Воины Зилора

— Судя по хмурым лицам этих ребят, мы нарушили местное табу, — предположил Паридж, который неплохо знал обычаи и манеру поведения разных племен шортанского континента, потому что Уфжир поддерживал торговые отношения со всеми. — Они не войдут сюда сами, но будут ждать, когда выйдем мы. Например, за пищей или водой.

— В таком случае нам остается лишь получше осмотреть здание и поискать, нет ли здесь еще какого-нибудь выхода, — сказал Андел.

— Неплохая идея, — согласился Соджан. — Разделимся и подробно исследуем все помещения. Если увидите похожие металлические пластины, попробуйте открыть их.

Они разбрелись в разные стороны. Надо заметить, никого не огорчила эта непредвиденная задержка. Вскоре они услышали крик Андела откуда-то из середины здания. Кинувшись на зов, встревоженные исследователи вбежали в комнату и замерли, увидев огромную открытую панель. За ней начинался мостик, повисший в пустоте — от купола до самого фундамента здания. Заканчивался он возле огромного обтекаемого корпуса из сияющего металла, снабженного к тому же треугольными крыльями. В благоговейном молчании друзья поднялись на мостик и дошли до двери. Слегка нахмурившись, Соджан принялся разбирать древние письмена.

— То, что надо, — наконец сказал он, нажимая кнопку «Открыть».

Дверца корабля бесшумно отъехала в сторону.

— Очевидно, это воздушный корабль, — уверенно заявил Андел, лучше других разбиравшийся в технике. — Возможно, подобный тем, в которых наши предки прибыли на эту планету.

— Ты говоришь о корабле, способном двигаться в космосе? — спросил Соджан.

— Ну да, — кивнул Андел. — Но может быть, также способный перелетать с континента на континент. Если бы мы только знали, как пользоваться этой штукой!

Они потратили уйму времени, разыскивая центр управления кораблем. Когда же удалось его найти, они с изумлением увидели неимоверное количество каких-то странных предметов со шкалами и без них, с великим множеством рычажков и металлических пластинок вроде тех, что открывали двери. Соджан начал читать надписи. Правда, прочесть-то он мог почти все, а вот понять… Но все же он сумел отделить основное от второстепенного и сосредоточил внимание на главной панели. Там имелись рычаги с обозначениями: «Автоматический — Аварийный — Полтун», «Автоматический — Аварийный — Джихар» и еще несколько других. Названия континентов Зилора говорили о том, что догадка Андела, скорее всего, верна.

— Мы не можем сидеть здесь до бесконечности, — решительно заговорил Соджан. — Если мы останемся, то умрем от голода, если выйдем наружу — нас убьют. А если рискнуть?

С этими словами, не дожидаясь решения друзей, он потянул рычажок с обозначением «Полтун» и на всякий случай отпрыгнул назад.

Послышалось слабое гудение — это закрылась дверь, через которую они вошли, а часть стенок стала прозрачной. Затем что-то начало щелкать и скрежетать, звук постепенно усиливался, и вдруг купол открылся, пропуская солнечный свет. Затем раздались свист и грохот, похожий на гром, и невидимая сила швырнула людей на пол. Рев непрерывно нарастал, нестерпимая тяжесть навалилась на хрупкие человеческие тела, мрак окутал их, и они провалились в небытие.

Соджан первым пришел в себя. Взглянув в переднее окно, он увидел самое кошмарное и чарующее зрелище в его жизни: бархатную черноту космоса и огромные звезды, как алмазы, в их сияющей красоте. В глубине корабля снова послышался гул. Воин изо всех сил пытался сосредоточиться, чтобы не потерять сознание, но все же снова в беспамятстве повалился на пол корабля.

Очнувшись во второй раз, Соджан увидел привычное голубое небо над кораблем и зеленые равнины вокруг. Его друзья медленно поднимались на ноги.

— Похоже, мы променяли безлюдный лес на пустыню, — весело улыбнулся Соджан. — Правда, мы в Полтуне. А ближайшая цивилизованная страна — это Тигурн. Смотрите, здесь есть остатки порта, похожего на тот — на равнине Шортани.

