Глава вторая. ЮРИК ЖИВЕЕ ВСЕХ ЖИВЫХ

Серега

Что ни говори, а морг – заведение скучноватое. Морг Лосино-Петровского не являлся исключением. Городишко небольшой, соответственно морг тоже своими размерами отнюдь не поражал. Пара комнат для персонала, разделочная, то бишь операционная, холодильник и архив – вот и все пространство.

Служители сего заведения встретили нас не слишком восторженно, однако отказать Борису не могли, и мы прошли внутрь. Для начала я тщательно осмотрел холодильник, в котором содержали тело пропавшего Юрика, но ничего необычного в нем не обнаружил. Холодильник и холодильник. Никаких остаточных следов магической деятельности.

Потом я поговорил с хирургом, который должен был проводить вскрытие, и выяснил, что никакого вскрытия не было. Потому что Борис весьма настоятельно не рекомендовал. Ибо не по понятиям будет правильных пацанов, как рыбу, потрошить. А от чего он умер, это и ежу понятно.

Понятливый они народ, ежи.

Кстати, о ежах. Все знают поговорку «напугал ежа голой задницей», и все знают, что она означает. Но кто-нибудь когда-нибудь проводил исследования, какое воздействие сия не слишком эстетичная обнаженная часть человеческого тела производит на тонкую и высокоорганизованную психику дикого животного, именуемого ежом?

Я проводил. Действительно боятся. Не знаю почему, но боятся.

Гера предположил, что еж, как существо разумное, вполне оправданно полагает, что от индивидуума, демонстрирующего ежу свою голую задницу посреди леса, можно ожидать чего угодно, ибо такое поведение со стороны человека никак не вписывается в рамки нормального. Гера вообще любит все усложнять.

Я лично думаю, что еж принимает человека как царя природы, а потому боится. Ведь если человек голой задницей на ежа все-таки сядет, кому от этого будет хуже: человеку или ежу? Вот вы скажете – человеку, и ошибетесь. Ну, уколется парень, ну, вытащат из него десяток-другой иголок в травмопункте, обзовут дураком, но на этом и все. А ежа он своей массой просто раздавит.

Еще хирург сказал, что он зашил на Юрике дырки, по крайней мере те, из которых кишки наружу пытались вывалиться, и отдал тело в морозильник, откуда тело и имело неосторожность пропасть. Во время всего разговора с хирургом за моей спиной молча стоял Борис и сверлил представителя медицины недобрым взглядом, что явно не добавляло в нашу беседу легкой непринужденности.

После беседы с хирургом мы спустились в архив, и я затребовал документы на покойного Юрика, кои были мне тут же предоставлены.

Юрий Семецкий, семидесятого года рождения. Ага, угу… Смерть наступила тогда-то в результате многочисленных проникающих ранений… предположительно из автомата Калашникова… труп поступил такого-то числа… Обычная бюрократия. Ничего, что могло бы дать хоть малейшую зацепку.

Сторожа, дежурившего в ночь пропажи трупа, в морге не обнаружилось, но Борис сказал, что уже проводил с ним беседу, а потому знает его адрес. И мы двинули по этому адресу.

Борис, носитель его «бумажника» Вован и шофер Димыч перемещались в пространстве посредством черного тонированного джипа системы «лексус». Они любезно предложили мне воспользоваться их услугами во время предстоящей поездки, но я отказался. Одним из незыблемых жизненных принципов, которые я стараюсь неукоснительно соблюдать, является следующий: если что-то движется со скоростью большей, нежели та скорость, с которой я хожу пешком, я должен сидеть за рулем. Поэтому Борис со товарищи показывали мне дорогу, а я следовал за ними на своем черном «бумере».

Когда наша кавалькада прибыла в небольшую деревушку, в которой проживал сторож, произошел странный феномен. С улиц мгновенно исчезла всяческая живность, включая коров, коз, людей и кур, двери сами собой позахлопывались, а свет, зажженный в домах по случаю наступления сумерек, моментально погас.

Сторож оказался пожилым злоупотребляющим мужчиной в казенном ватнике и тренировочных штанах. Особого энтузиазма по поводу нашего визита он не испытывал. Полагаю, что свежий, правильных размеров и формы синяк под правым глазом был результатом той беседы, которую имел с ним предводитель «лосей» Борис.

Сторожа мы застали во дворе, где он заготавливал дрова для печки.

– Я все уже сказал! – истерично выкрикнул сторож, роняя топор и пытаясь спрятаться в доме. Это ему не удалось – Димыч был начеку и успел отсечь беднягу от его убежища.

– Да все нормально, отец, – сказал я. – Только еще пару вопросов задам, и мы уедем.

