Белянин и др. - Мутантка

      Послышался смачный чмок. Меня затрясло от хохота, кто-то зажал мне рукой рот. Укушу! Укусила. Рот свободен, а вот по башке я получила. Сижу надувшаяся и слушаю дальше.
      — А теперь в другую щечку! Чмок.
      — И в носик! Чмок.
      — И в ротик! Чмок, чмок.
      — Еще!!!
      Что ж так визжать-то! Я прочистила пальцем правое ухо. Кавалер тоже явно был в шоке, и чмок долго не раздавался, пришлось ждать.
      Чмок.
      — Спасибо.
      Ничего не могу с собой поделать, ржач так и прет. Рот мне зажимали уже в три руки. Эй, ребят, мне ж еще и дышать чем-то надо!
      — Ну что ж, Генри, ты доказал, что любишь меня!
      У меня срочно разыгралось воображение. Это он чмоками доказал?
      — Теперь ложись! Доказывать буду я!
      Генри явно был в шоке и ложиться не спешил.
      — Э-э-э… Генриетта, а ты уверена?
      — Не бойся, я осторожно!
      Мне до зарезу хотелось выглянуть в щелочку, но меня держали трое парней, и сделать это было решительно невозможно.
      — Ну мне кажется…
      — Генри! Ты меня не любишь? — Угроза сквозила в каждом звуке, и Генри сдался. Послышался скрип кровати. Я полезла к щелочке, народ старательно меня удерживал на месте, пытаясь помешать.
      — А теперь стриптиз! — И снова визг. Я должна это увидеть!
      — Ой! Ай! За что?
      Все, не могу больше. Тремя ударами разметав парней по стенкам шкафа и услышав предсмертный всхлип вороны, я таки приникла к щелочке.
      Картина, представшая моим глазам, явно была не для слабонервных: толстый потный мужик лежит на диване с зажатым в руках фотоаппаратом и с ужасом смотрит на живой скелет лет семидесяти, радостно снимающий с себя один за другим предметы туалета. При взгляде на сию красоту меня замутило, и я вернулась обратно в шкаф. Неужели же ему до такой степени нужны деньги? Не может быть!
      — Выйдем отсюда — я тебя убью, — клятвенно пообещали откуда-то справа. Слева и сбоку одобрительно промолчали. Я покраснела, решив на будущее не бить так сильно. Блин, привыкла бить насмерть и теперь постоянно встречаюсь со сложностями в регулировке силы. Хорошо хоть все живы.
      — Добейте меня! — проскрипело откуда-то снизу.
      Ну или почти все.
      — А теперь, когда на мне одно нижнее белье, что ты думаешь?!
      Я всей душой жалела бедолагу, пока парни по очереди прижимались к щелочке и, стремительно зеленея, от нее отодвигались. Шкаф при этом ходил ходуном, но циклоопейцам снаружи было явно не до нас.
      — О-о-о… — простонал несчастный, и парни мрачно кивнули в ответ. Я кашляла в кулак.
      — Ты восхищен?
      — О-о-о…
      — Или раздавлен моей красотой?
 
      — Раздавлен. — Чем?
      — Красотой, моя лапочка, крысотой.
      — ЧЕМ?!
      — Ты — само совершенство! — взвыл несчастный.
      — Так я — крыса?!
      — Нет!
      Дальше визг, кидание тяжелых предметов, бурное примирение с клятвенными обещаниями поместить эти фотки на обложки всех супермодных журналов, и, наконец, сладкая парочка покинула номер, решив отпраздновать такой успех парочкой-другой коктейлей.
      Уф, пронесло.
      Мы с шумом вывалились из шкафа — потные и встрепанные, хватая ртами свежий воздух и пытаясь привести в порядок одежду. В шкафу осталось валяться что-то черное, мокрое и старательно размазанное по стенке.
      — Ой, так вот что так кололось. — Кэп смущенно отлепил ворону от стенки и поднял за крыло в воздух. Несчастная не подавала признаков жизни, покачиваясь и взирая на мир двумя бусинками очень печальных глаз.
