- Нет.
      - Представь, что подбрасываешь монетку в один сантик. Она может упасть орлом или решкой, и, когда ее подбрасываешь, неизвестно, какой стороной она упадет. Но когда она падает, неизвестность кончается, возможности пропали.
      - Ну,- Незнайке это было понятно.
      - Так вот, если мы возьмем не ближайший момент, а достаточно отдаленный, то количество случайностей возрастает и мир через достаточно большой промежуток может быть совсем непредсказуемым. Но как только этот промежуток проходит, мы видим, что все случайности реализовались единственным образом. Где же все остальные возможности?
      - Как это где?- удивился Незнайка.- Они просто не случились.
      - То-то и оно. Мы можем считать, что они не случились, а Клепка считает, что они случились, но где-то рядом, на том пути, куда мы не попали. Это как во время езды на поезде, когда путь раздваивается.
      Ехать можно только по одному пути, однако второй-то существует!
      - Это слишком сложно,- сказал Незнайка, подумав как следует, но ничего поняв.- Вот ты мне лучше объясни, почему нас не пускают в гостиницы?
      - Не знаю. Но мне пришла в голову одна мысль. Давай-ка я попробую прикинуться иностранцем, а ты- моим переводчиком. Ведь мы, кажется, делали ошибку, когда просили нас устроить. Похоже, здесь надо не просить, а применять наступательную тактику.
      Он приосанился и вошел в гостиницу Незнайка последовал за ним.
      За стойкой администратора они обнаружили сонного коротышку. Впрочем, он лишь казался сонным, а на самом деле внимательно наблюдал за путешественниками из-под полуопущенных век. Незнайка бесцеремонно отодвинул табличку "Мест нет" на барьере стойки и прогнусавил наипротивнейшим голосом:
      - Это господина Спрутс. Иностранца есть. Моя есть переводчик.
      Доннерветтер. Нам нужна комната.
      - Люкс,- подсказал Спрутс, с напускным пренебрежением поглядывая по сторонам.
      - Йа-йа, люкс,- поддержал Незнайка,- с мраморный бассейн-пул унд пальма унд соляриум.
      Администратор обалдело взглянул на них. Рот его открылся сам собой. Сонные глазки тоже слегка приоткрылись, взгляд забегал от Спрутса к Незнайке и обратно. Наконец он выдавил:
      - Какая пальма? Я ничего не знаю.
      - О, дас ист шуткас,- скривившись, как от оскомины, сказал Незнайка,пальма нихт. Цвай кроват. Цвай подушкас. Цвай одеял.
      Кондишн нихт. Дверь на замок чик-чирик. Унд баиньки.
      - А-а...- лицо администратора просветлело,- Номер хотите? Сейчас, сейчас. Вообще-то у нас все под завязку, но для иностранных гостей совершенно случайно есть только что освободившийся номер люкс.
      Конечно, мраморной ванной там нет, но сервис на уровне.
      - О, сервис, якши,- закивал головой Спрутс,- гарно.
      - Господина Спрутс согласна,- мрачно сказал Незнайка.
      - О, да, я понимаю,- улыбнулся администратор.- Давайте ваши паспорта.
      Настал критический момент. Незнайка и Спрутс протянули паспорта. Администратор открыл оба сразу и начал было переписывать данные в толстую тетрадь, как вдруг удивленно вскинул глаза.
      - Позвольте... Какие же вы иностранцы? Паспорта-то наши!
      - Дас ист новый порядок,- нашелся Незнайка.- Ми сами мало понимайт. Ми здес бизнес-тур.
      - А, понимаю, понимаю, временные паспорта,- снова заулыбался администратор,- А нам-то еще не сообщили! Ох, и работнички они там,- он кивнул на потолок и загадочно подмигнул.
      Спрутс подмигнул в ответ. Администратор скосил глазки и глупо захихикал. Кое-как контакт был установлен. Когда дело дошло до денег, администратор снова остолбенел, но Незнайка на ломаном языке быстро объяснил, что фертинги- это настоящие деньги, только держать их нужно не в кассе, а в сейфе. Замечание насчет сейфа окончательно развеяло подозрения, и Спрутс с Незнайкой получили ключи от номера.
