Глава 3

— Мы говорим только о поражении! — рычал Каргам из Пурпурных Городов, ударяя кулаком по столу. Казалось, что его борода ощетинилась от гнева. К утру все устали, и несколько капитанов из-за усталости удалились. Каргам, Мунглум, кузен Эльрика Дайвим Слорм и лунолицый Дралаб из Таркеша остались в комнате для обсуждения тактики.

Эльрик спокойно ответил ему.

— Мы говорим о поражении, Каргам, потому что мы должны предусмотреть и эту возможность. Ведь это вполне возможно, не так ли? Мы должны, если поражение будет неотвратимым, оторваться от наших врагов и перегруппировать наши силы. Для новой атаки на Ягрина Лерна. Вряд ли нам удастся сохранить силы для еще одного морского сражения, поэтому мы должны как можно лучше использовать все знания о течениях, ветрах и милях, чтобы неожиданно нападать на море и на земле. Так мы можем деморализовать их бойцов и вывести из строя максимум из них.

— Ладно, это выглядит логично, — пробурчал неохотно Каргам, и они вновь вернулись к прерванному разговору о том, что если первое сражение будет проиграно, то это означает потерю Острова Пурпурных Городов, бастиона борьбы против Хаоса для основных континентальных наций Вилмира и Ильмиора.

Мунглум, изменив позу, слегка хмыкнул.

— Если они заставят нас бежать раньше, чем нас полностью уничтожат, то затем, вернувшись, мы вновь и вновь будем поражать их с разных направлений. Я думаю, что для этого мы должны будем двигаться гораздо быстрее, чем можем сейчас, тем более, что мы измотаны и снабжены запасами слабее… — Он невесело улыбнулся. — Ах, простите мне этот пессимизм. Боюсь, я перебрал…

— Нет, — сказал Эльрик. — Мы должны учитывать все это и даже то, чего мы сейчас не подозреваем. Ты прав. Для того, чтобы как следует подготовить отступление, я уже разместил отряды в Дышащей Пустыне и в Пустыне Плача, приказал собрать запасы пищи и оружия, такого, как сверхпроникающие стрелы, копья и тому подобное. Если мы будем двигаться быстрее, чем Ягрин Лерн, в пустынные районы, то будем иметь преимущество во времени, так как ему необходимо расширять зону Хаоса, а его сверхъестественные союзники не имеют своей неограниченной мощи в это время.

— Ты говоришь, как реалист… — сказал Дайвим Слорм, выпячивая изогнутые губы и поднимая вверх косые брови.

— Увы, некоторые варианты бессмысленно изучать или рассматривать. Ну, например, если всех нас поглотит Хаос, тогда нам нечего будет планировать. Но пока мы планируем другую вероятность, насколько ты видишь.

Каргам молча вздохнул и встал из-за стола.

— Здесь больше нечего обсуждать, — сказал он. — Пойду спать. Мы должны отправиться в плавание завтра с полуденным приливом.

Присутствующие выразили согласие, загремели отодвигаемые стулья, и они оставили комнату.

Комната, оставленная людьми, пребывала в тишине, нарушаемой лишь биением пламени в светильниках, шорохом карт и бумаг, колеблемых порывами теплого ветра.

Было уже позднее утро, когда Эльрик встал и увидел Зарозинию, уже одетую в юбку и кофту из золотистых тканей с глубоким вырезом и в длинном, отделанном черным, серебристом плаще, ниспадающем с ее плеч до самого пола.

Он умылся, побрился и подкрепился фруктами с блюда, украшенного свежими листьями и поданного ему Зарозинией.

— Почему ты одела сегодня украшения? — спросил он.

— Для того, чтобы проводить тебя в гавань, — ответила она.