      Я осторожно ткнула в нее пальчиком, проверяя, дышит ли. Меня тут же за этот палец тяпнули и снова обвисли, имитируя смерть.
      — Жива, — угрюмо подытожила я, засунув кровоточащий палец в рот.
      — Тогда пошли, — сказал кэп и сунул Кару мне в руки.
      Возражений и желающих остаться еще ненадолго не было.
      С большим махровым полотенцем на голове и укутавшись до самого носа в мягкий махровый халат, я сидела с ногами на диване, перед огромным, в полстены, голографическим экраном и ловила кайф.
      Горячая ванна, сдобные булочки и шоколадный коктейль рядом со мной на столике, а также пульт от галика (галик — голографический экран) в руке — все это наводило на философские мысли и создавало ощущение уюта. Небольшой торшер освещал мое задумчивое лицо. Показывали мой любимый ужастик, где как раз текли реки крови и ржали пришельцы-мазохисты. А рядом на диване икала встрепанная ворона с выпученными глазами и зажатой в клюве плюшкой.
      — Мама!
      Я покровительственно на нее посмотрела. Первый раз после просмотра этого фильма мне тоже было как-то не по себе.
      — Ой, мне как-то нехорошо.
      — Ванная там. — Я ткнула пальцем вправо, и ворона немедленно в нее убежала, смешно переваливаясь на ходу (хвост отрастет недели через две, я думаю, а пока ей и побегать полезно).
      Из ванной послышались булькающие звуки, на экране истошно завопила худая мадам, прижимая к себе лезвия и клятвенно заверяя всех, что щас кого-нибудь убьет. В освещенных дверях ванной появилась встрепанная Кара.
      — А может, мы чего-нибудь еще посмотрим? — угрюмо спросила она.
      Я отправила в рот еще одну булочку. Дамочка на экране, не переставая верещать, с наслаждением втыкала нож в зад пятиметровому пришельцу, каждый раз для этого подпрыгивая. Пришелец страдал и верещал не менее громко, наматывая круги по комнате и явно забыв, что это он тут главная страшилка. Я ржала.
      — Але, меня кто-нибудь слышит? Давай переключим!
      — Подожди. — Я помогла птичке залезть обратно на диван и сунула ей в крылья плюшку. — Сейчас начнется самое интересное: она найдет две бензопилы и…
      Ворона угрюмо посмотрела на плюшку и аккуратно положила ее обратно на столик.
      — Не понимаю! — стараясь не смотреть на экран, возвестила она. — И что ты находишь в этих доисторических фильмах?
      — Не такие уж они и доисторические. Этого пришельца, к примеру, я недавно видела на Калигуле.
      Ворона только фыркнула и, решительно отобрав у меня пульт, нажала на третий канал.
      Я вздохнула, но на этот раз спорить не стала: мне было хорошо, уютно, да и этот фильм я уже видела.
      — Вот смотри, ну гораздо же интереснее! — радовалась птичка, открыв канал про подводный мир.
      Я удивленно на нее посмотрела:
      — Не думала, что вороны любят рыб.
      — Да не, не любят… разве что на обед. Просто лично я всегда мечтала стать русалкой и поплавать в океане.
      Шок. Я осторожно отодвинулась от птички. Надо же, а с виду и не скажешь, что ненормальная, хотя…
      Ворона мрачно на меня покосилась, молча выключила галик и начала слезать с дивана, всем своим видом выражая обиду. Пришлось извиниться, затащить ее обратно, закутать в край моего пледа, которым я накрыла ноги, и сунуть в клюв еще пару плюшек. Галик мы, естественно, включили, плюс я еще и настроила трехмерную передачу. Так что теперь мы сидели среди водорослей и кораллов, а вокруг нас резвились разноцветные рыбки. Горящие глаза вороны, притихшей на диване, полностью возместили мне все прошлые обиды. Больше я на нее не дулась.
      — Итак, поскольку все наконец в сборе, я начну.
