Внешний металлодетектор они покупали через Сеть, поэтому прибор оказался весьма потрепанный, а если честно - просто старая рухлядь. Глубинником его можно было назвать с большой натяжкой, но дряхлый полуторатонный спутник он взял с дистанции в сто пятьдесят тысяч километров, а всякую мелочевку вроде сброшенных разгонни-ков туристических челноков спокойно засекал с двухсот тысяч. Проблемы возникали только с определением. Чистый титан и алюминиевые сплавы детектор распознавал безукоризненно, железные метеориты худо-бедно тоже отсигналивал надежно, а вот со стальными сплавами, комбинированными и слож-носоставными материалами всегда возникала морока. Ванька Петлов с ума сходил, разгадывая замысловатые расклады, выдаваемые на дисплей металлодетектором в таких случаях. Сколько горючего зазря сожгли, пока научились отсекать облака мелких железных метеоритов.
      Но в этот раз прибор превзошел сам себя: нарисовал во весь экран классическую петлю гистерезиса и выдал графу «материал» - ВАНАДИЙ - вот такими буквищами.
      - А это что еще за магнит в открытом космосе? - не поверил своим глазам Ванька Петлов. Да и как поверить, если чистый ванадий отродясь в промышленности не использовался, а только как присадка к нержавеющей стали. И совсем у Ваньки шифер с башни пополз, когда он направил в сторону находки локатор, и компьютер обсчитал данные - 12 000 000 тонн. Двенадцать миллионов тонн ванадия на расстоянии сто восемнадцать с половиной тысяч километров!
      Ванька придавил тревожную кнопку. В случае обнаружения чего-нибудь особо интересного так созывалась вся команда. Последний раз кнопкой пользовались год назад, когда повезло выловить утерянный советский спутник-шпион аж XX века - настоящий антиквариат. Толкнули его тогда знакомому измайловскому перекупщику за два миллиона космобаксов, тот даже не торговался. Потом слух прошел, что перекупщик этот «Космос» какому-то богатому коллекционеру в три раза дороже задвинул, но ребят это не взволновало. Их и от вида двух миллионов парализовало, не сразу очнулись. Два миллиона космобаксов в земную валюту перевести - это ж сумасшедшие деньжищи!
      Они могли бы поделить эту пару миллионов на троих и жить не тужить. Но победили азарт и вера в удачу. Им казалось, что ближний космос ломится от старого железа, которое взять - раз плюнуть. Но это на Земле два миллиона космобаксов - бешеные деньги. В космосе это так, пустячок. И вообще, дуракам везет, в смысле - новичкам, а вот потом…
      Почти миллион ушел на замену двигателя - купили более скоростной. Подшаманили обшивку своей подержанной «Белки». Приобрели новейший локатор - от него зависит половина успеха, если не три четверти. Затарились полуторагодичным запасом кислорода, топлива, фильтров-регенераторов, продуктов, дисков с фильмами и книгами. Еще не смогли себе отказать и купили новейшую систему быстрой связи - недавно изобретенный сверхволновик. В пределах Солнечной системы это был полный онлайн! И всё, на новый металлодетектор уже не хватило.
      Год чесали космос. До орбиты Юпитера доходили. Как все поисковики проверили легенду о бесхозных спутниках, затянутых в кольца Сатурна. Месяц лазали среди летящих камней, выудили одну железную глыбу в сорок тонн и лично убедились, что рукотворного металла в кольцах нет. На обратном пути отловили пару титановых ступеней. И впервые услышали о себе на приемной площадке металлургического завода: «А-а, мусорщики прилетели…».
