Основными же рычагами ее развития, судя по документу, должны служить: снижение доходности других сегментов финансового рынка и административные мероприятия. На наш взгляд, этого недостаточно. Без четкой системы гарантий ( в том числе и государственных), льгот для инвесторов, механизмов поддержки банков, осуществляющих инвестиции в реальный сектор, намеченные мероприятия могут остаться очередными декларациями.
      Полагаю, что раздел развития банковского сектора должен быть дополнен именно с учетом перспектив участия банков в инвестиционном процессе, в том числе из возможной работы по реализации Бюджета развития.
      Поддерживая в целом идеологию и направленность среднесрочной программы, наша Ассоциация считает необходимым дополнить основные ее разделы планом конкретных действий по реализации тех или иных направлений с временной разбивкой. Программы Правительства должны быть более реалистичными и конкретными - это главное пожелание.
      О создании механизма инвестиционного оживления в секторе реальной экономики
      А. В. Мурычев
      (Бизнес и банки (газета) No 7 (329) февраль 1997 г., стр.1-2)
      Сегодня проблема оживления инвестиционного процесса становится ключевой для российской экономики. От того, насколько успешно, в какие сроки, какой ценой и кем будет она решена, зависят дальнейшее направление и содержание российских реформ. Между тем, сочетание всех необходимых для запуска инвестиционного механизма условий складывается весьма неблагоприятное.
      Во-первых, продолжается инвестиционный кризис, отличающийся глубиной и застойностью. За последние годы в стране ни разу не наблюдалось инвестиционного оживления, а нынешние вложения в основной капитал составляют лишь около 24 - 25% от уровня 1990 года. Темпы падения инвестиций существенно превышают темпы падения производства (за 1996 г. превысили примерно в 2,5 раза). Наблюдаются постоянное сокращение государственных инвестиционных ресурсов и невыполнение федеральных инвестиционных программ (в 1995 г. из 206 пусковых производственных объектов приняты в эксплуатацию 38, за 1 полугодие 1996 г. из 196 - только два). В сочетании с другими факторами это приводит к общему падению инвестиций. Характерно, что бюджетные средства, выделяемые на эти цели, представляют собой в значительной мере погашение задолженности по инвестиционным программам прошлых лет. Так называемый бюджет развития, наконец-то выделенный в рамках бюджета-97, к сожалению, недостаточен, а надежды на его выполнение эфемерны. Происходят негативные с точки зрения воспроизводства изменения в структуре инвестиций в пользу инвестиций непроизводственного характера. Из инвестиций, направляемых в реальный сектор, доминируют вложения в сырьевые отрасли. Продолжается падение эффективности инвестиций в реальном секторе. Так, по данным ЦБ, количество дополнительной продукции на 1 рубль капитальных вложений упало в 1995 г. по сравнению с 1991 г. на 67 % и в 1996 г. продолжало снижаться.
      Во-вторых, банки - неотъемлемые участники инвестиционного процесса переживают нелегкие времена. Многие эксперты даже говорят о банковском кризисе. В 1996 г. лишились лицензий 245 кредитных организаций, более 500 терпят банкротство. Но главная проблема в том, что совокупные активы российских банков по своим размерам и качеству совершенно неадекватны инвестиционным потребностям реального сектора российской экономики. В структуре активов невелика доля кредитования реального сектора - банки слишком озабочены борьбой за собственное выживание и объективно не в состоянии предоставлять инвестиционные кредиты. Кроме того, российскому банковскому сообществу надо признать, что значительная часть кредитных институтов не умеет работать с предприятиями реального сектора; не имеет разветвленной филиальной сети; наконец, неспособна существовать при отсутствии спекулятивных источников, обеспечивающих сверхприбыли.
