2. В виде особого исключения разрешено все.
      Эти две аксиомы, как видите, являют собой блестящий пример диалектической борьбы-единства. А краткость является критерием правильности, следовательно, это правильно.
      ***
      Дурацкие приключения не оставили путешественников и при покупке билетов на поезд. Кассовых окошек на вокзале было много, но билеты продавались только в одном и ужасно медленно. Другие окошки были открыты, но кассиры в них рылись в каких-то бумажках и рявкали на всех: "Я занят! Неужели не видно?!"
      Путешественники встали в хвост длиннющей очереди и запаслись терпением. Время от времени к ним подбегали новые желающие купить билет, говорили: "Я за вами"- и тут же убегали. Незнайка пытался их запомнить и сообщал новоприбывшим, что очередь за ним уже занята, но его никто не слушал.
      - Нужно предупреждать того, кто стоит за вами, а не того, кто перед вами и кому нет до вас дела,- начал было поучать любителей занимать очередь Спрутс, но в ответ услышал обиженное:
      - Сам и предупреждай, раз такой умный.
      Спрутс пожал плечами и не стал пререкаться. Вскоре в очереди за путешественниками укоренился коротышка солидного вида и занимать стали за ним. Этот коротышка вообще не запоминал, кто за ним занимал, что скоро послужило причиной конфликта между несколькими коротышками, забывшими, за кем они занимали.
      Это немного развлекло Спрутса и Незнайку, потому что стоять было скучно. По мере того, как очередь приближалась к окошку кассы, она превращалась в толпу, большую часть которой составляли коротышки не занимавшие очередь, а просто пришедшие и вставшие рядом. Они отсутствующе поглядывали по сторонам, делая вид, что стоят тут просто так. Но с каждым продвижением очереди хитрецы делали маленький шажок к кассе и как бы невзначай вклинивались в очередь.
      Коротышки из очереди не прогоняли пришельцев открыто, но и не пускали в очередь, и молча сопя, выталкивали их обратно или так плотно прижимались друг к другу, что пришельцы не могли пролезть. В результате перед кассой бурлила давка. Незнайке и Спрутсу изрядно намяли бока, пока они протискивались к заветному окошечку, но прямо перед их носом кассир повесил табличку "Обед" и запер кассу.
      Пока путешественники соображали, как быть, открылась другая касса, и вся очередь ломанулась к ней. Начались бурные и выяснения, кто за кем стоял. Положение осложнилось еще и тем, что некоторые коротышки, по каким-то признакам догадавшись, что вот-вот откроется другая касса, уже выстроились в новую очередь и теперь доказывали коротышкам из старой очереди, что те должны пристраиваться в конец.
      Старая очередь единодушно упирала на то, что они уже давно стоят, а новая очередь только что образовалась.
      И так далее...
      Билеты они все-таки купили и в последний момент успели на поезд, оставив за спиной толпу желающих попасть в Жиров. Поезд, понятно, ушел полупустой.
      Весь путь до города Жирова Спрутс хмуро молчал. Незнайка вертелся, глядел то в окно, где проносились пришибленные и запыленные домики, и в сотый раз изучал расписание. Наконец, он не выдержал и стал привязываться к Спрутсу.
      - Спрутс, давай я тебе загадку загадаю.
      Спрутс не ответил.
      - Далеко, далеко, на лугу пасутся ко...- пропел Незнайка.
      Спрутс по-прежнему молчал.
      - Ну же, отгадай, кто пасется на лугу.
      - Зачем?
      - Как зачем? Это же загадка. Отгадай, кто пасется на лугу и называется на "ко"?
      - Кошки.
      - Нет, не кошки,- удивленно сказал Незнайка. Он в первый раз услышал такой ответ на эту загадку,- Какие же кошки. Кошки не пасутся. Они сидят где-нибудь. Или мышей ловят. Давай снова. Далеко, далеко, на лугу пасутся ко...
      - Кобры,- с тихой злобой ответил Спрутс.
      Незнайка аж поперхнулся.
      - Ты что? Какие кобры? Разве кобры пасутся? Они...