– Не было никого! – не менее истерично выкрикнул сторож. – Не было! Не знаю я, куда он подевался, не знаю!

– Дрых на посту, скотина, – сказал Борис. – Через таких людей в нашей стране бардак никак не переведется. Трупы пропадают…

Поскольку Борис оказывал на сторожа сугубо негативное влияние, отнюдь не способствующее моей работе, я попросил его придержать Димыча и вместе с ним подождать в машине.

Оставшись со мной тет-а-тет, сторож немного успокоился и поведал мне свою нехитрую историю.

Обычное дежурство, заступил на смену в шесть вечера, в восемь утра его сменили. Попил чайку, посмотрел телевизор, когда вещание закончилось, занялся кроссвордами. Говорит, что не спал. Говорит, что ничего необычного не заметил. Куда труп делся, понятия не имеет. Ему вообще до этих трупов никакого дела нет.

Я попросил сторожа присесть на пенек, помахал перед его лицом своими карманными часами в серебряном корпусе и ввел старика в транс. Внимательно считал информацию с его ауры.

Ага. Уже любопытно.

Потом щелкнул пальцами, вывел беднягу из наведенного мною транса и дал ему сотню за причиненное беспокойство, чем чуть не ввел его в другой транс. Бедолага принял меня за коллегу Бориса, а посему ничего хорошего от меня не ждал.

На вопрос Бориса о результате беседы я ответил весьма туманно, что ему не понравилось. Однако сделать он ничего не мог, поэтому ответ мой скушал и выдал мне десять тысяч аванса, а также пригласил расслабиться в сауне после трудов праведных. Я с благодарностью принял и то и другое, и мы отправились к Борису на дачу.

По дороге я отзвонил Гере и сказал, чтобы на работе он меня не ждал. Геру это не слишком разочаровало. Он любит сидеть в конторе в одиночку, потому как тогда никто не отвлекает его от работы. Мой лучший друг – тот еще тип.

После парилки мы с Борисом приняли по сто пятьдесят коньяку, и его потянуло на философию.

– Россия, – сказал он, – по праву считается самой криминальной страной нашего земного шарика. Братва – форевер.

– Братва – это только одна мафиозная структура, – возразил я, намазывая хлеб черной икрой. – Одна из многих. Есть еще коза ностра, якудза, триады, колумбийские картели и эти… молодежные африканские группировки.

– Чушь, – сказал Борис.

В следующие несколько минут он не переставал меня удивлять, поскольку показал себя неплохим знатоком предмета. Стало понятно, что он серьезно подходил к исследованию этого вопроса, потому как в его аргументации присутствовали ссылки на современное киноискусство и литературу. Да и речь его изменилась, стала гораздо более литературной, нежели те образчики, что он демонстрировал раньше.

– Коза ностру с ее мудрыми и всезнающими донами сделали популярной и всемирно известной Марио Пьюзо и Фрэнсис Форд Коппола, не без помощи Марлона Брандо и Аль Пачино, разумеется. Якудза с ее извращенными самурайскими кодексами чести прославилась благодаря тому, что каждый уважающий себя писатель, работающий в жанре киберпанка, считает ее неотъемлемым атрибутом подобного рода произведения. Триады? Кто вообще слышал о триадах в реальной жизни? Медельинский картель на пару с картелем Кали наводят ужас на всю Колумбию, но в мире их знают только из-за Томаса Кленси, Харрисона Форда и «Явной угрозы». И кого, кроме добропорядочного белого налогоплательщика, проезжающего через ночной Гарлем, могут испугать обкуренные длинноволосые растаманы, торчащие под музыку Боба Марли, или обвешанные цепями рэпперы, чьим кумиром навсегда останется Эм Си Хаммер?

Надо сказать, что я оказался не слишком подготовленным к такому обстоятельному монологу, поэтому молча хлопнул еще коньяку, закусил бутербродом и попросил Бориса продолжить.

– Братва, – разглагольствовал он, – это совсем другое дело. Кто не слышал о братве? Только слепые и глухие отшельники, живущие где-нибудь на Тибете, у которых нет ни телевизора, ни мобилы, ни других удобств цивилизации. Понимаешь, братва – явление национальное, но мирового масштаба. Она родилась в России, но сейчас есть уже везде. С ней везде пытаются бороться, но что получается? Пшик. Ну, Япончика в Штатах взяли, Тайванчика в Европе захомутали… И все.