      В-третьих, поразивший экономику платежный кризис ударил по другой группе участников инвестиционного процесса - предприятиям. Взаимные неплатежи за десять месяцев 1996 г. превысили 860 трлн.руб., задолженность по зарплате из-за отсутствия собственных средств превышала на конец октября 35 трлн.рубл. В этих условиях надежды на собственные средства предприятий как источник инвестиций иллюзорны. Особенность нынешней экономической ситуации в том, что инвестиционный, банковский, платежный кризисы протекают одновременно. Накладываясь друг на друга и сочетаясь с другими кризисами (бюджетным, социальным, кризисом производства), они образуют клубок противоречий, который не может рассосаться сам собой. Так, практика 1996 г. доказывает, на наш взгляд, явную недостаточность сведения политики поощрения инвестиций к одновременному выполнению трех условий: сокращению темпов инфляции, сокращению доходности по ГКО, снижению ставок рефинансирования. Да, ставки рефинансирования снижаются. Да, темпы инфляции колеблются вокруг значений, которые полтора-два года назад казались недостижимыми. Наметилась тенденция и к падению доходности по ГКО. Но пассивное ожидание инвестиционного бума в этих условиях представляется наивным. Тем более надо учитывать, что отмеченные достижения дались дорогой ценой и вполне могут оказаться "пирровой победой". Хозяйственная активность предприятий подавлена, они обескровлены отсутствием полноценных денежных средств. Угроза увеличения бюджетного дефицита будет противодействовать сокращению размеров государственных внутренних заимствований. Сокращение же доходности по ГКО усугубит тяжелое положение большей части кредитных организаций.
      Кто в этих условиях станет основным субъектом решительных действий по выходу из системного кризиса, по нормализации инвестиционного процесса, а затем и по его форсированному развитию ? Ни государство, ни банки, ни тем более предприятия с такой ролью поодиночке не справятся. Полагаем, что лишь активное сотрудничество этих трех субъектов способно переломить ситуацию.
      Ассоциация промышленно-строительных банков "Россия" имеет свое видение возможностей такого сотрудничества. Мы исходим из того, что процесс создания отлаженного механизма аккумулирования свободных средств предприятий, населения, государства, иностранных инвесторов и трансформации их в эффективные производственные инвестиции потребует длительной кропотливой работы. Она должна вестись одновременно по нескольким направлениям. Это общая макроэкономическая политика Правительства, совершенствование налогообложения, правовая защита инвестиций, амортизационная политика, проведение институциональных преобразований банковской системы, ее дифференциация в соответствии с задачами перехода к экономическому росту. Очевидно, что необходимость таких преобразований назрела. Важным шагом на этом пути могло бы стать принятие ряда законодательных и нормативных актов, определяющих статус и регламентирующих деятельность тех банков, которые специализируются на инвестировании в реальный сектор экономики. Именно этот шаг и решила сделать наша Ассоциация. Мы находимся как раз на стыке реального сектора и банков, обслуживающих этот сектор. Мы знаем ситуацию на предприятиях и проблемы банков.
      Опираясь на многочисленные предложения банков, входящих в нашу Ассоциацию, мы в инициативном порядке подготовили пакет следующих документов:
      - проект указа Президента "О стимулировании инвестиционной деятельности коммерческих банков";
      - проект закона "Об инвестиционно-коммерческих банках в Российской Федерации";
      - проект поправок к закону "О банках и банковской деятельности";
      - проект поправок к закону "О Центральном банке Российской Федерации".
      Указ Президента, на наш взгляд, мог бы носить постановочно-порученческий характер. Его главное предназначение - ускорить разработку законодательных и нормативных актов в сфере инвестиционной деятельности банков, а также Концепции стабилизации и повышения надежности банковской системы. Характерно, что подавляющее большинство полученных отзывов не содержит принципиальных возражений против положений проекта указа Президента.
      Иначе обстоит дело с проектом закона "Об инвестиционно-коммерческих банках в Российской Федерации". Суть закона состоит в законодательном определении статуса инвестиционно-коммерческого банка, особенностей его деятельности, мерах государственной поддержки.
      Мы ввели шесть отличительных признаков инвестиционно-коммерческого банка, а с учетом двух временных условий - восемь параметров, одновременное соблюдение которых является необходимым условием для рассмотрений Центральным банком вопроса о включении кредитной организации в реестр инвестиционно-коммерческих банков. По нашему мнению, сочетание восьми разнородных параметров способно отфильтровать из круга претендентов на статус инвестиционно-коммерческого банка те банки, которые действительно в состоянии выполнять эти функции.
