Продолжайте, Щеголь.
      - Как я уже говорил, никто из тех, кого считают убийцами известных людей, на самом деле не убивал их. Это все маскировка. Все, что до сих пор сообщалось, - неправда, готов поклясться. Рей не убивал Кинга, а...
      - Не так быстро. Кто такой Рей и кто такой Кинг?
      - Джеймс Эрл Рей и Мартин Лютер Кинг.
      Пепси нахмурилась.
      - Почему у всех тройные имена?
      - Дельно подмечено. Люди с тройными именами играют в таких делах значительную роль. Только не спрашивайте почему. Но каждый с тройным именем либо убийца, либо жертва.
      - Вы только что сказали - Освальд не убивал Кеннеди. А имя у него тройное.
      - Он не Освальд. Он Алек Джеймс Хайделл. Таково его настоящее имя. Он, как сам говорил, всегда был трусом.
      - Может, мы начнем с чего-то конкретного?
      - Вам следовало бы посмотреть тот фильм.
      - Какой?
      - Тот, что Харди Брикер снял об Освальде и Кеннеди. "ЦРУ". Он изложил там все, кроме ответов.
      - Тогда что в нем проку?
      - Нужно знать, о чем спрашивать, иначе грош цена полученным ответам. Тем-то и плох доклад комиссии Уоррена. Эти зануды задавали не те вопросы и получили никчемные ответы.
      - Видимо, надо прочесть этот доклад.
      - Может, нам удастся отыскать его в одном из книжных магазинов.
      - Мыль. - Пепси подалась вперед. - Водитель, найдите книжный магазин, где продается доклад комиссии Уоррена.
      - В магазинах его не продают, - ответил тот, перекрикивая автомобильные гудки. - Поищите лучше в библиотеке.
      - Откуда вы знаете? - спросил Щеголь.
      Водитель пожал плечами.
      - Интересуюсь. А этот человек, леди, вещает вам лапшу на уши. Кеннеди убил Освальд и никто другой. По указке мафии.
      Щеголь яростно замотал головой.
      - Нет! Это все происки ЦРУ!
      - Мафии. Чикагской. Все устроили Карлос Марчелло и его дружки. Были у них на то причины, средства и возможности. Они охотились за Робертом Кеннеди, который постоянно вставлял им палки в колеса. А против Джека ничего не имели. Потом сообразили, что, если Джека убрать, Линдон обольет Бобби грязью. И проблеме конец. Если в они убрали Бобби, Джек смог бы прижать их к стенке. А вот этого, уверяю вас, им не хотелось.
      - Чушь, - фыркнул Щеголь Алоисиус Фезерстоун.
      - Но разве получилось не так? И Хоффу тоже ликвидировали.
      - Кто такой Хоффа? - спросила Пепси, быстро перенеся свой магнитофон от одного собеседника к другому и стараясь записать все туманные теории.
      - Был такой самонадеянный босс из профсоюза водителей, - пробормотал Щеголь. - Тела его так и не нашли. Но это ничего не значит.
      - По-вашему, значит. Джека устранило ЦРУ, чтобы он не выводил войска из Вьетнама? Чушь несусветная! - возразил водитель. - Не было никаких гарантий, что Линдон не сделает этого, заняв его место.
      - Но ведь не сделал. Это прямое доказательство!
      - Минутку, - перебила Пепси. - А кто стрелял в Линдона?
      - Он сам, - буркнул Щеголь. - В ногу. Он стал президентом после Джека. Ему не давали сидеть в кабинете.
      - Почему это постоянно происходит? - с печалью в голосе спросила Пепси. - Кто не дает нашим Президентам сидеть в кабинете?
      - Пресса, - хором ответили оба таксиста.
      - Не надо тенденциозности, - резко заявила Пепси. - Давайте вернемся к строгой теории.
      - Сперва нужно отыскать для вас доклад комиссии Уоррена, - напомнил Щеголь.
      Пепси обнаружила комплект этих книг в Вашингтонской публичной библиотеке.
      - Это доклад комиссии Уоррена? - спросила она, глядя во все глаза на длинную полку, уставленную томами в пыльных кожаных переплетах.
      - Да.
      - Видно, он пользуется большим спросом. Вон сколько экземпляров. Целая полка.
      - Это полный комплект, - пояснил ей Щеголь. - Все двадцать шесть томов.
      Глаза Пепси, и без того расширенные, стали величиной с блюдце.
      - Это все одна книга?!
      - Да.
      - Но я столько не осилю! Что я, по-вашему, газетчица?
      - Я прочел все, от корки до корки.
      - А я призвана освещать жизнь, здесь же всего лишь материал одного дела.
      - Если то, что мы подслушали, - правда, это не рядовой материал. Это сенсация. Возможно, самая громкая сенсация двадцатого века. Если Освальд или Хайделл до сих пор жив и хочет убрать Президента, это полностью доказывает существование заговора. И у нас есть прекрасная возможность разоблачить его. Мы с вами можем стать новыми Вудвордом и Бернстайном.
      Пепси стерла со своих безупречных пальцев книжную пыль.
      - Как же, наслышана. Мой завотделом вроде бы с одним из них играет в гольф.
      - Эти ребята пролили свет на уотергейтское дело, но по сравнению с нашим оно чепуха.
      - Поехали! Изложим все моему завотделом.
      Когда Пепси вошла в отдел новостей АТК, ее никто не поприветствовал.
      - Что-то вас очень холодно принимают, - вполголоса заметил Щеголь.