      Я, зевая, сидела в комнате, выделенной капитану, и пыталась понять, зачем нас подняли в такую рань. Парни были до неприличия бодрыми и явно горели желанием что-нибудь совершить. Я же, проведя всю ночь перед галиком — смотрела вместе с Карой жизнь морских глубин различных планет, — таким желанием не горела. Ворона спала неподалеку в кресле, наотрез отказываясь участвовать в дискуссии. А капитан продолжал:
      — Только что я говорил с нанимателем — он в бешенстве. — Мы все понимающе заулыбались, даже я скривила губы, пытаясь открыть хотя бы один глаз. — Но не потому, что мы все еще не вернулись. Дело в том, что вчера вечером, когда нам надлежало вернуться на базу, корабль обязан был не подчиниться моим приказам, и его искусственный интеллект, войдя с нами в контакт, должен был объяснить нам истинную цель пребывания нашей группы здесь.
      Тишина и попытка осмыслить ситуацию командой. Лично я вообще ничего не поняла.
      — И что, с нами теперь не войдут в контакт? — Это все, что я смогла спросить.
      Народ неодобрительно на меня посмотрел. Я смущенно потупилась.
      — Войдут! — обрадовал всех капитан.
      — И выйдут, — вякнула, не просыпаясь, ворона.
      Мы в шоке на нее уставились. Капитан мрачно кашлял в кулак, мы ждали.
      — Итак!
      — И снова войдут, — послышалось неумолимо с дивана.
      Кто-то заржал, кажется, это была я. Найт зашипел на меня, капитан убийственно молчал, прожигая всех взглядом.
      — Кхм-гм. Гм!
      Я заткнулась и даже села ровно, старательно пожирая начальство глазами. Начальство угрюмо нахмурилось, но продолжило:
      — Для того чтобы получить дальнейшие инструкции… — Он замер и бросил взгляд на кресло. Мы тоже с любопытством туда уставились. Ворона молчала, похрапывая во сне. — Мы взойдем на корабль… — ворона упорно молчала, и капитан немного расслабился, — и проконтактируем с искусственным интеллектом.
      Я состроила умную рожу, даже не пытаясь понять, что только что загнул шеф.
      — Че мы сделаем? — тихо уточнил Найт.
      — Проконтактируем, — просветил его Люц, — это теперь так называется.
      — А-а-а…
      Капитан бурел на глазах. Бедный, ему и так нелегко с нами — оболтусами. Ну да ладно, надо же когда-то привыкать.
      — Так! Вопросы есть? Нет? Тогда пошли!
      И мы пошли.
      Корабль встретил нас темными иллюминаторами и выпущенным трапом. Нас явно ждали, но уже не так радостно, как часов двадцать назад.
      — А ты уверен, что нам стоит туда подниматься? — хмуро спросил Найт. — Если надо, я и отсюда смогу выковырять этот интеллект и разложить его на составляющие.
      — Нет, — качнул головой кэп, — мы подписали контракт на пять лет, нам еще с ним летать и летать. Не стоит портить отношения с самого начала.
      Найт пожал плечами, но на корабль продолжал смотреть с неодобрением.
      — Ладно, я пошла.
      Меня тут же схватили за руки и решительно затолали за спины мужчин. Не поняла.
      — Ребята, вообще-то я — боец, мутант и при любой опасной обстановке должна идти первой!
      Меня не слушали, обсуждали дальнейший план действий.
      — Так, я пойду первым, ты и Люц следом, при любой внеплановой ситуации…
      — Эй, меня слышно или нет? Ребята!
      — Да, кстати. Найт, следи за Илией, она может что-нибудь отколоть.
      — Есть, шеф.
      Я зарычала. А потом время резко замедлило свой темп, и я просто взошла на корабль.
      Темно, тихо, никто не нападает, никто не сует тебе под нос манипуляторы, да и сама атмосфера особо не напрягает. Я без каких-либо происшествий дошла до капитанского мостика и осмотрелась, неяркие огоньки все еще горели на темной панели управления, экран темным пятном украшал стену, не было слышно никаких звуков.
      Что ж, разведка произведена, можно снова ускориться.