Он потянул тот же рычаг, но в другую сторону. Окна немедленно закрылись, и путешественникам показалось, что они падают с большой скоростью. Затем раздался тонкий свист, и корабль остановился. Открылась дверь, и небольшой мостик выдвинулся наружу на высоте пяти футов над землей.

— Вероятно, здесь космические корабли садились на континент Полтун, — изрек Соджан тоном старого ученого, объясняющего азы науки ленивым ученикам. — Ну а нам придется поразмяться, — рассмеялся он. — Сейчас будем прыгать.

Оказавшись на твердой земле, друзья обернулись к кораблю. Послышался слабый гул, и двери закрылись. И тут другой шум, не такой ровный, но до боли знакомый, привлек их внимание — это шумел двигатель воздушного судна. Друзья начали осматриваться: в небе, на небольшой высоте, кружили несколько обычных больших кораблей. Они несли флаги Пелиры — страны, находившейся в вассальной зависимости от Хатнора. Дрейфуя над головами путешественников, капитан флагмана рассмотрел их и, убедившись, что это не чудовища, которых он ожидал увидеть, а обычные люди, посадил корабль в некотором отдалении. Друзья побежали к нему.

Удивление, появившееся на лице капитана, не поддавалось описанию. Он тут же узнал героев Зилора.

— Что… Что? — Больше он не мог произнести ни слова.

— Как у вас с топливом, друг? — спросил, смеясь, Соджан.

— Мы… Мы… Заправили полный бак, сэр, но как…

— Тогда летим в Хатнор, — улыбнулся воин. — А по дороге все расскажем.

Сыновья Бога-Змея

— Кто хочет войти в Дхар-Им-Джак?

Грубый голос разнесся над гаванью и долетел до торгового корабля «Кинтонианский Купец», который только что подошел к причалу.

Капитан сложил руки рупором и закричал в ответ:

— Соджан Щитоносец, прежде состоявший при дворе Норноса Хеда в Хатноре, наемный воин, ищет работу!

— Я слышал о нем. Нам нужны люди, хорошо владеющие мечом. Скажите ему, он может высадиться на землю Дхар-Им-Джака!

Траани, капитан «Купца», спустился с мостика и заглянул в каюту Соджана. Наемник лежал на койке, заложив руки за голову, и, казалось, дремал.

— Они разрешают тебе сойти на берег, Соджан!

— Прекрасно, я только соберу снаряжение.

Через десять минут высокий человек поднялся на палубу корабля. Его длинные светлые волосы были собраны на затылке в пучок и завязаны узкой кожаной ленточкой, в темно-синих глазах мелькали веселые искорки. Поверх камзола из зеленого шелка был наброшен толстый желтый плащ, голубые штаны заправлены в высокие сапоги. За спиной висело длинное мощное пневматическое ружье, в левой руке он держал круглый щит. С пояса свисали длинный вилтор и пистолетная кобура. Соджан-воин искал работу.

Вечером того же дня в трактире вблизи центра города он встретился с человеком по имени Эдек, к которому его направили власти гавани, выяснив, какая работа нужна Соджану.

— Я слышал, ты хочешь вступить в наше войско? Каков твой послужной список? — спросил новый знакомый и, заметив некоторое замешательство на лице наемника, добавил:

— Хотя бы за последнее время.

— Я командовал войсками имперского Хатнора почти год. Начал службу с того, что помог Норносу Хеду отвезти принцессу Илтет в Сингол. Затем мне удалось присоединить к империи государство Асно. Во время мятежа в Хатноре я организовал войско из полтунских варваров, восстановил Норноса Хеда на троне, и, наконец, я и еще четверо моих товарищей сумели полностью уничтожить властолюбивых жрецов Рана. Я участвовал в нескольких небольших пограничных войнах, но сейчас в Объединенной империи царят мир и покой, и я решил поискать удачу где-нибудь в другом месте. Я слышал о предстоящей войне между вами, Дхар-Им-Джаком, и соседним городом-государством Форш-Маем и подумал, что мог бы поучаствовать в ней.