      Гостиница производила впечатление безлюдной. Либо все коротышки во всех номерах спали без задних ног, либо надпись "Мест нет" лгала.
      Так или иначе, в коридорах стояла мертвая тишина.
      Впрочем, Спрутс и Незнайка не обратили на это никакого внимания и завалились спать, едва достигнув кроватей.
      Проснувшись, они обнаружили, что на дворе уже вечер.
      Возвращаться к аппарату Клепки не имело смысла, поэтому Спрутс предложил поесть, а затем обсудить положение. Незнайка, у которого после сна поднялось настроение, согласился:
      - Пожалуй, раз мы тут так хорошо устроились, торопиться не стоит.
      Надо хорошенько освоиться, а то мы выглядим форменными идиотами.
      Спрутс сказал:
      - Раз этот номер называется люкс, то администрация должна подавать обед в номер. В любое время. И этот обед нужно заказывать по телефону.
      Он взял телефонную трубку и сказал:
      - Алле?
      Последовала длительная пауза.
      - Гм. Никто не подходит.
      - Наверное, слишком поздно,- предположил Незнайка,- все уже спят.
      - Но не идти же нам в ресторан.
      Незнайку передернуло от воспоминания о предыдущей кормежке, и аппетит сразу пропал. Он сказал:
      - Лично я есть не хочу.
      - Я вообще-то тоже,- с этими словами Спрутс дернулся точно так же, как Незнайка,- но все-таки интересно. Алле! Алле!
      - Дозвонился! Тогда кашу закажи,- попросил Незнайка.
      Спрутс поговорил немного и положил трубку. Лицо его выражало легкое недоумение.
      - Вот странно. Оказывается, надо заказывать обед в номер за сутки. Гм... Что бы это значило?
      Незнайка, понятно, не знал, что бы это значило. Он предложил:
      - Давай лучше посмотрим телевизор.
      Телевизор, стоявший в углу номера, во-первых, не имел ни антенны, ни кабеля, во-вторых, не имел ручки переключения программ и, в-третьих, не работал вообще.
      Спрутс снова поднял телефонную трубку, терпеливо выждал несколько минут и сказал:
      - Алле, это снова из номера... да, это снова мы, которые люкс...
      телевизор... телевизор не работает... Что?.. А кто знает?.. Гм...
      Он повесил трубку, задумчиво посмотрел в окно.
      - Ну, что там?
      - Странная страна. Они сказали, цитирую: "Мы ничего не знаем, техник обпился картофельного соку". Конец цитаты.
      - А что это значит?
      - Не понимаю. Как это обпился? Этой гадости же больше одного глотка не выпьешь... А нет ли в номере газет? Может, газеты почитаем? В гостиницы обычно приносят множество свежих газет.
      Газет видно не было.
      Путешественники обшарили весь номер и нашли в шкафу только газетный клочок. Затем Спрутс сообразил сбегать в туалет и с победным криком вынес оттуда пачку нарезанных газет, служивших туалетной бумагой.
      Путешественники сложили на полу газету из кусков и принялись читать, встав на четвереньки.
      Газета называлась "Всезнание" и являлась органом какой-то "парфии". Больше никакой конкретной информации из этой газеты путешественники не извлекли. Все статьи были написаны угловатым и непонятным языком. То есть все слова были понятные, однако предложения, из них составленные, оказывались полнейшей белибердой.
      Путешественники почитали, переглянулись, снова почитали.
      - Ничего не понимаю,- сказал Незнайка.
      - Я тоже. Может, почитаем вслух и так будет понятнее? "В последнее время определенные круги усиленно муссируют известный вопрос". Что это за вопрос? Что это за круги такие?
      - А что значит муссируют?- спросил Незнайка.
      - Это значит, вроде как теребят. Гм, непонятно. Попробуем в другом месте. "Ортодоксы и обскуранты всех мастей претендуют на истину в последней инстанции". Бредятина. Статья называется: "О важном, назревшем".