      Время обиженно загудело, но снова стало прежним, швырнув меня в свой поток и заставив испытать ряд не самых приятных моментов. А за спиной уже топотали сапогами ребята, через секунду вбежавшие следом за мной на мостик. Остановившись и убедившись, что я пока жива, каждый занялся своим делом. Люц полез копаться в компе, разыскивая интеллект, Найт активно ему в этом помогал, занявшись проводами, а капитан производил строгий выговор, собственно, мне на тему: когда не надо слушать приказы капитана. Выходило, что никогда, но я молчала, заранее и со всем согласная.
      — Кэп, а все-таки неужели вам не понятно, что боец…
      — Да, в опасной ситуации боец должен идти первым, — перебил меня кэп, — но это мой корабль, я его капитан и пускать тебя на него первым — означает выказать свое недоверие. Как я могу работать с разумным кораблем, который с первых же минут убеждается в полном отсутствии доверия со стороны капитана!
      Я сникла. Я — дура. Думала, что заботятся обо мне, а на самом деле просто не удосужилась немного подумать и, вполне возможно, теперь все испортила. По крайней мере, интеллект, как и ранее, не спешит себя проявлять, молча терпя самовольство Люца и Найта.
      — Прошу прощения, капитан. Мое поведение было непростительно.
      Солд кивнул и пошел смотреть, что там творят ребята. Мне было стыдно. А ворона между тем спала уже на приборной панели, неизвестно как и когда проникнув на корабль.
      Прокопались мы с этим часа три, не меньше. Интеллект никак не хотел откапываться, постоянно перемещая папки, программы, да и вообще всю начинку кристалла, ловко укрываясь от Люца. Но тот и впрямь был профессионалом, так что к середине дня мы все-таки услышали слегка недовольный брюзжащий голос бортового компьютера:
      — Хорош копаться в моих внутренностях! Программист фигов!
      Люц устало улыбнулся и откинулся в кресле. Я сунула ему в руку чашку горячего кофе, которую он с благодарностью принял. Кофе на кухне разливала ворона, довольно быстро сумев разобраться с комбинациями команд на дисплее подлокотников кресла.
      — Ну и чего вам всем от меня надо?
      — Сообщи, в чем заключается наше первое задание.
      Кэп стоял непосредственно на палубе и всем своим видом демонстрировал силу и власть.
      — А вот хрен вам. Смылись вчера аж на целые сутки! И главное — все по-тихому, хоть бы предупредили. А то вот жди их тут, надейся. Я, может, вообще хотел домой один улететь!
      Все резко сникли. Остаться без корабля на чужой базе — верная смерть, тут уж никто и ни на что не посмотрит. Верительных грамот на самостоятельное пребывание нет — считай, труп.
      — А как тебя зовут-то? — решила вмешаться я, пока капитан вылезал из кризиса.
      — Буря я, — неохотно выдал корабль.
      — Красивое имя, — подлизалась я.
      — Да — горделиво согласился корабль. — Не то что у некоторых.
      Я запыхтела, но тут снова влез кэп:
      — Если бы ты, как и положено, вчера известил нас о своем пребывании на борту…
      — Известишь вас, как же! Чуть чего, сразу во внутренности лезут, по папкам шарят. Руки бы вам поотрывать! Вы какой вчера вирус стерли, какой, я вас спрашиваю?!
      Все уставились на явно смущенного Люца.
      — Вы мне, может, половую принадлежность стерли!! Кастрировали ни за что! Гады.
      На Люца уже смотрели с ужасом, корабль было жалко.
      — Я это… не стер. Я временно заблокировал на всякий случай.
      Дальше у корабля пошла неконтролируемая истерика, в ходе которой он орал что-то вроде: «На какой такой случай?! Давай и я тебя случайно»!.. — а Люц спешно искал и разблокировывал файл. Кэп молча стоял на палубе и угрюмо наблюдал за всем этим безобразием. А Найт учил ворону набирать код червячков.
      — Ну теперь нормально?
      — Щас проверю.
      Я засмущалась. Все ждали.
      — Да, теперь все нормально. Ладно, хрен с вами, скажу задания.
      Все облегченно вздохнули, а кэп принял от меня чашку кофе.