      Было обидно. Не мусорщики они, а поисковики. Этот вольный народ появился в космосе после того, как в конце XXI века случился так называемый Калифорнийский инцидент - при попытке утопить в океане отработавшую свой срок космическую станцию она сошла с орбиты и рассыпалась над густонаселенными районами Калифорнии. Было много погибших и нанесен колоссальный экономический ущерб. Тогда и приняли международную Конвенцию о запрете на возвращение непилотируемых космических объектов. Это подстегнуло разработку новых технологий и привело к созданию особого класса кораблей - «расталкивателей мусора». Они занимались тем, что сталкивали отработавшие ресурс спутники и прочий орбитальный хлам на гелиоцентрические орбиты - непредсказуемые и непомерно огромные. А спустя пару сотен лет в окололунном пространстве появился первый космический металлургический завод. И самым дешевым сырьем для его плазменных печей оказался этот летающий хлам. К тому времени в космосе уже вовсю шастали поисковики, увлеченно вылавливающие древние коллекционные спутники. А когда появилась возможность еще и сбывать ненужный металл, для многих это хобби стало профессией.
      Ванька Петлов, Сашка Басильев и Герка Еванов и были такими поисковиками, сложившими все свои сбережения и за полтораста тысяч космобаксов купившими заезженную трехместную «Белку» с порядковым номером 117. Корабль отлетал больше семидесяти лет, но даже на пятидесятилетнюю «Стрелку» им бы в жизнь денег не собрать. Впрочем, «Белка» себя оправдывала, несмотря на низкие ходовые качества. В этом даже были свои плюсы: на малых скоростях металлодетектор лучше схватывал объекты. Поэтому, заработав два миллиона на продаже антикварного спутника, решили обновить свое привычное «старое корыто».
      Сашка с Герычем появились через пару минут после сигнала. У обоих на лбу отпечатались наглазники виртуальных шлемов. Ясен космос - опять резались в MegaDoom.
      - До двухсот шестнадцатого уровня дошли! - поспешил порадовать Ваньку Басильев, перед тем как взглянуть на дисплей. - Ого, вот это находка! Слушай, это же астероид! Двенадцать миллионов тонн! Да мы с вами, мужики, просто короли ванадия!
      Герка Еванов тем временем торопливо запросил выход в Сеть и поинтересовался ценами. На окололунной бирже металлов цена была чуть выше 68 тысяч космобаксов за тонну феррованадия с содержанием ванадия 95%. Ванадиевая руда с содержанием металла 98% шла по 39 тысяч за тонну, при общем незначительном превышении спроса над предложением. Весь последний год наблюдался устойчивый рост цены, составивший примерно двадцать процентов. Росли и цены на акции компаний, поставляющих ванадий на космический рынок. Хотя в последние две недели цены стабилизировались в связи с тем, что корпорация «Космет» начала на Луне разработку месторождения металлических руд, одним из компонентов которых был ванадий. Уже началось строительство обогатительной фабрики и заказана карьерная техника.
      На Земле в последние столетия все прежние месторождения были исчерпаны, а новые оказалось невозможно открывать из-за экологических конвенций. Все неосвоенные земли давно объявили заповедными, и даже разъяснительная работа правительственных организаций не помогала. Народ на референдумах категорически выступал против новых рудников. А без положительных результатов референдума ни один карьер, ни одна шахта не могли возникнуть. Поэтому металлургические предприятия осваивали новые технологии получения металла из различных отходов и перерабатывали миллиарды тонн шлака, скопившегося за прежние века беспощадной эксплуатации недр. Сейчас все надежды промышленников были связаны исключительно с космосом, в первую очередь, с Луной.
      - Кто умножит тридцать девять тысяч на двенадцать миллионов?
      - спросил Еванов.
      - Сначала его догони, потом считай, - осадил приятеля Петлов.
      - Уходит ванадий-то.
      И точно. Дисплей локатора показывал, что металлический астероид уносился по параболической траектории со скоростью около 30 километров в секунду. «Белка» же уходила по касательной к его орбите, так что расстояние между ними быстро увеличивалось.
      - По местам стоять! - завопил Басильев, официальный капитан «Белки». - Меняем курс.
      Он и Еванов торопливо вплыли в свои рабочие кресла и пристегнулись. Корабль слегка качнуло на развороте - звезды дрогнули в иллюминаторах.