— Я слышал о твоих подвигах, Соджан. Особенно о Ране. Пожалуй, ты был бы для нас ценным приобретением. Нам требуется много умелых и опытных воинов, как ты. Дхар-Им-Джак и Форш-Май дружили сотни лет, и никто из нас не нуждался в регулярном войске. Но вот около года назад служители нового религиозного культа захватили власть в Форш-Мае и быстро собрали целую армию воинов, шпионов, провокаторов и соглядатаев. Совсем недавно наши лазутчики сообщили, что, как мы и подозревали, Форш-Май собирается войти в Дхар-Им-Джак, чтобы устроить здесь переворот.

— А когда они собираются напасть?

— Не раньше чем через две недели.

— Тогда мы должны действовать быстро. Я хотел бы знать, что будет поручено мне.

— Я должен обсудить это со своими начальниками. И, естественно, сразу сообщу тебе.

Собеседник Соджана допил свой бокал, поднялся, коротко поклонился и вышел. Едва наемник встал из-за стола, намереваясь прогуляться по городу, снаружи донесся крик. Выхватив меч, он бросился к двери и увидел девушку, которая отчаянно вырывалась из рук здоровенного воина, а еще двое — видимо, приятели мужчины — язвительно обсуждали происходящее, помахивая заготовленными веревками.

Очевидно, воины собирались похитить девицу. Соджан не стал терять времени и выбежал на улицу. Один из здоровяков с веревками тут же схватился за меч. Он оказался умелым фехтовальщиком, двигался удивительно легко, и порядком обескураженному Соджану оставалось только парировать меткие удары. Приятели этого парня в схватку не вмешивались, но девушку не отпускали, впрочем, она уже и не пыталась вырваться. Звон стали музыкой зазвучал в ушах Соджана, легкая улыбка искривила его губы: он нашел слабое место в обороне противника… Но резкий удар по затылку заставил наемника пошатнуться, и свет померк в его глазах.

Он очнулся в маленькой комнате с решетками на дверях и окнах. Над ним стояли двое, один из них поливал Соджана водой из большого глиняного кувшина.

— Ну вот, наш твердоголовый наемник наконец-то очнулся.

В словах звучала ирония, но лицо говорившего оставалось совершенно серьезным. Его густые черные волосы и борода были завиты и смазаны маслом, крупные тяжелые кольца на коротких толстых пальцах и окрашенные золотом ногти вызвали у Соджана отвращение. Расфуфыренный щеголь подал знак своему сотоварищу вылить еще воды на пленника. Соджан мгновенно вскочил, ударил по кувшину, и тот, пролетев через всю комнату, разбился о стену.

— Если бы твои манеры были такими же тонкими, как шелка, которые ты носишь, я мог бы принять тебя за человека определенного сорта!

Лицо щеголя на мгновение скривилось, и он поднял было руку, но затем улыбнулся и опустил ее.

— Мы дадим волку некоторое время, чтобы остыть, поскольку вода тут бесполезна, — проговорил он. — Идем, Юков, здесь воняет!

Соджан окликнул стражника, который закрывал дверь:

— Куда это я попал, а, друг?

— В замок Ерджхи, воин. Здорово мы тебя подловили? Эту хитрость — разыграть похищение — придумал сам лорд Ерджхи. Он умный человек. Тебе бы следовало быть повежливее с ним, он подумывает взять тебя на службу.

Через несколько часов Ерджхи вернулся с тем же сопровождающим.

— Ну, Соджан, — улыбнулся он, — я могу понять тебя. Эта дыра… Но ведь это был единственный способ… Хм… Убедить тебя принять наше предложение. Мы заплатим пятьдесят тысяч деркасов, если ты, командуя нашими армиями, приведешь их к славной победе государства Форш-Май. Мы, сыновья Змея, получим все. Но и на твою долю достанется немало. А теперь скажи, разве это не честное предложение?