      — Первое задание: посетить расположенный на планете дворец фараона, извлечь из сокровищницы «слезу огня» и доставить ее на корабль. После чего немедленно вернуться на базу.
      Тишина. Абсолютная, я бы сказала гробовая. После чего треск разлетающейся на осколки в руках капитана чашки.
      — Получается, мы всего лишь воры, — криво усмехнулся Найт.
      Я закрыла глаза и тоже улыбнулась. А ведь пора уже понять, что чудес не бывает и хорошую работу, сбежав из тюряги, не найти.
      — Это еще не все, — влез в наши тягостные думы комп.
      Лично мне уже было по фигу.
      — Это и все последующие задания одобрены императором.
      — А сразу сказать было нельзя? — тихо уточнил Люц, находясь в опасной близости от пульта управления.
      — Я и сказал… ой, туда не лезь, не лезь, тебе говорят!
      Я встряхнулась и удивленно взглянула на капитана, тот тоже был несколько ошарашен. На мостик вошли Найт с сидящей на его плече перекормленной вороной.
      — Так мы, получается, не воры, а что-то вроде личных слуг императора.
      Я хмыкнула. Ну и кто говорил, что чудес не бывает? Еще секунду назад — воры, а уже теперь — чуть ли не спасители человечества! Ну это я, конечно, преувеличиваю, но ситуация и впрямь в корне поменялась хотя бы тем, что мы все автоматически только что попали под амнистию.
      — Ладно, — тряхнул головой капитан, — нечего прохлаждаться, у нас куча дел. Люц, оставь в покое комп!
      Люц фыркнул, но отошел от пульта, комп еще немного поругался, но вскоре замолк.
      — Предлагаю разработать план и разграничить роли. Вечером спускаемся на поверхность и выполняем задание. На все про все три часа, больше — нельзя.
      — Откуда ты знаешь? — поморщился Найт.
      — Ты забыл, за что я здесь оказался? Я просто чувствую, как надо поступать, чтобы не вляпаться по самые уши. Есть возражения?
      Возражений не было, и мы стали дальше слушать план операции.

ГЛАВА 7

      Я в удивительно красивом наряде, со сногсшибательной прической и макияжем осторожно иду на высоких шпильках ко дворцу. За мной идут укутанные по самые макушки в черные тряпки охранники, один из которых несет в руке золотую клетку с удивительной птицей, сверкающей разноцветным оперением и покрытым серебром клювом.
      Охрана у ворот дворца почтительно интересуется, кто я такая.
      — Сообщите фараону, что прибыла принцесса Илия с далекой планеты Фуку! С предложением стать его наложницей.
      (Меня часа два уговаривали, опасаясь, что я сейчас всех переубиваю, не сумев сдержать эмоции.
      Мне вежливо, но не слишком низко (в наложницы как-никак) поклонились, и один из стражей неторопливо пошел докладывать.
      Три часа спустя.
      Жара припекает до самых костей. Макияж давно бы потек, если бы не был задуман как раз для такой температуры, а вот встроенный в одежду кондиционер начал барахлить. Но я-то еще ладно, мне отдали последнее, чтобы в любых условиях сохранить товарный вид, а вот у ребят (Найт и кэп, пилота оставили на всякий случай на корабле) дела обстояли намного хуже. Начать хотя бы с того, что у них не имелось кондиционера, зато была целая куча черных тряпок, намотанных на тела. Мне их было просто жаль. Ворона, лежа брюхом кверху в клетке и распластав крылья, стонала, тихо ругаясь себе под нос.
      Но вот наконец двери дворца открылись и к нам вышел сияющий улыбкой стражник.
      — Фараон пока не готов вас принять, но часа через два я, так и быть, снова отправлюсь спросить его. Возможно, настроение императора переменится, и он…
      Договорить эта улыбающаяся рожа не успела. Не люблю, когда надо мной издеваются. Сильный удар в грудь ладонью, треск ломаемых ребер, и вот он уже врезался в стену, пролетев метров пятнадцать, сполз вниз и затих на песке.
      — Ах ты! — Второй охранник раненым берсерком ринулся ко мне.
