- Керенос со своими псами, Балахр со своим Глазом и Гоим со своими зубами. Все та же мерзкая троица. С ними сражаться не просто, они - сильнейшие из Фой Мьёр. Потому они и дожили до этих времен. А я-то думал, что они так давно сгнили, что о них уже забыли и думать. Да, у Фой Мьёр есть сила, и сила немалая.
      - Это сила Хаоса и Древней Ночи, - согласился Гоффанон, пробуя пальцем лезвие своего топора. - Жаль, что нет с нами наших товарищей и нет у нас Орудий Света, а то бы мы вмиг рассеяли холод и мглу...
      - Но нас только двое, - грустно сказал Ильбрик. - Увы, нет больше на земле Великих Сидхи...
      - Ты забываешь о мабденах, - сказал Корум. - Это отважный и сильный народ. Если мы сможем вернуть им их Верховного Правителя
      - Верно, - перебил его Гоффанон и стал рассказывать своему другу о том, что же происходило на Островах Мабденов после того, как туда вновь вернулись Фой Мьёр. Он рассказал ему и о чарах волшебника Калатина, - правда, об этом он говорит с явной неохотой.
      - Значит, Золотой Дуб и Серебряный Овен существуют до сих пор? - удивился Ильбрик. - Мне рассказывал о них отец. Об этом говорила и Прекрасная Фэнд, пророчествовавшая о том, что однажды эти предметы вернут мабденам былую силу. Моя мать Фэнд была великой провидицей; она могла быть слабой в чем угодно, но только не в этом.
      Ильбрик улыбнулся и замолчал. Поднявшись на ноги, он направился к своему вороному коню, щипавшему травку.
      - Я полагаю, нам следует поспешить в Кэр-Гаранхир и подумать о защите его стен. Как ты думаешь, все ли Фой Мьёр пойдут на город?
      - Возможно, - ответил Корум. - Но обычно сами Фой Мьёр держатся позади, перед ними идут их слуги. Чего-чего, а коварства им не занимать.
      - Такими они были всегда. Ну что, вадаг, согласен ли ты поехать вместе со мной? Корум улыбнулся.
      - Я-то согласен. Главное, чтобы твой конь не возразил, - он может принять меня за блоху.
      Ильбрик засмеялся и, схватив Корума рукой, усадил его рядом с собой так, что ноги Принца оказались по разные стороны передней луки седла. Корум, не привыкший еще к огромному сидхи, - кстати, теперь он понимал, почему Гоффанон называет себя карликом, - чуть не закричал, когда Ильбрик, скрипя кожаными штанами, стал усаживаться в седло.
      - Вперед, Тонкая Грива, вперед, мой хороший. Мы поедем туда, где живут мабдены.
      Огромный конь пошел легким галопом. Вначале его широкие движения пугали Корума, но он быстро привык к ним и даже стал получать от такой езды некоторое удовольствие. Сидхи вели меж собой неспешную беседу. Гоффанон бежал вровень с конем.
      - Отец оставил мне сундук с оружием, - задумчиво сказал Ильбрик. - Думаю, настало время смахнуть с него пыль. Только бы этот сундук нашелся.
      - Желтое Копье и Красный Дротик? - дрожащим голосом спросил Гоффанон. Меч, который твой отец называл Мстителем?
      - Ты ведь и сам знаешь о том, что большая часть его оружия была утрачена во время последней великой битвы, - ответил Ильбрик. - Все это оружие было напитано силой нашего мира, и потому использовать его в обычном бою непросто. Иными из орудий можно воспользоваться только один раз. Но, как бы то ни было, в сундуке может лежать и что-то интересное. Во времена последней битвы сундук этот лежал в одной из подводных пещер. Насколько я понимаю, за эти годы он мог пропасть, сгнить или оказаться в пасти морского чудища.
      - Ничего, об этом мы скоро узнаем, - сказал Гоффанон. - Если там лежит и Мститель...
      - Лучше полагаться на собственные силы, - сказал Ильбрик, засмеявшись. Не стоит надеяться на оружие, пришедшее сюда из другого мира, может статься, его уже и нет. Впрочем, даже и с ним мы будем слабее Фой Мьёр.
      - Ты забываешь о силе мабденов, - сказал Корум. - Она бывает действительно великой.
