В некоторых комнатах, на других печах, представлены были в ярко-желтых шапочках голландские рыбаки на ловле сельдей; в комнате царевны Софии, под киотою, висел на стене стеклянный шкапчик, в котором лежали: гребень, полотенце, греческое мыло, сурмилы, румяна и прочие девичьи снадобья. Прадеды наши помнили еще окно, под которым сиживал царь, посматривая на путь-дорожку Троицкую. От этого почтенного здания не осталось теперь ни кирпичика, ни бревнышка, ни черепочка жилого дела, как говорили в старину".
      Сведения об устройстве Алексеевского дворца (впрочем, как и многие другие) ясно свидетельствуют о том, что понятие о европейской культуре и быте Петр I получил еще в детстве в отцовском доме, а не исключительно в Немецкой слободе, как упорно повторяют отечественные и заграничные "европейцы", не имеющие досуга и желания познакомиться с русскими документами и источниками.
      Осенью 1680 года храм Тихвинской иконы Божией Матери был завершен и 31 октября освящен патриархом и в присутствии царя Федора Алексеевича - сына Алексея Михайловича. Об этом имеется запись в журнале повседневных дел царя, в котором отмечались все его "выходы", то есть поездки за пределы дворца: "7189 (1680) года октября в 31 день Великий Государь изволил идти с иконою Пресвятыя Богородицы Тихвинския ко освящению церкви в село Алексеевское... И Великий Государь был на освящении в церкви, а после освящения из села Алексеевского шол Великий Государь в Преображенское".
      Церковь Тихвинской иконы Божией Матери до настоящего времени в общем сохранила тот же облик, какой она имела в ХVII веке, внутри сохранились две особые моленные комнаты царя и царицы. Однако большинство икон и утварь в церкви не ХVII, а XIX века, так как в 1812 году французы устроили в ней склад и конюшню. В 1824 году по распоряжению Александра I на отпущенные из казны деньги церковь была восстановлена, тогда же была разобрана церковь Алексия, человека Божия, а из ее камня выстроена колокольня.
      В ХIХ-ХХ веках в церкви устроены приделы преподобного Сергия Радонежского, святого Николая, преподобного Алексия, человека Божия, мученика Трифона и в подклете - церковь Воскресения Христова.
      Главная святыня храма - древняя Тихвинская икона Богоматери чудотворная, а также особо почитается образ святого Николая и старинный образ святого Алексия, человека Божия, перенесенный, как полагает П.Паламарчук, из разобранной Алексеевской церкви.
      В советское время храм не закрывался. Он даже сохранил свои колокола, хотя, конечно, в те десятилетия, когда в Москве был запрещен колокольный звон, они молчали.
      Современное искусствоведение относит храм к выдающимся памятникам истории и архитектуры. "Его, безусловно, строил первоклассный мастер, свободно владевший всеми тогдашними архитектурными приемами, - пишет известный историк архитектуры М.Ильин. - Храм села Алексеевского примечательный памятник русского зодчества ХVII века, когда так властно сказывалось тяготение мастеров к максимальной декоративности как здания в целом, так и его деталей".
      После смерти Алексея Михайловича Алексеевский путевой дворец был оставлен, его не поддерживали и не ремонтировали. Последующие самодержцы при поездках к Троице, ставших весьма редкими, предпочитали Тайнинский дворец, стоявший в стороне от дороги и скрытый от взоров прохожих и проезжих... Алексеевский дворец разрушался, и накануне Отечественной войны 1812 года был разобран "за ветхостью".
      Кажется, одно из последних царских пребываний в Алексеевском дворце относится к октябрю 1689 года, когда в нем останавливался Петр I, возвращавшийся из Троице-Сергиева монастыря после прекращения стрелецкого бунта.
      Верные ему бояре, солдатские и стрелецкие полки пришли к нему в монастырь. Остававшиеся в Москве стрельцы с повинной вышли из города и ожидали царя в Алексеевском. "Просят прощения, нося на себе топоры и плахи", - как сообщает современник. Эту встречу описывает А.Н.Толстой в романе "Петр Первый".
      "В октябре Петр пошел с одними потешными полками в Москву. Верст за десять, в селе Алексеевском, встретили его большие толпы народа. Держали иконы, хоругви, караваи на блюдах. По сторонам дороги валялись бревна и плахи с воткнутыми топорами, и на сырой земле лежали, шеями на бревнах, стрельцы - выборные - из тех полков, кои не были в Троице... Но голов не рубил, молодой царь не гневался, хотя и не был приветлив".