      Ему хватило пары ударов, после чего наша компания гордо и спокойно прошла через ворота на внутренний двор.
      — Спасибо, — прохрипел Найт из-под повязки.
      — Не за что, — прорычала я, ища глазами следующих жертв. А жертв было много. Штук пятьсот, кажется. Собственно — вся армия фараона.
      И время снова замедлило свой бег.
      Наша команда стояла посреди заваленного стонущими телами двора и немного ошарашено оглядывалась по сторонам. Я устало отряхивала руки, морщась оттого, что меня вымотал такой слабый противник. Они даже ускориться не могли как следует, надо будет срочно восстанавливать форму в регенераторе.
      — Гм, теперь я вижу, что ты и впрямь боец, — просветил меня кэп и пошел к фонтану, в который с наслаждением окунул встрепанную голову. Я и Найт не замедлили последовать его примеру. Ворону, не перестававшую верещать: «А как же я?!» — окунули в воду прямо в клетке, после чего довольная птичка молча растянулась на ее дне и радостно жмурилась на уже не такое страшное солнце.
      — Так, все, отдых закончен, пошли дальше.
      Я кивнула, немного удивленная тем, что на меня не орут за самовольство. Взглянув на меня и догадавшись по лицу, о чем я думаю, кэп объяснил:
      — Помнишь, я говорил тебе о своей интуиции? Пока она говорит, что все нормально, — я спокоен, как только что-то идет не так — я вмешиваюсь. Пока все хорошо.
      Я только кивнула, чувствуя, что начинаю его уважать. Так, срочно надо отвлечься на что-то еще, а то, глядишь, и вовсе слушаться начну.
      Фараон скучал. Он сидел на троне, смотрел, как танцуют его наложницы, и томился скукой. Ничто не радовало его юное сердце (лет двадцать пять) — ни танцы красавиц, ни сладкий инжир, и даже известие о том, что у ворот стоит еще одна соискательница на место наложницы, не заинтересовало его. Наскучило все. Хотелось улететь отсюда куда-нибудь далеко-далеко, где перед тобой никто не угодничает, не лебезит, не заглядывает в глаза и по двадцать раз на дню не выясняет, чего же хочется повелителю целой планеты, между прочим не так давно лично им завоеванной. А что поделать: молодой был, наивный. Да и не знал еще, что планеты, окрашенные на звездной карте в зеленый цвет, а таких было большинство, — это те, на которых указом императора экономика, да и сама жизнь искусственно возвращены во времена феодального строя. Или еще глубже.
      Скукота. А только выбраться с планеты уже никак: завоевал — сиди, правь да жди, пока не придет новый балбес с дезом нового поколения и не победит тебя. Блин.
      И тут двери распахнулись.
      Удивленно приподняв голову, фараон увидел девушку неземной красоты, с огненными волосами и ярко горящими изумрудами глаз. Это явно была воительница, за ней следовали двое ее телохранителей, правый из которых сжимал в руке клетку с громко каркающей разноцветной птицей. И если бы не оперение, фараон бы зуб дал, что это простая ворона, только почему-то без хвоста.
      — Ты тут фараон? — рявкнула дева и вонзила свое колено в живот уже поднимающемуся парню. Фараон выдохнул от неожиданности и плюхнулся обратно в кресло.
      — Я.
      — Где сокровищница?
      — Пришли грабить? — радостно улыбнулся правитель целой планеты.
      — Да!
      — Ура. Пошли, я. покажу.
      Девушка ошеломленно на него уставилась, а он встал, сделал шаг ей навстречу, заключил в объятия и впился поцелуем в пухлые алые губки. Как он и ожидал, ничего слаще ему в жизни еще пробовать не доводилось. Наконец-то он нашел ту, которую искал всю жизнь!
      После этого на фараона снизошла тьма, и он рухнул у ног девушки.
      — Иль, ну ты бы хоть поосторожнее, — укоризненно произнес кэп, осматривая тело парня.
      Я в шоке стояла рядом и не переставая терла губы, пытаясь понять, что же такое только что произошло. Сначала все шло нормально: я вошла, визжащие наложницы при виде мужчин разбежались кто куда. Остался только изящный блондинчик на троне. Явно бывший собственно фараоном.