      - Мне всегда нравились мабдены, - ответил ему Ильбрик, - хотя я и не разделяю твоей веры в их силы. Впрочем, времена меняются, а вместе с ними меняются и расы. Для того, чтобы говорить что-то о мабденах, мне нужно посмотреть, как они сражаются с Фой Мьёр.
      - Эта возможность скоро представится, - сказал Корум, указывая вперед рукой.
      Он увидел башни Кэр-Гаранхира. Они были высоки и прекрасны, куда выше и прекраснее Кэр-Ллюда.
      Башни были сложены из светлого известняка и темного обсидиана, на вершинах их развевались флаги. Город был окружен массивной каменной стеной, делавшей его практически неприступным.
      Впрочем, это впечатление было обманчивым. Ужасный глаз Балахра мог расколоть любые стены и уничтожить тех, кто скрывался за ними. Исход битвы вряд ли мог решить даже великан Ильбрик.
      ГЛАВА ВОСЬМАЯВЕЛИКАЯ БИТВА ПРИ КЭР-ГАРАНХИРЕ
      Увидев лица воинов, вышедших к укреплениям на крик Ильбрика, Корум заулыбался, но, попав во дворец короля Даффина, стал мрачным, как туча. Стоя посереди великолепной залы, украшенной расцвеченными каменьями стягами, он пытался говорить с человеком, который еле держался на ногах, но все прихлебывал и прихлебывал из своего кубка.
      Добрая половина рыцарей короля Даффина лежала под скамьями, совершенно лишившись чувств. Кто-то, пошатываясь, произносил глупейшие тосты, кто-то, разинув рот, смотрел на чудом пробравшегося в залу Ильбрика, что сидел, согнувшись в три погибели, за спинами Корума и Гоффанона.
      Туха-на-Гвидднью Гаранхир явно не были готовы к войне, - все они были мертвецки пьяны. Во дворце праздновалась женитьба сына короля Принца Гувинна на дочери великого рыцаря Кэр-Гаранхира.
      Тех, кто еще бодрствовал, весьма впечатлило появление трех сидхи, которые были один больше другого; впрочем, иные из присутствующих приписывали оное явление действию меда..
      - Король Даффин, на вас идет войной воинство Фой Мьёр, - в который раз повторял Корум. - Воинов этих сразить почти невозможно!
      Лицо короля Даффина было красным от выпитого вина. Это был полный человек с приятными чертами лица; однако сейчас его лицо имело преглупейшее выражение.
      - Боюсь, Корум, что ты переоценил мабденов, - спокойно сказал Ильбрик. Нам придется полагаться только на свои собственные силы.
      - Постой! - Король Даффин нетвердой походкой двинулся к Коруму, так и не выпуская кубка из рук. - Разве они станут сражаться с хмельными воинами?
      - Да, король Даффин, - ответил Корум.
      - Но разве можно убивать пьяных? Впрочем, о чем я говорю, - эти варвары, что погубили наших восточных братьев, не имеют никакого понятия о чести!
      - Вас убьют так же, как и их! Вы сами повинны в этом! - Похоже, Гоффанону уже надоела эта бестолковая беседа.
      Король Даффин принялся ощупывать свой золотой ворот - символ его королевской власти.
      - Выходит, что я подвел своих людей.
      - Выслушай меня еще раз, - сказал королю Корум и вновь повторил свой рассказ. На этот раз король слушал внимательнее; когда развеселый рыцарь в очередной раз предложил поднять бокалы, король гневно швырнул свой кубок на пол.
      - За сколько часов они доберутся до Кэр-Гаранхира? - спросил король.
      - Часа за три-четыре. Мы немного опередили их. Впрочем, они могут отложить свою атаку до утра.
      - Будем считать, что у нас есть только три часа.
      - Ты прав, король.
      Король Даффин стал метаться по зале, стараясь пробудить своих рыцарей. То и дело ему приходилось кричать, но его все равно не слышали. Корума охватило отчаяние.
      Ильбрик произнес его мысли вслух.
      - Так нельзя, - сказал он и стал протискиваться через двери. - Так нельзя.
      Корум пытался как-то успокоить короля, но того уже было не остановить.
      Гоффанон побежал вслед за своим братом.