      - Похоже на сельскохозяйственные темы,- робко предположил Незнайка.
      - Сельскохозяйственные не здесь. Вот: "Труженики Всезнайского района внесли в почву миллиард тонн минеральных удобрений".
      - Ну и что дальше?
      - Все. Это называется "В две строки". А вот еще статья:
      "Существует ли заграница? Мифы и реальность".
      - Интересно,- возмутился Незнайка,- а мы тогда кто? Мифы?
      Привидения? А ну-ка, читай.
      И Спрутс зачитал статью следующего содержания.
      - Газета "Всезнание", орган парфии, ордена Всезнайки первой, второй и прочих степеней. Еще какие-то сложные награды упоминаются.
      Статья: "Существует ли заграница? Мифы и реальность".
      "В последнее время определенные круги усиленно муссируют известный вопрос о так называемой загранице. Этот вопрос закономерно волнует и многих наших читателей. Например, читательница Тяпка из поселка Всезнайкино-3, что на Всезнайкоградчине, пишет: "Я много лет честно трудилась и от имени всех своих соседей и от своего лично заявляю решительное "Нет!". Такого же мнения придерживаются и многие другие читатели. Однако, есть письма и другого рода. В них отдельные личности, тенденциозно препарируя жареные факты, стараются, как говорят в народе, навести тень на плетень.
      Казалось бы, вопрос частный и не стоит рассмотрения, однако у нас к нему особый интерес. Зададимся вопросами: "Случайно ли возникли эти разговоры? Кому это выгодно?". Ясно кому. Ведь ни для кого не секрет, что ортодоксы и обскуранты всех мастей претендуют на истину в последней инстанции, а оголтелые молодчики остервенело рвутся к власти, а их, с позволения сказать, идейные вожди усиленно ищут образ врага".
      - Ну?- поторопил Незнайка.- Что встали? Что дальше-то?
      - Все,- сказал Спрутс,- дальше прогноз погоды... тоже не очень ясный... Какие-то народные приметы, частушки... Возможны дожди...8)
      Непонятно.
      - А кто такие ортодоксы и обскуранты?
      - Не знаю. Кажется, это какие-то ученые.
      - А оголтелые молодчики? Голые молодые люди, что-ли?
      - Тоже не знаю. Тут еще я где-то видел "распоясавшихся". Похоже, они тут хулиганят, бегая голышом. Так. Еще статья. Текст: "В последнее время определенные круги усиленно муссируют известный вопрос..."
      - И зачем?- спросил Незнайка, разглядывая другой кусок газеты.
      - Что зачем?
      - Зачем они внесли в почву миллиард тонн удобрений? То есть пусть внесли, зачем об этом трубить на всю страну? И почему это называется "победой над природой"?
      - На Луне,- ответил Спрутс,- журналисты, во-первых, всегда писали штампами, а во-вторых, умели из ничего сделать сенсацию. А также умели самые простые вещи запутывать до крайности. Для этого нужно только называть все вещи неправильными именами. Например, самолет нужно называть "воздушным лайнером", корабль "белоснежным красавцем", собрание "представительным форумом", муравья "санитаром природы", волка "санитаром леса", Землю "голубой планетой", крестьянина "тружеником полей", пчелу "крылатым тружеником", киностудию "фабрикой грез", санаторий "фабрикой здоровья", завод, отравляющий среду, "мельницей болезней", населенную область "местом компактного проживания" и так далее. Это так специально делалось, потому что если скажешь, например слова "пиво", "кофе" или "чай", то никому не будет интересно, а если сказать: "пенный бодрящий напиток", "ароматный бодрящий напиток" или соответственно "ароматный тонизирующий напиток", то получается загадочно и интересно. Поэтому у нас все статьи в газетах писались таким дурацким языком, отчего нужно было, как у нас говорили, "уметь читать между строк", чтобы понять, чего, собственно, тебе хотели сообщить. Только, похоже, наши сопляки по сравнению с местными. Давай-ка поспим. У меня что-то живот разболелся. Завтра у нас трудный день.
      И они снова легли спать.