— Если ты говорила правду последней ночью, то тебе было бы лучше одеть красное траурное платье, — он улыбнулся, а затем, смягчившись, привлек ее к себе. Он крепко обнял ее, пропустил пальцы в ее густые черные волосы, взял за подбородок и повернул ее лицо к своему, глядя ей в глаза. — В эти трагические времена, — сказал он, — существует все же маленький уголок для любовных утех и соответствующих слов. Любовь должна быть глубокой и сильной, проявляя себя в действиях. Не ищи грубости в моих словах, Зарозиния, но вспомни, прежние ночи, когда страсть заставляла наши сердца биться вместе.

Сам он оделся в боевой костюм Мельнибонэ, с нагрудником из блестящего черного металла, в колет с высоким воротом и черным жилетом, черные штаны навыпуск, закрывающие его ноги до высоких черных ботинок, также черного цвета. Спину закрывал плащ темно-красного цвета, и на одном из пальцев руки, тонком и белом, было кольцо королей с единственным редчайшим лучистым камнем, оправленным в серебро. Его длинные белые волосы свободно ниспадали на плечи, слегка прижатые на уровне бровей тонким бронзовым кольцом, в которое были вправлены другие редкие камни — золотистые топазы, изумруды, тигровый глаз. Буреносец свисал с его левого бедра, на правом же был колющий кинжал с эбеново-черной рукоятью. На столе среди открытых книг лежал черный шлем с выгравированными древними рунами — он же его королевская корона, сужающаяся кверху и переходящая в острие высотой почти в два фута от основания. Над прорезями для глаз было искусно выложено из тонких серебряных прутиков крошечное изображение Закона с распахнутой пастью.

Затем он одел шлем и надвинул его вперед так, что закрыл верхнюю часть лица, и только его красные глаза светились глубокой тенью. Эльрик хотел застегнуть его, но, помедлив, оставил висеть застежки с обеих сторон шлема.

Не замечая молчания Зарозинии, он сказал с внезапной тяжестью на сердце:

— Пошли, моя любовь, ты в гавани поразишь моих неотесанных союзников своей элегантностью. Не беспокойся, выживу я или нет в предстоящей битве, — судьба не оставила меня, она опекает меня, как мать собственного сына. Мне суждено быть свидетелем всех этих мучений до тех пор, пока не наступит день, когда это исчезнет без следа.

Вместе они оставили порт вечером, верхом на магических нихрейнианских скакунах спустились вниз, к гавани, где другие Морские Лорды уже собрались, освещенные яркими лучами солнца.

Все были облачены в боевое великолепие, хотя никто не мог соперничать с Эльриком. Старые расовые предрассудки ожили в памяти многих присутствующих, когда они увидели его. Они встревожились, испугались его, не зная, почему их предки страшились светлой Империи в те дни, когда Мельнибонэ управлял миром, и люди, подобные Эльрику, командовали миллионами жутких солдат. Сейчас жалкая горсть имррирцев приветствовала его, когда он проезжал верхом вдоль набережной, оглядывая корабли, расцветившие свой такелаж разноцветными флагами и геральдическими вымпелами, весело и вольно развевающимися по ветру.

Дайвим Слорм имел плотно облегающий драконий шлем, верхняя защитная часть которого была выполнена из целой драконьей головы и выкрашена в красные и зеленые серебристые цвета. Его панцирь был покрыт желтым лаком, хотя остальная часть одеяние была черной, подобно одежде Эльрика. У него на боку висел брат Буреносца, Меч Печали.

Когда Эльрик подъехал к бухте, Дайвим Слорм повернул голову, защищенную массивным шлемом, в сторону открытого моря. Там вдали чувствовался легкий намек на вторжение Хаоса. Спокойные воды и ясное голубое небо.

— Наконец-то прекрасная погода для нашего путешествия на встречу с Ягрином Лерном, — сказал Дайвим Слорм.

— Я благодарен, — Эльрик иронично улыбнулся, — есть ли еще какие-нибудь новости?

— Вчера, прежде, чем умереть, наш разведчик, наконец, сообщил, что там четыре тысячи боевых кораблей, десять тысяч транспортеров и, возможно, около двадцати кораблей Хаоса. Они — единственные, против которых у нас нет никаких соображений.