      - Да, они не пасутся. Но все равно кобры.
      - Ну ладно, давай снова. Далеко...
      - Слушай, отстань, а?
      Незнайка вздохнул и отвернулся. Веселого было мало.
      К тому же, скоро он обнаружил, что его локоть испачкан какой-то черной гадостью. Этой гадостью была густо намазана рама окна, и всякий, кто смотрел в окно, облокотившись на эту раму, неизбежно должен был испачкаться черной гадостью.
      Стереть ее оказалось невозможно, она только размазывалась еще больше. Вдобавок она воняла и запах напоминал пресловутый "чай ж/д".
      И так далее...
      Город Жиров был конечной станцией- железной дороги после него не было, а были бесконечные скучные кусты и овраги, переходившие в леса.
      Сам же вокзал города Жирова был отстроен на славу и украшен многочисленными статуями, бюстами, орнаментами, барельефами и мемориальными досками. Путешественники не стали все это осматривать, потому что знали, что большинство скульптурных произведений посвящены Всезнайке.
      Обойдя почти безлюдную привокзальную площадь, они наткнулись на будку с вывеской "Справочная". В справочной спросили номер паспорта и место рождения Грум-Гржимайло- "кто же вам его по имени будет искать, ишь чего захотели!" После окошко справочной захлопнулось и больше не открывалось.
      Спрутс в изнеможении плюхнулся на лавку (не забыв, правда, подстелить под себя газету "Всезнание") и принялся сквозь зубы не то жаловаться, не то кому-то угрожать. Незнайка присел рядом и прислушался. Спрутс перечислял те приспособления, которые лунные коротышки придумали для удобства езды в поездах, пребывания на вокзалах и взаимного поиска. Незнайка же вспомнил, как на Луне, в поезде Скуперфильду упала на голову бутылка, и прыснул со смеху.
      - Надо идти на площадь Всезнайки и устроить заварушку с милицией,вдруг решительно заявил Спрутс.
      - Вряд ли это что-то даст,- сказал Незнайка.
      - Скорее всего, не даст,- согласился Спрутс,- но надо же делать что-нибудь!
      Он встал, Незнайка тоже, и они зашагали по улице, выясняя дорогу у прохожих. Те, правда, указывали в разные стороны, некоторые даже застывали с открытым ртом или говорили "Я ничего не знаю", но путешественники разглядели за домами исполинскую скульптуру и устремились в ее направлении, пробираясь между статуями и архитектурно-скульптурными излишествами.
      Город Жиров отличался тем, что в нем было необыкновенное изобилие статуй. Надо заметить, что Всезнайск (как, кстати, и другие города, в которых Спрутс и Незнайка так и не побывали) был просто утыкан статуями Всезнайки, однако по сравнению с городом Жировым он казался пустыней. Статуй в городе Жирове был просто лес.
      Статуи коротышек с веслами, книгами, отбойными молотками, винтовками, автоматами, снопами пшеницы, непонятного назначения шарами в руках стояли у всех ворот, подъездов, лестниц, беседок, на автобусных остановках, на крышах и просто на пустых местах. В подъездах тоже красовались статуи. В подвале одного дома Незнайка разглядел через окошко каменную даму со знаменем и гранатой.18) Даже на дне бассейна громоздились каменные жабы, тритоны и саламандры.
      Спрутс предложил зайти в парк и отдохнуть от нахлынувших впечатлений среди деревьев и кустов, но и там у каждой скамейки, как часовые, стояли статуи. Были даже каменные деревья. Настоящих деревьев в парке было меньше, чем статуй. Каменная изгородь парка была выполнена в виде густо переплетенных ветвей, но вместо плодов висели автоматы.19)
      Статуи были стоячие, сидячие, лежачие, одиночные, двойные и групповые. Незнайка с удивлением обнаружил статую охотника Пульки и его собаки Бульки, а Спрутс опознал в одной из статуй негодяя Крабса. Крабс был действительно очень похож на себя, но в руках почему-то держал побеленный известкой барабан.
      Поплутав среди статуй, они выбрались на обширную площадь, заполненную народом.