      Подойти и врезать парню было легко, потом потребовать показать сокровищницу — еще проще, а вот дальше фараон повел себя неадекватно. Во-первых, не огорчился, а чему-то обрадовался, поняв, что его пришли грабить. А после и вовсе сграбастал меня в объятия и с силой поцеловал. Я даже растерялась секунды на две, после чего сработали рефлексы, и теперь вот предположительно мертвый правитель валяется на своем ковре у трона. Мама.
      — Не, дышит! — радостно возвестил Найт.
      У меня отлегло от сердца.
      — Тогда быстро приведи его в чувство, время поджимает. — Кэп как раз разматывал последние слои тряпок, оставшись в штанах и рубашке. Кару уже выпустили из клетки, и она криво летала по помещению, явно страдая от отсутствия хвоста.
      — Готово, шеф, — очнулся.
      Мы все склонились над незадачливым фараоном. Тот мучительно тряс головой, пытаясь понять, что же тут произошло, после чего нашел взглядом меня и расплылся в счастливой улыбке. А может, он идиот?
      — Покажешь сокровищницу? — Это кэп.
      — Возьмете меня с собой?
      Шок. Может, я ему слишком сильно врезала? А вообще странно, что он до сих пор жив, после такого удара умирали и более сильные личности.
      — Нет.
      — Тогда не покажу.
      — Парень, ты не в той ситуации, чтобы торговаться.
      Он усмехнулся и встал.
      — Возможно, но это мой окончательный ответ. Мы молча уставились на капитана, ожидая дальнейших указаний.
      — Ладно, — наконец выдал он, — если отдашь «слезу огня», возьмем с собой.
      Мама, безумие, оказывается, заразно! По глазам Найта я поняла, что он со мной полностью согласен. Но кэп, никого не слушая, уже размашисто шагал за фараоном, который как-то чересчур радостно показывал дорогу предполагаемым бандитам и грабителям. Блин! Ну почему я всегда влипаю фиг знает во что?
      — Пошли, — вздохнул Найт, — сумасшествие капитана называется интуицией, а это значит, что, как бы странно ни выглядели его приказы, мы обязаны ему подчиняться.
      И еще раз блин.
      — Ладно, пошли.

ГЛАВА 8

      Сокровищница, как и следовало ожидать, находилась в глубоком темном подземелье. Сюда не проникал солнечный свет, вдоль стен живописно были разложены скелеты, а в камерах жалостливо стонали узники, гремя цепями. Мне стало всех жалко.
      — Найт, может, освободим заключенных, а то они теперь без фараона и стражи перемрут с голоду.
      — Вперед, — кивнул этот проходимец и даже отошел в сторону, чтобы не мешать.
      Я тоскливо посмотрела на многочисленные разветвления длиннющего перехода и навскидку прикинула, сколько примерно я тут буду блуждать. Выходило, что долго, и оптимизма это что-то не добавляло.
      — А ты мне помочь не хочешь?
      — Освобождать маньяков и садистов, давно и прочно сошедших с ума? Нет, прости, сегодня я не в настроении.
      Я насупилась, ворона, все это время сидевшая у меня на плече, утешающее погладила меня по голове.
      — Не переживайте, юная воительница, чья красота повергает в шок.
      Я не сразу поняла, что это обо мне, а поняв, впала в бурную подозрительность. Он идиот? А фараон между тем продолжал:
      — Когда я покину сии чертоги, придет стража и освободит узников, ибо так было написано на пергаменте моей последней воли.
      — В завещании, — перевел мне Найт.
      Я смущенно кивнула, мучительно раздумывая — стоит ли треснуть фараона еще разок по голове или это уже не поможет.
      — А нормально ты выражаться не можешь? — поинтересовалась Кара.
      Фараон удивленно на нее взглянул:
      — Могу. А ты еще и говорить умеешь?
      — А то! — хмыкнула Кара. — И в данный момент я вопрошаю: долго ты еще будешь нас водить по своим подземельям или все-таки покажешь, где сокровищница?