— О, да, честнее некуда. — Глаза Соджана сузились. Он решил немного поводить их за нос. — Пятьдесят тысяч, ты говоришь?

— Да, и еще любая добыча, которую сам выберешь, когда мы захватим Дхар-Им-Джак.

— Но кто такие сыновья Змея? Неужели я должен примкнуть к какому-то тайному обществу, чтобы поднять меч за пятьдесят тысяч деркасов?

— Это обязательное условие, Соджан. В конце концов, мы это делаем ради славы Риджа, Змея, Хозяина Мира и После Мира, Повелителя Тьмы, Правителя…

— Да, да, забудем о нем на минутку. Что это влечет за собой?

— Вначале встреча со всеми апостолами: со мной, с главнокомандующим, который, кстати, будет получать приказы от тебя, когда начнется наступление, с моим мажордомом и с двумя жрецами, которые придумали… Хм… Распространяют Истину Змея.

— Но для чего все это? Если вы хотите победить врага, почему нельзя просто объявить войну? Не понимаю…

— Тогда я вкратце объясню. Два города жили в мире сотни лет, и люди давно породнились друг с другом. Если не считать названий и границ, мы практически один и тот же народ. Нам нужен повод, неужели ты не понимаешь? Мы не можем послать человека биться с его братом или с сыном, если он не будет думать, что есть важная причина, ради которой стоит убивать. Это, мой дорогой Соджан, это… Хм… Священная Война. Совершенно законная. Мы должны… Как бы поточнее сказать? Разносить Слово Змея-Бога Мечом Справедливости! Это часть нашей кампании внушения, ее последний шаг.

— Ладно! Я согласен. — У Соджана созрел дерзкий замысел. — Когда посвящение?

Через час наемник стоял в затемненной комнате перед длинным столом, за которым восседали люди в украшенных изображениями крылатого змея одеждах.

— Начнем церемонию, — торжественно провозгласил лорд Ерджхи.

Когда все слова были произнесены и кощунственные в своей бессмысленности ритуалы проделаны, наступило время действовать. Соджану вручили меч вместе с остальным снаряжением, и он тут же выхватил клинок. Без малейшего труда он прикончил двоих сидевших напротив. Трое оставшихся в живых поспешно вскочили на ноги и потянулись за оружием, но против них бился человек, которого считали лучшим мастером меча в Шортани. Правда, если бы все враги хорошо владели клинками, ему пришлось бы нелегко. К счастью, один оказался почти беспомощным, а другого Соджану удалось сначала отвлечь обманным движением. Пока тот соображал, что к чему, длинный острый меч раз и навсегда положил конец его размышлениям.

Оставался Ерджхи. Капюшон его одеяния откинулся назад, открыв искаженное ненавистью лицо.

— Обмануть меня? — пошипел он. — Я сейчас покажу, как мы поступаем с собаками, которые кусают хозяйскую руку!

Острая боль пронзила тело Соджана, теплая алая кровь хлынула из левой руки. Взревев от ярости, наемник бросился на Ерджхи, который чуть ослабил защиту. Холодная сталь проткнула черное сердце, и противник с коротким предсмертным криком повалился на поддельные атрибуты придуманного людьми божества.

Разоблачение сыновей Змея-Бога предотвратило гражданскую войну, и два города восстановили дружеские отношения. Соджан еще раз честно послужил делу, в которое верил.

Чудовищные Охотники Норджа

Последние лучи второго солнца Зилора уже гасли, когда Соджан остановил мьятта и принялся рассматривать расстилавшуюся перед ним зеленую долину. Полюбовавшись немного, он перевел взгляд на кусок тонкой кожи с грубо начерченной на нем картой.

— Похоже, это и есть долина Нордж. Судя по всему, она совершенно не исследована. Удивительно, что никто до сих пор не осмелился войти в нее.