Эльрик кивнул. Их собственный флот состоял из пяти тысяч боевых кораблей, оборудованных катапультами и другими тяжелыми боевыми машинами. Транспортов, хотя многие погибли, было множество, но они были медлительны и неуклюжи, поэтому они не могли принять участие в скоротечной морской битве. Поэтому, если битва будет выиграна, они прибудут позднее и будут взаимодействовать с кораблями тыла.

Итак, несмотря на превосходящие силы Ягрина Лерна, у них в обычных условиях были бы хорошие шансы на победу. Непредсказуемым фактором являлось присутствие сверхъестественных кораблей. Описание, сделанное шпионом, было недостаточным. Эльрик нуждался в более объективной точной информации, и она нужна была ему именно сейчас, когда флот готовился к битве.

В его куртке был клочок звериной шкуры с записанным на нем могущественным заклинанием используемым для вызова Морского Короля. Эльрик уже пытался использовать его, правда, безуспешно, но он надеялся, что в открытом море его шансы увеличатся, тем более, что Морской Король должен быть возмущен разрушительным влиянием Ягрина Лерна и его потусторонних союзников, вмешивающихся в естественное равновесие природы. Однажды, давным-давно, Морской Король уже помог ему, и поэтому Эльрик надеялся вызвать его вновь.

Карган в толстом, но легком морском панцире, походящий на мохнатолицего броненосца, указал на несколько мелких суденышек, направляющихся к набережной.

— Эти шаланды доставят нас на корабли, господин.

Собравшиеся капитаны суетились, все с серьезными выражениями лиц, каждый решал свою задачу, заглядывая в глубины собственного сердца, возможно, пытаясь извлечь страх, хранимый в самой глубине; пытаясь добраться до него и изгнать, выбросить оттуда. Все они испытывали чувства, более сильные, чем обычная неуверенность перед началом борьбы, но, подобно Эльрику, не могли себе представить, на что способны корабли Хаоса.

Они были отчаянной компанией, понимающей, что за горизонтом их поджидает нечто худшее, чем смерть.

Эльрик сжал рук Зарозинии.

— До свидания.

— Прощай, Эльрик. Может быть, благословенные боги, покинувшие землю, защитят тебя.

— Передай свое напутствие моим спутникам, — быстро проговорил он, — они меньше, чем я, разбираются во всем этом.

Мунглум обратился к нему и Зарозинии:

— Поцелуй ее, Эльрик, и спускайся в лодку. Скажи ей, что мы вернемся с вестью о победе.

Эльрик никогда не позволял никому такой фамильярности, даже своему родичу Дайвим Слорму. Но он все же простил Мунглуму. Ласково обратившись к своей жене, он постарался смягчить впечатление:

— Там, как ты видишь, Мунглум совершенно спокоен. А ведь он обычно преисполнен самых зловещих предчувствий.

Она ничего не сказала, но нежно поцеловала его в щеку, крепко сжала ему руку и затем осталась на набережной, когда он спустился вниз.

Гребцы взялись за весла, и капитаны направились к флагманскому кораблю. Эльрик стоял на носу и смотрел вперед. Его черный шлем закачался в такт шагам.

Пройдясь по палубе, Эльрик стал наблюдать за воинами-гребцами, налегавшими на весла, им помогал легкий ветерок, который играл громадными пурпурными парусами, пуская по ним изящные переливающиеся волны.

Остров Пурпурных Городов был уже не виден, и одна зеленая переливающаяся вода окружала корабли флота, выстроившиеся за флагманом, а замыкающий корабль казался искрой на горизонте.

В своем движении флот постепенно перестроился в пять эскадр, которые должны были определить окончательный боевой порядок. Каждая эскадра подчинялась опытному Морскому Лорду из Пурпурных Городов. Остальные капитаны в большинстве своем были сухопутными командирами, ускоренно обученными основам морской тактики. Мунглум, спотыкаясь, прошел вдоль командирской палубы и встал рядом со своим другом.