      Из истории Всезнайска (Фрагмент отчета Незнайки)
      Раньше на месте нынешнего Всезнайска стоял другой город, носивший глупое и нелогичное название Солнечный. Коротышки в Солнечном городе жили легкомысленные и поверхностные. Их жизненную позицию можно охарактеризовать в двух словах - отсутствие порядка.
      Например, один из домов Солнечного города вообще висел в воздухе, и коротышки лазили в свои квартиры по канатам и веревочным лестницам, другой же плавал в огромном пруду, а некий архитектор Вертибутылкин выстроил дом, который все время крутился.
      Такими и застали великий Всезнайка и группа сподвижников город, который вскоре начал носить его имя.
      Всезнайка и его товарищи по исторической судьбоносной экспедиции на воздушном шаре взломали патриархальный уклад жизни старого Солнечного города. Для коротышек Солнечного города стало подлинным открытием, перевернувшим их жизнь, сознание того, что:
      а) то, что раньше они делали, не спрашивая разрешения, оказывается, надо делать, только спросив разрешение.
      б) во всем должен быть порядок.
      В последнее время определенные круги упорно раздувают миф о том, что усиление порядка приводит якобы к фактическому усилению беспорядка. Эти, с позволения сказать, исследователи не знают диалектики и претендуют на истину в последней инстанции...
      Новое утро Спрутс начал с того, что написал на клочке бумаги план действий и зачитал его Незнайке.
      - Мы должны: во-первых, научиться тут выживать. Для этого нам нужны деньги. На моих фертингах долго не продержимся. Во-вторых, найти Грума-Гржимайлу и выяснить, что он знает про машину Клепки.
      В-третьих, принять меры к тому, чтобы никто не угнал нашу машину, а то мы застрянем тут навеки. Ведь мы же даже дверь в той квартире не заперли, только бумажкой прижали. Дополнительная цель: разузнать об этой стране побольше, не вступая пока в разговоры с местными. Какие будут предложения?
      - Не знаю,- задумчиво ответил Незнайка.- Вот в ресторане я заметил, что у них мелкие овощи и фрукты. Такие, как на Луне. Может, попробуем основать новое Общество Гигантских Растений?
      - Резонно,- согласился Спрутс,- я тоже об этом подумал. Пожалуй, сделаем так: сначала вернемся к нашей машине и убедимся, что она на месте. Потом попробуем заработать. А потом начнем искать Грума-Гржимайлу. Жировэто так город называется, я выяснил, он тут, кажется, недалеко.
      Дом, в котором проживал Грум-Гржимайло и в который машина Клепки занесла путешественников, найти было нелегко. Во-первых все дома в этом районе были абсолютно одинаковы. Во-вторых, вокруг всех домов были вырыты огромные ямы, заполненные водой, грязью и помоями, и эти ямы следовало обходить весьма осторожно.
      Поплутав среди ям некоторое время, путешественники обнаружили нужный дом. Признаком служили Пачкуля, по-прежнему сидящий на скособоченной лавочке, яма у подъезда, превосходящая глубиной остальные ямы, а также валяющиеся на дне этой ямы остатки загородки, созданной руками Спрутса и Незнайки в прошлый раз.
      Там же лежала перевернутая вверх колесами и испачканная грязью клепкина машина.
      - Проклятье!- всплеснул руками Спрутс.- Нашу машину выкинули. И наверняка повредили.
      Не обращая внимания на грязь, Спрутс и Незнайка спустились в яму. Исследовав машину, Спрутс облегченно вздохнул.
      - Кажется, цела. Даже стеклышки на приборах не побились. Крепкая.
      Только одну деталь испортили.- Он указал на остатки вырванной витой медной трубки.
      Выбравшись из ямы, путешественники попробовали опросить Пачкулю, но тот отвечал невнятными фразами, смысл которых ускользал.
      Или вообще не отвечал, сплевывая под ноги. Единственное, что от него удалось добиться, так это признание, что загородку около ямы сломал он. В доказательство он предъявил руки, истыканные занозами. Зачем?