      - Может, дадим телеграмму на биржу металлов? - предложил Ванька Петлов. - Ну, типа «Есть на продажу ванадий в неограниченном количестве».
      - Я тебе дам! - завопил Сашка Басильев. - «Черных» накликать хочешь? Нам еще эту глыбищу догнать надо. Не дай Боже, кто-нибудь на более мощной посудине нашу добычу тоже засек.
      О «черных поисковиках» ходили слухи, хотя в реальности их никто не встречал. Но случаи перехвата добычи действительно бывали. Вот так же ребятишки знакомые в прошлом году засекли и распознали антикварный спутник. Пустились догонять, а сами дали сигнал знакомому коллекционеру, мол, обнаружили ценную вещь. И тут же откуда-то возник скоростной корабль и прямым ходом помчался к спутнику, который они уже считали своим. Опознать перехватчика чужой добычи не удалось - он просто подавил помехами старенький обзорник ребят. И так же быстро потом исчез, прихватив спутник ценой в несколько миллионов. Как тут не вспомнишь любимую пословицу космических пилотов: «Скорость - фигня, главное - разогнаться». Скоростники типа «Гленн» за несколько часов могли разогнаться до десяти тысяч километров в секунду, двигателю дряхлой «Белки» на это понадобились бы годы и целый танкер топлива…
      - «Черные», «белые»… - Петлов отказался от безумной мысли просигналить миру о своей находке, но не от дискуссии - слишком наскучался один в пилотской рубке. - А мы? Если подвернется мо-гильничек - удержимся?
      Корабли с погибшими людьми на борту, дрейфующие в открытом космосе, имели статус мемориальных захоронений, прикасаться к ним запрещалось. Однако редкий поисковик прошел бы мимо могильника, как они назывались на профессиональном жаргоне, обязательно прихватил бы дюжину «сувениров». Пару месяцев назад команда «Белки» наткнулась на такой могильник XXI века, но ничего не добыла. Станция и экипаж погибли в результате пожара, так что ребята только поглазели сквозь изрядно закопченные иллюминаторы на спекшиеся внутренности корабля, но вскрывать не стали. В общем, поступили как приличные поисковики, которые могильников принципиально не бомбят. И внесли обнаруженный корабль во Всемирный каталог искусственных космических объектов со всеми орбитальными данными.
      В каталоге было полно и настоящих могил, точнее, гробов. Одно время существовала мода отправлять состоятельных покойников в космическое пространство. Легкие углепластиковые гробы пачками выбрасывали на околоземную орбиту, а там уже «расталкиватели мусора» разгоняли их до скоростей, достаточных, чтобы те покинули пределы Солнечной системы. Однако большинству похоронных цилиндров и параллелепипедов скорости не хватило, они оказались на длинных гелиоцентрических орбитах и периодически возвращались с окраин к центру системы, дезорганизуя регулярное движение между планетами.
      Было несколько случаев, когда по халатности вахтенных нетленные покойники в своих тесных саркофагах врезались в станции и корабли. Сами тела предварительно обезвоживались для снижения веса и лишь потом отправлялись на небеса, поэтому масса их была невелика. Но углепластик и старые кости на космическом холоде становились слишком хрупкими. Кораблю ущерба они не причиняли, но осколки гроба и его содержимого иногда продолжали полет в попутном направлении. И порой в течение нескольких месяцев экипаж и пассажиры, выглянув в иллюминатор, видели перед собой чью-то высушенную голову с оскаленными имплантантами. Углепластик плохо отражает сигналы радиолокаторов, поэтому неопытные вахтенные и не придавали им значения, принимали за помехи или излучение дальних звездных вспышек.
      Все-таки молодцы они были, что поставили на «старое корыто» новый скоростной двигатель. Со старыми движками нечего и думать было догнать астероид - горючего не хватило бы. А с новым, более экономичным и мощным, догнали всего за двое суток с небольшим, чутко отслеживая отраженные от астероида сигналы - опасались чужого перехвата.