Чем больше Соджан размышлял, тем загадочнее казалось ему, что не существует каких-либо описаний этого места. Даже сейчас, в сумерках, было видно, что долина покрыта густой цветущей зеленью, по ней вилась река, и птицы в ярком оперении пели, сидя на ветках высоких деревьев. Прекрасный край.

«Здесь хорошо заночевать», — подумал наемник, спускаясь по пологому склону холма. Позднее он устроил лагерь на небольшой полянке, привязав мьятта поблизости. Теплая, полная ароматов трав и деревьев ночь вскоре окутала долину таинственным покрывалом.

Поужинав, Соджан завернулся в одеяло и мгновенно уснул. Но вскоре после полуночи странный шум разбудил воина. Он замер, напряженно вслушиваясь в разнообразные звуки ночного леса.

Может, померещилось? Но нет, он хорошо слышал своеобразное шипение, топот копыт, возгласы людей и резкие хлопки бичей. Соджан приподнялся на локте и нащупал меч. Мьятт беспокойно топтался на привязи и размахивал большим хвостом из стороны в сторону.

Неприятный шум приближался и нарастал, а затем постепенно затих.

Встревоженный Соджан просидел до утра, пристально вглядываясь в темноту, но до самого утра так ничего и не произошло. На рассвете воин приготовил обильный завтрак, чтобы наесться на целый день, и, решив разобраться, что же все-таки помешало ему спать, оседлал отдохнувшего мьятта и отправился в путь.

Соджан медленно ехал, внимательно рассматривая землю, и вскоре обнаружил свежие следы. Они были двух видов. Одни напоминали отпечатки копыт мьятта, хотя и несколько отличались, словно животное, оставившее их, было более легким. Другие он видел впервые: следы трехпалых лап, похожие на птичьи, и в то же время совсем другие, а кроме того, значительно больше по размеру. Это животное передвигалось на четырех конечностях, но кто бы это мог быть, Соджан не представлял. Он подумал было о четвероногой птице, но тут же отмел эту мысль, потому что никогда не слышал ни о чем подобном. Воин еще раз вгляделся в отпечатки. Здесь проехало не менее десятка всадников, и, казалось, они преследовали одну или, может быть, двух птиц. «Возможно, люди охотились, — думал Соджан. — Но кто же охотится глухой ночью?»

В легком недоумении воин отправился по следам в надежде найти ключ к этой загадке. Он пересек крутой подъем, на котором следы трехпалых созданий закончились в луже грязи и крови, и двинулся дальше, следя за отпечатками копыт легких мьяттов. Всадники проехали немного вдоль обрыва и затем заставили животных подняться на него. Соджан сделал то же самое, при этом мьятт поскользнулся, едва не съехал назад и с большим трудом вскарабкался на вершину холма. То, что Соджан увидел, изумило его до глубины души.

Возле приземистой башни из черного камня шел бой. Пять человек, один верхом, остальные пешие, старались сдержать большой отряд защищенных броней воинов, которые рвались наружу из башни. Всадник в нарядных доспехах сидел на спине животного, очень похожего на мьятта, но без рогов и почти без хвоста, и в левой руке держал поводья еще четырех таких же существ, а в правой сжимал рукоять внушительного боевого топора, которым отбивался от двух воинов. Пешие босоногие люди, одетые лишь в цветные камзолы и кожаные юбки с разрезами, отчаянно размахивали мечами, защищаясь от хорошо вооруженного противника. Присмотревшись, Соджан понял, что у этих четверых не было ни перевязи, ни ножен для мечей, и вообще все выглядело так, словно они пытались убежать от воинов, один из которых, смуглолицый и одетый богаче остальных, стоял позади и подбадривал своих людей на незнакомом и в то же время странно привычном слуху Соджана языке.

Увиденное породило у Соджана множество вопросов, но времени размышлять не было: люди нуждались в помощи, и наемник, больше из любопытства, чем из благородных побуждений, решил поучаствовать в битве на их стороне и, может быть, разгадать тайну.