      Следует подчеркнуть, что определяющие статус критерии отнюдь не подогнаны искусственно под банки, входящие в нашу Ассоциацию. Напротив, значительная часть банков - членов Ассоциации посчитала эти требования чрезмерно жесткими. В то же время многие крупнейшие российские банки, в нашу Ассоциацию не входящие, с легкостью подпадают под статус инвестиционно-коммерческих. На этом основании мы отвергаем обвинения в прямом лоббировании интересов лишь одной части банковского сообщества.
      На наш взгляд, если по вопросу о статусе удастся достичь консенсуса, то проблемы, связанные с особенностями деятельности инвестиционно-коммерческих банков, предоставлением определенных прав, полномочий и льгот, не вызовут непреодолимых разногласий. Вряд ли кто будет спорить с тем, что банки, профильной деятельностью которых является кредитование предприятий реального сектора, т.е. берущие на себя повышенные риски, могут претендовать на работу в несколько ином режиме, чем обыкновенные коммерческие. Тем более, что в соответствии со ст. 73 закона "О Центральном банке" Банк России вправе устанавливать дифференцированные нормативы и методики их расчета по видам банков.
      Мы считаем необходимым подчеркнуть, что адекватное регулирование банковской системы России невозможно сегодня без полномасштабного учета ее дифференциации: в первую очередь дифференциации по преобладающему виду операций и соответственно по структуре активов. Она была вызвана недостаточностью нормативного обеспечения финансовой сферы, из-за которой вплоть до самого недавнего времени практически все финансовые компании регистрировались в качестве банков. Банковская форма была исключительно удобна для таких компаний: она позволяла осуществлять практически весь спектр финансовых операций.
      В результате к настоящему времени в России сложились четыре основные группы банков, различия между которыми были качественно усилены обострением банковского кризиса в конце 1995 г. и в 1996 г.
      Первую группу составили банки, которые, как правило, в первую очередь всплывают в обыденном сознании при упоминании этого слова. Обыденное сознание правильно отражает ситуацию: эти банки не только качественно, но и чисто количественно составляют основу банковской системы страны. Это крупные и крупнейшие универсальные банки (средний и тем более мелкий банк универсальным быть, как правило, не может - попросту не хватит ресурсов), расположенные преимущественно в Москве и Московской области.
      Вторую группу образуют средние и мелкие банки, занимающиеся в основном небанковскими операциями, - как правило, на фактически гарантированном сегодня рынке государственных ценных бумаг. Это - не коммерческие банки в собственном смысле слова, а скорее, разнообразные и обычно достаточно узко специализированные финансовые компании.
      Третья группа - "огосударствленные" банки, значимую долю операций которых составляет обслуживание расчетов государства. Их сотрудничество с государством может принимать форму не только обслуживания бюджетных счетов, но и осуществления совместных с государством (в том числе гарантированных им) проектов. В эту группу входят и "муниципальные банки", непосредственно принадлежащие руководству субъектов Федерации.
      Все эти группы имеют устойчивые источники финансовых ресурсов и, несмотря на отдельные громкие катастрофы своих представителей, в целом относительно стабильны. Это не значит, что их существование безоблачно. Наименее предпочтительны перспективы муниципальных банков, "съедаемых" местными властями в результате бюджетного кризиса. Постепенное снижение доходности государственных ценных бумаг медленно "убирает табуретку" из-под ног финансовых компаний. Системный финансовый кризис ухудшает положение универсальных банков. И даже огосударствленные банки федерального уровня являются заложниками жестокой политической борьбы за перераспределение ресурсов, обостряющейся по мере сокращения последних.
      Однако перечисленные трудности носят текущий, преодолимый характер. В целом они незначительны по сравнению с проблемами четвертой группы банков, обслуживающих преимущественно предприятия реального сектора экономики и потому зависящих, в первую очередь, от них. Сегодня положение этой категории хуже всего: терпящие бедствия предприятия "съедают" относящиеся к ней и контролируемые ими банки в полном соответствии с принципом "умри ты сегодня, а я - завтра". Причина - чрезмерно жесткая финансовая политика, превысившая адаптационные возможности народного хозяйства и чрезмерно ухудшающая положение предприятий реального сектора.