      Посторонних сигналов - и обычной, и импульсно-гравитонной локации - хватало, астероид незамеченным не остался. За время погони он даже оказался внесен в Каталог малых небесных тел. Это японцы с астрономической станции подсуетились - большие любители открывать новые космические объекты. Тоже своего рода поисковики. Мало того, они даже по праву первооткрывателей успели продать имя, и летящая в космическом вакууме ванадиевая гора теперь называлась Христина Баунти. Какая-то деятельница шоу-бизнеса отвалила японцам соответствующую сумму и таким способом прорекламировала себя и своего спонсора, производящего сласти.
      - Ну вот, - заныл Петлов, - надо было сразу самим астероид в каталог забить. За имечко знаете, сколько платят? От ста тысяч космобаксов и выше!
      - Ага, - яростно возражал ему Сашка Басильев, - а какой-нибудь хмырюга болтался в этом секторе да и отсканил бы глубинником нашу железку. Знаешь, на какую глубину самоновейший прибор берет? Полтора миллиона километров! И стоит, кстати, тоже за миллион. С установкой и тестированием - почти полтора миллиона «косматых».
      - Во, мы такой же себе поставим, когда ванадий толкнем, - поменял направление разговора Петлов.
      - Ну, ты, братан, насмешил! - Басильев и в самом деле расхохотался. - С такими-то миллиардами думаешь и дальше мусор собирать?
      - Кончай уже делить оболочку непойманной «Медведицы»! - оборвал их болтовню Герка Еванов. - Нервы, что ли, так успокаиваете? За приборами лучше смотрите. Нам сейчас только тормознуть не хватает из-за какого-нибудь пустяка. Да и насчет цены, того…
      - Что еще? - встрепенулся Ванька Петлов.
      - Рухнут цены, когда мы такую прорву металла на продажу выкатим.
      - Да ладно, - беззаботно махнул рукой Петлов, - ну не тридцать девять тысяч за тонну, так десять. Тебе мало, что ли?
      - Да пусть падает хоть до тысячи, нам и этого хватит, - еще беззаботней откликнулся Басильев.
      Так, грезя будущими прибылями, и догнали астероид с громким именем Христина Баунти.
      Металлическая поверхность свободно летящей малой планеты идеально отражала солнечный свет, поэтому яркую звездочку было видно издалека даже невооруженным глазом. Она становилась все ярче и крупней. И наконец астероид предстал во всей красе - гигантская сверкающая картофелина, слегка сплюснутая с боков. Зашли с теневой стороны. Здесь уже было не до шуток, все сосредоточились на работе.
      Сблизиться с летящим объектом, да еще когда его скорость превышает тридцать километров в секунду, - это виртуозная операция. Ведь когда догоняешь, твоя скорость гораздо выше. А надо еще встать на параллельный курс. Пока скорость гасишь и маневрируешь, обычно проскакиваешь вперед, теперь уже тебя догоняют. Начинаешь короткими импульсами гасить свою скорость, пока она не становится оптимальной. Тут главное не спешить. Чуть поторопился и - удар, повреждение обшивки, искореженная внешняя аппаратура.
      Но капитан Басильев с задачей справился безукоризненно. Легчайший толчок, шипение схватывающей гидравлики, и дисплеи сообщили: «Посадка состоялась». Все тут же скинули налобники управляющих систем и радостно гаркнули традиционное «ура!».
      На разведку в легком скафандре отправился Еванов, обвешанный разнообразным инструментом. Придерживая левой рукой страховочный фал, особой надобности в котором не было - «липкие» ботинки отлично цеплялись за слегка пористую металлическую поверхность астероида, - Еванов ткнул дуло спектрометра в нескольких местах себе под ноги и везде получил одинаковый результат - «ванадий 99,9%». Уровень радиоактивности тоже оказался низким, безопасным для человека и аппаратуры.