      - Не бросай их, Ильбрик! Они обычно другие! Земля затряслась от громового стука копыт.
      Выбежав из замка, Корум увидел, как Тонкая Грива, огромный вороной жеребец, перелетает через стены Кэр-Гаранхира.
      - Увы, он покинул нас, - сказал Корум. - Наверное, он решил поберечь силы для дел более достойных. Я понимаю его.
      - Он так же упрям, как и его отец, - сказал Гоффанон. - Однако его отец никогда не бросал своих друзей.
      - Ты тоже уйдешь?
      - Нет. Я останусь с тобой. Я ведь уже говорил тебе о своем решении. Мы должны быть благодарны Ильбрику хотя бы за то, что он спас нас от Братьев Елей.
      - Верно.
      С тяжелым сердцем Корум вернулся в залу. Король Даффин пытался поднять двух мертвецки пьяных рыцарей.
      - Вставайте! Вставайте! На нас идут Фой Мьёр! Они стояли на стене, то и дело прикладываясь к кувшинам с водой, которые таскали шустрые мальчишки. Глаза их были налиты кровью, руки дрожали. Кто-то так и не снял с себя праздничных нарядов, кто-то успел облачиться в доспехи. Вздыхая и постанывая, они высматривали врага.
      - Смотри! - сказал Коруму мальчишка, таскавший воду. - Появилось какое-то облако.
      Коруму это облако было хорошо знакомо. Туман клубился у самого горизонта.
      - Да, и это означает, что скоро мы увидим Фой Мьёр, - сказал Корум. - Но сначала должны появиться их воины. Посмотри пониже, видишь всадников?
      Казалось, что на Кэр-Малод движется зеленая волна.
      - Что это, Принц Корум? - спросил мальчик.
      - Это Братья Елей. Убить их почти невозможна
      - Смотри, туман остановился!
      - Так и, должно быть. Сначала на нас нападут слуги Фой Мьёр.
      Он посмотрел на укрепления. Одного из рыцарей короля Даффина стало тошнить. Корум отвернулся, им вновь овладело отчаяние. Он увидел и других воинов, что готовили свои луки к бою. Эти воины, в отличие от королевских рыцарей, были почти трезвы. Их головы защищали бронзовые шлемы, сверкали начищенные до блеска бронзовые кольчуги. Кто-то был одет в кожаные штаны, кто-то - в кольчужные рукавицы. Кроме луков и стрел, воины держали копья, дротики и топоры. Корум несколько успокоился.
      И тут до крепости донеслись странные звуки - холодные, гулкие, ни на что не похожие голоса Фой Мьёр. Сколько бы ни было в крепости защитников, как бы они ни вели себя, исход битвы был предрешен, - Фой Мьёр могли уничтожить их в любую минуту.
      Гул голосов Фой Мьёр потонул в громе копыт. Зеленые кони несли зеленых всадников, сжимавших зеленые мечи. У стен всадники рассредоточились и принялись рыскать вкруг крепости, пытаясь угадать ее слабые места.
      Сладковатый тошнотворный запах хвои пополз над крепостью. Налетевший ветерок дохнул на воинов таким хладом, что их стала бить дрожь.
      - Лучники! - закричал король Даффин, высоко подняв свой меч. - Стреляйте!
      Волна стрел встретилась с волной зеленях всадников и утонула в ней стрелы нисколько не вредили Братьям Елей и их коням.
      По лестнице, ведущей на укрепления, торопливо надевая пояс с ножнами, взбежал юный рыцарь, одетый в длинную парчовую мантию, на которую была наброшена кольчуга. Каштановые волосы обрамляли его красивое лицо; глаза смотрели испуганно и удивленно. Корум заметил, что юноша бос.
      - Я здесь, отец! - закричал юноша, подбежав к королю Даффину.
      Вероятно, это и был Принц Гувинн. Принц был почти трезв. Похоже, он только что встал с брачного ложа.