      "А чего она тут?.."
      - Брось его, Незнайка,- сказал Спрутс- он нашу машину даже не сдвинет. Это сделал кто-то другой.
      Они поднялись в квартиру Грум-Гржимайло. Дверь им открыл грязный коротышка с таким же, как у Пачкули, туманным взглядом.
      Назвался он Витьком.
      В нос путешественников ударил крепкий запах картофельного сока.
      Разговорить Витька было столь же трудно, как и Пачкулю. Говорил он так, будто бредил, отвечал на вопросы с задержкой- когда уже было пора отвечать на следующий вопрос, а половину слов вообще произнести не мог. Все-таки выяснилось, что сам он "ничего не знает", что он тут "прописан", что Грум-Гржимайло "выписан", машину Клепки выкинул в окно он ("а чего она тут?") и "хотите выпить- заходите".
      Изрядно утомившись от такой беседы, Незнайка и Спрутс зашли.
      Квартира оказалась абсолютно пустой и вонючей. Плаката на стене уже не было, не было и обоев. Вообще ничего не было, даже умывальника. В центре комнаты стоял некий аппарат, в котором что-то варилось и булькало. Кислый до оскомины аромат картофельного сока исходил как раз него.9)
      Незнайка сразу заметил пропавшую медную трубку- она была прилажена в центре этой технической композиции и видимо была одной из главных частей аппарата.
      Витек припал к аппарату, наполнил два грязных стакана свежим картофельным соком и подсунул под нос путешественникам.
      Они наотрез отказались, но Витек проявил потрясающую настойчивость и неожиданное красноречие. Он так и сыпал пословицами, прибаутками, народными приметами и даже научными фактами, говорящими в пользу того, что настоящий коротышка только тот, кто пьет картофельный сок при любой возможности и в количествах предельных для организма. Отказов, как в вежливой, так и в грубой формах, он не принимал категорически и даже помахал перед носом Спрутса кривым ржавым ножом, который Спрутс, правда, без труда отнял, так как Витек не мог даже толком сжать свой кулак.
      - Сиди уж,- Спрутс толкнул Витька в угол. Витек вдруг заплакал и со словами: Щщща я ребят позову,- выбежал из квартиры.
      - Кажется, это была угроза,- сказал Спрутс, поглядывая как Незнайка пытается оторвать медную трубку. - Тряпку возьми, обожжешься.
      Незнайка, замотав руку краем рубашки, наконец вырвал трубку и тут же бросился на пол, увертываясь от горячего пара, рванувшего во все стороны.
      - Уходим,- скомандовал Спрутс, вытаскивая ослепленного и задохнувшегося Незнайку из квартиры. Пар со свистом вырывался из аппарата Витька, заволакивая лестницу вонючим пьяным туманом.
      Кубарем они скатились вниз и уселись отдышаться на лавочке рядом с невменяемым Пачкулей. Вид у них был как у мокрых куриц, поэтому, когда мимо пробежал Витек во главе с десятью-пятнадцатью таких же типчиков, он их не узнал и даже позвал с собой.
      - Щщща,- отозвался Спрутс.- Интересно, как же такой хиляк мог выбросить нашу машину? Наверное, всей толпой постарались.
      - Может, умотаем?- Незнайка с тревогой прислушался к крикам, раздававшимся сверху. Крики, однако, быстро затихли.
      Незнайка, подождав еще немного, поднялся наверх. До нужного этажа он не дошел. Туман из мельчайших капелек картофельного сока чуть не свалил его с ног. Он зажал нос и выглянул на еще один пролет вверх.
      Соратники Витька в живописных позах лежали на лестнице и блаженно сопели. В руках у них были зажаты велосипедные цепи, автомобильные монтировки, кухонные ножи и рогатые железяки промышленного происхождения. Сам Витек сумел добраться до двери- в проеме торчали его грязные ноги в тапочках.
      Незнайка спустился вниз.
      - Лежат,- ответил он на вопросительный взгляд Спрутса.
      - Кто лежит?- пробудился Пачкуля, принюхиваясь к растекающимся в воздухе миазмам. - А-а! Витя хань на халяву раздает!