      - Ну что, господа поисковики, поздравляю нас с добычей! - торжественно начал Сашка Басильев, когда все трое собрались в кают-компании. Перед ними в воздухе плавали несколько кусочков блестящего металла, принесенных Евановым. - Сейчас мы должны выполнить некоторые формальности. Во-первых, основать акционерную компанию; во-вторых, объявить о праве собственности на астероид; в-третьих…
      Космическая юриспруденция от земной отличается предельной ясностью. Действующие искусственные космические объекты неприкосновенны. Прекратившие работу должны утилизироваться хозяевами в течение года, после этого они получают статус мусора, и их может утилизировать любой желающий, кто первым успел. Этим, собственно, и промышляли поисковики. Запрещалось трогать только могильники.
      С нерукотворными объектами было несколько иначе. Луна имеет особый международный статус. Многие искусственные объекты на ее поверхности, которые вполне могли бы считаться мусором, были объявлены реликвиями цивилизации: русские «Луноходы» и станции «Луна», посадочные модули американских «Иглов» и тому подобное. Даже следы первых людей на Луне стали реликвиями. Впрочем, все эти объекты давно накрыты защитными прозрачными куполами.
      Непростая ситуация возникла с вопросами собственности на лунные территории. В древности какие-то хитрецы умудрились заявить о своих правах на поверхность Луны. И принялись торговать участками лунной территории. Эта дурацкая затея длилась доброе столетие. Удивительно, но покупатели находились. Многим льстила сама возможность обладать куском Луны, хотя ступить на эту свою «землю» они не могли. Однако спустя несколько столетий, когда началось интенсивное освоение Луны, наследники вытащили пожелтевшие сертификаты на лунные гектары. Некоторые даже получили поддержку своих правительств. Тогда был создан Международный комитет по освоению Луны, который взял в свои руки все юридические вопросы. Настойчивым владельцам лунных участков было предложено прибыть на Луну и обозначить на местности свои владения в соответствии с указанными в сертификатах координатами. Нашлось всего два богача, которые престижа ради угрохали прорву денег на экспедицию для обозначения своих трех гектаров безжизненного ландшафта. Это стало прецедентом. Лунный комитет разрешил столбить стандартные участки всем желающим для эксклюзивного использования. Но застолбленные участки были обязательны для освоения. Если на участке ничего не менялось в течение пяти лет, права на него утрачивались. Ажиотаж и спекуляция вокруг лунных наделов моментально утихли.
      С астероидами и метеоритами было гораздо проще. Прицепился к летящей в космосе глыбе - она твоя, отцепился - она ничья. Оставил работающие устройства - никто их не смеет тронуть, равно как и ближайшую территорию в радиусе 10 метров. А все остальное любой желающий может эксплуатировать, как ему заблагорассудится. Установили такой порядок после того, как одна американская компания принялась цеплять на все астероиды подряд радиомигалки на солнечных батареях, маркируя «камешки» как свою собственность. Мировое сообщество резко негативно отнеслось к подобной инициативе. «Космос - зона прогресса, и человечество не позволит его монополизировать! - заявил председатель ООН Луис-Альберто Ковбасюк. - На карту поставлено будущее земной цивилизации. Или осваивайте, или убирайтесь!»
      Принцип «осваивай или убирайся» стал основополагающим и чрезвычайно полезным. Если какая-то корпорация обнаруживала на Луне или астероиде месторождение полезных ископаемых, она была вынуждена его осваивать, иначе его могли захватить конкуренты.
      Первыми откликнулись не металлурги, не биржевики, а средства массовой информации. Вышел на связь корреспондент популярной экономической телегазеты «Коммерс-уикли» Грифон Залетный. Он высунулся из голографа в фирменной майке на накачанном торсе, загорелый, улыбчивый, с микрофоном в вытянутой руке. С таким же успехом он мог держать соленый огурец. От голографиче-ского микрофона пользы столько же, звук идет через внутренние микрофоны корабля. За спиной корреспондента пенились океанские волны и бегали по золотому песку обнаженные девушки с фигурами моделей.