«А ведь отчасти он прав, – подумал я. – Вон пытались как-то раз в Швейцарии Михася посадить, ничего же у них не вышло. А зато после этого какой в его стране случился приступ патриотизма, концентрическими кругами расходившийся от самого Солнцева. Это потому, что на Западе Михась – бандит, а в России он – авторитет, уважаемый человек, известный спонсор и меценат».

– Бороться с нами невозможно, – продолжал Борис, налегая на коньяк, отчего язык его все больше заплетался. – Потому что мы везде. Извини меня, но как можно бр… бороться с организованной пр… преступностью в стр… ане, где треть мужского населения побывала в лагерях или под следствием? У нас даже блатную песню выделили в отдельный жанр, обозвали словом нерусским и под это дело даже отдельную pp…радиостанцию состряпали. А кто у нас самый популярный исполнитель, если по пр… продажам кассет смотреть? Пугачева? Фигу. Киркоров? Две фиги. Джо Коккер или Рикки Мартин? Еще четыре фиги. Мишка Круг да Ванька Кучин! Бр…Братва везде. На улице, в бизнесе, в думе, в тр… тел… телевизоре. Петербург – бандитский. Москва – воровская. У нас самый популярный сер… риал какой? Бр… «Бригада». А почему? Потому что все как в жж… в жизни. У нас что Рр… Робин Гуд из Шер… рвудского леса, что отмор… розок на «БМВ» с др… робовиком под сиденьем – все едино.

– Это ты загнул, – сказал я.

Коньяк производил на речь Бориса странное воздействие, с каждой выпитой рр… рюмкой лидер «лосей» начинал все больше рычать.

– Ни фига, – с пьяной уверенностью заявил Борис. – Ни фига не загнул. У нас между пр… рочим все авторитеты известны в лицо, поименно и в книгах описаны. Тем не менее живут на свободе и чувствуют себя гор… раздо лучше, чем большинство добр… ропо… ропорядочных гррраждан.

Лично у меня всегда было собственное представление о братве.

Предупреждение!!!

Пусть религиозные люди следующие два абзаца не читают.

Потом не говорите, что я вас не предупреждал.

Ибо в моем представлении мафия – это нечто вроде курии, некой религиозной организации со своим четким, ни шага в сторону, уставом, разграничением обязанностей я строгой вертикалью командования. Ересь и богохульство? А вы поменяйте местами некоторые термины и убедитесь сами.

Пусть кардиналы станут смотрящими, а проповедники миссионеры – разводящими. Пусть ежедневные службы заменят стрелки и разборки, пусть шестерки назовутся неофитами, а киллеры – инквизиторами, и бригады отморозков превратятся в воинственный религиозный орден тамплиеров. «А как же вера?» – спросите вы. Так они же ВЕРЯТ. Пусть и не в Бога или дьявола, не в ангелов или чертей, но огонь веры горит в их сердцах. Они верят в ПОНЯТИЯ, живут по ПОНЯТИЯМ, разговаривают по ПОНЯТИЯМ, дружат с ПОНЯТИЯМИ и умирают с ними. И, если уж заглянуть в глубины истории, в религиозных войнах погибло гораздо больше людей, нежели в криминальных.

Если есть религия, то должен быть и бог. Какой-нибудь Старший Брат или Самый Реальный Пацан, чьими атрибутами станут шестисотый «мерседес», золотая якорная цепь и сорок пятый калибр.

Что-то я сегодня мрачный. Не иначе история с Юриком на меня так подействовала. Или коньяк.

Борис уже совсем спал с лица и клевал носом, норовя упасть лицом в миску с черной икрой, чтобы доказать всему миру, что жизнь его удалась. Я растолкал лидера «лосей» и потащил его в парилку. Пусть протрезвеет хоть немного.

В парилке Борис подмигнул мне самым заговорщическим образом и снова попытался завязать беседу.

– Вот ты колдун, – сказал он.

– Маг, – поправил я.

– Ладно, маг. И что это тебе дает в жизни?

– В смысле?

– Вообще. Лавэ гребешь нормально?

– На жизнь хватает.

– Тачка реальная у тебя.

– Приобрел по случаю.

– Скажи мне, маг, в чем смысл жизни?

– Он у каждого свой.

– Я эту заумь с детства слушаю, – заявил Борис. – Вот ты для себя лично в чем смысл жизни видишь?

– В самой жизни.

– Банально.

– Это чересчур личный вопрос.

– Пардон, – сказал Борис. – Не хочешь – не говори. Девочек закажем?

– Не надо. Мне подумать надо.

– Это правильно, – решил Борис. – Девочки думать мешают. Ладно, ты думай, а я – в бассейн.

Итак, что мы имеем? Свежий труп. Точнее, трупа мы как раз и не имеем. Труп еще найти надо.