      И он тут же сорвался с места и побежал вверх.
      - Что он сказал?- спросил Спрутс.
      - Не знаю, не расслышал. В общем, они теперь не опасны. Как же мы теперь починим нашу машину?
      - У меня есть идея. Видишь, Пачкуля свою бутылку забыл? Пойдем.
      Побродив немного среди ям и свалок, путешественники обнаружили бригаду рабочих, погружавших с помощью автокрана большие бетонные чушки в очередную яму.
      Спрутс вышел на видное место и молча застыл, сжав в руке бутылку. Она призывно блестела на солнце.
      Рабочие разглядывали Спрутса недолго. Они бросили работу и подошли к нему, как загипнотизированные. Спрутс отдал им несколько приказаний, после чего вся бригада погрузилась на автокран и, петляя среди ям, подобралась к клепкиной машине.
      Через минуту ее бережно подняли, перенесли в сторону и спустили в самую гущу разросшихся кустов.
      - Когда здесь будут копать снова?- спросил Спрутс.
      - Через полгодика, потом еще через год наверняка будем,- ответил водитель.
      - А зачем вы столько раз в одном месте копаете?- полюбопытствовал Незнайка.
      - Нам начальство приказывает, мы и копаем. Такой у них план-график. Освоение капиталовложений.
      - А копать-то зачем?
      - План выполнять надо? Надо! А если перевыполним, премия будет, благосостояние возрастет,- объяснил водитель.
      - Это я понимаю, а копать- то зачем?- не унимался Незнайка.
      - Экий ты непонятливый,- вздохнул водитель,- если перевыполним план, нам дадут новый участок и повысят объем капиталовложений для освоения. А раз объем больше, то и премия будет больше. Людям премия нужна? Нужна! Ясно тебе, садовая голова?
      Спрутс сделал Незнайке знак замолчать, отдал водителю бутылку, и автокран уехал.
      - Зачем столько копать-то? На каждой улице ямы раскопаны. Грязь только разводят,- снова начал Незнайка.
      - Ты все время задаешь лишние вопросы,- ответил Спрутс,- раз половина города перекопана и ни у кого это не вызывает вопросов, значит это совершенно естественный местный порядок и нам выпячивать себя ни к чему.
      Путешественника приладили на место злополучную медную трубку.
      - Ну вот, полгода наша машина тут простоит, никто ее не тронет.
      Пошли,- сказал Спрутс.
      Незнайка не сходил с места, разглядывая длинную яму из которой только что достали машину. Чем больше Незнайка смотрел на тонкий грязный ручеек на дне ямы, на мусор и бетонные чушки, на гнилые доски, тем больше хмурился.
      - Чего ты?- поторопил его Спрутс.- Канав не видел?
      - Это не канава,- печально проговорил Незнайка.- Если я правильно понял, то мы в Цветочном городе, то есть в его варианте. А раз мы в Цветочном городе, то это не канава, а то, что сделалось с нашей Огурцовой речкой. Вернее то, что они с ней сделали. Зачем?
      Спрутс нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
      - Интересно, а машина работает? Может, попробуем?- Незнайка забрался на кресло агрегата.
      Спрутс не сдвинулся с места. Незнайка провел рукой по панели управления.
      - Попробуем, а? Нужно запоминать, что мы делаем и на какие кнопки жмем. И что показывают при этом приборы. Если мы попадем в такое место, которое нам не понравится, то проделаем все операции в обратном порядке и вернемся,- сказал он.
      - А если мы вернемся не сюда, даже проделав все точно?- возразил Спрутс.- Тут-то мы кое-как прижились...
      Оба путешественника некоторое время думали. Наконец Спрутс решился.
      - А, чего уж там, рискнем.
      Он уселся в заднее кресло и перегнулся через незнайкино плечо.
      - Давай, жми. Только не спеши. А я буду запоминать. Давай, чтобы не запутаться, будем пробовать все кнопки и рычажки справа налево.
      Но если что случится... А, ладно, стартуй.