      Те, кто игнорирует характер дифференциации банковской системы России, склонны говорить о безвредности и безопасности открытой фазы банковского кризиса. По их мнению, гибель даже полутора из нынешних 2,5 тысяч банков не приведет к заметному ухудшению общей социально-экономической ситуации. Эта позиция справедлива лишь по отношению к мелким и мельчайшим банка, являющимся по преимуществу спекулятивными финансовыми компаниями. Однако такие оптимисты не учитывают "мелочи": эти банки работают на почти гарантированных рынках и первыми не погибнут, так как их устойчивость относительно велика. Конечно, их позиции существенно подрывает снижение доходности операций с ГКО и другими государственными ценными бумагами, но оно вряд ли будет достаточным для массового разрушения указанных банков. Кроме того, чрезмерная жесткость финансовой политики, вызывая массовое замещение денег различными суррогатами, открывает для банков этой категории новый богатейший рынок - рынок заменителей денег. Сегодня, когда собственные денежные суррогаты (в том числе в виде векселей) эмитирует значительное количество не только предприятий, но и регионов, клиринг различных видов этих суррогатов и организация расчетных цепочек являются едва ли истощимым в обозримом будущем полем деятельности.
      Поэтому как раз те банки, гибель которых не окажет негативного влияния на социально-экономическую ситуацию, в массе своей останутся целыми и невредимыми. В наихудшее положение попадут совсем другие кредитные организации. И хотя их будет значительно меньше, их разрушение станет весьма ощутимым ударом по народному хозяйству России и может привести к дезорганизации реальной сферы экономики, ибо первыми погибнут находящиеся в наихудшем положении банки четвертой группы, ориентированные преимущественно на обслуживание реальной экономики и удовлетворяющие существенную часть ее потребности в расчетах и оборотных средствах. Кто может из заменить ?
      Филиалы крупных московских банков не заинтересованы в "мелочевке" и смогут взять на обслуживание лишь наиболее крупных привлекательных из местных клиентов. Кроме того, по вполне объективным причинам, к которым относится и сложное положение самих крупных универсальных московских банков, филиалы, как правило, склонны к работе "в режиме пылесоса", высасывающего из регионов местные финансовые ресурсы и усугубляющего и без того сложное положение.
      Часть клиентов разоряющихся местных "промышленных" банков могут "подобрать" муниципальные банки, являющиеся мечтой значительной части глав администраций. В ряде регионов полным ходом идет насильственный сгон клиентов в муниципальные банки с фактическим подавление всех остальных местных кредитных организаций. "Зачем мне два банка в моем регионе ? Достаточно одного, если он будет моим" - такая логика разумна с точки зрения борьбы за власть и финансовые ресурсы. Однако фактическая монополизация значительной части банковских услуг, пусть и на региональном уровне, по объективным причинам неминуемо ухудшает общее финансовое положение региона. В условиях системного финансового кризиса она завершается банкротством "банка местных властей", который обычно не выдерживает нарастающего бюджетного давления.
      Таким образом, реальных приемлемых способов компенсировать гибель банков четвертой группы для народного хозяйства государство не имеет. Значит, существует объективная общественная потребность в их поддержке. Принципиально важно, что на первых порах поддержка эта может осуществляться даже в рамках сегодняшней жесткой финансовой политики, без какого-либо ее смягчения.
      Наиболее разумный и простой путь - дифференциация нормативов обязательного резервирования и вообще механизма государственного регулирования в зависимости от структуры активов банков, со снижением давления на банки, обслуживающие реальный сектор экономики. Осуществление такой дифференциации за счет банков - финансовых компаний будет означать стимулирование (в том числе инвестиционное) реального сектора в рамках чрезмерно жесткой финансовой политики.