      Вдали заблистал переливчатый огонь - это выехал Гейнор,. возглавлявший пешие колонны гулегов. Казалось, что Гейнор Проклятый всматривается в лица защитников крепости, пытаясь увидеть среди них Корума. Желтое перо, украшавшее его шлем, покачивалось; меч сиял голубым и алым, серебром и золотом; восемь стрел Хаоса горели на его груди пульсирующим пламенем; диковинные латы переливались всеми цветами радуги. Высокий конь Гейнора гарцевал перед гулегской пехотой. На Корума смотрели тысячи красных звериных глаз. Вдруг Принц заметил, что в облаках тумана, скрывавшего Фой Мьёр, горит какой-то неведомый ему огонь. Неужели защитников крепости ждала какая-то новая напасть?
      Братья Елей приближались все ближе и ближе; они смеялись, и смех этот походил на шорох и шелест листвы. Корум слышал этот смех и прежде - он боялся его.
      Принц увидел лица рыцарей и воинов, стоявших на стенах крепости. Ужас застыл на них, ибо люди поняли, что имеют дело с врагом сверхъестественным. И все же ни один из воинов не поддался страху, ни один из них не сошел с крепостных стен.
      Волны стрел одна за одной обрушивались на противника, и каждая из этих стрел находила свою цель. Во всем зеленом воинстве не было, казалось, ни одного всадника, чье сердце не было бы пробито стрелой с красным оперением.
      Шелест становился все громче.
      Неспешно и непреклонно наступали на крепость всадники. Некоторые из них были усеяны стрелами с головы до ног, но не сходила с их пустых лиц пустая улыбка, но не сводили они своих глаз с защитников. Многие из Братьев Елей походили на каких-то диковинных животных, сплошь покрытых длинными иглами. Подъехав к крепостной стене, воины спешились.
      Они полезли на стены.
      Зеленые воины лезли по отвесным стенам так, словно ни руки, ни ноги их не нуждались в опоре. Они ползли по стене подобно плющу. Все выше и выше тянулись зеленые отростки.
      Несколько королевских рыцарей упало в обморок, ужаснувшись увиденному. Корум ни в чем не винил их.
      Вот один из зеленых воинов уже влезал на стену; глаза его были недвижны, губы улыбались.
      Блеснув, топор Корума отсек зеленую голову, и тело воина полетело вниз. Но в тот же миг на его месте появился другой воин. Корум отрубил голову и ему. Зеленый липкий сок хлынул на камни. Защитники крепости без остановки работали топорами. Рано или поздно они должны были устать, ибо зеленое воинство казалось неисчислимым.
      Гейнор что-то прокричал своим солдатам-гулегам, и те пошли на приступ крепости. На кожаных ремнях они несли огромные бревна, которыми намеревались сокрушить крепостные врата. Противостоять этим таранам было невозможно - люди этого времени не знали, что такое осада. Вот уже несколько веков они сражались только один на один. Часто оба участника сражения оставались в живых мабдены. считали безнравственным убивать побежденного. Однако в борьбе с Фой Мьёр лучшие качества мабденов оказались их слабым местом.
      Корум попытался окликнуть короля Даффина, как-то предупредить его о том, что гулеги с минуты на минуту могут ворваться на улицы города, но король Даффин не слышал его; стоя на коленях, он плакал. От него в сторону Корума бежал зеленый воин.
      Король Даффин сидел рядом с телом воина, только что зарубленного Братом Елей. Убитый был одет в белую парчовую мантию, на которую была наброшена кольчуга. Не увидеть больше Принцу Гувинну своей возлюбленной.
      Корум сделал низкий замах и нанес Воину Елей такой удар топором, что от его тела оторвались ноги. Какое-то время Брат Елей был еще жив - ноги его двигались, руки дергались; но уже в следующее мгновение он вдруг замер, внезапно изменив свой цвет на бурый.
      Корум подбежал к королю Даффину и закричал:
      - Не плачь о нем, лучше отомсти! Сражайся, король Даффин, иначе погибнут все - и ты, и твой народ!
      - Сражаться? Но ради чего? Тот, ради кого я жил, уже мертв. Скоро умрем и мы, Принц Корум. Так почему же я не могу умереть сейчас? Я больше не могу жить.
      - Ради любви и красоты, - ответил Корум. - Вот ради чего ты должен сражаться! Ради чести и отваги!
      Корум посмотрел на труп юноши, на рыдающего короля и устыдился своих слов. Он отвернулся.
      Снизу раздался треск - это в крепостные врата ударили тараны. На стенах будто вырос хвойный лес - Братьев Елей здесь уже было не меньше, чем мабденов.