      - Мы только попробуем, убедимся, что она работает,- пробормотал Незнайка, заговаривая свой страх, и нажал первой ту красную кнопку, которую нажимал первой в прошлый раз.
      Машина загудела и затряслась, Ничего не произошло.
      - Так, понятно, это просто кнопка включения, она же кнопка выключения. А теперь повернем эту ручку...
      Опять ничего не произошло. Они возвратили ручку в исходное положение и взялись за следующую. Машина загудела сильнее, но и на этот ничего не произошло. Ручку повернули обратно, но гудение не утихло. Путешественникам стало очень страшно.
      Они переглянулись. Кнопок и ручек было еще много. В середине пульта красовался изящный рычажок, двигавшийся по канавке с делениями, а над ним подрагивала стрелка непонятного прибора и на отдельной панельке горели цифры. Под рычажком виднелась корявая надпись "Тонкая настройка", нацарапанная рукой Клепки.
      Незнайка сказал:
      - Попробуем эту штучку, и все. Мы же ее двигали в прошлый раз, я помню. На секундочку, а?
      - Давай, но чуть-чуть. Только заметим, на каком делении стоит рычажок Незнайка перевел рычажок на одно деление, затем на следующее.
      Стрелка сдвинулась, цифры на индикаторе изменились.
      - Ничего не происходит,- пожал плечами Незнайка.
      - Вероятно, это только настройка режима, а кнопка пуска другая.
      Вспомнил- вот она!- Спрутс указал на черную кнопку, на которой были нарисованы часы и протыкающая их стрелка.
      - Жмем?
      - Эх!.. Жмем!
      От яркой вспышки путешественники на миг ослепли, от грохота оглохли, а от толчка чуть не вылетели из кресел.
      Очухавшись, они обнаружили, что находятся в плотной толпе узкоглазых коротышек, одетых в одинаковые ватники и кепки. Вдалеке виднелись приземистые одноэтажные бараки. В руках коротышки держали мотыги, грабли, прочие сельскохозяйственные орудия, а также плакаты с изображениями такого же узкоглазого Знайки, тоже одетого в ватник и кепку. Подписи под портретами Знайки величали его "благоухающим цветником милосердия", "сверкающим клинком интеллекта" "великим мудрецом равным небу" и подобными мудреными названиями.
      Увидели они и самого великого мудреца Знайку- недалеко от путешественников он, поблескивая очками, произносил с трибуны речь.
      То, что это именно Знайка, было очевидно по всем его замашкам и прежде всего по манере указывать пальцем вверх в особо эмоциональных местах речи. Жидкая длинная бородка ничуть не мешала его узнать.
      Речь его состояла из не связанных между собой афоризмов, которые толпа коротышек тут же повторяла хором, после чего кричала "Ура!".
      На путешественников никто не обращал внимания. Все сосредоточенно слушали Знайку. Спрутс шепнул:
      - Ты так резко в следующий раз рычажок не дергай. Кстати, глянь, во что мы одеты. Умора!
      Незнайка осмотрел себя и с удивлением обнаружил, что его рубашка и шляпа превратились в ватник и кепку. Штаны не исчезли, но превратились в свободного покроя шаровары. Спрутс же не только сменил одежду аналогичным образом, но и обрел невесть откуда взявшийся транспарант с лозунгом "Огонь по штабам!10)"
      Прислушавшись, путешественники обнаружили, что Знайка предлагает добивать каких-то упавших в воду собак, а также гиен и свиней, таящихся под личинами, независимо от их пребывания относительно воды. Чем провинились названные животные, почему они рядились в личины и зачем падали в воду, выяснить не удалось, потому что после очередного призыва Знайки коротышки вдруг принялись лупить друг друга по головам мотыгами, и Незнайка счел за благо передвинуть рычажок тонкой настройки на одно деление далее.
      Опять раздался хлопок, и ситуация изменилась.
      На этот раз снова была толпа и был Знайка. Обвешанный до пупа орденами и медалями, он говорил так, будто не мог прожевать кашу.
      Народ в толпе был одет поприличнее, а в руках вместо сельхозорудий все держали здоровенные чертежные линейки и химические колбы.