      Таким образом, стимулирование инвестиционной деятельности можно начать уже сейчас, вне связи с дискуссиями по наиболее принципиальному и сложному вопросу современной экономической политики. Вместе с тем, необходимо осознавать, что поддержка банков, обслуживающих преимущественно реальный сектор экономики, сама по себе принесет обществу лишь частичное и временное облегчение, ибо первопричина сегодняшних проблем - чрезмерно жесткая финансовая политика. Ее регулируемое смягчение и поддержка банков, обслуживающих реальный сектор экономики, должны идти параллельно и дополнять друг друга.
      Заметным шагом на пути действенной поддержки банков, обслуживающих реальный сектор, могло бы стать принятие подготовленных Ассоциацией документов. Рабочей группой по подготовке пакета документов были рассмотрены сотни замечаний, возражений и дополнений, поступивших от банков - членов Ассоциации, Центрального банка РФ, Минэкономики, Минфина, Совета Безопасности, глав администраций субъектов Федерации, а также от Финансовой академии, Института экономики, фонда "Реформа". Все ценное и конструктивное, на наш взгляд, было учтено при доработке. На наши инициативы откликнулось большинство субъектов Федерации. Значит, проблемы повышения инвестиционной активности банков волнуют органы исполнительной власти на местах.
      Реакция федеральных органов, к сожалению, гораздо более сдержанная. Видимо, она во многом объясняется либо подозрением в том, что члены Ассоциации преследуют узкогрупповые интересы, стремятся добиться для себя под благовидным предлогом необоснованных льгот и привилегий, либо бюрократическим нежеланием изменять существующее положение вещей.
      Считаем необходимым отдельно остановиться на основных выдвигаемых против нас обвинениях, на аргументированных доводах против создания инвестиционно-коммерческих банков.
      Аргумент первый. Действующая система организации инвестиционного процесса и поощрения инвестиционной активности банков достаточна и не нуждается пока в изменениях и дополнениях.
      Мы категорически не согласны с этим аргументом, так как реальное положение вещей свидетельствует об обратном - инвестиционный процесс полностью дезорганизован, что убедительно подтверждают данные о динамике инвестиций из всех источников.
      Аргумент второй. Выделение в банковской системе специализированных групп кредитных организаций, дифференцированных по каким-либо нормативам, ослабит банковское сообщество и дезорганизует его.
      Нам представляется, что напротив, законодательное закрепление статуса специализированных кредитных организаций, сфер их деятельность, возможных льгот внесет ясность и укрепит в целом банковскую систему. Это положит конец жесткой подковерной борьбе между банками, ведущейся отнюдь не методами здоровой конкуренции по весьма зыбким и юридически не закрепленным критериям.
      Аргумент третий. Государство сейчас не в состоянии пойти на поддержку инвестиционного процесса в тех масштабах, которые предусмотрены проектом закона "Об инвестиционно-коммерческих банках в Российской Федерации", в силу того, что у него нет средств. Соответственно весь пакет документов несвоевременен.
      Признавая право на такой аргумент, считаем, что с ним нельзя соглашаться. Это - позиция пассивного приспособления к ситуации. Она не носит созидательного характера и в принципе не в состоянии вывести экономику на траекторию роста. Тем более что проект закона "Об инвестиционно-коммерческих банках" не определяет размеры льгот и меры государственной поддержки, за что, кстати, рабочая группа подверглась острой критике со стороны ряда банков. Закон ставит проблему, определяет направления сотрудничества банков с государством в деле стимулирования инвестиций, приглашая государство по мере возможностей участвовать в этом процессе. Конкретное же наполнение определенных законом форм сотрудничества может изменяться по мере изменения макроэкономической ситуации и приоритетов государственной экономической политики.
      Это - то, что касается аргументов против принятия специального закона об инвестиционно-коммерческих банках. Большинство же организаций, рассмотревших наши предложения, в целом их поддерживают, но задаются рядом вопросов, основные из которых звучат примерно так. Почему банки, призванные участвовать в инвестициях в реальный сектор, называются инвестиционно-коммерческими, а не инвестиционными ? Почему нужен законодательно определенный статус инвестиционно-коммерческого банка, а для проведения инвестиционных программ, в том числе с участием государства, недостаточно уполномоченных банков, существующих и могущих появиться в будущем ? Почему предусмотрено создание целой сети инвестиционно-коммерческих банков ? Может быть, есть смысл придать статус инвестиционно-коммерческого какому-нибудь одному из крупных банков, который будет концентрировать в своих руках все инвестируемые в реальный сектор средства ? Какие рычаги государство сможет применить для действенного контроля за прохождением через инвестционно-коммерческие банки части бюджетных средств ?