— Как тебе спалось в последнюю ночь? — спросил он Эльрика.

— Отвратительно. Сплошные кошмары.

— Ну, значит, с тобою было то же, что со всеми нами. Тяжкие сны преследовали каждого. Образы демонов и чудовищ наполняли их.

Эльрик слегка кивнул, но не придал значения словам Мунглума. Элементы Хаоса в их собственном бытии все более и более отчетливо пробуждались, вызванные надвигающейся встречей с самой ордой Хаоса. Он надеялся, что в реальности они будут достаточно сильно подавлены, и что их единственным проявлением будут сны.

— Что-то непонятное впереди! — крикнул кто-то невидимый в страхе и смятении.

Эльрик рупором приложил руки ко рту и, подавшись назад, крикнул:

— На что оно похоже?

— Я ничего подобного не видел, господин, поэтому не могу описать.

Эльрик повернулся к Мунглуму.

— Передай приказ по флоту: уменьшить скорость с четырех к одному удару барабана, эскадренные командиры должны приказать перестроиться в окончательный боевой порядок.

Распорядившись, он подошел к мачте и начал быстро подниматься по лестнице вверх к наблюдательной площадке. Он поднимался все выше и выше над палубой. Висящая над головой люлька раскачивалась, как колыбель.

— Это враги, господин? — спросил человек, когда Эльрик забрался к нему.

Эльрик внимательно вглядывался в горизонт, затянутый чем-то вроде поблескивающей тьмы, которая время от времени выбрасывала вверх змеящиеся щупальца субстанции, зависающие на мгновение, а затем вновь втягиваемые ею. Дым с другой стороны подкрадывался к ним все ближе и ближе, затягивая пеленой море.

— Это враг, — медленно произнес Эльрик.

Он задержался еще на какое-то время в люльке, изучая субстанцию Хаоса, которая издалека походила на судорожно умирающего монстра. Но это ни в коем случае не было агонией — для Хаоса нет законов. С этого удобного для наблюдения места Эльрик также ясно видел флот, состоящий из соответствующих эскадр, выстроившихся черным клином примерно в милю шириной и две мили в длину. Его корабль был на небольшом расстоянии от передовой линии остальных кораблей, хорошо видимой эскадренным командирам.

Эльрик кивнул вниз Каргану и крикнул:

— Продолжай двигаться вперед, Карган!

Морской Лорд без промедления кивнул в знак понимания. Он был полностью посвящен в план битвы, так как план этот обсуждался достаточно долго. Ведущая эскадра под командой Эльрика, составленная из наиболее мощных боевых кораблей, должна была ворваться в самый центр вражеского флота и расстроить его боевой порядок, имея своей главной целью корабль Ягрина Лерна. Если Ягрин Лерн будет убит или скроется, их победа над остальными силами будет обеспечена.

Через некоторое время темная субстанция стала ближе, и Эльрик смог различить паруса первых кораблей, которые двигались, выстроившись один за другим. Потом, когда они подошли ближе, он увидел, что с каждой из сторон этой надвигающейся группы кораблей стали появляться громадные силуэты, превосходившие даже самый большой боевой корабль Ягрина Лерна.

Корабли Хаоса!

Эльрик узнал их, вспомнив описание из древних преданий.

Это были корабли, похожие на обычные, но плавающие в глубинах океанов. Матросами на них были утонувшие моряки, а командовали ими существа, ничего общего с людьми не имеющие.

Это был флот из глубочайших и мрачных пучин океанов, которые с незапамятных времен были предметом распрей между духами водных стихий во главе с Королем Страашей и Лордами Хаоса, которые считали морские глубины своей исконной территорией на Земле. Легенды говорили, что когда-то Хаос управлял морем, а Закон — сушей. Возможно, из-за этого у людей существует страх перед морской стихией.

Но фактом являлось то, что хотя духи морских стихий успешно отвоевали верхние части моря, Лорды Хаоса продолжали удерживать самые глубокие слои посредством своего флота Смерти.