      Шел митинг- мероприятие, на котором коротышки собираются толпой и выслушивают так называемых ораторов. Ораторы орали, полностью оправдывая свое название. Их речи состояли из мешанины слов про оголтелых молодчиков и грядущие катастрофы. Упоминались также Мига и Жулио, известные злодеи и вредители. Часто также упоминались какие-то деятели, которые претендовали на истину в последней инстанции, а также загадочные ортодоксы и обскуранты всех мастей. К нехорошим "определенным кругам" явно присоединились еще более неприятные "деструктивные силы", которые "размахивали жупелом".
      Было похоже, что ораторы зачитывают наизусть фрагменты газетных статей. Из прослушанных выступлений путешественники поняли, что то ли произошел, то ли вот-вот произойдет государственный переворот.
      Судя по всему, переворотом здесь называли выдвижения диких племен вооруженных коротышек из каких-то "мест постоянной дислокации" в места, где эти вооруженные коротышки будут непременно создавать аборигенам неудобства. О том, что это именно дикие племена, говорили их неестественные названия: спецназ, ведеве, собры, омоны, рубопы и так далее. Различались племена ритуальной одеждой и боевой раскраской лица. Эти племена портили дороги, по которым проходили, затевали перестрелки в людных местах, устраивали обыски в неожиданное время, а в более миролюбивом настроении просто мешали всем и вымогали деньги. Разговаривать с ними было бесполезно, поскольку они подчинялись только своим вождям, с которыми тоже бесполезно было разговаривать, поскольку те починялись только высшим руководителям страны. Или не подчинялись, что, кажется, на этот раз и произошло.
      Толпа шумно встречала и провожала каждого оратора, но нельзя было понять, приветствует ли она их или же осуждает.
      В центре площади стояла целых две здоровенных статуи- Всезнайка и рядом с ним коротышка поменьше, примерно по грудь Всезнайке.20)
      Одна рука Всезнайки лежала на голове этого коротышки, а другая указывала куда-то вдаль. Коротышка тянулся на цыпочках и смотрел туда, куда указывала Всезнайкина рука.
      - А, это, очевидно, Жиров,- опознал сообразительный Спрутс статую поменьше. Произнес он это слишком громко, отчего стоявший рядом местный коротышка обернулся и сказал:
      - Да, это великий Жиров и величайший его друг Всезнайка.
      Спрутс покосился на него и хотел было уйти, но местный загородил ему дорогу:
      - А можно посмотреть ваши паспорта?
      - Да, пожалуйста,- с деланным равнодушием сказал Спрутс и протянул паспорт, билет на поезд, гарантийный талон, сертификат о натурализации, справку о выписке из гостиницы города Всезнайска и все остальные документы, какие нашлись. Незнайка достал свои.
      Местный коротышка в ответ с дружественной улыбкой протянул свою увесистую пачку, содержащую, кроме всего прочего, некие разноцветные талончики с надписью "на одно лицо", справку из какого-то жека и подробную справку о состоянии здоровья.
      Некоторое время Спрутс и местный коротышка, напряженно сопя, "знакомились". Незнайка по-своему изображал абсолютное спокойствие блаженно щурился по сторонам, но все же избегал наткнуться взглядом на памятник. Спрутс исподлобья наблюдал, как местный мял бумагу, просматривал водяные знаки и тер пальцами печать. Наконец он возвратил Спрутсу всю пачку:
      - Ага, значит вы иностранцы.
      - Да, мы тут впервые,- уклончиво ответил Спрутс, недоумевая, где же в документах отражено их иностранство.
      - Что же, тогда, слушайте. Двойная статуя Всезнайки-Жирова имеет высоту 150 метров. Это третья по величине в мире статуя Всезнайки и самая высокая двойная статуя. Общий вес статуи с постаментом- 130 тысяч тонн. Фигура Жирова ровно в 1,4141 раза меньше статуи Всезнайки, и обе они сделаны из единого куска вулканического базальта. Перевозка статуи от места ее изготовления заняла 5 месяцев. Постамент выполнен с использованием 250 известных сортов мрамора...