      Дворцовые крестьяне Алексеевского, жившие на малоплодородных землях, постоянно назначались на различные повинности, одной из самых тяжелых среди них была гужевая, надолго отрывавшая от сельских работ. Не имея возможности заниматься своим хозяйством, сколько требовалось, крестьяне разорялись. В 1762 году крестьяне бывших дворцовых сел Алексеевского и Измайловского подали прошение в Главную Дворцовую канцелярию, в котором говорилось, что они вконец разорены платежами и повинностями и не могут их исполнять, в силу чего многие хозяева ушли нищенствовать. Дворцовая канцелярия признала, что "села малолюдны и исполнять повинности не могут".
      В 1830-е годы в Алекееевском и в окружающих деревнях начинают появляться небольшие фабрики, преимущественно текстильные, красильные, особенно бурное их развитие началось в послереформенное время.
      В 1830 году при реконструкции Мытищинского водопровода в Алексеевском была построена водокачка, в конце века модернизированная в крупное коммунальное хозяйство - Алексеевскую насосную станцию.
      С середины XIX века в Алексеевское, как и во все ближайшие московские окрестности, москвичи стали выезжать летом на дачу. По сообщению С.М.Любецкого, в 1880 году "в Алексеевском, особенно на горке (возле церкви Тихвинской иконы Божией Матери; сейчас эта улочка называется Церковная горка. - В.М.) живет много дачников; там есть своего рода удобства".
      Но Алексеевское никогда не входило в число излюбленных москвичами дачных мест, так как благодаря своей близости к городу было насыщено промышленными предприятиями, безуспешная борьба местных жителей против которых началась еще в конце ХVIII - начале XIX века.
      В 1801 году ввиду ухудшения экологических (тогда, естественно, этого термина еще не употребляли, но понятие существовало) условий в Подмосковье последовал царский указ, касающийся фабричных заведений, "О прекращении в Московских Удельных имениях передела суровья в сукно". Этим указом, в числе прочих фабрик, было запрещено строительство фабрики в селе Алексеевском, чтобы "1) не уничтожить корабельный лес Погонно-Лосиного острова на дрова для фабрики и рабочих; 2) не повышать в столице цен на съестные припасы и дрова; 3) не загрязнять реки Яузы и ее берегов красильнями и их работой".
      В начале XX века Алексеевское вошло в черту Москвы, хотя по инерции его все еще продолжали считать дачным Подмосковьем. В дачном путеводителе 1926 года о нем, кроме исторических, приводятся следующие сведения:
      "В Алексеевском имеются: кооператив, изба-читальня. Проведен водопровод. В настоящее время село ведет переговоры с МОГЭСом о включении Алексеевского в электрическую сеть.
      Алексеевскому принадлежат находящиеся возле Останкинские пруды. Здесь же протекает грязная, измельчавшая речонка Копытовка, впадающая в Яузу.
      Алексеевское дачников к себе не привлекает, поэтому комнату здесь можно достать за 15-20 рублей в месяц.
      От дворца сейчас не осталось и следа. И лишь от времени до времени местные жители находят здесь разные вещицы времени Алексея (совсем недавно здесь найдены 4 деревянные фигуры, переданные Румянцевскому музею)".
      В 1930-е годы в Алексеевском были построены общежития для студентов Студгородок.
      1950-е годы - начало массовой жилой застройки Алексеевского, совершенно преобразившей всю эту местность.
      Но как прежде, проходящие и проезжающие по шоссе мимо Алексеевского останавливают взгляд на церкви Тихвинской иконы Божией Матери, возвышающейся у дороги на холме.
      В последнее время стал широко известен эпизод из истории Великой Отечественной войны, связанный с этой церковью и ее главной святыней Тихвинской иконой Божией Матери.
      Еще во время войны по Москве прошел робкий слух, что зимой 1941 года, когда немцы подошли к Москве, Сталин велел взять из храма чудотворную Тихвинскую икону Богоматери, с ней облетели на самолете вокруг города, и вскоре последовало первое успешное контрнаступление Красной Армии: немцев отогнали от столицы.
      Долгое время это считали легендой, но теперь уже и в печати появились сообщения, что за ней скрывается.
      После нападения фашистов на СССР православный патриарх Антиохийский Александр III обратился к христианам всего мира с просьбой оказать молитвенную и материальную помощь народам России.