Он выхватил длинное копье, поднял щит и, издав варварский боевой клич, погнал мьятта бешеным галопом под уклон. Первый мощный удар копья поразил одного из воинов — копье застряло в теле, качаясь, как камыш на ветру. Меч легко выскочил из ножен, и, неистово размахивая им, Соджан ворвался в самую гущу битвы. Сражение на секунду прекратилось. Используя замешательство противника, босые люди поспешно забрались на спины скакунов и, погоняя их отчаянными криками, устремились прочь от башни. Воины взвыли и кинулись было вдогонку, но Соджан остановил их.

Всадник в доспехах замыкал поспешное отступление. Оглянувшись, он увидел, что неведомый спаситель все еще сражается, и вернулся. Он улыбкой поблагодарил Соджана и принялся прикрывать узким мечом отступление наемника, а затем последовал за ним.

Воины из башни попытались преследовать всадников, но гневный вопль вожака заставил их вернуться и собраться за приземистым укреплением.

Всадник в доспехах обратился к Соджану на знакомом, но тем не менее непонятном языке и показал на восток. Наемник понял жест и повернул мьятта. Обитатели башни тем временем уже оседлали скакунов и теперь пытались догнать беглецов.

Соджан и его новые знакомые углубились в густой тенистый лес, оставив врагов далеко позади. Они ехали около трех часов, пока наконец не достигли конца долины, где возвышался отвесный утес. Раздвинув кусты, человек в броне открыл вход в основании скал. Нагнув головы, все шестеро въехали внутрь, и последний тут же закрыл вход.

Широкий туннель вел в огромную разветвленную пещеру. Они оставили своих животных в одном из залов и дальше пошли пешком. Заканчивалась пещера низким сводчатым залом, дальний конец которого терялся в полутьме. Мерцающий свет факелов и мерный звук капающей воды неожиданно вызвали ощущение уюта. В помещении стояла и самодельная мебель. Беглецы со вздохом облегчения повалились в грубые, но довольно удобные кресла.

Вожак — человек в доспехах — обратился к Соджану с каким-то вопросом, но наемник ничего не мог ответить: он не понимал ни слова. Вожак повторил еще раз, помедленнее, и Соджану показалось, что тот говорил на его родном языке, только очень измененном. Беглецы начали разговаривать между собой, и, старательно вслушиваясь в каждую фразу, наемник примерно через час уже понимал смысл их беседы, а через два он рассказал им, что привело его в долину Нордж. Теперь языковой барьер был с горем пополам преодолен, и Соджан смог задать мучившие его вопросы.

— Мне интересно, кто вы и от кого убегали. И почему какие-то люди по ночам охотятся на гигантских четвероногих птиц?

— Это длинная история, и ее не расскажешь в двух словах, — сказал Джарг — тот самый воин в доспехах. — Для начала я хочу немного объяснить, что происходит здесь, в Нордже. В долине живут две разные расы: люди, такие как ты и я, и другие, пожалуй, нечеловеческие существа. Несколько сотен лет назад наш народ пришел сюда после долгого путешествия по морю и пешего перехода через Шортани. Нашим предкам понравились эти места, и они поселились здесь. Далеко не сразу они узнали, что в дальнем конце долины живет еще один народ. Это угрюмые черноволосые и черноглазые люди, которые охотятся по ночам с шипастыми цепями, а днем прячутся в своих замках. Поначалу они не мешали нам, и мы даже привыкли к их охоте, хотя время от времени их скакуны топтали наши поля и уничтожали урожай. Мы считали себя хозяевами долины и предполагали, что находимся в полной безопасности. Впрочем, наши люди никогда не подходили слишком близко к черным замкам Кергии. А потом начали исчезать мои соплеменники, мужчины, женщины и дети. Охоты проводились все чаще. Проклятые кергии придумали новое развлечение: теперь они гонялись не за жуткими птицами, которых сами же и выращивали, а за людьми. Мы находили их растерзанные тела. Они ловили наших братьев и сестер и охотились на них! И мы объявили беспощадную войну этим выродкам, хотя прежде никогда не причиняли им вреда. Но силы слишком неравны. Наша жизнь тяжела, многие в поисках лучшей доли перебежали к врагу, а голод и болезни унесли сотни моих соплеменников, и прежде процветающий народ стал слабой тенью самого себя. Люди превратились в пугливых животных, прячущихся в пещерах. Они боятся выходить наружу, чтобы не стать жертвами Охотников Норджа. Мы по-прежнему воюем с ними, но на серьезную войну это давно не похоже. Этих четверых схватили совсем недавно, и просто счастье, что мне удалось подкупить стражу. Прошлой ночью я пришел туда с оружием и мьяттами. К сожалению, мы ошиблись во времени и не успели убежать до восхода. Нас заметили, и, если бы не ты, нам бы не жить.