      - Здорово, пацаны! - Грифон был развязен и нагл. - Кто у вас тут главный?
      - Ну, я капитан, - не сразу ответил опешивший Васильев.
      - Работаем! - рявкнул Грифон куда-то в сторону и сладко улыбнулся. - В прямом эфире Грифон Залетный, «Коммерс-уикли». Сенсация последнего часа - пойман астероид из чистого ванадия. Это такой ценный металл. Впрочем, это еще надо выяснить: кто кого поймал? А наш первый вопрос - капитану Васякину. С чего вы взяли, что это ванадий?
      - Васильев моя фамилия, - хмуро поправил репортера Сашка. - Аппаратура показала - ванадий. А вот образцы.
      Он принялся совать в глаз голографа куски металла.
      - Ладно, ладно, можете убрать железки. - Грифон явил левую руку с запотевшим стаканом. В стакане болтался слоистый цветной коктейль и грудились кубы прозрачного льда. В данный момент репортер не присутствовал в кадре и откровенно злил Сашку, которого как раз видели все зрители газеты. А Сашка только сейчас вспомнил, что Залетный носит титул короля провокации.
      - Господин Васякин, - продолжал измываться Грифон, - астероид Христина Ваунти, который, по вашему утверждению, состоит из чистого ванадия, несется со скоростью тридцать километров в секунду, все больше удаляясь от Земли и Луны. Как вы собираетесь его развернуть обратно?
      - Ну, мы… - Васильев замялся, - применим разные современные технологии.
      - Например? - Залетный Грифон, похоже, решил его доконать.
      - Поставим тормозной двигатель и направим астероид по укороченной орбите обратно к центру. Если даже на это понадобится несколько лет, нас это не пугает.
      - Вы назвали свою компанию «Короли ванадия». Но вы, ребята, больше похожи на нищих мусорщиков. Ваше судно, извините, имеет какой-то больничный вид. И вообще, все старые ведра этого типа давно отправлены на переплавку. На какие, пардон, шиши собираетесь корректировать орбиту?
      - Не твое дело! - Сашка Васильев уже плохо себя контролировал.
      - И последний вопрос, - довольно ухмыльнулся Грифон. - Вы любите шоколадные батончики «Ваунти»?
      - Я не ем опилки даже в шоколаде!
      - Итак, господа, мы побывали на борту космической шхуны команды капитана Васькина, - торс Грифона втянулся в голограф. - Этим забавным мусорщикам повезло. Мы с вами знаем, какой категории граждан везет больше всего. Теперь начинается эпопея…
      Изображение и звук пропали. Осталась плавать только заставка-логотип «Коммерс-уикли».
      - Вот ублюдок! - бушевал Васильев. - Так бы и врезал по морде.
      - Он только этого и ждал, урод имплантованный, - мрачно отозвался Петлов. - Голограмме ничего, а зрителям потеха. Но этот хрен Залетный прав в том, что нужна прорва денег на торможение и обратный полет. Откуда мы их возьмем?
      - Дадут, - убежденно ответил Васильев. - У нас, считай, мировые запасы ванадия. Дадут - и еще уговаривать будут, чтоб взяли.
      Уже через час компьютер подал голос и сообщил, что почтовый ящик на грани перегрузки. Пришлось разбирать почту, которая продолжала непрестанно прибывать. Первым посланием оказалась видеооткрытка. Какая-то Лана Вышивалец демонстрировала свое идеальное тело и предлагала капитану Васильеву и это тело, и руку, и сердце.
      - Интересно, сколько ей лет? - смутившись, спросил капитан, ни к кому конкретно не обращаясь.
      - Может, двадцать, - пожал плечами Петлов, - может, сто двадцать. Имплантанты…
      «Мы три подружки-хохотушки, - заверещала следующая фотка, - хотим с вами дружить. Вас ведь тоже трое».