      Между тем немцы уже подходили к Москве, осадили Ленинград.
      Митрополит Гор Ливанских Антиохийской патриархии владыка Илия затворился для молитвы в подземной пещере-церкви, находящейся в скале на берегу Средиземного моря. Три дня и три ночи, бодрствуя и не принимая ни воды, ни пищи, он молился перед образом Божией Матери. На третьи сутки ему явилась в огненном столпе Божия Матерь и объявила, что он избран для того, чтобы передать Божие определение, чту должен сделать народ российский для спасения России, и сказала, что если не будет исполнено повеление, то Россия погибнет.
      А повеление было таково:
      "Должны быть открыты во всей стране храмы, монастыри, духовные семинарии. Священники должны быть возвращены с фронтов и из тюрем, должны начать служить. Сейчас готовятся к сдаче Ленинграда - сдавать нельзя. Пусть вынесут, - сказала Божия Матерь, - чудотворную икону Казанской Божией Матери и обнесут ее крестным ходом вокруг города, тогда ни один враг не ступит на святую его землю. Это избранный город. Перед Казанскою иконою нужно совершить молебен в Москве. Затем она должна быть в Сталинграде, сдавать который врагу нельзя..."
      Митрополит Илия отправил в Москву письма и телеграммы о Божественном повелении. Сталин исполнил его. Ленинград выстоял. Москва была спасена.
      Москву облетал самолет с чудотворной Тихвинской иконой Божией Матери из алексеевского храма.
      Этот факт, по свидетельству современников, подтверждал маршал Георгий Константинович Жуков.
      ПОД ЗНАКОМ ВОДОЛЕЯ
      На Рижской площади перед станцией метро на гранитном пьедестале установлена скульптура: мускулистый рабочий, вылепленный в классических традициях певца революционного пролетариата Ивана Шадра, в устремленном вперед мощном, торжествующем движении поднял над головой шар с пучком антенн - искусственный спутник Земли. Этот монумент, работы скульптора С.Ковнера, в честь осуществленного в СССР 4 октября 1957 года запуска в космос первого в мире искусственного спутника Земли был установлен в 1958 году.
      Монумент "Спутник" в сквере у станции метро "Рижская" - первый намек, первое предуведомление о космической теме на проспекте Мира.
      После станции метро "Алексеевская" проспект Мира отклоняется вправо, влево от него отходит Останкинская улица, такая же широкая, как и он сам, а над образованным ими зеленым мысом-бульваром на острие металлического, серебристого, мерцающего, словно растворяющегося в воздухе обелиска высоко в небо вознеслась серебряная ракета. Сам же обелиск, вознесший ее, кажется шлейфом газов, который ракета оставляет, взлетая...
      Обелиск с ракетой - это центральная часть монумента "Покорителям космоса". Общая высота монумента - 107 метров. Обелиск, установленный на мощном постаменте-стилобате, отделанном полированным гранитом, облицован листами из титанового сплава. Перед обелиском - памятник К.Э.Циолковскому, вырубленный из глыбы светло-серого гранита, с надписью на постаменте: "Циолковский - основоположник космонавтики". Циолковский изображен сидящим, на его коленях лист бумаги (видимо, карта звездного неба), голова поднята, взгляд устремлен вверх, в небо. К памятнику и обелиску через весь бульвар проложена широкая аллея - Аллея Героев, вдоль которой установлены бюсты советских космонавтов... Все вместе - обелиск, памятник Циолковскому, Аллея Героев - представляют собой выразительный скульптурно-архитектурный мемориал. На передней части постамента-стилобата высечена надпись: "В ознаменование выдающихся достижений советского народа в освоении космического пространства сооружен этот монумент".
      Первая очередь монумента - обелиск (скульптор А.П.Файдыш-Крандиевский, архитекторы М.О.Барщ и А.Н.Колчин) и памятник К.Э.Циолковско-му (скульптор А.П.Файдыш-Крандиевский) - была торжественно открыта 4 ноября 1964 года.
      Вот уже более тридцати лет стоит этот монумент у станции метро "ВДНХ", за ним, внизу - шумная и суетливая толкучка: ларьки, павильоны, торговля с лотков, с рук, пестрая толпа, текущая к главному входу на Выставку, то и дело останавливающаяся у ларьков и палаток, а в отдалении, в дымке покоящаяся на могучих опорах Останкинская телевизионная башня. Среди этой земной, вернее даже сказать, приземленной суеты, в виду возвышающейся в неподвижном покое телебашни, еще более стремителен взлет обелиска.