— Я еще никогда не слышал о непобедимом противнике! — воскликнул Соджан. — Если они смертны, клянусь, я найду способ их уничтожить!

* * *

Соджан и воины Норджа, человек шестьдесят, собрались в главной пещере, ожидая наступления ночи. Они только что закончили обсуждать предложенный наемником дерзкий план, точное выполнение которого позволило бы измученным постоянным страхом людям уничтожить ненавистного врага. Риск был слишком велик, но другого способа покончить с кергии, похоже, не существовало. И Джарг, вождь угасавшего племени, и Соджан понимали это.

Вообще-то кергии было немного — человек десять, но они, вероятно, владели тайной бессмертия, или, по крайней мере, научились продлевать свою жизнь. Так или иначе, но их раса вымерла в незапамятные времена, и от нее осталось несколько колдунов, которые столетие за столетием поддерживали свое существование, постепенно утрачивая все человеческое.

Когда наступили сумерки, Соджан еще раз уточнил подробности плана и направился на восток — к замкам Кергии. Замков всего было около двух десятков, но большинство уже лежало в руинах. Только один все еще стоял незыблемо, и в нем жили кергии, их наемники и рабы.

Крошечная зилорская луна висела низко над горизонтом, почти не давая света, и Соджан чудом не переломал ноги, пробираясь среди каких-то развалившихся построек. До него донеслись отдаленные голоса и еще какой-то шум, несомненно, производимый человеком, но настолько слабые, что только на редкость чуткий слух наемника мог их различить. Не обращая внимания на непонятные звуки, Соджан зашагал дальше. И даже оказавшись вблизи источника ночных шумов, он по-прежнему делал вид, что не замечает ничего необычного. Но на неожиданный удар по затылку Соджан уже не мог не обратить внимания и резко обернулся, схватившись за меч, однако чернота темнее ночи уже встала перед его глазами. Воин потерял сознание.

Он очнулся в пропитанной сыростью темнице, в которую через зарешеченное оконце в стене проникал слабый свет факела. Комната была угловая, одной стороной не правильного треугольника служила та самая стена с оконцем, другой — громадная дверь с решеткой. Через решетку двери на Соджана смотрел всклокоченный стражник в ржавых и покрытых пятнами доспехах, который сжимал в руке древко копья, близоруко щурясь полусумасшедшими глазами на пленника. Внезапно рот его раскрылся, показывая гнилые зубы.

— Ты будешь следующей дичью охотников Кергии, — гадко закудахтал он. — О! Какой зададут пир этой ночью! И ты будешь на середине стола!

Соджан ничего не ответил и отвернулся, стараясь как-то успокоить неутихающую боль в голове.

Прошло несколько часов, в течение которых Соджан несколько раз дремал, чтобы хоть немного отдохнуть, и вот стражник, грубо толкнув пленника древком копья, выдернул его из забытья.

— В чем дело? — спросил наемник, поднимаясь с пола и стряхивая с одежды солому, на которой только что лежал.

— Хе-хе! — кудахтал стражник. — Уже почти полночь. Самое подходящее время для нашей маленькой охоты!

Соджан напрягся: его замысел был построен на том, что если он попадет в плен, то почти наверняка станет дичью в эту же ночь.