      Топор Гоффанона двигался мерно, словно маятник; с песнью на устах карлик косил наступавших на него врагов.
      Побывал я в краю, где погиб Гвендолью,
      Сейдава дитя, сказитель умелый.
      Там вороны вьются над полем кровавым.
      Побывал я в краю, где Бран был убит,
      Неридда сын достославный.
      И слышал я там лишь вороний крик.
      Побывал я в краю, где убили Ллахо,
      Сын Урту сладкоголосого.
      Лишь вороны в этой живут стране.
      Побывал я в краю, где Мойриг погиб,
      Карреяна сын, великий воин.
      Растерзали его вороньи клювы.
      Побывал я в краю, где Гваллавг был убит,
      Гохолет сын прекрасный.
      Легира противник, сына Ллейнога.
      Мабденских я навидался могил
      От востока до севера хладного.
      Сам я копал те могилы.
      Мабденских я навидался могил
      И на юге, и на востоке.
      Жив только я - они же мертвы.
      Тут только Корум понял, что Гоффанон поет свою последнюю песнь. Кузнец-сидхи готовился к смерти.
      Бывал я и на могилах сидхи
      На западе, и на востоке.
      Теперь надо мной воронье кружится.
      ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
      ОСАДА ЗАМКА
      Корум стал прорубаться к Гоффанону.
      - К замку, Гоффанон! Отступай к замку! Гоффанон допел песню и обратил свой взор к Коруму.
      - Хорошо, - ответил сидхи.
      Они стали отступать к лестнице. Братья Елей окружали их со всех сторон, застывшие глаза, застывшие усмешки, кружащие мечи, зловещий шуршащий смех.
      Уцелевшие рыцари и воины последовали примеру Корума. Они едва успели пересечь улицу, как крепостные врата, не выдержав ударов, рухнули. Двое рыцарей поддерживали под руки плачущего короля Даффина. Мабдены поспешно отступили в замок и закрыли засовы на бронзовых дверях.
      Повсюду были видны следы недавнего веселья. На полу храпело несколько пьяных рыцарей. Свечи оплыли, разукрашенные стяги поникли. Корум выглянул в узкое оконце и увидел Гейнора, торжественно ехавшего во главе армии полутрупов; восемь стрел Хаоса ярко .светились на его груди. Жители города пока были в сравнительной безопасности, ибо Гейнор стянул все свои силы к замку. Гулеги шли сразу за Гейнором. Они так и не выпускали из рук бревен-таранов. У замка не было только самих Фой Мьёр. Корум решил, что те и вовсе не явятся сюда, если Гейнор, Братья Елей и гулеги справятся с Кэр-Гаранхиром.
      Да, мабдены еще могли оказать какое-то сопротивление слугам Фой Мьёр, но против самих Фой Мьёр они были бессильны. Корум прекрасно понимал это.
      Зеленые лица показались в окнах. Зазвенели стекла. Братья Елей пытались проникнуть в замок. Рыцари и воины Туха-на-Гвидднью Гаранхин продолжали свое сражение с нелюдями.
      Покрытые зазубринами, блестящие стальные клинки мабденов скрестились с зелеными мечами Воинов Елей.
      Послышались мерные удары таранов по бронзовым дверям замка.
      Битва становилась все жарче. Король Даффин сидел на троне, уронив голову на руки. Он оплакивал своего сына, не обращая никакого внимания на то, что происходило вокруг.
      Корум бросился в угол, где двое рыцарей короля Даффина бились с десятком Братьев Елей. Топор Корума уже притупился; правая рука ныла и кровоточила. Если бы не серебряный протез, Принц уже давно -бы выронил топор. Однако Коруму вновь пришлось поднять оружие, чтобы перерубить шею Воина Елей, что готовился пронзить ударом меча высокого королевского рыцаря, бившегося с двумя зелеными братьями.
      Воины Елей, размахивая мечами, стали теснить Корума к дальней стене. С их губ слетал шуршащий смех. Корум медленно отступал. Гоффанон не мог помочь ему, - он сражался сразу с тремя зелеными воинами. Вадагский Принц вращал топор, пытаясь отразить удары мечей, что все чаще и чаще достигали своей цели. Плечи и руки Принца сильно кровоточили.