      Монумент "Покорителям космоса" - как бы организующий центр, вокруг которого существует и живет все остальное, что есть вокруг. Может быть, он воспринимается так естественно среди этой суеты еще и потому, что воплощает самую заветную и так редко доступную человеческую мечту: вырваться и подняться душой над повседневной мелочной суетой...
      По мере того как идешь вдоль стилобата от торговых рядов к Циолковскому, все глуше и глуше становится их шум, и у памятника наступает тишина. Спокоен и задумчив Циолковский, тихо и малолюдно на просторной аллее бульвара: словно это другой мир, в котором царит несуетное раздумье.
      Вот теперь можно рассмотреть монумент и подумать о тех временах, кому-то памятных по собственным впечатлениям, кому-то известных по рассказам и книгам, о временах первого десятилетия космической эры - 1960-х годах. Тогда живейший общий интерес ко всему космическому (недаром в толпе встречающих вернувшегося из полета Юрия Гагарина, среди многочисленных приветствий первому космонавту, какой-то студент поднял самодельный плакат-призыв: "Все - в космос!") сочетался с таким же всеобщим восторгом и гордостью за космонавтов, за свою страну, за свое время.
      По бокам стилобата расположены бронзовые панели с многофигурными горельефами. В путеводителе двадцатилетней давности о них говорится, что они олицетворяют величественный подвиг советских ученых, конструкторов и рабочих, первыми в мире проложивших путь в космос. Композиции горельефов представляют собой традиционное "шествие", сложившееся в советской скульптуре к 1930-м годам, в котором представители различных профессий, с атрибутами, позволяющими определить их принадлежность к тому или иному виду деятельности, идут или стоят в ритмически организованных группах. На монументе "Покорителям космоса" фигуры горельефов изображены в движении вперед и вверх, куда указывает протянутой вперед рукой В.И.Ленин, изображенный на плоскости за горельефами в технике сграффито. И, словно повинуясь указывающей руке, первые фигуры шествия - колхозница-мать с ребенком на плече и снопом пшеницы у ног и рабочий в комбинезоне - уже вступили на первую ступень величественной начинающейся перед ними и поднимающейся вверх лестницы; за ними - конструктор в халате поднимает на ладони шар, изображающий спутник, далее - инженер, смотрящий в развернутый лист, видимо чертеж, оператор за пультом управления и так далее. Собственно говоря, форма такого символического шествия не нова, она насчитывает тысячелетия и была широко известна еще художникам Древнего Египта. Но каждая эпоха выражает в ней свои идеи и вкусы. Не будем иронизировать по поводу примитивности политических идей и художественных вкусов искусства тех лет. Эпоха была такова, какова была, исправить ее нельзя, ее можно только попробовать понять и, если удастся, извлечь уроки для современности. А может быть, при этом стоит подумать о том, не таким же ли может предстать перед потомками искусство нашего времени.
      Тот аспект, те события времени, о которых призван рассказать и которые должен был увековечить монумент, выражены не только в художественных образах, но и в объясняющих надписях - накладными бронзовыми буквами на граните стилобата. Надпись здесь несет информацию и, кроме того, является художественным элементом памятника, потому-то она так обширна, но зато способствует более полному и осмысленному восприятию зрительных элементов монумента. В художественных произведениях социалистического реализма, как и в общественной жизни эпохи, "текст" из служебного элемента стал самодостаточным художественным образом, развешанные на улицах лозунги назывались художественным оформлением.
      На монументе приведены сообщения ТАСС о важнейших событиях в освоении Вселенной.
      "...В результате большой напряженной работы научно-исследовательских институтов и конструкторских бюро создан первый в мире искусственный спутник Земли. 4 октября 1957 года в СССР произведен успешный запуск первого спутника..."
      "12 апреля 1961 г. в Советском Союзе выведен на орбиту вокруг Земли первый в мире космический корабль-спутник "Восток" с человеком на борту..."
      "...18 марта 1965 г. в 11 часов 30 минут по московскому времени при полете космического корабля "Восход-2" впервые осуществлен выход человека из корабля в космическое пространство".
      "3 февраля 1966 г. в 21 час 45 минут 30 секунд по московскому времени автоматическая станция "Луна-9", запущенная 30 января, осуществила мягкую посадку на поверхности Луны в районе Океана Бурь, западнее кратеров Рейнер и Марий..."