      Несмотря на трудности с произношением, Знайка говорил, говорил и говорил, и путешественники заснули бы, если бы толпа не прерывала Знайку в самых неожиданных местах речи долгими аплодисментами и криками "Да здравствует лично товарищ Знаев!".
      - Будут деньги, будут и песни, 11)- завершил свою речь Знаев-Знайка, и толпа дружно зааплодировала.
      Знайка, однако, не ушел с трибуны, и тут же начал новую речь.
      - Отваливаем,- скомандовал Спрутс,- сдвинь-ка еще на одно деление.
      Декорации после громкого хлопка сменились, и опять появился Знайка и толпа коротышек. Знайка, на этот раз носивший имя товарища Знайского, снова читал речь, изобилующую трескучими и угрожающими словами. Пахло порохом, где-то недалеко громыхали взрывы. Одеты все были в кожаные тужурки, украшенные погонами, а в руках держали тяжелые бархатные знамена. Напротив Знайки с виноватым видом стоял Пачкуля. Погоны с его плеч были сорваны вместе с кусками кожанки. Из речи Знайки следовало, что Пачкуля разгласил военную тайну, не подвез вовремя патроны, а также с провокационными целями размахивал жупелом и за это его ждет ненависть и презрение, разжалование, открепление от спецраспределителя12), лишение персонального автомобиля, а также масса других неприятностей.
      Пачкуля ритмично вздрагивал под каждым новым обвинением, но вот Знайка страшным голосом провозгласил:
      - Партбилет на стол!13)- и Пачкуля схватился за сердце и упал замертво. Толпа в ужасе расступилась.
      - Не то,- сказал Спрутс,- давай, двигай еще.
      Подвигав рычажок тонкой настройки, путешественники перебрали еще несколько ситуаций, в которых Знайка читал речь народу. Различия состояли в одежде собравшихся, объеме толпы, именах Знайки и содержании его речей. Впрочем, были и исключения. В одном из вариантов Знайка был один и читал речь своему отражению в разбитом зеркале; в другом толпа уже расходилась с митинга, а Знайка уезжал в длинной черной машине, в третьем же все, наоборот, ждали его выхода из темной пещеры, греясь у огромных костров. И всегда и повсюду было навалом портретов местного Знайки.
      Додвигав рычажок до упора, путешественники попали в вариант, где вообще никого не было видно. Посреди голого поля, покрытого потрескавшимся бетоном, торчали кубические строения без окон и с узкими дверями. Из строений иногда доносились душераздирающие крики, но никто не показывался. Ветер нес бумажки с портретами того же Знайки. Мимо, скрипя и вихляя колесами, проехал разбитый и сплющенный неведомой силой бронетранспортер.
      - Двигаем обратно,- решил Незнайка,- толку от этих перемещений нет. Приготовься.
      Он вернул рычажок на исходную позицию, и путешественники, пережив еще один громовой переход в пространствах возможностей, вернулись обратно на лужайку посреди ям.
      - Вроде на место вернулись,- сказал Незнайка,- а ты как думаешь?
      - Мы еще не изучили здешнюю жизнь, так что нам как бы все равно, куда возвращаться,- ответил Спрутс с присущей ему логикой.
      - Похоже, если двигать рычажок в эту сторону, мы только уходим от цели. Попробуем в другую сторону?
      - Только сначала защитимся от грохота, а то у меня голова гудит.
      - Спрутс протянул Незнайке скатанные из бумажки шарики и показал, как вставить их в уши.
      Перемещения рычажка тонкой настройки в другую сторону, к сожалению, дали не лучший результат.
      Перед ними снова представал Знайка, одетый то в свинцовый скафандр с надписью "Знайлер", то в щеголеватую военную форму под именем партайгеноссе Знайлица, то в виде огромной летучей мыши Знаймана, то вообще в виде робота X-Знайки. Призывы его снова были обращены то к толпам сторонников, то к кучкам врагов, то к огромным лупоглазым осьминогам, то просто к холодному космическому пространству.