      - А зачем?- спросил Незнайка, прервав поток идиотских чисел.
      - Что зачем?
      - Зачем в 1,4141 раз меньше?
      - Это особое гармоническое сочетание,- объяснил местный коротышка,золотое сечение. Отношение стороны прямоугольника к его диагонали.
      Незнайка задумчиво закатил глаза и начал что-то прикидывать в уме. Сведения из математики, физики и прочих наук, беспорядочно нахватанные из разных книг, перемешались в его голове в пеструю кучу. Местный коротышка воспользовался его замешательством и продолжил вещать:
      - Двойная статуя Всезнайки-Жирова венчает архитектурно - скульптурный ансамбль города. Система радиальных улиц, расходящаяся во все стороны от площади Всезнайки-Жирова, позволяет видеть статую из любой точки города.
      - Простите, пожалуйста,- снова влез Незнайка,- я не понял насчет прямоугольника. Насколько мне известно, отношение диагонали к стороне прямоугольника определяется законом... законом... Архимеда!
      Местный замолчал и любезная улыбка поползла с его лица прочь.
      Спрутс наступил Незнайке на ногу еле слышно прошептал:
      - Теоремой Пифагора, заткнись.
      Но было поздно. Местный коротышка метнул взгляд на Спрутса и вдруг громко потребовал:
      - А ну-ка, предъявите свой паспорт!
      - Я же только что показывал.
      - Предъявите, предъявите. И не вздумайте убегать- хуже будет.
      На них начали оборачиваться. Незнайка не успел и глазом моргнуть, как вокруг их окружила толпа горожан. Все они смотрели сурово и перешептывались, кивая на Спрутса и Незнайку. Спрутс дрожащими руками достал паспорт, но не отдал его, и пролепетал:
      - Вы не имеете права...
      Лучше бы он это не говорил. В толпе раздалось невнятное гудение, среди которого можно было расслышать слово "иностранцы", сказанное таким тоном, будто Спрутс и Незнайка были опутаны змеями.
      Сквозь толпу протиснулся деловитый милиционер и взял из рук Спрутса паспорт. Пролистав его несколько раз, покрутив так и этак, милиционер вдруг резким голосом спросил:
      - Ваше настоящее имя?
      - Спрутс... то есть Прутковский... то есть...
      Милиционер снова внимательно пролистал паспорт. Спрутс занервничал:
      - Отдайте...
      Паспорт милиционер не отдал, но посмотрел на Спрутса так, что тот отдернул протянутую руку.
      - Где проживаете?
      - В Брехенвилле.
      - Где-где?
      - Это на Луне. Там.
      Спрутс кивнул на небо и сделал слабую попытку улыбнуться.
      Милиционер не стал даже смотреть вверх. Тем временем коротышка-гид подтолкнул милиционера и, указав на Незнайку, громко шепнул:
      - Этот тоже. Второй.
      Незнайка уже достал свой паспорт и тут же сунул его милиционеру. Тот внимательно изучил его, затем, сложив паспорта в свою планшетку, спросил Незнайку:
      - Где проживаете?
      - В Цветочном городе. Я хочу сказать...
      - Отвечайте на вопросы. Потом поговорите. Где этот Цветочный город?
      - Ну, это не город. Вроде поселка. Деревня.
      - Ладно. Разберемся. С какой целью прибыли в город Жиров?
      - Ну, это... как бы вам сказать... научный интерес.
      Толпе это не понравилось. Снова пробежал враждебный шепоток.
      Милиционер вдруг рявкнул на Спрутса:
      - Почему назвались чужим именем?
      - Я... оно не чужое... то есть...- пробормотал Спрутс.
      Плотоядные улыбки поползли по лицам граждан. Толпа притихла.
      Милиционер снова спросил, глядя как бы сквозь Спруста:
      - Где проживаете?
      - В Брехенвилле. На Луне.
      - А если подумать?
      - Он действительно с Луны,- сказал Незнайка.
      Толпа загудела: "Да чего тут рассусоливать", "Шпионы, ясное дело", "Отвести куда надо, там разберутся", "Изолгались, подонки" и даже "Отечество в опасности".