      На передней стороне стилобата в граните высечены стихи Н.Грибачева, поэта официозного, но далеко не бездарного:
      И наши тем награждены усилья,
      Что, поборов бесправие и тьму,
      Мы отковали пламенные крылья
      Себе,
      стране
      и веку своему!
      В стилобате был устроен и в 1981 году открыт Мемориальный музей космонавтики, в экспозиции которого демонстрируются подлинные аппараты, приборы, экипировка космонавтов, их личные вещи и другие предметы, имеющие отношение к исследованию космоса.
      В 1920-е и 1930-е годы, вплоть до войны, одним из самых читаемых произведений фантастики были книги о космических полетах, лекции в Планетарии собирали полный зал, в Домах пионеров, в школах организовывались кружки, "Детгиз", "Молодая гвардия", разные технические издательства издавали и переиздавали научно-фантастические повести К.Э.Циолковского "На Луне", "Вне Земли", "Грезы о Земле и небе", его популярные статьи, его биографию знали все, его убежденное и убеждающее, много раз повторенное заявление о том, что его космические фантазии вовсе не фантазии, а строго научная истина, хотя пока и не реализованная, убеждали всех, как говорили тогда, "на все сто процентов". Имя Циолковского среди мальчишек было известно и популярно, может быть, лишь немного меньше, чем имя Чапаева. Детство и юность многих из тех, кто подготовил космические запуски 1960-х годов, пришлись на время предвоенного увлечения идеями Циолковского.
      Поэтому совершенно закономерно и справедливо в ансамбль монумента "Покорителям космоса" включен памятник "калужскому мечтателю" - Константину Эдуардовичу Циолковскому.
      4 октября 1967 года в честь десятилетия запуска первого искусственного спутника Земли была открыта Аллея космонавтов, ведущая к памятнику Циолковскому и обелиску "Покорителям космоса". Задуманная как часть мемориала, она и планировочно, и образным строем связана с главным обелиском, и благодаря ей обелиск получил великолепную точку обзора, с которой его вид особенно эффектен.
      На Аллее космонавтов установлены бюсты космонавтов, которые первыми встали каждый на свою ступень в истории освоения космоса: Ю.А.Гагагин первый человек, побывавший в космосе (скульптор Л.Е.Кербель); В.В.Терешкова - первая женщина, совершившая космический полет (скульптор Г.Н.Постников); П.Н.Беляев - командир космического корабля "Восход-2", который первым, отключив автоматическое управление, вручную вывел корабль с орбиты и вел до места приземления (скульптор А.П.Файдыш-Крандиевский); А.А.Леонов - первый человек, вышедший из корабля в открытый космос (скульптор А.П.Файдыш-Крандиевский); В.М.Комаров - первым вторично вылетел в космос, он погиб при испытании нового космического корабля (скульптор П.И.Бондаренко).
      На Аллее космонавтов также установлены памятники Главному конструктору первых советских ракетно-космических систем академику С.П.Королеву (скульптор А.П.Файдыш-Крандиевский) и теоретику космонавтики академику М.В.Келдышу (скульптор Ю.Л.Чернов).
      В 1966 году на Выставке достижений народного хозяйства на центральной площади Промышленности открылся павильон "Космос", перед которым установлена многоступенчатая ракета, несущая космический корабль "Восток", на таком корабле совершил свой полет Юрий Гагарин.
      В 1960-е годы новые улицы вокруг монумента "Покорителям космоса" были названы, а также некоторые старые улицы переименованы в честь деятелей космонавтики.
      Вновь проложенная улица по бывшему берегу заключенной в подземный коллектор реки Копытовки и часть 1-й Новоостанкинской улицы получили название Звездный бульвар (1964 год). Новая, отходящая от Звездного бульвара улица была названа именем ученого, изобретателя, в 1930-1931 годах сконструировавшего жидкостный ракетный двигатель - Ф.А.Цандера (1964 год). В 1965 году 1-я Ярославская улица переименована в улицу Кибальчича народовольца, ученого, который в 1881 году, сидя в Петропавловской крепости в ожидании казни за покушение на царя Александра II, создал схему реактивного летательного аппарата - ракетоплана; 2-й Новоостанкинский переулок переименован в улицу Кондратюка, погибшего на войне инженера, конструктора реактивных двигателей. В 1966 году 8-й проезд Студенческого городка стал улицей Космонавтов, а вновь проложенная широкая улица в Останкине, вобравшая в себя также две старых, была названа улицей Академика Королева. Завершил череду космических наименований улиц Ракетный бульвар (1967 год) - новая магистраль, отходящая от проспекта Мира.