Мужчина, погибший насильственной смертью. Мозг не поврежден. Знать бы еще, важно это или нет? Мужчина исчез из морга. В самом морге никаких следов магической деятельности не обнаружено.

Может, просто труп украли?

Но украли его не просто так. Потому что сторож, который клянется, что не спал и тем не менее ничего подозрительного не видел, был выведен из строя мощным обездвиживающим заклинанием, следы которого еще можно рассмотреть в его ауре. А потом ему промыли мозги, чтобы он ничего не помнил. Точнее, чтобы помнил, но не то, что надо.

Заклинание такого рода действует на близком расстоянии, так что сторож похитителя трупа видел. Должен был видеть. Но его мозги промыты, поэтому опознать не сможет.

Что нам известно о похитителе?

Маг, уровня не ниже среднего, скорее всего мужчина, обладающий недюжинной физической силой. Потому как Юрика этого он из морга на своих плечах уволок. А почему он, такой здоровый, сторожу просто в лобешник не закатал? Потому что это привлекло бы внимание. Следы бы остались.

А с заклинанием все было бы шито-крыто, если бы Борис шум не поднял и к нам бы не обратился. Следы заклинания ни один милиционер не обнаружит.

Зачем нужен труп?

Честно говоря, в некромантии я не слишком силен, хотя она и входила в обязательный курс обучения. Но уж больно противная наука.

Может, все-таки вуду?

Юрик был бандитом. Имеет это какое-то значение? Смотря для чего его труп собираются использовать.

Черт, мало фактов, мало. Магия здесь нам ничего дать не может. Попробуем пойти другим путем. Серые клеточки, как любил говаривать небезызвестный бельгиец

Если мы не знаем, для чего труп, надо попытаться понять, где он.

Где лучше всего прятать труп?

Понятное дело, в морге. Но именно из морга его и уволокли. В другой морг?

Нет. В моргах будут искать в первую очередь. Если уж живых в больницах и моргах искать принято, то мертвого… Без вариантов.

Можно, конечно, попробовать поискать при помощи магии. Взять какую-нибудь его вещь, соорудить простейший компас… Но компас указывает только направление, и то примерно, о расстоянии вообще речи не идет, и поиски с его помощью займут очень много времени. И найдем мы его там, где будем искать в последнюю очередь. А где мы будем искать его в последнюю очередь?

Из парилки я вылетел пулей и, если вы позволите мне продолжить сию оружейную метафору, бомбой влетел в бассейн.

– Никак не пойму, какого рожна нам тут надо, – ворчал протрезвевший Борис, поднимаясь по темной и загаженной лестнице. Я же после сауны и бассейна чувствовал себя великолепно и был готов к действию

– Хочу одну теорию проверить, – сказал я.

– Валяй, – согласился Борис. – Проверяй. Вован, Юрик на каком этаже жил?

– На четвертом, – отозвался Вован. Он был замыкающим в нашем трио.

– Пришли, – констатировал Борис. – Какая дверь?

– Справа, – сказал Вован. – Только я тоже не пойму, чего мы сюда приперлись.

– Юрика ищем, – ответил я.

– Стали бы его из морга тягать, чтоб к ему на хату и подложить, – усмехнулся скептически настроенный Вован.

– Цыц, – добродушно сказал Борис, вдавливая в панель кнопку звонка. Как и следовало ожидать, никто ему не открыл.

Борис порылся в карманах и вытащил связку ключей. Посветил зажигалкой, выбрал нужный, вставил в замок и отомкнул его. Широким жестом распахнул дверь передо мной.

– Прошу.

Я вошел первым.

Тесная прихожая обычной «хрущевки». Видать, правильный пацан Юрик занимал в криминальной иерархии не слишком высокое положение, раз ютился в такой халупе. Дача Бориса стоит на несколько порядков дороже.

Из-под ближайшей двери выбивалась полоска света. Я приложил палец к губам, призывая идущих следом пацанов к тишине, и резким движением распахнул дверь.

Он сидел перед зеркалом, и даже наше появление не оторвало его от созерцания собственного отражения. В том же зеркале я видел его лицо, и лицо это было очень похоже на фотокарточку, которую показывал мне Борис. Конечно, цвет лица был несколько трупный, да и в глазах сверкал не совсем здоровый блеск, однако сходство было налицо.

Я посторонился, пропуская в комнату Бориса и Вована и держа наготове парочку боевых заклинаний на всякий случай и во избежание.

– Вот ваш Юрик, – сказал я, глядя на их вытянувшиеся лица. – Распишитесь в получении.

Глава третья. ВСЕ СВОЛОЧИ

Горлум

Голм!