      Милиционер одним взмахом руки восстановил тишину и произнес успокаивающим тоном:
      - Мы разберемся. Это, скорее, сумасшедшие. На шпионов не похожи.
      Но мы разберемся.
      Это заявление разрядило обстановку и развеселило местных коротышек. Толпа снова загудела: "Психи, ясное дело", "Надо "скорую"
      вызвать", "Тоже сказал- теорема Пифагора", "Ученые еще нашлись".
      Толпа быстро разошлась, приехала "скорая", в которую запихали Спрутса. Незнайку, однако, никто не тронул, но в санитарную машину не пустили.
      Машина, отвратительно воя и квакая, рванула с места.
      Машина, отвратительно воя и квакая, рванула с места.
      Господин Спрутс, оставшись без Незнайки, впал в злобное отчаянье. Он не мог ничего видеть в окно, но соскучиться не успел.
      "Скорая" проехала совсем немного и остановилась. Два дюжих санитара препроводили Спрутса в здание с решетками на окнах. Никаких вывесок на двери, в которую его ввели, не было, из чего Спрутс заключил, что его привезли в спецучреждение. В спецучреждении Спрутса запеленали в рубашку с длинными рукавами, рот заткнули кляпом, а глаза завязали.
      Он начал брыкаться, за что его слегка оглушили.
      Когда вынули кляп и развязали глаза, Спрутс увидел, что находится в комнате без окон, украшенный устрашающими плакатами из жизни вредных насекомых.
      Кроме Спрутса в комнате находился очкастый коротышка в белом халате и белой медицинской шапочке. Из кармана халата торчал стетоскоп. Коротышка что-то писал, поглядывая на Спрутса совсем как капитан Цветик, который выдал Спрутсу паспорт с ошибкой. Вспомнив об этой ошибке, Спрутс невольно передернулся. Заметив его движение, доктор сказал:
      - Здравствуйте, я доктор Пилюлькин. Успокойтесь, вам здесь ничего не грозит. Как вас зовут?
      - Спрутс.
      - Да вы успокойтесь. Итак, вас зовут Спрутс, а живете вы?..
      - На Луне. В городе Брехенвилле.
      - Очень хорошо. Так и запишем. Вы только не нервничайте.
      - Я и не нервничаю.
      - Нервничаете, я же вижу. Не заводитесь. А почему вы покинули Луну? Вообще, расскажите мне о Луне.
      - Это долгая история.
      - Ничего, время у нас есть.
      - Развяжите меня. Мне неудобно сидеть.
      - Это оттого, что вы нервничаете. Хорошо-хорошо, не хотите рассказывать сейчас, поговорим потом, когда вы успокоитесь.
      - Да я спокоен,- буркнул Спрутс, чувствуя нарастающее раздражение.
      - Не пытайтесь меня обмануть, я же доктор. Вы очень возбуждены.
      - Да нет, я абсолютно спокоен.
      - И не стоит так заводиться из-за того, что я спросил, откуда вы родом. С Луны так с Луны.
      Спрутс промолчал, но больше потому, что от бешенства у него свело челюсти. Пилюлькин записал свои заметки, затем спросил:
      - А какое сегодня число?
      - Не помню.
      - Очень хорошо. Спокойнее, спокойнее... А какой сегодня месяц?
      - Какая разница?
      - Очень хорошо! Замечательно! А какой год?.. Ладно-ладно, можете не отвечать. Замечательно! Я советую вам отдохнуть у нас. Питание хорошее, персонал предельно предупредительный, общество очень культурное.
      - А я не хочу.
      Пилюлькин горько усмехнулся:
      - Вы что, не слушаете меня? Я же сказал, у нас очень культурное общество. И кормят хорошо.
      - Я не сомневаюсь, что общество культурное. И рад, что хорошо кормят. Но мне тут нечего делать. Я здоров, я попал сюда по ошибке.
      - Вполне возможно, что вы попали сюда по ошибке, но все-таки вам лучше будет немного отдохнуть у нас. Вы, разумеется, здоровы, однако вы испытали сильный стресс и сейчас не вполне адекватно реагируете на меня, на мои вопросы и... вообще. В душ, затем в общую палату.