      Три мокрые девицы кувыркались на краю бассейна. Похожие, как близнецы, они различались только тоном волос и голосов.
      - Их что, по одному шаблону всех кроят, этих имплантанток? - удивился Еванов.
      - Конечно, - подтвердил капитан, - мода стандартна. Хотя, я думаю, есть и другие модели.
      Как в воду глядел. Далее последовали три дюжины посланий от красоток нескольких фасонов, но с одними и теми же предложениями. Возраст, что характерно, указала лишь одна - 24 года. Но учитывая, что еще полстолетия назад женщины получили конституционное право не указывать возраст в документах, то и здесь верить было нельзя.
      Неожиданно много писем оказалось от юристов. Вюро «Мухин, Жуков и Муравьев» предлагало любое юридическое обслуживание на земле и в космосе за две тысячи космобаксов в час. Васильев только присвистнул: «Вот пираты, финансовая саранча». Но и у других запросы были не меньше. «Промышляев и партнер» вообще брали десять тысяч в сутки с предоплатой в сто тысяч. Только какой-то частный поверенный Лохматов соглашался стать штатным юристом за двадцать тысяч в месяц. При этом просил срочно выслать ему 50 космобаксов, чтобы он отправил пакет каких-то жизненно важных документов.
      До черта оказалось рекламы. Весчисленные дилеры буквально засыпали предложениями. Они очень хотели всучить универсального кухонного робота, прогулочный двухместный скафандр, съедобных лягушек для разведения в космосе, семена арбузоцитруса, унитаз с гордым названием «Победивший невесомость», питательную массу в баллонах от десяти килограммов до двух центнеров, сексуальных кукол любых параметров и говорящих, запчасти к двигателям, подарочный набор из 1500 дисков «500 лет рок-н-ролла», оборудование для разделки крупногабаритных металлических объектов, широкий набор лекарств от импотенции и так далее без конца…
      Когда косяком пошли письма от рассерженных фанатов поп-звезды Христины Ваунти, Васильев сообразил поставить на почтовый ящик фильтр-контролер. Заодно поинтересовался в Сети, что спровоцировало поток. Оказывается, газета «Всемирный бульвар» пустила первой заставкой материал под названием «Ванда мусорщиков намерена уничтожить Христину Ваунти». В нем разные деятели шоу-бизнеса превозносили достоинства суперзвезды Христины и поносили «свору (банду, шайку) грязных (вонючих, вшивых, поганых) мусорщиков», собирающихся стереть имя суперзвезды с карты звездного неба.
      Внешность самой Христины произвела на Васильева неизгладимое впечатление. Двухметровая девица шоколадного цвета в алюминиевых трусах и кольчужном лифчике, с трудом сдерживавшем напор двухпудового бюста. Вместо волос на голове у звезды росли иголки, точь-в-точь как у дикобраза, такие же длинные, толстые и в полоску, но не черно-белые, а всех цветов радуги. Голосом певица больше всего напоминала сигнал корабельной тревоги, но с особым вибрирующим тембром ультразвукового резака.
      Выяснилось также, что естественный цвет кожи Христины белый, но по условиям контракта с «Ваунти лтд» на людях она может появляться только покрытая толстым слоем шоколада. И поклонники в экстазе норовят подцепить кусочек пальцем или ртом, но их сдерживает охрана. Тогда самые неистовые лижут ее следы, поскольку с тела суперзвезды все время капает тающий шоколад.
      Не успел шокированный Васильев прийти в себя, как поступило послание от юристов компании «Ваунти лтд». В письме утверждалось, что Васильев нанес ущерб деловой репутации фирмы с многовековой историей, назвав ее элитарную продукцию «опилками в шоколаде». Кроме того, он нанес огромный экономический ущерб, поскольку продажи шоколадок «Ваунти» упали на два процента. Поэтому на него подали в суд с требованием возместить материальный и моральный ущерб на сумму свыше двух миллиардов космобаксов. К этому прилагалась калькуляция ущерба из доброй сотни пунктов, где было «хранение непроданной продукции», и «дополнительная рекламная акция разъяснительного характера», и «посылка уведомления ответчику - пять космобаксов». В принципе, юристы не возражали, если бы Васильев добровольно согласился компенсировать ущерб в ходе переговоров. Для него это самый подходящий вариант, поскольку в суде он однозначно проиграет и получит дополнительные расходы на покрытие судебных издержек. Выл задан вопрос: какая адвокатская контора представляет интересы Васильева?