Все козлы, все. Уроды. Сволочи. И ворье, ворье, ворье. Трижды ворье. Никому верить нельзя.

Главный вор – Бильбо Бэггинс. Ненавижу. Собственными зубами бы загрыз, только дайте. Украл у меня Прелесть, скотина мохноногая.

И Леголас тоже скотина. И Гэндальф. Всех ненавижу, всех бы загрыз. Но Бэггинса – с большим удовольствием. Бэггинсов я отдельно ненавижу. В розницу.

Тоже мне, Братство Кольца, Хранители. Шайка воров, алкоголиков и неудачников. Думают, не знаю я про них. Все я про них знаю. Все. Все они скоты. Все. Ненавижу.

Сегодня буду всех ненавидеть в алфавитном порядке.

Кто там у нас первый?

Арагорн, кто ж еще. Алкоголик и придурок. Закончил церковно-приходскую школу и младшие командирские курсы и думает, что теперь всей Гондорой управлять может. Наследник Исилдура. Точно, наследник. Исилдур тоже наверняка алкоголиком и придурком был. Столько раз по пьянке свой меч ломал, что его заново ковать все заколебались. Плюнули на это дело и даже легенду соответствующую сочинили. В оправдание его пьянки и своей лени. Уроды. Ненавижу. И Арагорн такой же. Всю жизнь по кабакам шарился, а туда же – на престол метит. Чтоб он сдох, мерзавец, чтоб он всю жизнь Тропами Мертвецов ходил. Чтоб Арвен ему ребенка с мохнатыми ногами родила.

Теперь Боромир. Это вообще тема отдельная. Он в Гондоре так всех заколебал, что его к Элронду и сплавили. Элронда, кстати, отдельно ненавижу. Папаша Боромиров попросил Элронда сынку такую работенку найти, чтобы и с глаз долой, и чтоб уж точно домой не вернулся. Вот главный эльф его в Братство и определил. Был ли Боромир нравственным человеком? Нет, не был. Сволочью он был, и я его ненавижу.

Так, какая там у нас буква дальше по алфавиту?

"Г".

И то верно, что в отряде аж две сволочи на «гэ» начинаются. Гэндальф и Гимли. Хорошего человека на «гэ» не назовут, это точно. Хотя какие они люди? Уроды они. Уроды. Кого первого ненавидеть буду?

Гэндальфа. Он ростом повыше и годами постарше. С него и начну.

Шарлатан. Дешевый ярмарочный фокусник. Всё фейерверки да фейерверки, настоящей магией там и не пахнет. Скотина. То он Серый, то он Белый, то серо-буро-малиновый в крапинку. Хамелеон какой-то. Оборотень с посохом. Морийская бездна по нему плачет. Эх, недоработал товарищ Балрог, недоработал.

Теперь Гимли, коротышка бородатый. Пень с ногами. Работник топора. Карлик немытый. Руки короткие, ноги короткие, ум короткий. Только борода длинная. А рожа? Вы рожу его видели? В зеркало не смотрит, сам себя боится. С такой рожей только у Мэрилина Мэнсона на подпевках выступать.

Гномы, когда в бой идут, шлемы страшные надевают. С рожами намалеванными. Один Гимли с открытым забралом ходит. От него не то что враги, друзья шарахаются. Хоть и друзья у него уроды все как один.

Леголаса тоже ненавижу. Эльфийская морда. Красавчик белокурый. На педика похож. Лучник он, видите ли, хороший… Тоже мне, дело. Лук – оружие труса. Издалека стрелой засандалить любой дурак может. А ты пойди по-нашему, лицом к лицу, глаза в глаза, в штыковую атаку или с лопаткой саперной. Страшно? То-то же. Гнида белобрысая. Голм!

Все сволочи, все! Никто меня не любит! Никто не понимает! Гады! Ненавижу!

Хоббитов ненавижу. Промежуточное звено между человеком и кротом. Ходят еще на двух ногах, но живут уже в норах. Гамадрилы без ботинок.

Бильбо Бэггинс. Имя-то какое! Бульба Авоськин, по-нашему. Вор. Подонок. Лишил старого, бедного, несчастного Горлума самого дорогого, что у него было, Прелести.

И племянник его, Федька Авоськин, ничуть не лучше. Хуже даже. Все добреньким прикидывался, гуманность изображал. А если ты такой добрый, такой гуманный, что ж ты мне Прелесть не отдал, когда возможность была? Жадюга. Лицемер. Чтоб у него шерсть на ногах выпала. Палец я ему откусил-таки, откусил. Мало. Надо было еще чего-нибудь напоследок откусить.