      Последние слова были адресованы санитарам.
      Оставшись один, Незнайка сначала обалдел, а затем обратился к милиционеру:
      - Э-э, послушайте, а как же я?
      - Что- вы?- спросил милиционер.
      - Моего друга увезли...
      - Ну и что?
      - Ну я просто хотел сказать, что я тоже...
      - Не морочьте мне голову,- отмахнулся милиционер и повернулся, чтобы уйти, но Незнайка схватил его за рукав.
      - Я только хотел сказать, что если моего друга увезли, то и мне туда же надо.
      - В сумасшедший дом?- удивился милиционер,- Не мешайте работать.
      Он вырвался и пошел к милицейской машине.
      Незнайка догнал его, когда он уже закрывал дверцу. В машине было еще несколько милиционеров, которые с любопытством глазели на Незнайку.
      - Ребята, отвезите меня в сумасшедший дом как можно скорее!
      - попросил Незнайка. Ему было страшно оставаться одному в незнакомом городе без надежного и решительного Спрутса.
      - А ты что, сумасшедший?- засмеялись менты.
      - Ну вы же только что видели... Вот ваш товарищ видел...
      - Пешком дойдешь,- прервал его один из них.- Вон он там, за углом.
      Машина умчалась.
      Незнайка двинулся в указанном направлении и свернул за угол.
      Пройдя вдоль длинного бетонного забора, он дошел до массивных железных ворот и постучал. В воротах открылось маленькое окошко, откуда спросили:
      - Чего надо?
      - Моего друга привезли сюда...
      - Посещения запрещены.
      Окошко захлопнулось. Незнайка постучал снова. Окошко открылось.
      - Ну чего еще?
      - Пустите меня...
      - Запрещено. Здесь могут находиться только персонал и больные.
      - Но мне очень надо внутрь...
      - У вас есть направление?
      - Нет. То есть есть. То есть я не знаю, что это такое. А что это?
      Окошко снова захлопнулось. Незнайка снова постучал.
      - Послушайте...
      - Опять вы? Я сейчас милицию вызову.
      - Бесполезно. Они не хотят со мной связываться.
      - У вас что, не все дома?
      - Конечно. И я хочу попасть к вам на лечение.
      - Не морочьте мне голову,- отозвался голос за дверями. Окошко захлопнулось, и на стук Незнайки больше не открывалось.
      Незнайка погрустнел. Он не знал, как найти ночлег в городе Жирове, и к тому же ему никак не хотелось расставаться со Спрутсом.
      Немного погрустив, он все-таки пришел к выводу, что грусть делу не поможет, и возобновил атаку.
      Он принялся кидать камни через ворота, игнорируя угрозы вызвать милицию. Для пущего эффекта он лаял собакой и мяучил котом, но в сумасшедший дом его не пускали, хотя обзывали из-за ворот психом.
      Вскоре Незнайка снял осаду и решил применить другую тактику.
      Побродив по окрестным улицам, он обнаружил отделение милиции.
      Покопавшись в ближайшей помойке, он вырядился в живописное старье, обмотался, наподобие ремней и портупей, разными тряпками, прицепил дощечки в качестве погон, а в руки взял поломанный скворечник.
      В таком виде он смело вошел в отделение, отстранив ошалевшего дежурного.
      - Я - генерал Незнайко!- заявил он с порога.- Проводится операция "Дурдом". Весь личный состав поступает в мое распоряжение. Молчать!
      И так далее...
      Пилюлькин заполнял бланки, на которых писал "вялотекущая шизофрения"21) и прочие ученые слова, но тут дверь открылась и ввели нового пациента. Одет он был так, словно служил пугалом, а в руках держал скворечник.
      - Пилюлькин?- с ходу заорал новичок.- Это же я, Незнайка!
      - Что у него?- спросил Пилюлькин у санитаров.
      - Какой-то генерал. Привел сюда целое отделение милиции, и они чуть было не вышибли ворота.