      - Мы еще копейки получить не успели, а воронье уже слетается!
      - возмутился Еванов. Капитан молчал, поскольку впал в ступор и онемел. - Теперь понятно, - саркастически продолжал Герка, - почему юридические фирмы первыми откликнулись на нашу находку. Но вот так ни с того ни с сего отдать каким-то кондитерам миллиард
      - это обидно.
      - Отдать два - еще обидней, - обрел дар речи Васильев. - Но мне кажется, они на испуг берут. Если бы на все сто были уверены, что засудят, не предлагали бы договориться до суда.
      - А может, в этом вся хитрость, - Петлов тоже решил продемонстрировать способность мыслить. - Договорятся на миллиард с какой-нибудь отсрочкой, а документы оформят так, что вдруг явятся судебные исполнители и отберут все имущество.
      - У меня и имущества-то никакого нет, - горестно вздохнул Васильев.
      - Акции, четыре миллиона простых акций, - напомнил Петлов. - Прикинь: их выставляют на биржу, цена аховая, и кто-то становится хозяином трети нашего самородка. Мало того, этих денег может не хватить, и тогда конфискуют твою долю корабля и все личные вещи: скафандр, виртуальный шлем, проигрыватель с дисками. И при этом ты все равно можешь остаться должен миллионов сто. Ну, мы тебя, понятно, не бросим. Что останется, поделим по-братски. Верно, Герыч?
      - Даже не сомневайся, - подтвердил Еванов.
      - Так! Никаких договоренностей, - голос капитана обрел былую твердость. - Только суд. Он иногда по двадцать лет тянется. А у меня в ближайшие годы нет возможности являться в зал заседаний. Опять же адвоката нет. Ничего, заволыню как минимум на несколько месяцев. А там, глядишь, и первые деньги появятся. Лучше десять миллионов на адвокатов потом потрачу, зато они отобьют этот иск.
      И все согласились, что в их нынешнем положении это самое разумное решение.
      За чисткой почтового ящика время летит незаметно, целую вахту угробили. Спохватились и принялись за бортовой компьютер, который давно закончил расчеты орбиты астероида и вариантов ее сокращения. Цифры просто убивали своей величиной.
      Полный оборот вокруг Солнца астероид Христина Ваунти совершал за 2654,3 года. Соответственно, обратно к центру Солнечной системы он вернется сам по себе через 1327,15 года. Скорость астероида 32,673 км/сек. Двигатели «Велки» в случае полного использования имеющегося топлива могут замедлить его скорость до 22,617 км/сек. и изменить орбиту, сократив ее. В этом случае обратно к центру Солнечной системы астероид придет за 906,14 года.
      - Приехали… - только и смог промолвить капитан. Команда молчала.
      Астероид Христина Ваунти продолжал вершить свой орбитальный эллипс…
      Уснуть тем вечером никому не удалось. Все снова приплыли в кают-компанию. Компьютер обсчитал оптимальный вариант, и получилось, что орбиту можно резко укоротить. Для этого требовались три мощных двигателя и танкер топлива. Их совместными усилиями можно погасить скорость астероида, повернуть его обратно и отогнать на окололунную орбиту. Двигатели стоили пятьдесят миллионов каждый, еще столько же требовалось на топливо, доставку и монтаж всего этого добра. Итого: 200 миллионов космобаксов. И в этом случае астероид приходил в конечную точку через шесть-восемь лет. Разброс во времени возникал из-за сроков доставки двигателей и топлива.