      Попытаюсь ответить на эти вопросы, хотя полагаю, что они являются предметом дискуссии и могут быть найдены разные варианты решений.
      В первую очередь, непонятна озабоченность тех, кому сочетание "инвестиционно-коммерческие банки" кажется странным и даже внушающим какие-то опасения. Логичнее, наверное, было бы создавать непосредственно инвестиционные банки. Но здесь надо принимать во внимание специфику российской банковской системы, ее молодость и неустоявшийся характер. Сейчас мы не "вытянем" чисто инвестиционные банки - они лопнут или полностью сядут на шею государству. Надо двигаться в направлении инвестиционных банков, занимающихся исключительно инвестициями. Но это дело будущего, хотя, вероятно, и весьма недалекого. Инвестиционно-коммерческие же банки отвечают нынешним реалиям. Это банки, несущие на себе отпечаток специфики развития молодой российской банковской системы, но в то же время тесно связанные с предприятиями реального сектора и не прекращавшие его кредитование на всех этапах реформ. Считаем, что инвестиционно-коммерческие банки, примерно в том виде, как они прописаны в проекте закона, являются мостиком, соединяющим настоящее с будущим. Будущее - это инвестиционные банки. Инвестиционно-коммерческие банки - этап на пути к инвестиционным банкам. Подобная этапность могла бы найти отражение в разрабатываемой Центробанком Концепции стабилизации и повышения надежности банковской системы.
      Практическая деятельность инвестиционно-коммерческих банков стала бы своеобразным испытанием для обкатки основных системообразующих идей будущих инвестиционных банков, выявила бы недостатки, нуждающиеся в устранении, подсказала пути дальнейшего развития банковской системы. Одновременно произошел бы естественный отбор тех банков, которые в дальнейшем смогли бы стать полноценными инвестиционными. Были бы подготовлены необходимые кадры, отработаны технологии осуществления инвестиций.
      Теперь - об "уполномоченности" в банковской сфере. Ассоциация полагает, что сам статус "уполномоченных" в ситуации перманентного банковского кризиса является мощным рычагом усиления конкурентной борьбы между банками, правила и исход которой определяются не соображениями экономической или финансовой целесообразности, а лоббистскими возможностями. Здесь верх зачастую берет отнюдь не профессионализм кредитных учреждений. Эта борьба изматывает банковское сообщество, носит деструктивный характер. При этом статус "уполномоченности" и процедура его присвоения юридически не определены.
      Мы предлагаем повысить легитимность банковской дифференциации, в значительной мере нейтрализовать субъективный и нередко волюнтаристский характер принятия важных решений по банковской деятельности. Полагаем, наши предложения не ущемляют компетенцию Центрального банка. При их разработке мы исходили из непреложности закона о Центральном банке РФ, а предлагаемые нами поправки к нему носят редакционно-уточняющий характер.
      Теперь - о централизации инвестиционного процесса в одном крупном банке. Считаем, что сейчас ни один банк не справится с этой задачей. Чтобы создать разветвленную эффективную систему, пришлось бы провести коренную и практически одномоментную реорганизацию существующей системы кредитных организаций. Кстати, именно такую идею предлагали отдельные члены экспертного совета Ассоциации. На наш взгляд, она слишком радикальна и не очень-то вписывается в контекст рыночной экономики. Полагаем, что сохранение отношений здоровой конкуренции и разумной децентрализации будет только на пользу российским банкам. Хотя с точки зрения эффективности контроля за прохождением инвестиционных средств идея такой централизации выглядит убедительно. Однако могут быть найдены и иные методы контроля. Кстати, там, где в соответствии с нашими предложениями государство вносило бы вклады в уставные капиталы инвестиционно-коммерческих банков, в состав органов управления банками обязательно входили бы и представители государства.