— А что я должен делать? — спросил он, стараясь, чтобы голос прозвучал как можно более испуганно.

Стражник отпер дверь и, толкая Соджана в спину копьем, повел его куда-то по коридору.

Дворик был темным, только луна, выглядывавшая через пролом в стене, слегка освещала его. Соджан уловил странный запах неизвестного животного и подумал, что это те самые «собаки» Кергии, о которых рассказывал ему Джарг. Он слышал стук копыт мьяттов, нетерпеливо переступавших с ноги на ногу, бряцание сбруи, а когда глаза привыкли к темноте, смог различить неясные фигуры рослых всадников.

— Добыча подготовлена? — раздался голос, мертвый и холодный, как руины вокруг.

— Да, хозяин, он здесь!

— Тогда скажи ему, что у него есть четверть часа. После этого мы пойдем по следу, — продолжил голос.

Стражники вывели Соджана на утес перед башней и отпустили его. Он бросился бежать по намеченному несколько дней назад пути. Его замысел требовал немалого мужества: Соджану предстояла роль живой приманки для смертельно опасных хищников. Он мчался по узкой лесной тропинке. Холодный ночной ветер трепал могучие деревья и высокие травы, они шевелились, шумели, шуршали, порой слышались призывные крики мелких зверюшек, а иногда и их предсмертные вопли, когда они становились добычей более крупных созданий. Он бежал все быстрее и быстрее, и воздух из его легких со свистом вырывался наружу. А время ускользало, как вода из ладони. Чтобы достичь условленного места, ему требовалось еще несколько минут. Теперь до его слуха доносились не только звуки леса, к ним присоединились зловещие хлопки бичей и топот копыт — значит, охотники со своими молчаливыми «собаками» уже пустились в погоню. Наемник помчался быстрее, отыскивая на бегу ориентир, сулящий ему спасение, и наконец заметил его, когда щелканье бичей и топот копыт, казалось, раздавались уже совсем рядом. Соджан пронесся мимо высокой скалы и шмыгнул в узкое глубокое ущелье. Когда охотники свернули за ним, он уже вскарабкался на крутой обрыв и закричал:

— Давайте!

И тут же шестьдесят стрел с отравленными наконечниками понеслись вниз и вонзились в тела кергии и их приспешников. Проклятия и неистовые крики раненых врагов прозвучали музыкой для Соджана и воинов Норджа. Они готовили новые стрелы и пускали их в темноту на звук возбужденных голосов.

Предвкушая славную битву, Соджан схватил клинок и спрыгнул со скалы. И тут же из ночи возник темный, как глыба мрака, всадник, мелькнуло свирепое лицо, искаженное нечеловеческой улыбкой, сверкнули зубы и белки дико вытаращенных глаз: он метил в грудь Соджана мечом и заранее радовался, предвкушая победу. Наемник резко прыгнул вперед и полоснул лезвием по ноге кергии. Тот зашипел, как раненая змея, и соскользнул с мьятта, защитившись от Соджана телом животного. Возбужденный скакун фыркнул и взмахнул передними копытами — наемник еле успел увернуться. Тем временем хозяин мьятта оказался за спиной Соджана и снова кинулся на воина, но тот ловко уклонился от удара и, парируя его, чуть не вышиб меч из руки кергии, так как разъяренный противник на какое-то время забыл об осторожности. Взмахом клинка он попытался отсечь Соджану правую руку, которая держала меч, но наемник сделал легкое обманное движение и резким выпадом пронзил сердце зловещего охотника. Обтерев пот со лба, Соджан осмотрелся: большинство кергии были мертвы или смертельно ранены, и воинам Норджа уже не требовалась его помощь.

— А теперь к их наемникам! — закричал Соджан, вскочив в седло мьятта, потерявшего хозяина, и направляя животное к зловещему замку-тюрьме, откуда совсем недавно началась последняя в жизни кергии охота. В свете луны было видно, как падают красные капли с меча воина, как тяжело вздымается грудь, как дико блестят его глаза.