      Корум уперся спиной в стену. Дальше отступать было некуда. Прямо над его годовой поблескивал горящий факел, освещавший ухмыляющиеся лица Братьев Елей, сходившихся вокруг Корума плотным кольцом.
      Сильный удар мечом пришелся прямо по рукояти топора. Едва удержав оружие в руках, Корум изо всех сил ударил мечника, направив лезвие прямо в зеленое, некогда красивое лицо, из которого теперь торчали три стрелы с красным оперением. Топор, расколов голову, вошел глубоко в тело. Из раны заструилась густая зеленая жидкость. Зеленый воин стал падать, увлекая за собою топор. Корум выхватил меч и, пытаясь удержать равновесие, ухватился серебряной рукой за светильник. Воины Елей продолжали теснить Принца. Корум сделал пару выпадов мечом и, отчаявшись остановить противника, вырвал из светильника факел и ткнул им в лицо ближайшего зеленого воина.
      Тот завопил.
      Впервые Корум видел Брата Елей, кричащего от боли. Лицо воина вспыхнуло. Древесный сок зашипел.
      Воины, стоявшие рядом, в ужасе бросились врассыпную, Стараясь держаться подальше от своего обезумевшего от боли собрата. Тот с криками принялся метаться по зале,. но вскоре рухнул, споткнувшись о мертвое тело такого же, как и он, воина. Оно тоже загорелось.
      Корум выбранил себя за тупость, - чем еще, как не огнем, можно было испугать древесный народ. Он закричал воинам:
      - Снимайте факелы! Они боятся огня! Снимайте со стен факелы!
      Двери замка сильно выгнулись - еще немного, и они падут под ударами тяжелых таранов гулегов.
      Те, у кого еще были силы двигаться,. сорвали со стен факелы и бросились с ними на врага. Зала быстро наполнилась едким, пахнущим еловой смолой дымом.
      Братья Елей стали отступать к окнам, но рыцари Туха-на-Гвидднью Гаранхир останавливали их, размахивая факелами. Вскоре с зелеными воинами было покончено. Их бурые тела полыхали на окровавленных каменных плитах.
      В зале установилась тишина, нарушаемая мерными ударами тарана по двери. От Братьев Елей остались только серый пепел да сладковатый тошнотворный дым.
      Вспыхнули стяги, и вскоре огонь перекинулся на деревянные брусья перекрытий. Защитники не замечали пламени. Собравшись у входа, они ждали гулегов.
      У каждого из воинов, включая Корума и израненного кузнеца-сидхи Гоффанона, в руках были факелы.
      Бронзовая дверь прогнулась, заскрипев петлями и засовами.
      Меж дверью и стеной появилась щель.
      Таран ударил еще раз. Двери вновь протяжно заскрипели.
      Сквозь щель Корум видел Гейнора, командовавшего гулегами.
      Еще удар. Один из засовов лопнул и отлетел в глубину залы, к ногам короля, рыдавшего на своем троне.
      Еще удар. Лопнул второй запор. Одна из петель со звоном упала на пол, и дверь стала проседать вовнутрь.
      Еще удар.
      Бронзовые створы рухнули.
      Гулеги изумленно замерли. Из дымной темени королевского замка Кэр-Гаранхира выбежали люди. Каждый из них держал в левой руке факел, а в правой - меч или топор. Люди шли в наступление. Вороной конь Гейнора попятился назад. От изумления Проклятый Принц едва не выронил из рук свой переливающийся меч. Навстречу ему бежали израненные, закопченные, ободранные люди, ведомые вадагом Корумом и сидхи Гоффаноном.
      - Что? Вы еще живы?
      Корум бежал прямо на Гейнора. Гейнор развернул коня и принялся протискиваться через плотные ряды гулегов.
      - Вернись, Гейнор! Сразись со мной! Сразись со мной, Гейнор! - закричал Корум. Гейнор только засмеялся в ответ.
      - Я не хочу возвращаться в Лимб. В этом же мире я смогу обрести смерть.
      - Ты забываешь о том, что Фой Мьёр умирают. Что если ты переживешь их? Что если они исчезнут, а мир возродится?