      - Да это же я, Незнайка!- кричал Незнайка, но встретив непонимающий взгляд доктора, осекся. Видимо, с Пилюлькиным вышла такая же петрушка, что и с Цветиком и с Пачкулей. А раз так, приходилось разыгрывать сумасшедшего.
      - Я великий генерал Незнайко!Я кавалер всех орденов! Я простой солдат всех войн! У меня к вам секретное дело.
      - Оставьте нас,- велел Пилюлькин санитарам,- располагайтесь, генерал.
      Он встал, вытянулся по стойке "смирно" и оправил свой белый халат. Потом зачем-то задернул занавески на окнах и подровнял на столе папки с бумагами.
      Незнайка героическим усилием подавил в себе приступ хохота.
      Мало того, что милиция безоговорочно поверила в то, что он генерал, но и даже врач-психиатр, кажется, не понял юмора. Ну что ж, тогда будем играть в генерала до конца. Незнайка расселся в кресле Пилюлькина, взгромоздил на его бумаги грязный скворечник и заявил:
      - Нужно освободить агента Спрутса.
      - Кто это?
      - Его должны были сегодня привезти сюда. Наш космический агент.
      - А, помню, помню. Это который с Луны.
      - Он не мог сказать вам всего. Это совершенно секретная спецоперация. Зреет государственный переворот. Удар будет нанесен с Луны. Высадятся зеленые человечки. Агент Спрутс должен быть немедленно освобожден!
      - Да, разумеется, я сейчас же отдам распоряжения.
      Пилюлькин поговорил с кем-то по телефону.
      - Сейчас он в санобработке, но я распорядился. Кстати, он выглядел как настоящий сумасшедший. Просто клинический случай, все симптомы вялотекущей шизофрении. Она, знаете ли, иногда ускоряет свое течение.
      - Это маскировка.
      - Надо же, а я-то был совершенно уверен! Он не помнил, какое сегодня число, а это вернейший признак! И он так натурально нервничал!
      - Он не мог открыться. Враги повсюду.
      - Враги? Гм, а действительно! Сегодня, например, кто-то пытался проникнуть на территорию больницы и кидался камнями через забор. Мы думали, что это какой-то идиот, еле от него избавились.
      - Это и есть враги. Они следят за нами. Кольцо сужается.
      - Да-да, я сейчас распоряжусь...
      Тут вошел санитар и, склонившись к уху Пилюлькина, что-то зашептал. Лицо Пилюлькина вытянулось, затем помрачнело.
      - Милиция не подтвердила ваших полномочий, генерал Незнайко, или как вас там. Они только что проверили и предупредили нас.
      - Ну еще бы,- парировал Незнайка, указав при этом на скворечник операция же сверхсекретная.
      - Ага, это мы уже слыхали. Где милиция?
      - Они умотали,- ответил санитар,- сказали, что не хотят связываться.
      Незнайка бросил в санитара скворечник. Пилюлькин побледнел от злости.
      - Убирайтесь.
      - Не-а,- протянул Незнайка,- разрывая на мелкие кусочки плакат о неотвратимости заболевания педикулезом,- освободите Спрутса или оставьте меня с ним.
      - Вы находитесь в серьезном учреждении. Я не позволю устраивать здесь балаган! А ну-ка, вон из моего кресла. Выведите этого придурка,- велел Пилюлькин санитару.
      Санитар потянулся к Незнайке, но тот истошно заорал:
      - Я великий генерал Незнайко! Я заслуженный пенсионер! Я простой солдат всех ваших партий! Я инвалид всех ваших войн! А ну-ка, рядовой, какое сегодня число?
      - Чего?- спросил санитар, покосившись на Пилюлькина.
      - Мартобря-жукобря, дрянадцатое, день всех тупых,- продолжал голосить Незнайка.
      - Ну хорошо,- устало сказал Пилюлькин,- посидите у нас, если вам так угодно. Со своим Спрутсом или как вы его там назвали. А завтра я найду на вас управу. Будете знать, как прикидываться идиотом.