      Ключевой вопрос - об источниках средств для инвестирования. В этой связи представляется целесообразным еще раз рассмотреть как ряд предложений, высказываемых представителями политической оппозиции, так и стандартных, повторяющихся из года в год в выступлениях экспертов, чиновников, ученых. В их числе могут быть: введение монополии на продажу алкогольных напитков; повышение акцизов на ряд товаров; увеличение рентных платежей; улучшение управления принадлежащей государству частью собственности; повышение собираемости налогов и др. Полагаем, однако, что эти меры способны в лучшем случае уменьшить дыры в бюджете, но недостаточны для ощутимых инвестиций.
      Считаем целесообразным рассмотреть два, на наш взгляд, более существенных предложения.
      Первое касается государственного инвестиционного займа, размещаемого среди населения. Это был бы строго целевой заем под гарантии государства с ежегодной выплатой процентов и первым погашением через три-четыре года. Параллели с недоброй памяти займами восстановления народного хозяйства СССР неуместны. Мы предлагаем заем не только добровольный, но и экономически привлекательный. Государство должно гарантировать по нему выплату процентов не ниже ставок по срочным вкладам в Сбербанке. Полученные от размещения займа средства должны направляться исключительно на высокоэффективные инвестиционные проекты со сроком окупаемости не более двух-трех лет. Это могли бы быть проекты, предусматривающие незначительные вложения в почти готовые объекты или даже в уже имеющиеся производственные мощности. Можно было бы подумать и о целевых займах под конкретные проекты. Представляется, что для населения форма государственного займа предпочтительнее приобретения дополнительно эмитируемых акций.
      Второе предложение касается дополнительной кредитно-денежной эмиссии. Если правительство решается на эмиссию, то было бы разумнее, на наш взгляд, использовать ее для кредитования быстроокупаемых инвестиционных проектов, например, в пищевой или легкой промышленности. Тогда инфляционный эффект был бы гораздо ниже, нежели в случае расходования этих средств на текущие социальные потребности.
      "Инвестиционное сознание" условие развития
      А. В. Мурычев
      (Экономика и жизнь (газета) No 22 (8663) май 1997 г., стр. 1.)
      После завершения периода высокой инфляции экономика уже второй год топчется на месте. Причем пространство, так сказать, "для топтания" постоянно сокращается - того и гляди, что ступить будет некуда - придется опять падать.
      Да, темпы открытой инфляции существенно снижены, хотя глубинные причины ее не устранены. Цена низкой инфляции - подавленное производство, колоссальные неплатежи, задолженности по зарплате и пенсиям - такова, что грозит взорвать то неустойчивое социально-экономическое равновесие, в котором живет страна.
      Действительно, за год с небольшим значительно снижена ставка рефинансирования Центрального банка. Уменьшены нормативы обязательного резервирования. Обменный курс держится в рамках валютного коридора. Снижается доходность государственных ценных бумаг. Но падение ВВП за 1996 год достигло 6 процентов. Долгожданные инвестиции не только не пошли в производство, напротив - инвестиционный кризис усилился. Снижение только за год инвестиций на 18 процентов - нечто "рекордное" даже для привыкшей к многолетнему кризису России. Неплатежи возросли до гигантских размеров, а бюджетно-налоговый кризис достиг такой остроты, что, по признанию самих властей, грозит существованию государства как такового.
      Поведение всех основных групп инвесторов (предприятия, банки, государства, население, нерезиденты) в силу разных причин или не отличалось активностью, или было ориентировано по-прежнему на спекулятивные рынки.
      В тяжелейшем состоянии оказались банки, хотя по чисто формальным признакам коллапса банковской системы не произошло.
      Укрепилась тенденция невыполнения кредитными организациями установленных экономических нормативов. Примерно 40 процентов банков в течение 1996 года не покрывали собственным капиталом даже оплаченный уставный фонд (проедали средства акционеров, пайщиков), а более 10 процентов - утратили собственный капитал и работали исключительно на привлеченных ресурсах. Реально созданные резервы на возможные потери по ссудам (около 13 трлн.рублей на конец 1996 года) не покрывали даже официально отраженных в банковских балансах объемов просроченных ссуд (18 трлн.рублей).