      На астрологической карте Москвы, составленной известным астрологом П.Глобой, район вдоль Троицкой дороги отнесен к зоне влияния Водолея, под покровительством которого, в числе многих других, в основном технических областей находятся также "космос, космическая техника и связь".
      Можно, конечно, логически и без астрологической предопределенности объяснить появление возле ВДНХ монумента "Покорителям космоса" и вокруг монумента - "космических" названий улиц.
      Но как объяснить, что первая в Москве общедоступная астрономическая обсерватория была открыта не где-нибудь, а именно на трассе Троицкой дороги - на Большой Лубянке, и там же в 1920-е годы собиралось Общество астронавтики (членом его был и К.Э.Циолковский); что в конце ХVII - начале ХVIII века известный ученый-астроном, сподвижник Петра I Я.В.Брюс в Сухаревой башне устраивает обсерваторию?
      В 1959 году в 6-м Останкинском переулке Главный конструктор С.П.Королев получает небольшой особняк. Он прожил здесь до 1966 года, до конца жизни. В комнатах этого дома бывали космонавты и ученые, здесь решались многие вопросы, связанные с проблемами космонавтики.
      Сейчас дом С.П.Королева - мемориальный музей, филиал Государственного музея космонавтики. В нем все осталось так, как было при жизни хозяина. В кабинете на книжных полках - книги К.Э.Циолковского, на стене - портрет основателя отечественной космонавтики...
      В начале 1960-х годов, возвратившийся из ссылки и реабилитированный ученый, один из основоположников гелиобиологии, почетный член более трех десятков академий и научных обществ (кроме советской Академии наук), друг К.Э.Циолковского Александр Леонидович Чижевский получает в этом же районе в 1-м Новоостанкинском переулке (в 1964 году вошедшем во вновь проложенную магистраль - Звездный бульвар) однокомнатную квартиру в блочной девятиэтажной башне на первом этаже. В те годы объявления об обмене жилплощади обычно заканчивались словами: "Первый и последний этаж не предлагать". Но это была первая своя квартира Чижевских после долгих лет лагерей и ссылки.
      Об обстановке квартиры и тогдашнем быте Александра Леонидовича и Нины Вадимовны рассказывает ученый-медик В.Н.Ягодинский, тогда работавший над докторской диссертацией и консультировавшийся у Чижевского:
      "Маленькая прихожая, от нее - короткий коридорчик в кухоньку порядка 5 метров, а справа - проход в комнату, наверное, не более 18 м. Вдоль коридорчика узкий стеллаж с книгами, более широкий стеллаж по левой стене комнаты. Справа от входа в комнату - нечто вроде алькова с кроватью, покрытой серой тканью и занавешенной плотной портьерой. Как и по всей лицевой, правой стене, над кроватью (скорее, тахтой) висели акварели кисти хозяина квартиры. Они были в несколько смазанных пастельных тонах и изображали, я бы сказал, времена года, преимущественно весенние и осенние пейзажи. О содержании живописи Чижевского есть ряд публикаций, и я не буду останавливаться на ее описании, поскольку в то время меня интересовали прежде всего научные вопросы.
      У правой стены стоял диванчик, а перед ним большой массивный стол, на котором располагались рукописи и подготовленные для нашего разговора книги, журналы. Видимо, это было основное рабочее место Чижевского, хотя рядом, ближе к окну, стоял столик со старинной пишущей машинкой черного цвета. При всем, казалось бы, загромождении, тесноты не ощущалось. Даже было небольшое свободное пространство около окна. В последующем, после смерти Чижевского я несколько раз останавливался у Нины Вадимовны, и тогда у окна размещалась раскладушка.
      На кухне большое место занимал металлический шкаф трансформатора для люстры аэроионизации, висевшей в комнате над столом. Отчетливо помню, как Нина Вадимовна демонстрировала быстрое оседание табачного дыма под действием спускающихся потоков ионов от игл люстры Чижевского. Это она делала, чтобы я не стеснялся курить. Но я все-таки старался отходить к открытому окну.