      — Да она уже недалеко, — как-то быстро перешел на нормальный язык фараон. — Вы извините, просто я уже так долго пробыл фараоном, что начал забывать язык простых смертных.
      «Простые смертные» угрюмо на него уставились, но промолчали.
      А еще через пять минут мы и вправду вышли к сокровищнице. По крайней мере, я очень сильно на это надеялась, рассматривая огромные бронзовые ворота, покрытые патиной и снующими по ним вверх и вниз гигантскими, с мой кулак размером, пауками.
      — Ну, собственно, прошу. Будьте как дома. — И фараон с натугой потянул за кольцо, висящее на правой створке. Дверь скрипнула и приоткрылась ровно на пару сантиметров.
      — А вы что, сокровищницу в принципе не закрываете? — удивилась Кара, прыгая у меня на плече.
      — А чего ее закрывать? — пропыхтел правитель и начал раскачиваться взад и вперед, дергая неподатливую дверь.
      Мы заинтересованно за ним наблюдали, ожидая непонятно чего.
      — Помочь? — щедро предложил капитан.
      Ага, — простонал фараон, упираясь ногой в левую створку.
      Пришлось помочь. А вскоре к ним присоединился и Найт, и я наконец-то поняла, почему сокровищницу никто не запирал: да бедный несчастный вор просто не смог бы в нее проникнуть, а армию воров не пропустила бы охрана.
      — Готово, — тяжело выдохнул Найт, тряхнул головой и первым протиснулся в узенькую щель, которую полагалось называть входом. Что ж, мне тоже интересно, тем более что Кара старательно дергала меня за волосы, волнуясь, что мы все пропустим.
      А внутри… столько золота, драгоценностей и прочих ювелирных изделий я не видела еще никогда. Они покрывали даже потолок, грозя свалиться на головы непрошеным гостям многотонной массой. И на ближайшем холмике уже стоял на четвереньках фараон и старательно в нем копался, расшвыривая в разные стороны пригоршни золота и серебра. Так это ж целое состояние! Особенно если учитывать, что это единственные все еще не использованные на сегодняшний день драгоценные металлы, которые достать можно далеко не на каждой планете, о чем так красочно свидетельствовали их цены на черных рынках галактики.
      — Эй, ты что делаешь? — рискнула осведомиться я, подойдя поближе.
      Ко мне повернулась встрепанная и немного красная физиономия со сползшей набок то ли короной, то ли еще чем.
      — Как что? Рубин ищу, конечно. А вы тоже не бездельничайте, он явно где-то тут.
      Я почувствовала, как отвисает челюсть. Ворона тихо ржала на соседнем холмике, усыпая себя монетками и камешками разных цветов.
      — А ты уверен, что мы вообще его найдем? — мрачно спросил кэп, оглядываясь по сторонам и оценивая масштаб катастрофы.
      — Ну-у-у… да.
      Пришлось копать.
      Рубин мы нашли только под вечер. После чего встрепанные, злые и совсем не такие дружелюбные, как вначале, отволокли несчастного фараона обратно в тронный зал и посадили на трон. Фараон светил новыми синяками по всему лицу и щурился на лунный свет. Ребята очень подробно и в красках описали ему, что будет, если он еще и улетит с этой планеты в погоне за приключениями, и правитель нехотя сдался, понимая, что такое хорошее место бросать явно не стоит.
      — Ховофо, — прошамкал он, еще не привыкнув к отсутствию передних зубов, — но фнафала, префде фем фы покинефе мой двафец, я твебую пафилуй пвеквафной дафы!
      В меня ткнули кривым пальцем, страстно глядя сквозь щелочки опухших глаз. Я в шоке стояла перед ним, открыв рот, пока Найт с вороной корчились от хохота, а кэп старательно кашлял в кулак.
      — Чего?!
      — Ай, бовьно!
      Ночь на корабле. Люц дежурит на капитанском мостике, остальные разошлись по каютам. Приняв душ и закутавшись в халат, я забралась с ногами на постель и отодвинула в сторону храпящую ворону.