      Гейнор поскакал прочь. Вооруженные саблями и ножами гулеги нерешительно пошли вперед; их смущало пламя факелов, - в землях Фой Мьёр к огню не привыкли. Они понимали, что огонь не может сжечь их так, как он сжег Братьев Елей, и все же они боялись его и потому не спешили нападать. Гейнор, отъехав на безопасное расстояние, развернул коня и стал наблюдать за происходящим. На каждого из защитников Гаранхира приходилось по десятку гулегов, и все же мабдены стали теснить врагов назад. С воинственными криками и боевыми песнями люди размахивали факелами, тыча ими в лица полутрупов, которые визжа пытались укрыться от пламени.
      Гоффанон уже не пел скорбных песен. Смеясь, он закричал Коруму:
      - Они отступают! Они отступают! Смотри, Корум, они отступают!
      Но Корум не чувствовал особой радости. Он .понимал, что теперь их ждет встреча с самими Фой Мьёр.
      Он услышал голос Гейнора:
      - Балахр! Керенос! Гоим! - кричал Гейнор. - Время пришло! Время пришло!
      Гейнор Проклятый направил коня к открытым воротам Кэр-Гаранхира.
      - Арек! Бресс! Шренг! Время пришло! Время пришло!
      С этими криками он выехал из крепости. Гулеги, решившие, что им отдан приказ к отступлению, понеслись вслед за ним.
      Корум и Гоффанон, рыцари и воины Кэр-Гаранхира ответили на это дружным победным ревом.
      - Пусть это наша последняя победа, дружище, - сказал Корум Гоффанону, - но я чувствую себя счастливым!
      Они стали ждать Фой Мьёр.
      Стало темнеть, но Фой Мьёр все не появлялись. Их туманное прибежище стояло на месте. То тут, то там были видны фигурки гулегов и Братьев Елей. Похоже, отвыкшие от поражений Фой Мьёр решили держать совет. Возможно, они вспомнили о Копье Брионак и о Черном Быке Кринанасса, что сокрушил их воинство и убил их товарища. Глядя на то, как бегут из крепости их слуги, они могли решить, что Черный Бык появился и здесь. Крэг-Дон и Кэр-Малод связывались в их сознании с поражениями, и потому они избегали их. Возможно, они решили не подходить и к Кэр-Гаранхиру.
      Впрочем, причины, заставлявшие Фой Мьёр медлить, не слишком-то интересовали Корума. Он был рад и краткому отдыху. Убитых следовало похоронить, раненых - поставить на ноги, стариков и женщин укрыть в безопасном месте, воинов и рыцарей, многие из них были женщинами, следовало экипировать как следует, а ворота поставить на место.
      - Что-то Фой Мьёр заосторожничали, - задумчиво произнес Гоффанон. - Они трусливы, как шакалы; наверное, поэтому и живут так долго.
      - Гейнор тоже последовал их примеру. Насколько я понимаю, бояться меня ему особенно нечего. Он же этого словно и не видит. И все же, я думаю, Фой Мьёр скоро придут сюда, - сказал Корум.
      - Честно говоря, я и сам так считаю, - ответил ему сидхи. Он стоял на крепостной стене рядом с Корумом и, нахмурив брови, точил топор.
      - Смотри, там какие-то огоньки мерцают, и дымка какая-то странная.
      - Я уже это видел, - сказал Корум. - Но что это - не знаю. Думаю, Фой Мьёр готовят нам очередной сюрприз.
      - Смотри, - воскликнул Гоффанон, показывая вниз. - К нам едет Ильбрик. Наверное, он увидел, что битва кончилась нашей победой и решил присоединиться к нам.
      Корум увидел златовласого гиганта, ехавшего к крепости на своем гордом вороном жеребце. Ильбрик улыбался. В руке он держал меч.
      Такого меча Корум еще ни разу не видел. Меч блистал ярче солнца, рукоять его была сделана из чистого золота, а сверкавшее рубинами навершье величиной было с голову Корума. Ильбрик отпустил поводья и приветственно помахал мечом.
      - Ты вовремя напомнил мне об Орудиях Света, Гоффанон! Я нашел и сундук, и меч. Вот он! Это - Мститель, меч, которым сражался с Фой Мьёр мой отец. Это Мститель!