      Пища готовилась на газовой плите. Там же стоял махонький кухонный столик и шкафчик для посуды. Чай с хлебом, маслом, колбасой, сыром (он был всегда, и часто - швейцарский с большими дырками, что я опять-таки хорошо запомнил). Когда приходили гости, они всегда приносили продукты, торты, конфеты, поскольку у Чижевских не было дня без посетителей. Долли Александровна, подруга Нины Вадимовны по Институту благородных девиц, обычно приносила пачку молотого кофе. Это я отметил, ибо в нашем дальневосточном рационе с казенным пайком такой продукт отсутствовал. Здесь же кофе (он был сравнительно дорог) шло как ритуал встреч".
      Александр Леонидович прожил в этой квартире недолго, он умер в 1964 году. Но за эти четыре года сделал очень много: привел в порядок свои старые работы, написал воспоминания, являющиеся ценнейшим документом эпохи, рассказывающим о его жизненном пути, о многих замечательных людях.
      После его смерти квартира на Звездном стала местом, где чтилась его память, где собирались друзья и почитатели великого ученого. Вдова Чижевского Нина Вадимовна пережила мужа на восемнадцать лет, за это время благодаря в основном ее усилиям, ее энергии имя Чижевского и его труды вернулись науке, народу.
      Нина Вадимовна до последних дней хлопотала об установке на доме мемориальной доски. Была сделана и сама мемориальная доска. Но московское руководство, вообще-то щедрое на мемориальные доски, запретило ее устанавливать. Нет на доме доски и сейчас.
      В предисловии к книге воспоминаний Чижевского (изданной после смерти автора) космонавт В.Севастьянов пишет: "Во многих разделах науки Чижевский был первопроходцем... Вокруг некоторых открытий ученого много лет не прекращались споры. Но новаторский характер этих открытий предопределил непрерывно растущий интерес к его работам, появление все новых последователей и приверженцев... Особенно велики заслуги Александра Леонидовича перед космической биологией, в самых разнообразных ее аспектах. Люди, занимающиеся проблемами космоса, - ученые, конструкторы и мы, космонавты, часто в своей работе непосредственно сталкиваемся с проблемами, которые разрабатывал и успешно решал Чижевский. Мы отдаем ему за это дань уважения и признательности".
      Вот в какой узел связались проблемы и факты истории познания космоса в одном небольшом районе Москвы, на нескольких соседних улицах, находящихся под покровительством Водолея.
      РОСТОКИНО
      После ВДНХ проспект Мира по Ростокинскому мосту пересекает Яузу. Мост большой, высокий и широкий - парадный мост. Его архитектуру определило то, что он был построен в 1957 году - к юбилейной дате сорокалетия Великой Октябрьской социалистической революции.
      Яуза здесь, хотя ее берега оправлены в гранит, темная, грязная. Когда-то она была иной. И.С.Шмелев в повести "Богомолье" рассказывает, какой увидел он в этом самом месте Яузу в 1880-е годы:
      "Мы стоим на лужку, у речки. Вся она в колком блеске из серебра, и чудится мне: на струйках - играют-сверкают крестики. Я кричу:
      - Крестики, крестики на воде!..
      И все говорят на речку:
      - А и вправду... с солнышка крестики играют словно!
      Речка кажется мне святой. И кругом все - святое. Богомольцы лежат у воды, крестятся, пьют из речки пригоршнями... И все мы пьем... И Горкин хвалит.
      - А в Москве Яуза черная да вонючая, не подойдешь, потому и зовется Яуза-Гряуза! - И начинает громко рассказывать, будто из священного читает, а все богомольцы слушают. И подводчики с моста слушают. - Так и человек. Родится дитё чистое, хорошее, ангельская душка. А потом и обгрязнится, черная станет да вонючая, до смрада. У Бога все хорошее, все-то новенькое да чистенькое, как та досточка строгана... а сами себя поганим? Всякая душа, ну... как цветик полевой-духовитый. Ну, она, понятно, и чует поганая она стала - и тошно ей. Вот и потянет ее в баньку духовную, во глагольную, как в Писаниях писано: "В баню водную, во глагольную"! Потому и идем к Преподобному - пообмыться, обчиститься, совлечься от грязи-вони...
      Все вздыхают и говорят:
      - Верно говоришь, отец... ох, верно!"
      Сейчас пейзаж вокруг Ростокинского моста совершенно другой. Правда, с тех пор, когда Ваня Шмелев смотрел на солнечные крестики на прозрачной воде Яузы, прошло более ста лет...