      ***
      Незнайку втолкнули в палату, дав такого крепкого пинка, что он вылетел на середину комнаты и шлепнулся. Дверь за ним с лязгом захлопнулась.
      Когда Незнайка встал, он обнаружил, что рядом с ним на табуретке сидит Спрутс в смирительной рубашке и с кляпом во рту. Он был красный как свекла, мычал и бешено вращал глазами. Палата была довольно просторная, вдоль стен стояло множество коек, на которых располагались сумасшедшие. Они тихо переговариваясь, разглядывая Спрутса. Вид у них был довольно мирный, только один смотрел нагло и плевал на пол рядом с кроватью.
      Незнайка освободил Спрутса и отступил, опасаясь, что Спрутс разнесет все вокруг. На лицах сумасшедших промелькнул испуг, некоторые попрятались под одеяла.
      Однако Спрутс, размяв затекшие руки и ноги, первым делом вежливо поблагодарил Незнайку. Злоба его прошла, уступив место сосредоточенности.
      - Как ты сюда попал, Незнайка?
      Незнайка рассказал свою историю.
      Спрутс криво усмехнулся:
      - Да, глупо до смешного. Но все равно я тебе рад. Вдвоем, конечно, веселей. Легче будет отсюда выбираться.
      - А они на нас не нападут?- шепотом спросил Незнайка, покосившись на обитателей палаты.
      - Посмотрим. Мне они пока казались смирными.
      Их переговоры, однако, не остались не услышанными.
      Один из сумасшедших, толстенький и приятно улыбающийся, нахлобучил на голову треуголку с кокардой, приблизился к путешественникам и сказал:
      - Приветствуем вас, коллеги. Вижу, вы тут впервые. От имени старожилов этого заведения имею честь сообщить, что вам тут ничего не угрожает. В смысле, в этой палате. Не правда ли, друзья?
      Сумасшедшие согласно закивали.
      - А если вы будете следовать правилам этого заведения,- продолжил коротышка в треуголке,- то будете как сыр в масле кататься.
      - Это какие правила?- спросил Спрутс.- Я тут прочитал на стене, что все запрещено или что-то в этом роде.
      - Это все ерунда,- отмахнулся коротышка в треуголке- на правила можно не обращать внимания. Ну что из того, что все запрещено? По всей стране все запрещено- и ничего, живут все как-то. Главное правило состоит в том, что Пилюлькин пишет диссертацию по психиатрии, а мы у него подопытный материал. Если ему подыгрывать, и делать вид, что его теория оправдывается, то он будет доволен и скажет санитарам, чтобы они нас не тревожили.
      - А диссертация- это что?
      - Это такая научная статья, за которую Пилюлькина будут уважать другие психиатры. Вкратце его идея сводится к тому, что все люди сумасшедшие в разной степени и каждого можно засадить в сумасшедший дом.
      - Узнаю Пилюлькина,- хихикнул Незнайка.
      - Как же тогда подыгрывать?- удивился Спрутс,- Сумасшествие изображать?
      - Вот этого как раз не нужно, он этого очень не любит. А уж настоящих сумасшедших терпеть не может. Они неуправляемые. Ему легче работать с теми, у которых сумасшествие еще не зашло далеко.
      - Это точно, терпеть не может,- усмехнулся Незнайка,- я сюда с трудом пробился. Пришлось мяучить и лаять, камнями кидаться, а потом прикинуться генералом.
      - Вы с этим не шутите, санитары побить могут,- сказал коротышка в треуголке.- Просто нужно с ним во всем соглашаться, но только не совсем явно, чтобы он не заподозрил. Мы вас научим, это не сложно.
      Он нам все время дает свою диссертацию переписывать- мы ее уже наизусть выучили. Там все наши роли прописаны. Я, например, все время хожу в треуголке. Правда, у нас тут традиция, что треуголку носит тот, кто выступает с докладом, но это неважно, она считается моей. А вот коллега Дзурилла все время плюет на пол. Он постоянно убеждает Пилюлькина, что, мол все разрешено, даже целую теорию сочинил, недаром философ. Пилюлькину это очень нравится, он отдельную главу в диссертации этому посвятил...