      Ильбрик подъехал к стенам крепости. Его огромная голова оказалась на одном уровне с укреплением, на котором стояли Корум и сидхи. Гоффанон угрюмо сказал ему:
      - Ты немного запоздал, Ильбрик. Битва уже закончилась.
      - Опоздал? Разве не этим мечом я очертил кольцо вкруг Фой Мьёр? Теперь они не могут и с места двинуться.
      - Так это твоя работа! - засмеялся Корум. - Ты спас нас, Ильбрик! А мы-то думали, что ты нас бросил.
      Ильбрика поразили слова Корума.
      - Бросил? Ушел с поля битвы, на котором, быть может, в последний раз сошлись мабдены и Фой Мьёр? Нет, маленький вадаг, сидхи на такое не способны!
      Теперь уже смеялся Гоффанон.
      - Я в тебе не сомневался, Ильбрик! Как хорошо, что ты снова с нами! Как хорошо, что теперь у нас есть Мститель!
      - Он не утратил ни одно из своих свойств, - сказал Ильбрик, повернув лезвие так, что оно заблистало еще ярче. - Для Фой Мьёр нет ничего опаснее этого меча. И они знают об этом! Они знают об этом, Гоффанон! Я очертил им огненное кольцо, в котором оказались и -их зловредный туман, и они сами. Без своего тумана они и шагу ступить не могут. Теперь они будут сидеть на месте.
      - Они останутся там навечно? - с надеждой в голосе спросил Корум.
      Ильбрик покачал головой и улыбнулся.
      - Конечно, нет. Но какое-то время они там проведут. Прежде, чем уехать отсюда, я хочу очертить и Кэр-Гаранхир, чтобы ни Фой Мьёр, ни их слуги не подходили бы сюда и впредь.
      - Боюсь, что сейчас нам придется утешать короля Даффина, - сказал Корум. У нас мало времени. Нам нужны Золотой Дуб и Серебряный Овен.
      Король Даффин поднял красные от слез глаза и посмотрел на Корума и Гоффанона, что стояли перед троном. Хрупкая девушка лет шестнадцати сидела на подлокотнике трона и гладила короля по голове.
      - Твоему городу больше ничего не угрожает, король Даффин. И за это мы хотим получить награду.
      - Уходите, - ответил им король. - Я не испытываю к вам благодарности. Оставьте меня. Именно из-за вас, сидхи, Фой Мьёр напали на нас.
      - Фой Мьёр выступили в этот поход задолго до того, как мы пришли к тебе, сказал Корум. - Твой народ спасся только потому, что мы предупредили людей о грозящей им опасности.
      - Моего сына вы спасти не смогли, - сказал король Даффин.
      - Вы не смогли спасти моего мужа, - добавила девушка, сидевшая подле короля.
      - Но были спасены другие сыновья и другие мужья. Если ты поможешь нам, король Даффин, будет спасено и куда большее. Мы ищем два Сокровища мабденов Дуб из золота и Овен из серебра. Они хранятся у тебя - не так ли?
      - Они больше не принадлежат -мне, - ответил король Даффин. - Но, даже, будь они моими, я не отдал бы их вам.
      - Только с их помощью можно снять с Великого Друида Эмергина чары, наложенные на него Фой Мьёр, - сказал Корум.
      - Эмергина? Эмергин либо заключен в Кэр-Ллюде, либо - умер.
      - Нет. Эмергин жив, - пока жив. Мы освободили его из плена.
      - Вы говорите правду? - Выражение лица короля Даффина тут же изменилось. Эмергин жив и на свободе? - Отчаяние и скорбь исчезли с его лица подобно снегу, что мгновенно растаял, стоило упасть на него каплям крови Черного Быка. - Он свободен и он будет править нами?
      - Да, - если мы успеем вернуться в Кэр-Малод. Сейчас он находится именно там. Эмергин при смерти. Его могут спасти только Дуб и Овен. Но если эти вещи больше не принадлежат тебе, то скажи- у кого мы должны просить их?
      - Их подарили нам, - ответила девушка. - Сегодня утром король подарил их своему сыну Гувинну и мне. Я отдаю вам Золотой Дуб и Серебряного Овена.
      Она вышла из залы, но уже через минуту вернулась обратно, держа в руках шкатулку. Она открыла шкатулку достала из нее золотое деревце, сделанное так изящно, что виден был каждый его листик.