Сами корабли не были созданы на Земле, несмотря на то, что их капитаны были земными существами, а экипаж — людьми. Корабли нельзя было повредить ничем земным.

Итак, они приблизились, и у Эльрика рассеялись последние сомнения относительно происхождения этих кораблей.

Символ Хаоса был начертан на их парусах — восемь янтарных стрел, расходившихся из центрального круга — символ претензий Хаоса на реализацию всех возможностей в то время, как Закон сдерживает и уничтожает возможности, и в результате застывает в вечной неподвижности. Символ Закона — стрела, направленная вверх, символизирует направление и контроль. Эльрик знал, что именно Хаос впадал в стагнацию, хотя и непрерывно меняющуюся, но никогда не прогрессирующую.

Но в его сердце существовала тоска по этому символу, ведь он был предан Лордам Хаоса в прошлом, и его народ, существовавший под их началом, был создан силами Хаоса.

Но теперь Хаос должен объявить войну Хаосу. Эльрику необходимо выступить против тех, кому он был верен, повернуть оружие, созданное хаотичными силами, против них самих же. Время изменений пришло.

Он выбрался из люльки и спустился на палубу по веревке. Последние несколько футов он пролетел по воздуху и приземлился рядом с подбегавшим к мачте Дайвимом Слормом. Эльрик быстро рассказал ему об увиденном.

Дайвим Слорм был поражен.

— Но флот Смерти никогда не поднимается на поверхность, кроме… его глаза расширились.

Эльрик пожал плечами.

— Да, есть легенда, говорящая, что флот Смерти поднимается из глубин, когда наступает время для окончательной битвы, когда Хаос выступит сам против себя, когда Закон будет слаб, и человечество будет ожидать исхода битвы, которая решит, будет ли на обновленной Земле торжествовать Хаос, или она перейдет под полное управление закона. Когда Сепириту рассказал мне об этом, я был в полной растерянности. С тех пор, изучив множество манускриптов, я полностью уверился в этом.

— Значит, это последняя битва?

— Может быть, — ответил он, — но совершенно точно, что одна из последних, когда навсегда решится вопрос, будет ли Закон или Хаос управлять Землей.

— Если мы проиграем битву, то, несомненно, будет управлять Хаос.

— Возможно, но запомни, что, вступая в борьбу, не стоит думать, что эта схватка — последняя.

— Так говорил Сепириту, но если мы проиграет этот день, у нас будет мало шансов проверить его правоту.

Дайвим Слорм сжал рукоять Меча Печали, висевшего у него на боку.

— Кто-то должен совладать с этими клинками — мечами Судьбы — когда придет время решающей дуэли. Ведь наши союзники слабы, Эльрик.

— Увы. Но я надеюсь, что удастся вызвать несколько других. Страаша, Король Морских Стихий, должен выступить против флота Смерти, а он брат Граоля и Миши, Лордов ветров. Возможно, через Страашу удастся вызвать его наземных родственников. С их помощью нам будет легче бороться.

— Я знаю только обрывки заклинания, призывающего Водяного Короля, — сказал Дайвим Слорм.

— Я знаю всю руну. Очевидно, надо поспешить, так как наш флот через два часа или даже меньше войдет в соприкосновение с врагами, и у меня не будет времени для вызова духов, а кроме того, необходимо собрать все силы.

Эльрик направился на нос судна, лег на палубу и начал всматриваться в океанские глубины и в глубины своего сознания, нащупывая, собирая странные и древние заклинания, заключенные в нем. Постепенно он погрузился в гипнотический транс, теряя контакт с собственным телом и отождествляя себя с колышущейся поверхностью океанской воды.

Без малейшего волевого усилия древние слова начали складываться в его горле, и губы его задвигались в такт руне, которую знали его древние предки, когда они и все элементы стихий Земли были союзниками и помогали друг другу, давным-давно, в период расцвета Светлой Империи, более десяти тысяч лет назад.