      - Видимо, они все еще под впечатлением покушения. Это расстроит кого угодно. Притом многие из моих коллег ходят на выборы.
      Завотделом встретил журналистку в коридоре и процедил сквозь зубы:
      - Зайди ко мне в кабинет.
      - Подождите здесь, - попросила она Щеголя.
      В кабинете Пепси Доббинс сказала:
      - У меня есть доказательства существования заговора с целью убить Президента.
      - Руками Ли Харви Освальда? - сухо спросил завотделом.
      - Возможно, его зовут Алек Джеймс Хайделл, мы пока не уверены.
      - Мы?
      - Мой ассасинолог и я.
      - Твой проктолог!
      - А?
      - Тактичный способ сказать, что все это дерьмо. А теперь - существуют ли какие-либо разумные объяснения твоим действиям? Пока я не выпроводил тебя в любую местную редакцию новостей.
      - Ты не можешь выгнать репортера, у которого в руках самый значительный материал века.
      - Ерунда.
      - Прослушай эту запись.
      Пепси достала магнитофон и перемотала пленку. Когда нажала кнопку "Воспроизведение", послышался скрипучий голос: "Смит пропустил мимо ушей все мои просьбы устранить эту марионетку и воссесть на трон с орлом".
      Голос Пепси на пленке спросил: "Вы хотите смерти Президента?"
      "Она принесла бы стабильность..."
      - Кто это говорит? - спросил завотделом.
      - Этот человек назвался Чиуном. Мы встретились с ним в самолете. Он сказал мне, что Президент - марионетка и Америка находится под властью человека по фамилии Смит.
      - Человек, которого ты встретила в самолете?
      - Да.
      - И некто по фамилии Смит всем руководит?
      - Да.
      - И ты думаешь, я позволю тебе выйти с этим бредом в эфир?!
      - Послушай, я знаю, что тут права. Ты не вправе отвергать нового Стейнвея.
      - Кого-кого?
      - Я о том человеке, с которым ты играешь в гольф. - Пепси раздраженно хрустнула пальцами. - Он пролил свет на ту уайтуошскую историю. Или фладгейтскую, или как там она называется.
      - Ты говоришь о Бернстайне?
      - Кто бы он там ни был, я - он. Новый он. Возможно, когда-нибудь ты будешь играть в гольф со мной.
      - Ничего не выйдет. Пепси. Президент компании сказал, что я останусь на работе только в том случае, если ты уйдешь.
      - А я уверяю тебя, что человек по фамилии Смит очень важен для этого материала.
      - Ты хоть представляешь, сколько на свете Смитов!
      В дверь просунул голову один из корреспондентов.
      - Когда Президент бегал трусцой, мы заметили кое-что странное.
      - Нельзя ли подождать? Я тут кое-кого увольняю.
      Только сейчас коллега обратил внимание на Пепси Доббинс.
      - О! Привет, Пепси. Желаю успехов на новой работе.
      - Привет, - уныло отозвалась девушка.
      - Так в чем там дело?
      - На Президенте была кепочка с надписью "Ешьте яблоки бабушки Смит", ответил репортер.
      Завотделом указал на Пепси и зарычал:
      - Пьешь из одного с ней источника?
      - А на тенниске - надпись "Колледж Смита".
      Лицо завотделом приняло странное выражение.
      - Это ведь женский колледж?
      - Я там училась, - услужливо ввернула Пепси. - И не видела там никаких мужчин. Если не считать таковыми лесбиянок.
      - С какой стати Президенту надевать тенниску колледжа Смита?
      Пепси запрыгала на месте.
      - Смит! Смит! Неужели не понимаешь? Это явно связано с тем Смитом, о котором я говорила.
      - Что за Смит такой? - полюбопытствовал корреспондент.
      - Забудь о нем и убирайся отсюда! - рявкнул завотделом.
      Дверь захлопнулась.
      Завотделом неторопливо заговорил:
      - Пепси, я наверняка потом пожалею, но договоримся так: ты уволена. Официально.
      - Черт!
      - Неофициально, если хочешь раскручивать этот свой бредовый материал, раскручивай. Но я не даю тебе такого задания. И ничего об этом не знаю. И не желаю слышать, если ты не найдешь чего-то посущественнее. Если найдешь и это окажется весьма значительным, то даже президент компании примет тебя обратно с распростертыми объятиями.
      - Если больше никто из репортеров не станет заниматься аспектом Освальда, то договорились.
      - Пепси, это строго между нами. Я забуду об этом, едва ты выйдешь на улицу.
      - Мне потребуется мини-камера, - отозвалась девушка.
      - Я отправлю ее тебе на квартиру с посыльным. Но оператора у тебя не будет.
      - Ничего. Я заставлю работать с ней своего ассасинолога. Надо только знать, куда ее наводить. Это все равно что вести машину.
      - Я прощаюсь с тобой. Пепси. Разве только ты совершишь чудо.
      - Совершу, не беспокойся.
      Глава 17
      Римо и Чиун, сидя на ковре в номере отеля "Уотергейт", ели из картонных коробок купленный навынос рис и тихонько беседовали. Сундуки Чиуна покоились на большой кровати.
      - Папочка, - протянул Уильямс, - я больше не хочу быть ассасином.
      - Почему? - негромко спросил кореец.
      - "Ассасин" в этой стране бранное слово.
      - В этой стране не умеющая петь певица-блондинка получает громадные деньги только за то, что устраивает из себя публичное зрелище. Так что ничего удивительного тут нет.